Политическая культура

1. Сущность, содержание и функции политической культуры;

2. Концепции политической культуры.

 

Политика как деятельность, предполагает определенную культуру, технологию осуществления такого рода деятельности. В ее основе сочетание двух составляющих: культуры и политики. Любое человеческое сообщество располагает определенным культурным потенциалом, специфическими культурными нормами, которые детерминируют процесс формирования политической жизни. Исследование общественных установок в области политики и роли в политической системе предполагает выделение феномена политической культуры.

Проблема политической культуры уходит глубокими корнями в прошлое. Многое из того, что в настоящее время относится к политической культуре, содержалось ещё в Священном Писании, анализировалось и описывалось мыслителями древности: Конфуцием, Платоном, Аристотелем. Однако сам термин появился позже – в ХVІІІ в. трудах немецкого философа – просветителя И.Гердера. В последствии, особенно в конце ХІХ, начале ХХ вв. эта категория активно использовалась к политических исследованиях различными научными школами, в том числе и марксизмом. Политическая культура однозначно сводилась в совокупности официальных норм и широко распропагандированных единичных примеров лояльного отношения к властям. Поэтому, именно в западной политической науке в 50-х, 60-х годах прошлого столетия возникло теоретическое направление, сформировался широкий спектр представлений о социокультурном содержании политических процессов. Теоретической предпосылкой концептуальной разработки этой проблемы стали исследования политических систем. В 1956 году категория политической культуры впервые появилась в работе американского теоретика Х.Файера «Системы правления великих европейских государств». В том же году попытку концептуального осмысления этого явления предпринял американский исследователь Г.Алмонд в статье «Сравнительные политические системы». Первоначальный акцент в политологических исследованиях фокусировался на сопоставлении политических культур различных режимов и государств. В последствии, благодаря междисциплинарному изучению политической культуры в рамках антропологии, социологии, философии и психологии, возобладало изучение более тонких и разносторонних связей и аспектов политической культуры. Основной вклад в разработку теории политической культуры внесли С. Верба, А. Липсет, Л.Пай, Н. Дюверже, У. Розенбаум, Р. Роуз, М. Крозье и др.

Так, С.Верба понимал политическую культуру как элемент политической системы, обеспечивающий «субъективную ориентацию политики», а потому включавший в себя систему «эмпирических убеждений, экспрессивных символов и ценностей». Д. Мерлик отождествлял политическую культуру и политическую систему и толковал ее довольно широко. Л.Дитмер рассматривал политическую культуру сквозь призму отношений государства с гражданами.

Рационально обобщая описанные подходы, политическую культуру можно определить как совокупность типичных для конкретной страны (группы стран) форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающих их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества.

Политическая культура – явление полиструктурное, многоуровневое. Многообразные связи политической культуры с различными социальными и политическими процессами предопределяют ее сложное строение и организацию. Разнообразные внутренние структуры политической культуры отражают технологию формирования политического поведения субъектов, этапы становления политической культуры конкретной страны, наличие разнообразных субъектов (элит, электората, жителей отдельных стран и регионов), но главное – различный характер и удельный вес различных ценностей. Принято считать, что ориентации людей относительно политической системы есть «базовые компоненты политической культуры», которые дифференцируют на следующие блоки:

· ориентации относительно институтов государственного управления; в этот блок входят ориентации относительно режима (государственных институтов, норм, символов, официальных лиц) и относительно «входов» и «выходов» политической системы, выражающих оценку различных требований к государственной власти, ее решений, эффективности их реализации;

· ориентации относительно «других» в политической системе, включающие политическую идентификацию (осознание принадлежности к нациям, государствам, жителям определенных районов и др.), политическую веру (означающую убежденность человека в позитивных или негативных последствиях действий взаимодействующих с ним людей) и выработку субъективных предпочтений относительно «правил игры» и господствующего правопорядка;

· ориентации относительно собственной политической деятельности. включающие оценку своей политической компетентности (при участии в политической жизни, использовании при этом определенных ресурсов), веру в свою способность оказывать реальное воздействие на институты власти.

