Непосредственные предшественники Дарвина

В предыдущей главе этой книги мы старались обратить внимание читателя на то, что идея эволюции имеет свою длинную историю. По мере развития естественных наук� эволюционные мысли появлялись все чаще и все с большей силой, а в периоде, предшествовавшем Дарвину и Уоллесу, они не были чужды широкому кругу ученых, хотя и не были ими приняты.

Важным центром биологических наук в то время была Германия в широком значении этого слова, то есть также Австрия и немецкая часть Швейцарии. В Германии не отзвучало еще эхо философии природы (натурфилософии), обоснованной на философии Шеллинга (Schelling), Окена и других, хотя по существу представители этого направления не принимали биологической эволюции в том смысле, как ее следовало бы понимать, однако у натурфилософов все чаще возникали сомнения в необходимости признания акта творения для объяснения непрерывности органических форм. Поэтому некоторые из натурфилософов склонны были верить в возможность происхождения более высоко организованных форм из более низко организованных.

С другой стороны, в первой половине XIX века все отчетливей высказываются материалистические взгляды, среди которых Темкин различает два основных направления. Одно из них, названное биологическим механицизмом, старается жизнь объяснить механистически, без помощи какой-то непознаваемой жизненной силы. Другая часть немецких материалистов выступала, прежде всего, против веры в бессмертие человеческой души и каких бы то ни было факторов, кроме материи и энергии.

Однако не все представители материализма того времени были сторонниками эволюционных взглядов. Так, например, К. Фогт, отличавшийся необыкновенным полемическим темпераментом, которого трудно подозревать в боязни вооружить против себя общественное мнение, не считал доказательства, свидетельствующие об эволюции, достаточными, и поэтому был сдержанным в отношении эволюционных идей, несмотря на всю симпатию, с какой он относился к принципу постепенного преобразования видов. Той же точки зрения держался и Рудольф Вирхов, создатель клеточной патологии.

Хотя высказывания многих авторов того времени неясны и грешат противоречиями, некоторые биологи решительно высказываются в пользу биологической эволюции, хотя взгляды их как на эволюционные факторы, так и на объем эволюционных сдвигов, часто расходятся. Одни из них видят главный фактор эволюционного развития в каких-то внутренних свойствах организма, внутренней силе, другие же сводят эволюцию к изменениям, вызванным воздействием факторов внешней среды. Одни считают, что происходящие в организмах изменения являются постепенными, другие же считают, что изменения носят характер внезапных, всеобъемлющих, могущих привести к далеко идущим изменениям всей организации животного.

Стоит упомянуть, что один из создателей клеточной теории, ботаник Шлейден, тоже был эволюционистом и приписывал большое значение в эволюции организмов действию условий внешней среды, как, например, влажности и температуре.

Расцвет эволюционной мысли во Франции XVIII века способствовал не только перенесению этой идеи в Германию, но также и в Англию. Как было указано выше, в конце XVIII и первые годы следующего XIX века провозглашает эволюционные мысли Эразм Дарвин. Вскоре после него, в 1813г. американский врач, работавший в Лондоне, В. Уэллс представляет Королевскому обществу свой труд, который был опубликован спустя 5 лет. В этой работе Уэллс сравнивает естественный и искусственный отбор и занимается вопросом изменчивости. Хотя остается сомнительным, отдавал ли Уэллс себе отчет в том, какое значение действительно имеет естественный отбор, однако его выводы, касающиеся эволюционного фактора, каким является естественный отбор, вполне оправдывают отнесение его в число предшественников Дарвина.

Дарвин не знал работы Уэллса, и лишь в 1860 г. один из читателей Дарвина из Америки обратил его внимание на забытую публикацию. В последующих изданиях "Происхождения видов" Дарвин в историческом вступлении дает короткую заметку о Уэллсе.

Через короткое время после опубликования статьи Уэллса шотландец Мэтью (P. Matthew) в 1831 г. опубликовал небольшую книжку, в которой представил отчетливый эскиз теории естественного отбора. Как отмечает Эйслей, (Eiseley), Мэтью не отличался особым тактом и после того, как Дарвин опубликовал "Происхождение видов", подчеркивал свой приоритет в открытии естественного отбора в качестве эволюционного фактора. Сам Дарвин, который не любил заниматься изучением истории эволюционной мысли, признавал, что его предшественник предвосхитил как его взгляды, так и взгляды Уоллеса на значение естественного отбора. Об этом он пишет в письмах к своим приятелям. Такого же мнения был и Уоллес.

