I. Книга Откровения в древней церкви 1 страница

Многие христиане не уделяют этой книге должного внимания главным образом из-за ее непонятности и отличающихся от современных методов мышления и выражения¹. Но в древности это было далеко не так. Не все были уверены в ее каноничности, хотя даже и здесь сомнения появились позже. Но большинство несомненно придавало ей большое значение².

 

Во многих отношениях признание ее в ранней Церкви неудивительно, потому что она была написана и послана семи Асийским церквам, которые содействовали ее распространению в довольно большой области. Кроме того благовестив ее имело столь общее применение, что ее влияние быстро распространилось за пределы провинции Азия.

 

По всей вероятности она была известна в апостольский период, хотя не все ученые считают кажущиеся параллели доказательством ее известности в тот период. Пастырь Ерма несколько раз говорит о наступлении великих грядущих бедствий (Vis. ii.2, 5, 7, iii.6), которые по всей вероятности отражены в Откр. 2.10; 7.14, a Vis. i.l, 3 можно сравнить с Откр. 17.3 (где Дух Святой ведет пророка в пустыню). Но совершенно независимо от этих параллелей, оба писателя употребляют одинаковые образы, что можно естественно объяснить знанием Ермы нашего Апокалипсиса: например, описание Церкви в образе женщины, врага в образе зверя, саранчи, вышедшей из бездны, идея участия апостолов в духовном строительстве и описание верующих в белых одеждах и с венцами на голове³. И тем не менее вполне возможно, что обе книги отражают общую идейную среду, и их взаимозависимость является не единственным объяснением⁴. Может показаться странным, что такая эсхатологическая книга как Пастырь Ерма не имеет более явных параллелей, но их отсутствие еще не является сильным аргументом.

 

Параллели у Варнавы и Игнатия менее убедительны. Вар. 7.9; 21.3 можно соответственно сравнить с Откр. 1.7, 13; 22.10-11, но они еще не позволяют говорить о зависимости. У Игнатия самыми яркими являются такие параллели, как Ad Eph. XV.3 (ср. Откр. 21.3), Ad Philad. vi.l (ср. Откр. 3.12), но они не только весьма отдаленные, но и связаны между собой исключительно вербально. И конечно такие доводы не могут быть убедительными.

 

В период после апостольских отцов Церкви⁵ ситуация была совершенно иной, поэтому ссылок на эту книгу гораздо больше. Иустин⁶ знал ее и считал ее автором апостола Иоанна, и этому свидетельству необходимо придавать большое значение⁷. Мелитон, еп. Сардисский (одной из семи церквей, к которой обращена книга Откровения), написал трактат об этой книге (по свидетельств у Евсевия, НЕ, iv.26).

 

В Сирийской церкви она также была известна и высоко почиталась, потому что Феофил Антиохийский ее цитирует⁸. Когда Ириней написал свою книгу против ересей, он цитирует Апокалипсис как книгу, написанную "Иоанном, учеником Господа", которого несомненно считал апостолом⁹. Так как он также упоминает древние копии этой книги, ясно, что он знал о ее существовании в значительно более ранние времена¹⁰. А также "Письмо церквам в Вьенне и Лионе" в одном месте цитирует ее как Священное Писание''. Из Мураториева канона явствует, что Апокалипсис не вызывал сомнения в Римской церкви в конце II в.¹²

 

Тертуллнан часто цитировал эту книгу и считал ее автором апостола Иоанна¹³. Так и Климент Александрийский признавал ее апостольское авторство и цитировал ее как

Священное Писание¹⁴. То же самое можно сказать и об Оригене¹⁵. Можно привести еще много примеров ее признания, и мало книг в Новом Завете имеют столь сильное раннее удостоверение, как Апокалипсис. Но здесь необходимо сказать и о начале появления сомнений относительно этой книги.

 

Маркион не признавал ее, но это не вызывает удивления в виду его исключительного предпочтения Писаний Павла. Сильной критике была подвергнута эта книга со стороны секты Алоги (Alogi), группой людей, которых так прозвал Епифаний ¹⁶ из-за их отвержения учения Иоанна о Логосе. Эти люди не только отвергали Евангелие от Иоанна и Апокалипсис, но и приписывали последний Коринфу¹⁷, как, например, Гай Римский¹⁸. Однако Западная церковь не посчитала эту критику серьезной, потому что после этого ни один западный писатель не сомневался в ее каноничности, кроме Иеронима, но даже и он колебался и не настаивал на своем мнении¹⁹.

