Нарушения на границе контакта

Неврозы влекут за собой существенные нарушения на границе контакта. Выделя­ют четыре отдельных, хотя и взаимосвязанных, механизма развития невроза. Невроти­ческие пограничные нарушения равновесия представляют собой «изматывающие, хро­нические, ежедневные вмешательства в процессы роста и самопризнания» (Peris, 1973, р. 32). Однако не все нарушения, обусловленные стремлением к установлению балан­са организм — окружающая среда, являются свидетельством невроза или порождают невроз. Интроекция, проекция, слияние и ретрофлексия — вот четыре механизма на­рушения на границе контакта.

Я уже упоминал, что при интроекции материал, поступающий извне, скорее про­глатывается целиком, чем переваривается должным образом (адекватное «перевари­вание» подразумевает ассимиляцию ценных элементов и отвержение ненужных или ядовитых элементов). Интроекты, или «непереваренные» мысли, чувства и поступки, являются результатами процесса интроекции. Интроекция может рассматриваться как тенденция «присваивать» в качестве части самого себя то, что фактически является частью окружающей среды. Два основных результата интроекции следующие. Во-пер­вых, интроекты препятствуют вступлению индивидуумов:в контакт с их собственной действительностью, так как индивидуумы должны все время бороться с чуждыми им комплексами. Во-вторых, интроекты могут быть несовместимыми друг с другом; в этом случае они способствуют распаду личности.

Проекция является оборотной стороной интроекции и характеризуется тенденци­ей рассматривать как элемент окружающего мира то, что фактически является частью «Я». Проекция может иметь место на двух уровнях: на уровне, связанном с внешней окружающей средой, и на уровне, связанном с «Я». При проецировании мы переносим на дру­гих те наши личные черты, которые нам не нравятся и которые мы не считаем ценными, при этом мы не признаем и не рассматриваем данные тенденции в нас самих. Проекции связаны с интроектами, так как люди обычно обесценивают себя, соотнося с интроецированными «Я-стандартами», чьи неприемлемые производные затем проецируются на окружающую среду. Проекция элементов собственного «Я» имеет место тогда, когда люди не рассматривают как часть себя области, в которых возникают определенные им­пульсы, или сами эти импульсы. Например, люди иногда говорят: «Мною овладел гнев»; таким образом люди как бы признают, что гнев объективно существует вне их, при этом они могут считать гнев виновником своих неприятностей и не признавать полностью тот факт, что испытываемый ими гнев — это часть их самих.

При слиянии индивидуум недостаточно четко разграничивает свое «Я» и окружаю­щий мир или вообще не ощущает никакой границы между «Я» и окружающей средой. Люди, которые не осознают границу контакта между собой и другими, не способны ни устанавливать с окружающими хороший контакт, ни отступать там, где это уместно. При слиянии индивидуумы требуют от других сходства и отказываются терпимо отно­ситься к существующим различиям. Два примера слияния — брачные партнеры и ро­дители, которые отказываются рассматривать своих, соответственно, супругов и де­тей в качестве личностей, отличных от них самих.

При ретрофлексии индивидуумы не в состоянии проводить четкую границу между собой и другими, при этом они обращаются с самими собой так, как они первоначально хотели обращаться с другими людьми или объектами. Например, измотанная мать в конце долгого неудачного дня может направить свои разрушительные импульсы на саму себя. Ретрофлексия буквально означает «резко повернуть назад против». Когда люди «ретрофлексируют», они «переадресовывают» свою активность внутрь и заме­няют собой окружающую среду, таким образом делая себя собственной мишенью. Рет­рофлексия не обязательно бывает невротической. В некоторых ситуациях рефлексирование может быть полезно для индивидуума, так как оно позволяет подавлять опреде­ленные реакции. Однако ретрофлексия является патологической, если она является хронической, привычной и неконтролируемой.

