Девушка, а вы себя-то в зеркале давно видели? Вы себя очень недооцениваете!

И Крис попыталась посмотреть на себя объективно. Высокая (интересно, какой рост у бывшей жены Яна?), стройная, пожалуй, изящная даже. Нежный овал лица, большие, теплые карие глаза. Нос? Нормальный нос, красивой формы. Губы тоже ничего. Кто-то из поклонников назвал их «вкусными» и на ее вопрос «Почему так?» ответил: «их так хочется целовать»… Вот волосами своими Кристина гордилась – они были темные, длинные, ниже пояса, и очень пушистые. Что же, она красива? Пожалуй, да. Но, конечно, не столь крассической внешности, как дивная блондинка Валя. У Крис - теплые краски. у Валентины – ледяные. Снежная Королева.

Ян так и сказал ей:

Понимаешь, она холодная, как далёкая звезда, и если и светит, то только себе... и вообще, за те годы, что мы были вместе, я так и не узнал, какая она настоящая, не уверен, что она сама это знает

- Как странно... – изумилась Крис. И подумала: она совсем не знает жизни, реальной жизни. - Ведь вы были самыми близкими людьми на свете... А чего она хочет от жизни?

А еще ей пришло в голову, что есть на свете люди, которые... как-то не могут быть ни с кем близки. Как далекие звезды, Ян был прав: Им это не нужно. Им не нужно тепло.

Вот и я бы хотел это знать! – тем временем писал Ян. - Хотя нет, сейчас мне уже всё равно... Раньше мне казалось, что она, как и я ищет счастья, гармонии, но со временем оказалось, что больше она ищет денег...

- Денег просто ради денег? Не могу поверить, что такая красивая женщина живет лишь для того, чтобы получать деньги, и деньги, и деньги... Наверное, ей все же доводилось их тратить?

Ну конечно она их тратила (кто бы сомневался, а уж как требовала!), и довольно красиво, у неё есть вкус... Надеюсь, дочка звёздочка гораздо ближе и теплее. Да, я хочу тепла, а ты?

- Да, я тоже хочу тепла) вокруг меня раньше как-то не оказывалось людей. которым бы я могла сказать это - я хочу не только получать тепло, но и дарить его. Я хочу подарить свое тепло тебе, Ян... – она замерла в ожидании ответа.

Я чувствую его, Крис, я тебе очень благодарен за это...

Крис не лгала, она никогда не чувствовала пока, что кто близок ей, она просто жила среди людей, и даже казалось, что неплохо жила - в мире было столько красоты.

Но это было до встречи с Яном. Теперь все изменилось.

Теперь ей хотелось - ужасно хотелось! - оказаться рядом с ним, взлохматить его золотистые волосы, а потом поцеловать. И целовать бесконечно...

А Ян понимал, что постепенно эта девушка становится частью его жизни, он мысленно говорил с ней, когда они не общались, спрашивал совета, что-то делал, представляя, что делает это для неё... его жизнь менялась

Крис еще долго рассматривала бывшую жену Яна в социальных сетях – Валентину, «тонкую и звонкую» - красавицу-блондинку модельной внешности. Так вот она какая – женщина, бывшая когда-то женой ее мечты, ее восхитительного Яна… Длинные, почти белые, как у Снегурочки, волосы падают до талии роскошными волнами, огромные бледно-голубые глаза смотрят нежно и трепетно, как у раненного олененка, сжимаются яркой розочкой капризные губы. Крис понимала, почему Ян полюбил ее. Сначала ей стало больно, неожиданно сильно, но чем больше она смотрела на кукольно-прелестное личико, тем меньше ревновала. Отчего-то Крис почувствовала, что между ними действительно нет связи – ни интимной, ни эмоциональной, никакой. Они казались такими… разными, если не сказать чужими. И светлая легкость, окутывавшая ее душу при имени «Ян» снова вернулась к ней. Женщина была прекрасной, но ледяной и бездушной, что бы она там не вытворяла в постели. По крайней мере, Крис хотелось в это верить, и верила. Легко убедить себя, если очень хочется.

Девочка, Катя, была блондинкой, как и мама, но в ее волосы Волшебница-судьба вплела золотые нити и они весело завивались вокруг очаровательного личика, уже начинавшего терять детскую пухлость. У нее были его глаза, его улыбка, и Крис начала обожать ее, а в самых тайных глубинах своей души мечтать иногда, что он подарит и ей такого же ангела, только мальчика, золотоволосого, яркоглазого, смешливого…

Крис: история страсти.

Она не ждала многого от виртуальной дружбы, и опыт был – внезапно вспыхнувший интерес, радость узнавания, стремление к сближению и... облом! Потому что далее для развития отношения требовалась, просто необходима была встреча в реале – а она-то и не могла состояться, ведь между Крис и ее объектами были тысячи километров… Отношения начинали буксовать, и – медленно или чуть быстрее – сходили на нет, исчезали, либо оставались авами, висящими в друзьях, и она через некоторое время забывала имена, города, свои порывы.

Только один раз Крис согласилась встретиться с другом из Интернета – развиртуализироваться – он был проездом в ее городе, и она решила, что от этой встречи не будет никакого вреда, кроме пользы. Они встретились у колонн Казанского собора, день был ветреный, а ветер льдистый, но Друг в кафе зайти не предлагал, а сама Крис навязываться не хотела. Она была поражена, увидев вместо симпатичного парня с фото практически лысого субъекта с намечающимся брюшком (сколько же с момента фотографирования пролетело лазоревых годочков?), который, вцепившись в ее локоть и брызгая слюной, желчно оплевывал все и вся. И это ее умный, ироничный, с широкими взглядами, Друг?! Крис зашла на секунду в салон договориться с мастером и вышла через другую дверь. Ее внутренне тошнило. В тот же день, вернувшись домой и перестав дрожать, она быстро удалила все контакты этого человека.

После этого печального опыта Кристина решила раз и навсегда завязать с развируализацией.

Когда она познакомилась с Яном, она вздыхала втихомолку – это, конечно, ненадолго, но это так прекрасно! Однако время шло, а их свидания были все так же часты и насыщенны, более того, Крис вдруг поймала себя на том, что доверяет ему такие тайны, в которых иной раз боишься признаться себе самой.

Именно так произошло с Ликой Муравьевой.

Про первую встречу Крис с этой дамой трудно что-либо сказать, так как Кристина Лику просто не заметила. Та была из породы подлипал, ну, это вроде паразитов у китов – прилип к гигантскому хвосту и хорошо ему, а кит его вроде и не замечает почти. У Лики была очень яркая, эффектная, с безусловным драматическим талантом подруга Регина, настоящая царица, вернее, цариха. Крис познакомилась с ними, когда подрабатывала во время учебы в универе. Регина – цветущая пышная брюнетка, разведенка с маленькой дочкой, стремилась взять от жизни как можно больше. Лика пряталась в ее тени. Очень успешно. Она была невысокая, плоская, со светлыми, но очень жидкими и тонкими волосами – вероятно, поэтому, стриглась всегда совсем коротко. И голос у нее был подходящий – такой же невыразительный, без модуляций, всегда на одной ноте – тусклой. И мнения своего, конечно, не было – всегда только Регинино. А если и было, она его успешно скрывала. И поступала, как хотелось того Регине. Кличка у нее тоже была подходящая: «замороженная». Кто же стал бы брать ее в расчет?

Крис там, на работе, подружилась с Варей, красивой и веселой блондинкой с роскошными белокурыми волосами, которые девушка укладывала в сложную прическу, они так во всем совпадали с Крис, даже чертами лица, что их часто принимали за сестер, хотя Крис была шатенка. Девчонки не признавали претензий царихи Регины на «мировое» господство, а Лику Крис прозвала «шакал Табаки» - за отсутствие собственного мнения и постоянное «подпердывание» царским речам. Что касается Лики, то она возненавидела Крис с первого взгляда.

Удивительно, что нервная, мнительная Крис долго этого вообще не замечала, а ведь Лика очень старалась, в меру своих возможностей, конечно, где могла, тихонечко плевала ядом (по счастью, они никогда не пили вместе чай, так что плюнуть в заварник Муравьевой случай не представился. А она бы воспользовалась, можете не сомневаться!).

В их фирму привезли на продажу мед.

- А ты, Лика, будешь брать? – без всякой задней мысли спросила Крис.

- У меня есть кому мед покупать, - пренебрежительно бросила Табаки, всем своим видом давая понять, что Самой волочь банку с медом домой – не царское дело, и поступают так, конечно, одни лузерши.

