Дорога через подземный город

 

Когда разозленная Белка отправилась вслед за Берти, Мила и Ромка разложили доску «Поймай зеленого человечка», решив скоротать время ожидания за игрой. Расставляя фигуры, оба они уже зевали и с большим удовольствием отправились бы спать, но нужно было дождаться Белку: узнать, что с Берти все в порядке – и на боковую.

Мила выбрала Злюка в товарищи, так как после Фимкиных хитрых заклинаний у Белого Мага заметно испортился характер: он все норовил упасть в обморок во время опасного хода противника или нарочно спотыкался и прикидывался мертвым. Перед игрой Ромка пригрозил ему кулаком:

– Смотри мне, вздумаешь падать – типа тебе подножку поставили – заколдую за симуляцию так, что будешь на каждом шагу спотыкаться. Пожизненно. Понял?

Белый Маг сглотнул и поспешно закивал головой.

– Может, лучше его дисквалифицировать посредством выбрасывания из окна? – в очередной раз зевая, предложила Мила.

Белый маг вынул из ножен меч и принялся воинственно им размахивать, вроде как для устрашения своих противников.

– По‑моему, он перевоспитался, – подытожил Ромка. – Давай играть.

Но начать партию им было не суждено. Только Ромка собирался сделать первый ход черным вурдалаком, как в гостиную возбужденная и бледная как полотно влетела Белка.

– Это кошмар! – в панике воскликнула она, хватаясь за голову. – Что теперь делать?!

Мила и Ромка уставились на нее во все глаза, не понимая, в чем дело.

– Белка, ты о чем? – спросила Мила.

Белка посмотрела на Милу чуть не плача.

– Берти! Он сбежал!

Ромка потряс головой.

– Как это – «сбежал»? Куда сбежал? Ты нормально объяснить можешь?

Белка сделала глубокий вдох, пытаясь заставить себя успокоиться.

– Рассказываю. Я пошла за ним – хотела узнать, что он затевает. А Берти – что бы вы думали! – прямиком в чулан под лестницей, где потайной ход. Я за ним. Преградила дорогу, говорю: только через мой труп. А он мне: «Легко! Не уйдешь с дороги – будет труп. И маме полегче станет. Мы‑то с Фреди уже взрослые, а тебя еще растить и растить – мороки много…».

– Можно без подробностей? – попросил Ромка.

Белка нервно выдохнула.

– В общем, я не послушалась. Говорю: куда собрался? А он мне… – Белка вдруг еще сильнее побледнела и задрожала.

– Ну!

– А он мне… Ой, мамочка… – Белка всхлипнула. – Он сказал, что идет в Долину Забвения, в пещеры, за сокровищами и не вернется, пока не найдет. Сказал, что когда найдет, тогда ему никакие способности, никакой особый колдовской дар не нужен будет, потому что у него будет куча денег. Я пыталась его остановить, но у меня не получилось. Он вытолкал меня за дверь, а сам быстро прыгнул в дыру. Я сначала хотела за ним прыгнуть, но передумала – я бы не смогла его догнать. А потом сразу побежала сюда. Вот, – трагично закончила Белка, нервно кусая костяшки пальцев.

Ромка многозначительно посмотрел на Милу.

– Приплыли, – угрюмо произнес он. – Как же Берти найдет сокровища? Звездочет сказал, что их найдет тот, кому будет знак, а знак был Миле – в Зачарованном послании.

– Да, но Берти‑то об этом ничего не известно! – воскликнула Белка.

Где‑то с минуту они молчали и смотрели друг на друга в растерянности. Первая не выдержала Белка.

– Мы должны что‑то предпринять! Не сидеть же вот так… – Она с несчастным видом посмотрела на своих друзей; ее плечи поникли. – А вдруг с Берти что‑то случится? Надо срочно бежать к Альбине.

Мила и Ромка красноречиво переглянулись – эту фразу Белка произносила каждый раз, когда что‑нибудь приключалось.

– То есть ты предлагаешь пойти и донести на Берти? – искривив рот, спросил Ромка.

– Но ведь он пошел туда один! – с ударением воскликнула Белка. – Там же опасно! Улита говорила, что в Долине Забвения пропадают люди – уходят и не возвращаются. А Берти сейчас совсем неосторожный, всякое чувство самосохранения утратил со своей дурацкой идеей сказочно разбогатеть.

– Н‑да, крыша у него малость поехала, – иронично протянул Ромка.

– Не смешно!!! – разъяренно прорычала Белка и, схватив красно‑синюю диванную подушку, с силой метнула ею в Ромку.

– Ой! – Ромка получил подушкой по голове и упал с кресла.

Мила вздохнула и решительно кивнула.

