Главное не в том, ЧТО ты делаешь, а КАК ты это делаешь

А вот сейчас, видя каждый день сотни людей и узнавая в них себя прежнего, прихожу в бешенство. Теперь сам понял, до чего же трудно донести до них суть. Они с еле скрываемым раздражением терпят мою болтовню о внутренней сути и ждут, как я тогда, практики. Вижу в их глазах до боли знакомое выражение, как будто у них шило в одном месте. Смотрят на меня, как на зануду. Я оказался в роли своего наставника, пусть земля ему будет пухом. И до меня дошло, что почти все хронические больные такие. Еще раз настоятельно требую обратить внимание на мою малюсенькую ошибку, которая обернулась шестилетним каторжным безрезультатным трудом.

Но я понял, что не столь важно само упражнение, сколь суть, которую в него вкладываешь и как его выполняешь. Обратите свой внимательный взор на нижеследующие пункты. Это ОЧЕНЬ важно! От одного и того же упражнения можно получить:

1. пользу,

2. вред или

3. не добиться никакого результата.

Я пренебрег главными вещами. Речь идет об искусственно создаваемом, нужном для выздоровления внутреннем настрое. Выполняю упражнения, которые мне показывал наставник, неделю, выполняю месяц, ну никаких улучшений в состоянии здоровья. Вот тогда я начал "улучшать", "укреплять", "усиливать", "обогащать" новыми упражнениями его методику. Первое, что я добавил, - бег. Сначала по 300-400 метров каждый день и за год довел расстояние пробежек до десяти километров. И это каждый божий день!.. Дальше - больше. Зимой свою дежурную трассу пробегал босиком, в одних спортивных трусах. Добавил купание в проруби. Ни хрена не помогает!! В комнате специально из окон вытащил стекла. Все это время жил, можно сказать, в природных условиях: на улице минус двадцать и в комнате примерно столько же. И все напрасно! Весь этот труд день ото дня работал против меня. Выздоровления не видать как своих ушей!

Из-за того, что утренние часы у меня были заняты, я в обеденное время прибегал домой и ложился отдыхать на "мягкую" доску размером метр на два, всю утыканную такими остренькими гвоздиками. И даже умудрялся спать! К этому моменту моя эпопея уже продолжалась два года. А, кстати, чуть не забыл. Вечер тоже у меня был загружен трехчасовой тренировкой по рукопашному бою. Я не мог простить тех подлецов, которые избили меня в армии. До сих пор не знаю, за что сделали тогда меня инвалидом. Я должен был научиться драться, чтобы постоять за себя! И так на этот мартышкин труд уходило по шесть-восемь часов в день. Шесть лет такого упорства не дали никакой пользы. Как был импотентом, так и остался. Почему? Да потому что я все это делал вначале с энтузиазмом, как никак почки-то вылечил! Потом с недоумением: почему не помогает, я же больше работаю над собой, чем раньше?! Потом с сомнением, дальше с отчаянием, которое перешло в уныние, и в конце с яростью мазохиста я начал себя терзать.