Ангелы и другие вестники богов 5 страница

Затем Иисус Навин упомянул о поклонении «богам Аморреев, в земле которых живете», – богам населявших Хнаан народов. Главой этого пантеона были престарелый и удалившийся от дел бог Эл (это имя – единственное число от Элогим) и его супруга Ашерах. Кроме того, в Ханаане почитали их сына Баала (его имя переводится просто как «Господин»), его подругу Анат, богинь Шепеш и Ашторет, а также их соперников Мота и Яма. Их владениями считались земли, протянувшиеся от границ Египта до границ Месопотамии, и все народы этих земель поклонялись им – иногда давая собственные имена. И теперь среди этих племен поселились сыны Израиля…

«Основную проблему», заключавшуюся в отсутствии генеалогии и родины бога, дополняла еще одна трудность: бог израильтян был невидимым, и изображать его было запрещено.

Поэтому «сыны Израилевы стали делать злое пред очами Господа и стали служить Ваалу; оставили Господа Бога отцов своих, Который вывел их из земли Египетской, и обратились к другим богам, богам народов, окружавших их, и стали поклоняться им… оставили Господа и стали служить Ваалу и Астартам» (Книга Судей, 2:11‑13)‑Вождям еврейского народа – избранным Судьям – вновь и вновь приходилось возвращать народ к истинной вере, чтобы отвести от него гнев Господа.

Одна из таких Судей, женщина по имени Девора, уважительно именуется «пророчицей». По совету Господа она выбрала талантливого полководца и верную тактику для израильтян, что позволило им победить врагов с севера; в Библии приводится ее победная песнь, которую исследователи считают одним из лучших образцов поэзии древности. Давид Бен‑Гурион (первый премьер‑министр современного государства Израиль) в своей книге «The Jews in Their Land* писал, что возрождение религиозного и национального сознания ярко выражены в песне Деворы, где она обращается к великому и невидимому богу. Однако в победном гимне содержится нечто большее – в нем говорится о небесной природе Иеговы и утверждается, что победа стала возможной, потому что Господь, при появлении которого «земля тряслась, и небо капало… горы таяли», заставил «звезды с путей своих» сражаться с врагом.

Этот небесный аспект Иеговы – в чем мы убедимся в дальнейшем – занимал важное место в пророчествах, исходивших из уст библейских пророков.

Хронологически термин набих и его обладатель в следующий раз появляются в 1 ‑й Книге Царств. Речь идет о мальчике, который призван быть пророком, священником и судьей своего народа. Мы уже описывали вещие сны, посредством которых мальчику было сообщено, что он избран Господом. «И возрос Самуил, и Господь был с ним; и не осталось ни одного из слов его неисполнившимся. И узнал весь Израиль от Дана до Вирсавии, что Самуил удостоен быть пророком Господним. И продолжал Господь являться в Силоме после того, как открыл Себя Самуилу в Силоме чрез слово Господне».

Пастырство Самуила совпало с усилением нового врага Израиля, филистимлян, которые из своих пяти укрепленных городов контролировали всю прибрежную равнину Ханаана. Конфликт зародился еще раньше, во времена Самсона, и усилился после того, как филистимляне захватили Ковчег Завета и принесли его в храм своего бога Дагона (по свидетельству Библии, статуя Дагона упала и разбилась перед ковчегом). Вожди двенадцати колен Израиля пришли к Самуилу и попросили его избрать царя – «как у прочих народов». Так первым царем Израиля стал Саул, сын Киса. Годы его царствования выдались трудными, а после него на трон взошел Давид, сын Иессея, который прославился после того, как убил в поединке великана Голиафа. Самуил помазал Давида на царство, и «почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после».

По свидетельству Библии, и Саул, и Давид обращались к Господу, прося благоприятных оракулов и совета. После смерти Самуила Саул попробовал самостоятельно обратиться к Богу, но тот не отвечал ему ни через сны, ни через пророков. В 1‑й Книге Царств мы читаем, что, когда Давид «вопросил» Господа, он надел облачение первосвященника. Но затем он получил «слово Господа» через пророков Гада и Нафана. Первого из них Библия называет «Гад пророк, прозорливец Давида», через которого до царя доходит «слово Господа». Нафан был тем пророком, через которого Господь сообщил Давиду, что Иерусалимский храм суждено построить не ему, а его сыну (2‑я Книга Царств, 7:2‑17) – «все эти слова и все это видение Нафан пересказал Давиду».

