Метрическая функция диалектизмов в поэзии С.А. Есенина

 

Помимо названных функций, диалектизмы выполняют иногда и метрическую функцию, помогая поэту оформить стихотворную строку:

И так, вздохнувши глубко,

Сказал под звон ветвей:

«Прощай, моя голубка,

(«Зелёная причёска…»);

Вечер чёрные брови насопил.

Чьи-то кони стоят у двора.

Не вчера ли я молодость пропил?

Разлюбил ли тебя не вчера?

(«Вечер чёрные брови насопил…»);

Пятками с облаков свесюсь,

Прокопытю тучи, как лось;

Колесами солнце и месяц

Надену на земную ось.

(«Инония»).

Голубка – глубко, пропил – насопил, месяц – свесюсь – свежие необычные рифмы, неожиданные ассоциации возможны только у поэта, слышащего диалектную речь, широко использующего ее в своих произведениях.

Местное ударение тоже служит основой для построения строфы: веселÓ – селÓ, низкÓ – молокÓ и мн.др. Заметим, что ударение в наречиях на конечном слоге типично для рязанской речи: низкÓ, веселÓ, беднÓ, холоднÓ.

Как уже было отмечено, иногда фонетическое строение диалектного слова оказывается более удобным для поэта при организации стиха. Использование количественно неравных вариантов (полногласных/неполногласных) форм, инфинитивов типа принесть, цвесть и т.д.) было одним из принципов теории «поэтических вольностей». У Есенина число таких версификационных пар увеличивается за счёт территориально ограниченных звуковых единиц: судорога – судорга, голенище – гленище, прямо – прям и т.д.: И чувствую в скулах упрямых // Жестокую судоргу щёк… («Анна Снегина»); Есть в дружбе счастье оголтелое // И судорога буйных чувств…(«Прощание с Мариенгофом»); За гленищем ножик сеченый // Подпирал колено белое…(«Песнь о Евпатии Коловрате»); Бросаю в небо, свесясь, // Из голенища нож…(«О Русь, взмахни крылами…»). Явно слышится прям во второй строке стихотворения «Вот уж вечер. Роса…»:

От луны свет большой

Прямо на нашу крышу.

Где-то песнь соловья

Вдалеке я слышу.

Конечно, употребление формы прям в стихотворениях начинающего поэта связано с тем, что ему ещё не хватает мастерства, и отличается от выразительно насыщенного окол в «Песне о великом походе» (1924 г.): А за Белградом, окол Харькова… Но в обоих случаях стихотворные строки включают диалектные, ненормативные созвучия. Рязанское стяжение гласных, эллипс одного из гласных, воспроизведено Есениным в словоформе на одной. Отчётливо ощущается «лишний» гласный, размер требует произнесения [наднÓй]:

Хороша бестуманная трель его,

Когда топит он боль в пурге.

Я хотел бы стоять, как дерево,

При дороге на одной ноге.

(«Ветры, ветры, о снежные ветры…»);

Для сравнения:

Я не скоро, не скоро вернусь!

Долго петь и звенеть пурге.

Стережёт голубую Русь

Старый клён на одной ноге.

(«Я покинул родимый дом…»).

Иногда поэт «совмещает» удобный версификационный вариант – диалектное звучание слова и построенную на его основе особую, окказиональную рифму:

Но крепко вцапались

Мы в нищую суму.

Валерий Яквлевич!

Мир праху твоему!

(«Памяти Брюсова»).

В стихотворении «Скупались звёзды в невидимом бреде…» использованы диалектное дуля «груша» в форме именительного падежа множественного числа (дули) и его омофон – глагол дули:

Блестятся гусли весёлого лада,

В озере пенистом моется лада.

Груди упруги, как сочные дули,

Ластится к вихрям, чтоб в кости ей дули.

Тает, как радуга, зорька вечерня,

С тихою радостью в сердце вечерня.

