Понятие сакрального (священного)

Сакральное (от лат. sacrum священное) все то, что относится к культу, поклонению особо ценным идеалам. Сакраментальное освященное, святое, заветное. Сакральное противостоит светскому, профанному, мирскому. То, что признано святыней, подлежит безусловному и трепетному почитанию и охраняется с особой тщательностью всеми возможными средствами. Священное тождество веры, надежды и любви, его органом служит человеческое сердце. Сохранение священного отношения к предмету культа в первую очередь обеспечивается совестью верующего, который ценит святыню больше собственной жизни. Поэтому при угрозе осквернения святыни истинный верующий встает на ее защиту без особых раздумий и внешнего принуждения; подчас он может ради этого жертвовать своей жизнью. Сакральное в теологии означает подчиненное Богу.

Рудольф Отто (1937), один из основателей феноменологии религии, оригинально описал понятие священного в своей книге «Священное» (1917). Священное, по его мнению, есть составная категория и не исчерпывается рациональным и моральным моментами [43].

Для того чтобы очертить границы нашего представления категории сакрального, прежде всего, обратимся к определениям авторов - предшественников.

Развитие представлений о сакральном проходит несколько ступеней развития. Вначале оно означает все, что не укладывается в обычный ход вещей, вмещает в себя как «чистое», так и «нечистое», несущее и благо и всевозможное зло. На более поздней стадии священное олицетворяет установленный порядок, образ действий, нормы поведения как гарант сохранения традиций, предотвращения хаоса; и только на стадии перехода от «религии закона» к «религии спасения» сакральное становится «святым», приобретая этические характеристики, становясь воплощением чистоты, блага, истины, красоты [48].

Представления о сакральном включают важнейшие характеристики сущего: онтологически оно отлично от обыденного бытия и относится к высшему уровню реальности; гносеологически - заключает истинное знание, в сути своей непостижимое; феноменологически сакральное - дивное, поразительное; аксиологически - абсолютное, императивное, глубоко чтимое.

С наибольшей полнотой представления о сакральном выражены в религиозном мировоззрении, где сакральное - предикат тех сущностей, которые являются объектом поклонения. Убеждение в существовании сакрального и влечение быть ему сопричастным составляют суть религии. В развитом религиозном сознании сакральное - сотериологическая ценность высокого достоинства: стяжание святости выступает непременным условием и целью спасения.

Помимо теологического понимания сакрального, как производного от Бога существует расширительное его философское истолкование. Например, Э. Дюркгейм применил это понятие для обозначения естественноисторической основы подлинно человеческого бытия, его социальной сущности и противопоставил его понятию индивидуалистического (эгоистического) существования [22, с. 439]. Всем религиям уже на ранней стадии присуще разделение мира на две области - мирскую (профанную) и священную, которые поставлены религиозным сознанием в положение антагонистов. Основанием такой оппозиции является, согласно Дюркгейму, важнейший признак сакрального - его неприкосновенность, отдаленность, запретность. Запретность, табуированность святого есть коллективное установление. Это положение позволило Дюркгейму утверждать, что сакральное в сущности своей социально: общественные группы придают своим высшим социальным и моральным побуждениям облик священных образов, символов, добиваясь тем самым от индивида категорического подчинения коллективным требованиям.

Подход Дюркгейма был поддержан М. Моссом, который, редуцируя святое к социальным ценностям, настаивал на том, что сакральные явления - в сущности те социальные явления, которые в силу их важности для группы объявлены неприкосновенными. В социологической концепции Т. Лукмана святое приобретает статус страты значений, к которой повседневная жизнь отнесена как к конечной инстанции [22, с. 439].

С социологической трактовкой святого резко расходится позиция Р. Отто. Он построил свою книгу Святое (Священное, 1917) на идее априорности этой категории. Согласно Отто, она формируется в процессе синтеза рациональных и иррациональных моментов познания при первичности иррациональных начал. Обратившись к исследованию религиозного опыта, Отто обнаружил в основании души априорный источник категории святого и религиозности вообще - особую настроенность духа и интуицию святого. Эту Настроенность духа, из развития которой вырастает категория святого, немецкий философ назвал нуминозной (от лат. numen - знак божественного могущества) [43].

