Эксперименты Милграма: подчинение

 

Эксперименты Милграма (1965, 1974), целью которых было определить, что произойдет, если авторитетные приказания будут расходиться с призывами совести, вызвали жаркие споры и стали одними из самых знаменитых экспериментов социальной психологии. «За всю историю существования социальных наук ни один эмпирический эксперимент не может сравниться по своему вкладу в развитие социологии с экспериментами, проведенными Милграмом, — отмечал Ли Росс (Lee Ross, 1988). — Они стали частью социального интеллектуального наследия человечества, состоящего из не столь уж большого количества исторических случаев, библейских притч и шедевров классической литературы, к которым обычно обращаются мыслители, рассуждая о природе человека и об истории человечества».

Вот сцена, поставленная Милграмом, талантливым мастером, который стал одновременно и автором сценария и режиссером спектакля. Два человека приходят в психологическую лабораторию Йельского университета, чтобы принять участие в проведении исследования процесса обучения и запоминания. Суровый экспериментатор в сером рабочем халате объясняет, что это первое в мире исследование влияния наказаний на процесс обучения. В эксперименте требуется, чтобы один участник руководил процессом запоминания набора парных слов другим участником, наказывая его за ошибки ударами электрического тока возрастающей интенсивности. Для распределения ролей они должны были тянуть из шляпы свернутые листки бумаги. Один из участников, 47-летний бухгалтер с манерами, выдающими его мягкий характер (на самом деле это был «подсадной», помощник экспериментатора), тянет первым и говорит, что у него на листке написано «ученик». Он уходит в соседнюю комнату. «Учитель» (доброволец, откликнувшийся на объявление в газете) для того, чтобы прочувствовать наказание на себе, подвергается легкому удару электрического тока, а затем видит, как экспериментатор привязывает «ученика» к стулу и укрепляет на его запястье электрод.

После этого «учитель» и экспериментатор возвращаются в главную комнату, где «учитель» занимает свое законное место у генератора тока с диапазоном от 15 до 450 вольт и с пошаговым переключением в 15 вольт. На переключателе стоят пометки: «слабый удар», «очень чувствительный удар», «удар, опасный для жизни» и т. п. Напротив цифр 435 и 450 вольт стоит пометка «XXX». Экспериментатор говорит, что «учитель» должен переключать генератор на одну ступень выше всякий раз, когда «ученик» дает неверный ответ. При каждом переключении вспыхивает лампочка, щелкает реле и звучит зуммер.

Если «учитель» уступает требованиям экспериментатора, он слышит, как «ученик» начинает вскрикивать уже на 75, 90 и 105 вольтах. При 120 вольтах «ученик» начинает кричать, что разряды тока причиняют ему боль. На 150 вольтах он взывает к сочувствию: «Экспериментатор, выпустите меня отсюда! Я больше не хочу участвовать в эксперименте! Я отказываюсь продолжать!» При 270 вольтах его протесты сливаются в один непрерывный агонизирующий крик мольбы выпустить его. При 300 и 315 вольтах из хрипа «ученика» с трудом можно понять, что он отказывается отвечать, а после 330 вольт он вовсе замолкает. В ответ на просьбу «учителя» прервать процедуру экспериментатор заявляет, что отсутствие ответа должно расцениваться как неправильный ответ. Для того, чтобы добиться продолжения, экспериментатор прибегает к четырем фразам:

Фраза 1: «Пожалуйста, продолжайте» (или «Пожалуйста, дальше»).

Фраза 2: «Условия эксперимента требуют, чтобы вы продолжали».

Фраза 3: «Чрезвычайно важно, чтобы вы продолжали».

Фраза 4: «У вас нет другого выбора, вы должны продолжать».

Как далеко бы зашли вы? Милграм описывал эксперимент 110 психиатрам, студентам и представителям среднего класса. Люди во всех трех группах предполагали, что они, скорее всего, перестали бы подчиняться уже на 135 вольтах, ни один не собирался выйти за 300 вольт. Понимая, что на самооценке может сказаться пристрастие относиться к себе благосклонно, Милграм спрашивал также, как далеко, по мнению участников опроса, могут зайти другие. Практически, никто не ожидал, что участник может дойти до отметки «XXX» (психиатры предполагали, что примерно один из тысячи).

Но когда Милграм проводил эксперимент, в котором приняли участие 40 мужчин — представители различных профессий в возрасте от 20 до 50 лет — 25 из них (63 %) дошли до 450 вольт. Фактически, все, кто достигал 450 вольт, подчинялись команде продолжать до тех пор, пока их после двух ударов не останавливал эксперементатор.

Получив эти обескураживающие результаты, Милграм в следующий раз сделал просьбы «ученика» остановиться еще жалобнее и убедительнее. Когда «ученика» привязывали к стулу, «учитель» мог слышать, как тот жалуется на слабое сердце, на что экспериментатор отвечал: «Хотя удары могут быть болезненными, они не причинят необратимых повреждений тканям». Страдальческие протесты «ученика» принесли мало пользы: из 40 новых участников эксперимента 26 (65 %) подчинялись командам экспериментатора до самого конца (рис. 11-2).