Функция набих как учителя и оплота морали и социальной справедливости, а не только как канала передачи божественных посланий, проступает в деяниях даже такого древнего пророка, как таинственный Нафан («тот, кому даровано»). Однажды Давид увидел обнаженную Вирсавию, которая купалась на крыше своего дома, и приказал своему военачальнику отправить ее мужа на верную смерть, чтобы царь мог жениться на овдовевшей женщине. После этого случая пророк Нафан рассказал Давиду притчу о богаче, имевшем много овец, но все равно возжелавшему забрать единственную овцу у бедняка. «Достоин смерти человек, сделавший это», – воскликнул царь. «Ты – тот человек», – ответил Нафан.

Признав совершенный грех и желая загладить его, Давид еще больше времени проводил в молитвах и размышлениях; многие мысли царя о взаимоотношениях Бога и человека нашли отражение в Книге Псалмов Давида, причем небесные аспекты Иеговы в них перекликаются со словами «Песни Деворы» и дополняют их. «И воспел Давид песнь Господу» (2‑я Книга Царств, Псалом 18):

 

– твердыня моя и крепость моя

и избавитель мой…

Но в тесноте моей

я призвал Господа и к Богу моему воззвал,

и Он услышал из чертога Своего голос мой,

и вопль мой [дошел] до слуха Его.

Потряслась, всколебалась земля,

дрогнули и подвиглись основания небес…

Наклонил Он небеса и сошел;

и мрак под ногами Его;

и воссел на Херувимов,

и полетел, и понесся на крыльях ветра…

Возгремел с небес Господь,

и Всевышний дал глас Свой…

Простер Он [руку] с высоты и взял меня…

избавил меня от врага…

 

«Времени царствования его над Израилем [было] сорок лет: в Хевроне царствовал он семь лет, и в Иерусалиме царствовал тридцать три [года]». Царь Давид «умер в доброй старости». Так завершается 1‑я Книга Царств. «Дела царя Давида, первые и последние, описаны в записях Самуила‑провидца, и в записях Нафана‑пророка, и в записях Гада‑прозорливца». Эти книги не сохранились – как и многие другие книги (например, «Книга войн Иеговы» и «Книга Доблестного»), упоминающиеся в Библии. Однако из всех включенных в Библию псалмов около половины (73 из 150) приписываются царю Давиду. Все они позволяют получить представление о природе и личности Иеговы.

На рубеже второго и первого тысячелетий до нашей эры на престол в Иерусалиме взошел Соломон. Вскоре после его смерти единое государство распалось на две части: Иудею на юге и Израиль на севере. Отрезанное от Иерусалима и его храма, северное царство было в большей степени подвержено влиянию чужих религий и обычаев. Основание новой столицы шестым царем Израиля в 880 году до н. э. означало окончательный разрыв с Иудеей, а также с поклонением Иегове в Иерусалимском храме. Новый город получил название Шомрон (Самария), что означало «маленький Шумер» и указывало на то, что его жители отдавали предпочтение богам, изображение которых можно было увидеть.

В эти неспокойные времена «слово Господа» передавалось царям через «людей Божьих» – их называли набих (пророк), хозех (тот, кого посещают видения) или роэх (провидец). Одним Господь являлся сам, с другими общался через «ангела». Некоторым приходилось доказывать, что они являются «истинными пророками», при помощи чудес, которые не могли повторить «ложные пророки». И все они были вовлечены в борьбу против язычества и стремились сделать так, чтобы престол занимал царь, праведный «в глазах Господа».

Выдающимся пастырем этой эпохи, пророчества которого вызывали мессианские ожидания у многих поколений, живших после него, был пророк Илия (Элияху на древнееврейском, что означает «мой бог Иегова»). Он был избран Богом в то время, когда царем Израиля был Ахав, который перешел в веру свой жены Иезавель, дочери царя Сидона. Ахав «стал служить Ваалу и поклоняться ему», построив жертвенник Ваалу в Самарии и алтарь Ашторет. О нем в Библии сказано (3‑я Книга Царств, 16:31‑33): «И делал Ахав, сын Амврия, неугодное пред очами Господа более всех бывших прежде него».

