III.3. Умственные способности животных

В этой последней части, состоящей из трех глав, мы рассмотрим весьма спорный вопрос о том, существует ли какое-либо сходство между психической деятельностью человека и животных. В гл. 26 рассматривается проблема языка и психических представлений, в том числе вопросы о том, способны ли обезьяны овладеть языком и могут ли животные иметь какие-либо намерения. Гл. 27 посвящена проблемам интеллекта животных, использования ими орудий (иногда рассматриваемого как признак интеллекта) и культурной эволюции. В гл. 28 мы обсудим вопросы, связанные с элементами самосознания и эмоциями у животных. Мы исследуем вопросы сознания и страдания животных с точки зрения их благосостояния. И наконец, мы обсудим проблему страдания животных с точки зрения эволюции.

Эдвард Толмен (1886-1959)

(С разрешения правления Калифорнийского университета.)

Эдвард Толмен, американский психолог, был «колючкой в теле современного ему бихевиоризма». Во многих отношениях его мышление опережало время. Можно сказать, что он был отцом современного когнитивного подхода к пониманию поведения животных. В отличие от представлений других когнитивных теоретиков своего времени, таких, как Джордж Романес (Romanes) или Вольфганг Кёлер (Kohler), представления Толмена не были менталистическими. Он считал поведение целенаправленным, но система его представлений не была антропоморфичной. Он был убежден, что животные ведут себя целенаправленно, но он никогда не считал, что у них имеется психический образ цели. Толмен признавал себя бихевиористом, но разрабатывал идею молярного, а не молекулярного бихевиоризма. С точки зрения молярного бихевиоризма, поведенческий акт как таковой имеет свои, присущие только ему характерные особенности, которые можно описать независимо от конкретных физиологических процессов, обеспечивающих данное поведение. Что касается молекулярного бихевиоризма, то он является редукционистским в том смысле, что стремится объяснить поведение через лежащие в его основе физиологические и физические явления. Основной работой Толмена была книга «Целенаправленное поведение животных и человека» (1932), однако позже он опубликовал много статей, в которых критиковал современные ему взгляды, опираясь на теоретические аргументы и экспериментальные данные, а также уточнял свои когнитивные представления.

Когнитивный подход Толмена (1932) к пониманию условного рефлекса Павлова имеет много общего с современным пониманием этого вопроса (Rescorla, 1978). Например, он считал, что животное научается, познавая подкрепляющий фактор, а не просто научается потому, что получает подкрепление. Он критиковал общепринятую теоретическую концепцию стимул-реакция и первым высказал мысль о том, что условный раздражитель - это сигнал, свидетельствующий о следовании за ним какого-то другого события. Толмен также был первым, кто выдвинул идею когнитивных карт. По его мнению, животное приобретает когниции, или знания обо всех деталях ситуации, которые организуются таким образом, чтобы их можно было использовать, когда они понадобятся. Полемизируя с господствовавшим в то время мнением о том, что животные «научаются посредством действий», Толмен показал в своих экспериментах, что животные могут получить информацию об общих характеристиках экспериментальной камеры или лабиринта, не осуществляя соответствующего поведения. Исследования Толмена привели к предположению, что во время научения животное приобретает когнитивную карту, указывающую, каким образом соответствующие причинные или пространственные характеристики внешнего мира связаны друг с другом.

Теоретические представления Толмена характеризовались трезвой логичностью и одновременно достаточной изощренностью. Они были подкреплены экспериментами, которые часто бросали вызов другим теориям и поэтому трудно с ними уживались. Критическим высказываниям о том, что теории Толмена «похоронят животное в размышлениях» (Guthrie, 1952), не дав ему возможности «предугадать» своего поведения, можно противопоставлять тезис о том, что, согласно молекулярному бихевиоризму, животное должно «погибнуть в деятельности».