Хорошее отношение к лошадям 1918:Аллитерации и ассонансы.

Бунтарский характер поэзии В. В. Маяковского

В. В. Маяковский (1893 – 1930)

В. Маяковский – яркий представитель течения начала 20 века «футуризм» («Гелея»). Его жизненный и творческий путь - момент всеобщего пути, по которому шла прогрессивная часть человечества в начале XX века. В 1908 (по другим данным - в 1907 г.) он вступил в РСДРП(б) – российская социал-демократическая партия, активно вел революционную агитацию среди рабочих. За свою деятельность был трижды арестован. В 1909 г. просидел 11 месяцев в Бутырской тюрьме, где начал писать стихи. После освобождения он отошел от партийной деятельности. Но ни в коем случае нельзя сказать, что Маяковский самоустранился от деятельности революционной.

В 1911 г. он поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества в Москве. Там познакомился с Д. Бурлюком и стал участником выступлений футуристов. Неприятие старого мира и борьба за новые литературные формы сливалась у Маяковского с верой в социалистическую революцию.

В 1913 г. была выпущена его первая книга «Я». В 1914-ом за публичные выступления Маяковский был исключен из училища. В 1915-ом увидела свет поэма Маяковского «Облако в штанах», которая привлекла к себе исключительное внимание литераторов. Горький приглашает Маяковского к сотрудничеству в журнале «Летопись» и газете «Новая жизнь», а также помогает в издании второго сборника стихов «Простое, как мычание». В эти годы Маяковский создает поэмы «Война и мир» и «Человек».

Октябрьскую Революцию поэт встретил восторженно. Он называл ее «Моя революция» и был одним из первых деятелей культуры и искусства, кто откликнулся на призыв Советской власти сотрудничать с ней и активно участвовал в первых совещаниях и собраниях представителей культуры. В это время публикуются такие его стихотворения, как «Наш марш», «Ода революции», «Левый марш», написана и поставлена пьеса «Мистерия-буфф». В послереволюционный период Маяковский продолжал участвовать в литературной жизни - чтениях, диспутах - и колесил по стране, выступая перед рабочими на предприятиях и площадях.

Но претензии футуристов, сплотившихся вокруг газеты «Искусство коммуны», на монопольное положение в искусстве послереволюционной России не были реализованы, несмотря на покровительство Народного комиссара просвещения А. Луначарского. Большая часть руководства Комиссариата и других органов управления культурой придерживалась других взглядов на эстетическую сторону жизни. Футуризм начал постепенно превращаться в искусство прошлого.

Эту тенденцию можно проследить и в творчестве Маяковского. В стихотворении «Юбилейное» (1924 г.) он вновь обращается к образу Пушкина. Теперь Пушкин для Маяковского уже не представляется «непонятнее гиероглифов», как в 1912 году, и поэт больше не предлагает «сбросить» его «прочь с парохода современности», очевидно, потому, что современность к тому времени стала уже другой и предъявляла совершенно иные требования к искусству. Когда ненавистное всем футуристам социальное старье было сметено, растрощено и сдано в утиль, началось строительство нового мира, которое нуждалось в созидательных образах, а также в переосмыслении и усвоении культурного наследия, оставленного предшествующими поколениями.

Футуризм как течение творческой мысли в СССР на тот момент уже выполнил свои исторические задачи (в первую очередь – разрушение), отобразив посредством поэтических, художественных, музыкальных и драматических образов реальные противоречия и переломный момент истории.

 

Эстетический бунт лирики Маяковского – поэтическая метафора, живописная в своём масштабе. Вселенский масштаб бунта.

М. ввел принципиально нового лирического героя – бунтаря. Его бунт распространяется по нескольким стратегическим направлениям, но т.к. лирический герой – поэт, то I структурное направление – эстетический бунт в искусстве:

ü Зрительное восприятие мира – тяга к живописному образу; читателю нужно создать картину в воображении, для того чтобы метафора поэта стала прозрачной. (Ночь 1912 // Пощечина общественному вкусу… Фонари.

ü Названия – обращения (Вам, Нате!, А вы могли бы?)

Они – развернутый монолог героя, адресованный читателю, слушателю или даже диалог ЛГ с другими героями стихотворений.

