Столкновение с грабителями 8 страница

– Да, действительно. Все равно он ничего, кроме наших новых знакомых, не обнаружит. – Ей не терпелось узнать, что же находится в загадочной черной папке. – А все‑таки интересно было бы послушать, как он заорет от страха, – мечтательно добавила она.

Открыть папку оказалось делом не таким уж простым. Она запиралась на маленький замочек.

– Придется ломать! – вздохнул Валерка. Его обуял азарт, и он даже дрожал от нетерпения. Ведь не стали бы два взрослых человека драться из‑за всякой ерунды! Вот только что ему привиделось в подвале? И что нужно будет сделать с содержимым? Чьему совету следовать?

– Погоди, у нас где‑то валялась связка старых ключей. Вдруг какой‑нибудь подойдет. Лежат без дела, а выбросить жалко. Бабушка их почему‑то берегла. Отец все хочет найти им применение, а руки не доходят. – Светке не хотелось портить находку.

Она вышла и тут же вернулась, держа в руках десяток ключей всех размеров. Они все изрядно проржавели, но и замок от папки находился не в лучшем состоянии.

– Этот, пожалуй, подойдет! – Света взялась за самый маленький ключик.

Как ни странно, он вошел в замок легко, как новый. Раздался легкий щелчок, и замок наконец открылся. Дрожащими от волнения руками Света раскрыла папку. Ребята разом потянулись к ней, стараясь скорее заглянуть в найденный документ и даже стукнувшись при этом лбами… И тут же разом издали вздох разочарования.

В папке находилась увесистая пачка бумаги. Вода не пощадила документы. На первой странице, украшенной серо‑зелеными пятнами плесени, можно было разглядеть лишь фиолетовые размытые полосы, в которых с трудом опознавался машинописный текст. Но вот сами буквы за этими полосами различить никак не удавалось. Света даже притащила откуда‑то лупу, но и она ничуть не помогла в исследовании. Сырость сделала свое дело. Все страницы оказались склеенными между собой, и заглянуть дальше у ребят не получалось. Валерка попытался было отковырнуть первую страницу, но только надорвал уголок. Уж очень тонкой была бумага.

– Надо попробовать это просушить, – задумчиво изрек он. – Может, тогда удастся расклеить страницы, и мы чего‑нибудь разберем.

– У мамы есть дядя, переплетчик на пенсии, – вспомнила Света. – Он‑то, наверное, знает, как обращаться с такими бумагами. Вот только, – она в задумчивости стала кусать ноготь, – тогда он первый все прочитает.

– А ты попытайся все у него выведать, – посоветовал Валерка. – Просто спроси, что делать в таких случаях.

– Верно! – обрадовалась Света. – Сэр Валерий, вы гениальны! – Валерка залился краской. Похвалы, пусть даже в таком шутливом тоне, дождаться от Светки было нелегко. Зато упреков и подкалываний – сколько угодно.

– А еще лучше промочить какие‑нибудь ненужные бумаги и просто посмотреть, что он с ними сделает, – продолжил он, воодушевленный вниманием.

– Точно! Учебник по химии вполне подойдет! – весело согласилась Света, и Валерка не понял, шутит она или нелюбовь к этому предмету зашла у нее слишком далеко.

– Возможно, здесь сохранились только отдельные слова, – размышлял вслух Валерка. – А об остальном нам придется догадываться. Как в «Детях капитана Гранта».

– Долго же нам придется копаться! – фыркнула Светка. – Они с одним коротеньким письмом столько ковырялись, а тут целая книга.

– Да уж! – почесал в затылке Валерка. – А интересно все‑таки, что тут может быть?

– Таинственная рукопись по колдовству! – Света заговорила зловещим шепотом и попыталась сделать страшные глаза. – Или, – она посерьезнела, – какие‑нибудь секретные разработки. Вот два шпиона за них и передрались.

Ребята еще некоторое время пытались придумать, что же может быть в таинственной папке, но ничего подходящего в голову не приходило. В конце концов было решено, что до завтрашнего дня Света сделает подходящую мокрую рукопись, чтобы было с чем обращаться к переплетчику. Папку она с сожалением отдала Валерке. «А то у меня младший брат такой вредный. Всюду нос сует! Обязательно найдет!» – объяснила Света. Валерка подумал, что это у них, наверное, семейное, но вслух предпочел эту мысль не высказывать.

