Раскольничьи бунты и меры правительства

Замечу, что при желании любой человек может это «выразуметь», если прочтет текст «клятв» и не будет предубежден или злонамерен.

«Правильное понятие о соборных клятвах, — пишет далее бывший федосеевец, — и отворило мне дверь ко вступлению в правоcлавную Церковь». Посему он считал, что для уврачевания раскола, для спасения миллионов погибающих без благодатного окормления Церковью, упорствующих в расколе людей необходимо именно разъяснение. «А снятие или упразднение клятв, —пишет он, — без такого убеждения не только не привлекло бы к Святой Церкви, но еще подало бы повод заключать, что, видно, Церковь и в самом деле проклинала не противников и раздорников церковных, а самые святоотеческие, чтимые нами обряды, и чрез сие впала в грех, лишилась благодати...» Как мы знаем, все вышло по-писанному: раскольники на призыв Святой Церкви не откликнулись, а повод используют, хотя, как всегда, с передержками и подлогами.

Чтобы лучше разъяснить затронутый им вопрос, отец Павел Прусский, в то время архимандрит Никольского единоверческого монастыря, изложил свою беседу с известным апологетом белокриницкого согласия Семеном Семеновичем (1830—1867). Содержание беседы таково.

Отец Павел спрашивает: «Скажите чистосердечно, Семен Семенович, как вы полагаете, можно ли будет присоединиться к Церкви, ежели, как слышно, будут Собором упразднены клятвы 1667 года?»

Семен Семенович ответил: «Ежели и будут упразднены клятвы, не присоединюсь я к Церкви, пока она не введет в употребление старые книги и старые обряды».

О. Павел: «А когда и клятвы будут уничтожены, и старые книги будут введены в употребление, тогда согласны ли будете присоединиться к Церкви?»

С. С: «Не присоединюсь еще и тогда; а пусть Церковь сначала признает, что предки наши и мы неизменно соблюли древнее благочестие и раздорниками не были, как она думает, и что она несправедливо и незаконно изнесла на нас клятвы».

О.Павел: «А ежели и это все будет исполнено, тогда, наконец, согласны будете идти в Церковь?»

С. С: «И тогда еще не пойду; а пусть греческие и российские архиереи прощения попросят у наших (то есть у белокриницких) за свои на старые обряды дерзости: когда получат от наших архиереев разрешение, тогда и будем с ними воедино».

В заключение отец Павел пишет: «Он не только не допускал, чтобы по снятии клятв старообрядцы легко могли присоединиться к Церкви, но еще приходил к тому заключению, что по снятии клятв сами церковные должны присоединиться к старообрядцам, подвергнув себя исправе». Он же говорит, что все согласия и толки имеют самочинно выработанные чины принятия — у одних перекрещиванием, у других «перемазыванием», у третьих — возложением рук, но у всех обязательно проклятие и отречение от «ереси», то есть от Православной Церкви.

Как легко убедиться путем сравнения, нынешние апологеты старообрядчества буквально повторяют все претензии Семена Семеновича. Поясним, кого Семен Семенович имеет в виду, говоря «наши архиереи».

Лжеиерархии и «древлеправославные церкви»

Первая лжеиерархия поповцев (1846). Как уже было сказано выше, в XVII веке ни один епископ не ушел в раскол. Правда, в своем словаре старообрядцы пишут, что при церковном расколе открыто принял сторону старообрядцев епископ Павел Коломенский. Но он умер в 1656 году и, как пишут в словаре, «не успел поставить себе преемника».

Мечта о создании своей собственной иерархии в среде беглопоповцев существовала всегда. Если единоверцы надеялись получить «своего епископа» от Церкви, то беглопоповцы пошли другим путем — они решили переманить к себе какого-либо православного епископа и принять его, «исправить», по второму чину. Было ясно, что на такую сделку ни один русский архиерей не пойдет. Поэтому, как пишет словарь, «теснимые и гонимые в своем отечестве, старообрядцы решили учредить епископскую кафедру за границей», а именно в селе Белой Кринице в Австро-Венгерской империи. Австро-Венгрия с удовольствием дала разрешение, понимая, какой вред этим можно нанести своему заклятому «другу и союзнику» — России. На роль основателя новой церкви согласился босно-сараевский митрополит Амвросий, по настоянию турок лишенный кафедры и живший в Константинополе. Как написано в том же словаре, этот митрополит не был под запрещением (будто это имеет значение в свете дальнейшего) и сам выбрал второй чин для своего «присоединения к древлеправославию». 28 октября 1846 года «велегласно проклял все ереси» (то есть свою веру), исповедался мирянину, отрекшемуся от Церкви бывшему монаху Иерониму, который и «восстановил тем самым полноту трех-чинной иерархии в старообрядческой Церкви». После отречения Амвросия, «перемазанного» неизвестно где взятым миром, ему уже не составляло никаких затруднений умножить число лжеепископов, к чему он и приступил. Один «посвятил» двух первых лжеепископов. От них и пошла «белокриницкая иерархия». Вскоре белокриницкие самозванцы перебрались в Россию, где учредили 12 «епархий».

Административным центром этой «лжеиерархии» стало Рогожское кладбище. Превратившиеся из беглопоповцев в поповцев раскольники стали называть себя «Древлеправославной Церковью Христовой». В 1988 году они объявили своего лжеархиепископа Алимпия (А.К. Гусев, род. 1929 г.) митрополитом московским и всея Руси, а «церковь», по аналогии с Русской Православной Церковью, назвали «Русской Православной Старообрядческой Церковью», чтобы отличаться от других «древлеправославных», а заодно на уровне аббревиатуры (РПСЦ) походить на РПЦ. Это, возможно, самая многочисленная из «древлеправославных церквей». Она насчитывает на территории СНГ 250 приходов, управляемых 4 лжеепископами. Находится в единстве со старообрядческой «церковью» в Румынии (центр — г. Браила). К сожалению, в словаре не указана численность паствы РПСЦ, хотя, возможно, она и неизвестна.

Так вот именно у этих лжеархиереев «русские архиереи должны просить прощения за свои дерзости и получить разрешение», по мысли Семена Семеновича и его нынешних единомышленников. Вполне возможно, что «архиереи» на Рогожском кладбище подобные крайние мнения сами не высказывают, но в старообрядческих газетах и в светских СМИ об этом говорится открыто.

Многие беглопоповцы, хорошо зная каноны, не признали новое самочинное сборище за «трехчинную иерархию». Они продолжали оставаться без нее, пока не наступили новые времена.

Новозыбковцы (ДЦ, 1923). В России разразилась революция, а в Церкви объявились новые раскольники — обновленцы. Один из них, обновленческий архиепископ Саратовский Николай (П.А.Позднев, 1853—1934), бывший под запрещением, стал «родоначальником иерархии Древлеправославной церкви» в ноябре 1923 года. После «проклятия ересей», исповеди у беглого попа Тихомирова и «миропомазания» саратовские беглопоповцы объявили Николу «архиепископом московским, саратовским и всея России», видимо, полагая, что обрели нечто похожее на патриарха. Магистр богословия Никола от этого звания не отказался. В 1924 году Никола сварил миро, но один поставлять «епископов» не решался. В 1929 году «архиепископ всея России» принял в древлеправославие еще одного архиерея — Стефана Расторгуева, и тогда вдвоем они приступили к хиротониям. Административный центр этой второй лжеиерархии несколько раз перемещался, а с 1963 года обосновался в Новозыбкове. Как сообщает словарь, «за последнее десятилетие число общин ДЦ выросло втрое и достигает 60».

Андреевцы (ЕДЦ). Насколько просто было становиться основателями «древлеправославных церквей», можно судить по тому, что «архиепископ всея России Никола» был не единственным родоначальником. После смерти Святителя Тихона появился еще один повод к отпадению от Церкви в связи с неприятием митрополита Сергия. Раскольники всех мастей объявили новую ересь — «сергианство», и некоторые из «никониан» стали переходить в разные толки. Так, епископ Андрей (князь А. А. Ухтомский, 1872—1937), брат которого был единоверцем, стал «первоиерархом» еще одной «древлеправославной церкви», для отличия от прочих названной еще и «Единой» (ЕДЦ). Это была одна из ветвей катакомбной «истинной православной церкви», которая анафематствовала и РПЦ («сергиан»), и обновленчество.

Климентовны (ДЦ). Родоначальником еще одной ветви катакомбных единоверцев стал отрекшийся от Церкви бывший иеромонах Климент (Логинов, ум. 1938 — см. (7), с. 142), первоначально ставший лжеепископом на Рогожском кладбище. На конец 1994 года у климентовцев, которые называют себя опять же «древлеправославной церковью», имелись четыре лжеепископа. Общая численность не превышает 5000 человек (см. словарь).

Итак, «древлеправославных церквей» по меньшей мере четыре: ДЦХ (РПСЦ), ДЦ-1, ЕДЦ, ДЦ-2.

Поморская церковь (ДПЦ). К этому нужно добавить еще одну «церковь» — брачного (есть небрачники) поморского согласия беспоповцев (не приемлющих священства). Тем не менее они называются «Древлеправославной Поморской церковью». В России около 300 общин, но есть еще и в Прибалтике, и в Польше, и в США.

За неимением места нет возможности подробно сказать об одном весьма интересном явлении в среде белокриницких поповцев, связанном с именем И. Г. Кабанова (псевдоним Ксенос — по-греч. «странник», 1819—1882). Он был автором Окружного Послания 1862 года, из-за которого произошло разделение приемлющих белокриницкую лжеиерархию на «окружников» и «неокружников». К тому времени в среде поповцев получили распространение антиправославные мнения об антихристе, заимствованные от беспоповцев. В этом Послании Ксенос (впервые со времени начала раскола!) признал, что написание имени Иисус, в которого веруют «никониане», есть имя Христа, так же как и написание имени Исус, почитаемое старообрядцами. До этого раскольники утверждали (а беспоповцы и неокружники утверждают и поныне), что имя Иисус — это имя иного бога, то есть антихриста, а троеперстие — печать того же антихриста. Ксенос также выступил против хулы на четырехконечный греческий крест, который изображается на просфорах и который раскольники изначально трактовали как «латинский крыж». «Окружное послание» Ксеноса привело к очередному делению — на окружников и неокружников и к взаимному обвинению в ереси друг друга.

Несмотря на многовековое противостояние, Церковь и многие раскольники, как видно на примерах отца Павла Прусского и поповца Ксеноса, искренне хотели уврачевать раскол. К сожалению, даже 70 лет безбожных гонений, во время которых пострадали тысячи верующих, православных и «древлеправославных» не объединили. Впрочем, история Церкви не дает ни одного примера «уврачевания раскола». Покаяние возможно только для каждого отдельного человека. Можно представить, насколько этот путь труден для людей, родившихся в семьях раскольников, где родители берут с детей клятву не предавать «старую веру». Святитель Иннокентий видел в этом большую беду и уговаривал старообрядцев отказаться от такого обычая.

Посмотрим, какие меры принимали государство и Церковь к этому уврачеванию.

V. ИСТОРИЯ ОТМЕНЫ «КЛЯТВ»