- Замечательно, - лучезарно улыбнулась Кристина. Она ничего не поняла.

Лика гадила, гадила, гадила. Крис не замечала.

Это бесило Лику больше всего. Объект просто смеялся. Крис не принимала подлипалу всерьез, просто не могла. Кристина всегда была прямой и откровенной, и никогда не пряталась ни за чьей спиной. Она-то была бойцом по природе.

То, что человек не выбирает себе характер, а, следовательно, и судьбу, нашей героине, по молодости лет, в голову не приходило…

К тому же как-то Лика обмолвилась, что не любит читать книги, и этой своей фразой окончательно вычеркнула себя из значимых для Крис людей. «Не читать» для Кристины значило «не жить». Она читала везде и всегда. И людей делила на две категории: те, что читают книги и просто человеческие особи. Особь она и есть особь, что с нее возьмешь?

А потом, как водится, появился он. Роковой мужчина, словно Мефистофель, принял их фирмочку из слабеющих рук престарелого дядюшки и начал… правильно, все переделывать. Новая метла.

…Для знакомства с директором сотрудников собрали в актовом зале. Варя, Кристина и еще одна девушка из их компании, Лена, уселись, смельчаки, на первый ряд, прямо пред светлые очи нового начальства. Был май, 14 число, за окнами цвела сирень. Это Крис запомнила навсегда, хотя уже забыла все остальное. У нее был костюм – черно-белый, отлично подчеркивающий тонкую талию и высокую грудь. Длинные волосы цвета кофейных зерен она неосмотрительно распустила и они разлетелись по креслу пушистой мягкой волной. Хлопнула входная дверь. Все замерли. Словно борясь со всеобщим оцепенением, Кристина повернула голову и встретилась с темными внимательными глазами.

- Ну, это еще ничего… - подумала девушка. На некрасивом, пятиугольном, с коротким носом и узкой прорезью рта лице нового босса явно читался интеллект. С умным человеком всегда легче.

Даже если он твой враг.

«Новая метла» принес с собой список сотрудников, и теперь наслаждался тем, что называл фамилию, поднимал человека, заставлял представиться полностью, назвать должность и стаж работы в компании. (Напротив Кристининой фамилии он поставил галочку, это девчонки уже потом узнали, зарубку сделал. На память, видно, не рассчитывал. Ну и смеялись же они!).

А потом Крис стало не до смеха. Новый шеф ходил за ней хвостиком, она не знала, что делать. У нее был парень, Роман, и связь с женатым боссом никак не вписывалась в систему жизненных координат Крис. Она вынуждена была пересесть в его приемную на место секретаря, тут он ее и застал – со слезами на глазах. Крис плакала, потому что вдруг почувствовала, что ее влечет к этому человеку – но как-то странно влечет. Например, любой их разговор превращался в поединок, и победа часто была не на стороне власть предержащего… Он озлоблялся, хлопал дверью… А потом снова ходил за Кристиной, как пришитый и буравил своими темными глазами.

А Крис… Она ненавидела его до ощущения ледяного ожога. Да-да, это когда зимой замерзшие руки подставляешь под ледяную воду – в первое мгновенье чувствуешь ожог, верно? Вот так жгло сердце Крис, когда она видела нового босса. Она начинала волноваться до такой степени, что не могла держать себя в руках и дерзости сыпались из нее, как горошины из созревшего стручка. Она с ужасом слушала свои слова и не могла остановиться. Это был поединок, и один из участников с самого начала был обречен на поражение… Крис все понимала... и ничего не могла. В нее словно вселился бес, она была близка к сумасшествию в те ужасные дни, и сама осознавала, что ходит по краю. Зачем доказывать мужчине, что ты умней и остроумней? Тем более – начальнику? Тем более – любимому?! Нет-нет!

Приходил новый день и все начиналось сначала. Она дерзила и терзалась, он мрачнел и дулся. Долго продолжаться это не могло, Крис знала, она уже у края пропасти. Она честно сказала себе это как-то утром, выйдя из дома и почти бегом направляясь к остановке: «я схожу с ума». А следующей мыслью было – «ну и что? Ну и что? Если это лучшие дни в моей жизни?». Это было безумно. Это было упоительно.

За всю свою жизнь она не испытывала таких чувств – тяжелых, темных, влекущих. Горящий лед. Крис и сама стала – горящий лед.

Наваждение закончилось вполне благополучно. Тогдашний друг Крис нашел ей работу в заводской многотиражке. Кристина выросла в семье потомственных педагогов – ее мама, бабушка, старшая тетя – все были учителями. И она не представляла себе иного поприща. О журналистике никогда не мечтала, хотя ее сочинения всегда были лучшими в классе.

Крис решилась. Сработало чувство самосохранения. Просто поняла: не уйдет – погибнет. Шеф узнал, взбесился и оставшиеся им дни вообще свел общение с Кристиной до минимума.

Кстати, здесь возникла неожиданная проблемка: никто не хотел занять опустевшее место Крис. Шеф, приняв теперь демократичный тон, предлагал его по очереди самым симпатичным девушкам: Галине, Алисе, даже даме в годах Татьяне Васильевне. Но они, напуганные уходом Кристины, решительно отказывались. Босс не настаивал – девиц в фирме было немало, найдется желающая рано или поздно. И нашлась, конечно. Крис была весьма удивлена его выбором: на ее место садилась тихая и серая Лика Муравьева.

- Подлипала сменила хозяина, - подумала Крис.

Она ушла с высоко поднятой головой. Новая работа была интересной, а маленький коллектив – творческим, но Кристина вдруг ощутила в душе отчаянную, страстную тоску. Любовь не отпускала. О, как болело сердце! Гордая, высокомерная, дерзкая Крис ходила, презирая себя, вдоль пути, по которому перемещался ее возлюбленный враг. Ее алая куртка светилась, словно призыв о помощи. Они ни разу не встретились. Наверное, Кристину спас Бог.

О Лике Крис не вспоминала, ее заставили это сделать. Закадычная подружка Лена позвонила как-то вечером, чтобы сообщить грандиозную новость: Лика Муравьева беременна (несколько лет назад, когда ей было 22 года, Лика вышла замуж за 18-летнего парня, младшего брата жениха, а потом и мужа ее младшей сестры Инны. Инна скоро родила девочку, а вот у Лики обнаружились проблемы. Всезнайка Лена рассказывала о посещении Ликой бабок, заговорах и прочих интимных подробностях, но ничего не помогало – в детях до поры до времени Лике было отказано).

- Забеременела, представляешь? И всем рассказывает, что от босса, - вогнала с размаху нож в сердце подруга Лена. – Что теперь будет? Бросит ее Борька или нет?

Крис сжалась у телефона, упала на пол, обхватила колени. Так больно ей не было еще никогда. Неужели он польстился на вот эту? Плоскую, серую, заторможенную. Счастливая соперница – Лика Муравьева! Счастливая соперница! Крис отчаянно рыдала, она бы хотела, чтобы у нее разорвалось сердце. Но сердце оказалось крепким и не желало разрываться из-за Лики Муравьевой.

Глупая Кристинка! Достигают своих целей не девушки-воительницы с открытым забралом, и даже не драматические актрисы, типа царихи Регины, а вот такие – незаметные, невидные, всегда со всем соглашающиеся, старательные, тихие. Подлипалы.

Начался ад. Крис шла на свою интересную, замечательную работу и думала, думала. Ах, как она теперь хотела быть рядом с ним! Как она была бы счастлива, просто глядя на него! Но ее место было занято, ЕЕ МЕСТО заняла другая. И это она, а не Крис, приходит к нему каждый день, каждый день говорит с ним, смотрит в его глаза… Серая, тупая, но получившая то, что умница Крис упустила. А время вспять не повернуть.

Слухи о беременности, кстати, оказались, каверзой коварной Лены, зато когда родные Лики Муравьевой разменивали свою полнометражную четырехкомнатную квартиру (папа, мама, две маминых сестры, Лика с мужем Борей и сестра Лики с мужем и дочкой) Лика получила отдельную квартиру, не без помощи босса, разумеется. Это была связь, глупо отрицать очевидность. А глупостью Крис не страдала.

