Глава 33. Основные черты права средневековой Индии

 

Источники права. Правовая система средневековой Индии подверглась значительным изменениям под влиянием мусульманского права, привнесенного в страну мусульманскими завоевателями. После установления мусульманского господства в Индии сфера применения местного права, права дхармашастр была сужена как по кругу лиц, так и по кругу отношений, регулируемых нормами этого права. Уголовные дела должны были рассматриваться мусульманскими судьями на основе норм мусульманского права, которое в этой своей части приобрело территориальный характер, т. е. применялось ко всем жителям завоеванных территорий. Действие норм мусульманского уголовного права с его архаическими концепциями, искусственной, малоэффективной системой доказательств продолжалось до 1832 года, когда колониальными властями был принят закон об отмене применения его норм ко всем немусульманам.

Все то, что считалось непосредственно связанным с религией, — брачно-семейные отношения, наследование, деятельность религиозных учреждений — регулировалось персональными правовыми системами: мусульманским правом, если речь шла о мусульманине, и индусским правом, если дело касалось индуса. Кроме того, мусульманское завоевание мало затронуло кастовые и общинные порядки, где продолжали действовать панчаятные, кастовые суды, рассматривающие и преступления на основе местного обычного права.

В средневековой Индии начался интенсивный процесс переосмысления, критического исследования, истолкования древнего права дхармашастр, его приспособления к новым условиям. Результатом этого процесса было появление многочисленных правовых трактатов, комментариев к тем или иным дхармашастрам или сборников высказываний индусских религиозных авторитетов по тем или иным предметам правового регулирования (нибандх). Комментарии и нибандхи стали со временем играть роль главных источников индусского права. Устранение авторами дигест (нибандх) и комментаторами противоречий, неясностей, пропусков в праве дхармашастр привело к тому, что непосредственное толкование дхармашастр в судах не признавалось впоследствии достаточно надежным и авторитетным.

Одним из ранних комментаторов был Асахайя (приблизительно VII в.), перу которого принадлежит самый популярный комментарий к дхармашастре Нарада — Нарадабхазиа. Особенно часто переписывались и комментировались Законы Ману. До нашего времени дошли такие комментарии к Законам Ману, как Бхаруччи (VIII в.), Медхатитхи (IX в.), Гавиндараджи (XII–XIII вв.) и др.

Неоднократно комментировалась и другая известная дхармашастра — Яджнавалкья. Митакшара —  самый распространенный комментарий на Яджнавалкью, написанный в XI в. Виджнанешварой, дал название одной из двух главных школ индусского права, которая наиболее распространена в Индии. Основателем другой школы индусского права — Даябхаги, получившей распространение в Бенгалии и Ассаме, был Джимутавахана, создавший в XII в. нибандху, в которой по-иному, чем в Митакшаре, решались некоторые вопросы наследственного права и раздела имущества в большой индусской неразделенной семье.

Комментарии в период индийского средневековья, так же как дхармашастры в древности, не были вытеснены государственными узаконениями. Этой особенности развития индусского права можно найти ряд объяснений. Следует отметить, что некоторые комментарии писались по поручению правителей и действовали с их санкции. Среди комментаторов было много официальных лиц высокого ранга.

В средневековой Индии до прихода мусульманских завоевателей в XIII в. не было государственного единства, что предопределяло партикуляризм права. Литература нибандх — тематических сборников цитат по определенным институтам права — была продиктована в значительной мере стремлением согласовать, привести к единому знаменателю положения различных авторов дхармашастр, что могло быть достигнуто путем создания новых правовых произведений. Комментаторы вслед за составителями дхармашастр стремились к унификации права, отвечающей прогрессивным тенденциям объединения индийского общества.

Индия на протяжении длительного времени отличалась особой устойчивостью философских, этических и правовых представлений индуизма. Особые представления были и о путях развития традиционного права, рассматриваемого в качестве священного. Деятельность комментаторов соответствовала этим представлениям, так как они не претендовали на создание законов, ставя своей целью лишь истолковать предписания дхармашастр, объявить их установленными.

