Степун Ф. А, Природа актерской души//Искусство. Журнал Российской Акаде­мии художественных наук. М., 1923. № 1. С. 143-171.

 

Уже «старинные» на сегодняшний день открытия имеют современные психофизиологические подтверждения особых состояний сознания, сопутствующих творческому самочувствию. Одно из них — лотмановское утверждение. Следовательно, не учитывать в актерском тренинге необходимости обучения студентов управлению состояниями сознания, на наш взгляд, уже нельзя.

О подобном упражнении пробую рассказать далее.

18 октября

Делаем упражнения на «раздвоение» тела и мышления, на глубокую концентрацию внимания. Продолжаем исследовать жизнь в разных физических средах, изучать физическое самочувствие.

Опишем упражнение, которое очень осторожно, постепенно, не насилуя организм студентов на результат, начинаем применять, не давая ему особых объяснений. Пусть студенты сами попробуют объяснить зачем это нужно. А упражнение как раз нацелено на «целенаправленную полушарную дестабилизацию».

Упражнение имеет три этапа.

1. Тест на разделение тела на левую и правую половины. В мои учебные годы это упражнение применял в предмете «Сценическое движение» профессор К. Н. Черноземов: ноги на ширине плеч, руки опущены вниз; правая рука начинает совершать движения — вперед, вверх, в сторону, вниз — на четыре счета (четверти), левая рука совершает те же движения на восемь счетов (восьмушки). Обычно тест получается через 5-10 мин и не представляет особой сложности для студентов-актеров. Но это упражнение потому и названо тестом, что получается не у всех, у не актеров почти никогда не получается без муштры, без длительной тренировки. Если все-таки получилось, можно перейти к самому упражнению.

2. Лечь на пол после выполнения любого упражнения на активное расслабление («Электрический ток», «Нитка», «Пробить стену» и т. д.). Представить себе, что левая половина тела лежит на льду (только левая), затем представить себе, что правая половина тела лежит на горячем-горячем песке. Здесь выдумывать обстоятельства глупо, нужно только по-настоящему вспомнить физические ощущения «холодное-горячее». Если не получается с первого раза, можно начать с кистей рук: одну руку опустили в кипяток, другую положили на лед. Далее половинка тела — на раскаленном песке, другая — на льду.

Если упражнение получилось, то педагог может проконтролировать результат визуально. Обычно дрожать (зримо вибрировать) начинает все тело, но при этом одна половина ощутимо нагревается, другая — ощутимо остывает. В данном упражнении «метод физических действий» не работает: человек лежит неподвижно. Если студент начнет хоть чуть-чуть двигаться или показывать, что ему холодно, все уйдет, нельзя за­мерзнуть только половиной тела. Механизм упражнения основан на са­мовнушении через воспоминание физических ощущений.

«А если не вспомнится?» — спросите вы. Тренируйте память физических ощущений. Опускайте руку в очень горячую воду столько раз, сколько потребуется для запоминания этого ощущения и т. д. Если организм уже знает, что такое концентрация внимания на внутренних ощущениях (например, упражнение «Зоны внимания»), то, в конце концов, это упражнение получится. Более того, за одаренными людьми при выполнении этого упражнения нужно следить особо, потому что, когда оно получится, физиологическая реакция (дрожь) может быть столь сильна.что может напугать и студента, и педагога. Бояться нечего, нужно предложить студенту представить себе что-то другое, например, «теплое солнышко и легкий теплый ветерок успокаивают твою дрожь, тело расслабляется».

3. Третий этап упражнения заключается в разделении тела на две половинки — двух разных людей. Например, одна половинка — мужчина, другая — женщина, одна половина любит, другая — ненавидит, одна хватает, другая отбрасывает и т. д.

Из подобных упражнений нельзя делать этюды или показы. Это прин­ципиально. Показ превратит упражнение в пластическую муштру без всякого разделения сознания. Пусть тело ошибается, не оно здесь главное. Главное, чтобы «разделилось» на две половины сознание, вначале это вызовет дисгармонию и хаос в сознании, а потом будет пережито новое состояние сознания, «отличное от средненормального».

26 октября

Начали делать упражнение «Круги плача, круги смеха». Очень острое психотерапевтическое упражнение. Оно активно воздействует на «броню» характера — очаги хронических мышечных зажимов. Тренирует спонтанность реакций, аффективную память, переключение, обеспе­чивает психоэмоциональный разогрев, дает психическую разгрузку и способствует уменьшению избыточных мышечных напряжений.

Делается оно так: на площадке выгораживаются стульями два круга — «круг плача» и «круг смеха»; нужно по очереди входить в каждый круг, оставаясь там, сколько хочешь, и плакать или смеяться, соответственно; обстоятельства не задаются. Плакать удается почти всем, некоторым сразу, другим через некоторое время, при этом последние часто начинают с физического «метания» в замкнутом пространстве. Не удалось заплакать тем, как видно из их последующего анализа, кто начинал с придумывания обстоятельств — «что я делаю в этом пространстве, что это за пространство и т. д.». Смеяться, как выяснилось, начать труднее, но труднее и остановиться потом. Получилось опять же у тех, кто, не раздумывая, захохотал сразу, почти насилуя себя, а потом заражаясь этим «бессмысленным» смехом на самом деле. У некоторых в процессе возникли обстоятельства: почему смеются, где находятся, у других не возникли, не успели, говорят, я помешала, предложив выйти из круга.

Возможны разные вариации этого упражнения. Например, задается какой-то темп движения (легко, если очень быстрый или очень медленный). Студенты ходят (бегают) парами. Задание: один плачет, другой смеется. Движение в заданном темпе важно, потому что часто именно он «подсовывает» обстоятельства.

