Деятельность «сс» в России до революции

Европа была опущена завоевателями первой. Вспомните греческий миф о похищении Европы быком. Если его правильно прочитать, то не похищение, а завоевание Европы молоканами (древнерусское название всех иноверцев), которые в результате неправильного перевода оказались быками. С приходом Петра I завоеватели добрались и до России. Все кудесники и волшебники были объявлены вне закона и «за связь с дьяволом» подлежали сожжению или рассечению пополам.

Россия противилась европейским реформам и продолжала жить своей жизнью. Пригнанные Петром, а затем Екатериной из Европы дворяне ничего не понимали в русской жизни и боялись её. Они вели праздный образ жизни, несвойственный для России, ходили на балы и в театры, заводили романы с жёнами своих друзей, участвовали в дуэлях и попойках, проигрывались до нитки и пополняли армию голодранцев. С крестьянами соприкасались только при сборе оброка или отработке барщины, и то за них обычно это делал управляющий. «Нигде так не знают жизни русских крестьян, как в центре России», - писал русский писатель Н.В. Гоголь.

Из русского общества очень немногие титулованные особы пошли на службу к Петру (а кто пошёл, тут же получил новый европейский титул), поэтому самозваному царю пришлось спешно перевозить в Россию новых подданных из Европы. Это не правда, что импорт «титульных» особ начался с Петра и закончился при Екатерине II. Это началось ещё при Иване IV и продолжалось вплоть до революции 1905 года (благодаря, как уже писалось выше, принятому Екатериной II известному манифесту, согласно которому иностранцы могли селиться где угодно и получать земли сколько угодно).

Дворяне часто дрались на дуэлях, спивались, проигрывали в азартные игры, поэтому переход их в разряд голодранцев (или, как сейчас говорят, бомжей) было обычным явлением. Уже при Петре количество бродяг достигло такого уровня, что он смог их задействовать на вновь созданных иностранных мануфактурах. Вместе с иностранным дворянством был экспортирован в Россию капитализм. В XVIII веке русских разорившихся крестьян не было, община не позволяла разоряться. Разорившиеся крестьяне появились лишь в XIX веке из иностранных крестьян (а в России иностранцев было предписано принимать в общины), выгнанных из общины за пьянство.

Новым дворцовым людям в Москве не давали проходу. Опасаясь за свою жизнь, самозванец Пётр I вынужден был строить новую столицу поближе к своей родине - Голландии, откуда он мог получить вовремя поддержку. Первоначально была построена Петропавловская крепость, по имени царей Петра и его старшего брата - Павла, которых вместе поставили на царствование в силу, якобы, болезненности Павла. После того как Пётр проделал все свои преобразования с Россией и Павел ему стал не нужен, он приказал его убить. Теперь в новой столице Пётр чувствовал себя надёжно, он изолировался от русских стрельцов, которых он боялся и против которых боролся всю жизнь.

Как только на русском престоле воцарился самозванец Пётр, в России начались смута и восстания. Три восстания стрельцов, Булавинское восстание крестьян, начавшаяся гражданская война, длившаяся почти всё царствование самозванца, которую нам сейчас выдают за Северную войну, заставили самозваного царя, прежде всего, уничтожить стрельцов, хотя полностью ему это сделать не удалось. Зато большевистская власть, уничтожившая остатки казаков, довершила незаконченное им дело. Тем не менее, Петру удалось нанести непоправимый удар по армии России, основу которой составляла воинская каста. Своими указами он сделал службу в армии принудительной, обязательной и длительной (25 лет), причём, призыв был только среди крестьян, а не среди профессиональных военных (стрельцов). В новой армии он запретил солдатам жениться до 50 лет (а в солдаты брали в 25 лет, в самый репродуктивный возраст), заниматься сельским хозяйством и торговлей, что прежде было разрешено стрельцам. Тем самым Пётр ослабил русскую армию, превратив службу в ней в отбывание наказания, и этот дух сохранился и по настоящее время.

В школах, гимназиях, воспиталищах, лицеях, семинариях поспешно насаждалась недавно созданная европейская наука, вытеснявшая теургические дисциплины, но, поскольку русские люди туда не отдавали своих детей, а обучали их сами, старые учебные заведения с новыми программами закрывались одно за другим.

Взамен теургических способностей, которым обучала допетровская школа, стало интенсивно внедряться «фокусничество», которое должно было доказывать, что никаких чудесных (божественных) способностей у человека не было, и быть не могло - всё это фокусы. Само слово «СПОСОБНОСТЬ» указывает на СПОСОБЫ вызывания у себя божественных и волшебных качеств, которые сами по себе в человеке не проявляются, но которые можно получить определёнными СПОСОБами.