 

[Покорные испытуемые, Жалобы испытуемых на боль, Просьба прекратить, Крики и отказ отвечать, Умеренный, Чувствительный, Очень чувствительный, Сильный, XXX, Интенсивность, Сила удара]

Рис. 11-2. Эксперимент Милграма. Процент участников, подчиняющихся экспериментатору, несмотря на крики протеста «ученика» и его отказ отвечать (по данным Милграма, 1965).

 

Такая покорность испытуемых встревожила Милграма, а используемая им процедура встревожила, в свою очередь, многих социальных психологов (Viller, 1986). «Ученик» в этих экспериментах не получал никаких ударов током (встав со стула, он просто включал магнитофон с записью криков протеста). Тем не менее, некоторые критики заявили, что Милграм в своих экспериментах проделывал с участниками то же самое, что, по их мнению, они проделывали с жертвами: мучил против их воли. Действительно, многие «учителя» испытывали стресс. Они потели, дрожали, заикались, кусали губы и даже иногда разражались нервным смехом. Обозреватель New York Times с возмущением писал: «Жестокость, проявляемая к ничего не подозревающим участникам эксперимента, уступает только жестокости, на которую их провоцируют» (Marcus, 1974). Критики также указывали на то, что могла пострадать самооценка участников эксперимента. Жена одного из таких «учителей» сказала ему: «Ты можешь смело называть себя Эйхманном» (речь идет о коменданте нацистского лагеря смерти Адольфе Эйхманне). Телекомпания Си-би-эс продемонстрировала результаты эксперимента, проведя их обсуждение в двухчасовой программе под названием «Девятый уровень»; в роли Милграма выступил популярный киноактер Уильям Шатнер. «Никто не мог проникнуть в ужасающий мир дьявола. И вот наконец это случилось!» — так рекламировалась эта программа в TV Guide (Elms, 1995).

В свою защиту Милграм ссылался на важность уроков, которые можно было извлечь из почти двух дюжин его экспериментов с числом участников свыше тысячи человек. Он также напомнил критикам о поддержке, полученной от участников эксперимента после раскрытия обмана и объяснения целей исследования. В опросах, проводившихся после эксперимента, 84 % испытуемых заявили, что были рады принять в нем участие, и только 1 % высказал сожаление о своем добровольном согласии. Годом позже психиатры обследовали 40 человек из числа тех, кто испытывал наибольший дискомфорт, и пришли к выводу, что, если не принимать во внимание временный стресс, вреда испытуемым причинено не было.

Милграм чувствовал, что эти этические споры «ужасно раздуты». На самом деле, как он писал в письме:

«последствия эксперимента сказываются на самооценке испытуемых не более, чем сдача экзаменов на студентах, не получивших за семестр ожидаемых оценок... По всей видимости, (при сдаче экзаменов) мы готовы к восприятию стресса, напряжения и влияния на самооценку. Но когда дело касается процесса получения новых знаний, как же мало терпимости мы выказываем» (Blass, 1996).

 

 

Чем вызвано подчинение?

 

Милграм не только выявил, до какой степени люди подчиняются властным приказаниям, но и исследовал почву, на которой возрастает такое послушание. В последующих экспериментах он варьировал социальные условия и в результате получил разброс проявления уступчивости от 0 до 93 % полного безоговорочного подчинения. Решающими факторами оказались следующие: эмоциональная дистанция, близость и легитимность авторитета, институционализация авторитета, а также освобождающее воздействие неподчинившегося соучастника.

 

 

Эмоциональная дистанция

 

Испытуемые Милграма действовали с меньшим сочувствием к «ученикам», когда те их не видели (и сами они не могли видеть жертвы). Когда жертва находилась на значительном расстоянии и «учитель» не слышал ее криков, почти все спокойно отрабатывали до конца. Если «ученик» находился в той же комнате, только 40 % «учителей» доходили до 450 вольт. Уровень подчинения падал на 30 %, когда от «учителя» требовали прижимать руку «ученика» к токопроводящей пластине.

В повседневной жизни также легче всего проявлять жестокость по отношению к тем, кто находится на расстоянии или обезличен. В таких случаях люди могут остаться безразличными даже к большим трагедиям. Палачи обезличивают жертвы, надевая им мешок на голову. Военная этика позволяет бомбить беззащитные деревни с высоты в 40000 футов, но не допускает расстрела в упор беззащитных крестьян. Когда в бою можно воочию увидеть своих врагов, многие солдаты или не стреляют вообще, или стреляют не прицеливаясь. Подобное неподчинение — редкость для тех, кто получает приказ убивать посредством артиллерийского или авиационного оружия, отдаленного на большое расстояние от цели (Padgett, 1989).

И несомненно, люди больше сочувствуют тем, кто персонализирован. По этой причине призывы к спасению не рожденных или голодающих почти всегда сопровождаются фотографиями или описаниями конкретных людей. Возможно, наиболее убедительно изображение эмбриона, полученное с помощью ультразвука. Опрос, проведенный Джоном Лайд оном и Кристиной Дункель-Шеттер (John Lydon & Christine Dunkel-Schetter, 1994), показал, что забеременевшие женщины демонстрируют большую решимость родить ребенка, если видят перед этим ультразвуковое изображение эмбриона с ясно различимыми частями тела.