При всем стремлении к унификации права мнения комментаторов не могли совпадать по всем вопросам, хотя бы потому, что писались они в разное время, основываясь на обычном праве. Более поздние комментарии часто упоминали предыдущие только для того, чтобы опровергнуть их толкования. В различных частях средневековой Индии признавался авторитет одних комментаторов и отвергался авторитет других, что и привело к возникновению двух вышеназванных правовых школ.

Как и в древности, в средневековой Индии обычай оставался одним из важных источников традиционного индусского права. Широко используя нормы обычного права, комментаторы приспосабливали теоретически неизменное "священное" право дхармашастр к новым условиям. Многие обычаи были введены в действующее индусское право комментаторами.

Индусское право могло выполнять на протяжении веков важную интегрирующую роль в многоязычной, этнически разнородной, раздробленной на протяжении столетий Индии, только приспосабливаясь к местным обычаям, специфическим нормам поведения людей. Особая роль обычая в правовой системе Индии прямо подчеркивалась авторами дхармашастр. Например, в одной из поздних дхармашастр (VI в.) Брихаспатисмрити утверждалось, что древние обычаи легализуют всякую практику, основанную на них, и что судебное решение не может быть вынесено только на основании предписаний дхармашастр. Если дхармашастры противоречат смыслу права и древним обычаям, они могут нанести ущерб правосудию (II, 26–28). Медхатитхи в комментариях к Законам Ману также писал о возможности несоблюдения тех предписаний дхармашастр, которые находятся в резком противоречии с местными обычаями.

Место, которое занимал обычай в источниках средневекового индусского права, определялось особенностями развития Индии в это время. Раздробленность, войны, порождаемые главным образом столкновением политических элит, конфликтами на почве их гегемонистских притязаний, не затрагивали или затрагивали в малой мере общинную основу традиционного права с его глубокими религиозно-идейными корнями. Теоретически неизменные религиозные правовые системы обходными путями приспосабливались к нуждам общественного развития. Если в мусульманском праве использовался метод сравнительного права, когда одна школа заимствовала институты другой школы мусульманского права, то индусское право приспосабливалось к нуждам общественного развития путем широкого включения в свою систему обычаев, что делало его жесткие религиозные рамки весьма растяжимыми.

Модификации традиционных концепций каждодневной практикой в значительной мере способствовала и возможность применения "принципов справедливости" как дополнительных указателей дхармы.

Обращение к религиозному авторитету дхармашастр, к их традиционным правовым темам определило основные направления комментаторской деятельности по линии разработки частного права: брачно-семейного, наследственного, права личного статуса. И Даябхага и Митакшара посвящены регулированию отношений в больших индусских неразделенных семьях, а также отношений членов этих семей с другими лицами и с государством.

Институт большой индусской неразделенной (объединенной) семьи определял в той или иной мере содержание почти всех норм средневекового индусского права. В это время в Индии продолжали существовать как патрилинейные, так и матрилинейные семейные, домовые общины, характеризующиеся двумя главными чертами: коллективным трудом членов большой семьи и последующим уравнительным распределением продуктов труда между ними. Совместное владение собственностью и совместное ведение хозяйства — основа большой (неразделенной) семьи, а главный принцип традиционного права — недвижимость: земля должна оставаться в семье.

Из этой установки вытекало, что отдельные члены семьи не признаются ее собственниками, что отчуждение семейной собственности ограничено, а ее непосредственным распорядителем является глава, управитель семьи, власть которого основана на авторитете старшего, на выполнении им обрядов, связанных с культом предков. Культ предков был религиозной основой большесемейной общины, ее связующим началом. С ним был связан и культ брака, рассматриваемого как священный акт, совершаемый между семьями жениха и невесты, делающий нерасторжимым их союз.

Институты брака, усыновления, наследования призваны были служить главной цели — непрерывности процесса почитания предков, совершения обрядов, богослужений, посвященных им, как главного условия материального и духовного благосостояния семьи. Так, собственность большой семьи по Даябхаге и раньше и ныне безраздельно принадлежит отцу, который имеет неограниченное право распоряжаться ею по своему усмотрению: продавать, закладывать, дарить и пр. Сыновья по праву Даябхаги не приобретают никаких прав на семейную собственность при жизни отца, у них отсутствует право требовать у отца отчета об отчуждении семейной собственности, требовать ее раздела и пр. После смерти отца семейная собственность передается прямым потомкам главы семьи — сыновьям.

