Новая книга о Русской интеллигенции 3 страница

Об этом свидетельствует его полемическая статья 1909 года, где он перечисляет «начала», свойственные интеллигентам в его понимании. Такими «началами» являются: признание науки руководящей нитью при выработке мировоззрения; требование гражданской свободы «как для отдельной личности, так и для общества в его совокупности»; искренний интерес к судьбе народа, крестьянской массы, а впоследствии и рабочего

¹ Гаспаров М. Л. Записки и выписки. М., 2000. С. 84-112.

² Скляревская Г. Н. Еще раз о русском слове «интеллигенция» // Русистика и современ­
ность: материалы VII Междунар. конф. СПб., 2005. Т. 1. С. 39-47.

26              Глава 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

пролетариата; защита свободы совести и «протесты против векового гнета, который исходил от государственно-полицейского церковного быта»¹. Легко узнаются оппозиционность, культ науки и народопоклон-ство, совестливость и свободомыслие — отличительные черты героев «хождения в народ» и «Народной воли». Можно признать П. Д. Боборы-кина крестным отцом народнической интеллигенции, впервые назвавшим народников интеллигентами, то есть присвоившим денотату «народни­чество» имя «интеллигенция». Это, разумеется, немало.

Привлекательно звучащее имя было подхвачено публицистами-народ­никами Н. В. Шелгуновым (1824-1891), А. М. Скабичевским (1838-1920), Н. К. Михайловским (1842-1904), которые окрестили интеллигентами образованных разночинцев, бескорыстно просвещавших, лечивших рус­ский народ и сострадавших ему². Эти новорожденные интеллигенты не были ни творческими новаторами, ни культурной элитой, поэтому не годились на роль национальной «мыслительной силы». Народнические публицисты использовали имя «интеллигенция» в качестве эвфемизма, приемлемого для цензуры, чтобы вместо раздражающего власти «народ­ника» представить образованной публике признанного богословием «интеллигента».

Народническое движение, охватившее пореформенную Россию, не было идеологически однородным: оно включало политически ориенти­рованное радикальное направление, доходящее до терроризма (партия «Народная воля» тому пример), и мирное просветительское направление, придерживающееся тактики «малых дел». Этические принципы играли большую роль в идеологии народничества. Д. С. Мережковский, имея в виду народническую интеллигенцию, уже в 1906 году заметил: «Сила русской интеллигенции не в интеллектусе, не в уме, а в сердце и совести. Сердце и совесть ее почти всегда на правом пути; ум часто блуждает»³. Но блуждал не только «интеллектус», блуждали «сердце и совесть», из-за чего политическое направление, непримиримо воюющее с самодержави­ем, взяло на вооружение позитивистскую этику «разумного эгоизма», допускающую насилие (цель оправдывает средства), а просветительское направление исповедовало альтруистическую толерантность.

1.1. ФОРМУЛА ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТИ И ТИПИЗАЦИЯ ИНТЕЛЛИГЕНТОВ...                                                   27

Таким образом, народническую интеллигенцию можно разделить, используя терминологию П. Д. Боборыкина, на два «стана»: этико-политический и этико-просветительный. Каждый «стан» можно считать денотатом для одного из имен интеллигенции. Получаем, что народни­ческая интеллигенция делится на этико-политическую интеллигенцию¹ и этико-просветительную интеллигенцию. Концепты этих «интелли­генции», разумеется, различны, потому что различны их денотаты. Но есть между ними и родственное сходство, обусловленное общей соци­ально-культурной формой этих денотатов.

Формой реализации народнического движения в целом, и того и дру­гого «стана», были кружки. И. А. Бунин следующим образом описывал образ жизни интеллигентов-разночинцев своего времени: «Жили они, в общем, очень обособленно от прочих русских людей, даже как бы и за людей не считая всяких практических деятелей, купцов, землевладельцев, врачей и педагогов (чуждых политике), чиновников, духовных, военных и особенно полицейских и жандармов, малейшее общение с которыми считалось не только позорным, но даже преступным, и имели все свое, особое и непоколебимое: свои дела, свои интересы, свои события, своих знаменитостей, свою нравственность, свои любовные, семейные и дру­жеские обычаи и свое собственное отношение к России: отрицание ее прошлого и настоящего и мечту о ее будущем, веру в это будущее, за ко­торое и нужно было бороться»².

