Завеса тайны приоткрывается 1 страница

 

При выходе из школы их ждал неприятный сюрприз. Намерение родителей никуда их сегодня не выпускать воплотилось в жизнь. Встретить ребят пришла не кто‑нибудь, а Валеркина бабушка. Нечего было и думать уговорить ее или бежать из‑под такого конвоя, по крайней мере, до тех пор, пока они не пообедают и не сделают всех уроков. Пришлось покориться судьбе. Маневр по отвлечению Индюка не принес никакой пользы, кроме морального удовлетворения. Хорошо хоть удалось убедить бабушку, что уроки лучше делать вместе.

Так что после плотного обеда ребята засели за письменным столом. Светке нужно было захватить из дома кое‑какие тетрадки, и она вскоре вернулась, неся кроме них какой‑то толстенный пухлый том темно‑коричного цвета.

– Это что, энциклопедия? – попытался пошутить Валерка. Настроение на сегодняшний день было испорчено, как казалось, безвозвратно.

– Почти, – кивнула Света. – Фотоальбом.

– Зачем он сейчас? – удивился Валерка.

– Какой же сэр Валерий непонятливый! – с деланым возмущением заявила подруга. – Неужели он собирается целый день посвятить столь скучному занятию, как уроки?!

– А что же еще делать?! – отозвался Валерка, которого тоже не радовала подобная перспектива.

– Вот именно, что? – поддразнила его Света. – Видак не посмотришь и музыку не послушаешь, сразу бабушка прибежит уроки проверять. Значит, остаются тихие занятия. Вот и посмотрим фотки.

– Тоже мне, интересное занятие! – разочарованно протянул Валерка. Он никогда не понимал, что люди находят такого занимательного в разглядывании фотоальбомов. Вот его мама обязательно начнет их показывать всем гостям. И что самое интересное, они смотрят с удовольствием. Или только вид делают?

– Почему же. Иногда очень даже любопытно! – настаивала Света. – Там много старых карточек. Я иногда их разглядываю и фантазирую: что это был за человек, как он жил. Давай попробуем! – И она раскрыла альбом.

Как ни странно, Валерка тоже увлекся. По крайней мере, по сравнению с уроками занятие оказалось значительно интереснее. Они со Светкой уже успели придумать несколько историй с ее родственниками из альбома. И вдруг, когда Света перевернула очередную страницу, он прямо впился глазами в одну из карточек. Света что‑то говорила ему, но он не слышал, а только не отрываясь смотрел на фотографию.

– Это он! – прошептал наконец Валерка и тут же громко, почти крича, возбужденно повторил: – Это он! Это тот мужик из подвала! Только помоложе! Тот самый, который просил меня спасти папку!

– Этот, ты уверен? – его волнение передалось Свете. Она чувствовала, что завеса тайны начинает понемногу приоткрываться. С пожелтевшей фотокарточки на нее смотрело умное молодое лицо. Взгляд выдавал человека, полного самых радужных надежд.

– Еще бы не уверен! – Валерка в возбуждении начал кружить по комнате. – Будешь тут уверенным, если каждую ночь спать не дает!

– Хорошо хоть не второй! – пробормотала Света. – По тому, как ты его описал, не хотела бы я иметь такого родственника. – Дрожащими от волнения руками она достала фотографию из альбома и перевернула ее. – Борис, тысяча девятьсот сорок восьмой, – прочитала она вслух.

– Так, значит, мы нашли скелет брата твоей бабушки! Вот почему он так внезапно пропал! – вспомнил Валерка рассказ дяди Василия. – И рукопись его пропавшего романа! Только, – он осекся, – уже потеряли ее.

– Почему потеряли?! – неожиданное открытие добавило Свете энтузиазма. – Ведь есть еще один экземпляр. Надо только поскорее его найти. И если Индюк хотя бы попытается что‑то с ним сделать!.. – Она сжала кулаки, не докончив фразы, но было ясно, что Кольке в этом случае придется пережить очень неприятные минуты.