Отто выделил важнейшие психологические составляющие нуминозного: «чувство тварности»; чувство misterium tremendum (чувство внушающей трепет тайны - Совершенно Иного, повергающего с одной стороны в трепет, с другой - в ужас своей жуткой и величественной стороной, приводящей человека в экстатическое состояние); чувство fascinans (от лат. fascino - зачаровывать, завораживать) - возникающее в момент соприкосновения с тайной позитивное переживание притяжения, очарования, восхищения. Комплекс этих чувств при возникновении сразу обладает статусом абсолютной ценности. Эту нуминозную ценность Отто обозначает понятием sanctum (лат. священное), в ее предельном иррациональном аспекте - augustum (лат. возвышенное, священное). Согласно Отто нуминозная ценность - первоисток всех иных объективных ценностей, поскольку, подлинная сущность святого в понятиях неуловима, оно запечатлевало свое содержание в идеограммах - чистых символах, выражающих нуминозную настроенность духа. Первостепенное значение в описании категории нуминозного Отто придавал религиозному опыту. Тем самым он стремился очертить контуры той трансцендентной реальности, которая проявляет себя в опыте святого [43].

Последователь немецкого философа. М. Элиаде, ссылаясь на работы Отто, предлагает иное понимание категории священного, стремясь представить феномен священного во всей его сложности, а не только в иррациональном аспекте. Для объяснения того, как проявляется священное (Священное и мирское) автор вводит понятие иерофании - нечто священное, предстающее перед нами (обнаружение священного в профанной, мирской, сфере). В понятиях иерофании Элиаде интерпретирует религиозную символику, мифологию, ритуалы, картину мира религиозного человека. Элиаде раскрывает понятие священного через противопоставление его мирскому. Говоря: «о таинственном акте, проявлении чего-то «потустороннего», какой-то реальности, не принадлежащей нашему миру, в предметах, составляющих неотъемлемую часть нашего «естественного» мира, т.е. в «мирском» - он размывает границы между этими категориями [56, с. 154]. Однако, центральный тезис Элиаде - об универсальности антагонизма сакрального и профанного, сближающий его позицию с позицией Дюркгейма, не находит своего обоснования.

Психологизация категории сакрального, укоренение ее оснований в иррациональных пластах духовной жизни - характерная черта феноменологии религии. Однако феноменологический подход, в особенности подход теологической феноменологии, подразумевает, что в акте религиозного опыта или в событии иерофании дает знать о себе некая трансцендентная реальность, которая выступает объективно сущей субстанцией святого. В учении З. Фрейда и в психоаналитическом религиеведении (Рохайм Г. и др.) категория святого не имеет иных оснований, кроме психологических. Святое в своем происхождении и бытии есть для Фрейда нечто такое, к чему нельзя притрагиваться, священные образы олицетворяют прежде всего запрет, изначально - запрет инцеста (Человек Моисей и монотеистическая религия, 1939). У святого нет качеств, существующих независимо от инфантильных желаний и страхов, ибо святое, по Фрейду, есть длящаяся воля праотца - длящаяся в психическом пространстве осознанного и бессознательного как некий психический конденсат [55, с. 48].

Обозначенные подходы к осмыслению сакрального представляют собой определенную научную значимость и могут быть полезными в дальнейших исследованиях феномена. Все это дает нам основания полагать, что категория сакрального, будучи универсальной категорией сознания, обладает в каждом из своих конкретно-исторических проявлений специфическим содержанием. Сравнительное изучение показывает, что исторические типы категории сакрального не могут быть описаны посредством подведения под какой-либо один сущностный признак (табуированное, иное и т. п.) или универсальную комбинацию признаков (повергающее в ужас, восхищающее и др.). Содержательно категория сакрального столь же многообразна и подвижна, сколь своеобразны и динамичны этнорелигиозные традиции человечества.

Таким образом, основываясь на вышеизложенное, под сакральным мы подразумеваем - свойство объекта, который обладает исключительной значимостью в отличие от мирского (профанного), вызывающее у человека чувство нуминозного и требующее к себе особого благоговейного отношения.