Описание интеллигентских кружков конца XIX века, сделанное на­блюдательным писателем, хорошо согласуется с характеристикой суб­ культурных сообществ, принятой в социологии. Отличительными при­знаками этих сообществ являются: обособление и откровенная оппози­ционность по отношению к культуре господствующего общества (истеблишмента); наличие собственных харизматических лидеров (про­роков, вождей), своего языка (жаргона), стиля поведения, обрядов; раз­деляемые членами группы общие ценности, идеалы, жизненные цели; присутствие игровой компоненты, придающей эмоционально-эстетиче­скую привлекательность субкультуре. Именно субкультурный образ

 

¹   Боборыкин П. Д. Подгнившие «Вехи» // Вехи. Pro et Contra: антология. СПб., 1998. С. 205.

²   В 1868 году в журнале «Современное обозрение» Н. К. Михайловский открыл рубри­
ку «Письма о русской интеллигенции». Журнал просуществовал всего один год, но разговор
об интеллигенции на его страницах — свидетельство широкого распространения термина
в его народнической интерпретации.

³   Мережковский Д. С. Грядущий Хам // Мережковский Д. С. В тихом омуте: статьи
и исследования разных лет. М., 1991. С. 373.

¹   Может показаться, что предложенный атрибут «этико-политическая» противоестест­
венен и нелеп, потому что политика всегда далека от этической чистоты, а этические ко­
дексы в политике не работоспособны. Но для интеллигентской субкультуры именно это
несуразное словосочетание кажется наиболее точным выражением народнических устрем­
лений: этически безупречная политика и политически заостренная этика. Недаром школа
идеолога народничества Н. К. Михайловского в дореволюционной историографии называ­
лась «этико-социологической» за этический подход к социальным явлениям.

²   Бунин И. А. Жизнь Арсеньсва // Бунин И. А. Соч. М., 1994. Т. 3. С. 660.

28              Глава 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

жизни провоцировал С. Л. Франка, Ф. А. Степуна, Н. А. Бердяева на сравнение оппозиционной интеллигенции с религиозным орденом или со старообрядчеством, отличавшимся развитым этическим самоопреде­лением. Стало быть, денотаты народнической интеллигенции представ­ляют собой субкультуры, и, следовательно, этико-политическую интел­лигенцию, так же как этико-просветительную, правомерно именовать субкультурной интеллигенцией.

Однако о субкультурной интеллигенции умалчивают лексикографи­ческие пособия XIX, да и XX века. Трудно объяснить причины этого: то ли цензурные рогатки, то ли эстетическое неприятие этого «хамского» слова (К. Н. Леонтьев), то ли технический недосмотр, но факт остается фактом: слово «интеллигенция» было впервые зарегистрировано в со­временном, а не архаичном философско-богословском значении лишь во втором издании знаменитого Толкового словаря живого великорусского языка В. И. Даля (1880-1882, т. 1-4). В первое издание Словаря, опубли­кованное в 1863-1866 годах, это слово не попало. Была предложена следующая дефиниция: интеллигенция — «разумная, образованная, умственно развитая часть жителей». «Часть жителей», обладающая при­знаками образованности и умственного развития, — не что иное, как социальная группа. Поэтому дефиницию В. И. Даля можно назвать со­ циологическим концептом имени «интеллигенция». Денотатом в этом случае является не субкультурная сообщность, а территориально распре­деленная большая социальная группа, презентирующая общую культуру страны.

Общекультурная социологическая трактовка репродуцировалась с непринципиальными редакционными вариациями другими дореволю­ционными словарями и энциклопедиями. Например: Энциклопедический словарь: в 3 т. / сост. М. М. Филиппов. СПб., 1901: «интеллигенция — слой общества, превосходящий другие умственной культурой»; Энциклопедиче­ский словарь Ф. Павленкова. СПб., 1905: «интеллигент — более или менее образованный и умственно развитой человек; интеллигенция — умствен­но развитая часть общества или народа». В большом (86-томном) Энцик­лопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, изданном в 1890-1907 годах, статья «интеллигенция» отсутствует, зато в Малом энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона (4-томном), опубликованном в 1907 году, указано, что «интеллигенция — образованные, умственно развитые клас­сы общества, живущие интересами политики, литературы и искусств».

В этих дефинициях отсутствуют какие-либо профессиональные или сословные ограничения: подразумевается, что любой образованный дворянин, разночинец, чиновник, священник или земский служащий

1.1. ФОРМУЛА ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТИ И ТИПИЗАЦИЯ ИНТЕЛЛИГЕНТОВ...                                                   29

может именоваться интеллигентом. Не предъявляются и этические тре­бования: бессовестный, но просвещенный деспот, карьерист, мошенник с университетским дипломом получал право числиться «интеллигентом». Достаточно обладать двумя стабильными признаками: во-первых, обра­зованностью (правда, уровень ее специально не оговаривался); во-вторых, разумностью (умственным развитием) — качеством, надо признать, до­вольно неопределенным.

