Святитель Иоанн Златоуст. Гомилии на книгу Деяний. Гомилия 3

Что же касается до того, почему не просто, а посредством откровения они просят восполнить свое собрание, – на это я укажу две причины: первая – та, что они заняты были другим делом; а другая – та, что это служило наибольшим доказательством, что Христос пребывал с ними. Он, и отсутствуя (видимым образом), сам избрал так же точно, как и тогда, когда был с ними: а это служило для них немаловажным утешением.

Заметь и здесь любомудрие этого человека: он не поносит и не бесчестит (Иуду), не говорит, что он был злодей и самый ужасный злодей, но просто поясняет, что произошло. Не называет даже его и предателем, а старается, сколько это было для него возможно, сложить вину на других.

Иудеи невольно, сами того не зная, дали название (селу), подобно тому, как и Каиафа предрек, не зная сам о том. Бог побудил их назвать его по-еврейски: Акелдама. Отсюда уже можно было предусматривать и те бедствия, какие имели постигнуть иудеев. Далее показывает, что отчасти уже сбылось предсказание, которое говорит: "лучше было бы этому человеку не родиться" (Мф. 26:24). Это же самое можно приложить и к иудеям, потому что, если бывший вождь (подвергся такой участи), то еще с большею справедливостью (должны были испытать ее) эти люди. Но (Петр) пока еще не говорит ничего такого. Затем, чтобы показать, что (это поле) по всей справедливости названо Акелдама, он приводит изречение пророка: "да будет двор его пуст". И что, в самом деле, может быть пустыннее села, обращенного в кладбище? И это село естественно может быть названо его селом. Кто внес следующую за него плату, тот справедливо и должен считаться господином этого великого запустения, хотя бы и другие купили его. Это запустение, – если внимательно вникнуть в дело, – служит уже началом иудейского запустения.

"Итак надобно", говорит, "чтобы один из тех, которые находились с нами во всё время". Зачем он советуется с ними? Чтобы это дело не сделалось предметом спора, чтобы между ними не вышло распри. Ведь если это случилось с самими (апостолами), то тем скорее (могло случиться) с теми людьми. Этого он всегда избегает; потому и говорил в самом начале: "мужи братия", нужно избрать из нас. Он предоставляет это дело на суд большинства, а чрез то и избираемых выставляет достопочтенными, и от себя отклоняет вражду со стороны других, так как подобные дела всегда порождают большое зло.

Не сказал: достаточно и нас, – так он был чужд всякого тщеславия, и стремился лишь к одной цели, хотя и не одинаковое со всеми имел значение. Впрочем, это было совершенно естественно по причине добродетели этого человека, а также и потому, что в то время начальство составляло не честь, а заботу о подчиненных. Отсюда происходило, что и те, кого избирали, не гордились, потому что были призываемы на опасности; и те, кто не был избран, не скорбели, потому что не считали этого для себя бесчестием.

А из каких лиц надобно (сделать выбор), это он объясняет сам, говоря: "один из тех, которые находились с нами во всё время". Если бы он сказал: надобно, чтобы это были люди способные, – он оскорбил бы остальных; а теперь он дело предоставил времени, сказав не просто: "находились", но: "во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его". Для чего это? Чтобы лик (апостольский) не оставался не полным. Что же? Разве самому Петру нельзя было избрать? Очень можно. Но он этого не делает, чтобы не показаться пристрастным; а с другой стороны, – он не получил еще и Святого Духа. "И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия". Не сам Петр поставил их, но – все; а мнение подал он, показав, впрочем, что и оно принадлежит не ему, а издревле уже (возвещено) в пророчестве, так что он был лишь толкователь, а не наставник. "Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом". Писатель поставил и то, и другое название, быть может, потому, что (у Иосифа) были соименники, так как и между апостолами было много соименников, например: Иаков Зеведеев и Иаков Алфеев, Симон Петр и Симон Зилот, Иуда Иаковлев и Иуда Искариотский. С другой стороны, это название могло быть дано ему и вследствие перемены жизни, а, может быть, и по его желанию.

"Итак надобно", говорит, "чтобы один из тех, которые находились с нами". Смотри, – он хочет, чтобы это были очевидные свидетели. Хотя и имел придти к ним Дух Святый, при всем том, на это дело была обращена крайняя заботливость. "Итак надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами", говорит, "во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус". Этим показывает, что они жили вместе с Ним, а не просто только находились при Нем, как Его ученики. Действительно, и с самого начала тогда многие следовали за ним. Смотри, как на это указывает (Иоанн), когда говорит: "один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним" (Ин 1:40). "Во всё время", говорит, "когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова". Прекрасно; так как, что было прежде этого, о том никто не знал чрез научение, но узнали от Святого Духа "до того дня", говорит, "в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его" (ст. 22). Не сказал: "свидетелем" остального, но: "свидетелем" одного только "воскресения", потому что тот (свидетель) был достовернее, кто мог сказать, что Тот самый воскрес, Кто ел, пил, был распят. Не надобно было свидетеля ни для того, что было прежде, ни для того, что было после, ни для чудес вопрос заключался именно в воскресении, так как то было явно и всеми признано, а воскресение произошло тайно и только им одним было известно. И они не говорят: нам сказали ангелы, но: мы видели.

"И бросили о них жребий", так как Святого Духа еще не было с ними, "и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам". Посмотри и на скромность Иакова: он принял епископство в Иерусалиме, и, однако – в настоящем случае не говорит ничего. Заметь также глубокое смирение и остальных учеников: они уступают ему престол и не спорят уже между собою, так что та Церковь была, как бы на небе; в ней не было ничего житейского; она блистала не стенами и не мрамором, но ревностью лиц, ее составлявших.

И не сказали: избери; но: "покажи", говорят, избранного, "которого Ты избрал", они знали, что у Бога все наперед определено. "Покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал принять жребий сего служения и Апостольства", – потому что было и другое служение. "И бросили о них жребий". Они еще не считали себя достойными того, чтобы самим сделать выбор; поэтому и хотят узнать посредством какого-нибудь знака.

Параллельные исторические свидетельства