В этот период мы уже тренируем взаимосвязь физической жизни, мыслей, обстоятельств: вне обстоятельств нет мыслей, вне мыслей нет поведения (физических действий), телу не на что отзываться, кроме бессознательных реакций, автоматизмов.

Упомянем об упражнении, которое мы любим делать в разных формах. Иногда оно проводится без обстоятельств, как бы технологически: из положения «лежа» в расслабленном теле при помощи звука, иногда текста (стихи или свои слова) поднять себя — заставить встать и докричаться до неба. Без мышечных усилий, есть только звук, только шепот в расслабленном теле, регулятор усилий — звук. Чаще всего, несмотря на отсутствие предлагаемых обстоятельств, они возникают, и всегда возникает смысл «просьбы к небу».

В другом виде делаем упражнение как игру в шаманов: засуха, ты не можешь подняться, нет сил, все «пересохло» — горло, дыхание, мысли; твои звуки, твои слова приманивают дождь; проси у неба дождя. В любом случае, это упражнение помогает решению многих задач: здесь затрагиваются сила звука, энергия, активность действия, глубокая концентрация, острое физическое самочувствие «жажды».

Педагогические задачи нашей мастерской в этот период сформули­рованы так: «Стихии (вода, воздух, почва, огонь) и тело». Изучаем физическое самочувствие во взаимодействии с природой. Принципиальное 'задание программы первого семестра заключается в тренировке организма студента на отклик в связи с предлагаемыми физическими обстоятельствами (жара, холод, ветер, гололед, болезнь и т.д.). В задании, конечно же, тренинговость присутствует. Более того, задание для тренировки организма и выбрано. Но! Этюд на взаимодействие со «стихиями» включает в себя уже все признаки жизни, все тренируемые нами элементы, ибо этого требует «чувство правды». А если организм еще не готов (тренировочные задачи, очевидно, должны обгонять методические программные задания), если восприятие-реактивность не открыты, то замечания, сколь бы точны они ни были, еще не могут помочь недотренированному, не способному к концентрации, к переключению, к беспрепятственной реакции на импульс организму.

Упражнения тренинга позволяют сконцентрировать внимание №а каждом проявлении организма, не только на памяти физических действий и ощущений, но на памяти мышц, ритмов, эмоций, на непрерывности воображения. Следовательно, начало педагогической работы над этюдами ни в коем случае не отменяет тренинг как «муштру» организма при помощи специальных ежедневно повторяемых упражнений. Более того, у тренинга появляется индивидуальный материал, предоставляемый обстоятельствами этюда.

«Стихийным» тренингом занимались весь семестр, и к концу его обнаружились интересные открытия. В. М. Фильштинский предложил включить в зачет по актерскому мастерству экзаменационные билеты, в которых заданы определенные физические обстоятельства, например, «баня», «в тумане» и т. д., а студент должен без подготовки, вытащив билет, пойти в этюд, где главным становится заданное в билете обстоятельство. То есть этюд не только не репетировался, но и не задумывался студентом заранее. Он брал билет, сразу выходил на площадку и начинал с заданного физического обстоятельства. Оказаться в воображаемой физической среде, творить воображаемую реальность для себя и для зрителей — для нас это смысл и задача не только этого этапа тренинга, но и всех последующих этапов. Просто начинаем мы с жизни тела в во­ображаемых (предлагаемых обстоятельствах). Отметим, что в тех этю­дах, которые получились на зачете, возникли сами по себе не только физические обстоятельства, возник круг обстоятельств некоего отрезка жизни. Это очень важно, потому что этюд требует спонтанности восприятия и реакций, неосознанности и несформулированности. С воображаемой жизни тела начинается «предлагаемая» «жизнь духа».

29 октября

Кроме «стихийных» упражнений, продолжаются повседневные упражнения: работа над отдельными группами мышц требует, выражаясь школьным языком, «усидчивости»: надо делать их каждый день в обязательном порядке, несмотря на однообразие. Другие упражнения, скажем, на энергетику, требуют ежедневной «неленивости души». Поэтому, если тренер не уделяет им дотошного и обязательного внимания, вскоре они могут надоесть, как знакомая игрушка.

Обязательность тренинга должна стать, на наш взгляд, ведущим об­стоятельством обучения.

Этюды делать интереснее, они всегда новые, но они же и развращают, если пропустить, не обратить внимания на устремленность к «игре», к исполнению какой-нибудь роли — пусть самого себя в этюде. А упражнение, скажем на «раздвоение сознания» (полушарная дестабилизация), требует тренировки, и схалтурить (наиграть) нельзя — либо у тебя замерзнет одна рука, а другая окажется горячей, либо нет, что легко проверить тренеру, просто потрогав кожу. Это упражнение я достаточно подробно описывала выше, но оно, несомненно, требует особого длинного разговора и для многих покажется не бесспорным. Тем не менее, это и есть, по моему убеждению, «арпеджио и гаммы», без которых то же задание «стихии» не выполнить.

Есть мнение, что так называемые эстетические чувства не имеют отношения к физиологии. Мы убеждены, что «чувство правды» без включения физиологических реакций организма недостижимо. Конечно, очень трудно поверить в предлагаемые обстоятельства «до пота», но это должно стать идеалом, к которому устремлена тренировка организма. В противном случае, какому такому «эстетическому чувству правды» мы учим? Как сказал в одном интервью Л. А. Додин: «Человеческую кровь нельзя подменять актерской». ¹