Перлс был чутким лингвистом и использовал языковые возможности как для опи­сания нарушений на границе контакта, так и для оказания помощи клиентам с такими нарушениями. Например, при интроекции личное местоимение «Я» используется тог­да, когда следовало бы употребить местоимение «они». При проекции местоимения «они», «он», «она», «оно» используются вместо должного «Я». При слиянии местоиме­ние «мы» используется тогда, когда в действительности имеются различия между «Я» и другими людьми. При ретрофлексии люди употребляют рефлексивные местоимения «меня», «себя», например, когда утверждают «Я стыжусь самого себя». Ниже приводится сжатое резюме Перлса (Peris, 1973) о недостаточном развитии способности различать, вмешиваться и прерывать, обусловленном четырьмя основны­ми нарушениями на границе контакта. «Интроектор» делает то, что от него ждут дру­гие; «проектор» делает по отношению к другим то, в совершении чего по отношению к самому себе он их обвиняет; человек, пребывающий в состоянии патологического сли­яния, не знает, что, кто и кому делает; "ретрофлектор" делает самому себе то, что он хотел бы сделать другим» (р. 40).

Слои невроза

Перлс (Peris, 1969a, 1970), занимаясь консультированием в течение многих лет, сделал вывод, что структура невроза является пятислойной. Первый слой — это слой клише. Например, сюда относятся бессмысленные символы встречи типа рукопожа­тия или приветствия «Доброе утро». Затем идет так называемый слой Эрика Берна или Зигмунда Фрейда. Здесь люди активно манипулируют друг другом, прибегая к фиктив­ным ролям и играм, но получают при этом обратные результаты (например, широко распространены роли хулигана, очень важной персоны, плаксивого ребенка, милень­кой девочки, хорошего мальчика). Когда этот слой, на котором разыгрываются роли, оказывается проработанным, консультант и его клиент подходят к третьему слою, называемому тупиком или иногда точкой болезни. Этот слой характеризуется фобической позицией, которая проявляется в уклонении и бегстве от подлинной жизни. В част­ности, люди нередко стремятся избежать страданий, особенно мучений, связанных с фрустрацией. Состояние невроза поддерживается в основном потому, что люди не же­лают испытывать мучительное ощущение тупика, «затягивания в болото» и потерян­ности. За тупиком находится смертельный или имплозивный слой, характеризующий­ся страхом смерти или ощущением отсутствия жизни. Здесь люди концентрируются (как бы взрываются вовнутрь), принимая на себя обязательства и зажимая себя.

Эксплозия (взрыв) — последний невротический слой. Существуют четыре основ­ных типа эксплозии (взрыва) из смертельного слоя: в печаль (если человек пережива­ет потерю, которая не ассимилировалась), в оргазм (для сексуально блокированных людей), в гнев и в радость. Эксплозии, которые могут быть умеренными (интенсивность эксплозии зависит от количества энергии, вложенной в имплозивный слой), связаны с подлинной организмической личностью. Например, последние слои невроза проходит молодая женщина, которая недавно потеряла своего ребенка. Она должна суметь сме­ло посмотреть в лицо небытию и печали, чтобы получить возможность возвратиться к жизни и начать вновь реально контактировать с миром.

ПРАКТИКА

Цели

Клиенты обращаются к гештальт-консультантам тогда, когда они оказываются в состоянии экзистенциального кризиса. Перлс имел довольно циничное представление о мотивах клиентов, он заявлял: «Любой человек, идущий к терапевту, прячет кое-что в рукаве. Я бы сказал, что приблизительно 90% людей, которые обращаются к терапев­там, делают это не с целью излечения, а для того, чтобы стать еще "более адекватны­ми" в своих неврозах» (Peris, 1969a, р. 79). Главная цель гештальт-консультанта — помочь клиенту перестать постоянно нуждаться в поддержке со стороны окружающей среды и перейти к независимости. Клиенты, обратившиеся к гештальт-консультанту впервые, заинтересованы, главным образом, в решении своих проблем. Гештальт-консультанты помогают клиентам не только находить поддержку в самих себе при реше­нии текущих проблем, но и жить более «подлинно». Для того чтобы клиенты были само­стоятельными, они должны находиться в контакте со своими организмическими экзи­стенциальными центрами (я — это то, чем я являюсь). Люди, которые находятся в кон­такте со своим организмическим «Я» или со своими чувствами, являются самоактуали­зирующимися, или самостоятельными.