Политические ориентации и ценности могут структурировать политическую культуру и с учетом их различного значения и роли для формирования политической деятельности человека. В этом смысле могут выделяться мировоззренческие, гражданские и собственно политические ценности.

На каждом из этих уровней у человека могут складываться довольно противоречивые представления. Причем отношение к конкретным политическим событиям изменяется, как правило, значительно быстрее, нежели мировоззренческие принципы, в силу чего восприятие новых целей и ценностей, переосмысление истории и т.д. осуществляются крайне неравномерно. Все это придает процессам формирования и развития политической культуры дополнительную сложность и противоречивость. А степень соответствия уровней ценностной ориентации непосредственно определяет характер ценности и внутренней неравновесности политической культуры.

Политическая культура позволяет увидеть, что в конкретных странах и государствах наибольшим политическим влиянием могут обладать, например, религиозные (в Северной Ирландии и Ливане) этнические (в Азербайджане) или элитарные (в переходных общества) субкультуры. В этом смысле наиболее важными элементами субкультурной дифференциации политической культуры являются личностные особенности лидеров и элиты, характеризующие их способности к выражению интересов рядовых граждан и эффективному управлению и росту легитимации власти.

Политической культуре свойственны определенные функции в политической жизни. К важнейшим можно отнести следующие функции:

· идентификации, раскрывающей постоянную потребность человека в понимании своей групповой принадлежности и определении приемлемых для себя способов участия в выражении и отстаивании интересов данной общности;

· ориентации, характеризующей стремление человека к смысловому отображению политических явлений, пониманию собственных возможностей при реализации прав в конкретной политической системе;

· предписания (программирования), выражающей приоритетность определенных ориентации, норм и представлений, задающих и обусловливающих определенную направленность и границы конструирования поведения человека;

· адаптации, выражающей потребность человека в приспособлении к изменяющейся политической среде, условиям осуществления его прав и властных полномочий;

· социализации, характеризующей приобретение человеком определенных навыков и свойств, позволяющих ему реализовывать в той или иной системе власти свои гражданские права, политические функции и интересы;

· интеграции (дезинтеграции), обеспечивающей различным группам возможность сосуществования в рамках определенной политической системы, сохранения целостности государства и его взаимоотношений с обществом в целом;

· коммуникации, обеспечивающей взаимодействие всех субъектов и институтов власти на базе использования общепринятых терминов, символов, стереотипов и других средств информации и языка общения.

В различных исторических условиях, а чаще всего при нестабильных политических процессах, некоторые функции политической культуры могут затухать и даже прекращать свое действие. В частности, может весьма значительно снижаться коммуникативная способность политических норм и традиций государственной жизни, в результате чего неизбежно обостряется полемика между различными общественными группами и особенно теми из них, которые придерживаются противоположных позиций относительно правительственного курса. Вместе с тем в переходных процессах нередко возрастает способность политической культуры к дезинтеграции систем правления, основанных на непривычных для населения целях и ценностях.

2. В 1958 – 1962 гг. Г. Алмонд и С.Верба проводили сравнительное эмпирическое исследование политических культур Великобритании, США, Западной Германии, Италии и Мексики. В каждой стране было опрошено в среднем около тысячи человек, принадлежащих к разным социальным слоям общества. Предметом исследования стали политические ориентации (когнитивные, аффективные, оценочные) индивидов на четыре основных объекта – политическую систему в целом, правительство, общенациональные выборы, саму личность. Направление анализа соответствовало гипотезе авторов, согласно которой под политической культурой понимались «специфические политические ориентации – установки относительно политической системы и ее различных частей, а также относительно собственно роли политической культуры в этой системе». По версии Г. Алмонда и С. Вербы политическая культура состоит из трех уровней:

1) по отношению к политической системе;

2) к политическому процессу;

3) к результатам и последствиям политического курса.

Ориентации системного уровня отражают представление граждан о ценностях и организациях, скрепляющих политическую систему. На уровне процесса отражаются представления о том, как должна действовать политика. Уровень политического курса отражают ожидания граждан и лидеров положительных результатов от проводимой политики.

