Не устраивайте собеседнику допрос с пристрастием

 

На приемах, ужинах и прочих светских раутах необходимо помнить: вы просто разговариваете и вовсе не собираетесь писать книгу. У вас нет цели выудит из собеседника максимум информации о нем или все подробности обсуждаемых событий. В конце концов беседовать с ним вы будете лишь короткое время – на званом обеде не более двух часов, и при этом не предполагается, что разговор займет все это время до последней минуты. Не следует превращать разговор в монолог, но точно так же его не следует превращать в допрос. После вечеринки вас не будут экзаменовать.

 Однако не лучше и другая крайность – быть слишком немногословным. Тогда люди будут думать, что вы либо не очень умны, либо нелюбезны.

 

 «Что если…»

 

Вопросы, начинающиеся с «Что если…» – безотказный способ начать беседу или возобновить ее после затишья:

 • Что если Северная Корея будет и дальше упорствовать и не допускать инспекторов ООН на свои атомные объекты? Как по‑вашему, приведет ли это к новой корейской войне?

 • Итак, у Dallas Cowboys новый тренер – Барри Свитцер. Что если и с ним будет два неудачных сезона подряд, – Джерри Джонс его уволит или нет?

 • Что если вы построите в Калифорнии дом, о котором мечтали всю жизнь, и сразу же после этого вам скажут, что ученые вдруг решили: этот район cейсмоопасный. Переедете вы или нет?

 

Подобных вопросов можно задать сколько угодно, а разнообразие их поистине беспредельно. Всегда можно придумать вопрос, связанный с каким‑нибудь событием, находящимся в центре внимания прессы и занимающим мысли людей.

 Моральные и философские вопросы, начинающиеся с «Что если…», так же эффективны, как и приведенные выше вопросы на конкретные темы. Такой вопрос, если он хорошо продуман, интересует всех, и ему не помеха возрастные, образовательные и социальные границы. Вот вопрос, который я задавал иногда на званых обедах:

 • Вы оказались на необитаемом острове вдвоем с лучшим другом. Он умирает от рака. За несколько дней до смерти он говорит вам: «Дома у меня есть в банке сто тысяч долларов. Когда меня не станет, постарайся, чтобы мой сын получил на них медицинское образование». Затем он умирает. Однако его сын – никчемный шалопай, который вовсе не собирается учиться на врача и пустит эти сто тысяч на ветер за пару месяцев. Между тем ваш сын как раз поступает в колледж и страстно желает стать врачом. Кому из них вы дадите деньги на медицинское образование?

 

* * *

 

Я задавал этот вопрос множеству людей – от ректора Йельского университета до двадцатидвухлетнего новичка из команды St. Louis Cardinals, и он ни разу не дал осечки. У каждого есть свое мнение, по большей части они различаются между собой и все обоснованы. Иногда одной этой темы хватает на целый вечер.

 Организация Mensa, состоящая из тех, кого принято считать интеллектуальной элитой, любит предлагать своим членам подобные вопросы для рассмотрения во всех подробностях и устраивать по ним дискуссии, предметом которых является моральный аспект человеческой жизни.

 Вот еще два подобных вопроса.

 • В обвалившейся шахте засыпало четырех шахтеров. Они пытаются выйти на поверхность через единственное имеющееся отверстие. Для этого они встали друг другу на плечи, но тот, кто оказался сверху, слишком толст. Стоит ему наполовину выбраться из отверстия, и он застревает. Троим, стоящим ниже, начинает не хватать воздуха. Как они должны поступить – пристрелить его и убрать с дороги? Или им следует позволить ему и дальше барахтаться, зная, что вероятнее всего они задохнутся под ним? Кто должен остаться в живых – один или трое?

 • Должен ли человек, наделенный способностью становиться невидимым, считать себя обязанным соблюдать общепринятые моральные нормы?

 

Я присутствовал на собрании Mensa, когда для обсуждения была предложена именно эта тема. Многие заявили, что будут соблюдать те же правила поведения, которыми руководствовались и раньше, – от десяти заповедей до моральных принципов, выработанных самостоятельно. Но некоторые думали по‑другому! Кто‑то из мужчин сказал, что воспользовался бы своей невидимостью, чтобы незаметно присутствовать на деловых переговорах, а потом делать инвестиции, которые позволили бы ему сорвать крупный куш на фондовой бирже. Другой сказал, что он бы подслушивал разговоры жокеев и, получив как можно больше сведений, выигрывал бы на скачках. Другие признались, что они тоже поступили бы аналогичным образом. Быть невидимым значит быть всемогущим. Невидимка может править миром. А если бы у вас была способность становиться невидимым, как бы вы этим воспользовались?