Йонтеф и Симкин (Yontef, Simkin, 1989) отмечают, что единственная цель геш-тальт-консультантов — добиться осознания (понимания). Клиентам необходимо осо­знание как определенных специфических моментов, так и тех процессов или автомати­ческих привычек, при помощи которых они блокируют понимание. Процесс самоактуа­лизации подразумевает эффективный баланс контакта и изъятия на границе контакта и способность использовать энергию или возбуждение для удовлетворения реальных, а не фиктивных потребностей. Кроме того, самоактуализация предполагает способ­ность противостоять фрустрации до тех пор, пока не появляется решение. Самостоя­тельные люди берут на себя ответственность за свое существование и способны на ответ или имеют свободу выбора. Они способны соответствующим образом использо­вать агрессию для того, чтобы ассимилировать свой опыт; кроме того, они в значитель­ной степени свободны от таких невротических нарушений на границе контакта, как интроекция, проекция, ретрофлексия и слияние. Самостоятельные люди также имеют немного незаконченных дел, так как они умеют формировать и закрывать сильные гештальты.

Перле предпочитал заниматься гештальт-консультированием на семинарах, кото­рые в Эсалене включали в себя, как дополнение, общие купания. Перле считал, что для его выступления необходимы шесть следующих элементов: «1) мое умение; 2) "кли-некс" (косметическая салфетка); 3) "горячий стул"; 4) пустой стул; 5) сигареты; 6) пе­пельница» (Peris, 1969b, p. 227). Перле рассматривал все интервью, которые он брал в процессе консультирования, как экспериментальные. Консультанты должны тщатель­но отбирать детали, чтобы помочь клиентам осознать, как они в настоящее время фун­кционируют в качестве людей и организмов. Иногда Перле проводил массовые экспе­рименты или руководил коллективным выполнением упражнений, но главным образом он работал с несколькими отдельными людьми, или иногда с парами, перед группой. Некоторые из разработанных Перлсом методов, использование которых «зависит от того, когда, с кем и в каких ситуациях» (Shepherd, 1970, р. 324), мы и рассмотрим в этой главе.

Техника осознания

Гештальт-консультирование является скорее эмпирическим, чем вербальным или интерпретирующим подходом. В процессе совместной работы консультантов и клиен­тов накапливаются сведения о том, как клиенты нарушают свой контакт с жизнью. Гештальт-консультанты требуют от клиентов, чтобы они как можно полнее ощущали себя в «здесь-и-теперь» и старались осознать как смысл своих манипуляций в настоящем, так и нарушения на границе контакта, а также чтобы они заново пережили не разрешенные в прошлом проблемы и полученные травмы. Перле (Peris, 1973) считал, что в основе его подхода лежит простая фраза «Теперь я осознаю». Слово «теперь» важно потому, что оно удерживает консультантов и клиентов в настоящем и подтверждает тот факт, что данное переживание (опыт) может иметь место только в настоящем; слово «осознаю» имеет большое значение потому, что оно дает и консультантам, и клиентам наилучшее пред­ставление о ресурсах, которые в данный момент имеются у клиентов. Осознание всегда имеет место в настоящем и открывает возможности для действия.;,-,.,,.

Клиентов просят осознать язык своего тела, ощутить собственное дыхание, осо­бенности голоса и эмоции, а также отдать себе отчет в каких бы то ни было навязчивых мыслях. Ниже приведены несколько примеров того, как Перле обращал внимание сво­ей клиентки Глории на ее невербальное поведение. Эти примеры взяты из серии филь­мов «Три подхода к психотерапии» (Three Approaches to Psychotherapy) (Dolliver, 1991, p. 299; Peris, 1965).

«Что вы делаете с вашими ногами теперь?»

«Вы осознаете свою улыбку?»

«ВЫ не поеживались в последнюю минуту».

«Вы отдаете себе отчет в том, что ваши глаза влажные?»

«Вы осознаете свое выражение лица?»

Поскольку клиенты часто сами прерывают свои контакты, они нередко находят трудным оставаться в «здесь-и-теперь». Техника осознания в действительности явля­ется техникой концентрации, иногда называемой фокальным осознанием. С помощью этой техники клиенты учатся переживать каждое «теперь» и осознавать каждую свою потребность, а также то, как их чувства и поведение, имеющие отношение к одной об­ласти, связаны с чувствами и поведением, имеющими отношение к другим областям. Таким образом клиенты не только приходят к пониманию того факта, что они наруша­ют (прерывают) свой контакт с самими собой и с миром, но и осознают, что именно они прерывают и как они это делают, задействуя невротические механизмы интроекции, проекции и т. д. Клиентов также просят выполнять домашнее задание, состоящее в рас­смотрении занятия с точки зрения систематического применения техники осознания.

