— Давайте для начала разметим площадку, — деловито предложил Кеша.
— Ага, а еще давайте наконец станем материальными, — жалобно попросила Внучка. — А то очень неудобно в таком разреженном состоянии...
— Э-э-э, — судя по голосу, Кеша немного смутился, — ладно, только предупреждаю: с непривычки это может показаться... Ну, в общем, некоторых просто укачивает.
— Чего?! — удивилась Внучка.
— Да ладно, что-нибудь придумаем. Так, сейчас...
Неожиданно посреди серого марева небытия появилась яркая точка. Точка выпустила четыре луча, на них через равные промежутки набухли новые точки и тоже распустились лучами, только менее яркими, — так, что образовалось нечто вроде решетки.
Как только появилась точка отсчета, муть вокруг потеряла часть своей безликости, теперь можно было разделить «низ» и «верх». Кеша привычно качнул координатную сетку, одновременно подкручивая параметры своей точки обзора, так что для него все было очень даже логично. А вот для остальных, уже смирившихся с тем, что низ — это там, где сетка, весь мир вокруг начал вдруг качаться и подпрыгивать.
— Ух ты... Как на американских горках! — восхитился Махмуд.
— Кажется, меня мутит...
— Кеша, ты бы предупреждал, что ли...
— Извините, — смутился дизайнер. — Знаете, обычно на этом этапе зрителей просто не бывает, так я...
— Давай уже, приземляй нас куда-нибудь!
Координатная сетка «внизу» застелилась плоскостью. Через миг вся компания уже стояла на этой плоскости. Все имели несколько осоловевший вид: по виду бесконечной плоскости в бесконечном сером пространстве было трудно оценить масштаб, но при «воплощении» их тела оказались где-то в километре от базовой плоскости. И спускались они, кстати, гораздо быстрее, чем положено при свободном падении.
— Так, — деловито шмыгнул носом Кеша, — все на месте? Ну и отлично. Я размечу площадку под ландшафт. Ксенобайт, поможешь с импортом моделей?
— Ладно, — кивнул программист. — Пойду подготовлю конвертор. Буду на связи, если что — кричи.
Небрежно щелкнув пальцами, программист исчез. Махмуд оценивающе огляделся и осторожно уточнил:
— А еще трясти будет?
— Будет, — уверенно кивнул Кеша.
— Тогда я, пожалуй, тоже отчалю, от меня пока все равно толку немного...
Мак-Мэд просто кивнул, и два приятеля почти одновременно исчезли. Банзай, крякнув, пробормотал неразборчиво, что, как всегда, будет мудро руководить снаружи. На плоскости остались только дизайнер и «съемочная группа». Почувствовав себя в центре внимания, Кеша тут же занервничал. Откашлявшись, он неуверенно сообщил:
— Вы, это... Не обижайтесь, если что... Но мне часто придется менять масштаб, так что мир вокруг будет плясать и подпрыгивать. Я как-то и не подумал над этим, привык уже... Знаете, что? А давайте вы отвяжете свою систему масштабирования от общей, тогда вас не будет так качать!
— Ага, тогда ты в наших глазах будешь вдруг превращаться в гиганта? Нетушки, еще затопчешь...
— Не, не затопчу, — радостно сообщил Кеша. — Система взаимодействия объектов еще не запущена! Даже если я на вас наступлю — вам просто станет темно, и все. Совсем не больно!
— Не больно, — сурово осадила Кешу Мелисса, — но очень унизительно!
— Тогда я вообще могу отключить отрисовку своего тела, — развел руками Кеша. — Я привычный.
— Ага... И что мы будем снимать? Нет уж, оставляй все как есть, только предупреждай заранее, если захочешь нас куда-нибудь зашвырнуть...
— Ну ладно, — вздохнул Кеша. — Значит, так... Сейчас нам надо разметить территорию под ландшафт.
Маленький дизайнер на миг задумался, а потом вытащил из воздуха что-то вроде изрисованного тетрадного листа.
— Вот, — гордо сообщил он. — Эту штуку я нарисовал заранее в графическом редакторе. Собственно, мы сейчас не собираемся создавать ландшафт с нуля, нам надо только собрать его из «домашних заготовок». Э-э-э... Вот черт, я, кажется, забыл их пронумеровать... Где какой?!
Кеша вытащил из воздуха еще несколько листов и глубоко над ними задумался. Разложил их на плоскости, перетасовал. На листиках (которые на самом деле были обычными графическими файлами) были нарисованы какие-то пятна всех оттенков серого цвета, от почти белого до почти черного.
— На географическую карту похоже, — заметила Внучка.
