О моей семье, о жизни в эвакуации, о том, как я учился в классе с одними девчонками и влюбился в Светку Сталину

Иванов Е. М., Соколов Г. Е Голый шпион. Русская версия. Воспоминания агента ГРУ

Посвящается памяти Евгения Михайловича Иванова (1926–1994)

Полвека назад, работая в Лондоне, помощник военно-морского атташе Евгений Михайлович Иванов стал обладателем сокрушительного по своей силе компромата — документированных сведений о тайных сексуальных утехах сильных мира сего. В его руки перешли скандальная порноколлекция королевского фотографа Бэрона Нэйхума и другие документы, дискредитирующие государственную власть Великобритании.

Дамоклов меч вселенского позора навис над многими британскими политиками, видными депутатами и даже над Домом Виндзоров. Под ударом оказались муж и сестра королевы Елизаветы II, маркиз Милфорд-Хэвен, герцог и герцогиня Аргилльские, лорд Астор, полдюжины членов правительственного кабинета премьера Гарольда Макмиллана, в том числе военные министры — Джон Профьюмо и Дункан Сандс. По другую сторону океана в аналогичную ловушку попали президент США Джон Ф. Кеннеди, его брат, министр юстиции Роберт Кеннеди, посол в Аондоне сэр Дэвид Брюс и его окружение.

Пытаясь избежать позора, члены британского правительства подали в отставку, аристократы ушли в тень, а контрразведки Великобритании и США начали лихорадочно заметать следы. Так русский разведчик убрал с Даунинг-стрит 10 неугодный Москве консервативный кабинет и вверг в хаос секретные службы Лондона и Вашингтона.

«Голый шпион. Русская версия» — это сенсационный рассказ знаменитого разведчика о своей жизни и работе.

Предисловие

Небольшой по объему сборник коротких рассказав капитана 1 ранга Евгения Михайловича Иванова, главного фигуранта так называемого «скандала века», был написан еще в советские времена. В СССР такую книгу издать было невозможно. Откровения бывшего разведчика в печати, даже если в них не содержалось ничего секретного, были недопустимы без особого разрешения. А разрешения никто не давал. Поэтому книга изначально писалась на английском языке, и ее авторы на свой страх и риск готовились опубликовать ее в Англии.

В западной печати тогда об Иванове распространялись самые баснословные слухи. Одни утверждали, что он мертв, другие, — что арестован. Кто-то писал, что он продолжает работать на советскую разведку, а кто-то заявлял, что Иванов сбежал за рубеж и живет в США.

По нашему замыслу книга должна была положить конец этим слухам и защитить доброе имя Евгения Михайловича Иванова.

В начале 1992 года «Голый шпион» появился в лондонских магазинах. Но весь тираж книги был тут же арестован. В суд подала супруга опального военного министра Профьюмо бывшая кинозвезда Валери Хобсон.

«Я не угощала его чаем, не принимала в подарок водку и не позволяла ему копировать документы в кабинете мужа», — заявила возмущенная кинодива.

Эти слова Валери Хобсон напечатали практически все британские газеты. Честность авторов и правдивость книги по сути дела были поставлены под сомнение.

По действующему в стране исковому законодательству опровергнуть подобное заявление в суде могли лишь прямые и неопровержимые доказательства. Закон гласил, что не истец должен доказательно обосновать свои претензии к автору, а обвиняемый в дефамации обязан доказать свою правоту.

Дело миссис Хобсон против господина Иванова оказалось беспроигрышным. Ее слово безо всяких доказательств имело доказательную силу, а слово советского офицера даже при наличии оных — нет. Собственно в суд Иванова и не приглашали. Да и приехать в Лондон бывший разведчик не мог, рискуя оказаться арестованным прямо в аэропорту по прибытии.

В итоге книга была изъята из продажи и подвергнута цензуре.