Немного почистив свою одежду, обернув папку для надежности бумагой и спрятав ее в свой вместительный пакет, Валерка отправился домой. И едва он вышел во двор, как опять наткнулся на Индюка, бредущего со стороны подвала. Вид у того был такой бледный и ошарашенный, что можно было не сомневаться в том, что он видел то же самое, что и они.

– Как дела у шпионов? – мстительно спросил Валерка. – Неужели они чего‑то испугались?

Но Индюк был так поглощен своими мыслями, что даже ничего не ответил, а только как‑то подозрительно посмотрел на Валерку. Тому стало его даже немного жаль, но он сейчас слишком спешил домой, а потому странную беседу продолжить дальше не пытался и скрылся в своем подъезде. Если бы Валерка оглянулся, то был бы, наверное, удивлен и озадачен. Потому что Индюк еще долго, не мигая, смотрел ему вслед и как‑то странно улыбался…

 

Глава 4

Неприятности начинаются

 

Весь оставшийся день Валерка был страшно рассеян. Все мысли крутились вокруг таинственной находки. Уроки он делал раза в три дольше, чем обычно, на вопросы отвечал невпопад или не отвечал вовсе, так что обеспокоенная бабушка даже заставила его померить температуру. Он же никак не мог дождаться вечера, чтобы еще раз попробовать проникнуть в тайны папки. Вдруг удастся разъединить листы. Светке тоже не сиделось спокойно. Несколько раз она звонила, чтобы огорошить Валерку новыми неожиданными идеями. Больше всего ей все‑таки нравилась мысль про шпионов.

Увы, вечером с папкой сделать ничего не удалось. Листы были словно смазаны каким‑то клеем и никак не хотели разъединяться. Более того, Валерка чуть было не усугубил положение. Дело в том, что он очень любил во время занятий не спеша попивать чай. Вот и в этот раз, но едва он раскрыл папку с бумагами и собрался сделать глоток чая, как вдруг явственно ощутил толчок под руку. Чай, естественно, расплескался, и хорошо, что Валерка каким‑то инстинктивным движением успел другой рукой резко отодвинуть бумаги, и на них попало всего несколько капель. Валерка резко обернулся назад, чтобы высказать толкавшему все, что он о нем думает, но, к его удивлению, за спиной никого не было, даже кота. Он находился в комнате совершенно один.

Так ничего и не добившись, Валерка на всякий случай положил загадочный документ под подушку и лег спать. Ему совсем не хотелось отвечать на расспросы, если кто‑нибудь случайно натолкнется на черную папку. Заснуть очень долго не получалось: события этого дня были слишком странными и возбуждающими. А когда Валерке все‑таки удалось забыться сном, они неожиданно получили продолжение…

С ним вновь разговаривали те же самые мужчины, которых он увидел во время своего обморока в подвале. На этот раз ему удалось разглядеть их подробнее; мозг, несмотря на сон, работал очень четко, даже лучше, чем наяву. Одеты они были так, как, насколько Валерка мог судить по старым фильмам, одевались перед войной или сразу после нее, в 30–50‑е годы. Один из них казался каким‑то испуганным и затравленным, как зверь, по следу которого идут охотники. Его большие, светло‑серые усталые глаза словно молили о помощи. Другой, напротив, выглядел скорее как охотник. В бегающих, колючих, стального цвета, словно все время что‑то высматривающих глазах читалось что‑то хищное и уверенное. Он, казалось, был абсолютно убежден в своей правоте, в своем праве преследовать другого. И, как ни странно, в лицах обоих Валерке чудилось что‑то до боли знакомое, как будто он где‑то их недавно видел, только невозможно было вспомнить, где именно. И еще: оба казались страшно бледными, почти прозрачными, словно после очень долгой и изматывающей организм болезни.

Мужчины снова обращались к нему, причем если в голосе первого слышалась просьба, едва ли не доходящая до мольбы, то в уверенном, грубоватом тоне второго проявлялась та же самая уверенность, что и во внешнем виде, которая иногда переходила почти что в приказ и даже в угрозу.

– Постарайся спасти это! – просил первый. – Еще не все потеряно, и умелый человек сможет все прочитать. Если же нет, то есть еще два других… – Голос становился все глуше, словно у говорящего кончались силы, поэтому Валерка так и не расслышал, что это за другие.

– Чем скорее ты это уничтожишь, тем будет лучше для всех! – твердо отчеканил второй. И, многозначительно поглядев на Валерку, добавил: – И в первую очередь для тебя.