Симпатия и фрустрация

Сопереживания клиенту недостаточно, поскольку, сопереживая, консультант от­казывается от себя и, в худшем случае, допускает слияние. Одна лишь симпатия вре­дит клиенту. Что действительно необходимо, так это комбинация симпатии и фрустра­ции. Клиенты должны испытывать фрустрацию при предпринимаемых ими попытках 'контролировать консультанта посредством невротического манипулирования, клиен­та^ следует учиться использовать свое умение манипулировать с целью удовлетворе­ния своих реальных потребностей. Консультант сосредоточивается на том, чтобы за­ставить клиента глубже осознавать себя, а не приобретать фобии, когда клиент начи­нает чувствовать дискомфорт.

Перле создавал такие ситуации, в которых его клиенты ощущали себя «увязшими в фрустрации» и затем начинали все меньше и меньше уклоняться, пока не оказывались 'Готовыми мобилизовать собственные ресурсы. Перле неоднократно доводил клиентов до фрустрации и ждал их столкновения лицом к лицу со своими блоками, запретами и способами уклонения от реальности, при этом клиенты учились осознавать свои глаза, уши, мускулы, ощущать себя авторитетными и испытывать чувство безопасности. Фру­страция часто позволяет открыть, что фобический тупик существует не в действитель­ности, а лишь в воображении; в результате клиенты понимают, что постоянное ожида­ние катастрофы мешает им использовать собственные доступные ресурсы. Кроме того, фрустрация помогает клиентам выражать свои требования непосредственно, а не скры­вать их с помощью невротических манипуляций. Императив — это первичная комму­никационная форма, и клиенты, которые могут прямо заявлять, в чем они нуждаются, и при этом имеют в виду именно то, что говорят, делают наиболее важный шаг в про­цессе консультирования.

Выявление фантазий

Ограниченность техники осознания, как уже было отмечено ранее, заключается в ее медлительности. Для того чтобы ускорить терапию, Перле широко применял фанта­зирование в устной, письменной или драматической форме. Ниже приводится пример, взятый из серии фильмов «Три подхода к психотерапии» (Three Approaches to Psycho­therapy) (Dolliver, 1991, p. 300; Peris, 1965), где Перле поощряет Глорию описывать некую фантазию, v. г

«Вы можете описать угол, куда вы хотели бы пойти?», «Вообразите, что вы находитесь в этом углу и вы в абсолютной

безопасности. Теперь скажите, что бы вы делали в этом углу?» «Что я должен делать тогда, когда вы находитесь в этом углу?»

Во время интервью Перле также попросил Глорию описать свои фантазии, которые связаны с ним (Dolliver, 1991, р. 301).

«Теперь что я мог бы вам сделать?» «Какого возраста я должен быть?»

(Для Глории, чтобы она могла его ругать.) «Как мне следует держаться? Предложите мне фантазию.

Как я могу показать свой интерес к вам?» «Что мне следовало бы делать? Как мне следовало бы скрывать свои чувства?»

Долливер отмечает, что всякий раз, когда Глория давала Перлсу обратную связь, отражающую, как она его воспринимает, Перле расценивал эту обратную связь как перенос фантазии, дающий представление о проецируемых качествах клиентки,

Методы драмы

«Монотерапия», которую, возможно, лучше называть монодрамой, является фор­мой психодрамы. Однако следует отметить одно отличие. При монотерапии никто, кроме самого клиента, не участвует в драме, клиент сам создает сцену, играет все роли под собственным руководством и полностью самовыражается.

При использовании техники челнока консультант просит клиента попеременно пе­реключать внимание с одной области на другую. Например, клиент может поперемен­но переходить от визуализации какого-либо события из прошлого к организмическому переживанию этого события «здесь-и-теперь». Или же клиентов можно побуждать к попеременному переходу от их чувств, возникших во время какого-либо инцидента и относящихся к этому инциденту, к их проекциям в данном инциденте. Например, кли­ент, который сердится на коллегу из-за того, что тот подхалимничает перед начальни­ком, может перейти к переживанию своих собственных потребностей и желания полу­чить одобрение босса. Существует еще одна методика, цель которой заключается в побуждении клиентов к переходу от разговора к выслушиванию самих себя. После про­изнесения каждой фразы терапевт спрашивает клиента: «Вы осознаете смысл этого предложения?». Данная методика помогает клиентам прекратить безостановочную болтовню, которая мешает им ощущать самих себя и выслушивать других.