В настоящее время книжка Метью является редкостью, а о жизни ее автора известно очень немного так, что мы не знаем даже даты его рождения и смерти. Основные мысли Мэтью мы представляем на основании высказываний Эйслея.

В то время, как была опубликована книжка Мэтью, в геологии царствовала нераздельно теория катастрофизма. Ее сторонником был также Мэтью, который одновременно был уверен в эволюции и непрерывности жизни на земле.

Мэтью считает, что благодаря неудержимой способности к размножению не все организмы могут выжить. Ввиду этого между ними существует борьба в широком значении этого слова, в которой побеждают более совершенные формы. Будучи сторонником теории катастроф, Мэтью считал, что в каждой последующей эпохе имеется решительное различие между предыдущими и новыми организмами. Объяснить это явление можно или приняв, что существовал целый ряд "актов творения", что автор отбрасывает, или же приняв изменчивость организмов. Он считал, что после каждой катастрофы выживали низшие формы, которые развивались эволюционно в другом направлении, чем предыдущие.

В таком случае эволюционные изменения должны были бы происходить быстро, так как иначе не было бы времени для развития новых организмов. По этой причине Мэтью признает не только естественные проявления изменчивости, но также и влияние потребности и внутренних переживаний организмов, то есть факторы, которые признавали Ламарк и Эразм Дарвин.

Однако, по мнению Мэтью не существует какая-то высшая сила, которая бы руководила процессом эволюции, существуют только естественные процессы. Ввиду того, что после каждой катастрофы условия существования изменяются, появляются новые взаимоотношения, эволюционный процесс стремится в другом направлении, чем раньше. Он зависит от случайностей, создающих определенные условия, от которых в свою очередь зависит естественный отбор.

В концепции Мэтью нас поражает не только согласие его воззрения со взглядами Дарвина и Уоллеса, но и стремление примирить катастрофизм с биологической эволюцией.

Книга Мэтью, изданная в 1831 г., по существу является трудом эпигона катастрофизма. На год раньше появился первый том "Основ геологии" (Principles of Geology) Лайеля, что окончательно привело к победе униформизма, который с тех пор стал обязательным в геологии.

Рис. 9. Чарльз Лайель (1797-1875); по L. Eiseley.

Ч. Лайель (1797-1875), доказав принцип постепенного изменения земной коры, в котором в предыдущие эпохи играли роль те же факторы, что и в настоящее время, стоял перед дилеммой, происходили ли биологические изменения также постепенно, эволюционным путем, или же жизнь имеет свои законы и противоречит фактам эволюции лика земли.

Хотя Лайель осуществил в геологии то же самое, что Дарвин в биологии, он вначале не был сторонником эволюционной теории. Он соглашался с тем, что в организмах происходят изменения, однако не считал, что эти изменения могут привести к образованию новых видов. Именно Лайель, благодаря своему большому авторитету, критикуя взгляды Ламарка способствовал тому, что эволюционная идея в то время не находила сторонников.

Лайель считал виды неизменными, но не задумывался над их началом. По его мнению, много видов вымерло, и он занимался причинами их вымирания. Другие виды выжили, и в сумме в� настоящее время на Земле живут те формы, которые существовали с древних времен. Он возражал против какого бы то ни было эволюционного прогресса, возникновения все более сложных форм.

Одновременно он старался объяснить, почему не встречается ископаемых останков птиц и млекопитающих давних эпох. Отсутствие их, по мнению Лайеля, не свидетельствует о том, что они являются более поздними представителями фауны, это свидетельствует лишь о том, что отложения давних эпох океанического происхождения не могли содержать окаменелостей двух наиболее высоких классов сухопутных позвоночных. Однако Лайель должен был признать, что человек относительно недавно появился на нашей планете.

Без сомнения, Лайель сам видел слабые и сомнительные стороны своих теорий. Однако он считал, что не существует доказательств, отчетливо свидетельствующих об эволюции, и поэтому в течение длительного времени он оставался на своих первоначальных антиэволюционных позициях. Мы уже вспоминали, что огромный авторитет Лайеля в значительной степени влиял на скептическое отношение большинства ученых к эволюционным концепциям. Однако с другой стороны победа униформизма, которая была главной заслугой Лайеля, приготовила почву для победы эволюционных идей. В следующей главе мы еще отдельно остановимся на влиянии, которое оказали "Основы геологии" Лайеля на формирование взглядов Дарвина.