— В какой-то мере так оно и есть, — уныло сообщил Кеша. — Это топографы. Чем светлее пятно, тем оно выше. Вот эти темные участки — это низины, более светлые — холмы.
— И что же, такими листочками придется всю плоскость замостить? — скептически осведомилась Мелисса.
— Ну зачем же, — рассеянно пожал плечами Кеша. — А, вот!
Разрозненные листики разлеглись наконец так, что составили цельную картину. Срастив ее в один большой ковер, он расстелил его на плоскости.
— Это что, — с тихим восторгом спросила Внучка, — целый континент?
— Не... Так, полуостров. Вот, видишь, с этого края — сплошная однородная степь. Туда потом легко будет пристыковать следующий квадрат. А потом еще и еще, по мере надобности... Иногда потом приходится чем-то затирать стыки, да и держать в памяти сразу весь игровой мир — слишком расточительно. В общем, пока обустроим этот кусочек, а там видно будет.
Кеша пнул «ковер», и тот вдруг стремительно «растекся» под ногами, точно мазутная пленка от капнувшей в лужу капельки.
— Так... Ну вот, сейчас сильно тряхнет... Понимаете, реакция опоры уже действует, а я сейчас «вздую» ландшафт. То есть применю плоскую карту высот к плоскости. То есть...
— Кеша, ты не мудри, ты делай уже, ладно?
— Ладно. Только давайте вот там встанем, там ровный участок будет. А вот прямо тут горы вырастут, так что снимай, Внучка, должно быть красиво...
Это действительно было красиво и захватывающе. Кеша встал в гордую позу, взмахнул руками, и, будто повинуясь этому жесту, плоскость под ногами дрогнула и вспучилась. Не сильно, сантиметров на двадцать в самом высоком месте.
— Э-э-э... Все? — осторожно уточнила Внучка.
Кеша нервно сглотнул.
— Нет-нет, я совсем не то имел в виду... Сейчас, сейчас, я просто немного напутал... Надо просто усилить... Не сантиметры... Метры, конечно же, метры... Я просто...
Кеша зажмурился и судорожно замахал руками, копаясь в каких-то видимых только ему настройках модельной среды. И тут из пустоты вдруг высунулся Ксенобайт:
— Слышь, Кеша, а где, собственно... Во-о-у-у-у-у...
Договорить программист не успел. Кеша вторично махнул руками, и на этот раз эффект был куда ярче. Ввысь взметнулись могучие утесы, подхватив с собой программиста. Кеша нервно вздрогнул и завертел головой:
— А? Вы слышали?
— Что?
— Да как будто кричал кто-то...
— Вот это было круто! — радостно перебила Кешу Внучка.
— Да, — сдержанно согласилась Мелисса, — это уже можно и в репортаж вставить. Только выглядит оно как-то уныло.
— Ну, это ведь пока только рельеф! — торопливо затараторил Кеша. — Мы на него потом еще текстуры натянем со всякими трещинами, мелкими деталями, уступчиками... И еще освещение... О да, освещение! Мы ведь до сих пор на свечении по умолчанию сидим, а оно не дает ни теней, ни объема... Я сейчас его отключу, не пугайтесь, на какое-то время темно станет, зато создам точечный источник света, чтобы тени были. Сейчас...
Стало вдруг темно. Совсем темно, как бывает только в вирт-пространстве с выключенным светом, да, может быть, глубоко под землей. Вместе с темнотой наступила тишина: что у Мелиссы, что у Внучки от такой темени просто дух захватило, а других источников звука в этом пространстве пока просто не было. Хотя нет, кажется, были! Откуда-то сверху доносился звук, похожий на завывание ветра. В следующую секунду сцена осветилась небольшой сияющей точкой, дающей жесткие, абсолютно черные тени. На слегка перекошенных физиономиях Мелиссы и Внучки застыло благоговение, Кешу так и распирало от гордости: он чувствовал себя настоящим Прометеем. Но недолго. Потому что в следующий миг что-то большое и черное свалилось ему на голову. Кеша только и успел, что испуганно пискнуть.
— Так, — ледяным голосом осведомился Ксенобайт, слезая с примятого Кеши, — стоит ли мне спрашивать, какая зараза свет выключила?
— Ксен?! — неуверенно уточнила Мелисса. — Ты откуда взялся? Нельзя же так пугать...
— Кто бы говорил! — возмутился программист. — Я только заглянул сюда, чтобы спросить, где этот оболтус свалил архив с текстурами, и тут — хрясь! Я скоростным лифтом оказываюсь на вершине утеса. Только я, ругнувшись для порядка, встаю и подхожу к его краю, чтобы плюнуть на голову тому, кто меня сюда забросил, как выключается свет... А лететь, между прочим, метров сорок, не меньше!