Именно тогда Господь призвал Илию стать его глашатаем, подтвердив «истинность» пророка несколькими чудесами.

Первое из чудес Илия продемонстрировал, когда остановился на ночлег у бедной вдовы. Женщина пожаловалась, что у нее почти не осталось муки и масла, и тогда Илия сделал так, что скудных запасов хватило на много дней: мука и масло чудесным образом пополнялись.

После этого заболел сын хозяйки дома, причем болезнь была настолько тяжелой, что «не осталось в нем дыхания». Обратившись с молитвой к Господу и прося пощадить ребенка, Илия положил мальчика на свою постель. Затем он трижды «простерся» над ним, призывая имя Бога, и «возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил». «И сказала та женщина Илии: теперь‑то я узнала, что ты человек Божий и что слово Господне в устах твоих истинно».

Вскоре после этого Иезавель собрала в своем дворце 450 «пророков Вааловых», и лишь один Илия «остался пророк Господень». По совету Илии царь Ахав собрал на горе пророков Ваала и приготовил двух жертвенных быков. Огня под алтарями не было. Каждая из сторон должна была молиться, чтобы их бог зажег жертвенные алтари с небес. Пророки Ваала целый день тщетно взывали к своему богу, а когда пришла очередь Илии, «ниспал огонь Господень и пожрал всесожжение». «Увидев [это], весь народ пал на лице свое и сказал: Господь есть Бог, Господь есть Бог!» Тогда Илия приказал убить всех пророков Ваала, и ни один из них не спасся.

Когда известие об этом достигло Иезавель, царица приказала убить Илию, но он бежал на юг, в пустыню Синай. Измученный голодом и жаждой, пророк прилег под деревом, готовясь к смерти, но тут Ангел Господа чудесным образом снабдил его водой и пищей и указал путь к пещере на горе Синай, «горе Божией». Там Господь заговорил с ним и приказал возвращаться на север, помазать нового царя в Дамаске, столице Арамейского царства, и нового царя Израиля, а также выбрать своим преемником Елисея: «Елисея же, сына Сафатова, из Авел‑Мехолы, помажь в пророка вместо себя».

Это был не просто намек на грядущие события – участие пророков Господа в государственных делах, – а предсказание скорого низвержения царей и выбора их преемников, причем не только в Израиле и Иудее, но и в столицах других царств!

Илия еще несколько раз выступал с пророчествами после того, как ему давал указания «Ангел Господень» – похоже, именно такой способ выбрал Иегова для общения с этим человеком. Однако в Библии ничего не сказано о том, каким образом Господь сообщил Илие, что он будет вознесен на небо в огненной колеснице. Это событие, заставляющее вспомнить об Энмедуранки, Адапе и Енохе, подробно описывается во 2‑й главе 4‑й Книги Царств. Совершенно очевидно, что вознесение не было неожиданным – это заранее спланированное и подготовленное действо, о месте и времени которого Илию предупредили заблаговременно.

«В то время, как Господь восхотел вознести Илию в вихре на небо, шел Илия с Елисеем из Галгала» – места, где Иисус Навин соорудил кольцо из камней в честь чудесной переправы через Иордан. Илия пожелал оставить здесь своего верного ученика и дальше идти один, но Елисей и слышать об этом не хотел. Когда они добрались до Вефиля, к ним вышли многочисленные ученики (Библия называет их «сынами пророков») и сказали Елисею: «Знаешь ли, что сегодня Господь вознесет господина твоего над главою твоею?» Он ответил им: «Я также знаю, молчите».

Пытаясь избавиться от спутников, Илия сказал, что направляется в Иерихон, и попросил Елисея не сопровождать его, но Елисей настаивал, что обязан идти вместе с учителем. Тогда Илия ясно дал понять, что должен переправиться через Иордан один, однако Елисей все равно хотел пойти с ним. На глазах учеников, которые наблюдали за всем издали, «взял Илия милоть свою, и свернул, и ударил ею по воде, и расступилась она туда и сюда, и перешли оба посуху».

Оказавшись на другом берегу – там, где остановились сыны Израиля, когда пришли в Ханаан, – Илия и Елисей продолжили беседу и двинулись дальше.

Вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих, и понесся Илия в вихре на небо.

Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой, колесница Израиля и конница его! И не видел его более.

Судя по приведенным в Библии подробностям путешествия, вознесение Илии на огненной колеснице произошло в окрестностях Тель‑Хассула, где археологи нашли изображение круглых летательных аппаратов с тремя выступающими опорами (рис. 72).

Три дня ученики искали исчезнувшего учителя, хотя Елисей и предупреждал их о бесполезности поисков. Унаследовав плащ Илии, который пророк уронил при вознесении на небо, Елисей обрел способность творить чудеса, в том числе воскрешать мертвых и насыщать большое число людей малым количеством пищи. Его слава вышла за пределы самого Израильского царства, и к нему за помощью в исцелении болезней обращались иноземные правители. А когда Елисей вылечил арамейского царя, тот признал верховенство Бога Израиля.

Как и Илия до него, Елисей указывал, кого именно Господь избирал на царство; к моменту его смерти (приблизительно в 800 году до н. э.) Израилем правил пятый после Ахава царь. Подобно пророкам, жившим после него, Елисей был «гласом Божиим» в вопросах войны и мира. Так, в 3‑й главе 4‑й Книги Царств рассказывается о восстании моавитского царя Месы, который после смерти Ахава отказался признавать власть Израиля. К Елисею обратились с вопросом, нужно ли идти войной на моавитян. Исторический факт приграничной войны подтверждается удивительной археологической находкой – стелой того самого царя Месы, на которой записан его вариант рассказа об этой войне. В настоящее время стела (рис. 108а) хранится в парижском Лувре, и надпись на ней сделана шрифтом, которым в те времена пользовались евреи. В 18‑й строке текста там встречается имя еврейского бога Иеговы – точно так же, как в израильских и иудейских надписях (рис. 108b).

Возможно, совсем не случайно столетия, в течение которых израильтяне завоевывали Ханаан и расселялись на этих землях, а также эпоха Судей и первых царей совпали с промежуточным периодом в «международных делах» того времени. Могущественные империи египтян, вавилонян, ассирийцев и хеттов, которые расцвели после падения Шумера примерно в 2000 году до н. э. и которые превратили земли Восточного Средиземноморья в поле битвы, переживали упадок. Столицы этих государств были либо завоеваны чужеземцами, либо покинуты, древние религиозные обряды больше не соблюдались, храмы стояли разрушенными.

Рассказывая об этом периоде в истории Вавилона и Ассирии, X. В. Ф. Carre («The Greatness That Was Babylon*) отмечает, что хаос был так велик, что хроники 990 года до н. э. сообщают, как девять лет подряд «Мардук не уходил, Набу не приходил». То есть девять лет не проводились новогодние обряды, когда Мардук уходил из города в святилище Акиту, а по возвращении в город ему наносил визит Набу из Борсиппы.

В этих условиях возникали царства не только у израильтян, но и у их ближайших соседей – моавитян, арамеев, финикийцев, филистимлян. Пограничные войны и вторжения носили местный характер, если сравнивать их с великими битвами восточных империй в прошлом, а также с массовыми убийствами в будущем.

В 879 году до н. э. была торжественно основана новая столица Ассирии, город Калху (библейский Калах), и это событие можно считать началом неоассирийского периода. Для него характерны такие явления, как экспансия, угнетение, войны, побоища, необыкновенная жестокость – и все это во имя «великого бога Ашшура» и других богов ассирийского пантеона. Со временем Ассирия подчинила себе Вавилон, утративший былое величие. В качестве особой милости покоренным последователям Мардука ассирийцы назначали «царей» Вавилона, которые в действительности были лишь наместниками‑вассалами. Однако в 721 году до н. э. правитель по имени Меродах‑Баладан возродил праздник в честь наступления нового года, «взял руку Мардука» и объявил о независимости своего царства. Это привело к полномасштабному мятежу и войне, которая с переменным успехом шла почти тридцать лет. В 689 году до н. э. ассирийцы восстановили контроль над Вавилоном и пошли на крайние меры – привезли самого Мардука в ассирийскую столицу в качестве пленного бога.