Сердце жгло огнем. Мысли о месте рядом, уступленном, потерянном, желанном и недоступном не уходили. Дни, месяцы. Крис ненавидела Лику Муравьеву, понимала, что та перед ней ни в чем не виновата, она поклонника у Крис не уводила, он даже выбрал ее не сразу, просто она, единственная, согласилась занять место рядом с ним, место Крис… Ах, с каким наслаждением Кристина вбежала бы уже не в свою приемную, схватила Лику за жалкие волосенки и размазала бы ее по стене!..

Дошли слухи, что босс собирается на повышение. «Он уйдет, они расстанутся, и я, наконец, отдохну», - думала Крис. Он, действительно, перешел на новое место. Забрав в собой водителя и секретаря. Крис поняла, что они будут вместе всегда, до пенсии. Она не смирилась, нет. Но жизнь брала свое. И постепенно то, что мучило так долго, отошло… Только обидно было Кристине, что любовь ее умерла гораздо раньше ненависти. Она продолжала ненавидеть Муравьеву еще долго после того, как бывший босс стал для нее ничем. А потом все действительно забылось.

Кстати, Лика Муравьева ушла-таки от своего босса, развелась с Борей, вышла замуж за мужчину 37 лет и в положенный срок родила мальчика.

Все это Крис больше не волновало.

При случае она рассказала о своем любовном безумии Яну. Он сочувствовал. Но, как поняла Крис, таких африканских страстей не одобрял, причем ясно дал это понять.

- Милая, нежная моя Крис, - написал он ей сразу после прочтения ее странной и жуткой для нее же эпопеи. – Все мы тяжело переживаем трудности, а с твоей эмоциональностью, которая, не скрою, является немалой частью твоего обаяния, это гораздо труднее. Но все же пойми – бокс, это мужской спорт, и я очень верю, что ты никогда не смогла бы ударить женщину, ожидающую ребенка. Помни, что я люблю тебя и помогу тебе словом и делом, защитой и советом, сегодня и всегда.

Крис уважала и даже восхищалась Яном за его доброту и благородство, но взнуздать свои эмоции так и не могла. Ах, не быть Кристине роскошной всадницей, это чувства управляли ею всю ее жизнь, и частенько заносили ее в такой жуткий бурелом! Но хватит о грустном.

Кстати, карьера Крис, несмотря, а может, и благодаря ее страданиям, вполне себе заладилась и через пару лет она уже работала в одной из лучших газет города, имела кучу наград, поклонников среди читателей и даже медаль от Общества морских пехотинцев.

Однако с Кристиной случилось то, что не так уж и редко происходит с представителями творческих профессий: она выдохлась. Вкладывая в материалы всю душу, вполне можно энергетически себя обескровить. «Синдром профессионального сгорания», - поставила диагноз любимый врач Крис, Виолетта Сергеевна, и была тысячу раз права. Крис тряхнула пышной шевелюрой, написала заявление об уходе и отправилась в свободное плаванье.

По этим нечистым и бурным волнам ее носило года два. Все это время Ян был для нее тем самым надежным плечом и даже добрым Волшебником, который спасает из самых диких и нелепых ситуаций (до прямой опасности Кристина не доходила, слишком была «домашней»).

Наконец, она вроде бы прибилась в тихую гавань – маленькую фирмочку, где производили ветеринарные препараты для домашних питомцев. Грузный директор поговорил с Кристиной, удивился, как и все ее предыдущие работодатели, что она бросила журналистику и признался, что с секретарями им как-то не везло: либо они быстро уходили в декрет, либо были до крайности непутевыми. Крис понимающе кивала в нужных местах. Разошлись они, весьма довольные друг другом. Кристина выходит на работу в понедельник, у нее двухмесячный испытательный срок.

Фирма находилась в промзоне, на отшибе, среди заводских строений, и вела к ней грунтовая дорога, а слева темнели заброшенные сады. Мерцающие утренние огни, брошенное кем-то на обочине кресло, собаки, быстро признавшие в девушке «свою», все это Крис сначала понравилось. Кстати, печатая трудовой договор, она ошиблась, вернее, взяла уже готовый бланк, и два месяца испытательного срока превратились в три, как у всех.

И началась реальная жизнь. Кристина сидела в темном холле напротив двери в бухгалтерию и слушала, как в комнате менеджеров разговаривают между собой ее новые коллеги. Душевное состояние, несмотря на обретенную сравнительную определенность, оставляло желать лучшего. Кристине было смертельно скучно. И она никак не могла запомнить, что такое «пробиотик». Прошел месяц, второй, Крис посадила на кухонном окне цветы – свою любимую амазонскую лилию, белые фиалки, бегонию, олеандр.

И все равно Кристина грустила. Жизнь шла мимо, дни были пустыми и скучными до оскомины. Крис перебирала в памяти людей, которые могли помочь ей найти другую работу, однажды даже решилась позвонить… Но искомого господина на месте не оказалось.

Грузный директор, наконец, нашел себе заместительницу по хозчасти – даму за сорок, коротконогую и нахрапистую. Часто она прохаживалась по холлу мимо Крис, засунув руки в карманы и о чем-то размышляя. При этом у нее был нелепый и смешной вид. Кристина по старой памяти прозвала ее «рыбачка Соня», чем-то уж очень блатным веяло от кубышки с разведенными локтями.

А потом Крис заболела. Да так сильно, что вынуждена была вызвать на дом врача. Не Виолетту Сергеевну, та ушла в кардиологи, а молодую свистушку, которая попыталась ее шантажировать: либо вы сдаете все анализы для диспансеризации, либо выходите на работу. Крис выбрала работу. Насилия она не терпела.

По дороге вниз она засмотрелась на влажные огни на другом конце покрытого лесом оврага и подумала, что зимой, в полной темноте, они будут выглядеть очень живописно. Вот бы их увидел Ян, сейчас, на бледном небе, наверняка бы сумел передать эту чуть призрачную прелесть.

… Едва Крис уселась за стол в своем темном углу, рыбачка Соня поманила ее к себе.

- К сожалению, вы не прошли испытательный срок, Кристина, - объявила она торжественно.

- Сожалею, - сказала и Крис. До окончания трех месяцев, которые она устроила себе сама, оставалось 9 дней. Внезапно у нее стало легко на душе, как говорят, камень свалился. – С какого числа писать заявление?

- С сегодняшнего, - пошла на явное нарушение Трудового Кодекса «рыбачка Соня», но Крис не стала ее поправлять. Впервые ее так беспардонно убирали с «живого» места. Честно говоря, с «живого» места ее вообще убирали впервые. Она еще в ранней юности услышала разговор между своей наставницей и ее знакомой, о том, как это подло – занимать рабочее место таким вот образом. Но новому завхозу не было никакого дела до чужих понятий о подлости. И Крис испытала это на собственной шкуре. Ей почему-то не было обидно, даже стало как-то весело. Рыбачка Соня выхватила у нее из рук написанное заявление об уходе, как голодающий – горячий пирожок.

Через полчала Крис оказалась за воротами. Вот тебе и на! Прощайте, влажные огни, собачки, растущие на участке заросли дикого винограда, странные деревья – гибрид вербы и осины, пустые дни, живописные развалины.

Не долго думая, Крис вернулась в газету, из которой уходила. За два года она восстановила свой энергетический баланс, ей писалось легко, она, наконец, почувствовала себя на своем месте.

И только через два месяца, совершенно случайно, Кристина узнала, ради кого ее так шустро выставила рыбачка Соня. Закончились три декретных года Лики Муравьевой. Тихое место предназначалось именно для нее.

Аут!

- Случайность! – не мудрствуя лукаво заявил кузен Крис Станислав.

Кристине хотелось бы так думать, но что-то останавливало, или просто сказывалась привычка все усложнять. Она сама хотела уходить, она явно понимала, что занимает чужое место, ей было там скучно и дискомфортно, но… Для Лики Муравьевой должности было все равно жаль! Притом ее так беспардонно выпиннули оттуда ради этой пресловутой тетки, не читающей книжки. Крис поняла, что подлипала нашла очередную покровительницу в лице рыбачки Сони. Вдруг стало тяжело и противно. Ну почему именно она? Крис было бы фиолетово, если бы ее спихнули с местечка в темном уголке ради любой другой девушки. Но это существо! Это создание с бесцветным голосом, пустыми глазами, лицом-маской и мертвой душой…

Занимала ее и мысль о том, что в журналистику ее «водворили» эти два человека: бывший босс и Лика Муравьева. Может, они посланы ей судьбой, чтобы наставлять на путь истинный, когда она сбивается с курса?

Крис с нетерпением ждала вердикта Яна.

Она не пожалела.