– Теперь понятно, откуда оказался у тебя дома ключ от папки, – размышлял вслух Валерка. – И почему именно ты знаешь, где искать рукописи. Я читал, что между родственниками бывает такая связь. А ты еще к тому же нашла скелет… Вот только непонятно, откуда Индюк знает, где искать.

– Наверное, следил за нами, – пожала плечами Света. – Ну его, давай лучше смотреть дальше.

В альбоме было еще несколько фотографий Бориса. С каждым снимком его лицо мрачнело, уголки губ опускались все ниже, на высоком лбу появлялись вертикальные складки, а надежда во взгляде сменялась усталостью, тоской, а в конце даже отчаянием. На последней фотографии он был похож на загнанного охотниками оленя.

– Подожди‑ка! – Валерка стал внимательно всматриваться в одну из карточек. Она была сделана в их дворе. Несмотря на все изменения, произошедшие за десятки лет, двор был легко узнаваем. Борис стоял на переднем плане, щурясь на солнце, но Валерка смотрел не на него. Чуть вдали на фотографии был виден человек, случайно попавший в кадр, но, тем не менее, смотревший прямо в объектив. – Это он! – сказал Валерка.

– Кто это он? Ты можешь сказать толком? – Свету, прикоснувшуюся к тайне, раздражали Валеркины недомолвки и медлительность.

– Тот, второй. – Валерка опять вскочил. – Ну конечно же! Ведь твой дядя говорил, что вместе с ним пропал сосед! И теперь этот негодяй строит нам козни!

– Да успокойся ты, бабушка услышит! – цыкнула на него Светка. Она прислушалась, но все было спокойно: бабушка на кухне громко включила радио и поэтому Валеркиных выкриков не расслышала. – Что ты тут можешь разглядеть! Тут все слишком мелко. Тебе уже призраки всюду мерещатся.

– Не забудь, сколько от него неприятностей! Ведро с краской, ветка, пожар мне тоже померещились? Нет, я уверен, что это он. Подожди‑ка! – Валерка сбегал в другую комнату и принес лупу. – Сейчас мы все разглядим.

Теперь сомнений у него не оставалось. Это лицо он узнал бы из миллионов. Даже на старой, недостаточно четкой фотографии на нем можно было прочитать чувства зависти и злобы. Этот человек смотрел не в объектив, а на Бориса так, словно хотел убить его взглядом.

– Да, от такого можно ждать чего угодно! – согласилась Света, как следует рассмотрев карточку. – Не хотела бы я, чтобы такой тип мне приснился!

– Кого‑то он мне напоминает, – сказал Валерка. – Я еще в первый раз в подвале это заметил. Они мне оба кого‑то напоминали. Теперь я понял, что Борис похож на тебя. Вернее, ты на него похожа. Овал лица, уши и вообще… А вот на кого похож второй? Никак не пойму.

– Спасибо за сравнение со скелетом, – пошутила Света. – Действительно, что‑то общее есть. Но вот второй…

– Индюк! – воскликнули они хором. Разгадка пришла к ребятам одновременно. Сходство было несомненным, хотя трудно было сказать, в чем именно оно заключалось.

– Так, значит, он помогает Кольке так же, как Борис тебе, – прояснилось в голове у Валерки. – Вот только зачем ему это надо? Почему они дерутся? Почему он хочет уничтожить рукопись?

– Так мы все равно ничего не поймем! Что толку гадать? – сказала Света. – Лучше попробуем узнать о них побольше. Может, тогда все станет на свои места.

– А вот и Индюк собственной персоной! Вернулся, – сказал Валерка, выглянув в окно. – А что это у него в руках? – добавил он изменившимся от волнения голосом.

– Папка! – выдохнула Светка. – Бежим!

И они, пронесясь мимо опешившей бабушки, которая не успела даже попытаться их остановить и вымолвить хоть слово, выскочили во двор. Индюк явно собирался уничтожить папку в огне. Он с торжествующим видом стоял возле небольшого костерка, который сам же недавно развел. В одной руке он держал только что выкупленный документ, а в другой – небольшой пузырек с какой‑то мутноватой жидкостью.