Теургия (от которой к сегодняшнему дню осталось только название) - это не фокусы и даже не наука. Её отличие от науки - в подходе к миру. Наука в основу кладёт экспериментальный метод познания, теургия же с помощью своих методов созидания устанавливала в природе нужные человеку явления с помощью человеческой воли. Наука ставила человека в зависимость от природы, теургия ставила его во главе природы. Именно поэтому русское общество в XVIII веке отказывалось учить своих детей в европейских школах, считало ниже своего достоинства читать научные издания, считая их бредом, и всячески сопротивлялось наступающему из Европы невежеству.

Это положение в обществе нашло отражение у русского писателя и дипломата А.И. Грибоедова в его произведении «Горе от ума», где герой восхваляет навязанную нам европейскую культуру, правда, там ни слова не сказано о том, чему он её противопоставляет. Единственное, что понятно: умными считаются все, кто принял европейскую культуру, вернее антикультуру, а все, кто стремится сохранить древние традиции, естественно, неумные и некультурные.

Моё поколение застало весёлую жизнь в деревне, особо проявляющуюся в народных праздниках с массовыми игрищами и пышными пирами, и это - несмотря на тройную зачистку крестьян ЧК, а затем НКВД. Мало того, что в деревне все поголовно могли петь и плясать, каждая деревня отличалась только ей присущим умением. Были деревни кузнецов, механиков (где могли, например, из дерева сделать велосипед или швейную машинку), резчиков по дереву (где вся деревня выглядела как сказочный городок), математиков, где у всех поголовно была отличная память, и они оперировали большими числами, мастеров музыкальных дел, гончаров и т.д. И в каждой деревне обязательно был свой Левша, а то и не один. Деревни роднились между собой, их жители ездили друг к другу в гости, а в отдалённые районы, вопреки петровским указам, втихаря продолжали использовать для перелётов старые надёжные «летающие ступы», сохранившиеся до сих пор в глухих уголках России.

Как уже указывалось выше, «крестьянин» иногда употреблялось как синоним слова «дьякон», которое до XIX века не имело отношения к христианству - это был титул (см. книгу автора «Эпоха Рая на Земле»). Он давался человеку после прохождения двух конов (наши предки испокон веков жили по кону).

Всего было девять титулов, по числу конов. Каждый кон ставил перед человеком конкретную божественную цель: бессмертие, совершенство, могущество, творчество, преобразование, единение и т.д. В каждом коне был свой Господь, чьи имена совпадают с русским счётом: раз - Ра, два - Дый, три - Трибог, кварта - Сварог и т.д. Титул первого кона был - «рок» или «кор» - откуда слово «корень» (тот же европейский титул - король). Титул, присваивавшийся после прохождения второго кона - крестьянин, это слово связано с крыльями. Вот почему крестьяне были на уровне ангелов. Третий кон давал человеку уровень бога (поскольку этот кон возглавлял Трибог и его число три, откуда, кстати, идёт троица), и титул, прошедшего три кона назывался - богатырь. Четвёртый кон связан с четвёркой (квартой) и Господом Сварогом и прошедший его имел титул «витязь», далее шли пан, сатир, семир, везир и дэв.

Титул крестьянин (или, дьяконас) был выше титула короля. Он давал возможность человеку не на бумаге, а на практике пользоваться в своей жизни достигнутыми волшебными возможностями. Как писал русский писатель Н.В. Гоголь, один из немногих соприкоснувшихся с жизнью русского народа, крестьяне могли, например, заставлять предметы левитировать (вспомните его «Ночь перед рождеством» из сборника «Вечера на хуторе близ Диканьки», когда галушки залетали герою прямо в рот). Крестьяне могли и обязаны были уметь материализовывать предметы, как это сейчас демонстрирует Саи Баба в Индии, а ещё в XVIII веке (не говоря уже о более ранних временах) в России это делалось в каждом крестьянском доме. Даже в Библии сохранилось описание, что Христос накормил весь свой народ семью хлебами. Опыты по мультипликации предметов повторил русский учёный А.А. Ленский, продемонстрировавший в алма-атинской лаборатории снятие копии и материализацию заварочного чайника. Так что материализация - это вовсе не выдумка сказочников!

В России каждый крестьянин мог с помощью музыки изменять свойства предметов, преобразовывать и создавать их, а также переносить полезные свойства с одного предмета на другой. Не случайно крестьян называли ещё музыками (от «муза»), осовремененное слово «мужик». Пётр же, рождённый в семье голландского плотника, где уже давно было утрачено волшебное искусство музыкальных звуков и на смену музыкальным инструментам пришли инструменты ремесленников, считал всё это сатанизмом. Нам говорят, что оставшиеся русские музыкальные инструменты были уничтожены Алексеем - отцом Петра I, но это очередная мистификация. Волшебное русское музыкальное искусство было окончательно вырвано из русской культуры с корнем именно голландским самозванцем.