Определение свойств сакрального представляется трудной задачей для любого исследователя, однако мы не задаемся целью найти универсальный ответ на данный вопрос, а лишь систематизировать уже имеющиеся представления об этом. Приобретая статус сакрального, объект становиться совершенно иным. Он утрачивает свою реальность, становиться иррациональным, недоступным для понимания разумом. Священное всегда проявляется как реальность совсем иного порядка, отличная от «естественной» реальности.

Одно из свойств, с которым сталкивается исследователь при определении свойств сакрального это его недоступность, таинственнось, сокрытость сакрального. Эти свойства проявляется уже при первой попытке приблизиться к истолкованию феномена. Таинственность сакрального состоит в том, что оно не поддается рациональному объяснению. В своей таинственной сущности, сакральное понимается как нечто недоступное опыту, что находится за пределами рационального опыта. Отто пишет: «Как таковое, священное содержит в себе совершенно своеобразный момент, ускользающий от рационального, а потому оно, как arreton, ineffabile, само по себе недоступно для понятийного постижения». При этом, сакральное предстает перед человеком как нечто иное, отличное от мирского, и в силу своей недоступности, непостижимости является более притягательным.

Здесь встает еще один важный аспект, в силу соей особо, магической привлекательности священное обладает могуществом и силой над природой человека. Сила эта заключатся в том, что сакральный объект вызывает целый комплекс реакций человека от аффективной до когнитивной и поведенческой. "Священные вещи" в одно и то же время и привлекают, и отталкивают, могут быть полезными, но они же таят в себе и опасность. Эта двойственность - атрибут могущественной, неподвластной человеку силы, которая потенциально несет и благо, и зло. В обоих случаях священный объект обособлен от всех остальных как нечто анормальное и не предназначенное для обычного повседневного употребления. Отношение людей к таким объектам, где бы они ни встречались и сколь бы ни были внешне различны, одинаково - это страх или даже ужас, вызывающие поклонение и благоговение. Всегда это переживание чего-то необычного, выходящего за рамки рутинной повседневности. Это восприятие какого-то события, явления, особое отношение к которым не может быть объяснено только их реальными свойствами. В них заключено что-то еще помимо этой реальности, и для человека это "что-то еще" - самое важное в этом восприятии. Поэтому сакральные объекты могут вызывать амбивалентные чувства у человека: манящая притягательность с одной стороны, и страх перед силой и таинственностью с другой [12, с. 20]. Достаточно сопоставить поведение нерелигиозного человека по отношению к пространству, в котором он живет, с поведением религиозного человека по отношению к священному пространству, чтобы немедленно уловить структурные различия в том, что их разделяет.

Еще одно свойство сакрального, основывается на определении его как пути воссоединения с Богом. Говоря о понятии сакрального (святости), мы имеем в виду путь к Богу: «Я есмь путь и истина и жизнь». В этом отношении святое есть путь к истине. Так, сакральное в теологии означает подчинение Богу, символом которого выступает освящение [12, с. 156]. И в ходе освящения обыденная, мирская процедура приобретает божественный смысл. Внутреннее ощущение сакрального как сверхъестественной чудодейственной силы показывает человеку Бога, в следствии чего, сакральное выступает промежуточным звеном между человеком и Богом. Так, наиболее значимым является выявление сакрального как связи между человеком и Богом, между человеком и миром. Согласно определению Р.Каюа, сакральное - это то, что в данном отношении обособляет мировой порядок. Сакральное, в данном контексте, является тем, благодаря чему человек обращается к Богу и выстраивает с Ним определенную систему отношений. Леви - Брюль в свою очередь выделяет сакральное, как по своей сути соотносительное и объединяющее землю и небо, человечество и богов, явное и невидимое, естественное и сверхъестественное в пространстве присутствия, которое превышает, но не уничтожает то, что их разделяет.

В картине мира сакральное выполняет роль структурообразующего начала: в соответствии с представлениями о сакральном выстраиваются другие фрагменты картины мира и складывается их иерархия. Таким образом священное задает вертикаль ценностных ориентации. Сакральные объекты задают определенный порядок - образ действий, мыслей, поведение, что опять говорит в пользу силы сакральных объектов над человеком.