Правовую основу наиболее распространенной и в современной Индии большой неразделенной семьи по праву Митакшары составляет институт собственности и сонаследования, выражающийся в правах сына, внука и правнука на семейную, унаследованную отцом, дедом и прадедом от своих предков собственность.

В такую семью входят не только сонаследники, но и их матери или мачехи, жены, дети (исключая замужних дочерей), вдовы, незамужние дочери умерших сонаследников, незаконнорожденные сыновья от длящегося сожительства при условии согласия других сонаследников и если нет своих детей. Эти лица, однако, имели лишь право на содержание из семейной собственности. Ни одному из сособственников не предоставлялось право на большую долю в семейной собственности, размеры которой были неустойчивы и зависели от рождений или смертей других сонаследников, их общего числа. На живых сонаследников переходили права в семейной собственности умерших.

Традиционное право Митакшары также исключало возможность индивидуального отчуждения больше семейной собственности сонаследниками, не санкционированного управителем семьи, даже в пользу другого сонаследника. Не могли получить прав сонаследника и третьи лица. Но не имея права отчуждать семейную собственность, сонаследники пользовались правом оспаривать отчуждение семейной собственности не только другими сонаследниками, но и управителем семьи. Они могли требовать раздела семейной собственности и отчета управителя в период раздела о ее состоянии. Сонаследник мог стать управителем семьи, а следовательно, и неразделенной собственности, если это место было вакантно и другие сонаследники не высказывали по этому поводу возражений. Права всех сонаследников в принципе были равны, кроме "дисквалифицированных сонаследников", которые в силу врожденного слабоумия, идиотизма или уродства не имели права требовать выделения их доли из сонаследственной собственности или управлять делами большой семьи.

С областью семейных отношений был тесно связан действующий в средневековой Индии ряд других традиционных норм вещного права (эти нормы не были затронуты кодификацией права, проведенной в колониальной Индии в XIX в. Сохраняют они свое значение и в настоящее время). К числу таких институтов относится, например, собственность "бенами", которая имеет много общих черт с английским институтом доверительной собственности. Бенами — это собственность, приобретенная за свои деньги, но от имени другого лица или от своего имени, но переданная другому лицу без каких бы то ни было намерений создать выгоду для этого лица. Как и в доверительной собственности, в основе бенами лежат не только вещные, но и определенные фидуциарные отношения, при которых одно лицо, как правило находящееся или в определенной зависимости от учредителя бенами, или в родственных отношениях с ним, принимает на себя имущественные права в интересах другого. При этом положение лица — учредителя бенами схоже с положением учредителя доверенной собственности, а положение лица, принявшего собственность (бенамидара), схоже с положением доверительного собственника. При учреждении собственности бенами учредитель выступает бенефициарием, так как управление осуществляется в его интересах.

Собственность бенами в средневековой Индии призвана была служить ширмой, скрывающей действительное благосостояние собственника. Она использовалась против чрезмерных притязаний родственников, сонаследников или алчных правителей.

Другим традиционным институтом имущественного права, тесно связанным с областью семейных отношений, был институт неделимой семейной собственности — "раджъя". Эта собственность передавалась по наследству одному члену семьи. При этом исключались права на нее всех других членов. Неделимая собственность, развившаяся в условиях роста частного землевладения средневековой Индии, длительное время существовала с другой, более древней, конкурирующей формой собственности — собственностью большой неразделенной семьи. Различие между неразделенной собственностью, собственностью большой индусской семьи и неделимой семейной собственностью заключалось главным образом в том, что неделимая собственность не являлась сонаследственной. Члены большой семьи (сонаследники) не могли требовать ни ее раздела, ни пользования ею, то есть не могли запретить единственному держателю неделимой собственности беспрепятственно распоряжаться ею, если обычай конкретной социальной группы прямо не запрещал такое распоряжение. Под влиянием больше семейной неразделенной собственности, в силу обычая некоторых каст, сонаследники, однако, могли требовать содержания за счет неделимой собственности. Этим правом могли воспользоваться преимущественно сыновья держателя неделимой собственности. Особые правила содержались в обычаях и по поводу наследования неделимой собственности. Она наследовалась главным образом по принципу майората, то есть старшим родным сыном умершего собственника.