По мнению Г. Алмонда, чувство национальной гордости является детерминативом политической культуры. Высокий уровень национальной гордости характерен для США. И напротив, в таких странах, как Германия и Япония, он достаточно низок. Причина низкого уровня национальной гордости, поражение во Второй Мировой войне и крах правящих режимов в этих странах. Позитивный характер политического процесса опосредован легитимностью политической системы. Уровень легитимности высок когда граждане считают себя обязанами подчиняться законам, и напротив, уровень легитимности низок, когда граждане выполняют их только из страха.

Попытки экспорта той или иной формы правления могут привести к дестабилизации положения в стране, как, к примеру, случилось в Ираке. На постсоветском пространстве, провозглашенные основания легитимности порой не востребованы обществом, люди часто прибегают к насилию для разрешения политических разногласий.

Исследуя феномен политической культуры Г. Алмонд выделяет политическую роль, которая представлена тремя моделями: участников, подданных, прихожан. Посредством этих моделей он характеризует роль граждан в политическом процессе.

Участники реально или потенциально включены в политический процесс. Они информированы о политической жизни и предъявляют требования к политической системе и в зависимости от исполнения этих требований даруют свою поддержку политическим лидерам. Подданные пассивно подчиняются государственным чиновникам и законам, но не голосуют и активно не вовлечены в политическую жизнь. Прихожане имеют весьма смутные представления о правительстве и политике. Это могут быть неграмотные сельские жители, живущие в отдельных местностях, или просто люди, которые игнорируют политику и ее влияние на их жизнь.

Незначительное меньшинство граждан в авторитарных обществах вовлечено в деятельность однопартийной системы, которая пронизывает собой общество, надзирает за ним и определяет его политический курс. Большинство остальных граждан мобилизованы как подданные политическими институтами – политическими партиями, бюрократией, подконтрольными правительству средствами массовой информации. Граждане поощряются и даже принуждаются к символическому голосованию в поддержку системы на выборах, к уплате налогов, к подчинению распоряжениям и к принятию назначенных им сфер занятости. Благодаря эффективности современной социальной организации и массовой коммуникации, а также усилиям авторитарных властных структур лишь весьма небольшая часть граждан не осведомлена о правительстве и его влиянии на ее жизнь. Большинство людей в авторитарных переходных системах, являются подданными. Они осведомлены о правительстве и подчиняются законам, но не участвуют в общественных делах

В частично индустриализованных и модернизированных обществах Египта и Таиланда, несмотря на авторитарное политическое устройство, некоторые участники (например, студенты и интеллектуалы) выступают против системы и пытаются изменить ее с помощью убеждения или более энергичных акций протеста. Привилегированные группы вроде предпринимателей и землевладельцев заняты обсуждением государственных проблем и лоббированием. Большинство людей в такого рода системах являются подданными, которые осведомлены о правительстве и подчиняются законам, но никаким другим образом не участвуют в общественных делах. Прихожане – нищие и неграмотные жители трущоб, крестьяне и сельскохозяйственные рабочие – практически не имеют осознанных контактов с политической системой

Отношение граждан к государственной политике детерминирует наличие двух политических культур: конфликтную и консенсусную. Для консенсусной системы характерно согласие между гражданами при принятии политических решений. В конфликтных политических культурах представления граждан резко расходятся, причем такие расхождения часто касаются как легитимности режима, так и путей разрешения важнейших проблем.

Если в стране налицо глубокие расхождения в политических установках и они сохраняются в течение длительного времени, в ней могут развиваться особые субкультуры. В рамках таких субкультур граждане могут придерживаться резко различающихся между собой точек зрения по крайней мере на некоторые важнейшие политические вопросы, скажем, на вопрос о национальных границах, о природе режима или о правильной идеологии. Обычно представители разных субкультур вступают в разные политические партии, входят в разные группы интересов, читают разные газеты и даже имеют отдельные общественные клубы и спортивные объединения. В Республике Беларусь субкультурные образования позволили создать альтернативные политические партии, стимулировать общественную активность в различных слоях общества. Субкультуры белорусского общества имеют двухвекторную ориентацию: на союз с Россией и возрождение национальной самобытности и развитие связей с различными сообществами.