– Тогда у нас только один выход – мы должны найти его сами.

– Да как же?! – Белка чуть не плакала. Шмыгнув носом, она пробормотала: – Мы же дорогу не знаем. А Берти говорил, что один из подземных ходов ведет прямо к пещерам. Какой ход? Мы там за‑за‑заблудимся, – начиная всхлипывать, закончила Белка.

– Только не реви, – предупредил Ромка, поднимаясь с пола. – Вот кто точно не хуже Берти ходы знает, так это Тимур.

– Верно! Нужно у него спросить! – обрадовалась Мила, но тут же улыбка сошла с ее лица. – Забыла. Они ведь с Берти в ссоре. Он не захочет помочь.

– Не исключено, – пожал плечами Ромка. – Разве что… по старой дружбе… Все‑таки…

Белка, растерянно моргая, переводила взгляд с Милы на Ромку и обратно.

– Так что же делать? – в расстроенных чувствах спросила она.

– Так! – Ромка решительно выпрямился во весь рост. – Значит вот что: вы ждите здесь, я сейчас.

И он тотчас пулей вылетел из гостиной. Мила и Белка только с недоумением посмотрели ему вслед.

Через пару минут Ромка вернулся – и не один, а вместе с Тимуром. Последний, зевая и шаркая комнатными тапочками, вошел в гостиную. Судя по тому, что на Тимуре была пижама, Ромка бесцеремонно вытащил его из постели. Вид у него был осовелый: черные взлохмаченные пряди спадали на помятое смуглое лицо, а один глаз был зажмурен, словно кто‑то залил туда клея, пока Тимур спал.

– Вы что, умом тронулись? – проворчал он, сонно щурясь. – Вы знаете, который сейчас час?

– Конечно, знаем, – невозмутимо заявил Ромка. – Скоро полночь, если тебе интересно.

Тимур подозрительно покосился на Ромку одним глазом – второй никак не желал открываться.

– He‑а, неинтересно, – отрицательно покачал головой он и повернулся, чтобы уйти.

Мила, Ромка и Белка наблюдали, как с громким шарканьем Тимур идет к двери.

– Тимур, подожди! Ну пожалуйста! – жалобно заскулила ему вслед Белка.

– Не‑а, – сквозь зевоту отозвался тот на ходу, даже не оборачиваясь.

Мила многозначительно прокашлялась.

– Я же вам говорила, – громким голосом заявила она, – что ему будет совсем не интересно знать, что Берти сейчас в смертельной опасности.

Тимур стал как вкопанный.

– А? – оборачиваясь, промычал он. На его лице не осталось и тени сонливости. Тимур с интересом уставился на Милу. – Что‑то мне такое сейчас послышалось спросонья. Ты что‑то сказала?

– Угу, – кивком подтвердила Мила. – Я сказала, что Берти в одиночку отправился через подземный город в Долину Забвения.

– Куда он отправился? – чуть не прокричал Тимур, с ошарашенным видом оглядывая ребят.

– В Долину Забвения, – терпеливо повторила Мила и добавила: – В пещеры. Сам.

Тимур какое‑то время недоверчиво смотрел на всех по очереди, а потом на полном серьёзе спросил:

– Он что, сдурел?

– Кажется, да, – вздохнула Мила. – Вот поэтому мы и считаем, что Берти в опасности.

– Еще бы! – согласился Тимур и неодобрительно покачал головой: – Ой, плохо это…

Белка громко и испуганно всхлипнула.

– Но ведь… – с недоумением воззрилась на него Мила, – Берти говорил, что вы там уже бывали.

Тимур окинул их всех мрачным взглядом.

– Бывали – это сильно сказано, – он красноречиво покашлял. – Мы нашли дорогу под землей, которая вела к пещерам. Когда добрались до выхода с той стороны и выглянули наружу, то услышали там такое… – глаза его наполнились непритворным ужасом, и зловещим шепотом он закончил: – Мурашки по коже побежали.

– И что… – Белка икнула и всхлипнула одновременно, – что вы услышали?

Тимур выдержал паузу, а затем ответил:

– Постукивание.

– Постукивание?

– Ну да! – подтвердил Тимур, снова переходя на шепот: – Клак‑клак, клак‑клак…

Ребята с недоумением переглянулись.

– Не понимаю, – сказала Мила, – и что в этом страшного?

Тимур так тяжело вздохнул, как будто ему что‑то давило на горло.

– А то… то, что это было похоже на… похоже на…

– Ну говори же, на что это было похоже, наконец! – не выдержал Ромка.

Тимур набрался решимости, громко выдохнул и еще более зловещим шепотом, чем прежде, ответил:

– Как будто кости танцуют.