М. Элиаде отмечал, что: «некоторые иерофании (ритуалы, культы, божественные формы, символы и т.д.) являются или становятся универсалистскими; другие же остаются местными или связанными с ограниченным историческим периодом; закрытые для других культур, они погружаются в забвение в ходе истории того самого общества, где они возникли [56, с. 18 - 19]. Сакральное являет себя в определенных ситуациях, при этом оно может представать как нечто универсальное так и сугубо интимное. Священный камень остается камнем; внешне (точнее, с мирской точки зрения) он ничем не отличается от других камней. Зато для тех, для кого в этом камне проявляется священное, напротив, его непосредственная, данная в ощущениях реальность преобразуется в реальность сверхъестественную.

Р. Отто указывает на такую особенность феномена сакрального: «Оно единое, целостное, неделимое» [43, с. 167]. Р. Каюа в своей работе «Человек и сакральное» говорит о полноте, присущей сакральному: «Сакральное не приручается, не растворяется, не расчленяется. Оно не делимо и всегда цельно - везде, где оно явленно. Наименьшая частица реликвии имеет не меньше силы, чем целая реликвия» [49]. В своей сущности сакральное понимается как божественная энергия, а характерным признаком божественного является неделимость, единосущность.

Подводя итог, еще раз кратко обозначим свойства сакрального:

Сакральное предстает как нечто отличное от профанного (мирского);

Сакральное не доступно эмпирическому познанию, оно иррационально.

Сакральное являет собой связь с наивысшим, трансцендентным (путь восхождения до божественного).

Сакральное таинственно, загадочно, поэтому вызывает амбивалентные чувства у человека;

Обладает особой силой и могуществом над природой человека, в силу этого вызывает у него комплекс реакций(аффективные, когнитивные, поведенческие реакции);

Сакральное несет в себе идеи целостности, наименьшая частица реликвии имеет не меньше силы, чем целая реликвия;

Сакральное задает вертикаль ценностных ориентации - образ действий, мыслей, поведение и т.д.

Для понимания механизма, благодаря которому человек наделяет определенные объекты особым, сакральным смыслом, необходимо ввести дополнительную ясность. Понятно, что в основе данного явления лежит сложный психический процесс, благодаря которому человеческое сознание выбирает определенные объекты (окружающие его предметы, слова, действия, мысли, поступки и др. аспекты человеческой деятельности) и наделяет их особым символическим содержанием. Однако, в силу недоступности рациональному познанию, остается скрытым и вызывает множество споров и препятствий в его изучении.

Первая задача, которая перед нами предстает, это определение понятия сакрализации.

Под сакрализацией мы понимаем - психический процесс, в результате которого человек наделяет определенные объекты окружающего мира особым символическим (сакральным) содержанием, что вызывает у него определенную реакцию, включающую в себя когнитивный, аффективный и поведенческий компоненты. Содержание данного определения очерчивает рамки, в контексте которых мы будем дальше работать [49].

Как уже было сказано, явление процесса сакрализации вызывает споры и истолковывается разными авторами неоднозначно. Мы не станем заострять свое внимание на этом аспекте, однако кратко приведем некоторые, наиболее интересные идеи.

Многие исследователи (в частности, представители феноменологической школы) убеждены, что сакрализация является естественным механизмом воспроизведения культуры и коренится в самой природе человека. Он испытывает необходимость в сакрализации («трансцендировании») своего биологического существования (Лукман Т.). Именно посредством сакрализации (наделения человеческого мира смыслами и значениями) религия тысячи лет противостоит когнитивному и социальному хаосу (Бергер П.) [24, с. 145].

В статье И.П. Меркулова высказывается мысль о том, что до появления письменности сакрализация оставалась единственным средством закрепления в коллективной памяти важной для выживания людей культурной информации [24, с. 173]. Этот процесс имел особое значение в формировании духовой жизни человека и выживании его в целом. Благодаря возникшей вере в существование каких-то высших сил и начал, от содействия которых зависят жизнь и благополучие человека, у первобытных людей постепенно сформировалась внутренняя психофизиологическая потребность наполнить новым сакральным смыслом свои осознаваемые восприятия, мысли, воспоминания, сновидения и т.п., а кроме того, и неотделимые от них действия, объекты и события.