Английская атака на «Голого шпиона» была делом совсем не исключительным. Известно немало случаев, когда мемуары, авторами которых выступали бывшие разведчики, до или после их выхода в свет были подвергнуты экзекуции в Великобритании. Достаточно вспомнить книгу Джорджа Блейка «Иного выбора нет». За нее автор не получил от издателей положенного ему вознаграждения, так как гонорар был арестован волею английских властей.

Бывшему британскому контрразведчику-диссиденту Питеру Райту местная цензура так и не дала разрешения на издание книги его воспоминаний «Ловец шпионов». Автор был вынужден публиковать ее в далекой Австралии.

Известна и более поздняя история с мемуарами опального сотрудника МИ-6 Ричарда Томлинсона, который из-за запрета отечественных властей издал свою книгу на двух языках, — английском и русском, — не в Англии, а в России.

Не секрет, что на «ура» в Великобритании встречались лишь книги предателей-перебежчиков типа Олега Гордиевского, Виктора Суворова (Резуна) или Василия Митрохина.

Мемуары же бывших или нынешних врагов, мягко говоря, никогда не приветствовались.

За решением лондонского суда последовала новая атака на книгу. В сентябре 1992 года в свет вышел номер газеты «Совершенно секретно» с пространной статьей контр-адмирала Сакулькина, бывшего коллеги Иванова по работе в ГРУ. Он был возмущен его поведением и содержанием книги.

Казалось, после полученных ударов с обеих сторон капитану 1 ранга в отставке уже не подняться. По какой причине в атаку на русского шпиона бросились англичане, было очевидно. Но почему за ветерана-разведчика не вступился никто из своих — оставалось непонятно.

Впрочем, непонятного в нашей жизни всегда хватало.

В январе 1993 года я встретился с генерал-полковником в отставке Владимиром Ефимовичем Семичастным. Вот как объяснял мне причины атаки на военного разведчика бывший председатель КГБ: «Наша страна после развала СССР стала практически полным банкротом. Нынешняя власть выживает лишь за счет западных кредитов. Добрые отношения с Лондоном ей необходимы как воздух. Сакулькин дискредитировал Иванова, чтобы откровения бывшего разведчика не смогли их омрачить».

Статья в газете «Совершенно секретно» больно ударила по Иванову. Его и без того не слишком крепкому здоровью был нанесен непоправимый урон. После него он не оправится и проживет на свете всего несколько месяцев.

Пока Иванов в Москве переживал нападки в свой адрес, новый вариант книги, подвергнутый цензуре по решению суда, попал в лондонские магазины. Через год, летом 1993 года вышло новое издание «Голого шпиона». Тираж был быстро распродан.

Тем же летом были рассекречены некоторые документы из архивов британской контрразведки МИ-5 и Федерального бюро расследования США. В этих архивных материалах подтверждались многие факты результативной работы Иванова в Великобритании.

Парадоксально, но факт: восстановлению доброго имени советского военного разведчика помогли не его братья по оружию, а те, против кого он вел тайную войну.

Прошли годы. Я встретился со многими участниками событий «скандала века», познакомился с данными из частных и государственных архивов, проверил (насколько мог) десятки фактов и свидетельств. Подготовил новую и теперь уже русскую версию «Голого шпиона», более полную и детальную.

И вот перед вами книга, написанная от первого лица, но рожденная двумя авторами. В ней содержатся литературно обработанные воспоминания человека, подпись которого, увы, не стоит на рукописи книги. Его уже нет в живых.

Эта книга повествуют о наиболее интересных эпизодах из жизни Иванова: кочевое детство по военным гарнизонам отца, несостоявшийся роман со Светланой Сталиной, учеба в мореходке, служба на флоте, направление в разведакадемию. Это начало жизненного пути. В следующих рассказах — история работы Иванова в Осло, контакты с королем Норвегии Хоконом VII, вербовка «Фебов» и кража плана нападения на СССР у полковника ВВС США в Буде.