– А, пришли полюбоваться! – издевательски поприветствовал ребят Колька. – Красивый будет костер!

– Отдай, поджигатель! – Света решительно шагнула к нему, но Индюк предостерегающе поднял руку.

– Еще один шаг, и все загорится, – с улыбкой проговорил он. – Она уже облита керосином. – И он поболтал в воздухе полупустым пузырьком. – А кстати, кто из нас поджигатель? Мне старичок рассказывал, что вчера некие хулиганы, очень похожие по описанию на моих знакомых, чуть все у него не спалили. Вот, дедуля еле спас папочку.

– Чертов скряга!

– Наглый лжец! – одновременно воскликнули Света и Валерка. В головах у них крутились одни и те же мысли. Неужели старик каким‑то образом сумел их обмануть и содержимое папки не сгорело? Или Колька говорит про букиниста только для отвода глаз, а на самом деле он уже отыскал последний, третий экземпляр?

– Послушай, Коль! – Света попыталась заговорить примирительным тоном, что, впрочем, получалось у нее неважно, уж слишком сильно было возмущение. – Можешь ты объяснить по‑человечески: зачем тебе сжигать эту папку? Что она тебе сделала? Неужели ты воруешь похожие, выкупаешь только для того, чтобы тут же сжечь?

– Именно для этого! – гордо и самодовольно заявил Индюк. – Мне от этого нет никакой выгоды! Я, конечно, мог бы на этом заработать, но не буду! Я человек бескорыстный, не то что некоторые!

– Так зачем же?! – не выдержал Валерка. – Жег бы себе что‑нибудь еще!

– Что‑нибудь еще неинтересно. За ним никто не охотится, – пояснил Индюк. – И потом, я точно знаю, что там очень вредная вещь.

– И кто же тебе об этом сказал? – спросил Валерка. Он чувствовал, что знает ответ на свой вопрос, но хотел удостовериться, посмотреть на Колькину реакцию.

– Да так, один человек… – замялся Колька и тут же, словно устыдившись своей нерешительности, добавил: – Это никого не касается! Не ваше дело!

– Все ясно! – тихо и сердито сказала Света. – Еще один с призраками общается. Хоть бы самой на привидение посмотреть!

Индюк вздрогнул. Удар явно достиг цели.

– Ну ладно, поговорили и хватит! – резко сказал он. – Теперь посмотрим представление! – И он поднял руку с папкой над костром.

– Погоди! – Света пыталась выиграть время и хоть что‑нибудь придумать. – Неужели тебе неинтересно посмотреть, что там внутри! У меня как раз и ключик есть.

– Конечно, интересно! – усмехнулся Колька. – Так лучше будет гореть! – Свободной рукой он полез в карман и вытащил оттуда маленький ключик, по форме и размеру очень похожий на Светкин. Девочка невольно ощупала свой карман, но ее ключ был на месте. На этот раз Индюк ничего не крал.

– Откуда ты его взял? – спросила она.

– Немного внимательности! – охотно пояснил Индюк. – Я думаю, что кое‑кто так испугался, увидев скелеты, что не поискал как следует вокруг.

– Так, значит, ты следил за нами и был в подвале? – догадалась Света. – Как всегда, шпионил!

– Это, между прочим, общий подвал, – обиделся Индюк. – И ходить там может кто угодно. А теперь хватит болтать! Приступаем к представлению!

Он артистичным движением вставил ключ в замочек, повернул его и раскрыл папку над огнем. Света даже вскрикнула от досады и расстройства, а Валерка двинулся было вперед, чтобы разобраться наконец с Индюком, но тут же замер в недоумении. Ветер отнес часть листков из папки, и один из них попал прямо Валерке в руки. Он посмотрел на него и стал, недоуменно разглядывая, вертеть в руках. Валерка ожидал увидеть отпечатанный или рукописный лист книги, но это была просто‑напросто газета недельной давности, и что в ней такого ценного, он понять не мог. Света, которая бросилась было собирать рассыпающиеся листки, тоже замерла от удивления. Торжество на физиономии Индюка сменилось полной растерянностью. И тут Валерка громко расхохотался.