Использование техники драмы и фантазирования может включать в себя как пре­бывание клиента на «горячем стуле», так и работу с пустым стулом. «Горячий стул» занимает человек, с которым консультант в настоящее время работает перед группой. Пустой стул — это второй стул, который является «приспособлением для мысленного представления-идентификации... ожидающим заполнения созданными в воображении клиента персонажами и предметами» (Peris, 1969b, p. 224). При использовании данной методики основное значение придается попеременному переходу клиентов от одной части своего «Я» к другой или переходу от одного персонажа драмы к другому; такие переходы становятся возможными при смене стульев.

Диалоги «собаки сверху» — «собаки снизу» — один из наиболее ярких примеров применения техники челнока (здесь используется как работа фантазии, так и пустой стул). Перле полагал, что в своем воображении многие люди, играя, представляют себе сцены самоистязания, в которых происходит внутренний конфликт между управляющим («собака сверху») и управляемым («собака снизу»). «Собака сверху» (или Супер-эго) справедлива, авторитарна, любит указывать, что «следует», а что «не следует», взыска­тельна и угрожает катастрофой, если ее требования не выполняются. «Собака снизу» (или внутреннее Эго) хитра, она управляет подлизываясь, заняв оборонительную пози­цию, оправдываясь, играя роль плачущего младенца и так далее. Типичные заявления «собаки снизу» — «Завтра», «Я очень стараюсь», «У меня такие хорошие намерения». Заставляя клиента перемещаться между двумя этими полярностями, гештальт-консуль-тант помогает ему понять, какова структура его поведения, а также помогает клиенту добиться согласованности (для этого консультант побуждает клиента входить в контакт со своим организмическим «Я») между этими двумя борющимися клоунами.

Работа со сновидениями

Перле (Peris, 1970b) считал сны королевской дорогой к интеграции. Сновидения — это экзистенциальные сообщения, а не только отражения незаконченных ситуаций, текущих проблем или симптомов. Если определенные сновидения повторяются, осо­бенно велика вероятность того, что подразумевается очень важная для клиента экзистенциальная проблема. В работе со сновидениями можно выделить четыре этапа. Сначала клиент пересказывает содержание своего сна. На втором этапе клиент повтор­но пересказывает сон или его часть, представляя его как драму, меняя при этом про­шедшее время на настоящее; например фраза: «Я поднимался в гору» превращается в предложение: «Я поднимаюсь в гору». Перле обычно просил клиентов вновь переска­зывать свои сновидения или их часть, «используя настоящее время, как будто клиен­ту это снится теперь» (Peris, 1970b, p. 205).

На третьем этапе клиент становится театральным режиссером, формирует сцену и разговаривает с различными актерами. Например, при работе со сном Мэри-Энн Перле ввел элемент действия, выдвинув предложение: «Теперь давайте начнем это разыгры­вать. Расскажите это мужчине. Скажите мужчине — выразите свое негодование» (Peris, 1970b, p. 206). На четвертом этапе консультант поощряет клиента превращать­ся в различных актеров, бутафоров и во все, что имеется на сцене. Клиенты не должны работать со всем сном. Даже если они идентифицируют себя только с одним или с не­сколькими элементами сновидения, данное упражнение является ценным.

На четвертом этапе работу со сновидениями можно облегчить с помощью техники пустого стула, при этом становится возможным диалог между различными людьми, объектами или частями Эго, которые сталкиваются друг с другом. Эти столкновения в работе со сновидениями делают возможными интеграцию конфликтов и возобновлен­ную идентификацию с теми частями Эго, которые отчуждены (прежде всего это каса­ется ассимиляции проекций). Работа со сновидениями — превосходный способ обна­ружения слабых мест в индивидуальности клиента. Слабые места обычно имеют вид пустот; индивидуумы, имеющие такие незаполненные пространства, пребывают в не­рвозном состоянии и испытывают замешательство.