Эмоционально наиболее значимые образы и сценарии превратились в сакральные архетипы, которые осознавались архаическим мышлением как «первичная», подлинная реальность, выступающая источником сакральных смыслов для других осознаваемых результатов обработки когнитивной информации. В силу когнитивных особенностей этого мышления распознавание («узнавание») образов предполагает их соотнесение с прототипом, а понимание (смысл) любого конкретного случая (предмета, события, места и т.д.) определяется тем, насколько этот случай соответствует уже имеющемуся прототипному образцу. Поэтому если прототип (образец) несет какую-то сакральную смысловую нагрузку, то благодаря его «первичности» в структуре архаического мышления и сознания происходит автоматическое наделение сакральным смыслом всего комплекса ассоциированных с ним (тождественных, подобных, противоположных, включенных в него в качестве элемента целого и т.д.) образов и сценариев.

Этот процесс обеспечил дополнительный эмоциональный стимул развитию культуры, наделив священным смыслом действия, мысленные образы, символы и слова людей, способствовал передаче и усвоению адаптивно ценных знаний и тем самым значительно ускорил когнитивную и культурную эволюцию человечества.

В религиоведении сакрализация понимается как процесс распространения религиозного мировоззрения и мироощущения в личном и массовом сознании, рост влияния религии в системе общественных и частных отношений. Основной признак сакрализации - появление в культурном обороте религиозных символов и сюжетов как смыслозадающих, объяснительных и санкционирующих схем.

Не смотря на расхождения во взглядах у авторов, высказывается ключевой момент, а именно, что человеческая психика активна, и сама выбирает объекты сакрализации. Более того, человек испытывает потребность в этом процессе. Важным является момент, что люди - носители архаичной информации, за счет которой и определяется объект сакрализации. Отталкиваясь от этих идей, мы можем сформулировать свое представление о механизме сакрализации.

Как уже было сказано, человеческая психика содержит знаки, образы, сценарии и др. при соотнесении с которыми события реальности приобретают значимость разной степени. В дальнейшей работе, говоря о символах, мы предполагаем именно это содержание.

Символ - это содержание психики, некий архетип, который является продуктом отображения окружающего мира, служащий образцом и источником сакральных смыслов для обработки другой когнитивной информации. Символами могут служить объекты (крест - символ христианской веры), действия (крестное знамение, коленопреклонение перед алтарем и т.д.), мифы или предания (библейское повествование о сотворении мира), люди (Сократ как символ мудрости).

Содержание этих символов формируется под влиянием социо-культурных и генетических факторов. При этом, есть основания полагать, что символы универсальны для всех людей, и в силу разницы опыта человека, будет активизироваться по разному истолковываться. М. Элиаде подчеркивал, что: «Истории не удалось коренным образом изменить структуру древнего символизма. История последовательно прибавляет к нему новые значения, не нарушающие общей структуры символа» [56, с. 128 - 133]. Это предположение находит свое теоретическое обоснование в работах многих этнографов и антропологов, которые неоднократно подчеркивали сходства религий и культур разных этносов.

Р. Отто пишет: Как таковое, священное содержит в себе совершенно своеобразный момент, ускользающий от рационального, а потому оно, как arreton, ineffabile, само по себе недоступно для понятийного постижения [43]. Сакральное Совершенно Иное. Оно духовно, совершенно, самодостаточно, вечно, трансцендентно и сверхчувственно. Оно едино, целостно, неделимо. Его бытие выше всякого существования. Оно надличностно и табуируется как высшая ценность. Поскольку священное полностью иррационально, невыразимо в понятиях и определениях, то остается либо молчать о нем, либо обозначать его такими особыми идеограммами, которые лишь приблизительно информируют нас о соответствующих переживаниях верующего.

Однако в процессе эволюции религии, утверждает Р. Отто, священное все же частично рационализируется. То, что в религии иррациональный момент всегда остается живым и бодрствующим, предохраняет ее от превращения в рационализм. То, что она в полноте хранит рациональный момент, предохраняет религию от падения в фанатизм и мистицизм, помогает ей стать религией культуры и человечности. Наличие обоих этих моментов в здоровой и совершенной гармонии задает масштаб, позволяющий говорить о превосходстве одной религии над другой. В соответствии с этим мы говорим о превосходстве христианства над его земными сестрами-религиями. На глубоком иррациональном фундаменте возносятся строения его чистых и ясных понятий, чувств и переживаний [43].