– Старик возместил убытки, – смеялся он. – То, что было в папке, вчера сгорело! А он продал тебе газеты. – Конечно, жадный букинист не смирился с потерей денег и подсунул Кольке то, что попалось под руку. А тот даже не удосужился посмотреть, что покупает. Светка, которая тоже поняла, в чем дело, рассмеялась вслед за ним. Злость на Индюка прошла. Трудно злиться на того, над кем смеешься.

– Ну погодите! Я с ним еще разберусь. – Лицо Индюка так налилось кровью, что стало похожим на спелый помидор. – И с вами тоже! Вы у меня посмеетесь! – Он зло сплюнул, швырнул папку в огонь и решительным шагом пошел со двора. Видимо, ругаться с букинистом. Папка быстро превращалась в кучку пепла. Ребята смотрели на нее и думали о том, как не допустить, чтобы третий экземпляр постигла такая же печальная участь. А пока что надо было возвращаться к бабушке, которая после столь неожиданного исчезновения ждала объяснений.

Бабушку удалось успокоить очень быстро. Валерка сказал, что увидел в окно одноклассника, который должен был отдать тетрадку по физике, и она осталась этим вполне довольна, потому что учеба внука волновала ее почти так же сильно, как его хорошее питание.

– Елена Григорьевна, вы ведь очень долго живете в этом доме? – спросила Света у бабушки. Она вдруг поняла, что самый лучший способ узнать побольше о людях на фотографии, это расспросить кого‑нибудь из старожилов.

– Да почти всю жизнь, – ответила бабушка. – С тех пор, как вышла замуж за Валерочкиного дедушку. – Она стала подсчитывать, сколько лет прошло с этого момента, и собиралась уже пуститься в воспоминания, поэтому Света поспешила задать следующий вопрос.

– Значит, вы, наверное, знаете людей на этой фотографии. – И она протянула бабушке снимок.

– Сейчас посмотрим! – Елена Григорьевна надела очки и стала вглядываться в фотографию. – Конечно, знаю. Это Боря, Светочка, твой двоюродный дедушка. Надо же, столько лет прошло! Очень хороший был человек. Всегда такой приветливый. Только в конце грустный стал, бледный. Как будто тяжело больной. Ты ведь знаешь, что он пропал?

– Знаю, Елена Григорьевна, – кивнула Света. – А вот этого человека не помните? – И она показала на стоящего на дальнем плане.

– Очень плохо видно. – Бабушка прищурилась. – Но его трудно не узнать. Это Костя Уткин. О нем даже вспоминать не хочется.

– Это почему? – спросил Валерка. А про себя подумал, что через много лет ему тоже вряд ли захочется вспоминать Индюка.

– Недобрый был человек, – покачала головой бабушка. – Хотя и нехорошо так говорить о покойнике. Побаивались его. Он доносил на соседей: кто что сказал, кто что сделал. Один сосед спьяну анекдот рассказал политический, так на следующий день его забрали – и на десять лет. А Костя еще хвалился потом: «Я врага народа разоблачил!» Нравилось ему, что так его боятся. Сделает гадость и гордится! Он и к Боре все время присматривался. Все допытывался: «А что это ты пишешь?» Тот, правда, все отшучивался… Константин тоже исчез в тот же день, что и Боря. Но о нем‑то никто не жалел. Наоборот, весь дом словно свободней вздохнул. Даже жена его не слишком убивалась: уж больно тяжелый был человек. Она его, по‑моему, тоже побаивалась. А вот Борю жалко. Пропал человек ни за что.

– Как же так! Пропали люди, и никто их не нашел и не видел, куда они ушли! – сказала Света. – Неужели никто ничего не знает?

– Никто! – покачала головой бабушка. – Как сейчас помню этот день. Хмурый такой, пасмурный. В тот день еще в соседнем дворе взрыв был.