Молчание.

– Хха! – первым отреагировал Ромка, недоверчиво подняв брови.

– А ты не смейся, если не видел! – вдруг яростно стрельнул в него глазами Тимур.

– Видел? Вы с Берти что‑то видели? – спросила Мила.

Тимур отрицательно покачал головой.

– Нет. Только я один это видел. – Он прокашлялся. – Там, у входа в пещеру, лежал скелет, и хоть темно было, но я чем угодно клянусь, что видел, как у этого скелета нога дергалась. Вернее… то, что от ноги осталось, – кости, короче говоря.

Слова Тимура подействовали на всех устрашающе.

– Мамочки, – пролепетала Белка, округлив глаза от ужаса.

– А звуки эти были такие жуткие, – продолжил Тимур, – что мы с Берти задерживаться не стали – рванули обратно, не оглядываясь.

– И после этого Берти снова туда отправился?! Да еще в одиночку?! – задыхаясь от негодования, произнесла Белка и с яростью процедила сквозь зубы: – Псих несчастный!

– Ага! Если бы так! – скептически протянул Тимур.

– Что это значит?

– А то и значит, – отвечая, Тимур выглядел обиженным, – что, когда мы вернулись, Берти поднял меня на смех. Заявил, что это постукивание было ни больше ни меньше как камнепад в одной из пещер. А со скелетом мне, мол, померещилось. Но я‑то знаю, что не померещилось! А Берти заявил, что доказал бы мне, если бы я со страху не чесанул оттуда прытким кроликом. Я ему говорю: «Сам‑то тоже рванул так, что любой спринтер позеленел бы от зависти». А он мне: «Это я тебя, дурака, догонял, чтоб ты в подземном городе не заблудился».

– Узнаю Берти, – неодобрительно покачала головой Белка. – Он просто не способен ни к чему относиться серьезно.

– А может, тебе и вправду показалось? – предположил Ромка, глядя на Тимура.

Тимур одарил его хмурым взглядом.

– В смысле… э‑э‑э… с кем не бывает? – с невинным выражением лица попытался сгладить напряжение Ромка.

– Послушайте, – обратилась ко всем Мила. – Может, конечно, Тимуру и показалось, но как быть с тем, что Улита рассказывала? У этой Долины действительно плохая слава. И люди на самом деле там пропадают. Улита сказала, что с тех пор как Долину покинул Белый Единорог, там поселилось зло, а значит… – она оглядела своих друзей многозначительным взглядом и договорила: – Это значит, что Берти там в опасности.

Белка начала всхлипывать пуще прежнего.

– А я о чем говорю? Что с ним бу‑у‑удет?

Воцарилось долгое гнетущее молчание.

– А! Я так и знал! – вдруг воскликнул с досадой Тимур, ударив себя по бокам. – Я так и знал, что без меня он обязательно попадет в переделку! – Тимур сверкающим взглядом окинул ребят: – Ну, что вы сидите? Надо что‑то делать – выручать Берти!

– Как? – с надеждой воззрилась на него Белка.

Тимур приосанился и безапелляционным тоном скомандовал:

– Пошли за мной!

Он быстрым шагом направился к выходу. Возле двери остановился и оглянулся.

– Ну! Вы идете или нет?

Ребята повставали с мест. Ромка без лишних разговоров пошел к двери, а Белка сначала судорожно вздохнула, потом посмотрела на Милу. Мила в ответ твердо кивнула, и обе они направились за ребятами.

Как и ожидала Мила, Тимур привел их к чулану под лестницей, где был спрятан от посторонних глаз потайной ход из Львиного зева.

Тимур решительно открыл дверцу, но Мила, обратив внимание на его внешний вид, потянула Тимура за рукав.

– А ты так в пижаме и пойдешь?

– А? – не понял Тимур и озадаченно оглядел себя с ног до головы. – Ой! И правда! Ждите здесь! Я мигом!

Сняв комнатные тапочки, Тимур побежал по лестнице вверх, шлепая босыми ногами по ступеням. Не прошло и двух минут, как он вернулся, сменив пижаму на школьную одежду, которая, видимо, просто оказалась под рукой.

Закрыв за собой чуланную дверь, ребята зажгли свет своих колец. Старые вещи в чулане по‑прежнему стояли на своих местах: олимпийцы на оборванном полотне словно и не прерывали свою трапезу, вешалка с головой льва на верхушке упиралась в скошенный потолок. И только однокрылый купидон был сдвинут со своего места, а рядом с ним зияла черная дыра. Купидон таинственно улыбался и смотрел на ребят прищуренным взглядом, как будто ожидал, что они появятся сегодня в чулане. Тимур и Ромка подошли ближе и вместе заглянули в темную дыру, словно рассчитывали, что Берти стоит внизу и ждет, когда они за ним придут.