Марксистская концепция политической культуры является альтернативной концепции Г. Алмонда. В выявлении природы политической культуры она акцентирует внимание на экономических и классовых основах политической культуры. Политическая культура определяется через политические действия. Марксистская концепция односторонне превозносит достоинства политической культуры рабочего класса как исторически прогрессивного, а также его союзников. Содержание политической культуры социализма сводилось к способности трудящихся подняться «до самостоятельного участия не только в голосованиях и выборах, но и в повседневном управлении» (В.И.Ленин). При этом структура политической культуры социализма рассматривалась как сплав классово ориентированного политического сознания (идеологии) и правосознания отдельных граждан.

Наиболее разработанную, классификацию политических культур на основе данного подхода выполнил польский исследователь Ежи Вятр. По его мнению, рабовладельческому и феодальному обществу соответствует тип традиционной политической культуры, характеризующейся признанием священного характера власти и традиции в качестве регулятора политических отношений. В рамках данного типа политической культуры исследователь выделяет именную, теократическую и деспотическую разновидности, которые могут различным образом сочетаться друг с другом. В буржуазном обществе Вятр выделяет два основных типа политической культуры: демократический и автократический. Первый характеризуется высокой активностью граждан и их широкими политическими правами. Второй тип политической культуры в качестве идеала государства признает сильную и неконтролируемую власть, ограничивающую демократические права и свободы граждан.

В России существовавшая в дооктябрьский период авторитарно-монархическая разновидность подданнической политической культуры, сменилась в советское время авторитарно-вождистской ее разновидностью. Важнейшим ее признаком является примат государства над человеком, тотальное подчинение индивида так называемым высшим государственным интересам. Переход к демократической политической системе в настоящее время невозможен без преодоления традиций прежней авторитарно-вождистской политической культуры, которая все еще проявляется в психологии и менталитете широких слоев населения.

Национальный менталитет или национальный характер, как правило, формируется на протяжении длительного времени, которое охватывает практически всю историю народа. Конкретные черты характера складываются в зависимости от его традиций, культуры, социальных структур, внешней природной среды обитания. В свою очередь, сама ментальность выступает как сила, порождающая сознание, задавая определенные образцы мышления и поведения личностей, социальных групп и народа в целом.

В национальном характере белорусов чаще всего отмечают такие черты, как трудолюбие, выносливость, толерантность, рассудительность и неторопливость, мягкость характера и добродушие. Им свойственно стремление к мирным отношениям с другими народами. Все это предопределяет эволюционный характер развития политической жизни Беларуси, отсутствие в ней почвы для радикальных политических изменений.

Российский исследователь академик Д. Лихачев отмечал, что ментальность русского народа обусловлена его историческим прошлым. История России сопровождалась периодической «перестройкой» всех основ общественной жизни. За последние тысячу лет таких крупных «перестроек» общества наблюдалось, по крайней мере, пять: первая – это отрицание своей языческой сути, обращение к христианству; вторая – осуждение феодальной раздробленности через образование централизованного Московского государства, что обусловило поворот к деспотическому азиатскому Востоку; третья – отрицание связано с Петровскими реформами и, как легко видеть, ориентировано обратно с Востока на Запад; четвертая – это революция 1917 года, которая снова повернула вектор развития с Запада на Восток, наконец, пятая – это нынешние перемены, которые несомненно, ориентируют общество на западную модель развития.

Российский исследователь А.П.Панарин, исследуя феномен политической культуры, предлагает следующее определение поля культурного выбора в современной политике: экономикоцентризм – как выбор, дающий соответствующий (экономико-центристский) тип политической культуры; социоцентризм – как выбор, дающий социетальный тип политической культуры; этноцентризм – как выбор, дающий этноцентристскую политическую культуру. Каждый из этих типов образует определенный ансамбль, объединяющий в некое целое известные когнитивные, мотивационные, нормативные и проективные установки, отличающиеся от соответствующих установок других культурных типов.

Экономикоцентризм в политической культуре – это результат выбора, связанного с готовностью пожертвовать свидетельствами иных типов социального опыта или подчинить их себе.