О том, что слово «крестьянин» означало титул, указывают не только устные источники. В сохранившихся русских словах: «ткань» (творить кон), «волокно» (волшебный кон), «развитие» (Ра + др. русс, «свитьё» - шить, т.е. «одежда Ра») заложен глубокий смысл. В ткачестве и в одежде (откуда «надёжность»), была сокрыта волшебная сила человека. Вот почему слова «волокно» и «волшебство» имеют один корень, и каждый крестьянин должен был самостоятельно понять, почему это так, и как надо ткать, чтобы проявлялось это волшебство. Заметьте, что все Крестители России, включая и Лжепетра, прежде всего, запрещали носить одежды из тканей крапивы, полыни, подсолнечника, и прочих священных трав и заставляли кроить [42] одежду на манер европейской.

Пётр-самозванец попытался окончательно уничтожить русскую титульную систему, для чего стал насаждать ничего не значащую европейскую систему титулов.

Тем не менее, русская система просуществовала параллельно с европейской почти 300 лет. При Петре многие русские люди вообще отошли от государственной и общественной службы. Поэтому новой династии, не принимаемой российским обществом, очень важно было превратить крестьян из титулованных особ в бесправное сословие. Это делалось постепенно и незаметно, но в итоге цель была достигнута.

В России открыли границы для беженцев из Европы, согнанных со своих земель зарождающимся безнравственным и аморальным капитализмом. Европейские беженцы, уставшие от многочисленных войн и революций, пытались найти в России покой. По царскому указу им отдавали под пахоту лесные угодья, откуда и появилось у нас огненно-подсечное земледелие, приведшее к появлению степей в южном районе России и Казахстане.

На русской земле к иностранцам снова возвращался человеческий моральный облик, разрушенный инквизицией. Их тоже стали называть крестьянами.

Для уничтожения русской титульной системы была устроена чехарда с русскими именами и званиями (о чём подробно в моей работе «Обереги»). В XVII веке среди дворян стали, вводится фамилии на немецкий манер, оканчивающиеся на «оф» (сравните Зименгоф, Вирхоф, Киргоф), всем пошедшим на службу царю-самозванцу, которые заменили имя по матери. Но русское имя по матери оканчивалось на «иф» (Камениф, Збигниф), а отчество оканчивалось на «их» (Каменских, Палих, Талих). Эти окончания практически исчезли из русских фамилий. Введённое же в русские отчества окончание «ич» входило в духовные имена, исключённые из употребления ещё во времена Ивана Подковы. Уничтожение русских имён и введение на иностранный манер фамилий было необходимо, чтобы скрыть реальный масштаб внедрения в Россию иностранцев, из которых состояло новое дворянское сословие, затем и всё российское население стало переделывать себе фамилии на немецкий лад и брать иностранные имена. Поскольку дворяне в основном были иностранцами, понятна тяга «русских» дворян ко всему европейскому, понятна и тенденция охаивания ими всего русского. Понятно и настороженное отношение возникшей в России дворцовой челяди к М.В. Ломоносову. Ведь это были представители разных культур: древней человеческой и вновь появившейся - европейской.

Нам говорят, что в России среди крестьян было всего 15% грамотного населения. Действительно, до революции крестьяне пользовались древнерусской письменностью, которая не соответствует письму Кирилла и Мефодия, поскольку состояла из 151 буквы (столько же открыл Г.С. Гриневич). Они естественно, отказывались учиться европейскому примитивному письму. Неудивительно, что большинство российского населения новой письменности не знало, и было «неграмотно» в ней. В одной староверческой семье мне показали бережно хранящийся дневник репрессированного деда-крестьянина, который был написан чертами и резами!

Не случайно даже русский император Николай II, как обнаружил Г.С. Гриневич, пользовался чертами и резами, и перед своим расстрелом написал на древнерусском языке: «Вы дети сатаны». Это свидетельство загона русской культуры в глубокое подполье - ни крестьяне, ни даже русский царь не могли открыто пользоваться плодами русской культуры!

Эти факты позволяют судить о задачах Октябрьской революции совершенно иначе, чем нам преподносится. Революция в России нужна была не только для свержения помещиков и капиталистов (они слишком обрусели и перестали исполнять роль разрушителей культуры), но и для уничтожения волшебной русской культуры.

Поэтому после революции стала усиленно вестись «борьба с безграмотностью», и в течение трёх лет всю Россию сделали «грамотной», научив читать по ещё более примитивной азбуке, чем у Кирилла и Мефодия. Но это не привело к полному исчезновению волшебства из жизни русских людей. Тогда русских крестьян назвали кулаками и издали декрет об уничтожении их как класса.

И то, что не смогло сделать НКВД, сегодня довершает водка и евроамериканское TV.