Большая часть рассказов посвящена миссии в Лондон. В них — подробный рассказ о дружбе и партнерстве с доктором Уардом, благодаря которому советский разведчик получил доступ к скандальному компромату не только на военного министра Профьюмо, но и на многих других влиятельных политиков Великобритании. В лондонских рассказах — увлекательные истории о краже документов из кабинета лорда Астора и Джона Профьюмо, а также лопатки турбореактивного двигателя с авиасалона в Фарнборо. Читатель, наверняка, обратит внимание на рассказ о том, как своевременно добытая советским разведчиком информация о девальвации курса фунта стерлингов принесла государственной казне СССР десятки миллионов долларов чистого дохода. Несколько рассказов посвящены теме секс-шпионажа. Ее лейтмотив — работа команды Девушек по вызову доктора Уарда, работа по сбору компромата на британских политиков. Несколько глав посвящены тайне «Человека в маске» — персонажа ночных оргий в доме Мариэллы Новотной и загадке так называемого «Мужчины без головы», — тайного любовника герцогини Аргилльской. Из заключительных рассказов книги станет ясно, куда пропали дневники элитного «Четверг-клуба», постоянным членом которого был герцог Эдинбургский, и где находится скандальная порноколлекция королевского фотографа Бэрона Нэйхума. Их долгие годы искала Секретная служба Ее Величества. Искала, но нигде не могла найти. Полученные Ивановым сведения были настоящим кладезем компромата на сильных мира сего. Использование этих данных советской разведкой сулило многообещающие перспективы.

Иванов мечтал, чтобы его воспоминания вышли когда-нибудь на Родине. Его мечта сбывается.

Г Е. Соколов

Рассказ первый

О моей семье, о жизни в эвакуации, о том, как я учился в классе с одними девчонками и влюбился в Светку Сталину

Еще до войны в Витебске отец, чтобы я не болтался без толку на улице, отправил меня учиться в школу не восьми, а семи лет отроду. Эта разница в один год вышла мне боком. Когда в Свердловске я учился в десятом классе, все мальчишки уже были призваны на военную службу. А я сидел в классе, состоявшем только из девчонок. И в одну из них — Гальку Жигареву — был в ту пору сильно влюблен.

Тогда мне, правда, было невдомек, что я встречусь с ней двадцать лет спустя, в Лондоне, куда она приедет женой моего приятеля Анатолия Белоусова, заместителя военно-воздушного атташе. Но это в будущем, а с 42-го по 44-й год я частенько захаживал к ней в гости. Ее отец — будущий маршал, а тогда командующий авиацией Красной армии генерал Павел Федорович Жигарев — был направлен в Свердловск самим Сталиным, чтобы обеспечить переправку сибирским маршрутом американских самолетов, поступавших в Советский Союз по ленд-лизу.

Мы с мамой жили в Свердловске в эвакуации с 41-го года. Моя матушка — Мария Леонидовна Каурова — была дворянкой из древней графской фамилии Голенищевых-Кутузовых. Той самой, к которой принадлежал ее знаменитый родственник — фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов, волею императора Александра I возглавивший русскую армию в войне 1812 года с французами и разгромивший напавшие на Россию войска Наполеона Бонапарта.

Мама была ровесницей грозового двадцатого века, так что ей недолго пришлось пожить во дворянстве. Большевистский октябрьский переворот 1917 года лишил ее дворянских привилегий. Да, кроме того, оставил ее, совсем еще юную и неопытную девушку, не только без родителей, но и без каких-либо средств к существованию.

Мой отец в отличие от матери был простым крестьянином из Мытищ — небольшой тогда подмосковной деревеньки. Звали его Михаил Парменович Иванов. В Первую мировую войну он служил в царской армии рядовым, а после революции семнадцатого года поступил на военную службу в Красную армию. И вскоре стал командиром. В сорок первом он отважно воевал. Был награжден орденами Ленина и Боевого Красного Знамени. Но в одном из сражений зимой сорок первого был тяжело ранен и комиссован. В Свердловске отец работал в городском военкомате.

Зайдя однажды летом сорок второго года к Галине Жигаревой в гости, я познакомился у нее с одной очень привлекательной девушкой, тогда мне незнакомой. На вид этой незнакомке было лет шестнадцать. Стройная, голубоглазая, с копной рыжих волос на голове, она сразу понравилась мне.