 

На Востоке Апокалипсис подвергся более серьезной критике, особенно в комментариях Дионисия, хотя и он считал ее богодухновенной²⁰. Он главным образом выступал против апостольского авторства, которое подвергал сомнению на основании ее сравнения с Евангелием от Иоанна и считал, что обе эти книги не могли быть написаны одним и тем же автором. Большинство его аргументов были признаны и развиты современными учеными, о чем мы будем говорить ниже в связи с проблемой авторства. Евсевий²¹, который сообщает о критике Дионисия, сам был склонен согласиться с ним, хотя колебался, отнести ли ее к категории бесспорных (Omologovmena /homologoumena/) или поддельных (noqa /notha/) книг. Лаодикийский Собор (360 г.) не признал Апокалипсис канонической книгой, а в Восточной церкви эта книга сначала не вошла в канон, потому что рукопись Пешитта (начало V в.) не включила ее в него, хотя позже Филоксенийский перевод (начало VI в.) признал ее каноничность. Некоторые сомнения относительно каноничности Апокалипсиса высказывались и в Сирийской церкви ²².

 

II. АВТОРСТВО

Хотя автор называет себя только "Иоанном", традиционно было признано считать, что это был апостол Иоанн, и потому мы сначала остановимся на аргументах в пользу традиционного взгляда, а затем против него, и, наконец, остановимся на разных альтернативных гипотезах.

 

А. Аргументы в пользу апостольского авторства

1. Внешние свидетельства

 

Большинство этих свидетельств мы уже рассмотрели выше и здесь остановимся на тех, которые удостоверяют не только использование Апокалипсиса, но и его авторство. Во II в. и в III в. у таких писателей, как Иустин²³, Ириней, Климент, Ориген, Тертуллиан и Ипполит, апостольское авторство не вызывало никакого сомнения. И это свидетельство является столь сильным, что трудно поверить, чтобы они могли ошибаться, спутав Иоанна Апокалипсиса с апостолом Иоанном. Противники апостольского авторства обычно считают, что эти отцы Церкви не знали истинного происхождения Апокалипсиса и потому приписывали его авторство хорошо известному Иоанну, сыну Зеведееву. Это предположение часто основывалось либо на теории двух ефесских Иоаннов, которых могли легко спутать, либо на теории одного Иоанна-старца, которого потом спутали с апостолом Иоанном. Но трудно поверить, чтобы так много людей могло ошибаться, и самым правильным выводом надо считать то, что автором Апокалипсиса был Иоанн апостол.

Но защитники апостольского авторства должны учитывать появившиеся позже сомнения, особенно у Дионисия, взгляды которого оказали столь сильное влияние на Восточную церковь. Так как этот александриец с его критическим мышлением отверг апостольское авторство, его свидетельство конечно необходимо противопоставить ранним свидетельствам, о которых мы говорили выше. Дионисий сделал свой вывод на основании сравнения Апокалипсиса с Евангелием от Иоанна, учитывая прежде всего характер писателя, затем его образ мышления и стиль, а также лингвистические различия между обеими книгами.

 

Что касается первого, то Дионисий особенно подчеркивает тот факт, что писатель Апокалипсиса называет себя по имени, тогда как писатель Евангелия не делает этого. Здесь надо заметить, что Дионисий допускает и другие возможности идентификации Иоанна, как Иоанн Марк или второй Иоанн в Асии, из которых последний на основании предположения о двух гробах считался Иоанном Ефесским. Что касается второго момента, то Дионисий, хотя и допускает некоторое сходство, утверждает, что образ мышления автора Откровения совершенно отличается от Евангелия, где опущены такие часто упоминаемые в Евангелии понятия, как "жизнь", "свет", "истина", "благодать" и "любовь". Столь глубокой и научной оценкой свидетельств нельзя пренебречь, и особенно потому, что все доводы, которые приводит Дионисий, остаются главными аргументами противников апостольского авторства. Критику их мы рассмотрим ниже, а здесь надо оценить их историческое значение, надо ли их считать более важными, чем бесспорные удостоверения ранних христианских писателей, учитывая тот факт, что они предлагаются столь несомненно серьезным и глубоким критиком?

