Пять лет спустя

-Даллас.

Пальцы Фрэнка сделали еще один крошечный шаг вверх по груди Джерарда под его рубашкой, заставляя Джерарда захихикать и заелозить на кровати.

- Сан Диего, - ответил он, наклоняясь и оставляя, наверное, двадцатый поцелуй на губах Айеро.

- Огайо, - парировал Фрэнк. Его указательный палец обвел левый сосок Уэя, и он, не удержавшись, засмеялся: то ли от щекотки, то ли от счастья.

- Оклахома, - выдал он наконец и даже нашел в себе силы еще раз поцеловать уже припухшие губы.

- Атланта, - произнес через некоторое время Фрэнк, отрываясь от поцелуя.

Его горячая ладонь легла на грудь Джерарда, прямо напротив сердца. Уэй прикрыл глаза, слишком счастливый, чтобы думать.

- Задница, - выдохнул он. – Это был мой последний город на «А».

Фрэнк тихо захихикал, поправляя футболку Джерарда и приподнимаясь на руках, чтобы нависнуть над парнем. В комнате было темно, но над кроватью висела гирлянда, переливающаяся всеми цветами радуги. И он внимательно разглядывал в свете этих бликов прикрытые веки Джерарда, его подрагивающие ресницы, крошечные морщинки у уголков глаз, чуть вздернутый нос с такой любимой родинкой на самом кончике, чуть покрасневшие губы, темные корни волос, успевшие отрасти с прошлого Хэллоуина, когда Уэй снова выкрасил волосы в красный свет по случаю дня его рождения. Джерард открыл один глаз и посмотрел на Фрэнка.

- У меня в столе есть микроскоп из набора для юных химиков. Ты можешь им воспользоваться.

Фрэнк несколько секунд молчал, затем, поняв шутку, захихикал и лег рядом с Джерардом, который даже не думал прекращать игру. Он мгновенно перевернулся, нависнув над Фрэнком и сжав пальцами кисти его рук над головой.

- Правда или дело? – спросил он, чуть прищурившись и вглядываясь в глаза Айеро.

Он прищурился в ответ, будто раздумывая над ответом.

- Я бы не хотел, чтобы ты сейчас менял свое местоположение относительно меня, чтобы я мог сделать какую-нибудь выдуманную тобой, Джи, глупость, поэтому я выбираю правду.

Джерард захихикал и, наклонившись ближе к лицу Фрэнка, мягко поцеловал его в уголок губ, будто невзначай коснувшись его кожи кончиком языка.

- Что лежит под новогодним деревом в моей коробке, Фрэнки?

Фрэнк закрыл глаза и засмеялся в голос.

- Там пижама с логотипом Бэтмена на груди, которую ты увидел в детском магазине, но размер которой для тебя так и не нашли. Не скажу, на что я пошел, чтобы ее достать, но добавлю, что, кроме пижамы, в ней есть кое-что маленькое и квадратное.

- Кубик Рубика? – фыркнул довольный собой Джерард.

- Холодно, - покачал головой Фрэнк, улыбаясь в ответ.

Допрос продолжался какое-то время, но Фрэнк не поддался ни на уговоры, ни на пытки, которые, кстати говоря, даже пытками назвать было нельзя. Всего через час все начали бы вскрывать свои коробки, поэтому Фрэнк подумал, что ожидание для Джерарда будет очень кстати. И, хотя его так и разрывало признаться, что же лежит там на пижаме Бэтмена, он смог себя сдержать.

Хотя, пожалуй, он был на грани того, чтобы сдаться, когда Джерард впился в его губы требовательным поцелуем. Его спасла распахнувшаяся настежь дверь.

- Боже, ребята, вы можете хоть в доме своей матери вести себя… спокойно?! – возмутилась Грэйс, поворачиваясь к ним спиной и на всякий случай закрывая руками глаза. Ее волосы были собраны в высокий хвост на голове, и на ней был красный свитер с оленями, который ей подарила миссис Уэй.

- Все в порядке, - улыбнулся Джерард, слезая с Фрэнка. – Мы просто играли.

- Да, всего лишь играли, - кивнул Фрэнк, усаживаясь на кровати и поправляя растрепанные волосы.

Грэйс закатила глаза, но парни этого не увидели, хотя и поняли по ее тяжелому вздоху.