– Какой взрыв? – хором спросили ребята и переглянулись.

– Копали там какой‑то котлован, – ответила бабушка. – И наткнулись на бомбу. С войны там пролежала. Сильный был взрыв. Где‑то стекла повылетали, где‑то штукатурка осыпалась.

Тут зазвонил телефон, и бабушка прервала свой рассказ. А так как быстро она телефонные разговоры не заканчивала, то ребята поняли, что в ближайшие полчаса они будут предоставлены самим себе.

– Теперь все понятно, – задумчиво произнес Валерка.

– И что же тебе понятно? – Света, переполненная новыми впечатлениями, еще не успела привести в порядок свои мысли.

– Все! – Валерка был уверен в своих выводах. – В тот день они зачем‑то оказались в подвале. Возможно, Борис хотел спрятать папку в тайник. Остальные две уже спрятал, а третью не успел. А этот Константин за ним следил. И когда произошел взрыв, упал этот здоровенный камень, убил их, а тайник завалило. И так бы его никто и не нашел, если бы трубы не прорвало.

– Что ж, вполне логично. – Света не нашла к чему придраться в этом рассказе. Конечно, звучал он фантастически, но, как говорил Шерлок Холмс, если все остальные версии неверны, то следует принять оставшуюся, какой бы невероятной она ни казалась.

– Дальше. – Валерка, войдя во вкус, решил разъяснять все до конца. Сейчас он чувствовал себя кем‑то вроде сыщика из детективного романа, который в последней главе рассказывает остальным персонажам, что же произошло на самом деле. – Они погибли неестественной смертью, не завершив своих дел, поэтому их призраки пытаются действовать через живых.

Светка скептически хмыкнула. Ее друг подошел к самой фантастической части рассказа. Несмотря на все происходящее вокруг них в последнее время, в призраков она так до конца и не поверила. Ну что за привидения в наше время посередине большого города!

– Так вот. – Валерка не давал сбить себя с толку. Его волнение выдавало только то, что он стал расхаживать из стороны в сторону и даже жестикулировать, совсем как их школьный географ в те моменты, когда рассказывал особенно важную тему. – Естественно, что они накинулись на меня, так как я первый нарушил их покой. А тебе с Индюком досталось совсем чуть‑чуть. Ведь вы там оказались позже меня.

– Да я только лавку букиниста и видела, – как бы оправдываясь, произнесла Света. – Правда, теперь еще этот дом.

– Правильно, тебе подсказывает дух Бориса. Наверное, потому, что ты все‑таки его родственница, – сказал Валерка, радуясь, что подруга начинает понимать его и верить его рассказам. – А второй точно так же подсказывает Индюку. Индюк не за нами следит. Он ищет эти места так же, как и ты. Только тебе хочется сохранить эту папку, а ему, наоборот, уничтожить. Так уж ему родственник подсказывает.

– Какой Индюк, такие и родственники! – вставила Светка. – К такому, как он, приличное привидение никогда не явится!

– И теперь получается, что добрый дух нам помогает, а злой, наоборот, мешает, – торжествующе закончил Валерка. – Отсюда и всякие пожары, падающие ведра и ветки.

– Что‑то злой поактивнее, – с некоторой обидой в голосе сказала Света. Ее сомнения практически рассеялись.

– Почему же! – Валерка стал перечислять, загибая пальцы. – Во‑первых, ведро мимо пролетело. Во‑вторых, я папку в цемент не уронил. В‑третьих, на эскалаторе выпрыгнуть успел. В общем, он все время старается нас защитить. Только Индюку не вредит. Наверное, слишком добрый.

– Добрый! – возмутилась Света. – Тут труд его жизни гибнет, а он к какому‑то Индюку добрый! Обидеть боится! А мы тут рискуй за него! Уж я бы на его месте этому Индюку показала! Уж я бы…

– Когда станешь привидением, тогда и будешь рассуждать, – сказал Валерка примирительным тоном. Он уже пришел к выводу, что Индюк, хотя парень и противный, но в этом случае, можно сказать, не виноват. Попробуй посопротивляйся, когда привидение требует: найди папку и уничтожь. За свои слова он был награжден испепеляющим взглядом.