– Все готовы? – спросил Тимур.

Белка тихо с жалобным стоном выдохнула и кивнула. Она была очень напугана, но было видно, что изо всех сил старается держать себя в руках, чтобы не заплакать или не побежать к Альбине, плюнув на всё. Мила оценивающе посмотрела на Белку и, быстро приняв решение, сказала:

– Белка, тебе лучше остаться здесь на тот случай, если Берти вернется раньше нас.

Лицо Белки озадаченно вытянулось. Она явно разрывалась между желанием выручить брата из беды и страхом перед тем, что их ждет в Долине.

– Ты думаешь? – неуверенно прошептала она, наморщив от тягостных сомнений лоб.

– Уверена, – утвердительно кивнула Мила. – Будет хуже, если Берти вернется и, обнаружив, что мы ушли, пойдет на этот раз нас искать.

– Да, – согласилась Белка, – так и правда будет хуже. Я, пожалуй, останусь.

Она тревожным взглядом окинула друзей.

– Только вы там осторожнее, пожалуйста.

Мила кивнула.

– Ну пошли, – поторопил их Тимур и первым прыгнул в дыру.

Ромка поспешил за ним. Последней прыгала Мила. Приземлившись, она подняла голову вверх и увидела свесившуюся в дыру Белкину голову.

– Поосторожнее, – повторила Белка. – Будьте внимательны. И возвращайтесь побыстрее… – она запнулась и дрожащим от волнения голосом добавила: – Вместе с Берти.

Мила помахала ей рукой и вместе с Ромкой пошла вслед за Тимуром. Дорога была знакома: шли они в ту же сторону, что и в прошлый раз, когда их вел Берти. По дороге не разговаривали: каждый думал о том, что предстоит сделать. Остановились они у того самого узкого прохода, который заметил в прошлый раз Ромка.

– Нам туда? – спросил Ромка.

Из темноты потянуло жутким холодом.

– Это дорога в подземный город. Другой нет. Следовательно, нам туда, – ответил Тимур.

– Ты сказал, вы ходили к пещерам лишь однажды, – обратилась к Тимуру Мила. – Ты уверен, что дорогу запомнил?

– Свет! – приказал Тимур, и на его перстне загорелся желтовато‑зеленый огонек. – Мне и в голову не приходило запоминать. Ты представляешь себе, сколько тут ходов, сколько поворотов всяких?

Ромка издал неопределенный звук, пораженно вытаращив глаза на Тимура.

– Мы‑то думали, ты знаешь дорогу! – воскликнул он.

– А я разве сказал, что не знаю? – невозмутимо поинтересовался Тимур и добавил: – Идите за мной.

Он шагнул в темный проход, и двое друзей послушно последовали за ним, недоумевая, как можно не запомнить дорогу, но знать ее.

Их кольца освещали им путь в узком коридоре. Они не прошли и двадцати шагов, но уже миновали два поворота: один вправо, другой влево. На ходу они слышали, как Тимур вслух отсчитал эти повороты. Потом еще три. Потом два небольших арочных проема. Потом он остановился.

– Должно быть здесь, – непонятно сообщил он и, оглядевшись, поднял руку с перстнем вверх, а потом громко произнес: – Пирограмма!

И тут же на стене слева от них загорелась огнем ярко‑красная стрелка. Огонь был необычный – словно горел глубоко под водой. А следом за первой стрелкой чуть дальше появилась и вторая, потом третья.

– Мы с Берти эти знаки нанесли, чтобы найти дорогу обратно, потому что быстро смекнули: заблудимся – пиши пропало. Если подземными ходами пользуются, то, не зная об этих знаках, их и не увидят, и о том, что мы здесь были, не узнают. Так что… вот они нас и выведут куда надо.

После этого ребята шли за Тимуром уже более уверенно – по крайней мере всегда могут вернуться назад, если вдруг что‑то будет не так. Проходов здесь было не счесть и поворотов тоже. С одной стороны, было жутковато от мысли, насколько же легко здесь можно заблудиться, если потеряешь бдительность. С другой – темные повороты манили своей неизведанностью, и поневоле возникала мысль: куда же еще, кроме Долины, они могут привести. Мила даже поймала себя на мысли: «А нет ли под землей от Львиного зева тайного хода в Думгрот или даже в Менгир?»

Огненные стрелки иногда прерывались. Тогда Тимуру приходилось повторять заклинание, и магические знаки снова загорались в одном из поворотов. Ребята не знали, сколько они уже прошли. В подземелье было холодно, и Мила слышала, как Ромка стучит зубами. Но, кроме этого, был еще один звук – странный монотонный гул. Этот звук становился тем громче, чем дальше они продвигались по подземному ходу.

