Ползучая реставрация капитализма.

5 марта 1953 года Коммунистическая партия, советский народ и прогрессивные люди всего мира понесли тяжёлую утрату: скончался вождь советских коммунистов, международного коммунистического и рабочего движения, бессменный руководитель Коммунистической партии и Советского государства на протяжении многих лет, соратник и продолжатель дела В. И. Ленина, величайший полководец современности Иосиф Виссарионович Сталин.

Руководству партии и Советского государства предстояло решить вопрос о дальнейших действиях, путях развития, продолжения стратегической линии на строительство материально-технической базы коммунизма. Однако в силу как объективных, так и субъективных факторов руководство Коммунистической партии с этой задачей не справилось. Учредив пост Первого секретаря ЦК и утвердив на нём Н. С. Хрущёва, руководство партии фактически устранило демократический централизм и позволило развязать руки и так отличавшемуся авторитарными наклонностями Н. С. Хрущёву. Последний, воспользовавшись этим, стал подбирать кадры не по деловым качествам, а по принципу личной преданности. Н. С. Хрущёв недостаточно хорошо разбирался в теории и практике марксизма-ленинизма, и его деловые качества проявлялись преимущественно на хозяйственной и пропагандистской работе. Важным показателем является и то, что в 1923 году в ходе партийной дискуссии Н. С. Хрущёв поддерживал Троцкого. Хотя впоследствии он не участвовал ни в какой оппозиции, более того, демонстрировал своё рвение в борьбе с ней, мелкобуржуазная революционность, т. е. вывернутая наизнанку контрреволюционность, в нём присутствовала. Именно это и предопределило его дальнейшую деятельность на посту Первого секретаря ЦК КПСС. Опираясь на своих личных последователей и используя неизжитое мелкобуржуазное сознание части народа, Н. С. Хрущёв взял курс на торможение и остановку продвижения к коммунизму, в то же время демагогически обещая его наступление в ближайшие 20 лет. 25 февраля 1956 года, на XX-м съезде КПСС, Н. С. Хрущёв впервые открыто объявил об изменении политического курса. Сделано им это было в четырёхчасовом докладе «О культе личности и его последствиях», не входившим в повестку дня съезда и произнесённом на его закрытом заседании. По сути, доклад явился декларацией Первого секретаря ЦК КПСС и партийного руководства о намерении порвать с коммунистическими идеями и пролетарской политикой. Характерно, ч то доклад, остававшийся секретным в СССР на протяжении 20 лет (он лишь зачитывался один раз в 1956 году на партийных и комсомольских собраниях), был почти сразу по выходе опубликован в американской печати. Доклад этот должен был послужить обоснованием для ликвидации диктатуры пролетариата, мотивируя это тем, что уже к 30-м годам эксплуататорские классы были уничтожены и, стало быть, подавлять некого, поэтому, мол, Сталин репрессировал невинных людей «из любви к искусству», в то же время заставляя прославлять себя на всех углах. Тезис И. В. Сталина об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму был объявлен ложным и призванным оправдать «необоснованные репрессии», хотя всем известно, что загнанная в угол крыса сопротивляется тем ожесточённее, чем ближе чувствует свой конец. Были забыты слова В. И. Ленина о том, что: «Диктатура пролетариата не есть только насилие над эксплуататорами и даже не главным образом насилие. Экономической основой этого революционного насилия, залогом его жизненности и успеха является то, что пролетариат представляет и осуществляет более высокий тип общественной организации труда по сравнению с капитализмом. В этом суть». И ещё: «Ясно, что для полного уничтожения классов надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить ИХ собственность, надо отменить ещё и ВСЯКУЮ частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми физического и умственного труда. Это – дело очень долгое. Чтобы его совершить, нужен громадный шаг вперёд в развитии производительных сил, надо преодолеть сопротивление (часто пассивное, которое особенно упорно и особенно трудно поддаётся преодолению) многочисленных остатков мелкого производства, надо преодолеть громадную силу привычки и косности, связанной с этими остатками».