Но сопротивление захватчикам на землях бывшего Шумера и Аккада продолжалось, и в конечном итоге это привело к восстановлению Вавилонского царства (чему способствовало отвлечение ассирийской армии на походы в далекие земли). В 626 году Набопаласар объявил о независимости Вавилона и об основании новой династии. Это событие стало началом Нововавилонской эпохи, и теперь уже Вавилон шел по стопам Ассирии, захватывая ближние и дальние земли – именем «владык Набу и Мардука», а также, о чем свидетельствуют многочисленные надписи, при активной поддержке «Мардука, царя богов, владыки неба и земли», который после двадцатилетнего ассирийского плена помогал падению Ассирии и возвышению Вавилона.

По мере того как пограничные войны перерастали в глобальные, а боги разных народов сталкивались друг с другом, деятельность библейских пророков тоже принимала глобальный характер. Читая пророчества, поражаешься их глубокому знанию географии и политики далеких земель, пониманию причин внутринациональных интриг и международных конфликтов, предвидению последствий верных и неверных действий царей Израиля и Иудеи в опасной и сложной игре, когда создавались и распадались военные союзы.

По мнению великих пророков, которые пользовались таким уважением, что их высказывания вошли в состав Библии отдельными книгами, хаос в отношениях между народами, затронувший даже национальных богов, был не результатом отдельных, не связанных между собой конфликтов, а следствием Божественного Плана – наказанием за несправедливости и преступления. Как в «допотопные» времена, когда недовольство Бога поведением людей вылилось в решение уничтожить все человечество при помощи Потопа, так и теперь гнев Господа утихнет лишь после уничтожения всех царств (включая Израиль и Иудею), всех храмов (в том числе Иерусалимского), всех ложных обрядов, которые жертвоприношениями стремились компенсировать несправедливость.

После всеобщего очищения возникнет «Новый Иерусалим», который осветит путь всем народам.

Эту эпоху Дж. А. Хешел («The Prophets») назвал «эрой гнева». Деятельность пятнадцати «письменных» пророков (так называют их ученые, потому что их пророчества сохранились в отдельных книгах Библии) охватывала почти триста лет, с 750 года до н. э., когда начали проповедовать Амос (в Иудее) и Осия (в Израиле), до Малахии, жившего примерно в 430 году до н. э. Среди них были два великих пророка, Исайя и Иеремия, которые в VII и VIII веках до н. э. предсказали и пережили уничтожение двух еврейских царств, а также великий пророк Иезекииль, который был в числе вавилонских пленников, в 587 году до н. э. видел разрушение Иерусалима царем Навуходоносором и пророчествовал о появлении Нового Иерусалима.

Что касается повседневной жизни, то великие пророки резко критиковали показное благочестие – формальные ритуалы, заменявшие истинную веру и справедливость. «Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших», – говорит Господь устами пророка Амоса. Вместо этого: «Пусть, как вода, течет суд, и правда – как сильный поток!» (Амос, 5:21‑23). «К чему Мне множество жертв ваших? – спрашивает Исайя от имени Господа. – Не носите больше даров тщетных… И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу». Вместо этого лучше «научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову» (Исайя, 1:17, Иеремия, 22:3). Это был призыв вернуться к сути Десяти Заповедей, к благочестию и справедливости Древнего Шумера.

Что касается отношений между народами, пророки предсказывали неудачу политики временных союзов с соседними царствами, посредством которой правители пытались противостоять великим державам эпохи, – соседние государства тоже были обречены на уничтожение. «Вот, идет буря Господня с яростью, буря грозная, и падет на главу нечестивых», – предсказывал Иеремия (23:19), подчеркивая, что его пророческие слова относятся не только к Израилю и Иудее, но и ко всем «необрезанным народам» – жителям Сидона и Тира, аммонитам, моавитянам, идумеям, филистимлянам, народам Аравийской пустыни.

В третьей и четвертой Книгах Царств правители Израиля и Иудеи различаются по тому, придерживались ли они «учения Господа»: непрочные союзы с соседями рассматривались пророками как основная причина отступления от истинной веры. Более того, если в прежние времена признавалось право других народов молиться «чужим богам», то теперь пророки объявляли такую практику святотатством, утверждая, что боги их соседей – это всего лишь изготовленные руками человека идолы из дерева, металла и камня и что лишь Иегова является «богом живым». Народы, поклонявшиеся Ваалу и Аш‑торет, Дагону и Молоху, – сбившиеся с пути грешники.