Таким образом, в начале XX века произошло «опредмечивание» бес­телесного интеллигентского духа в виде двух материальных денотатов (социальных субъектов): субкультурных сообществ и большой социальной группы. Концепты этих денотатов были различны, но именовались оди­наково — «интеллигенция». Впрочем, далеко не все образованные и умственно развитые люди пореформенной России считали себя интелли­гентами. Например, дворянская знать, генералитет, духовенство ни в коем случае не отождествлялись с интеллигенцией. Вопреки словарям и энцик­лопедиям, интеллигенцией часто именовали не общекультурный слой в целом, а только радикальные субкультуры (радикальная интеллигенция).

Так, авторитетный русский экономист и историк М. И. Туган-Бара-новский (1865-1919) в 1910 году дал следующее толкование слову «ин­теллигенция» в «российском обиходе». «Для нашего словоупотребления характерно, что термин "интеллигенция" обычно употребляется у нас для обозначения не столько социально-экономической, сколько социально-этической категории. Под интеллигенцией у нас обычно понимают не вообще представителей умственного труда... а преимущественно людей определенного социального мировоззрения, определенного социального облика. Интеллигент — это "критически мыслящая личность" в смысле Лаврова, человек, восставший на предрассудки и культурные традиции современного общества, ведущий с ним борьбу во имя идеала всеобщего равенства и счастья. Интеллигент — отщепенец и революционер, враг рутины и застоя, искатель новой правды»¹. Высказывание «отщепенца и революционера» М. И. Туган-Барановского интересно сопоставить с официальными формулировками советской лексикографии. Выясняется, что они прямо противоположны, ибо советский интеллигент совершенно другой социальный тип.

В советские времена как социологические в духе В. И. Даля, так и субкультурные концепты были отвергнуты, и общепринятой стала со­циально-экономическая трактовка, которая сохранилась по существу

' Туган-Барановский М. И. Интеллигенция и социализм // Интеллигенция. Власть. Народ. М., 1993. С. 218.

30              Глава 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

в неизменном виде более полувека — с середины 1930-х до середины 1980-х годов. Процитирую в хронологическом порядке наиболее автори­тетные лексикографические издания.

— Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. М.: ОГИЗ, 1935-1940: интеллигенция — «общественный слой работников умственного труда, образованных людей».

— Большая советская энциклопедия. 1-е изд. 1937. Т. 28, содержит обширную статью «Интеллигенция» (с. 608-619), где отмечается, что этот термин «многозначен», дается обзор его толкований в дореволюционной России и в Западной Европе, приводятся многочисленные цитаты из работ К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, И. В. Сталина, но логически строгого определения там нет.

— Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1948-1965. Этот «Большой академический словарь», отмеченный в 1970 году Ленинской премией, дал четкую дефиницию: интеллигенция — «работники умственного труда, имеющие специальную подготовку и знания в различных областях науки, техники и культуры».

— Большая советская энциклопедия. 2-е изд. 1953. Т. 18: «интелли­генция — социальная прослойка, состоящая из людей, профессиональ­но занимающихся умственным трудом (ученые, инженеры, преподава­тели, писатели, художники, врачи, агрономы, большая часть служащих и т. п.)».

— Словарь русского языка: в 4 т. М.: Гос. изд-во словарей, 1957-1961: интеллигенция — «социальная прослойка, состоящая из лиц, обладающих образованием и специальными знаниями в области науки, техники, куль­туры и профессионально занимающихся умственным трудом».

— Большая советская энциклопедия. 3-е изд. 1972. Т. 10: интеллиген­ция — «общественный слой людей, профессионально занимающихся умственным, преимущественно сложным, творческим трудом, развитием и распространением культуры».

В приведенных определениях творческие способности (креативность) или этическое самоопределение не учитываются. Предполагалось, что эти люди являются специалистами в своем ремесле, владеют соответ­ствующими знаниями, умениями, навыками и никакими особыми мо­рально-этическими качествами от прочего советского народа не отлича­ются. Принадлежность к интеллигенции обусловливалась родом занятий работника. Если кого-то назначали на должность учителя, инженера, писателя, то этот человек автоматически становился интеллигентом; если его освобождали от занимаемой должности, он выбывал из рядов советской интеллигенции.