– Это эхо, – почему‑то шепотом сказал Тимур. – Я не знаю, откуда оно. Но не из Долины. Увидите.

Они прошли еще немного – гул нарастал. Когда они шли мимо одного из проходов с правой стороны от них, Миле показалось, что гул идет оттуда. Это был широкий проход, который сразу резко сужался и вел куда‑то в темноту. Когда они миновали его, и он остался далеко позади, странное эхо теперь доносилось до них сзади.

Ребятам некогда было думать, что же это могло быть, потому что огненные стрелки, нанесенные колдовством на стены подземного хода, вдруг исчезли. И Мила с Ромкой одновременно поняли почему: впереди забрезжил слабый холодный свет.

– Мы уже близко, – сообщил Тимур.

Проход начал уходить вверх. Каменный пол подземного хода под их ногами вдруг исчез – теперь они шли по твердому грунту. Время от времени под ноги им попадались мелкие камешки. Ход все сужался, превращаясь в узкую нору. Сначала они шли, пригибаясь, потом всем троим пришлось уже ползти на четвереньках, обдирая колени об острые камни. Хватаясь руками за землю, они продвигались вперед: Тимур и Мила – впереди, Ромка – за ними. Было очень неудобно и тесно.

– Ай! – вскрикнул Ромка, когда Тимур случайно дал его пяткой по лбу. – Поосторожнее нельзя?

– Извини, – прошептал, обернувшись, Тимур и, разворачиваясь, неловко дернул рукой.

– Ой! – вскрикнула Мила – Тимур угодил локтем ей по уху. Опередив его извинения, она прошептала: – Лучше ползи вперед.

Наконец они были у выхода. Тимур, опираясь руками о ровную землю, вылез наружу. Мила и Ромка по очереди выползли из норы вслед за ним. Кряхтя, они встали на ноги и отряхнули руки и колени.

Когда ребята подняли глаза, то перед ними предстала такая картина: с одной стороны – каменистая земля, буграми поднимающаяся вверх – к высокому холму, сразу за которым в черное ночное небо взмывали горы; с другой стороны раскинулась голая равнина с высохшим озером, за которым даже в темноте можно было разглядеть развалины заброшенных жилищ. Прямо перед собой, всего в нескольких метрах, они увидели вход в пещеру: низкий, напоминающий перевернутый полумесяц.

– Мы в Долине Забвения, – сказал Тимур, и в его голосе прозвучал суеверный трепет.

Мила посмотрела в сторону гор. Во тьме они казались воротами сумрачного, таинственного мира, в котором оказались ребята. Мила почувствовала тот же трепет, что явственно слышался в голосе Тимура. В другую сторону, где раскинулась мертвая земля, которую много лет назад покинули все ее жители, оборачиваться не хотелось, и Мила сосредоточилась на пещере.

– Эта пещера, наверное, уходит глубоко под гору, – предположила Мила.

Ромка подошел ближе ко входу в пещеру.

– Ты говорил, возле входа лежал скелет. – Ромка требовательным взглядом посмотрел на Тимура. – Никакого скелета здесь нет.

Тимур огляделся вокруг, на его лице появилось настороженное выражение.

– Вижу, что нет, – он боязливо повертел головой. – Но он здесь был. Это точно. И что‑то мне подсказывает, что никому бы не пришло в голову прийти сюда, чтобы его забрать и переложить в другое место.

– И куда же он делся? – недоверчиво глядя на Тимура, спросил Ромка.

– Вот именно: куда? – Глаза Тимура блеснули странным блеском, когда он бросил короткий взгляд на Ромку.

– Пошли? – Мила вопросительно глянула на ребят и первая подошла к входу.

Над проходом нависал каменный козырек. Чтобы пройти под ним, нужно было низко наклониться, что Мила и сделала. Пригнувшись, она шагнула вперед. Козырек оказался длинным навесом, и идти, согнувшись в три погибели, пришлось довольно долго. Тимуру было хуже всего, ведь он был значительно выше Ромки и Милы. Мила продвигалась вперед, все время глядя себе под ноги, и вдруг заметила лежащие у стены прохода черепа и кости.

– Смотрите! – шепотом воскликнула она, указывая на свою находку.

– Это что, человеческие? – в ужасе спросил Ромка.

– Убедился? – проворчал Тимур в сторону Ромки и мрачно спросил: – Череп уже есть, ты все еще хочешь найти остальное?