В когнитивном отношении экономико-центристская политическая культура тяготеет к той картине мира, которую сформулировало европейское Просвещение с его центральным тезисом о «естественном человеке». Когнитивные противоречия этой политической культуры совсем не безобидны; она постоянно находится между оптимистическо-гуманистической версией рыночного «естественного состояния», как доступного всем, и его пессимистической социал-дарвинистской версией как удела наиболее приспособленного меньшинства. Отсюда столь частый и почти мгновенный переход от демократического благодушия, связанного с перспективой единого общечеловеческого будущего, к политическому страху перед неадаптированным большинством, которому нельзя давать свободу политического выбора, так как оно не выберет тех, кого надо.

Экономикоцентризм несет в себе крайнюю форму самовыражения анонимного большого общества, в котором потонули все национальные, этнические, культурные особенности и окончательно выветрилось общинное тепло жизни. Экономикоцентризм начал с критики общины во имя единого национального общества, а кончил критикой последнего во имя тотально обезличенного и лишенного внутренних границ глобального общества.

Когнитивные основания этой политической культуры раскрываются при сравнении ее с классической культурой национального суверенитета и гражданственности.

В этноцентристской политической культуре главной мотивирующей ценностью явилась не развитость, а этническая «самостоятельность». Роль политического авангарда здесь выполняют политизированные филологи, поднимающие проблемы чистоты национального языка, поруганных святынь и ценностей, забытых, но сегодня заново востребованных национальных ритуалов и традиций. Этноцентризм содействует становлению идеологии, цель которой – смоделировать «большое общество» на модели «общности». Если в этой культуре и говорят о будущем, то только о таком, которое тщательно приберегается для своих и ничего общего не имеет с универсалистскими установками классического гуманизма и Просвещения. В нормативном отношении особенность нового этноцентризма проявляется в отрицании экономических, политико-правовых и информационно-образовательных универсалий в пользу местных норм, местных общностей и местного опыта. В политическом отношении это прямо ведет к нарушению правовых универсалий современного гражданства в пользу новых привилегий, связанных со статусом «титульного этноса». Деление граждан на «коренных» и «некоренных», «титульных» и «нетитульных» возвращает общество к старому сословному делению и сопутствующим этому привилегиям и дискриминациям.

Этноцентристская культура посягает на большой мир анонимных сил, пытаясь навязать современному человеку семейную модель социума, в которой повинности и привязанности, внешний долг и личная забота, понукание и попечение сливаются воедино. Такое слияние в современном мире не может носить перманентный характер: оно возможно только в периоды специфического общественного возбуждения, напоминающего общеколлективное заблуждение.

Социоцентризм означает владение таким механизмом, который вместо того, чтобы разрывать экономику, культуру и мораль, позволяет осознавать их взаимозависимость в рамках нерасторжимого целого, называемого социальностью. Новая политическая культура, призванная снять крайности экономико-центризма и этноцентризма, соотвествует понятию постэкономической культуры. В когнитивном отношении она является космоцентричной, четко осознающей обязанности общества перед природой. В мотивационном отношении социоцентриская политическая культура становится этикоцентричной, воодушевленная идеалами общего блага, социальной солидарности, сотрудничества и ответственности. Она устремлена к тому, чтобы общественные связи носили социальный характер, но при этом они не были бы нейтральными в ценностном и нравственном отношениях.

В рамках данного типа культуры целесообразно говорить о политической солидарности на основе самодеятельных гражданских инициатив. Нынешнее всемерное ослабление социального государства диктует миру не отказ от социальной идеи, как таковой, а передачу ее самодеятельному гражданскому обществу.

Идея социальной защиты не как этатистская, а как гражданская, связанная с социальной самодеятельностью, с низовым политическим творчеством – вот кредо новой политической культуры. Такая культура призвана открывать единство и сходство людей там, где экономико – и этноцентризм видели и поощряли одни только различия и противопоставления.

Контрольные вопросы

1. Раскройте сущность, структуру и функции политической культуры.

2. Каковы основные типы политической культуры?

3. Каково влияние традиций и исторического опыта на политическую культуру общества?

4. Охарактеризуйте особенности политической культуры в Республики Беларусь.