Валерке стало жутко. Ему вроде бы не угрожали напрямую, но в тоне, жестах второго ощущалась такая угроза, что он чувствовал, как его сковывает волна страха. Он уже жалел, что согласился идти со Светкой в подвал, что заметил эту самую папку и подобрал ее. Пусть бы лучше ее нашел Индюк и сам бы мучился. За шпионство он этого вполне заслуживает.

– Постарайся, ты сможешь! – тихо уговаривал первый. – Ты почувствуешь, как поступить. Твоя подружка поможет разобраться.

– Не вздумай слушать девчонку! – властно перебил второй. – Ты должен слушаться только разума. А поможет тебе другой человек. – И произнес загадочным тоном: – А то яблочко от яблоньки…

Тут мужчины с ненавистью посмотрели друг на друга и, забыв о Валерке, устало сцепились и продолжили свое сражение. «А ведь эта борьба идет у них уже несколько десятков лет!» – подумал он сквозь полудрему и проснулся.

Настроение с утра было довольно‑таки мрачным. Валерка чувствовал себя усталым и совершенно не выспавшимся. Сон произвел очень сильное впечатление. Если одни и те же люди, которых он никогда раньше не видел, привиделись дважды в течение суток, то должно же это что‑нибудь значить? К тому же не давало покоя что‑то знакомое в их лицах. Он вспомнил прочитанный недавно фантастический рассказ о том, что если положить на ночь под подушку или рядом с собой какой‑то предмет, то можно увидеть во сне связанную с ним историю. А что если это правда? Неужели тогда он видит людей, погибших из‑за этой самой папки? Но как тогда поступить? Кому из них верить? С одной стороны, прятать ее мог какой‑нибудь преступник. Но с другой – преступником, несмотря на свой уверенный вид, мог бы оказаться как раз преследователь. От этих вопросов голова шла кругом.

Умывшись и позавтракав, Валерка вернулся в комнату за учебниками и на секунду остолбенел. Его спокойный и ленивый кот Мурзик, с поведением которого обычно не возникало никаких проблем, с каким‑то невиданным ранее ожесточением терзал когтями многострадальную папку, которую сумел каким‑то образом вытащить из уже собранного пакета. Хорошо еще, что аккуратный Валерка закрыл ее на замочек, иначе от бумаги при таком кошачьем усердии уже ничего бы не осталось. Обычное «брысь» на Мурзика никак не подействовало, и только когда Валерка топнул ногой и сделал угрожающее движение, кот нехотя, с шипением отступил. Существенно повредить папку Мурзику не удалось, но на ней, тем не менее, остались глубокие царапины. И еще, Валерке на мгновение показалось, будто от папки доносится запах креветок, столь обожаемых котом, который, впрочем, тут же исчез, уступив место привычной сырости.

Выйдя в подъезд, Валерка испытал вдруг огромное желание избавиться от папки, спустив ее в мусоропровод. Еще недавно он мечтал о том, чтобы соприкоснуться с тайной, но никак не ожидал, что это доставит столько хлопот и головной боли. Он тут же одернул себя, обвинив в малодушии. Если уж к нему попал столь странный предмет, то придется разбираться самому. Или, по крайней мере, отдать кому‑то из взрослых. И, потом, если папка будет потеряна, то Светка ему в жизни такого не простит.

«А интересно, – подумал он, – ей тоже что‑нибудь привиделось? Или одному мне так „повезло“? Вот только как об этом спросить? Рассказывать про свои глюки очень не хотелось даже Светке. Вдруг она решит, что он попросту струсил?»

По дороге в школу его ждал еще один неприятный сюрприз. Короткий путь лежал через стройку. Конечно, ходить там запрещалось, но что же делать, если так выходило в два раза короче. А в сухую погоду там было даже не очень грязно. Валерка шел, погруженный в свои мысли, не забывая, однако, смотреть под ноги, и вдруг ощутил явственный толчок в спину. Нелепо взмахнув руками, он потерял равновесие и в этот момент заметил, что падает прямо в стоящее почти на самой дороге корыто с разведенным и еще не застывшим цементом. Причем в первую очередь в цементную жижу должна была попасть рука, в которой он держал пакет с учебниками и папкой. Как ни странно, Валерка, в общем‑то, не отличавшийся быстротой реакции, успел в последний миг отбросить пакет в сторону, как будто в нем находилось что‑то очень дорогое и ценное для него. Сам же он благополучно вляпался в цемент по самый локоть.