- Мама попросила вас спускаться вниз, ребята. Скоро начнется ужин.

Она вылетела из комнаты Джерарда, позволив им спокойно привести себя в порядок. Держась за руки, они вышли в коридор.

- Забавно, - произнес Фрэнк. – Твоя мама теперь стала матерью для всех нас. Это… здорово.

Джерард фыркнул под нос. Действительно, миссис Уэй просила называть себя мамой не только Фрэнка, но и Алисию, и Грэйс, и Линдси, и даже Вайлда. И это стало настолько привычно и обыденно, что они уже практически не обращали на это внимания, когда кто-то из них заходил к ней на обед или на праздники.

Они спустились вниз по лестнице и направились к праздничному столу. Дональд и Сэм уже сидели на своих местах, глядя на экран телевизора, по которому показывали бейсбольный матч и изредка комментируя игру. Линдси сидела рядом с ними, воркуя над своим сыном Саймоном, которому вчера исполнился один годик. Он сжимал своими крошечными пальцами пластиковую елочную игрушку, разглядывая ней свое отражение своими ярко-синими глазами, доставшимися от отца. Он улыбался беззубой улыбкой, иногда заливисто смеясь и заставляя Сэма широко улыбнуться ему в ответ. Увидев Фрэнка, он заерзал в руках матери и, уронив позабытый елочный шарик, протянул к нему руки.

- Боже, Пэнси, он сейчас…

Фрэнк поспешил взять ребенка на руки до того момента, когда Саймон начнет безутешно рыдать. Несмотря на то, что ему было всего лишь год, он уже прекрасно знал, что нужно делать, если тебе не дают того, чего ты хочешь. Линдси, конечно, часто ворчала по этому поводу, но Сэм не мог не восхищаться. Во всяком случае, до тех пор, пока Саймон не захотел изучить его гитару.

Алисия и Кэйтлин суетились на кухне под руководством миссис Уэй. Муж Кэйтлин, Боб, сидел в кресле рядом с Майком, уныло наблюдая за бейсбольным матчем. На его коленях восседал его сын, трехгодовалый Брюс, по случаю праздника одетый в свой любимый костюм супергероя с синим плащом за спиной. Грэйс подошла к нему и подняла на руки младшего свободного брата, который был в восторге от сестры. Он сразу же потребовал, чтобы Грэйс поднесла его к столу, где он смог добыть пару конфет и перемазаться в пудинге.

Фрэнк и Джерард опустились на диван. Саймон ущипнул Фрэнка за руку и указал пальцем на Джерарда. Уэй ухмыльнулся и взял мальчика на руки.

- Он презирает тебя, Фрэнк, - чопорно заявил он. – Смирись!

В следующий момент крошечный кулачок заехал Джерарду ровно в глаз, заставив его ойкнуть, а Фрэнка – расхохотаться. Они возились с ребенком какое-то время, пока Майк случайно не бросил взгляд в окно. Он довольно хохотнул и направился к двери.

- Признавайтесь, вы тянули жребий? – раздался его голос в коридоре.

- Если бы! – захохотал Фин. – Он проспорил!

- Заткнись, ради Бога, пока я не засунул этот мешок тебе…

- Мальчики!

- Счастливого нового года, мама! – хором отозвались они, мгновенно прекратив ссору.

Грэйс поспешила им навстречу вместе с Брюсом, которого она уже отмыла от пудинга. Громкий смех девушки заставил нас насторожиться.

В гостиную ввалился Санта Клаус, широко улыбаясь и удерживая одной рукой Брюса, а второй – тяжелый мешок с подарками. Следом за Сантой появился олень со вторым мешком – с плюшевыми рогами на макушке и с красным носом. Наверное, это был Рудольф. Очень недовольный собой Рудольф, мечтающий стащить с себя дурацкие рога, которые уже натерли ему уши. А еще больше мечтающий убить Санту за то, что тот заставил его пройтись в этих рогах по всему Нью-Джерси.