Наконец Мила почувствовала, что потолок больше на давит на нее сверху и со вздохом облегчения выпрямилась во весь рост. Рядом, распрямляясь, ухнул Тимур. Было такое ощущение, что они оказались в довольно просторной зале пещеры.

– Кто‑нибудь видит Берти? Он здесь? – спросил Тимур обеспокоенным голосом.

– Я в темноте видеть не умею, – отозвался Ромка.

Ребята даже не заметили, как потух свет от их колец.

– Свет! – в один голос воскликнули Ромка и Тимур, но за этим ничего не последовало.

– Не понял! – возмутился Тимур, упрямо повторяя: – Свет! Свет!

Старания Тимура ни к чему не привели.

– Мила, тебе это ничего не напоминает? – раздался настороженный голос Ромки.

Мила разделяла его настороженность.

– Точно так же было в Алидаде, – ответила она, чувствуя, как от страха похолодело все внутри.

– Вы были в Алидаде? – пораженно прошептал Тимур.

– Какая сейчас разница? – разозлился Ромка. – Я не вижу дальше своего носа! Где мы?

– Подождите, – сказала Мила. – Я еще не пробовала. Свет! – громко приказала она, замерев в ожидании.

И тут же из ее груди вырвался вздох облегчения, когда пещера тускло осветилась рубиново‑алым светом.

– Уже лучше! – радостно воскликнул Ромка.

Это действительно оказался довольно просторный зал, с низким каменным сводом. Ребята нерешительно пошли вперед, и звуки их шагов гулко звучали в абсолютной тишине.

– Смотрите! – воскликнул Ромка, вскинув руку перед собой. – Там проход в глубь пещеры! Наверное, ведет в нижние…

Он еще не успел договорить, как в пещере: позади них, слева и справа от них – раздался дробный лязг. Редкие клацающие звуки, жутким эхом отражающиеся от стен и каменного свода, наполнили залу.

Мила, чувствуя, как в груди у нее все стягивается в узел от страха, повернула голову и на какой‑то момент перестала дышать – воздух застрял у нее в горле.

На полу, прислоненные к стенам, лежали человеческие скелеты. Их было так много, что казалось, вся пещера была завалена ими. Услышав, как тяжело за спиной задышали ее друзья, Мила догадалась, что они увидели то же, что и она. Присмотревшись, Мила поняла, откуда исходили эти звуки.

– Они же не… – подал голос Ромка и словно подавился своими же словами. – Они же… Они… Они шевелятся!

Человеческие скелеты сгибали в коленях ноги – или то, что от ног осталось – и лязгали зубами, словно просыпались.

– Они не просто шевелятся! – не своим голосом прошептал Тимур. – Они встают!

Ребята, словно окаменевшие, наоборот, не могли пошевелиться. Мила, не отрываясь, огромными от ужаса глазами наблюдала за происходящим.

Кисти рук скелетов, состоящие только из голых косточек, опирались на пол пещеры. В рубиново‑алом свете перстня Милы это выглядело не просто страшно – ужасающе. Мила видела, как одна «рука» с длинными фалангами «пальцев» потянулась к лежащему поблизости увесистому камню. Хозяин этой руки был одет в темный плащ, который висел на одних костях, как на вешалке. Он повернул свой голый череп и посмотрел пустыми глазницами на Милу. Ей вдруг показалось, что на этом лице‑черепе застыла зловещая ухмылка.

– Они нас видят, – не узнавая собственного голоса, проговорила Мила.

– Нам нужно убираться отсюда, – с ужасом сказал Ромка.

– Не выйдет, – ответил Тимур, но Мила с Ромкой и сами уже заметили, что обитатели пещеры закрыли собой выход.

Они поднимались и медленно, скрипя коленями и клацая костями ступней о пол, шагали к непрошенным гостям. В голых, без кожи и мяса, кистях были зажаты камни. Их безносые лица‑черепа улыбались так, словно это были не живые мертвецы, а радушные хозяева, говорящие: «Добро пожаловать».

– Ход… – пробормотал Ромка позади Милы, и, оцепеневшая, она чувствовала, как он тянет ее за рукав.

– Ход! – громко повторил Ромка, и Мила с Тимуром словно очнулись. – В глубь пещеры! Быстрее!

Ромка схватил Милу за руку, и они помчались к темной и узкой расщелине в стене. Тимур бежал за ними. Ни у кого не было ни малейшего желания оборачиваться назад. Но не успели они добежать до спасительного проема, как им вслед полетели камни. Чудом ни один из них не попал в цель. Ромка резко обернулся, задвинув Милу себе за спину, молниеносно выбросил вперед руку и громким голосом воскликнул:

– Аррендаре!