В истории эволюционизма большую роль сыграла изданная анонимно в 1844 г. книжка под названием "Следы естественной истории сотворения", продолжение которой вышло в 1846 г. Эти книги заслуживают особого внимания, хотя автор их был только талантливым популяризатором, без соответствующего научного стажа, как бы мы это теперь назвали. Мысли, которые он высказывает, отличаются не только большой оригинальностью, но свидетельствуют о большой начитанности и эрудиции автора. Пожалуй никакой другой труд не приготовил лучше почвы для выступления Дарвина и Уоллеса, чем именно эти публикации. Они вызвали целую бурю резких нападок на их неизвестного автора, что, в конце концов, способствовало популяризации эволюционных идей среди широких кругов в Великобритании, и даже за границами ее.

Современники, строя предположения об авторе, между прочим, называли Альберта, мужа королевы Виктории, что еще усилило заинтересованность этими книгами. Позднее оказалось, что автором этих эволюционных книжек был Р. Чемберс (1802-1871), который вместе со своим братом был владельцем типографии и книжного магазина, и по понятным причинам не хотел рисковать доходом предприятия, как автор такого атеистического произведения. Большая часть пуританской, викторианской Англии так оценила труд Чемберса: "Чемберсу нельзя отказать в личном мужестве. Разубежденный в верности принципа биологической эволюции, он смело и непреклонно боролся за ее защиту".

Следуя Эйслею можно следующим образом кратко изложить взгляды Чемберса: на основании данных об окаменелостях, Чемберс считает, что в результате эволюционного процесса развивались все более высоко организованные формы. Соглашаясь со взглядами сторонников униформизма он предполагает, что отсутствие каких-то всеобщих катастроф дало возможность выжить некоторым формам в сменявшихся геологических эпохах. Он, безусловно, признавал значение неизмеримо длительных периодов времени, которые имел в своем распоряжении эволюционный процесс.

Однако Чемберс не исключал участия "сверхъестественного существа". Проявление его деятельности он видел, например, в наличии рудиментарных органов, что якобы свидетельствовало, согласно многим французским и немецким авторам, о едином организованном плане. Несмотря на это, следуя за Ламарком, он видел в воздействии условий внешней среды фактор, модифицирующий направление развития организмов. Решительные изменения в строении живых существ, дающие начало новым типам животных, как например, позвоночным, происходят очень редко. Менее же значительные эволюционные изменения, в результате которых возникают новые разновидности и виды, происходят в природе постоянно. Чемберс отдавал себе отчет в том, что в природе имеет место борьба за существование, однако считал, что целью ее является удержание в равновесии разных форм и не приписывал ей роли в эволюционном процессе.

Аргументы, которые Чемберс приводил в доказательство эволюции, были по существу такими же, как те, на которые позднее опирался Дарвин. Чемберс однако не нашел естественного механизма эволюционных изменений и вынужден был призвать на помощь действие факторов, лежащих за пределами возможностей натуралиста. В своих книжках он не избежал ошибок, однако их было меньше, чем можно было ожидать, читая критические замечания некоторых биологов, а среди них и позднейшего сторонника дарвинизма Т. Гексли (Т. Huxley).

Нападки Гексли (Huxley), продолжавшиеся долгие годы, в большой степени были необоснованными. Нет сомнения, что Чемберс гораздо раньше, чем Гексли, заметил огромную массу фактов, указывающих на эволюционный процесс. Гексли же стал эволюционистом лишь после выступления Дарвина, то есть в 1859 г.

Книга Чемберса была быстро переведена на ряд языков, в том числе и на немецкий. Переводчиком был выдающийся представитель материализма того времени К. Фогт. Он перевел ее еще тогда, когда был решительным противником эволюционных идей. Возможно, что он руководствовался политическими взглядами, когда вскоре после падения революции в 1848 г. написал в предисловии к переводу, как решительный радикальный республиканец:

"Рекомендую эту книжку конституционной партии Германии, влияние которой вскоре ограничится невинным чтением невинных книг. Она найдет вней конституционного англичанина, который сконструировал конституционного бога. Бог этот вначале создал законы, как истинный автократ, но потом, по собственной воле, оставил автократизм и без непосредственного влияния на подчиненных позволил законам заступить себя в правлении. Замечательный пример владыки". По мнению Темкина это, однако, не был единственный повод, для которого Фогт перевел книгу Чемберса.