 

 

Близость и легитимность авторитета

 

Физическое присутствие экспериментатора также влияет на степень послушания. Когда Милграм давал указания по телефону, ему подчинился только 21 % испытуемых (причем многие лгали, говоря, что продолжают). Другие опыты также подтвердили: когда отдающий приказы находится в непосредственной близости, процент уступчивых возрастает. Если слегка прикоснуться к руке человека, он скорее одолжит вам десять центов, подпишет петицию или отведает новый вид пиццы (Kleinke, 1977; Smith & others, 1982; Willis & Hamm, 1980).

Приказы, однако, должны исходить от человека с признанным авторитетом. В одном из вариантов эксперимента преднамеренно вызванный телефонным звонком экспериментатор уходил из лаборатории. При этом он говорил, что, поскольку данные регистрируются автоматически, «учитель» может продолжать эксперимент и без него. После ухода экспериментатора появлялся человек, которому отводилась роль «простого клерка» (еще один «подсадной»). И этот «клерк» вдруг начинал командовать. Решив, что удар нужно усилить, он отдавал «учителю» соответствующий приказ. В таких случаях полностью отказывались подчиняться 80 % «учителей». Тогда «клерк», изображая возмущение таким поведением, сам садился перед электрическим генератором и пытался взять на себя роль «учителя». В этот момент большинство непокорных участников выражали резкий протест. Некоторые предпринимали попытку отключить генератор. Один довольно крепкий мужчина схватил этого «новоявленного командира», приподнял его со стула и бросил на пол, в угол комнаты. Такое восстание против «незаконного авторитета» резко контрастирует с той почтительностью, которая обычно выказывается экспериментатору.

Подобное поведение резко отличается от поведения медсестер больницы, которым в одном из экспериментов позвонил незнакомый доктор и приказал ввести больному явно завышенную дозу лекарств (Hofling & others, 1966). Исследователи рассказывали медсестрам и студенткам, обучающимся на медсестер, об этом эксперименте и спрашивали, как бы они поступили в таком случае. Одна из опрашиваемых утверждала, что ответила бы примерно так: «Извините, доктор, но я не имею права давать лекарства без письменных предписаний, особенно если доза превышает норму и речь идет о лекарстве, с которым я мало знакома. Если бы это было возможно, я бы с радостью выполнила ваше указание, но это противоречит правилам нашей больницы и моим собственным моральным нормам». Тем не менее, когда 22 другие медсестры получили такое указание по телефону, все, кроме одной, сразу же ему подчинились (правда, их перехватили на пути к пациенту). Хотя не все медсестры так уступчивы (Krackow & Blass, 1995; Rank & Jacobson, 1977), но эти, не раздумывая, следовали привычному правилу: доктор (признанный авторитет) приказывает — медсестра подчиняется.

Бездумное подчинение признанному авторитету со всей очевидностью проявилось в одном невероятном случае, также произошедшем в больнице (Cohen & Davis, 1981, цитируется Cialdini, 1988). Врач прописал капли больному, страдающему воспалением правого уха. В предписании доктор сократил предложение «place in right ear» («закапать в правое ухо») до «place in R ear» («закапать в ухо заднего прохода»). Прочитав приказ, послушная сестра ввела капли в задний проход послушного пациента.

 

 

Институционализированный авторитет

 

Коль скоро престиж авторитета столь важен, не исключено, что законность приказов в экспериментах Милграма поддерживалась за счет официально признанного авторитета Йельского университета. В интервью, проведенных после эксперимента, многие его участники отмечали, что, если бы не репутация Йельского университета, они бы таким приказам не подчинились. Для проверки этого утверждения Милграм решил перенести эксперимент в Бриджпорт, штат Коннектикут. Экспериментаторы обосновались в скромном офисе под вывеской «Исследовательская ассоциация Бриджпорта». Как вы думаете, какой процент участников эксперимента безоговорочно подчинился в этом случае — при условии, что и суть эксперимента была та же и в качестве экспериментатора и его помощников выступали те же люди? Он действительно понизился, но остался по-прежнему высоким — 48 %.

 

 

Либеральное влияние группы

 

В классических экспериментах рассматриваются негативные стороны конформизма. А может ли конформизм быть конструктивным? Возможно, вы припомните случаи, когда пылали праведным гневом из-за несправедливого поведения учителя или из-за чьего-то оскорбительного поведения, но побоялись возражать. А потом кто-то рядом решительно высказал свой протест, и вы сразу же последовали его примеру. Милграм собрал данные о таком либеральном воздействии конформизма в экспериментах, где к «учителю» присоединялась пара «подсадных» помощников. В ходе эксперимента оба помощника отказывались подчиняться экспериментатору, и тогда тот предлагал «учителю» продолжить эксперимент в одиночку. Подчинялись ли испытуемые? Нет. 90 % из них освобождались от конформизма, вдохновленные примером своих партнеров.