Сапфир ярко вспыхнул и тут же погас. В тот же миг все до единого камни, летящие в них, замерли в воздухе лишь на долю секунды и со свистом полетели обратно, с тупым громким звуком ударяясь о кости. Мила заметила, как одному ходячему мертвецу камень снес полчерепа.

Ребята снова бросились к проходу в стене. За их спинами поднялся неимоверной силы дробный перестук.

Перед тем как нырнуть в темный туннель, Мила на секунду обернулась и обмерла: скелеты молотили друг друга камнями; в разные стороны отлетали челюсти, кисти рук, реберные кости.

– Кости танцуют, – ошеломленная этим зрелищем, прошептала Мила.

– Ты с ума сошла!? – крикнул Ромка и бесцеремонно рванул Милу за руку. – Пошли! Быстрее!

Он тянул ее за собой: они бежали по узкому темному коридору пещеры, не останавливаясь. Пол под их ногами все время шел вниз. Тимур, бегущий чуть позади Милы, тяжело дышал то ли от быстрого бега, то ли от пережитого ужаса. Через какое‑то время проход стал расширяться. Дышать стало свободнее, но при этом воздух в пещерном туннеле стал холоднее. Наконец ребята замедлили бег и, пробежав еще несколько метров, остановились. С минуту они стояли молча, прислушиваясь.

– Вроде… тихо… – тяжело дыша и опираясь руками о колени, чтобы прийти в себя после пробежки, произнес Тимур. – Почему они не стали нас преследовать?

– Во‑первых, – задыхаясь, начала Мила, прислонившись спиной к стене, – они отвлеклись друг на друга – у них завязалась драка. Помнишь, ты говорил: «Звук такой, словно кости танцуют»?

Тимур согласно кивнул, не в силах ответить «да».

– Так вот, – продолжала Мила, – они не танцуют, они устраивают побоище. Видел черепа и кости на входе? Это последствия драки, я так понимаю. А во‑вторых…

Мила замолчала, чтобы перевести дух.

– А во‑вторых, – заговорил вместо нее Ромка, оглядываясь по сторонам (он тоже опирался рукой о стену и тяжело дышал), – ты видишь здесь хоть один скелет? А череп? Хоть маленькую косточку? Нет?

Тимур тоже посмотрел вокруг: Ромка был прав – костей здесь не было.

– Наверное, они по какой‑то причине сюда не ходят, – предположил Ромка.

– Как будто привратники на входе, – сказала Мила. Она громко сглотнула и посмотрела на своих друзей с нескрываемым ужасом. – На одном из них была одежда. Она не такая уж древняя. Даже сейчас так одеваются некоторые волшебники в Троллинбурге. И знаете, что я думаю?

Тимур и Ромка с интересом смотрели на Милу.

– Я думаю, все те, что однажды пришли сюда за сокровищами, в том зале были убиты. Они умерли, но не совсем…

– Что значит – «не совсем»? – хмуро посмотрел на нее Тимур.

Мила судорожно вздохнула.

– Я думаю, они становятся такими же – превращаются в живых мертвецов. Как сказала Улита: «Зло порождает сама земля».

Тимур уставился на Милу с диким ужасом.

– Ты что же, хочешь сказать, что и Берти…

– Не говори ерунду! – перебил его Ромка. – Он что, по‑твоему, за пару часов превратился в скелет, что ли?

Тимур облегченно выдохнул.

– Нет, я думаю, – сказала Мила, – когда Берти здесь проходил – если он проходил, – они не двигались, и он видел только, что вокруг лежат скелеты.

– Почему ты так решила? – спросил Ромка.

Мила помялась.

– Ну, не знаю… Мне показалось, что когда мы вошли, они… проснулись. – Она поежилась. – Может, хватит о скелетах?

Ромка устало выдохнул и посмотрел вперед, где коридор поворачивал вправо.

– Пошли дальше искать Берти?

Не разговаривая больше, ребята шли все время вниз. Иногда свод резко опускался, и им приходилось нагибаться, чтобы пройти. Вскоре они вышли к развилке.

– Смотрите! – сообщил Ромка: – Здесь два коридора!

Влево и вправо уходили узкие и темные пещерные ходы. Они выглядели совершенно одинаково, и трудно было сказать, какой ребятам следовало выбрать.

– Эй, мой перстень загорелся! – радостно воскликнул идущий последним Тимур, и, обернувшись, ребята увидели желтовато‑зеленое свечение, исходящее от его руки.

– Мой тоже!

На Ромкином перстне вспыхнул синим светом сапфир.

– Здесь какая‑то странная магия действует, – нахмурив брови, сказала Мила.

– Давайте посмотрим этот ход, – предложил Ромка, указывая вправо.