— Проходи, Женя, — сказал мне Павел Федорович, отец Галки. — Сейчас будем чай пить.

Я подошел к девушке и представился. Она пожала мою руку и произнесла в ответ:

— Очень приятно, Светлана Сталина. — Помолчала недолго, а потом добавила. — Будем знакомы.

У меня от одного этого имени ноги стали ватными, а язык, казалось, застрял в горле. Передо мной стояла не кто-нибудь, а дочь самого великого Сталина.

Генерал Жигарев заметил мою очевидную растерянность и смущение и рассмеялся:

— Ты что же это, Женька, сдрейфил, что ли, при виде Светланы? Ну, брат, для парня это никуда не годится.

В те годы о семье Сталина мало что было и?зестно. Это была секретная тема для простых смертных. Значительно позже, лишь в шестидесятые годы в стране появились первые публикации о семейной жизни Сталина. Они не могли не поражать. Оказалось, например, что супруга «отцанародов» Надежда Сергеевна вовсе не умерла от болезни, как было официально заявлено в 1932 году, а застрелилась после очередной грубой выходки мужа.

Стало известно и о трагической судьбе старшего сына Сталина от первого брака Якова Джугашвили, попавшего в плен к фашистам уже на второй неделе войны и убитого часовым нацистского концлагеря в апреле 1943 года. Выяснилось, что еще до смерти Надежды Аллилуевой, жены Сталина, ее пасынок Яков, как и она сама годами позже, пытался застрелиться из-за ссоры с отцом на его квартире, но в отличие от мачехи промахнулся с выстрелом и остался жив. Закончил Артакадемию РККА. Женился на Юлии Исааковне Мельцер. Пошел на фронт. Осенью сорок первого года жену Якова арестуют в Москве и предъявят баснословное обвинение в том, что она «участвовала в операции захвата в немецкий плен собственного мужа».

Немецкий разведчик из команды шефа внешней разведки нацистской Германии Вальтера Шелленберга, капитан Штрик-Штрикфельд, напишет в своих воспоминаниях после войны, что он пытался завербовать Якова Джугашвили, когда тот находился в концлагере, предложив ему создание антисоветской армии. На эту роль, как известно, позднее подошел генерал Власов. Но сын Сталина неизменно стоял на своем: он никогда не изменит Родине.

Светлана, конечно же, знала в тот летний день сорок второго года, о том, что Яков был в немецком плену. Но ни с кем в доме Жигаревых не обмолвилась об этом ни словом.

Из кухни доносился запах пирогов. Галина с матерью пекли к чаю пироги с капустой.

— Она остановилась здесь неподалеку, у своей двоюродной сестры Киры Павловны Аллилуевой, — делилась с матерью рассказом Светланы Галя Жигарева.

— Отец мне говорил, что ты с ней навещала вчера семью Берии. Вы же одноклассники с Серго. Ты, надеюсь, передала от меня привет Нине Теймуразовне?

— Конечно, мамочка. И от тебя и от папы. Она такая милая, гостеприимная женщина. Велела вам всем кланяться.

— Ну а как поживает ее сын? Такой красивый и умный мальчик, на удивленье!

— Мне показалось, мамочка, что Светлана прилетела повидаться именно с ним. Нина Теймуразовна была очень рада приезду Светланки. Неужели у них роман?

— Нет, доча, не думаю. Я еще с Москвы помню, что Серго был влюблен во внучку Горького — Марфу, твою со Светланкой одноклассницу.

— Я знаю. Они в классе всегда сидели за одной партой.

— Марфа — очень милая и добрая девочка. Я ее хорошо помню. В нее трудно не влюбиться. Но не будем больше об этом. Пошли, Галчонок, в гостиную.

Когда пироги были готовы, хозяева и гости в доме Жигаревых устроились за обеденным столом и стали пить чай. Чаепитие перемежалось разговорами на разные темы. Шли они, конечно же, и о войне, о судьбе родных и близких.