- Солнышко мое, конечно, это не случайность, что безусловно и безоговорочно! – написал Ян. – Ты должна была вернуться к своей стезе, к своему призванию, а то, что туда «отправила» тебя Лика Муравьева, только справедливо. Должна же она была как-то возместить тебе моральный ущерб.

Крис рассмеялась и больше по этому поводу не парилась.

 

***

Кристине была присуща врожденная трагичность. На ней, как на фундаменте, строился весь внутренний мир Крис. Непонятно, откуда это в ней появилось – детство у Кристины было очень счастливым, как удалось выяснить Яну. Впрочем, основу эту чувствовали не все, вернее, не чувствовал почти никто. Крис не любила раскрывать душу. И снова непонятно почему она так доверилась Яну, раскрылась перед ним, как цветок. Он уловил этот глубокий трагизм, словно в пропасть заглянул. Даже не по себе стало. Древний, темный инстинкт позабытых, а то и вообще не случившихся в жизни самого Яна тяжелых страстей предупреждал его об опасности. «Откуда это в ней? – не решаясь придать своим смутным мыслям яркость и резкость слов, раздумывал Ян. – Не из-за нелепой истории с боссом, это точно. Вернее, сама история произошла именно из-за трагической сущности Крис, она превратила то, что могло стать самым банальным адюльтером в какое-то сумасшествие, странное, нелепое. Однако это не отталкивало его, а, наоборот, притягивало. Он сам себе удивлялся, так как раньше не слишком привечал «сложных» женщин. Но не Крис. Она была словно радуга под проливным дождем.

Как бы ни болела ее душа, это не мешало ей смеяться и отдаваться своим порывам. «Словно теплый ветер, согревший душу», - говорил себе Ян. И, приходя на работу, сразу спешил включить компьютер. Ждал, пока оттуда, как из океанских глубин, появится его подружка. Сложная. Очаровательная. Всегда с чем-то неожиданным. Вопросом, рассказом, развлечением. Эти «внезапности» Крис, эти всплески и свет ее сердца… Ян вдруг решил, что они непременно увидятся, им просто необходимо встретиться в реальном мире. Но пока у него не было такой возможности.

Крис училась в вечернем художественном училище и к занятиям своим относилась очень серьезно. Ян догадывался, что с помощью красок и кистей она хочет передать нечто, что не могут сделать слова. Она почти никогда не говорила про то, что пишет, разве что отправляла ему бесконечные наброски его же. Но однажды Ян получил от нее в подарок картину. Это произошло неожиданно. Как почти все у Крис.

Разорвав плотную бумагу, в которую было тщательно укутано полотно, заинтригованный Ян увидел равнину, покрытую высокой, волнующейся под ветром, густой травой. Среди нее петляла, уходя к горизонту, узенькая речка. Малиновое солнце, на которое уже было не больно смотреть, окрасило ее воды в розовый цвет. Розовая река среди зеленых берегов. Достаточно простой сюжет. Но что-то в этом было еще. Ян пристально, до боли, вглядывался в работу Крис. Трава! Высокая трава, словно волны, словно лихие кони… Трава была одухотворенной! Да-да, это море травы, оно дышало, неслось, металось вокруг розовой реки… «Мятежные души, это мятежные души», - словно искра пронеслась перед глазами ошеломленного Яна. И все пропало. Но Ян знал – оно там, внутри, и никуда не делось – трава мчится под ветром, а розовая река неспешно несет свои воды навстречу малиновому закату. Как Крис, в общем-то, дилетантка, сумела добиться такого эффекта, он не понимал. Картину же повесил дома, над собственным диваном. Она приковывала взгляды всех немногочисленных посетителей дома Яна. «Как-то тревожно от нее, - сказала, внимательно разглядев картину, соседка Анка, зашедшая стрельнуть полтинник до получки. И тут же добавила. – Но дом твой она преобразила, это точно». Ян и сам чувствовал то же. Несмотря на тревогу и напряжение, просто рвущееся из рамы, картина принесла в аккуратно убранный, но словно нежилой дом Яна тепло. Да-да, с ней стало теплее, Анка не ошиблась! Теперь просыпаясь, Ян прежде всего смотрел на картину. Чаше всего у него становилось спокойно и радостно на душе. Он отправил фото работы Крис Катюшке. Девочка была от картины в восторге и даже поставила ее изображение на свой рабочий стол.

Теперь, общаясь с Катей из далекого далека, Ян понял, что его вывод о «втором издании Валентины» был глубоко ошибочным. Несмотря на унаследованную от матери изысканную красоту, Катюшка было ЕГО дочкой, она плакала и говорила, что скучает, а еще просила «приезжать поскорее». Ян обещал. Он начал искать подработку, ему повезло попасть в качестве фотографа в фирму, организующую катание на собаках хаски. Его работы имели успех, достаточно быстро для новичка он стал в городе востребованным фотохудожником и уже не боялся представлять – вот садится самолет, они с Крис выходят и… Значит, Крис тоже поедет в Америку? Понравятся ли они с Катей друг другу? Он даже хотел рассказать все дочке, но постоянно откладывал это на «потом» - она ведь еще такая малышка, вдруг сообщение о Крис разобьет ее мечты о жизни, где есть папа, мама и она, Катя – все вместе?

 

А пока вопросы о мечтах задавала ему сама Крис. Она вдруг поймала себя на мысли, что все ее мечты о будущем связаны с Яном. И задумалась: а как обстоит дело с ним?

 

- У тебя есть мечта?

- Мечта? абстрактная, есть, конечно - хочу уметь летать, как птица! А конкретная - наверное, как и все, мечтаю о счастье...

 

- Да, я понимаю! Но ведь счастье у каждого свое. Кому-то деньги, кому-то свобода. А какое счастье у тебя?

Я вот мечтаю о том, чтобы у меня была яхта. собственная яхта, представляешь? И мы бы плавали на ней между островами Средиземного моря, и останавливались на каждом… Жили бы на нем некоторое время, узнавали его тайны, а потом отправлялись дальше…

 

- Видеть красоту, путешествовать, любить - наверное, моё счастье в этом.

Давай! Мне очень нравится идея с яхтой!

будем плавать, где захотим, останавливаться, где захотим!

- Чудесно! Знаешь, у нас в городе есть спецкурсы капитанов, после которых выдают международный сертификат. Ты приедешь ко мне и пойдешь на эти курсы. Хорошо? Заодно и яхту начнем присматривать - надо же о ней все узнать! – Мечты унесли Крис уже так далеко, что пальцы на клавишах не успевали за ними. Но это пока были действительно лишь фантазии. Они яркими картинками мелькали в душе Крис, маня и увлекая за собой, но осознать происходящее, а тем более принять его всерьез она еще не могла, хотя говорила, как всегда, искренне.

- Как заманчиво звучит! Надо узнать об этой школе капитанов! – отвечал заинтересованный не на шутку Ян. Возможно, это именно судьба заглянула сейчас в его монитор, и это – именно то, что он искал всю жизнь?

- Конечно! Я обязательно узнаю, наверняка об этом и в интернете есть. А деньги на яхту я раздобуду, если продам квартиру) думаю, хватит? – рвалась в полет Крис.

- Конечно, я уверен, что хватит! Яхта станет нашим домом!

Крис, наконец, сумела собрать картинки из калейдоскопа в одно ясное видение: она и Ян на яхте, на собственной яхте в южных морях, и у нее перехватило дыхание от счастья: неужели это будет на самом деле? Неужели вообще возможно такое счастье?

А Ян стазу же стал ей показывать фотографии яхт, чтобы они выбрали... Он чувствовал радость и азарт, хотя ещё до конца не мог поверить, что это осуществимо…

Курс обучения в школе капитанов продолжался два года. Крис несколько скисла... До собственной яхты было еще ой как далеко!

- Не грусти, главное двигаться! – подбодрил ее оптимист Ян.

Она посмотрела в зеркало и увидела СОВЕРШЕННО ИНОГО человека. Счастливого человека. Человека, у которого есть настоящая мечта, ведь она исполнима. И она засмеялась. В одиночестве, среди солнечных лучей, от счастья.

Она всегда жила только ожиданием настоящей жизни. Теперь эта настоящая жизнь стояла на пороге.

- Труден только первый шаг, - ответила она Яну. - Когда же ты приедешь? Когда поступишь в школу капитанов?

- Там набор через два месяца, значит, к нему и приеду.