 

А вы могли бы? 1913: то, к чему глаз привык, преобразуется им; поэт-урбанист.

ЛГ М. хочет быть услышанным, понятым как можно большим количеством людей. Достучаться до каждого! Он надеется на ответный отклик. В этом заключается стремление к русской ментальной соборности, но уже средствами авангарда 20 века («Я сразу смазал карту будня, плеснувши краску из стакана…»). Однако корни этого уходят в традиционное нац. иск-во. Эпатаж (выплеснуть вино из стакана) как средство противостояния будничному, обыденному порядку, существованию; форма протеста человеческого, социального, художнического. «Студень» лишен какого-либо поэтического содержания. По зрит. ассоц. цепочке поэт видит «косые скулы океана». Ежедневное-наблюдаемое наполняется новым смыслом. «Водосточные трубы» - городская метафора, символ, примета городской цивилизации. Перед нами поэт-урбанист, живущий в 20 в. в капиталистическом городе.

 

В стихотворении Нате! 1913 возникает новый обертон: эстетический бунт с социальной окраской. На 1 взгляд перед нами трад. романт. конфликт «Я и Мир». Но у М. он выражен по-новому (в отличие от Лерм. 1840 «Как часто я пёстою толпою окружен…»).

Появляются приметы главного врага ЛГ М. – собирательного образа (всемирный буржуй, желудок в панаме, жирный). У него только материальные ценности. Эстетическим удовольствиям враг предпочитает удовольствия плотские. Не жизнь духа, не пиршество интеллекта, а материальные потребности– еда, одежда. Капиталистическое общество – это общество потребления. «Бесценных слов мот и транжир» ЛГ существует в ином мире ценностей, главная ценность – поэтическое слово, которым он «безмерно щедро» распоряжается, и это снимает пафос. В этом находи отражения широкая демократическая традиция. «Раковина вещей»: в неё прячутся «жирные» потребители. Дистанция между миром жирных и миром ЛГ – непреодолима.

 

Послушайте 1914: проблема мироздания. ЛГ не чужд философской проблематике. В основе всего – любовь! Основа творения и мира, и человека, и искусства. ЛГ – творец искусства, он может обращаться на равных к творцу жизни – богу.

М. мастерски работает со словом: благодаря ей в текста реализуется романтическая ирония. Это способ снять пафос при сохранении серьезности содержания (плевочки жемчужинами). Призвана скрыть безграничное удивление ЛГ перед таинством природы и величием мироздания.

«Плевочки» – «жемчужины»: слова диаметрально разных уровней языка. Из такого ряда и рождается романт. ирония. Любовь есть основа творения (творения мироздания, человека, искусства человеком).

 

 

Скрипка и немножко нервно 1915: оксюморонное сочетание лежит в основе принципа построения ЛГ. Скрипка + барабан = это сам ЛГ: и сильный, грубый, целеустремленный, энергичный и бессильный, нежный, трепетный.. добрый и барабан.

Трагик и комик. Соединяет в себе крайности – сущность раннего ЛГ М. (+ одиночество, непонятость). Тоска ЛГ по человеческому теплу, любви, нежности с одной стороны и крики, оры с другой.

 

М. поддерживает февральскую революцию 1918 года, а затем и Октябрьскую: это способы прогрессивного, а не эволюционного развития человечества. Работает кем попало: «работал все, что приходилось работать».

Позиция-программа Маяковского выражена в поэме «Облако в штанах» 1915. 4 крика «Долой»: вашу любовь, строй, искусство, религию.

Маяковский – поэт, который искренне до конца верит в действительную практическую силу поэтического слова. Как будто бы им можно переделать жизнь.

Поэма «Хорошо!» (октябрьская поэма) 1927: моя милиция меня бережёт, побольше ситчика моим комсомолкам, сидите не совейте в моём горсовете.

 

Дешевая распродажа 1916. За слово ласковое, человечье готов отдать не то что славу, но даже бессмертие.

