Преодоление межвидовых разрывов

В надличностной сфере становится возможно переживать ощущения горного льва, преследующего свою добычу в скалистом каньоне, первобытное влечение гигантской рептилии при встрече с особью противоположного пола, или величественный полет орла. Люди рассказывали, что после отождествления с животными они обрели глубокое органическое понимание побуждений, которые совершенно чужды человеку, например, ощущений, заставляющих угря или лосося отправляться в героическое путешествие вверх по течению, или строительные инстинкты паука, плетущего паутину, или таинственный опыт метаморфоза непарного шелкопряда, превращающегося из яйца в гусеницу, затем в куколку и, наконец, в бабочку.

Наши надличностные переживания вхождения в сознание животных могут быть чрезвычайно убедительными. Они могут включать в себя чувство того, что мы обладаем телом, ощущениями и инстинктивными побуждениями, присущими определенному животному в его естественной среде. Характер и особенности этих переживаний зачастую превосходят масштабы фантазии и воображения человека.

В Брюсселе одна бельгийка, посещавшая наш семинар по холотропному дыханию, имела следующее переживание, которое привело ее к замечательным догадкам о поведении китов, о котором она прежде никогда не читала и не слышала:

«После мощной последовательности событий рождения и триумфального появления на свет, все начало успокаиваться. Я чувствовала себя все более умиротворенной и спокойной, и мое переживание, казалось, обретало невероятную глубину и широту. Я все сильнее ощущала, что моему сознанию присуще отчетливое океаническое качество, пока не почувствовала, что действительно становлюсь тем, что лучше всего можно описать как сознание океана. Я осознала присутствие нескольких больших тел и поняла, что это была стая китов.

В один момент я почувствовала холодный воздух, струящийся сквозь мою голову и соленый привкус во рту. Незаметно, моим сознанием овладело многообразие ощущений и чувств, которые были чуждыми и, определенно, не человеческими. На основе зачаточной взаимосвязи с другими крупными телами вокруг меня начал складываться новый образ гигантского тела, и я поняла, что стала одной из них. В своем животе я ощущала еще одну форму жизни и знала, что это мой детеныш. У меня не оставалось никаких сомнений в том, что я была беременной самкой кита.

Затем пришла еще одна волна процесса рождения. Однако, на этот раз она имела другое качество, нежели предыдущие эпизоды. Она достигала колоссальных масштабов, как будто океан взволновался до самых глубин; и в то же время, это было удивительно легко и естественно. Я самым непосредственным образом ощущала свои гениталии и все тонкости процесса рождения, глубоко понимая своим нутром, как рожают киты. Самым удивительным для меня было то, как киты выталкивают своего детеныша при помощи воды, засасывая ее в свои гениталии и создавая гидравлическое давление. Казалось важным, что детеныш появляется хвостом вперед»5.

Я рассказал о переживании этой женщины на семинаре, который мы много времени спустя проводили в Калифорнии. Один из членов группы оказался морским биологом. Он описал, как киты рожают своих детенышей, и полностью подтвердил, что догадки молодой бельгийки были верными. Это лишь одно из сотен подтверждений необычных прозрений, которые люди получили в измененных состояниях сознания. Меня неоднократно поражал всесторонний характер этих прозрений, которые нередко включают в себя очень спецтальную и подробную информацию даже у людей, которые до этого не имели знаний, заинтересованности или опыта в данном вопросе.

Мне в голову приходит еще одно переживание животного сознания, которое случилось с человеком, на протяжении ряда лет занимавшимся серьезным самоисследованием. Он описывал, как переживал себя орлом. Умело изменяя положение крыльев, он парил в воздушных потоках, сканируя глазами территорию далеко внизу. Он заметил, что все на земле кажется увеличенным, как при взгляде через сильный бинокль, что позволяло ему различать мельчайшие подробности местности. Когда он обнаруживал какое-то движение, его взгляд как бы останавливался и давал изображение крупным планом. Он описывал свою новую зрительную способность как что-то вроде туннельного видения, взгляда через длинную, узкую трубу. Он сказал: «Ощущение, что это переживание в точности представляло механизм зрения хищных птиц — то, о чем я никогда не думал и чем никогда не интересовался — было настолько убедительным и захватывающим, что я решил пойти в библиотеку и изучить анатомию и физиологию их оптической системы».