Сказав несколько слов из тех, которые не принято употреблять в хорошем обществе, Валерка, поднимаясь на ноги, обернулся, чтобы посмотреть, кто это так с ним пошутил, и при случае отплатить тем же. Но, к его глубокому удивлению, рядом не было ни одной живой души. Не только человека, но даже какой‑нибудь собаки или кошки. Валерка поднялся, изумленно вертя головой. Каждое из произошедших с ним событий было на редкость странным, а уж все вместе они составляли и вовсе фантастическую картину. И все они, как он отметил про себя, были связаны со вчерашней находкой.

– Спасибо, что не дал ей погибнуть, – вдруг послышался ему тихий голос из вчерашнего сна.

– В следующий раз будет гораздо хуже! – откликнулся другой, и у Валерки опять возникло ощущение неприкрытой угрозы.

«Да что же это такое! – вконец расстроился он. – Мало того, что падаю на ровном месте, так еще эти голоса. А вроде бы головой не ударялся. Отравился я чем‑то, что ли? Или в подвале чем‑то надышался?»

Вдали показалась Светка. Она обеспокоенно подбежала к нему.

– Что это с тобой? – спросила она. И тут, заметив, в каком он виде, не удержалась от смеха. – Сэр Валерий решил сделаться строителем и его постигла досадная неудача?

– Отстань! – проворчал раздосадованный Валерка. – Помогла бы лучше! Я, между прочим, нашу папку еле спас.

– Скажи лучше, чуть не угробил! – Света посмотрела в корыто. – После такой ванны ее бы уж точно никто не прочитал. Под ноги надо смотреть!

– С ней одни неприятности, – пожаловался Валерка. – То чаем ее едва не облил, то Мурзик на нее взъелся. И вообще… – Он хотел было рассказать про сны и про то, как его что‑то толкнуло, но вовремя остановился. Все равно Света не поверит, да еще и посмеется.

– Знаешь что! – Света терпеть не могла, когда кто‑то при ней начинал жаловаться на судьбу. – Если на тебя эта папка так действует, что ты на ногах не стоишь, то пусть она лучше побудет у меня! У меня и кота нет.

– Ну и забирай! – Валерка был обижен на такое непонимание. Он достал папку из пакета, и, стараясь подражать торжественным церемониям, с поклоном вручил Свете. – Леди Светлана, отныне и во веки веков вы нарекаетесь Хранительницей Древностей и должны беречь сей документ как зеницу ока.

– Лучше я его сберегу! – увлеченные ссорой, они и не услышали, как к ним подошел Индюк, глядевший на папку с таким вожделением, как голодный на хлеб. Он хотел взять у Светы папку, но она моментально вырвала ее у него из рук и спрятала в сумку.

– Давать в руки детям запрещено! – пояснила она. – Это не игрушка.

– Что я вижу?! Неужели поиски по помойкам принесли успех?! – Колька сделал вид, что пропустил последнее замечание мимо ушей. – А некоторым, – он выразительно посмотрел на Валерку, – так понравилось рыться в грязи, что они не могут остановиться?

– А некоторым так нравится шпионить, что они не могут прекратить. – Валерку трудно было рассердить, но в этот раз он завелся. – Кстати, мы еще не здоровались. – И он своей измазанной в цементе рукой ловко пожал руку зазевавшемуся Индюку.

– Ах ты! Сейчас я тебя… – только и смог сказать Колька, отряхивая грязь. Ему хотелось накинуться на Валерку, но он быстро оценил невыгодность своего положения. Валерка был уже и так здорово испачкан, а вот Колькин костюм мог сильно пострадать.

– Шпионаж вообще грязная работа! – не мог остановиться Валерка. Он сделал вид, что хочет похлопать Индюка по плечу, но тот проворно отскочил в сторону.

– Вы тут разбирайтесь, а я должна бежать! – Светка посмотрела на часы. – Кавычка не простит очередного опоздания. – И тут же, сменив беспечный тон на изысканный, добавила: – Благовоспитанной леди не подобает находиться в обществе грязнуль, поэтому я удаляюсь.

– Ну погоди, я еще с тобой поквитаюсь! – зло прошипел Индюк, вытирая руку носовым платком. И, бормоча под нос какие‑то угрозы, отправился вслед за Светкой.