В экономической области уже с 1953 года начались отступления от ленинско-сталинской политики, что не могло не вызвать протест здоровых сил в партии, и в 1957 году была сделана попытка остановить бонапартистский курс Н. С. Хрущёва. К величайшему сожалению, эта попытка провалилась. «В. М. Молотов, который фактически возглавил сопротивление бонапартистской политике, и его сторонники в Президиуме ЦК КПСС допустили ошибку, которая по своим катастрофическим последствиям равнозначна предательству. Они возлагали надежды на формально-демократические принципы в партии и полагали, что рвущуюся к власти буржуазию можно «образумить» путём «оргвыводов» на партийных форумах, забыв и марксистскую теорию, и собственный политический опыт. В. М. Молотов и его соратники не смогли разглядеть, что рвущаяся к власти буржуазия прошла через тернии диктатуры пролетариата, стала ещё хитрее и изворотливее, чем раньше. Они не смогли понять, что с её сторонниками и союзниками надо не беседовать и уговаривать на Пленумах и партийных собраниях, а поступать так, как это делало пролетарское государство, когда во главе его стояли В. И. Ленин и И. В. Сталин. Поступив с Хрущёвым и его кликой «по-интеллигентски», группа В. М. Молотова фактически отдала им власть. Опасаясь за единство партии и не замечая идущих в ней изменений, пролетарские элементы в руководстве не решились апеллировать к рядовым коммунистам и беспартийным рабочим и крестьянам. В обстановке же аппаратно-кулуарных интриг и склок Н. С. Хрущёв и его сторонники были гораздо изощрённее» (Е. Е. Пискун, ««Термидор» в СССР. Идеи Л. Д. Троцкого и советская действительность 1920-1980 гг.»).

В результате В. М. Молотов, Л. М. Каганович, Г. М. Маленков и Д. Т. Шепилов были объявлены «антипартийной группой», выведены из состава ЦК и впоследствии тихо исключены из партии.

Таким образом, в 1957 году «завершился короткий период равновесия в классовой борьбе в СССР, длившийся с 1953 года. Начался период реставрации капитализма в нашей стране. Шёл он относительно медленно и «мирно». Демагогия правящей верхушки о верности идеям марксизма-ленинизма позволяла некоторое время вести его «незаметно» и не доводя до открытого политического противоборства» (Е. Е. Пискун).

«Идеологической увертюрой реставраторских процессов стала антисталинская кампания, развернувшаяся после XX-го съезда КПСС (февраль 1956 г.). Эта кампания привела к подрыву авторитета социализма, серьёзным трудностям в мировом коммунистическом движении, конфронтации с Компартией Китая, к выступлениям противников социализма в народно-демократических странах Восточной Европы. В СССР прошла массовая замена партийно-советских кадров, которых обвинили в «догматизме», «сталинизме», подвергнув преследованиям и моральному террору. Ревизионисты приступили к размыванию основополагающих положений марксизма-ленинизма. Частично реабилитируется оппортунизм.

Экономику стали ориентировать не на снижение себестоимости и увеличение производства высококачественных товаров для более полного удовлетворения потребностей трудящихся, а на получение прибыли любой ценой. Такая ориентация привела к замедлению народнохозяйственного развития, падению фондоотдачи, постепенному обесцениванию рубля. Прекратилось снижение цен, началось вздорожание предметов народного потребления, вымывание дешёвого ассортимента. Идёт торможение научно-технического прогресса, падает рост производительности труда.

Осложняется положение и в сельском хозяйстве. Ликвидация МТС разрушила связи между кооперативно-колхозной и государственной собственностью. Колхозы превратились в самодовлеющие хозяйства, не охваченные госфинансированием и техническим обеспечением. Десятки тысяч коллективных хозяйств, не способных обеспечить себя новой сельхозтехникой и поднять производительность труда, стали хронически убыточными и вечными должниками государства. Укрупнение колхозов не дало экономического результата. Усечение приусадебных участков, сокращение поголовья скота на подворье колхозников отрицательно сказалось на снабжении городов мясо-молочной продукцией. Переключение капиталовложений на освоение целинных земель привело к упадку тысяч колхозов российского Нечерноземья. Зерновые урожаи целины гибли из-за отсутствия условий сбора и хранения. Началась закупка зерна за рубежом.