– Спасибо на добром слове! – обиженно заявила Света. – Сэр Валерий, как истинный рыцарь и джентльмен, умеет сделать даме комплимент. Но он может быть уверен, что если я стану призраком, то постараюсь явиться в первую очередь к нему!

– Что ж, добро пожаловать! – ответил Валерка, но, увидев, что Света действительно начинает злиться, примирительно добавил: – Да ладно тебе! Скажи лучше, что делать будем.

– Как «что»? Папку искать! Нельзя же позволить Индюку ее уничтожить. Жаль только, поздно уже. – Она с сожалением посмотрела на часы. – Сегодня нас никуда не отпустят.

– Так мы пока и не знаем, куда идти, – заметил Валерка. – Ты бы посмотрела какие‑нибудь альбомы с городскими видами, фотографии. Может, и узнаешь дом. И сны смотри повнимательнее, вдруг увидишь какую‑нибудь подсказку.

– Да ладно, это ты со сном поаккуратней. Чтобы подушка не задушила.

 

Глава 13

Последние предупреждения

 

Света ушла, а Валерка задумчиво стоял у окна. Он ясно представлял себе картину из прошлого. Затравленный писатель прячет свою рукопись, но не замечает, что по его следу идет доносчик. Борис спускается в подвал, чтобы спрятать последний экземпляр. А потом он собирается рассказать о месторасположении тайников какому‑нибудь надежному человеку, хотя бы тому же дяде Василию. И в последний момент вдруг замечает шпиона. Значит, все его труды напрасны; все экземпляры книги после его ареста будут найдены, конфискованы и, скорее всего, пропадут. В отчаянии он набрасывается на Константина. Следует короткая схватка, но тут раздается взрыв, и преследователь с преследуемым оказываются погребены в общей могиле. Но отчаяние одного и злоба другого никуда не делись; ведь оба погибли, не довершив своего дела…

Его размышления прервал странный шум за окном. Такого бешеного собачьего лая ему не приходилось слышать очень давно. Посмотрев вниз, он обомлел. На дереве сидела Света, вид у нее был очень испуганный и растерянный. А под деревом бесился Шарик, здоровенный дворовый пес, которого любили и подкармливали почти все жильцы. Шарик всегда был таким спокойным и ласковым, что почти ни на кого не лаял, разве что если мальчишки или какой‑нибудь пьяница его слишком сильно раздразнят. А уж к Светке‑то он всегда относился особенно ласково, ее вообще почему‑то очень любили собаки. И вот теперь он так яростно на нее нападал.

– Света! Что случилось? – крикнул Валерка, открыв окно.

– Не видишь, сижу, отдыхаю! – мрачно ответила Света. – Шарик взбесился. Если бы я на дерево не залезла, он бы, наверное, меня разорвал. Ну что ты стоишь? Сделай же что‑нибудь!

– Сейчас! – отозвался озадаченный Валерка. Легко сказать: «Сделай что‑нибудь!» – когда надо укрощать здоровенного пса. И это при том, что он‑то, в отличие от Светы, собак как раз боялся. Однажды в глубоком детстве его искусала собака, и с тех пор некоторый страх перед этими животными у Валерки остался. Даже миролюбивого Шарика он предпочитал обходить стороной. А что же сделать с ним теперь, когда он взбесился? Если только как‑нибудь отвлечь.

Ухватив из холодильника палку колбасы, Валерка выбежал во двор. Как назло никого из взрослых там в этот момент почему‑то не оказалось. За сценкой наблюдали только несколько испуганных ребятишек, которые оказались настолько беспечными и несмышлеными, что не поспешили попрятаться по подъездам. Но пес не обращал на них никакого внимания. С яростным лаем он носился вокруг дерева, время от времени подпрыгивая в безуспешных попытках достать Свету. Кажется, если бы у Шарика перед носом оказалась кошка, он и на нее бы не обратил никакого внимания. Света сидела на дереве, боясь шелохнуться, и дрожащим голосом просила Шарика успокоиться.