1.1. ФОРМУЛА ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТИ И ТИПИЗАЦИЯ ИНТЕЛЛИГЕНТОВ...                                                   31

Главные отличия официального понимания советской интеллигенции от социологических трактовок в дореволюционное время заключались, во-первых, в том, что первая мыслится как совокупность профессионалов, выполняющих определенные трудовые функции, а вторая — как сово­купность «разумных и образованных» людей, независимо от их профес­сиональной занятости; во-вторых, в акцентировании экономической специфики интеллигенции — работники не физического, а умственного труда. Поэтому советскую концепцию интеллигенции мы назвали соци­ально-экономической. Социально-экономическая сущность этой концеп­ции не исключала, а, напротив, предполагала, что подлинному советско­му интеллигенту как «сыну трудового народа» присущи коммунистическая идейность, преданность делу Ленина-Сталина, владение основами марк­сизма-ленинизма, непримиримая борьба с чуждыми идеологиями, совет­ский патриотизм и т. д.

Важно отметить, что социально-экономическая трактовка неправо­мерно отождествляет понятия «интеллигент» и «специалист». Специ­алист умственного труда — это человек, удовлетворяющий духовные потребности общества путем создания, хранения и распространения духовных продуктов, пользующихся общественным спросом. В общем случае специалист работает по найму, он выполняет в пределах своей компетенции любые заказы, за которые ему платят. Интеллигент же осу­ществляет не любую хорошо оплачиваемую работу, а только ту, которая не противоречит его совести и убеждениям. Интеллигент, будучи обра­зованным и творчески активным человеком, как правило, является спе­циалистом; специалист же, в зависимости от этического самоопределения, может быть интеллигентом, а может быть интеллектуалом. Таким образом, объем понятия «специалист» включает объем понятия «интеллигент».

В монолитном корпусе советских тружеников умственного труда можно распознать по крайней мере три субкультуры с разной этической ориентацией. Во-первых, кастовая субкультура партийной номенклатуры со своими этическими нормами, авторитетами, образом жизни¹. Эта суб­культура, детище сталинской бюрократии, олицетворяла «власть», и ни­когда не именовалась «интеллигенция». Во-вторых, этико-просветитель- ная субкультура, сохранившая, несмотря ни на что, альтруистические традиции народнической интеллигенции. Наконец, в-третьих, в конце 1960-х годов в недрах советской интеллигенции возникла диссидентская этико-политическая субкультура, оппозиционная могущественному

¹ Эта субкультура прекрасно представлена в книге: Восленский М. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М, 1991.

32              Глава 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕН1_1ИИ

тоталитаризму. Эта интеллигентская субкультура — близкий аналог раз­ночинной этико-политической субкультуры, сложившейся в пореформен­ной России XIX века, но с иными идеалами и ценностными ориентаци-ями. Естественно, в советской лексикографии названные субкультуры не получили отражения, хотя работники просвещения и защитники «прав человека» не чурались интеллигентского звания. В постсоветское время, исчерпав себя, советские субкультуры самоликвидировались.

В справочной литературе 1990-х годов первоначально сохранялась социально-экономическая концепция интеллигенции, выработанная в советское время. Об этом свидетельствует определение интеллигенции в составленном П. Я. Черемных Историко-этимологическом словаре современного русского языка (М., 1993. Т. 1. С. 351). Социально-эконо­мическая трактовка, очищенная от идеологических, политических, этических включений, оказалась удобным критерием объективной идентификации интеллигенции и до сих пор широко используется в общественных науках и социальной практике. Например, в одной из социологических статей предлагается дефиниция, дословно повторяющая текст Большой советской энциклопедии (3-е изд.): «интеллигенция — со­циальный слой людей профессионального умственного труда высокой квалификации, требующего специального образования, высокой культу­ры и выполняющего наиболее сложные общественные функции»¹. Легко умножить количество цитат подобного рода, что свидетельствует о пот­ребности в концепте «высококвалифицированный специалист умствен­ного труда». Но я не думаю, что этот концепт должен именоваться «ин­теллигент» (см. далее).

Изданный в 1997 году Большой энциклопедический словарь букваль­но воспроизводит дефиницию, данную в третьем издании Большой советской энциклопедии, но делает многозначительное добавление: «Понятию интеллигенции придают нередко и моральный смысл, считая ее воплощением высокой нравственности и демократизма». Это добав­ление многозначительно потому, что оно реанимирует утраченный в советский период этический аспект концепта интеллигенции. Но этот аспект связывается уже не с политической оппозиционностью, а с гума­низмом и культурностью. Гуманитарная элита постсоветской России активно формирует апологетический этико-кулътурологический миф о «подлинном» русском интеллигенте, который является реакцией, с одной стороны, на бездуховность советского интеллигента, с другой — на техно­кратизм рационалиста-интеллектуала.

¹ Беленький В. X. Еще раз об интеллигенции // Социологические исследования. 2004. №4. С. 95.

 

33