Валерке ничего не оставалось, как идти домой переодеваться. Не появляться же в школе в таком виде?! Он все еще не пришел в себя после падения и был зол на Светку, которая ничего не поняла. Сейчас он уже подозревал, что его мог толкнуть Индюк, а потом где‑то спрятаться. И вчера не он ли закрыл их в подвале? Вот только зачем ему это делать? Он, конечно, человек неприятный, и от него всегда можно ждать пакостей, но чтобы сделать такую гадость… Хорошо еще, что сегодня удалось так ловко его отшить. И русский прогулять получилось. И, решив, что во всем имеются свои хорошие стороны, Валерка направился к дому.

Бабушка, конечно же, пришла в ужас от его вида и прочитала длинную нотацию о том, как опасно ходить вблизи стройки. Она даже хотела показать внука врачу, но он решительно этому воспротивился, сказав для верности, что очень не хочет пропускать физику, так что все ограничилось душем и переодеванием. Валерка даже успевал в школу ко второму уроку. По пути он почему‑то ощущал на этот раз такую легкость, что ему даже хотелось петь. По сравнению с утренними часами он чувствовал себя просто другим человеком. Подумав, Валерка связал это с тем, что избавился от находки. Он, правда, опасался, что всякие странности могут начать происходить со Светкой, но, в конце концов, решил, что она это вполне заслужила. К тому же, если такое случится, то это будет подтверждением тому, что во всем виновата странная папка.

– Ну как, с тобой все нормально? – Валерка, придя в школу, не нашел ничего лучшего, как обратиться к Свете с этим вопросом.

– А почему со мной должно быть что‑то ненормально? – удивленно спросила она.

– Да нет, ничего, я просто так спросил. – Валерка чувствовал, что сморозил глупость, но не знал, как ее исправить.

– Знаешь, ты сегодня вообще какой‑то странный. – Света внимательно на него посмотрела. – Ты вчера, когда падал, головой случайно не ударился?

Звонок спас Валерку от неприятного обсуждения. В школе все шло, как обычно, и события последних суток стали казаться ему чем‑то нереальным, даже придуманным. Как виденный недавно фильм или прочитанная книга. Светка несколько раз упомянула про своего родственника‑переплетчика, но обсуждать эту тему ребята не стали. Рядом постоянно кто‑то находился, а история была не для посторонних ушей. Странным казалось поведение Индюка. Он буквально не отходил от них ни на шаг, все время оказываясь рядом.

– Похоже, вчера он все‑таки следил за нами и что‑то знает, – улучив момент, шепнула Света.

– Или в тебя влюбился, – меланхолично отозвался Валерка, за что удостоился уничтожающего взгляда. – Сейчас мы с ним проведем психологический эксперимент.

Он начал что‑то бормотать себе под нос, время от времени произнося какое‑нибудь слово достаточно громко для того, чтобы Колька мог его расслышать. На словах «подвал», «папка» и «скелет» тот слегка вздрагивал и прислушивался так усердно, что даже вытягивал шею. Это не осталось без внимания математички, и следующие минут десять и Валерка, и Индюк провели у доски за решением задач.

– Теперь все ясно, – шепнул Валерка соседке, вернувшись на место. – Он там был.

– Откуда это ясно? – не поняла она.

– Элементарно, Ватсон, – с гордостью ответил Валерка. – На словах «подвал», «папка», «скелет» он дергался сильнее, чем на других. Я еще говорил: «чердак», «книга», «кладбище». На них он реагировал меньше. Значит, Индюк шпионил за нами и теперь думает о том же, о чем и мы. Только папки у него нет. И он не знает, что в ней.

– Гениально! Я бы никогда до такого не додумалась. – Светка была в восторге от такой сообразительности друга. – Это ты все сам придумал?

– Да нет, прочитал в одном детективе, – нехотя сознался Валерка. Ему, конечно, хотелось приписать открытие этого метода себе, но честность взяла верх.

– Все равно молодец! – великодушно отозвалась Светка. И тут же прыснула. – Из‑за твоих слов Индюк, наверное, теперь пойдет лазать по чердакам.

– Хорошо бы, – отозвался Валерка. – А то крутится весь день под ногами, никак от него не отвяжешься.