Переживания животного сознания не ограничиваются видами, стоящими на верхних ступенях лестницы эволюции — приматами, китообразными, птицами и земноводными. Они могут достигать уровня насекомых, червей, улиток и даже кишечнополостных; такие переживания, связанные с низшими формами жизни, тоже могут давать поразительные новые догадки и информацию. В частности, я вспоминаю сеанс холотропного дыхания, на котором человек отождествился с гусеницей и пережил на глубинном уровне то, как она воспринимает мир, передвигается и поедает листья.

Это переживание достигло своей кульминации с формированием куколки и специфического состояния сознания, связанного с этой стадией ее жизненного цикла. Затем этот человек на субклеточном уровне своего тела стал свидетелем чуда метаморфоза. После своего переживания он рассказал, насколько удивительно для него было обнаружить, что процесс метаморфоза включает в себя полное разрушение тела гусеницы внутри кокона с ее последующим появлением из этой аморфной массы в совершенно новой форме бабочки. После выхода из куколки он переживал, как сохнут и расправляются его мокрые сложенные крылья, а затем испытал триумф первого полета.

Этот человек прежде ничего не знал о процессе метаморфозы, в ходе которого тело гусеницы в коконе полностью растворяется и превращается в жидкость под воздействием протеолитических ферментов. Раньше он никогда не интересовался энтомологией и вообще биологией. Именно надличностное переживание пробудило в нем интерес к одной из великих тайн природы — морфогенетическим полям, которые обеспечивают формирование бабочки из разжиженного тела гусеницы.

Наш потенциальные возможности путешествий в сознание других видов не ограничивается животными. Неважно, сколь фантастическим и абсурдным это может показаться традиционным исследователям, и насколько это выходит за рамки здравого смысла, однако нельзя полностью оставлять без внимания рассказы людей, которые заявляют, что переживали сознание растений и ботанические процессы. За многие годы я наблюдал сотни именно таких переживаний, и даже сам несколько раз испытал подобный опыт. Это позволило мне осознать, насколько они поразительно достоверны и как сильно они могут помочь нам в разгадке алхимических тайн царства растений.

Переживания сознания растений охватывают широкий диапазон — от бактерий, океанского планктона и грибов, до росянок, орхидей и секвойи. Эти переживания могут дать интересные догадки о процессе фотосинтеза, опылении и функции гормона роста ауксина, об обмене воды и минеральных веществ в корневой системе и о многих других физиологических функций разнообразных растений. Чтобы проиллюстрировать этот тип переживаний, я выбрал описание отождествления с секвойей, изложенное одним человеком во время холотропного сеанса. Я мог бы добавить, что образы этих величественных деревьев часто возникают в необычных состояниях сознания, и их появление всякий раз вызывает философские и метафизические размышления.

«Я никогда не принимал всерьез возможность существования чего-либо вроде сознания растений. Я читал кое-какие описания экспериментов, указывающих на «тайную жизнь растений», и утверждения, будто сознание садовника может влиять на урожай. Подобного рода чепуха всегда казалась мне необоснованными и нелепыми измышлениями идеологов Нового Века. Но вот я полностью преобразился в гигантскую секвойю, и мне стало абсолютно ясно, что переживаемое мной действительно происходит в природе, и что сейчас я открываю те измерения космоса, которые обычно скрыты от наших чувств и разума.

Самый поверхностный уровень моего переживания, казалось, был полностью физическим и включал в себя те вещи, которые уже были описаны западными учеными, однако, здесь они виделись под совершенно новым углом зрения — как процессы сознания, управляемые космическим разумом, а не механические события, происходящими в органической или бессознательной материи. Мое тело на самом деле приняло форму секвойи, оно стало секвойей. Я мог чувствовать, течение соков по сложной капиллярной системе под моей корой. Мое сознание двигалось вслед за этим потоком до самых тончайших веточек и иголок на них и наблюдало таинство общения жизни с солнцем — фотосинтез. Оно простиралось до самой корневой системы. Даже поступление воды и питательных веществ из земли было не механическим, а сознательным, разумным процессом.