Перевод "Следов естественной истории сотворения" оказало огромное влияние на ученых Германии. Взгляды Чемберса не остались без влияния и на так выдающегося философа, каким был в Германии Шопенгауэр.

Чемберс был человеком скромным, забывающим об оскорблениях, какими его обсыпали, которых особенно не жалел Гексли. После выступления Дарвина он первый оценил огромное значение его мыслей, и дальше с бескорыстной страстью выступал в роли горячего сторонника и защитника дарвинской теории. Если бы не его вмешательство, Гексли не был бы участником собрания, на котором он одержал решающую победу в споре об эволюции с епископом Уильберфорским (Wilberforce). Гексли пошел на собрание, только благодаря уговорам Чемберса, который отдавал себе отчет в том, что публичная защита эволюционных идей таким замечательным оратором и мастером полемики может принести огромную пользу для расцвета эволюционной мысли. Сам Чемберс остался в тени и был доволен, что проторил стежку, которую другие превратят в широкую дорогу.

Для полноты следует добавить, что на три года перед выходом в свет "Происхождения видов", то есть в 1856 г., F. Gosse опубликовал свою книжку "Omphalos". Gosse, член одной из сект, называемых "Братья из Плимута", с одной стороны был уверен в правильности каждого слова библии, с другой же замечал факты, которые можно было объяснить только эволюцией. Gosse считал, что живые существа были созданы не раньше, чем несколько тысяч лет тому назад. Однако органический мир создан в постоянном движении, в эволюционном развитии. Одновременно были созданы окаменелости, которые были как бы моделями организмов, транспозицией эволюционного процесса в те времена, когда на Земле вообще не было жизни. Книга Gosse не вызвала большого интереса, однако также способствовала тому, что эволюционная теория пробила себе дорогу.

Подобные течения проникали также в философию того времени. В ней произошла перемена "не потому, чтобы в ней в то время возникли новые концепции... Зато среди старых концепций произошел отбор: из созданных предыдущими поколениями многие сошли на второй план, зато одна овладела умами. А именно, позитивистская концепция мира и человека" (Татаркевич).

Одним из направлений позитивизма был эволюционизм, а его главным представителем на поле философии был Г. Спенсер (1820-1903). Еще перед опубликованием "Происхождения видов" Спенсер провозглашал эволюционные мысли, основанные на принципах Ламарка. Влияние окружающей среды вызывает изменения, которые закрепляются в потомстве и имеют эволюционное значение. Однако после выступления Дарвина Спенсер принял принцип отбора, как главный фактор эволюционного развития.

Среди эволюционистов периода, предшествовавшего выступлению Дарвина, следует назвать поэта Tennyson.

Ellegard в своем пространном труде, посвященном принятию теории Дарвина английской общественностью, на основании высказываний печати того времени, приходит к следующему выводу: "Ясно, что современники Дарвина были в известной степени приготовлены к принятию эволюционной теории. Однако не были приготовлены к принятию той теории, которую провозгласил Дарвин. Это противоречие объясняет один из парадоксов последующего формирования общественного мнения. Практически говоря совершенно ясно, что эволюционная теория не была бы принята, если бы Дарвин не подкрепил ее теорией естественного отбора, однако большинство представителей общества и многие ученые не могли спокойно принять этой теории, хотя одновременно становились сторонниками эволюционного учения. Это идеологическое развитие, вероятно, было более глубоко обусловлено традиционным наставлением и верованиями, чем логическими размышлениями". Теория естественного отбора была научной, рационалистической теорией эволюционизма в противоположность другим, провозглашаемым до того времени. Даже по теории Ламарка существовал какой-то неопределенный фактор совершенствования, которому не было места в теории отбора Дарвина. Правильно отмечает один из авторов, что теория Ламарка находилась в таком же отношении к теории Дарвина, как диалектика Гегеля к диалектике Маркса (Gillespie).

Прежде, чем мы перейдем к обсуждению основных черт дарвинской теории естественного отбора, следует коротко остановиться на тех аргументах, которые предшественники Дарвина относили на пользу эволюционного развития.