Священное не сводится также к моральному моменту. У нас вошло в привычку говорить о священном в переносном, а не в изначальном смысле. Мы понимаем его как абсолютный нравственный предикат, как нечто совершенно благое. Но такое употребление слова священное, доказывает Р.Отто, нельзя считать строгим. Хотя моральный момент входит в священное, оно включает в себя некий избыток, который и является его отличительной чертой. Более того, слово священное и соответствующие ему слова в семитских, латинском, греческом и других древних языках означают, прежде всего, и главным образом именно этот избыток. Они либо вообще не касаются морального момента, либо затрагивают его не изначально и уж никак не сводятся к нему исключительно.

Нуминозное. Если вычесть из священного рациональный и моральный моменты, то останется тот избыток, который Р. Отто именует термином нуминозное (от лат. numen божество, божественное начало). Религия развивается по своим собственным законам благодаря нуминозному, составляющему ее сущность. Из идеи греховности человека, а также из представления о безусловной трансцендентности и непостижимости божества Р. Отто выводит образ грозного, гневного, ужасного и сверхмощного нуминозного объекта - этот объект есть тайна, повергающая в трепет. Перед величием Бога человек ощущает себя прахом и пеплом. По словам А. П. Забияко, такое понимание Бога есть теология страшного. По его мнению, религиозный опыт — специфический вид человеческого опыта, порожденный общением с Богом и выражающийся в многообразных формах религиозного переживания [23, с. 21]. Вместе с тем, сакральное манит и притягивает к себе человека, обещает ему счастье. Поэтому «чувство священного амбивалентно».

Нуминозное чувство есть переживание божественной тайны. Чувство нуминозного уникально, всецело автономно, не выводимо ни из какого другого чувства, не способно развиваться из другого. Это качественно своеобразное, оригинальное, изначальное чувство, причем не во временном, а в принципиальном смысле [52]. М. А. Пылаев комментирует данный тезис так: во-первых, ощущение нуминозного это исключительное религиозное чувство, во-вторых, нуминозное обозначает некоторую изначальную данность (первую реальность), которая позднее приобретает рассудочно-дискурсивную определенность в названиях священных существ различных религий [45, с. 19].

На первичном нуминозном чувстве основано чувство тварности. Отто выделяет в нуминозном четыре грани: а) чувство тварности, б) тайну, повергающую, в трепет в) восхищение г) безусловную ценность. Аспект трепетной тайны включает в себя: а) трепет, б) величие. в) энергийность и г) тайну.

Вслед за Отто, Ф. Шлейермахер обращает понятие священного в предмет феноменологии религии и раскрывает его, во-первых, как абсолютную объективную реальность, во-вторых, как безусловную святость, проявляющуюся во множестве форм, в-третьих, как прирожденное человеческой душе чувство священного. В книгах М. Шелера Формализм в этике и материальная этика ценностей (1916) и о вечном в человеке (1921) эта концепция получает дальнейшее развитие в духе феноменологии Э. Гуссерля. По Шелеру, божественное по своей природе есть абсолютно сущее и священное; оно в той или иной степени проявляется на всех уровнях природы, человеческой души и общества. Позитивное откровение священного вербально выражается священным человеком, различными его типами (колдуном, магом, провидцем, мудрецом, пророком, законодателем и судьей, царем и героем, священником, спасителем, искупителем, посредником, мессией и, наконец, Богочеловеком). Таким образом, сакральное мироотношение человека можно классифицировать по уровням и степеням [46, с. 12].

М. Элиаде своеобразно углубил подход Отто, Шлейермахера и Вебера, придав особое внимание диалектическому противоречию между сакральным и профанным. Сакральное противопостоит профанному и вместе с тем способно быть источником многообразия земной жизни, проявляться и действовать в мире (иерофания). Священное творит мир в мифологическом времени, а профанное пребывает в историческом времени. По мнению Элиаде, профанное становится через иерофанию сакральным, а сакральное иногда десакрализуется и превращается в профанное [56]. Например, протестантизм десакрализовал Священное Предание, церковную иерархию, таинство, мощи, святых.