Такими же грешниками были «ложные пророки», с которыми постоянно боролись истинные пророки Господа. Их обвиняли не только в том, что они говорят от имени ложных богов, но в том, что они объявляют себя пророками Иеговы. Вместо того чтобы указывать народу на ошибки, а царям – на грядущие опасности, они говорят лишь то, что приятно слышать народу и правителям, «…врачуют раны народа Моего легкомысленно, говоря: 'мир! мир!', а мира нет», – говорил о них Иеремия. Истинные пророки не щадят ни народа, ни царей, если требуется выговор или предостережение.

Когда речь шла о международных делах, проявляли удивительное понимание геополитики, и их предсказания касались дальних земель. Они знали о возрождении древних царств, таких, как Элам, о появлении на востоке могущественного мидийского (персидского) царства и даже о существовании далекого Китая, «земли Синим». Пророки знали о первых греческих городах‑государствах в Малой Азии и о завоевании греками средиземноморских островов Крит и Кипр. Известно им было и о состоянии дел в новых африканских государствах на границе с Египтом. Все «населяющие вселенную и живущие на земле» должны предстать перед судом Господа, потому что все они сбившиеся с пути грешники.

В центре внимания находились три древних царства – Египет, Ассирия и Вавилон, – причем наибольшую неприязнь вызывал Египет и его боги. Несмотря на близкие и временами даже дружеские отношения между еврейскими царствами и Египтом (Соломон женился на дочери фараона, а египтяне поставляли ему лошадей и колесницы), эта страна считалось ненадежным партнером, склонным в вероломству и предательству. Ее правитель Шешонк – библейский Сусаким (3‑я Книга Царств, 11 и 14) – разграбил Иерусалимский храм, а фараон Нехо II, пытавшийся отразить наступление месопотамской армии, убил царя Иудеи Иосию, который вышел встречать его (4‑я Книга Царств, 23). И Исайя, и Иеремия много говорят о Египте и его богах, предсказывая их ниспровержение.

Исайя в «Пророчестве о Египте» (глава 19) предсказывает, что в Судный день Господь спустится с облака, чтобы судить и наказать Египет и его жителей:

Вот, Господь восседит на облаке легком и грядет в Египет.

И потрясутся от лица Его идолы Египетские, и сердце Египта растает в нем.

Предсказывая грядущие беспорядки и гражданскую войну в Египте, пророк предвидит, что фараон обратится за советом к своим магам и волшебникам, пытаясь узнать намерения Иеговы. Божественный замысел, говорит Исайя, состоит в следующем: «В тот день жертвенник Господу будет посреди земли Египетской, и памятник Господу‑у пределов ее. И будет он знамением и свидетельством о Господе Саваофе в земле Египетской… И Господь явит Себя в Египте». Иеремия больше говорит о богах Египта, рассказывая (в главе 43) об обещании Иеговы: «И зажгу огонь в капищах богов Египтян; и он сожжет оные…сокрушит статуи в Бефсамисе, что в земле Египетской, и капища богов Египетских сожжет огнем». Пророк Иоиль (3:19) объясняет, что «Египет сделается пустынею и Едом будет пустою степью – за то, что они притесняли сынов Иудиных и проливали невинную кровь в земле их».

Возвышение Неоассирийской империи и беспрецедентная жестокость ее правителей по отношению к соседним народам были хорошо известны библейским пророкам, которые зачастую проявляли удивительную осведомленность даже о дворцовых интригах. Экспансия Ассирии, поначалу направленная на север и северо‑восток, в период правления Салманасара III коснулась и земель Западной Азии. Текст на одном из обелисков рассказывает о разграблении Дамаска, о казни его правителя, а также о получении дани с Ииуя, царя Израиля (Самарии). На иллюстрирующем надпись барельефе изображен Ииуй, склоняющийся перед Салманасаром под эмблемой Крылатого Диска бога Ашшура (рис. 109).

