Психология здоровья и гуманистический психоанализ

Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное – это прекрасное,
тогда и возникает безобразное, когда все узнают, что добро – это добро, тогда и возникает зло.
И потому то, что порождает друг друга – это небытие,
то, что уравновешивает друг друга – это тяжелое и легкое,
то, что ограничивает друг друга – длинное и короткое,
то, что служит друг другу – это высокое и низкое,
то, что вторит друг другу – это голос и звук,
то, что следует друг за другом – это прошедшее и наступающее, и так без конца.
Вот мудрый и живет себе спокойно, свободный от необходимости заниматься делами,
действуя, руководствуясь «знанием без слов».

Лао-Цзы

Большое влияние на формирование представлений о здоровой личности оказал дзен-буддизм. Психология рассматривает дзен не как религию или философию, а как образ жизни, обеспечивающий человеку гармонию с самим собой и окружающим миром, избавляющий от страха и ведущий к свободе и полной духовной самореализации.

Автор концепции гуманистического психоанализа Эрих Фромм (1900-1980) писал: «Со времен Декарта человек все более отрывал свою мысль от чувств, в этом процессе человек превратил себя в вещь, «иметь» получило господство над «быть»... нет иной цели, кроме желания избегать опасности и одиночества»[60]. Определение «благой жизни», по Фромму, есть бытие в согласии с природой человека, а жить – это значит ежесекундно рождаться, ибо «смерть наступает с концом рождений».

Факторами, способствующими «благой жизни», являются максимальная открытость и непредвзятое отношение к миру и к самому себе. Мир познается через реальное, эмоциональное переживание и творческое взаимодействие с миром и с собой, через взаимодействие, создающее новое знание о мире и о самом себе. Процесс познания связан с риском пересмотра собственного «Я». Согласно Фромму, это означает преодоление «жадного самосохранения», оставление иллюзии неразрушимого и обособленного Эго. Такая задача не сводится только к избавлению от болезни, она выходит на уровень этической цели достижения «благой жизни», где благо понимается как полное единение с миром. Целью при этом является не иметь что-либо: здоровье, репутацию, семью и т.д., а быть, быть самим собой.

Как для психоанализа, так и для философии дзен достижение их целей приходит вместе с этической трансформацией. Эта концепция не заставляет человека вести добродетельную жизнь с помощью подавления «дурных» желаний, но предполагает, что такие желания «расплавятся и исчезнут в свете и тепле расширенного сознания».

Дзен-буддизм возник как синтез индийского буддизма и распространенного в Китае даосизма. Его главный принцип — невозможность выразить высшую истину в словах и знаках и постичь ее в рамках дискурсивно-логического мышления. Наиболее важный аспект обучения связан с повседневной жизнью и необходимостью научиться разрешать свой личный парадокс, то есть свой личный вопрос, проблему.

Но личный парадокс не имеет окончательного решения, а потому проблема может быть разрешена только изменением себя, следовательно, меняется не проблема, а твое отношение к ней. Таким образом, основная идея философии дзен – это соприкосновение с внутренней работой собственного бытия, которая осуществляется самым прямым путем, не обращаясь ни к чему бы то ни было внешнему или придуманному. Так и у Фромма, если подавление снять целиком, то бессознательного, противостоящего сознанию, больше нет, есть прямой и непосредственный опыт. Насколько человек не чужд самому себе, настолько никто и ничто ему не чуждо. Насколько человек отчужден от себя самого, настолько его восприятие мира ложно. Ложь возможна лишь в состоянии отчуждения, когда реальность воспринимается одной мыслью[61].

Проблема здоровья отдельного человека должна быть осмыслена с точки зрения проживания в социуме: можно ли быть здоровым в обществе? А. Уоттс считает, что само наличие системы, договора, игры предполагает наличие правил. Без согласия относительно правил совместной игры нет и самой игры. Если это осознается, правила игры наделяют человека независимостью, поскольку он сам их выбрал, и отнимают ее, поскольку теперь он действует не как-нибудь, а по правилам. Если это не осознается – правила игры воспринимаются как некая реальность, причем не внешняя, а внутренняя, что делает невозможным как анализ ситуации, так и поиск выхода[62].

Уоттс подчеркивает, что практическая мораль, с постоянным самоотказом и откладыванием наступления грядущего, создает будущее, которым никто никогда не насладится, поскольку вместе с его наступлением все утратят способность жить настоящим. Пока человек защищается от своего страха смерти, он не способен полноценно проживать настоящее.

В отношении воспитания здорового ребенка Уоттс считает, что дети должны научиться «жить по правилам» (Фрейд в подобном случае говорил, что ребенок должен научиться контролю над своими влечениями). Невозможно даровать ребенку полную свободу так, чтобы он мог подчиняться своим влечениям без ограничения. Это было бы весьма поучительным экспериментом для детской психологии, но сделало бы невозможным жизнь родителей, равно как и принесло бы серьезный вред самим детям. Если воспитатель понимает ограниченность правил конкретной ситуацией, конкретным договором, понимает, что воспитание детей представляет игру с ними, он дает возможность выбора и сохраняет самооценку ребенка и его принятие. Ребенку не надо доказывать свое право на любовь.

Таким образом декларируется относительность социальных правил, социальных ролей, неизменность «Я» при безусловности развития, самого процесса жизни в единстве человека с самим собой, миром, другими людьми.

Факторами, определяющими здоровье личности, в гуманистическом психоанализе являются максимальная открытость миру и самому себе. Возможность воспринимать все происходящее не как проблему, а как познание.