 

Но вот уже на улице взрываются тысячи салютов, звенят бокалы с искристым шампанским, и все загадывают желания – самые сокровенные, полушепотом или беззвучно шевеля губами, будто в мольбе. И Фрэнк с Джерардом загадывают это желание вместе – одно на двоих. И оно сбудется, потому что они оба желают провести эту жизнь вместе до самого конца. Их пальцы тесно переплетены, как в вечер после триумфального выступления, и в этом жесте они находят нечто более интимное, чем самые страстные поцелуи.

И, пока близнецы с Грэйс бегут на улицу, чтобы успеть запустить свою порцию фейерверков, Джерард торопится к елке. Он торопливо перебирает коробки и находит ту самую, подписанную немного корявым почерком Фрэнка. Уэй возвращается к нему и садится рядом с ним, нетерпеливо вскрывая подарочную упаковку. Фрэнк начинает нервничать, но не думает отступать даже тогда, когда Джерард разворачивает пижаму и целует его в уголок губ. Он не замечает, что остальные поглядывают на них двоих краем глаза. Он не замечает, что вернулись близнецы и Грэйс. Он видит только пальцы Джерарда, торопливо разворачивающие крошечную коробку. И, когда его пальцы срывают последний клочок бумаги, сердце замирает – и не только у Фрэнка.

Потому что Джерард раскрывает бархатную коробочку, наверняка ожидая увидеть запонки или что-то еще в этом роде, но находит нечто совсем другое. Он находит то, что заставляет его сделать глубокий вдох, чтобы не задохнуться. Его пальцы трясутся и дрожат, но он осторожно и бережно снимает с черного бархата два обручальных кольца.

Его глаза, в которых Фрэнк видит одновременно отблески новогодних фейерверков, слезы и непередаваемую никакими словами эмоцию, одновременно означающую шок, счастье, восторг, восхищение и эйфорию, неотрывно смотрят на кольца. Он поднимает взгляд. И все замирают в комнате. Даже Рудольф, тайком стягивающий с себя плюшевые рога. Поэтому тихий шепот Фрэнка слышат все.

- Выходи за меня?

 

18. 08. 2014. 03:23.

 

От автора.

Одновременно радостно и невыразимо жаль расставаться с этими Фрэнком и Джерардом, которые пережили вместе столько всего, но оставались сильными и отважными. Эта работа писалась очень долго, учитывая, что это всего лишь сто первая страница в ворде. Но, мне кажется, я вполне доволен проделанной работой. Да, есть десятки опечаток, ошибок, пунктуационных неточностей и прочего, но на данный момент я нахожу эту работу одной из лучших в своем творчестве.

Школьное насилие. Я познакомился с этим явлением в классе седьмом, когда возвращался домой и наткнулся на одноклассников. Не знаю, кого я возненавидел больше: своих одноклассников или стоящего рядом парня, который не сделал ровным счетом ничего, чтобы остановить это. В тот момент мне не хватало этого Фрэнка, который стал героем не только Джерарда, но и для меня. Надеюсь, я сделал всё возможное, чтобы читатель понял, что героями действительно становятся обычные люди, не подвергшиеся радиации или нападению насекомыми. Героями становятся люди, которые делают действительно великие вещи: дают надежду тем, кто уже безнадежно стремится к концу; спасают тех, у кого нет возможности сделать это самостоятельно; помогают обрести веру в себя, когда не поможет даже самый опытный психолог. И эти герои – обычные люди. У них, может быть, обычный замок на двери в комнату, бездомный приятель, говорящий со своей собакой, близкий друг в магазине, который обеспечивает пивом и приютом на ночь, и всего пара футболок, затертых до дыр. И у этих героев тоже есть слабости, и им всегда нужен их герой – тот самый, исключительно-личный, персональный герой, который будет рядом, когда ты обессилен и болен безнадежностью, чтобы он мог позволить обнять себя и зарядиться энергией.

А ты станешь героем? Станешь тем, кто может защитить или стать опорой? Или, может, у тебя уже есть этот герой? Самый любимый и самый нужный; ради которого ты готов на всё; который ревнует тебя к твоему плюшевому медведю; который придумал для тебя запредельно милое прозвище; с которым ты часами можешь говорить обо всём, о чем думаешь? Я знаю, что он есть у тебя.

Какой бы ты дрянью ни был, для тебя найдется твой герой – рядом с тобой, за сотню миль от тебя, по другую сторону океана - неважно.

Он просто есть.

Я знаю.

 

xoxolkw.