Столетие спустя, когда царем Израиля был Менаим, сын Гадия, «тогда пришел Фул, царь Ассирийский, на землю [Израилеву]. И дал Менаим Фулу тысячу талантов серебра, чтобы руки его были за него и чтобы утвердить царство в руке своей». Эти строки Библии (4‑я Книга Царств, 15:19) свидетельствуют о близком знакомстве с политикой и царями далекой Месопотамии. Ассирийского царя, который в очередной раз вторгся на побережье Средиземного моря, звали Тиглатпаласар (745‑727 гг. до н. э.), но Библия вполне правомерно называет его Фулом, поскольку царь также занял вавилонский трон, взяв себе имя Пулу. Этот факт подтверждается «Вавилонским царским списком В», в настоящее время хранящимся в Британском музее. Через несколько лет царь Иудеи Ахаз взял «серебро и золото, какое нашлось в доме Господнем и в сокровищницах дома царского, и послал царю Ассирийскому в дар».

Как выяснилось впоследствии, эти знаки покорности лишь разожгли аппетит ассирийских царей. Тот же Тиглатпаласар вернулся, захватил часть Израильского царства и угнал в рабство его жителей. В 722 году до н. э. его преемник Салманасар V захватил остальные земли израильского царства, а его жители рассеялись по территории ассирийской империи. Исследователям не дает покоя загадка десяти потерянных племен Израиля и их потомков.

По мнению пророков, такое наказание выбрал сам Господь за грехи сынов Израиля – потому что «они не слушали гласа Господа Бога своего и преступили завет Его, всё, что заповедал Моисей раб Господень, они и не слушали и не исполняли». Пророк Осия предвидел неминуемую кару за то, что Израиль склоняется перед чужими богами. В пророчествах Исайи, касающихся Ассирии, говорится, что это царство избрано Господом как инструмент наказания: «Но наведет Господь на тебя и на народ твой… царя Ассирийского».

Но это только начало. В «Пророчестве об Ассирии», где это царство называется «жезлом гнева», Господь выражает недовольство крайностями, которые позволяли себе ассирийцы – они с невиданной жестокостью истребляли целые народы, тогда как Господь имел в виду лишь очищение через кару, оставляя возможность возродиться выжившим. У ассирийских царей не больше свободы воли, чем у секиры в руках дровосека, говорит он и предсказывает, что Ассирийское царство, выполнив свою миссию, будет уничтожено само.

Ассирия не только не смогла понять, что является лишь орудием в руках Господа, но и не осознала, что Иегова был «живым» богом – в отличие от языческих богов. Ассирийцы продемонстрировали это непонимание, когда выслали народ Израиля, а его земли заселили другими пленниками, позволив им молиться своим богам. В списке этих богов значатся вавилонский Мардук, Нергал кутиев и Адад уроженцев Пальмиры. Новые обитатели Самарии были истреблены дикими львами, что было воспринято как знак гнева «местного» бога – Иеговы. Тогда ассирийцы решили вернуть в Самарию одного из высланных священников Иеговы, чтобы он обучил иммигрантов обрядам поклонения местному богу. Тем не менее Иегова воспринимался ими как один из богов языческого пантеона…

Тот факт, что Иегова отличается от языческих богов и что Ассирия подвластна его воле, был продемонстрирован после вторжения царя Синаххериба (704‑881 гг. до н. э.) в Иудею, когда он, несмотря на полученную дань, приказал своему полководцу Рабсаку захватить Иерусалим. Окружив город, Рабсак предложил его защитникам капитулировать, заявив, что выполняет волю Иеговы: «Да разве я без воли Господней пошел на землю сию, чтобы разорить ее? Господь сказал мне: пойди на землю сию и разори ее».

Поскольку эти слова не слишком отличались от того, что говорил пророк Исайя, жители Иерусалима были уже готовы сдаться на милость врага, но этому помешала непомерная заносчивость ассирийского военачальника. Не рассчитывайте, что ваш бог передумает и защитит вас, заявил он. Перечислив покоренные народы, он восклицает: «Спасли ли боги народов, каждый свою землю, от руки царя Ассирийского?» – и заканчивает свою речь риторическим вопросом: «Так неужели спасет Господь Иерусалим от руки моей?»

Сравнение Иеговы с языческими богами было настолько кощунственным, что царь Иудеи Иезекия разорвал на себе одежды и облачился в рубище. Вместе со священниками он обратился к пророку Исайе, прося помощи Господа в этот «день скорби и наказания и посрамления», когда царь Ассирии осмелился «хулить Бога Живаго», сравнив его с богами других народов, которые «были не боги, а изделие рук человеческих, дерево и камень».