В приведённом тексте обратим внимание на первое предложение. Сомнение вызывает буква е в глаголе блестятся. Звуки гуслей чудятся, кажутся, мерещатся… Это значение передаёт диалектизм бластится: Ей всё бластился в колючем дыме выстрел… («Лисица»); В роще чудились запахи ладана,// В ветре бластились стуки костей…(«Русь»). Сам поэт, объясняя местные слова в последнем стихотворении, написал: «Бласт… Видение». Вероятно, в многочисленных изданиях произведений Есенина допускается неточность. Как сказал Н.М. Шанский, толкуя «таинственное словосочетание» парагуш квелый (правильно карагуш – подорлик, вид небольшого орла), здесь «простая опечатка, (!) кочующая из издания в издание…».

По-видимому, такой же опечаткой является и написание палица в «Богатырском посвисте»: содержание стихотворения не допускает упоминания о палице – старинном оружии в виде тяжёлой дубины с утолщённым концом. Речь идёт о полице – части сохи: «железная лопаточка… служит для отвалу земли» (В.И. Даль).

Удобным «строительным материалом» для есенинских стихов служат и диалектные словообразовательные модели. Стилистическая маркированность таких форм как противопоставленных литературной норме обычно поэтом не подчёркивается. Приведём лишь несколько примеров: ввечеру, вдогон, цвет («цветок»), яблонный (У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру; Мне вдогон смеялась речка; Зацелую допьяна, изомну, как цвет; Словно яблонный цвет, седина) и мн. др.

Факт употребления С.А. Есениным различных синонимических построений можно расценивать как проявление творческого художественного подхода к организации композиционно-речевой структуры текста. В таком подходе проявляется ориентация автора на отбор средств общенародного языка, отношение к народу как к носителю духовных ценностей русской культуры, закрепившему в языке многовековой опыт, наблюдательность, образное освоение действительности.

Диалектизмы, родная рязанская речь, органично влившаяся в общий поток поэтического слова Есенина, позволяют ему «петь по-свойски», самобытно, делают его поэзию «наилучшим выражением широких закатов за Окой и сумерек в сырых лугах, когда на них ложится не то туман, не то синеватый дымок с лесных гарей» (К.Г. Паустовский).

 

Заключение

 

Есенин – русская художественная идея, самый читаемый в России и при этом отнюдь не общедоступный поэт. Его стихи даже таким искушённым ценителям, как профессиональные литераторы и лингвисты, до сих пор представляются явлением загадочным. Он явился из глубины России, оттуда, где с незапамятных мифологических времён бил, как писал Гоголь, «в груди народа» самородный фольклорный ключ. Есенин глубоко знал жизнь крестьянской России, был кровно связан с жизнью русского крестьянства – всё это способствовало тому, что он смог стать истинно народным, национальным поэтом и в ярких произведениях сказать своё правдивое поэтическое слово о главных событиях своей эпохи. Это единственный среди великих русских лириков поэт, в творчестве которого невозможно выделить стихи о Родине в особый раздел, потому что всё, написанное им, продиктовано, пронизано «чувством родины». Это не тютчевская «вера», не лермонтовская «странная любовь», не страсть-ненависть Блока. Это само «чувство родины».

В результате проведённого анализа использования диалектной лексики в произведениях С.А. Есенина мы пришли к следующим выводам. Диалектная лексика – наиболее распространённое средство создания национального или – уже – местного колорита в традициях русской литературы. Певец «страны берёзового ситца», хорошо знавший народный язык, часто использовал его как в стихотворных, так и прозаических произведениях, поскольку именно местная, диалектная лексика в ряде случаев способна передать самые задушевные интонации, в том числе и «нежность грустную русской души». Факт употребления С.А. Есениным данного пласта лексики можно рассматривать как проявление творческого художественного подхода к организации композиционно-речевой структуры текста. В таком подходе проявляется ориентация автора на отбор средств общенародного языка, отношение к народу как к носителю духовных ценностей русской культуры, закрепившему в языке многовековой опыт, наблюдательность, образное освоение действительности.