- Приезжай скорее! Я тебя жду каждую минуту, каждую секунду! Даже яхты без тебя смотреть не пойду!

Через интернет они быстро узнали адрес школы капитанов. Крис вызвалась сходить туда и узнать, какие требуются документы и средства.

Школа была закрыта, когда она на следующий день бегом прибежала туда - лето же все-таки. Приемная работала в другой день. А теперь надо пойти к.Марку и собрать вещи.

Крис уехала бы сразу, но он проводил неделю где то на ролевой игре, а ей так нравилась студия, огромные окна, канал внизу... Вот она и медлила. Когда же он должен вернуться?

Все эти последние дни девушка была счастлива так, как не была никогда в жизни, она даже не представляла, что может быть настолько счастливой.

Она мечтала жить вместе с Яном, пока он будет учиться: осень с ним, потом зима, потом весна… Они любят друг друга, их мечта воплощается в жизнь...

Ян, кстати, впервые за долгое время, с тех пор, как дочка уехала в Америку, чувствовал себя живым... Он жил ожиданием вестей от Крис.

Последние дни она часто ходила в яхтклуб и смотрела на яхты

... Узнавала цены по интернету... Вообще изучала суда... И ей все время не верилось, что это возможно... Что когда-нибудь она войдет на палубу их с Яном яхты. И яхта отчалит от причала и возьмет курс на юг...

- Как мы ее назовем? - спросила у Яна Крис ("Как вы яхту назовете, так она и поплывет").

-Давай каким-нибудь цветком красивым?

- Эдельвейс! - восторженно закричала Крис по свою сторону монитора и тут же ее пальцы запрыгали по клавишам.

- Да, здорово! Будет наш «Эдельвейс»!

 

Крис. Разоблачение.

 

Крис сидела на траве недалеко от своего любимого ангела в Измайловском саду и с упоением рисовала. Она и сама не понимала, откуда взялся такой сюжет – водная поверхность (скорее всего, пруд), бледные лилии и сквозь все это – лицо Яна, его удивительные глаза.

- Треугольничком, - подумала Крис. – Глаза треугольничком – ну до чего красиво! Просто невероятно, что такой парень дружит с ней, Крис, что она может позвонить ему, когда захочет и услышать в телефонной трубке его теплый голос. И совсем скоро они будут вместе, а потом и вовсе уйдут в плаванье! Счастье сидело в ней пушистым солнечным котенком, счастье играло ее распущенными волосами. Она подняла лицо к нежно-голубому небу и закрыла глаза. Счастье…Состояние для нее новое и необычное – как, оказывается, прекрасно жить!

Потом девушка быстро поднялась, положила ангелу монетку на колени, улыбнулась ему и легко, словно у нее самой выросли крылья, побежала к выходу из сада.

… Планшет Крис вернувшийся с игры Марк обнаружил случайно. Увидел на подоконнике, когда искал зарядку для телефона, открыл… Там были тексты (о свадьбе размечталась, зря, что-ли, он эту мысль подкинул перед отъездом, вернее, как-то ночью, когда она трепетала от страсти (кто бы мог подумать) в его объятиях. Честно сказать, он и сам уже начал задумываться – почему бы не Крис? Хороша собой, умна, бесспорно, с изюминкой. И так любит его! В постели – динамит! Чем не жена? Пожалуй, надо присмотреть кольцо подостойней и пригласить ее в ресторан… Торопиться не стоит, пускай свадьба будет осенью. В путешествие они поедут на остров Тенерифе, поживут в отеле, расположенном в кратере потухшего вулкана. Крис будет рисовать, у него тоже найдется, чем заняться. А ночью, под звездным южным небом…

Он машинально открыл один из рисунков и даже отшатнулся. Какое лицо! Глаза голубые, необычного, изысканного разреза, губы… Но главное – страсть, вложенная в каждый штрих прекрасного лица. Кто это? Срисовала какого-нибудь актеришку? У Марка вдруг вспотели ладони. Кого изобразила Крис? Кто этот человек? Ему показалось – красивые губы кривятся в иронической усмешке. Свадьбу задумал? А рога в загс пролезут?

Он быстро закрыл файл с портретом и открыл первый попавшийся текст. Начал читать. Его бросило в жар. Крис хранила переписку с Яном и тут же описывала чувства к нему. «Ян, Ян, Ян» - молоточками застучало в висках Марка. Он словно обезумел, начал подряд раскрывать ее файлы – и почти везде улыбалось, строило рожи, кривлялось это слишком красивое лицо. «Мой несравненный, восхитительный Ян» - здесь они были изображены на паруснике, у штурвала, вдвоем. Откуда он взялся, этот скот?!

И вдруг Марка отпустило. Да она выдумала этого красавца! Конечно! Крис – художественная натура, вот и создала себе кумира. Неприятно, конечно, да что там, противно! Вообще мерзко, но надо взять себя в руки. ОН НЕНАСТОЯЩИЙ!

Его нет, нет, нет!!! Ему хотелось грохнуть планшет об пол, но он не решался… Странное оцепенение вдруг охватило тело, сковало плечи, а пальцы рук просто онемели. Скоро Крис вернется – а где она бродит, кстати? – и он небрежно спросит, откуда она откопала такого слащавого актеришку, неужели таков ее вкус? Да, но тогда она узнает, что он рылся в ее планшете! Некрасивая ситуация! Ведь Марк вполне искренне считал себя настоящим джентльменом. И старался соответствовать, в какой-то степени это у него даже получалось. Нет, спрашивать нельзя! Но как жить дальше, не узнав этой тайны?! Он должен суметь проявить выдержку, должен! Как-нибудь, когда она рисует на этом своем подоконнике (Марк с ненавистью взглянул в ни в чем не повинное окно), он подойдет и небрежно спросит… Да, именно так! И непременно поставит условие, чтобы она бросила рисовать это свое чудо-юдо и придумывать романы… А может, она решила написать книгу? Вполне на нее похоже! Все кругом твердят, что у Крис несомненный талант, Божья искра, «Пегас лягнул копытом»… Если кого и лягнул, так это его сегодня… Все равно, ЭТОТ роман надо прекратить! Но если она хочет его… издать? В Марке боролись теперь самые разные чувства. А ведь, несомненно, талантливо написано! Его аж дрожь пробрала, вот как. Нет, перечитать ему не хотелось. Но вправе ли он наступать на горло ее песне? Жена – известная писательница, неплохо звучит? Может, оставить все как есть, пусть себе пишет и рисует своего Яна, что за беда? И все же что-то мучило Марка и до сих пор жгло изнутри. Надо с ней поговорить! Слишком живо это написано, слишком… страстно. И из самого темного уголка его память вдруг всплыло чернильным пятном воспоминание – он и Крис в постели, что она тогда сказала, он не обратил внимания, не до того было, совсем не до того! «Ян»?! Сквозь зубы, совсем тихо, очень нежно… «Ян»! Чернильное пятно расползлось, превратилось в пропасть и грозило утянуть в черноту его рассудок.

Тут хлопнула входная дверь и вошла Крис. Какая она сегодня красивая, ну просто до невозможности, глаза сияют, пышные волосы ореолом окружили нежное лицо и такое на нем выражение счастья…

Марк, весь белый (концов пальцев он так и не чувствовал) повернулся к ней, держа в руках планшет. Он уже не думал ничего скрывать. Крис стояла и смотрела на него, и на губах у нее постепенно проявлялась та проклятая насмешка, которую он пару минут назад видел на других губах. Она еще и смеется над ним?!

- Что это?! – выдохнул Марк и сам не узнал своего голоса.

- Джентльмен читает чужие письма? – уже откровенно издевательски произнесла Крис.

Марк уронил планшет на пол. Его затрясло.

Крис неспешно подошла, наклонилась, взяла с пола планшет. Она все так же улыбалась.

- Я ухожу от тебя, Марк. Я люблю другого человека, очень люблю. Не вижу смысла нам оставаться вместе.

- Кого ты любишь? – прошептал он. Что-то горячее поднялось из самой глубины его существа и заполнило целиком. Стало тяжело дышать. – Этого… Яна?!

Но она уже уходила, мелькнули длинные волосы, загорелые стройные ноги, короткое платьице цвета морской волны.

Хлопнула дверь. Он этого больше не увидит? Никогда?