– Шарик, Шарик! Сюда! – позвал Валерка, помахивая колбасой, которую, правда, держал словно дубинку, готовый, в случае чего, воспользоваться ею как оружием. Пес, мельком взглянув на него, продолжал лаять. Тогда Валерка, отломив кусочек, подошел поближе и бросил его прямо перед собакой. Шарик не обратил на лакомство ни малейшего внимания.

– Мне кажется, он решил питаться только человечиной, – попыталась шуткой подбодрить себя Света. – Но почему ему понадобилась именно я? – В это время сучок, на котором она сидела, предательски захрустел. – Валерка, скорее! – закричала девочка. – Я так долго не продержусь!

Валерка заметался по двору в поисках хоть какого‑то оружия. Он не знал, что предпринять, и хотел найти хотя бы палку поувесистей. Тогда, если сук подломится, придется нападать на собаку. Последствия такого столкновения Валерка старался себе не представлять; если дело ограничится уколами от бешенства, то можно считать, что ему повезет. Тут его взгляд упал на ведро с водой, стоящее возле одной из машин. Хозяин, видимо, собрался мыть свой автомобиль, но куда‑то отошел.

Сук под Светой затрещал совсем угрожающе, и она даже вскрикнула, решив, что сейчас упадет к ожидающему ее псу. Плохо соображая, что он делает, Валерка схватил ведро, подбежал к собаке и, издав зачем‑то воинственный клич, напомнивший о фильмах из жизни дикарей, окатил ее ледяной водой. После этого он поднял ведро перед собой, намереваясь в случае чего им отбиваться. Мальчик был уверен, что теперь‑то пес точно переключит свой гнев на него.

Но нападения не последовало. Шарик вдруг затих и уселся на землю, жалобно поскуливая, отряхиваясь и недоуменно вертя головой. Он, казалось, совершенно не помнил, что с ним произошло, и недоумевал, откуда взялся этот внезапный дождь. Увидев перед собой кусок колбасы, Шарик, видимо, решил, что это является компенсацией за ледяной душ, и накинулся на него с довольным урчанием.

Тогда Света, наконец, отважилась слезть с дерева. Она по‑прежнему смотрела на Шарика с опаской, но он, уже доев колбасу и увидев девочку, стал вилять хвостом и радостно потерся о ее ноги. Он все порывался лизнуть ей руку, словно чувствуя, что чем‑то перед ней провинился.

– Ну ладно, ладно, Шарик! – Света решилась погладить его. – Что же с тобой такое случилось?

– Он был как загипнотизированный, – задумчиво произнес Валерка. – А потом, когда я окатил его водой, вроде бы очнулся. Видишь, теперь сам понимает, что сделал что‑то не то.

– Да, многовато случайностей. – Света выглядела очень задумчивой. – Если бы Шарик меня догнал, то на ближайшие несколько дней я бы точно была выведена из строя. И тогда: прощайте, поиски! А Шарика бы, наверное, усыпили…

– Вот именно! – Валерка обрадовался, что его, наконец, понимают. – Он что‑то сделал с собакой, как‑то на нее воздействовал.

– В любом случае я должна поблагодарить сэра Валерия за свое спасение. – Света попыталась изобразить реверанс. – Теперь он имеет полное право называться победителем львов.

– А при чем тут львы? – не понял Валерка.

– Потому что «победитель собак» звучит несолидно, – объяснила Света.

– Ну что же, теперь можно спокойно передохнуть, – заметил Валерка. – Эти пакости обычно подряд не происходят. Сил у него, что ли, не хватает.

– Значит, ты все‑таки считаешь, что это опять проделки того злого призрака? – с сомнением спросила девочка. Валерка кивнул. – Так вот, если кто‑то думает, что мы отступимся от поисков из‑за каких‑то собак, пожаров и падающих ведер, то этот кто‑то сильно заблуждается. – Она решительно тряхнула головой и зашагала домой.