Ксенобайт встал, отряхнул несуществующую пыль с колен и буркнул:
— В общем, так, Церетели. Модели я рассовал по библиотекам. Текстуры, те, что нашел, тоже. Как закончишь тут с терраформингом — позовешь.
***
— Возмутительно, — недовольно буркнул Ксенобайт, стягивая с головы вирт-шлем. — И, что самое унизительное, он же действительно и не думал делать мне гадость! Ну вот как у него это получается, а? Вот скажи...
Программист огляделся, подыскивая, к кому бы обратить свое гневное воззвание, и с удивлением понял, что все его коллеги столпились у дальнего монитора.
— Сюда, сюда прыгай... Во-от, хорошо...
— Ну и куда дальше? Черт, да тут всего лишь маленькая бутылка, это за ней мы через пять экранов перлись?!
— Ну, я это...
— «Помню этот уровень, помню»... — Махмуд явно передразнивал Банзая.
— Да точно тебе говорю, где-то на этом уровне...
— Стоять! Да куда ж ты прешь, не видишь — половица шатается?!
— Половица?! — сощурился Ксенобайт. — А-а-а, кажется, я начинаю понимать...
— Стой-стой! Разрезалки! Куда?!
— Спокойно! Тут хитрость одна есть... Если вот с этой половицы побежать, когда средняя клацнет, то...
— Да не гусарь, зажми «шифт»...
— Прорвемся...
— А-а-а-а!
Негромкий чавкающий звук и горестный вой трех взрослых мужиков возвестили, что в расчеты Махмуда вкралась ошибка. Не склонный к экспрессивным жестам Мак-Мэд шмыгнул носом и отвесил приятелю скупой подзатыльник.
— Эй, ну драться-то зачем?! — моментально надулся Махмуд.
— Дай-ка я пройду, — ловко воспользовался заминкой Банзай и попытался вытеснить Махмуда со стула.
— Нетушки! — тут же забыл про все обиды ходок.
— Да я быстренько!
— Я сам быстренько!
— Да ты уже пробовал!
— Вот и еще раз попробую!
— Дурдом, — вздохнул Ксенобайт. — Мама, застрели меня из веника... Народ, вы что, совсем с катушек слетели?! Вы еще за клавиатуру подеритесь...
Как раз в этот момент Банзай, отчаявшись оттеснить от монитора более массивного Махмуда, догадался просто потянуть на себя клавиатуру, не сводя лихорадочно блестящих глаз с монитора. Махмуд, проворно сцапав свой край клавиатуры, потянул на себя, сосредоточенно засопев. Ксенобайт закатил глаза и вдруг гаркнул:
— Та-ак, в игрушки играем на рабочем месте?!
Несмотря на всю абсурдность ситуации, это подействовало. Все три тестера вздрогнули, Махмуд сделал отчаянную попытку переключить окно.
— Тьфу на тебя, Ксен, — наконец с облегчением выдохнул Банзай. — Нельзя же так, я ведь уже старенький, я ведь и дуба дать могу...
— Да, Банзай у нас старенький, — грустно согласился программист, — у него, видать, маразм начался. Но вы двое! Да-да, Мак-Мэд, тебя это тоже касается! Взрослые же мужики уже, вас-то чего перекосило? И было бы с чего, так нет: с игрушки, которой, поди, больше лет, чем вашим папам!
— Да ладно тебе, Ксен, чего взъелся-то? — раздраженно буркнул Банзай. — Все равно делать нечего. Соваться сейчас Кеше под руку — себе дороже.
— Это уж точно, — сник Ксенобайт. — Там сейчас опасно если не для жизни, то для душевного здоровья уж точно.
— Слушай, Ксен, — вдруг дернул программиста за рукав Мак-Мэд, — а можешь мне на машину все эти эмуляторы эмуляторов поставить?
— И ты, Брут?! — поразился Ксенобайт.
Стрелок только пожал плечами и пояснил:
— Я тут у Банзая целый гадюшник со старыми играми нашел... Уж больно хочется посмотреть, как люди в старые времена жили.
— Ладно, — вздохнул Ксенобайт, — все равно делать нечего... Самому, что ли, в этих игрушках покопаться?
— Покопайся, — сдержанно кивнул Мак-Мэд. — Может, и попрет. Старые игры — они штуки загадочные.
— Загадочные, — не стал спорить программист. — Вроде слабоалкогольных напитков. На вкус — компот компотом, а потом ноги разъезжаются и на приключения тянет...