Он кинулся за ней. Крис не стала ждать лифта и уже начала спускаться по лестнице. И тогда Марк вдруг вновь обрел чувствительность пальцев. Каждого нерва…

 

ЯН

… Ян сидел на остановке в пригородном поселке и смотрел с горы на родной город. Отсюда открывался вид на самую неприглядную его часть – промзону: заводские трубы, корпуса, горящие факелы… Слева тянулось зеленое море – старое, густо поросшее деревьями кладбище (какой идиот придумал сделать из места последнего упокоения людей лес, приют бомжей и как бы кого не похуже, так что женщинам туда и ходить-то страшновато?). Там была похоронена прабабушка Яна, и в детстве бабуля и тетка часто брали его с собой. Он помнил высокие ограды, уже и тогда огромные тополя, и что по пути к могиле прабабки Евдокии он всегда останавливался перед другим, маленьким памятником. С фотографии смотрела семилетняя девочка, ровесница Яна, и какой же она казалась ему красивой! Наверное, он был даже по-детски влюблен в тот ясный нежный облик… Ведь до сих пор помнит ее имя – Оля, а вот могилу ни за что не нашел бы, как и могилу прабабушки… Но день был такой солнечный, и в душе Яна пела столь светлая радость, что думать о каких-то кладбищенских историях столетней давности вовсе не хотелось – он ведь пришел сюда проститься со своим городом.

Прощайте, вонючие трубы, серые хрущебные улицы, маршрутники-камикадзе, густой смог, обыденности и скука! Ян родился в этом городе, но никогда его не любил, никогда не чувствовал «своим». Он уходил в новую жизнь, ни о чем не сожалея. Его душу уже захватил тревожный и радостный ветер перемен. Он последний раз окинул взглядом панораму промзоны и неспешно двинулся вниз по склону. Когда он доберется до дома, его уже будет ждать сообщение Крис о школе капитанов. Он знал это совершенно точно – Крис была до невозможности пунктуальна (настоящий Козерог!), и он даже поддразнивал ее за эту, в общем-то, положительную черту… Вещи собраны, все прощальные слова сказаны, и Яну пора в дорогу…

 

Однако, вопреки его ожиданиям, когда он, уставший и запыленный, ввалился в квартиру, жадно выпил воды и включил компьютер, сообщения от Крис не было. Как странно! Ян был удивлен и даже рассержен слегка – что такое? В Кристине он не сомневался, он знал, что ей не свойственны глупые женские штучки – томить человека ожиданием для большего эффекта. «Наверное, не смогла узнать время, ведь лето», - подумал Ян, немного придя в себя – все-таки он был очень разочарован, хотя и не признавался себе в этом. Подумал, что ни словом не упрекнет Крис, когда они «встретятся» вечером.

Однако ничего не вышло. Значок напротив имени Крис печально и нерадостно краснел, никак не давая Яну зеленый свет и не пуская в мир Кристины. И телефон молчал. Ян нажимал и нажимал кнопку вызова, но абонент оставался недоступным. Выключив уже поздней ночью ноутбук и положив на подушку рядом с собой телефон, Ян погрузился в тяжелый сон…

Следующие дни не принесли ничего нового. Крис оставалась недосягаема – ее не было в интернете, она не отвечала на звонки, просто исчезла. Ян метался и не знал, что предпринять. Он верил в Крис, знал, что, если бы обстоятельства изменились и его приезд почему-либо стал для нее нежеланным, она не испугалась бы сказать ему об этом. Но вот ее молчание – глухое, непробиваемое, как стена… «Где же ты, Крис? Заболела? Передумала? Что произошло, милая?».

… На девятый день после исчезновения Крис Яну приснился сон. Он оказался в небольшой ложбине между гор, шум набегающих на берег волн выдавал близкое присутствие моря… День догорал. На фоне заката темнело какое-то сооружение, по виду – замок. Ян решил добраться до него. Шагая к смутно вырисовывающимся очертаниям древних стен он опустил глаза и увидел под ногами цветы. Нежно-сиреневые, или, быть может, темно-розовые. «Вереск!», - догадался Ян, знавший легендарный цветок лишь по поэме Стивенсона. Он сорвал невесомую веточку и вдохнул аромат. Горьковатый и одновременно сладостный, такой нежный… Ян снял кроссовки и пошел по вересковой пустоши босиком. Цветы приятно холодили ноги, свежесть вереска сливалась со свежестью ветра и он опять почувствовал, что море близко… Потом поляна закончилась, и по камням к замку Ян шел уже в обуви. На верхних ступеньках высокой лестницы сидела девушка в белом платье. Сердце Яна забилось. Он на одном дыхании взлетел наверх и потерял дар речи от счастья. Сквозь прозрачную вуаль на него смотрели большие темные глаза Крис… В длинном белом платье, очень закрытом, но прекрасно обрисовывающим ее тонкую фигурку девушка была прекрасна. «Словно на свадьбе», - мелькнуло в голове у Яна. «Да-да, сегодня наша свадьба», - блеснули улыбкой глаза Крис. Они часто понимали друг друга без слов…

Она взяла его за руку и легкая, невесомая, повела в темноту замка. В мозгу Яна вертелись сотни вопросов, но он почему-то не решался нарушить тишину этого странного места. Огромные залы, прокопченные балки у самого потолка. Сквозь узкие окна бойницы он действительно видел серебристую гладь моря – холодного, северного, не такого, о каком мечтали они с Крис. Еще несколько залов, призраки золы в умерших каминах и глазам Яна предстала длинная галерея. Свет падал из больших окон с обеих ее сторон, вздымал легкие ажурные занавеси, и по драгоценному паркету скользили странные блики, невесомые тени. Крис отпустила его руку, все с той же нежной, печальной улыбкой посмотрела на него и стремительно понеслась вперед. Вуаль ее упала и Ян увидел, что волосы Кристины уложены в сложную, изящную прическу – он никогда еще не видел ее такой.

- Крис! – закричал Ян. – Крис, подожди! – и бросился за ней.

Он думал, что легко нагонит белую фигурку, но это оказалось не так-то просто, он смог приблизиться к ней только в дальнем конце галереи, где сгущалась тьма и уже почти коснулся летящего рукава… Но здесь бег его перешел в полет, а, вернее – в падение: у галереи не было второй стены. Ян, падая, бросил взгляд в темноту и увидел далеко внизу острые скалы. Тогда он закричал…

Очнувшись, не сразу понял, что, весь в поту, лежит в собственной постели. Вытирая лоб, не сразу сообразил – что-то не так. Полумгла, темный дом без единого огонька напротив. Аромат! Горьковатый и одновременно сладостный, нежный. Его пальцы по-прежнему пахли вереском.

Утром Ян собрал вещи и отправился в аэропорт. Днем он уже летел в Питер. Надо найти Крис, найти во что бы то ни стало.

 

Ян + Крис

Исполкомская улица оказалась в самом конце Невского проспекта, практически в двух шагах от Александро-Невской Лавры. В метро Ян просто закрыл глаза и отключился, а несколько метров проспекта, отделяющего от улицы, на которой жила Кристина, преодолел, стиснув зубы. Его бесконечно раздражала толпа, многоголосие, туристы, было тяжело, муторно и страшно. Вот и угол Исполкомской. «Это ее улица, здесь она живет». Ян сделал еще несколько шагов и чуть не закричал от радости и облегчения: навстречу ему шла Крис! Крис, его милая Крис, живая и невредимая. Она тоже увидела его и, приостановившись на минуту малую, кинулась ему навстречу. Теплые смуглые руки обняли его шею, и Ян зарылся лицом в ее пышные, теплые, роскошные волосы. Время остановилось. Огромный город исчез. Существовали только Ян и Кристина. И их любовь. Она подняла наконец лицо, и они впервые поцеловались. Ее нежные губы пахли сладкими ягодами, детством. Он ничего более не желал знать на свете, кроме этих губ. Он, наконец, держал в руках свое счастье.

А потом девятый вал действительности настиг их. Часы снова отсчитывали время, вокруг двигались люди, мчались машины, а они смотрели на городскую суету, как два лунатика, и не двигались с места. Наконец Крис засмеялась, взяла его за руку и повлекла куда-то во дворы. Она шла быстро, на бежевом атласе платья нежно лиловели крохотные букетики роз. Ян пытался задавать вопросы, но Кристина ограничивалась улыбкой и упорно тянула его куда-то в сторону. Довольно быстро они оказались среди деревьев и травы. Были здесь также старинные надгробия, бродили стайки туристов.

- Это Лазаревское кладбище, - объяснила Крис. – Мы тут играли в детстве, и даже сейчас сможем найти себе тихий уголок.