Итак, на примере произведений С.А. Есенина было показано многообразие использования диалектной лексики в художественной литературе. Были даны толкования ряда диалектизмов, прояснены некоторые «тёмные места» в лирике. В работе раскрыта роль диалектизмов конкретно в творчестве Есенина и в целом в художественной речи. Задачи, стоящие перед нами в начале работы выполнены. Изучение данной темы в очередной раз показало, насколько глубок, неисчерпаем и богат русский язык и насколько искусно, умело пользовались им великие писатели и поэты русской литературы.

 

Список литературы

1. Баранов М.Т., Русский язык: Справ. материалы: Учебное пособие для учащихся/ М.Т. Баранов, Т.А. Костяева, А.В. Прудникова; Под ред. Н.М. Шанского. – 5-е изд., испр. – М.: Просвещение, 1989. – 288 с.

2. Власенков А.И., Русский язык: грамматика. Текст. Стили речи: учеб. для 10-11 кл. ощеобразоват. учреждений / А. И. Власенков, Л.М. Рыбченкова. – 12-изд. – М.: Просвещение, 2006. – 350 с.

3. Греков В.Ф., Пособие для занятий по русскому языку в старших классах / В.Ф. Греков, С.Е. Крючков, Л.А. Чешко. – 44-е изд. – М.: Просвещение, 2004. – 286 с.

4. Есенин С.А., Сочинения / Сост., Вступ. статья и коммент. А. Козловского. – М.: Худож. лит., 1988. – 703 с.

5. Есенин С.А., Стихотворения и поэмы / Вступ. статья и сост. Ю.Л. Прокушева. – М.: Моск. рабочий, 1981. – 384 с.

6. Жбанова Т.С., Межвузовский сборник научных трудов / Статья «Диалектные формы в системе образных средств в стихах Сергея Есенина». – Рязань: Государственный педагогический институт, 1986.

7. Земский А.М., Русский язык. В 2-х ч. Ч. 1. Лексикология, стилистика и культура речи, фонетика, морфология: Учеб для учащихся пед. уч-щ / А.М. Земский, С.Е.Крючков, М.В. Светлаев; Под ред. В.В. Виноградова. – 10-е изд., испр. и доп. – М.: Просвещение, 1986. – 304 с.

8. Калинников П.Ю., Петров А.М., Стилистика русского языка. – http: www. hi-edu. ru / xbook028 / 01 / part – 009. htm

9. Лещенко А.М., Опадчий Е.В., Лексика русского языка с точки зрения её социально-диалектного состава. – http: www. lingvotech. com. / dialect.

10. Научно-методический журнал «Русский язык в школе». – М., 1995. - № 5. 1-128.

11. Русский язык. Справочник школьника / Сост. О.В. Галаева; Под ред. В.В. Славкина. – М.: Филолог. об-во «Слово», Компания «Ключ-С». АСТ. Центр гуманитарных наук при факультете журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996. – 512 с.

12. Сергей Есенин., Проза. Статьи и заметки. В 5-ти ч. Ч. 4 / Вступ. статья А.М. Марченко. – М.: Худож. лит., 1967. – 324 с.

13. Сергей Есенин., Собрание сочинений. В 5-ти ч. Ч. 5 / Вступ. ст. Е.А. Динерштейна, В.Ф. Земскова. – М.: Худож. лит., 1968. – 373 с.

14. Сергей Есенин., Стихотворения. Поэмы. В 5-ти ч. Ч. 3 / Вступ. ст. А.Б. Тимофеева. – М.: Худож. лит., 1966. – 316 с.

15. Ярцева В.Н., Больщой энциклопедический словарь. – М.: Большая российская энциклопедия, 1977.

 

Размещено на Allbest.ru