 Возможно, рассказанное мною подскажет вам идеи других философских вопросов типа «Что если…». Разумеется, придумывайте их сколько угодно. Не считайте себя обязанным сверяться со списком.

 Во время оживленного общения о вопросах «Что если…» можно забыть. Кому они нужны? Однако, если беседа грозит увять, оживите ее, подбросив какую‑нибудь каверзу.

 Кстати, порой «Что если…» может не заинтересовать ваших собеседников. Если вы подобрали хороший вопрос, такого, вероятно, не случится. Но предположим, ваши собеседники только что выпущены из монастыря и понятия не имеют, о чем вы говорите, или кто‑то из них может принять тему слишком близко к сердцу (допустим, чью‑то мать действительно засыпало в пещере, время от времени такие роковые совпадения случаются). В этом случае не упорствуйте. Если ваше предложение не заинтересует собеседников сразу, вы ничего не добьетесь, навязывая его силой. Лучше всего в таких случаях либо придумать совершенно другое «Что если…», либо вообще сменить тему. Если и это не поможет – значит, плох не вопрос, а собеседники. В этом случае вам разрешается сдаться. Потихоньку проберитесь в другой уголок зала и начните все сначала.

 

Учитывайте обстановку

 

Опытные хозяева, любящие принимать гостей, готовятся к вечеру так, будто создают произведение искусства, самолично обдумывая все детали – от оттенка цветов до расстановки мебели. Я не декоратор‑флорист и не дизайнер интерьеров, однако могу вам рассказать о декорациях программы «Ларри Кинг в прямом эфире» и объяснить, почему моя передача представлена такой, какой вы ее видите.

 Стол, за которым сидим я и гости программы, был сконструирован специалистами CNN в Атланте. Он задуман так, чтобы создавать ощущение комфорта и непринужденности. И это получилось. Обратите внимание: на столе нет цветов. В студии нет фотографий уличных беспорядков – только стол и карта мира на стене за спиной гостя. Это создает впечатление размаха и широты, чем как раз и славится CNN. В обстановке студии чувствуется драматический накал – именно это впечатление мы хотим создать у зрителей. Если они это ощутят, то досмотрят программу до конца и снова включат телевизоры на следующий вечер в девять часов.

 Декорация не менялась с тех пор, как мы впервые вышли в эфир в 1985 году, если не считать того, что мы увеличили размеры карты. Единственное различие между нашими студиями в Вашингтоне и Нью‑Йорке – это задник. В Нью‑Йорке за спиной гостя силуэт вечернего Манхэттена. Все остальное такое же, но немного меньше размером.

 Как в вашингтонской, так и в нью‑йоркской студии наши гости часто говорят, что обстановка здесь напоминает им что‑то знакомое и привычное. Когда я интервьюирую не одного гостя, а сразу двоих или больше, они отмечают, что сидят очень близко друг к другу. Однако эта близость оказывает свое воздействие. Благодаря ей создается более дружеская атмосфера, ощущение того, что мы ведем частную, но открытую для всех беседу, а зритель при ней присутствует.

 К сожалению, вы не можете проводить все ваши званые обеды в студии ток‑шоу «Ларри Кинг в прямом эфире». Однако вы можете перенять наши приемы. Во‑первых, обстановка не должна быть помпезной – напротив, она должна создавать у гостей чувство комфорта. Если у вас прекрасный сад, но к вечеру обещают похолодание, не следует устраивать ужин под открытым небом. Во‑вторых, хотя это и кажется очевидным, не забудьте и постарайтесь посадить друзей поближе друг к другу. Если вы пригласили на ужин четверых, не нужно сажать их за гигантский бабушкин стол на двенадцать персон. Даже если это ваш единственный стол, лучше использовать его как буфет, а есть в гостиной. Нигде люди не чувствуют себя более неловко, чем за столом, где есть незанятые места.