Действительно, уголок был найден. Крис уселась на какой-то белый камень и улыбнувшись, показала ему на траву рядом с собой, Ян опустился на траву, прислонился головой к ее коленям.

- Где ты была, Крис? Я потерял тебя… - выдохнул он.

- А теперь нашел, - мягко сказала девушка. – Я… болела и не могла с тобой связаться, понимаешь? Никак не могла. Иначе обязательно сделала бы это. Разумеется, я все тебе расскажу, только не сейчас, ладно? Придет время и ты узнаешь. Все-все узнаешь…

Он взял ее руку и нежно целовал каждый пальчик.

- А школа капитанов? Ты произвела разведку? – Ян засмеялся и приподнявшись на локте заглянул в глаза Крис.

Что-то мелькнуло в их глубине. «Я испугал ее. Но чем?».

- Узнала, - ответила Крис. Из ее голоса вдруг пропали все теплые нотки, словно славное озерцо воды растворилось без следа в песках пустыни. – Там пока нет приема. Но скоро будет. Мы сходим туда на днях, хорошо?

- Хорошо, - согласился Ян. – А что мы будем делать сейчас? Давай погуляем?

- Давай, только ты же, наверное, голоден? – встрепенулась Кристина.

- Как лев, - признался он.

- Пойдем, - она поднялась и протянула ему руку.

- В твое любимое кафе? Я рад, ты столько раз описывала его, мне безумно интересно все увидеть своими глазами.

Но Крис, улыбнувшись, покачала головой.

- Милый, давай найдем другое кафе, НАШЕ? Чтобы и мое, и твое?

И на это он с радостью согласился.

Через несколько минут они уже прошли сквозь украшенную искусственными цветами арку и устроились за одним из стоящих в тени столиков. Юный официант, улыбаясь профессиональной улыбкой, положил перед Яном пухлое меню в кожаной папке. Крис он просто проигнорировал.

«Вот тебе и культурная столица», - с неожиданной злостью подумал Ян.

- Вы забыли про даму, - схватив за локоть растерявшегося гарсона, отнюдь не любезно рявкнул он.

- Милый, да мне не нужно ничего, я кофе попью, - улыбнулась Крис. – Отпусти бедолагу.

Бедолагу отпустили и он мгновенно ретировался. Принимала заказ девица постарше и порасторопней. Вскоре перед Яном уже стояла кокотница с жюльеном, на который он жадно набросился. Готовили здесь, по крайней мере, недурно. Ян съел салат из морепродуктов, котлету по-киевски, кусок пирога с вишнями и почувствовал себя гораздо лучше. Крис отказалась от мороженого и все тянула свой кофе.

Ян расплатился и они пошли к выходу. Отходя от стола, он случайно бросил взгляд на крохотную чашечку, из которой пила Крис и поразился – она и половины не осилила! Ян не представлял, сколько эспрессо наливают в чашку, а то бы удивился еще больше.

- Ты где-нибудь остановился? Где твои вещи? – спросила Крис.

Узнав, что вещи Ян оставил в аэропорту, чтобы иметь свободу действий, она покачала головой.

- Надо съездить за ними. А я нашла тебе пристанище.

… Это была студия художника, одного из приятелей Крис, располагающаяся в пентхаузе высотного дома.

Ян стоял у огромного окна и с восторгом смотрел на красивейший город мира.

Кристина подошла сзади, обняла его за талию прижалась к плечу своей чудесной пушистой головкой.

- Давай сейчас отдохнем, а вечером покатаемся на катере, ты увидишь, как разводят мосты, - тихонько сказала она.

… В постели они оказались за секунду. Еще через секунду Ян понял различие в выражениях «заниматься любовью» и «любить», а потом уже не понимал ничего. Весь мир затопило наслаждение, никогда ранее им, здоровым и красивым мужиком, не испытанное. Порыв страсти был так силен, будто сердце разорвалось у него в груди. И мир сразу исчез.

 

… Проснулся Ян от холода. Постель так заледенела, словно он был не в теплой комнате летнего города, а где-то в палатке у Северного полюса. Яна даже передернуло и он провел рукой по белоснежным простыням – нет ли изморози? Ничего такого, конечно, не было – просто очень холодная ткань. В дом уже заползли летние сумерки. Крис тоже не было рядом. Ян споро соскочил с постели и тут же увидел ее силуэт: совершенно обнаженная девушка сидела в большом кресле и с увлечением рисовала. Ян удивился – что можно увидеть в сумраке. Оделся он секунд за двадцать. Крис подняла голову и улыбнулась. Сложена она была великолепно: роскошная грудь и при этом тонкая талия, длинные ноги безупречной формы. Наготы она совершенно не стеснялась, и Ян почему-то невольно вспомнил Валентину, твердившую как попугай некое правило, что «полуобнаженная женщина привлекает тем, что скрыто, гораздо сильнее, чем сразу открывшая все тайны». Валентина носила прозрачные невесомые сорочки, чулочки с пояском, пикантные стринги. Она интриговала и заманивала. Крис никакой игры не вела. Просто сидела, положив на скрещенные ноги альбом и увлеченно выписывала что-то на белом листе.

Ян положил руку на ее смуглое плечо. Оно было приятно прохладным, но никак не ледяным. Крис наклонила голову и потерлась о его руку, как котенок. Ян внутренне вздрогнул: пережитые страстные моменты вновь заполонили душу – вот она какая, его Крис. Ему отчаянно захотелось повторения – вот прямо сейчас, сию минуту! Словно они живут последний день, последние его мгновенья. Но Крис рисовала, и Ян взял себя в руки.

- Слушай, что с нашей постелью? Она такая ледяная, словно там побывали белые медведи! – со смехом сказал он.

Кристина сильно вздрогнула и подняла на него испуганные глаза:

- Правда?

- Ну, конечно, правда! Давай ее погреем!

Он подхватил девушку на руки, листок из альбома белой бабочкой скользнул вниз.

- Нет, нет! – со смехом отбивалась Крис. – Сейчас покушаем и пойдем гулять – ты же хотел посмотреть, как разводят мосты? А потом… Да, ты ведь, наверное, голоден?

- Как белый медведь! – зарычал Ян.

Крис убежала на импровизированную кухню.

Ян включил бра в виде прелестного старинного фонарика и поднял с пола белый листок.

Девушка на последних ступеньках лестницы, за спиной распущенные крылья. Она в полете, она уже летит! Ян понял – у Крис недюжинный талант, что бы она там о себе не придумывала. А из угла картины к ней тянет отвратительные лапы злобное чудовище и вот-вот…

- Мишутка, иди, добыча поспела, - звонко крикнула Кристина, и Ян, бросив картинку в кресло, устремился на зов.

Через минуту он уже уплетал как-то по-особому поджаренные крошечные пельмешки. Крис в синем платье сидела на подоконнике и болтала ногами. Она не выдержала и поела, когда он спал.

Через несколько минут они уже самозабвенно целовались в лифте. На улице было почти так же много народу, как и днем.

- Это потому что мы в центре, - объяснила Крис. Но Яна толпа больше не раздражала. Он держал руку Кристины в своей руке и был готов идти, плыть, лететь куда угодно.

В таком настроение он взошел за своей любимой на катер, который она именовала «корабликом» и они отправились в увлекательнейшее путешествие по водному Санкт-Петербургу. Ян ожидал многого от этого мистического, таинственного города. Но кораблик был ярко освещен, и, кроме них с Крис, на нем буйно веселилась толпа совсем юных девчонок, вероятно, вчерашних школьниц. Наши влюбленные попытались укрыться в самом темном уголке и все-таки насладиться сверкающими громадами, бликами на темной воде каналов и, конечно, великолепным зрелищем разводки мостов… Но тут их уединение было прямо таки разгромлено практически упавшей на грудь Яна белокурой прелестницей. Он отстранил теплое, пахнувшее терпкой смесью парфюма, алкоголя и горячего пота юное тело и тогда захватчица пристроилась рядом с Крис, защемив ладошкой даже край ее синего платья, что с возмущением отметил Ян. Крис пока оставалась безмятежной.

- Красавчик, - девица губами-розанчиками тянулась через Кристину к щеке Яна, - идем к нам в компанию! Не по-жа-леешшшшшшшьььььь….

- У меня уже есть компания, - резко ответил Ян, схватил нахалку за талию, повернул ее лицом к подругам и для верности придал ускорения.

Блондиночка, заметно шатаясь, влетела, как бомба, в гущу подружек и оттуда сразу же послышались взрывы пьяного смеха.