 

Глава 5

Потеря

 

Еле дождавшись окончания занятий, ребята отправились к переплетчику. Путь предстоял неблизкий, почти на другой конец города, но поговорить как следует не получалось. Уж слишком много народа было в транспорте, а привлекать внимание разговорами о скелетах не хотелось. Так что каждый строил предположения самостоятельно. Вначале они несколько раз оглядывались, но Индюк в этот раз, по‑видимому, за ними шпионить не стал. Валерка внимательно смотрел за Светой. Он опасался, что с владельцем папки может что‑то произойти. Но Света выглядела совершенно нормально; ничто не говорило о каких‑нибудь галлюцинациях или, того хуже, неожиданных толчках.

– Ты что, боишься, что я убегу? – Такое чрезмерное внимание начало ее раздражать.

– Нет, конечно, – смутился Валерка. – Просто у тебя эта папка, вот я и смотрю, чтобы ничего не произошло…

– И что же, она меня укусит, что ли? – недоумевала Света. – Или кто‑то вырвет ее у меня из рук и убежит? Все‑таки ты стал какой‑то чудной. Если бы я знала, что сэр Валерий столь впечатлителен, то я бы ни за что не стала просить его меня сопровождать в темное подземелье.

– Со мной все в порядке! – Валерка обиделся на намек, будто он испугался. У него пропала всякая охота рассказывать о произошедшем. А Светка, может быть, еще пожалеет, когда ее начнут толкать на ровном месте или голоса станут спорить над ухом.

Светкин родственник принял их хорошо. Он очень давно не видел девочку, поэтому долго рассматривал ее, словно картину в музее, а потом не спеша стал расспрашивать ее обо всех родных. Старичок оказался человеком неторопливым и обстоятельным, поэтому беседа заняла немало времени. Наконец, когда он напоил гостей несколькими чашками чая, убедился, что все родственники здоровы, и узнал, кто из них чем занимается, можно было переходить к делу.

– Вы понимаете, дядя Василий, – затараторила Света, стараясь казаться расстроенной и озабоченной, – у меня случайно попала в воду очень важная тетрадь, по химии, и я не знаю, можно ли с ней теперь что‑то сделать. А то мне придется очень много всего переписывать.

Света действительно пожертвовала столь нелюбимой химией, а когда она достала тетрадку, Валерка был страшно поражен тем, что можно сделать с обычной, почти новой тетрадью за один вечер. Не иначе как несчастные записи по химии побывали как минимум в десятке химических веществ. Валерка с ужасом, но в то же время едва не рассмеявшись вслух, представил себе, что станет с такой аккуратной и педантичной химичкой Ксенией Георгиевной при виде этого безобразия.

– Да уж, придется повозиться. – Дядя Василий водрузил на нос старомодные очки в тяжелой оправе, отчего немного стал напоминать филина, и почесал лысый затылок. – Похоже, твоя химия варилась вместе с супом.

Провозился он довольно долго (вряд ли он вообще хоть что‑то в жизни делал быстро), тщательно отпаривая и просушивая листы, осторожно разъединяя их пинцетом. При этом старый переплетчик проделывал все эти манипуляции с такой старательностью и почти что благоговением, словно жрец, выполняющий какой‑то сложный и таинственный обряд. Правда, в отличие от последнего он легко и с удовольствием пояснял свои действия. Ребята со своим неподдельным любопытством подталкивали его к этому. Наконец работа была закончена. Конечно, нельзя было сказать, что тетрадка выглядит как новенькая; она сильно распухла и бумага стала хрупкой и совсем другой на ощупь. Буквы немного расползлись, как будто их писали толстым фломастером. Но все, кроме первой, самой пострадавшей страницы, прочесть было можно.

– Прошу! – театральным жестом старик торжественно вручил тетрадку Свете. Он был очень доволен тем, что удалось тряхнуть стариной, и искренним восхищением посетителей.

– Ой, дядя Василий, не знаю, как вас и благодарить! – Светка действительно была очень рада, вот только старый переплетчик не догадывался об истинной причине этой радости.

Началась долгая церемония прощания. С трудом отказавшись от очередной порции чая и пообещав заходить еще, ребята, придумав внеклассные школьные занятия, на которые якобы нужно спешить, через какую‑то четверть часа вырвались на улицу.

– Думал, никогда отсюда не уйдем, – с облегчением выдохнул Валерка. – А твой родственник мастер, – добавил он уважительно.

– Важнее всего результат. – Светка была полна энергии. – Теперь‑то мы знаем, как что делается, и можем прочитать эту папку.