Тимур последовал за ним, и оба они осторожно пошли по правому проходу. Мила быстро скользнула взглядом по стене прохода, поворачивающего влево, и уже хотела идти за друзьями, как вдруг ей показалось, что на стене что‑то есть. Нерешительно она двинулась по левому проходу, освещая себе дорогу светом карбункула. Подойдя поближе, она разглядела неясный рисунок, который, похоже, состоял из символов. Мила хотела подойти еще ближе, но тут раздался голос Ромки.

– Эй, Мила! – крикнул он громко. – Здесь на стене выцарапан рисунок – лошадиная голова! Я думаю, этот ход ведет из пещеры наружу, и если верить этой лошади на стене, то прямо к усадьбе белорогих!

Мила, как будто в ответ на собственные мысли, отрицательно покачала головой, потом задумчиво произнесла:

– Если наружу, то Берти не стал бы туда идти. – Она посмотрела в темноту прохода, в самом начале которого стояла. – Значит, он пошел в эту сторону.

Мила решительно подошла ближе к стене, где заметила что‑то похожее на символы. Она осветила их рубиновым шаром света. В первый момент символы показались ей знакомыми. Но не успела она напрячь память, чтобы вспомнить, откуда они ей знакомы, как с той стороны, где были Ромка и Тимур, раздался такой сильный грохот, что задрожали стены пещеры.

Мила, забыв о символах, стремглав бросилась к друзьям. Но, пробежав несколько шагов и вновь оказавшись на месте развилки, Мила уткнулась в глухую стену. Перед ее глазами была гладкая и ровная плита, вместо которой только что был проход. В этот проход вошли Ромка с Тимуром.

Мила провела руками вдоль плиты.

– Ромка! Тимур! – крикнула она во весь голос.

Ее голос эхом подпрыгнул к пещерному своду, оттолкнулся от него и рассеялся в темных коридорах. На ее крик никто не отозвался.

Мила попробовала толкнуть плиту, но та не поддалась, и Мила поняла – это была очередная ловушка. И так как туннель, в котором оказались ее друзья, вероятно, вел наружу, то, значит, в западне оказалась только она – Мила.

Мила посмотрела вправо, туда, откуда они пришли, – назад возвращаться было нельзя, это было равноценно самоубийству. Потом она повернула голову влево, туда, куда, скорее всего, мог пойти Берти – мог, если он вообще здесь был, в этой пещере.

Но если он все‑таки здесь – она должна его найти. Плевать, что она осталась одна. Плевать, что здесь темно и опасно. Плевать, что от страха у нее дрожат поджилки, и зуб на зуб не попадает. Нужно искать Берти, а значит… Значит, она пойдет налево.

Мила подошла к рисунку на стене, высоко подняла руку с перстнем и на этот раз очень внимательно окинула взглядом символы. Она узнала их сразу же. И несмотря на то что она не умела читать эти символы, ей было известно их значение:

 

Тайна сокрыта в послании этом:

То, что ушло, возвратится опять.

Знай, там, где день разойдется со светом,

Нужно разгадку тебе отыскать…

 

Мила медленно пошла дальше, освещая себе путь. Она не прошла и метра, как снова увидела начертанные в камне на стене символы:

 

Сей знак в тебя вселяет страх.

Он возрождает к жизни прах.

Тебе знаком призыв его:

Свой пожирает своего…

 

Не останавливаясь здесь долго, она пошла дальше. Несколько шагов – и снова символы:

 

Что суждено тебе пройти,

Того не избежать в пути.

Ты та, кому дается знак:

Свет отыскать, минуя мрак…

 

Мила растерянно смотрела на стену. Три видения. Три послания. Аримаспу всегда видит образы того, с чем ему предстоит встретиться. То, что раньше было лишь бесплотным видением, теперь стало осязаемым и реальным. Значит, Мила должна была оказаться здесь. Ее Северное око в очередной раз предсказало ей ее собственное будущее.

Вывод один – она на правильном пути.

Мила решительно пошла по узкому коридору пещеры – все время вниз. Ей казалось, что ее одинокие шаги звучат здесь слишком громко. Пару раз она задевала ногами мелкие камни, лежащие на пути. Отскакивая, они ударялись о стены и отпрыгивали обратно, издавая лязгающие резкие звуки. Наконец Мила увидела свет. Сначала он был далеким и рассеянным, но с каждым шагом становился все ярче и ярче, так что вскоре она уже не нуждалась в рубиновом свечении своего карбункула. Мила пошла быстрее. Коридор немного повернул вправо. Миле в глаза ударил яркий свет, и она вышла в просторную залу с высоким каменным сводом.

 

Глава 16