- Такой красивый и бука…

- Тихо сам с собою левою рукою…

- Обломилось Ленке, может, ты, зая, рыженьких любишь?

Крис успокаивающе похлопала его по руке.

- Стоит ли обращать внимание? Это просто девочки, вырвавшиеся на свободу.

Но Ян уже кипел.

- Да она тебя чуть не смела! Что за хамское поколение растет, как будто не видят, что я не один, а с девушкой, с моей любимой девушкой…

Кристина достала из маленькой сумочки наушники и до конца поездки Ян наслаждался старинной музыкой, смотрел на мерцающие огни и почти успокоился. В какой-то момент ему вспомнился рисунок Крис – крылатая девушка и тянущиеся к ней из угла паучьи лапы. Он хотел спросить, что это значит, но, убаюканный музыкой и красотой, забыл…

 

На следующий день они отправились в школу капитанов, но попали прямиком в обеденное время. День был отменно хорош. Крис надела сегодня длинное платье из золотистого материала и была похожа на принцессу из самой славной сказки. Наверное, именно этот ее облик натолкнул Яна на мысль, что совсем не плохо было бы, вместе с этой прелестной дамой совершить прогулку в конном экипаже, раз уж водная у них прошла на три с плюсом. Экипажей было сколько угодно. Ян подобрал открытую коляску, договорился с «кучером» и предложил руку улыбающейся прелестной Кристине. Она мгновенно преодолела ступеньку и, усевшись на бархатное сиденье, призывно улыбнулась ему. Ян, конечно, не заставил себя ждать. Кучер взмахнул хлыстом, белая лошадка споро рванула с места, Ян обнял Крис за плечи и как всегда, целуя ее, позабыл обо всем на свете…

Что заставило его отпрянуть от Крис. Наверное, какой-то непрекращающийся звук. Кричал возничий, кричал не переставая. Лошадь мчалась по мостовой со страшной скоростью, роняя изо рта хлопья пены. Извозчик пытался натянуть возжи, но взбесившаяся коняга стала совершенно не управляемой. Ян, шатаясь, поднялся, ухватился за кучера и попытался помочь ему натянуть поводья. Тут он краем глаза увидел золотое платье Крис – оно мелькнуло над закрытой дверцей экипажа и…упавшая Кристина, раскинув руки, покатилась по асфальту… Ян страшно закричал и рванулся за ней, но тут бешеная коняга резко свернула вправо, и он повалился на пол, со всего размаха ударившись головой о сиденье.

…Очнулся Ян от того, что кто-то неведомый подносил к его носу нечто едкое и дурно пахнувшее. Голова гудела. Смутно он видел белого, как мел, возницу на противоположном сиденье, и женщину с санитарной сумкой, держащую кусочек ваты у его носа. Ян со стоном приподнялся и тоже присел на ставший ненавистным бархат. Где Крис? Нашли они ее? Ей же срочно нужна помощь!

- Не представляю, что случилось с Долли, - лепетал тем временем возница. – Всегда была такая смирная лошадка, не нарадуешься, и вот тебе! Вы сильно пострадали, молодой человек?

- Совсем не пострадал! Но моя девушка! Она выпала из коляски! – крикнул Ян. – Там, еще до поворота! Скорее, ее надо найти.

Извозчик посмотрел на него странными, безумными глазами.

- Какая девушка? Вы были один. Один, сели в мою коляску и Долли…

И женщина с белым саквояжем, и многочисленные зеваки, окружившие в считанные секунды экипаж, переводили взгляд с Яна на возницу, с возницы на Яна…

- Да не было с ним никакой девки, - прогудел какой-то здоровый парень, державший Долли под узцы, видимо, коллега их незадачливого кучера. – Один он в экипаж садился, верно говорю. Это у него от страха крыша съехала, вот вам и девки выпадающие.

Дальше Ян вынести не смог. Где-то на дороге лежала, возможно, погибая, Крис, ей требовалась срочная помощь. Он открыл дверку, выскочил прямо на газон и, превозмогая боль во всем теле, побежал к перекрестку.

… Следующие несколько часов оказались кошмаром. Ян метался по их довольно таки продолжительному маршруту, спрашивал людей, исследовал дорогу – все без толку, Крис в своем золотистом платье просто испарилась. Ее не было нигде, ее не видел никто, хотя официант одного из летних кафе и вспомнил взбесившуюся белую лошадь, но она пронеслась так быстро, что он не сумел даже разглядеть людей, сидевших в экипаже. В конце концов измученный Ян понял, что надо возвращаться в студию, обзванивать больницы и … морги и тихо побрел в сторону станции метро. Душа его захлебывалась горьким рыданием, которое он не в силах был подавить. Он нашел девушку своей мечты и сразу потерял? Вот так нелепо, ужасно, дико? Господи, как больно, как мне больно!..

… Ян медленно подошел к двери в студию, тихо открыл ее, сделал еще несколько шагов и… он сел прямо на пол, он потерял дар речи.: в постели лежала Крис! Измученная, вся в синяках, но живая. Жива! Ян кинулся к ней, уткнулся лицом в белую простынь и отчаянно, громко зарыдал. Ему не было стыдно, он испытывал только облегчение, непередаваемое облегчение: они снова вместе, она рядом! А Крис тихо гладила его по голове и нежный ее голос действовал успокоительно, как волшебный бальзам.

Постель, в которой они лежали, обнявшись, на этот раз была очень теплой. Хотя вся левая половина тела Кристины была сплошным синяком, она улыбалась и объясняла, что ей не очень больно: когда-то они с подругой ходили в секцию парашютистов, их там учили правильно падать…

Уже глубокой ночью Ян вдруг вспомнил о словах лошадников. Он ничего не понимал.

- Слушай, те люди, которые были вокруг, когда остановилась эта проклятая Долли, они пытались уверить меня, что в коляске я был один, представляешь? Никто не видел девушку в золотом платье, ну как же такое может быть?! А как долго я искал тебя на улице, тебя или хоть какие-нибудь твои следы.

Темные глаза Крис улыбались ему из расцвеченного рекламами сумрака.

- Ну, милый, я думаю, объяснение тут самое простое: они решили, что я разбилась насмерть – ведь такое вполне можно было предположить, правда? Ну и видели, что ты не в себе – скажешь тебе, что девушка погибла, а ты совсем с ума сойдешь, не хуже Долли, - она мелодично рассмеялась. – Психушку вызывать, с оформлением возиться – кому это сейчас надо? Наверное, парни-извозчики договорились еще тогда, когда ты был без сознания. Отвечать опять же за несчастный случай… Может, их уже и в городе нет?

- Действительно, все так просто, как это я сам не догадался, - с души Яна словно свалился камень, целая пирамида из камней, которая отчего-то скопилась там. – Любой сейчас стремится избежать ответственности… Развели меня, как лоха.

- Но зачем ты прыгнула? – спросил он, уже почти успокоившись и обретя прежнюю уверенность в себе и в мире.

- Не могу объяснить, - растерянно сказала Крис. – Я сделала это инстинктивно, почему-то вдруг показалось, что только так я могу тебя спасти…

- Любимая…

… Перед рассветом Ян осторожно поднялся, нашел в сумке сигареты и отошел к самому дальнему окну студии – курил он редко и не знал, может, Крис не переносит дыма. Он смотрел на никогда не засыпающий город и в душе его, видимо, от непомерности счастья, о каком даже и не мечталось никогда, в сердце его росла странная тревога, необъяснимая и слитая с его любовью воедино. Наконец он машинально затушил окурок в открытой баночке синей краски – почему, кстати, она стоит здесь? При нем Крис рисовала только карандашом. Вот бы посмотреть ее живописные работы! Вернулся обратно в постель, неловко ногой выпихнув на пол какой-то предмет. Грелку.

Несколько дней Крис провела в постели, Ян записался в школу капитанов, съездил в порт полюбоваться яхтами, проделал несколько самостоятельных путешествий, причем все время звонил Крис и рассказывал ей обо всем, что случилось с ним, и о своих мыслях по поводу. Он уже не представлял себе жизни без нее. К сожалению, по ноуту никак не удавалось связаться с Катюшей, и он написал ей о Крис и обо всем произошедшим с ним в Питере большое письмо. Кристина, узнав об этом, посоветовала ему не доверять чувства бумаге, и все-таки самому поговорить с дочкой. Он, разумеется, согласился.

Когда Крис стало лучше, они нач