Однако, это переживание имело и более глубокие уровни — мифические и мистические, и эти измерения переплетались с физическими аспектами Природы. Таким образом, фотосинтез был не просто удивительным алхимическим процессом, но и непосредственным общением с Богом, который проявлялся посредством лучей солнца. Такие природные явления, как дождь, ветер и огонь, имеют мифические измерения, и я легко мог воспринимать их как божества — так, как они воспринимались в большинстве первобытных культур».

Здесь интересно отметить, что, отождествляясь с сознанием растений, данный человек воспринимал отношения и существ, которые были уникальным образом связаны с этим сознанием.

«У меня были отношения любви-ненависти с Огнем, который был как врагом, так и помощником, раскрывающим кожуру моих семян, позволяя им прорастать, и выжигающим на лесной почве другую растительность, которая могла бы соперничать с моей новой порослью. Сама Земля была богиней, Великой Матерью, Матерью-Природой, и ее почву населяли гномоподобные существа, сказочные твари и духи стихий. Теперь мне уже не казалась странной или чуждой философия общины Финдхорн в Шотландии, где эти существа составляют часть общей системы верований.

Глубочайший уровень моего переживания был чисто духовным. Сознание секвойи было состоянием глубокой медитации. Я чувствовал удивительную безмятежность и умиротворенность, как безмолвный, невозмутимый свидетель веков. В какой-то момент мой образ секвойи слился с гигантской фигурой Будды, погруженного в медитацию, в то время как перед моим взором проходили все безрассудства мира. Я думал о поперечных срезах гиганстких древесных стволов, которые я видел в Национальном парке секквой. На мандале, состоящей из почти четырех тысяч годичных колец, на разных расстояниях ближе к краю были отмечены даты таких событий, как Французская революция или открытие Америки Колумбом, а еще одна отметка на полпути к центру соответствовала году Распятия Христа. Для существа, достигшего такого состояния сознания, все потрясения мировой истории значили очень мало»6.

Почти все люди, переживающие сознание растений, ощущают мощные духовные измерения этого состояния бытия. После таких переживаний они часто отмечают, что видят в растениях образцы жизни, примеры высокодуховного способа бытия в мире. В отличие от людей, большинство растений никогда не убивают и не бывают хищниками. Они живут тем, что им дано природой: получают питание из почвы, орошаются дождями и находятся в тесной связи с солнцем — силой, дающей этой жизнь планете, и наиболее непосредственным выражением созидательной энергии космоса. Не нанося вреда другим живым существам, не убивая и не эксплуатируя их, растения, в то же время, служат для них пищей. Людям они, кроме того, дают материалы для строительства, изготовления одежды, производства бумаги и инструментов, а также служат источником топлива, лекарств и красоты.

Рассказы о необычных состояниях, подобных описанному выше, заставляют нас предполагать, что наша способность отождествляться с сознанием растений несомненно способствовала тому, что во многих культурах определенные растения считались священными. Во многих культурах американских индейцев кукурузе и другим злаковым поклонялись как богам. Например, в народности пуэбло на Юго-западе Бога Кукурузы, Поддержателя Жизни, превозносили как главное божество. Сходным образом, в Индии считалось священным дерево баньян, и многие выдающиеся святые, как утверждалось, достигли просветления, медитируя под его кроной. Водяная лилия, или лотос, была важным духовным символом в Египте, Индии, Месопотамии и Центральной Америке, а омела считалась священной у друидов. Вполне логично, что растения с психоделическими свойствами, которые дают прямой доступ к надличностным переживаниям, например, некоторые грибы, пейот или йаге, были включены в религии многих культур и считались божествами или «плотью богов».