Лиличка! 1916: без любви невозможно жить; она есть, но утрачена. Абсолютная ценность любви. Слов сухие листья – это самое стих-е: «вместо письма». Здесь диалог с Пушкиным: как дай вам бог любимой быть другим (т.е. хоть и собирался сбросить с парохода, творчество показывает другое)

Хорошее отношение к лошадям 1918:Аллитерации и ассонансы.

Сон Раскольникова + реплика Кат.Ив. перед смертью: уездили клячу, надорвалась…примета расчеловечивания, жестокосердия эпохи. Диалог с Достоевским. Утрата даже жалости. Но в отличие от Достоевского в стих-и М. нет трагичности этого мотива, прозвучало ласковое слово, которое было так необходимо в дешевой распродаже: после Октябрьского переворота мир стал другим (эстетическая, жизнетворческая программа М. полностью совпадала с программой сов.власти.: он оформил ее раньше, т.е. это не было, чтоб угодить: доверие и романтическая вера в насильственные методы изменения жизни и истории). Стало меньше трагедийного, стало больше любви и тепла.

О назначении поэта М. писал в «О месте поэта в рабочем строю»: образ поэта-работника, старающегося сегодня во имя завтра.

 

Стихотворения советского периода.

 

Необычайное приключение, бывшее с В. М. летом на даче (Пушкино, Акулова гора, дача Румянцева, 27 вёрст по ярославской ж.д.) 1920: «В сто сорок солнц закат пылал…». Название построено на оксюмороне «необычайное» - «точный адрес». Подзаголовок снимает пафос фантастического, романтического заголовка. Диалог с солнцем. Солнце – творец жизни. И поэт – творец. У поэта и солнца одно и то же предназначение на Земле: источники жизни. То есть жизнь=поэзии, или поэзия – необходимое условие жизни на земле. Не может быть жизни без солнечного света и без поэзии. «Светить – и никаких гвоздей! Вот лозунг мой – и солнца!».

Прозаседавшиеся 1922: название – блестящий пример словотворчества.Все формы комического, языковые игры: юмор, гротеск, сатира, гипербола, абсурд.

Строится в иерархическом порядке как смена кадров, связанных единой темой, единым героем – просителем в казёном доме (бюрократическом учреждении), принципом усиления комического. Нарастание сатирического эффекта. Крещендо. Из одного учреждения делает 4, показывая, что бюрократия плодится (глав ком политпросвет).

Но задача показать, что бюрократия – не примета нового времени, а осталась от старого – эта задача осуществляется при помощи архаичной лексики и грамматики (обращение к одному во мн. ч., как к Папе Римскому или как к императору Николаю 2). Тео (упр-е театра) и Гукон (главное упр-е коневодства). Сатира: театр + кони – в аббревиатуре. Нелепость деятельности заседателей.

Гипербола: заседание АБВГДЖЗкома

Абсурд – половины людей: половина на 1 заседании, половина на другом. Абсурдность бюр. возни, не имеющей никакого практического положит. рез-та. Бюрократизм – гибельное начало в отношении как для самих бюрократов, так и для всего живого.

 

Юбилейное (Александр Сергеевич, разрешите представиться, Маяковский) 1924: 125 лет с др. Пушкина – абсолютной нравственной и эстетической величины. П. – поэт гармонического склада, сочетающий все начала лирики – и гражданско-политическую, и философскую, и любовную.

А М. к этому времени сделал выбор. Понятно какой. И даже в сторону утилитарной, рекламной поэзии. Т.к. это жизнестроительно, а те два – нет.

Как в «Каменном госте», Дон Жуан пожал руку Командору – судьбе, так и Маяковский – Пушкину – разговор пойдет с судьбою и о судьбе, но не значит, что Пушкин – судьба. И П., и М. – поэты одной судьбы, трагической. Невыполнимость поставленной задачи: если человек обладает подлинным поэт. талантом, то талант нельзя ограничивать одной нишей. Все должно существовать во взаимодействии.

Поэта можно понять только во всем объеме написанного им.

Пожалуй, М. единственный поэт, который романтически верил в действительную практическую силу поэтического слова: переделать человека и мир. Этим объясняется попытка отказаться от собственно лирики, предпочтя ей лирику действующую.

Все реалии современной прекрасной советской действительности возникли в результате и его труда. Искренняя вера. Не лозунги.