Специфическим институтом, развившимся в традиционном праве Индии, была собственность идолов (богов), религиозных и благотворительных учреждений, храмов, возникающих благодаря пожертвованиям. При этом цели религиозных и благотворительных пожертвований совпадали, ибо благотворительность в Индии рассматривалась как сугубо религиозное дело. Распространению форм религиозной собственности способствовал ряд обстоятельств: отсутствие иерархически организованной индусской церкви, многобожие индуизма, распространение конкурирующих религий: джайнизма, буддизма, — деятельность многочисленных религиозных сект. Это обстоятельство не мешало укреплению религиозно-культурного единства средневековой Индии, так как индуизм, наряду с жесткими правилами сословно-кастовой организации, отличается особой веротерпимостью, гибкостью, относительно легкой приспособляемостью к новым условиям. Религиозные секты, как правило, приобретали кастовые формы и включались в общую систему четырех варн.

Вместе с тем учреждение благотворительной религиозной собственности служило и практическим целям обеспечения потомков или других родственников после смерти учредителя вопреки общему порядку наследования, а также сокрытию действительных размеров собственности и пр.

Аномальный характер этого института выражался в том, что здесь не учреждалось доверительной собственности, а само божество, идол (простой "священный" камень, например) становился собственником, реализуя свои права через законных представителей — шебаитов. Эта собственность была вечной, постоянной. Пожертвование не могло быть взято назад дарителем.

Собственность, переданная божеству, называлась "деваттарам" (от слова devata — божество, идол). Обычно учредитель сам выступал распорядителем этой собственности или назначал распорядителя (шебаита), долг которого был смотреть за тем, чтобы проходило богослужение, поручаемое, как правило, специально приглашенным брахманам — пуджари. Большие южноиндийские, особенно тамильские храмы, ежегодно посещаемые массой паломников, приезжающих из разных мест Индии, обслуживались целыми жреческими корпорациями, которые начали формироваться здесь еще в VIII-Х вв.

Управитель (или управители) собственности божества обладал Широкими полномочиями. Если не было прямого запрещения учредителя, он мог закладывать, продавать эту собственность и распоряжаться ее доходами в "интересах божества", например для ремонта храма. Присвоение этих доходов управителем было правомерным, если при этом не было полного игнорирования "интересов божества", например отказа от богослужений "в его пользу". Должность шебаита и пуджари могла быть наследственной.

Другой распространенной формой религиозной собственности средневековой Индии была собственность, пожертвованная в пользу матха (индусской школы, напоминающей монастырь без постоянных монахов). Распространению этой формы собственности способствовало сектантское движение в Индии. Матхи и создавались в целях проповеди тех или иных учений, вербовки своих последователей. Так как сектантские и кастовые социальные формы в средневековой Индии часто совпадали, то махантом, управителем школы, распорядителем ее собственности часто выступал глава касты (секты) или ведущий член ее панчаята (органа самоуправления), обладающий высшей духовной властью.

У большинства матхов были свои храмы. Махант мог быть одновременно и шебаитом, управителем собственности идола, и служителем храма. Правовой статус махантов определяется местным обычаем. Он мог быть наследственным главой матха, располагая самыми широкими правами, вплоть до назначения себе преемника, мог быть выборным главой панчаята касты (секты), лицом или ставленником ее правящей верхушки. Наиболее распространенным был первый тип маханта, располагающего почти бесконтрольной властью. Некоторые крупные матхи имели свои локальные отделения питхи. Широко известны в средневековой Индии были матхи, основанные в VIII в. Шанкарачарьей, которые обросли впоследствии большим числом своих местных отделений.

Религиозного влияния матхов не могли сломить никакие изменения политической обстановки. Они играли огромную роль в распространении не только индуизма, но и религиозной философии, политической мысли, внося тем самым значительный вклад в развитие религиозно-культурных связей, ставших мощным объединяющим фактором средневекового индийского общества, устоявшего перед натиском ислама.

Столетия мусульманского правления в Индии не привели к ее исламизации, как это произошло в зороастрийской Персии, коптском Египте, христианской Албании и языческой Турции. Не было здесь и значительного влияния ислама на местное право, традиции, обычаи, как, например, в Индонезии.

 

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора