Первая построенная для Андрея реальность

 

— Андрей, в аппарате вы проведёте сутки, а в построенной реальности может пройти и месяц, и два. Когда вы вернётесь из альтернативки… — Снежана объясняла и одновременно измеряла пульс Андрея, затем заглянула в глаза и провела ряд других манипуляций по определению состояния здоровья испытуемого перед началом эксперимента, — вы всё будете помнить, и, если захотите, сможете пересмотреть запись пути. Система жизнеобеспечения не даст вам почувствовать голод и другие физиологические потребности организма. Всё время рядом буду находиться я или Фёдор Михайлович, ну… и несколько лаборантов, — она махнула рукой в сторону молодых людей, на вид лет двадцати, выполняющих неизвестно какие функции в этой лаборатории. Но судя по наличию белых халатов и серьёзных взглядов из-под очков с толстыми линзами, они, по их мнению, делали что-то тоже не менее важное, чем профессор со Снежаной, а, может, даже более.

— Андрей, — обратился уже Фёдор Михайлович к неформалу и, завладев его вниманием, продолжил: — вы сейчас ляжете в аппарат и максимально расслабитесь, договорились?

Профессор откинул крышку аппарата, стоящего в просторном помещении лаборатории, скрытой от посторонних глаз металлическими дверями и кодовыми замками, и предложил Андрею лечь внутрь, а сам отошёл к компьютеру, стоящему в изголовье.

Андрей присел на край странного, яйцеобразного на вид аппарата и, закинув ноги внутрь, растянулся на ложементе.

— И всё? Думать о чем-нибудь надо или, может… помечтать? — подмигнул куратору, настоящее имя которой было Снежана. Она закатила глаза в знак неодобрения такого поведения и отошла, предоставляя право управлять экспериментом Фёдору Михайловичу.

— Нет-нет, — со своего места проговорил профессор, ни на минуту не отрывая взгляд от монитора. Он явно не понял иронии и подтекста слов, сказанных Андреем, — достаточно просто расслабиться.

— Ну, это я могу, — заложил руки за голову и прикрыл глаза.

— Вот и ладненько, — буркнул себе под нос профессор и обратился к куратору: — Снежаночка, закрывай крышку, я начинаю отсчёт. И профессор спешно застучал пальцами по клавишам клавиатуры.

— Андрей, вы готовы? — спросил больше формально, да и не мешало убедиться, что первый смельчак, решившийся испробовать его изобретение, не сбежит в начале эксперимента.

— Угу, — Снежана восприняла это как положительный ответ и захлопнула крышку аппарата, отрезая Андрея от реальной жизни.

— Построение реальности… — чётко начал говорить Фёдор Михайлович, записывая важный для него эксперимент на видео, — для испытуемого номер один. Реальность один… ну, с богом…

***

Андрей затянулся сигаретой и пропустил разговор, что вели между собой его друзья.

«Странно», — подумал он. — «Совсем не помню, как пришёл на эту встречу со Стасом и Игорьком».

Встреча была запланирована на выходные, но вот время и место оговорены не были. Из обрывков фраз Андрей понял, что друзья решают, чем заняться в ближайшее время.

— Да я тебе говорю, Игорёк, надо с парашютом прыгать. Давно уже не прыгали… давайте, а? — Стас посмотрел на Андрея.

— Да ну на х…, давай лучше махнём на море и поныряем с аквалангами, — мечтательно протянул Игорь. Он любил все виды спорта и развлечений, связанные с природой.

— Андрюха, чего замолчал? Ты за что голосуешь?

— Эм, мне вроде всё равно, — хмыкнул он и втянул через фильтр воздух, приправленный никотиновым дымом. — Только это… денег у меня нет: я ж теперь безработный.

— Ну а те, что на байк копишь? — спросил Игорь.

— Неприкосновенный запас! — поднял руки вверх, давая понять, что это даже не обсуждается.

— Давай, чуток возьмёшь, потом работу найдёшь, доложишь. Ну, на дворе осень, слякотно, холодно, а хочется солнца, тепла… ну, Андрюх, — словами подбивал скорее согласиться на очередную авантюру Игорь, склоняя Андрея в сторону своей задумки с аквалангами.

— Ну, так-то можно, конечно, и с парашютом давненько не прыгали… — потеребил кольцо в ухе, принимая решение и ища оправдания тому, что залезет в свои денежные сбережения.

— Во-о-о-о-от! Наш человек! — одновременно поддержали друзья радостными возгласами.

Прыжок

Тандемные прыжки Андрей не признавал, потому прошёл курсы парашютного спорта. Сейчас, стоя у раскрытого люка и всматриваясь в раскинувшийся далеко внизу панораму лесов, полей, со словно нарисованными домиками и прочерченными карандашом дорожками, думал, делать ли этот прыжок или нет. Этот вопрос мужчина задавал себе из раза в раз, но всегда приходил к выводу, что, кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Шампанского он не пил, а рисковать очень даже любил.

— Э-эх, была не была, — крикнул простирающейся далеко внизу земле и сделал шаг навстречу ветру.

Он сразу понял, что это его последний прыжок в жизни: когда после пяти секунд полёта не раскрылся автоматически купол. Дёрнув за кольцо несколько раз, понял, что сломан сам механизм выброса парашюта. А, может, ещё в чём-то неполадка: он не силён в устройстве парашютов, он любит с ними прыгать и никогда не озадачивался их устройством.

Стремительный полёт вниз. Завывания ветра. Лихорадочное дёрганье кольца и осознание того, что вот она – гибель, близко.

Земля приближалась стремительно, а сердце набатом било в груди, отдавая в уши и голову.

— Как глупо… — шептал парень, принимая неизбежное. Сердце, не выдержав адреналиновой нагрузки, сбилось с нормального чёткого ритма, в груди заболело… земля всё ближе…

 

— Выдёргивай из альтернативки! — резкий крик куратора раздался в суматохе остальных звуков, властвующих в лаборатории во время построения первой в истории альтернативной реальности.

Андрей уже не понимал, где он: вот только что он стремительно падал, а вдруг лежит в странном аппарате.

Обрывки воспоминаний старта эксперимента чередовались со стремительно приближающейся землёй.

— Живой? — Фёдор Михайлович склонился над Андреем, заглядывая в глаза. Тот не расслышал его слов, но понял их, прочитав по губам. Ощущение ваты в ушах мешало слышать, боль в сердце затрудняла дыхание и ограничивала движения, а липкий холодный пот струился по телу.

— Низкое давление… где же эти врачи?! — обеспокоенно крикнула Снежана, заглядывая в аппарат, в котором лежал Андрей.

— Что… — Андрей попытался спросить у неё, что произошло. Потёр руками уши, словно желая избавиться от заложенности.

— Молчи, — перебила его женщина. — Бригада на подходе, сейчас тебя в медпункт отвезём.

— Боже, это провал… — приговаривал Фёдор Михайлович, мельтеша перед глазами у Андрея, тем самым придавая его состоянию больший дискомфорт, — первая построенная реальность и гибель в альтернативке.

 

Позже, лёжа в палате мед. пункта, располагающегося в стенах научного центра, Андрей размышлял, как так получилось: ведь он не первый раз прыгает, что могло пойти не так, и кто виноват. А ведь это возможная реальность, и такое вполне вероятно произойдёт в скором будущем, а он даже и знать не будет, откуда исходит опасность – все воспоминания об эксперименте сотрут.

«Нет!» — твёрдо решил парень, — «больше никаких прыжков!»

 

На следующий день

 

— Вы не имеете права! — кричал Андрей, несмотря на все требования врачей успокоиться, — вы обещали две реальности.

Парень решил не упускать свой шанс и попробовать ещё раз лечь в аппарат. То, что первая построенная жизнь стала неудачной, не остановило экстремала – он твёрдо решил требовать второй альтернативки.

— Андрей, я бы вам не рекомендовал… — попытался отговорить от опрометчивого поступка Фёдор Михайлович.

— Курить хочу… дайте… — внезапно попросил у вмиг растерявшегося профессора.

— Обалдел совсем? У тебя практически инфаркт вчера был, — возмутилась куратор, всё это время стоящая за спиной Фёдора Михайловича.

Эта женщина – куратор, Снежана – его завораживала. Её хотелось слушать и выполнять все распоряжения, отданные губами, покрытыми слоем алой помады.

— Я подписал договор, и вы тоже, вы обещали две реальности, исполняйте обещания… — поняв, что сигарет ему не дадут, парень вновь начал настаивать на следующем построении жизненного пути.

— Ты ведь не отступишься? — спустя минуту обречённо спросил Фёдор Михайлович.

— Нет.