Правила и игры

Правила

Существует ряд основных правил, которых следует придерживаться при работе в гештальт-группах. Эти правила обычно перечисляются в начале работы (Levitsky, Peris, 1970; Peris, 1970a), и большая их часть может быть перенесена на индивидуальную работу. Эти правила следующие.

Принцип «здесь-и-теперь». Этот принцип подразумевает поощрение общения в настоящем времени, например с помощью вопроса «Что с вами происходит сейчас?»

Я и ты. Использование личного местоимения «Я», а не безличной формы, и обра­щение непосредственно к другому.

Использование «языка ответственности». Например, перефразирование вы­сказывания «Я не могу это сделать» в выражение «Я не буду это делать».

Использование континуума осознания. Сосредотбчённость на «сейчас», «что» и «как» в отношении поведения, а не на вопросе «почему».

Никаких сплетен. Следует обращаться непосредственно к другому, общение не должно сводиться к обсуждению других людей в их присутствии.

Замена вопросов утверждениями. Членов группы поощряют не к постановке вопросов, посредством которых можно манипулировать окружающей средой с целью получения поддержки, а к замене этих пассивных вопросов более активными и незави­симыми утверждениями.

Игры

Существует множество гештальт-игр и экспериментов, которые консультант может предлагать всякий раз, когда сочтет это уместным. Некоторые показательные игры пе­речислены ниже, причем первые две особенно хорошо подготавливают группу к заня­тию. Ко многим этим играм и экспериментам можно прибегать и при индивидуальной работе с клиентами.

«У меня есть секрет». Каждый клиент думает о чем-либо, что он хранит в тайне и что вызывает у него чувства вины и стыда. При этом человек не делится своим секре­том, но воображает, как другие могли бы отреагировать на него.

«Я беру ответственность на себя». Каждый раз, когда клиенты высказываются, их просят произносить фразу «...и я беру на себя ответственность за это». Например, «Я знаю, что двигаю ногой, и я беру на себя ответственность за это».

Диалоговые игры. Диалоговые игры можно использовать при любых существен­ных расщеплениях личности, таких как «собака сверху» — «собака снизу», хороший парень — негодяй, мужской — женский и т. д.

Движение по кругу. Клиент разрабатывает какую-либо тему или чувство (напри­мер, «Я не выношу всех, кто находится в этой комнате»), обращаясь с определенным заявлением к каждому человеку.

Незаконченное дело. Когда клиенты идентифицируют незаконченное дело (на­пример, что-то, что они делали вместе со своими родителями, родными братьями или сестрами, а также с друзьями), их просят завершить его. Чувство обиды наиболее ха­рактерно для незаконченного дела.

Проективная игра. Например, индивидуума, который говорит: «Я не могу вам до­верять», можно попросить сыграть роль ненадежного человека, чтобы идентифициро­вать и ассимилировать его собственную ненадежность.

Выявление противоположного (реверсия). Эта игра основана на том, что от­крытое поведение часто представляет собой реверсию глубоко лежащих или скрытых импульсов. Например, приятную молодую леди просят сыграть роль «злобной суки».

Репетиция. Поскольку большинство размышлений — это внутренние репетиции, во время которых разыгрываются различные социальные роли, членов группы побуж­дают делиться своими «репетициями».

Преувеличение. При использовании техники преувеличения можно фокусиро­вать внимание либо на движениях и жестах, либо на устных высказываниях. В каждом случае клиентов просят подчеркивать какие-либо элементы своего поведения, причем делать это постепенно и неоднократно. Ниже приведен пример, взятый из интервью Перлса с его клиенткой Глорией. «Вы можете развить это движение?»;

 «Модифицируйте его таким образом, как будто это элемент танца»;

 «Теперь подчеркните это».

«Вот так, как вы только что сказали, говорите со мной именно так». «Сделайте это снова и снова».

 

Игры, используемые в брачном консультировании. Во время одной из этих игр партнеры оказываются лицом к лицу и при этом по очереди говорят друг другу «Я оби­жаюсь на тебя потому...», за чем следует «Что я в тебе ценю, так это...». Также часто используется игра-открытие, в ходе которой партнеры поочередно описывают друг дру­га, начиная свое описание с предложения «Я вижу...». Цель этого упражнения — за­ставить партнеров устанавливать связь с действительностью, а не со своими фантази­ями, которые касаются другого человека.