Валерка посмотрел ей вслед, а потом тяжко вздохнул. Нужно было придумывать объяснение для исчезновения колбасы. Рассказывать правду он не хотел: так можно было навлечь неприятности на Шарика. А уж в том, что пес не виноват в случившемся, у него не было ни малейших сомнений. Валерка был уверен, что этот случай также подстроен коварным противником. Неизвестно, что от него еще можно ожидать. Главное, чтобы Светка не была беспечна так, как обычно. Он надеялся, что случай с собакой ее достаточно убедил и предупредил.

 

* * *

 

К очередному сновидению Валерка был морально готов. Тем не менее, прежде чем уснуть, он долго ворочался с боку на бок. Уж очень неприятно было ожидать очередное появление призраков. К тому же, после вчерашнего случая с подушкой, у него были определенные опасения. Он даже оставил дверь в комнату приоткрытой, на тот случай, если придется звать на помощь.

Сон не обманул ожиданий. В этот раз он оказался даже еще ярче, отчетливей, чем предыдущие. Константин в нем был уже совсем как живой. Бледность куда‑то исчезла. На щеках играл румянец. Во всех движениях сквозили сила и уверенность. Борис же, напротив, уже немногим отличался от скелета. Кожа обтянула кости настолько, что, казалось, вот‑вот порвется, и выглядела она уже даже не бледной, а зеленоватой. Как ему удается удерживать равенство в сражении, оставалось для Валерки загадкой.

– Вы с девчонкой обо всем правильно догадались, – начал Константин. – Только слишком умным быть тоже плохо, как бы потом плакать не пришлось. «Много мудрости – много печали». – Он неприятно усмехнулся. – Зря вы это продолжаете. Раз мои предупреждения не идут впрок, придется принимать серьезные меры. Так что останавливайтесь, пока не поздно.

– Спешите! – хрипло шептал Борис. – Если вы еще не передумали, если хотите все спасти, спешите! Осталось совсем мало времени! Еще чуть‑чуть, и я ничем не смогу помочь. Он набирает силу!

– Вот именно! Я ее набираю. А кое‑кто, наоборот, теряет. – Здоровяк, казалось, забавлялся происходящим. – Так что будьте благоразумными.

– Будьте очень осторожны, – вторил Борис. – Сейчас он не станет вас пугать. Он будет беречь энергию до решающего момента, и тогда может произойти что‑то страшное. Чем больше вы будете медлить, тем вам будет труднее. Он способен на все!

– И этот тоже, – опять усмехнулся Константин, сверкнув золотым зубом. – Видишь, на какой риск он вас толкает из‑за своих паршивых бумажек. Так что еще раз подумай, стоит ли ему помогать.

Мужчины опять сцепились в схватке. Создавалось впечатление, что Константин может запросто повалить соперника, но то ли он не хотел этого делать сразу, играя с ним, как кошка с мышью, то ли Бориса настолько подстегивало отчаяние. Так что поединок по‑прежнему проходил на равных. Видение давно уже исчезло, а у Валерки в ушах продолжали звучать голоса. Они шептали: «Спеши» и «Остановись». Ему казалось, что его тянут за руки в разные стороны и он вот‑вот разорвется, не выдержав напряжения.

Пробуждение было не слишком приятным. Валерку не покидало чувство тревоги, словно перед экзаменом или контрольной, к которой не смог как следует подготовиться. Только здесь расплатой за ошибку была бы не плохая оценка, а нечто гораздо худшее. Мальчик ощущал, что сегодняшний день должен стать решающим, что ему предстоит очень серьезное испытание с непредсказуемым концом. За завтраком он был таким задумчивым, что бабушка забеспокоилась: не заболел ли он. У Валерки появилось было искушение остаться дома и вызвать врача, предоставив событиям идти своим чередом. Но, представив себе, что Света может оказаться с неизвестной опасностью один на один, он поборол свой страх и от врача наотрез отказался.