– Надо бы сначала потренироваться на чем‑нибудь еще, а то испортим по неопытности, – осторожно заметил Валерка.

– Правильно! – глаза Светки озорно блеснули. – Теперь твоя очередь жертвовать химией!

– Ну, зачем же химией? – растерялся Валерка. Ему совсем не хотелось проводить эксперимент со своими записями. – Можно просто найти какое‑нибудь старье.

Так, весело переговариваясь, ребята дошли до метро. До разгадки тайны было теперь рукой подать. Ожили старые мечты о кладе. Света даже стала насвистывать какую‑то задорную песенку и размахивать своей сумкой, словно первоклассница.

– Не свисти, наш клад просвистишь! – шутливо стал наставлять ее Валерка, войдя в роль старшего брата. – И вообще, будешь так размахивать руками, папка потеряется.

– Слушаюсь и повинуюсь! – ответила Света и вдруг, побледнев, внезапно остановилась. Она молча раскрыла сумку и несколько раз перебрала ее содержимое. Сначала бегло, во второй раз очень тщательно и затем, в последний раз, с какой‑то яростью. Наподдав со злости ногой ни в чем не повинный камешек и пробормотав себе под нос какое‑то проклятие, Света обреченно уселась на каменный бордюр. От досады она готова была расплакаться, и только присутствие других людей, а особенно Валерки, сдерживало ее. Надо же: нападала на Валерку, что он плохо хранит находку, а сама тут же ее потеряла! А такой был шанс: найти что‑то интересное, прославиться, а может, и разбогатеть…

Валерка присел рядом. Спрашивать, что пропало, не имело смысла. Все было ясно без слов. Укорять подружку он не собирался, особенно после всей той чертовщины, которая происходила с ним самим. Он испытывал смешанные чувства. С одной стороны, это было облегчение, словно после сданного экзамена; пусть оценка не такая, как хотелось бы, а все равно – свобода. Теперь жизнь опять потечет спокойно, а приключение скоро начнет казаться чем‑то вроде замысловатого сна. Но с другой стороны, как хотелось бы раскрыть тайну! Понять, из‑за чего же погибли те двое. Если, конечно, его видение и сон правдивы (а он почему‑то был уверен, что так оно и было).

– А ты не могла ее оставить у дяди Василия, когда доставала тетрадку? – спросил Валерка.

– Нет. – Света задумчиво помотала головой. – Мне еще там показалось, что что‑то не так. Как будто что‑то важное забыла. Только тогда не было времени вспоминать.

– Значит, в метро вытащили? – Валерка хотел все‑таки установить истину.

– Вряд ли, сумка цела. А воры обычно их разрезают. – Светка считала себя в этом вопросе специалистом после того, как в автобусе недавно вытащили кошелек у ее тети. – Не могли же они ее раскрыть и опять закрыть. И потом, откуда чему‑то ценному взяться у школьников? А попасться можно точно так же. И еще, что‑то мне она показалась чересчур легкой сразу после школы.

– А больше ничего не пропало? – Валерку начала терзать смутная догадка.

– Вроде нет. – Светка в очередной раз перетряхнула сумку. – И кошелек на месте…

– Значит, свистнули в школе. – Вообще‑то в их школе такие происшествия были редкостью. Правда, зимой из гардероба украли одну куртку, но все тогда подумали на чужака. – И вору была нужна именно эта папка, и больше ничего. – Валерка рассуждал не спеша, еще не решаясь произнести обвинение. Все‑таки дело серьезное.

– Индюк! – проговорила Света с такой яростью, что стало ясно: будь Колька здесь, ему явно не поздоровилось бы.

– Когда же он успел? – старался подавить последние сомнения Валерка. Индюка он, конечно, не любил, но чтобы дойти до воровства…

– На физкультуре! – Света была уверена в Колькиной виновности. – То‑то когда Кукушкина возвращалась в раздевалку, она подняла визг, что кто‑то подглядывает.

– Я думал, просто потому, что дура, – почесал затылок Валерка.

– Это, конечно, тоже, – согласилась Света. – Но нет дыма без огня. Значит, туда действительно кто‑то пробрался. А Индюк как раз освобожден, его на уроке не было.

– М‑да, – протянул Валерка. – Сильно же ему понадобилась эта папка. Мало того, что своровал… – Он живо представил себе, какой позор ожидал бы Индюка, будь он застигнут на месте преступления.