Социалистическая тенденция стирания классовых различий начинает перекрываться профессионально-имущественной и социально-культурной дифференциацией. Растёт дистанция между высоко- и низкооплачиваемыми. Появляется «возвратное» классообразование. Набирает силу «теневая» экономика, рождающая частнопредпринимательские элементы, которые форсируют первоначальное накопление капитала. С теневиками сомкнулась коррумпированная бюрократия, которая вместе с обуржуазившейся интеллигенцией и разношёрстными люмпенами составила антисоциалистический антинародный блок.

Постепенно деградирует политическая надстройка общества. Рабочий класс постепенно оттесняется от государственной политики, вследствие чего она лишается социальной устойчивости, обрекается на шатания вслед за «генеральной линией». Падает престиж высших политических руководителей страны, каждый из которых причины возникающих трудностей спешит списать на своих недавно почитаемых предшественников». (В октябре 1964 г. Н. С. Хрущёв был смещён с поста Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР. Первым секретарём становится Л. И. Брежнев. При нём в замаскированной форме реставрация капитализма продолжалась. Важнейшим шагом на этом пути явилась экономическая реформа 1965 года, ознаменовавшая собой переход к политике с чёткой буржуазной направленностью. После смерти Л. И. Брежнева в 1982 году во главе КПСС становится Ю. В. Андропов. В 1984 году после его смерти Генеральным секретарём ЦК КПСС становится К. У. Черненко. В 1985 году скончавшегося К. У. Черненко заменяет М. С. Горбачёв). «В три раза, по сравнению с предыдущим периодом, разрастается государственный аппарат, теряющий качество организатора социалистического строительства и отчуждающийся от трудящихся. Для людей утрачивают значение моральные стимулы к труду, рождается безразличие, а затем и отвращение ко всему государственному и общественному, которое начинают рассматривать как обузу. Растут нарушения трудовой и исполнительской дисциплины, коррупция, растаскивание народного достояния.

На фоне этих кризисных явлений пролетарское государство трансформируется в «общенародное», о чём и объявляется. КПСС, наречённая ревизионистами «партией всего народа», всё больше засоряется обывателями, комчванами, конъюнктурщиками, карьеристами, потенциальными оппортунистами и предателями. Партийная масса перестаёт быть собственно партией, будучи превращённой в некое основание партийной пирамиды, верхи которой всё чаще отрываются от массы коммунистов, увлечены бумаготворчеством и изобретением привилегий для себя. Кадры руководителей стали подбираться из «своих» кланов по принципу личной преданности. Многие члены КПСС самоустраняются от партийных дел и забот. Всё это дискредитировало ленинское учение о партии и вело к подрыву авторитета КПСС» (Программа ВКПБ – 1991 г.).

Не последнюю роль в размывании пролетарского, социалистического мировоззрения трудящихся масс сыграли деятели культуры. Творческая интеллигенция, служившая прежде рабочему классу и его авангарду – Коммунистической партии, нутром почувствовала конъюнктуру, поменяла ориентацию. Те же, кто остался верен трудовому народу, были ошельмованы ангажированной критикой, сбиты с толку ложными разоблачениями «лагерных ужасов», которые начали исподволь просачиваться в литературу (В. Гроссман, А. Солженицын, А. Ахматова, А. Твардовский и мн. др.). Вместо сильных духом и характером героев произведений представителей социалистического реализма в литературу хлынул серый поток «маленьких человеков» (В. Шукшин, В. Быков, В. Астафьев и др.), представленных в виде «героев нашего времени». Романтизировалась «блатная» тематика (В. Высоцкий, А. Галич, Р. Рождественский и др.). Всё больше и больше проникали в СССР не лучшие образцы зарубежной буржуазной массовой культуры.

«К середине 80-х годов в советском обществе назревают кризисные явления, выразившиеся в стагнации производства, остановке научно-технического прогресса и роста благосостояния трудящихся» (Программа ВКПБ – 1991 г.).