 

По поводу аргументов Дионисия можно сделать три замечания.

 

1. Они основываются не на древнем свидетельстве, а на субъективном суждении. Они приводятся христианином III в. и фактически имеют не большее значение, чем оценка критика XX в.

 

2. Оценка Дионисием греческого языка не совсем правильна, потому что он не увидел семитской окраски греческого языка Евангелия, и его предположение о наличии неточностей в Апокалипсисе опровергается современной критикой, которая обычно считает, что грамматические отклонения отнюдь не связаны с плохим знанием языка (о чем мы будем говорить ниже).

 

3. Гипотеза Дионисия о существовании второго Иоанна не вызывает доверия, потому что свидетельства в пользу "второго Иоанна" крайне сомнительны. Удивительно, что такой ученый, как Дионисий мог поверить рассказу путешественника о двух гробах Иоанна в Ефесе, не доп уская возможности, что второй гроб мог быть придуман каким-то местным почитателем Иоанна наподобие крайнего умножения мощей в последующей истории. Во всяком случае вывод Дионисия о возможности существования двух Иоаннов сделан на основании толкования легенды, которая отвечала критическим целям Дионисия. Если Иоанн-апостол не был автором Откровения, то в Ефесе должно было быть два Иоанна, и потому эта легенда могла послужить Дионисию доводом в поддержку своей гипотезы. В этом Дионисий предвосхитил те современные критические школы, которые приписывают раннехристианской истории множество неизвестных писателей, труды которых становились все более известными, а их авторы забывались.

 

2. Свидетельства самой книги

Хотя Апокалипсис не претендует на авторство апостола Иоанна и это ничем косвенно не подтверждается, тем не менее внутренние свидетельства этой книги трудно объяснить, если апостол Иоанн не является ее автором. Во-первых, он был хорошо известен под таким именем в семи Асийских церквах и хорошо знал историю каждой. Более того это был человек, обладавший большой властью, который мог надеяться, что ц еркви признают, что то, что он написал, является откровением от Бога. Однако, хотя его книга относится к жанру апокалиптической литературы, тем не менее она отличается от еврейских апокалипсисов тем, что не приписывается почитаемому древнему имени (как Ено х, Ездра или Варух)²⁴. Иоанн пророчествует от своего собственного имени, что является отходом от предания, которое могло возникнуть только от убеждения, что снова заговорил дух пророчества, и не было необходимости в псевдонимичности²⁵. Но такой смелый отход мог себе позволить только автор, занимавший такое высокое положение, признание авторитета которого было бы естественно. Такого рода отход говорит в пользу апостольского авторства, хотя этот аргумент еще не является решающим. Здесь можно указать на "Апокалипсис Петра", как пример псевдонимного апокалипсиса, но ситуация и содержание этих двух книг совершенно разные. "Апокалипсис Петра" является слабой имитацией канонической книги, и, по-видимому, появился в соперничестве с ней.

Поэтому ссылка на него не может служить доводом псевдоэпиграфичности Апокалипсиса Иоанна.

 

Сильное впечатление, которое создает книга Откровения Иоанна о личности автора, хотя и полностью соответствует апостольскому авторству, могла конечно быть написана каким-то неизвестным Иоанном, таким как Иоанн-старец или Иоанн-пророк (о чем мы будем говорить ниже). Но одна особенность, которая больше соответствует апостольскому авторству, это самоосознание писателем своей богодухновенности²⁶. В Откр. 22.9 ангел включает его в число "братьев твоих пророков". В Откр. 10.10 он символически съедает свиток, полученный из рук ангела, который затем приказывает ему пророчествовать. В Откр. 1.1, 11,19 он утверждает, что пишет Богооткровение, как он его видел. В 22.6-8 ангел заверяет его, что то, что он слы шал, является истинным, и что "Бог святых пророков послал Ангела Своего показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре", тем самым подразумевая, что писатель был прямым преемником древних пророков. А заключение, Откр. 22.18-19, достаточно ясно показывает, что писатель сознает важность своего Писания. Жестокое наказание ждет того, кто "приложит... или отнимет что от слов книги" этой. Если и можно найти нечто подобное в псевдоэпиграфической литературе, где делаются такие заявления с целью повысить авторитет книги, то в данном случае не делается никакой попытки поднять собственный авторитет писателя, потому что авторитет этот принадлежит Самому Христу.

 

Внутренние свидетельства позволяют сделать вывод, что, если их нельзя считать решающими, то и возможность апостольского авторства они не исключают²⁷.

 

3. Сравнение с синоптическим описанием Иоанна

 

Если апостол Иоанн был автором, то естественно встает вопрос, соответствует ли его описание в Апокалипсисе синоптическому? Здесь можно указать на некоторые параллели. Так, Иоанн и Иаков называются "Воанергами", "сынами грома", и подобного рода описание можно найти в Откровении. Эти двое хотели, чтобы Господь ниспослал огонь с неба на Самарию, что указывает на их горячий темперамент и желание дать выход справедливому гневу. Подобное можно увидеть и у автора Апокалипсиса в его описании враждебных иудеев (2.9; 3.9), зверя и всех, кого он представляет, Рима в образе блудницы, язв и суда как выражения справедливого гнева Божия. Описание Иоанна в четвертом Евангелии дается в более мягких тонах, о чем мы будем говорить ниже. Но это сходство с

синоптическим преданием, по мнению Г. Б. Свита²⁸, "должно предостеречь нас ст поспешного отрицания приписывания авторства Апокалипсиса апостолу Иоанну".

 

4. Связь с Евангелием и Посланиями Иоанна

 

Здесь мы можем только кратко указать на сходство образа мышления, которое заставило большинство ученых признать тесную связь между Откровением, Евангелием и Посланиями Иоанна, и следовательно общего их авторства. Весь этот вопрос осложняется проблемами, связанными с авторством других книг Иоанна, особенно его Евангелия.

Последнюю проблему мы уже рассматривали выше. Здесь вопрос стоит об апостольском авторстве Евангелия. Если можно доказать общее авторство, то это будет по крайней мере означать, что проблему авторства Апокалипсиса нельзя разрешить отдельно от авторства других книг Иоанна, хотя конечно выдвигаемые аргументы будут выражать разные точки зрения.

 

Сходство между этими двумя книгами касается главным образом общих идей и богословия, но также и терминологии²⁹. Обе книги называют Христа "Словом", а это выражение нигде больше не употребляется в Новом Завете, кроме как в книгах Иоанна (Ин. 1.1; Откр. 19.13). Здесь, как и в других книгах Иоанна, Христос называется "Агнцем", хотя для этого используются разные греческие слова (ocpviov /arnion/ в Откровении,

amnos /amnos/ в Евангелии). В обеих книгах употребляются такие иносказательные

образы, как вода, источники и др. (ср. Ин. 4.10-11, 14; 7.38; Откр. 7.17; 21.6; 22.17). В обеих Христос называется Пастырем (Ин. 10.1 и далее; ср. 21.16-17; Откр. 7.17). В обеих говорится, что поклоняться Богу будут не в Иерусалимском храме (Ин. 4.21; Откр. 22.21), и делается символическая ссылка на манну (Ин. 6.31-32; Откр. 2.17). Примечательным сходством является цитата из Ветхого Завета (Ин. 19.37; Откр. 1.7), которая употребляется в одной и той же форме, отличной от Септуагинты, из Книги пророка Захарии 12.10.

 

Для обеих книг характерным является применение антитезисов. Противопоставление между светом и тьмой, истинной и ложью, силой Божией и силой мира сего, которые столь часто повторяются в Евангелии, лежит в основе всей концепции Апокалипсиса. Более того различные технические термины, которые характерны для Евангелия, повторяются в Откровении, такие как alhqinos /alethinos/, martvria /martyria/, nikan

/nican/, и такие фразы как threin tas entolas /terein tas entolas/.

 

Такое сходство указывают на общий идейный фон, если не на общее авторство³⁰. Их конечно необходимо противопоставить различиям, которые мы рассмотрим ниже, но здесь мы постараемся показать, какие внутренние свидетельства можно привести в пользу сильного древнего предания. Но сначала мы остановимся на еще одном аргументе, предложенном Остином Фаррером, согласно которому все книги Иоанна отличаются одним общим ритмом³¹. Сравнивая Евангелие и Апокалипсис, он нашел, что они написаны по одному и тому же образцу, что по его мнению не может быть случайностью³². Такого рода аргумент очень трудно оценить, и его убедительность несомненно будет зависеть от вескости и убедительности образов, которые приводит

 

0. Фаррер, но один фактор бесспорен, а именно символическое использование числа "семь" (ср., например, семь "знамений"). Такое сходство не имело бы большого значения, если бы в Новом Завете оно не было характерно только для всех книг Иоанна³³. Хотя этот фактор еще не имеет решающего значения для утверждения общего авторства, так как он может быть литературным приемом определенной школы, все же его нельзя не учитывать.

 

Б. Аргументы против апостольского авторства

Несмотря на сильное предание и подтверждение его внутренними свидетельствами, многие ученые не признают апостольского авторства наряду или независимо от общего авторства с четвертым Евангелием. Основания для обеих точек зрения мы рассмотрим вместе.

 

1. Лингвистические различия

 

Как мы уже говорили³⁴, еще со времен Дионисия (III в.) греческий язык этой книги вызывал проблемы. Нарушение правил грамматики несомненно. На первый взгляд создается впечатление, что писатель не знает элементарных правил согласовани я. Он употребляет именительный падеж вместо всех других падежей, неправильно употребляет частицы, строит разорванные предложения, добавляет ненужные местоимения, путает род, число и падеж и вводит несколько необычных конструкций ³⁵. Неправильное употребление грамматических правил не вызывает сомнения. Но основная проблема в том, может ли один человек делать столь разные ошибки? И только на этом основании³⁶ многие ученые склоняются к мнению, что обе книги были написаны разными авторами, но дают этому разные объяснения.

 

1. Весткотт³⁷ отдает приоритет Апокалипсису и считает, что за двадцать лет Иоанн мог усовершенствовать свой греческий и написать Евангелие лучшим языком. Но едва ли с этим можно согласиться, потому что совершенно независимо от сомнительности ранней датировки Апокалипсиса его греческий язык не только неправильный, как у человека, который пишет до того, как он овладел грамматическими правилами, но является сочетанием правильных и неправильных форм в результате выбора³⁸, а не случайности, невнимательности или незнания. Может быть, не совсем верно выражение архиеп. Бенсона³⁹, когда он говорит о "безграмотной грамматике", хотя несомненно, что у автора были собственные причины употреблять необычные грамматические конструкции. Таким образом теория улучшения языка представляется несостоятельной.

 

2. По мнению Цана⁴⁰, апокалиптический язык находился под сильным влиянием ветхозаветных моделей, особенно если учесть, что эта книга называется пророчеством. Один и тот же автор, пишущий то пророческим, то дидактическим стилем, естественно употребил бы разный язык. Кроме того Цан считает, что, так как пророчество было дано человеку, находившемуся в экстатическом состоянии, он записал его содержание в той форме, в которой его получил и не видел необходимости отшли фовывать свой язык. Может быть это предположение и верно, но сила его будет зависеть от степени экстатического состояния автора⁴¹.

 

3. Еще одним объяснением различий может быть гипотеза секретаря, но поскольку у нас нет никаких таких сведений ни в отношении Апокалипсиса, ни в отношении Евангелия, эта гипотеза весьма проблематична. Но возможно, что кто-то, лучше владевший греческим, исправил плохой язык Евангелия, а сам автор написал Откровение⁴², что может объяснить большее число гебраизмов в Апокалипсисе, чем в Евангелии⁴³, о чем мы будем говорить ниже. Такая гипотеза объясняет как сходство, так и различие, так как она предполагает одного писателя. И кроме того необходимо отметить, что несмотря на лингвистические и грамматические различия, греческий язык Откровения обнаруживает наибольшее сходство с другими книгам Иоанна, чем к любым другим в Новом Завете.

 

2. Внутренние свидетельства против апостольского авторства

 

1) Самым сильным доводом против апостольского авторства обычно считается отсутствие внутренних свидетельств в его пользу. Так, Чарльз⁴⁴ подвергает сомнению апостольское

авторство на том основании, что Иоанн называет себя пророком, а не апостолом. Этот довод основывается на предположении, что никакой апостол не мог бы писать, не сославшись на свой апостольский авторитет. Но это неправильная точка зрения. Конечно Павел должен был утверждать свое апостольство в большинстве своих писем, но это потому, что он не был одним из двенадцати апостолов и некоторые люди не позволяли ему забывать об этом. Но другое дело с Иоанном. Ему не надо было напоминать о своем апостольстве людям, которые никогда его не оспаривали⁴⁵. Не в силу своего апостольского назначения он пишет эту книгу, а в силу своего пророческого богодухновения.

 

2) Считается, что этот довод против апостольского авторства поддерживается отсутствием каких-либо намеков на события, описанные в Евангелии, в которых Иоанн принимал бы участие, и тем, что он не утверждает, что знал Христа во плоти⁴⁶. Но такого рода аргумент должен быть отвергнут, потому что, если бы автор ввел в свою книгу много личных воспоминаний, как это делает автор "Апокалипсиса Петра", то его обвинили бы в переоценке своей личности, как теперь его обвиняют в обратном. Такой метод аргументации конечно субъективен. Во всяком случае в книге, где говорится о Христе в славе, едва ли уместно было много говорить о Его человеческой жизни⁴⁷.

 

3) Более объективным и не менее убедительным является аргумент, основанный на упоминании апостолов в Откр. 18.20; 21.14, что считается указанием на прошедший уже период⁴⁸. Если говорить о 18.20, то этот аргумент исключает автора также и из числа пророков, тогда как сам автор причисляет себя к ним (о чем мы говорили выше), и едва ли такой аргумент может иметь большой вес. В ст. 21.14 говорится, что имена двенадцати апостолов написаны на основаниях нового Иерусалима, но в число их, как полагают, не мог входить писатель. Такой же аргумент выдвигается против апостольского авторства Послания к Ефесянам на основании Ефес. 2.20; 3.5⁴⁹. Во всяком случае если апостольский автор должен был передать благовестив, в котором упоминаются апостолы, то не мог ли он изменить это благовестив и, пренебрегая мотивами скромности, как-то показать, что и он входит в их число?⁵⁰ Конечно он мог это сделать.

 

3. Элементы, не присущие Иоанну

 

Несмотря на признание сильного сходства между Апокалипсисом и другими книгами Иоанна, многие ученые считают, что различие между ними гораздо сильнее. О лингвистической проблеме мы уже говорили, и здесь нам остается рассмотреть богословские и другие различия.

 

1. Считается, что учения о Боге в Апокалипсисе сосредоточивается главным образом на Его творчестве и величии, тогда как в Евангелии и Первом Посланиях Иоанна - на Его любви⁵¹. Это верно, но они не исключают друг друга. Справедливость Божия, столь сильно подчеркнутая в Откровении, является только дополнением к любви Божией, так сильно подчеркнутой в Евангелии. Гнев Божий направлен не столько против людей, сколько против принципов зла, которые они проповедуют. Бог борется с персонификацией зла. Он может ненавидеть это зло и подвергнуть его суду. Если бы этот гнев не был столь сильно выражен в Апокалипсисе, то он все равно должен был бы предполагаться как следствие характера любви Божьей. Но во всяком случае он присутствует и во многих других книгах Нового Завета, где также подчеркивается и любовь Божия (ср. Рим. 2.4-9; Мф. 22.7, 12-13; 24.28, 30; 25.12; Ин. 3.6; 9.39; 1 Пет. 4.17- 18).

2. Христология в Апокалипсисе и Евангелии на первый взгляд может показаться различной, так как в Откровении Иоанна Христос предстает как всепобеждающий Мессия, Который управляет народами железной рукой, тогда как в Евангелии Он является носителем откровения и нового рождения. Но и здесь нет никакого противоречия, потому что в книге, где главной темой является суд, именно таким должен был предстать Христос. В то же время Христос Апокалипсиса является Искупителем Своего народа как Агнец Божий (1.5; 5.9; 7.14; 12.11; 14.4) и как Источник Жизни для жаждущих (21.6; 22.17). Как мы уже сказали, в обеих книгах есть концепция Слова, но по мнению некоторых ученых она используется по-разному⁵². Верно то, что в Евангелии "Слово" употреблено в абсолютном смысле, тогда как в Апокалипсисе оно уточняется описательным словом tov qeou /tou theou/ ("Божие"), но такое различие не может быть основанием для серьезного возражения.

 

3. Учение о Духе также не сильно отличается, несмотря на то, что в Откр. 1.4 говорится о семи духах. Обычно считается, что этого учения нет в Евангелии, но оно связано с мыслью о Заступнике, если под этим символом понимать высшую ступень совершенства⁵³. Дух обращается к церквам (гл. 2, 3), говорит с неба (14.13) и делает последнее приглашение (22.17). Нельзя согласиться с тем, что писатель Евангелия не мог выразить в такой форме работу Духа, хотя странно, что нигде не говорится о Его работе возрождения. Но и здесь другой акцент еще не дает этому объяснения.

 

4. Учение об эсхатологии также имеет свои отличия, так как Евангелие больше интересует этот, а не будущий век. Это пытались объяснить подходом автора Евангелия к парусин исключительно с духовной точки зрения в противоположность синоптической, что более соответствует Апокалипсису. Современное понятие осуществленной эсхатологии Евангелия³⁴ делает неясной традиционную эсхатологию, которая также отражена в Евангелии (например, 5.25 и далее и ссылки на "последние времена"), хотя и без традиционных образов синоптиков. Так как Откровение касается эсхатологической темы, неудивительно, что в нем расставляются другие акценты, но только одностороннее толкование иоанновской эсхатологии может полностью исключить возможность общего авторства этих двух книг.

 

4. Исторические проблемы

 

В последние годы много внимания уделяется проблеме даты смерти апостола. Существ ует два совершенно разных предания. Согласно самому сильному преданию, Иоанн жил до старости в Ефесе, тогда как согласно другому, он претерпел мученическую смерть в то же время, что и Иаков. Однако свидетельства в пользу ранней даты смерти апостола весьма ненадежны. Тем не менее поскольку многие ученые предпочитают это предан ие другому, о более поздней дате смерти Иоанна, его нельзя исключить из решения вопроса авторства Апокалипсиса. Если апостол умер в то же время, что и Иаков, то он никак не мог быть автором ни Евангелия, ни Откровения, как бы ни были сильны против этого другие свидетельства. Если с другой стороны, как допускает даже противоположное предание, он принял мученическую смерть не в то же время, что Иаков, апостольского авторства нельзя полностью исключать, так как мы не знаем, когда она произошла. Однако можно предположить, что предание о ранней смерти апостола ни в коей мере не отвергает сильного предания о его поздней смерти⁵⁵.

 

Весь этот вопрос конечно связан с проблемой двух Иоаннов в Ефесе, о чем мы говорили выше, потому что, если согласиться с существованием одного Иоанна, который не был апостолом, то в изгнании на Патмосе должен был быть какой-то другой Иоанн. С другой

стороны, если в Ефесе было два Иоанна, то предание о ранней смерти апостола разумеется неверно.

 

Еще один довод против апостольского авторства выдвигается на том основании, что, если в конце I в. апостол еще был жив, то он должен был быть слишком старым, чтобы написать такую книгу, как Апокалипсис⁵⁶. Сторонники ранней даты написания Откровения естественно находят здесь меньше проблем⁵⁷. Но они остаются, если Евангелие было написано тем же автором. Эта критика имеет основание, но к ней надо относиться с большой осторожностью, так как мы не можем точно знать, в каком возрасте Иоанн был призван на апостольское служение, как и не знаем, в каком возрасте он уже не мог написать такую книгу. Если "небогодухновенный" Джордж Бернард Шоу мог еще писать в свои 90 лет, то кто может ограничивать эту возможность для "богодухновенного" апостола?