Постепенно я стал чувствовать себя раскованней. Рассказал о фронтовом пути своего отца. Светлана поделилась новостями о своем старшем брате Василии, который перед войной закончил Качинское авиационное училище в Крыму. Летом сорок первого его назначили начальником авиаинспекции. Но шла война, и Василий, естественно, мечтал о боевых действиях. На инспекторской должности он никак не находил себе применения.

— Недавно я получила от Васи письмо, — сказала Светлана. — Его отправили на фронт, в действующую армию. И он сбил свой первый самолет.

Генерал Жигарев, сам боевой летчик, порадовался вместе со Светланой этой новостью. Галя Жигарева вспомнила мирное время, когда они со Светланой вместе учились в одной школе.

Я с замиранием сердца смотрел на дочь великого Сталина и не мог поверить, что она — совсем обычная, скромная девочка. Получалось, что и сам Сталин мог быть самым обыкновенным, простым человеком? А никак не небожителем. От таких сногсшибательных мыслей у меня кружилась голова.

— Скоро я буду поступать в МГУ, — делилась своими планами на будущее Светлана. — Сначала думала сдавать экзамены на филологический факультет. Но потом решила поступать на исторический. Так папа посоветовал.

Я рассказал девочкам о том, что хочу поскорее уйти на фронт. Хвастался, что отлично стреляю, вожу машину и даже могу работать с рацией.

— Если не возьмут, сбегу, — по секрету выдаля свой тайный план Светлане.

За чаем подруги то и дело вспоминали свою любимую школу, которую закончили в день начала войны, перебирали в памяти дорогих им учителей, особенно преподавательницу литературы. Именно она привила Светлане любовь к этому предмету. Затем все вместе обсуждали последние фильмы. Я внимательно слушал, не отрывая глаз от Светланы.

На прощание она оставила мне свой московский адрес и телефон.

— Если приедете в Москву, — сказала мне Света, — не стесняйтесь, заходите в гости. Буду рада.

Я был в восторге от состоявшейся встречи. Что ж, если бы в ближайшие годы судьба привела меня в Москву, я, наверное, так и сделал. И кто знает, как сложилась бы тогда моя, да и Светланкина судьба. Но дорога жизни сначала забросила меня на восток. Оказавшись же после войны в Москве, случай свел меня уже не с дочерью, а с сыном Сталина — Василием.

Что же касается личной жизни Светланы, то она, как теперь уже всем известно, сразу не заладилась. Осенью того же сорок второго года Света познакомилась в Москве с известным киносценаристом Алексеем Каплером. Странная была пара — шестнадцатилетняя московская школьница и сорокалетний спецкор «Правды».

Так или иначе, Алексей Яковлевич на свою беду влюбился в юную девушку. «Отец народов» был взбешен, когда узнал, что его дочь встречается с Каплером. Итог был предсказуем: влюбленного литератора арестовали и отправили в ГУЛАГ.

Светлана, обидевшаяся на отца, через год вышла замуж за студента, приятеля брата. Григорий Мороз, как и Каплер, был еврей. Зять Сталину не понравился, но он почему-то дал согласие на брак.

Спустя три года после замужества Светлана рассталась с Григорием. И в сорок девятом году снова вышла за муж, на этот раз за Юрия Жданова, сына соратника Сталина по партии Андрея Жданова. Но и новый брак оказался несчастливым. Затем последовали романы с троюродным братом Светланы Джоником Сванидзе, писателем-диссидентом Андреем Синявским, хирургом Вишневским.

В шестидесятые годы Светлана снова вышла замуж, теперь за индийского аристократа и коммуниста Радж Бридж Сингха. Но он вскоре умер. С похорон супруга в Индии Светлана бежит в Америку, становится эмигранткой, бросив на родине всех своих детей от прежних браков…

Если б я тогда, летом сорок второго, приударил как следует за Светланой, судьба дочери Сталина могла бы сложиться куда как более счастливо. Уж от меня бы она не убежала ни к кому. И тем более в Америку.

Рассказ второй