Образование митрополий и патриархатов. Формирование церковного законодательства

В условиях укрепления союза Церкви и государства возникла необходимость совмещения границ административно-территориальных единиц и церковных округов. Образцом для образования последних послужило государственно-территориальное устройство Римской империи, которая делилась на большие и малые округа, префектуры, диоцезы, провинции и парикии. Начальники меньших округов находились в подчиненном отношении к начальникам больших округов. Такой порядок принят был и при устройстве церковного управления. Епархии, находившиеся в пределах гражданского округа и представлявшие прежде самостоятельные единицы, теперь стали в зависимость от епископа, кафедра которого находилась в главном городе округа. Главные города римских провинций в Греции носили название митрополий, которое было применено к большим церковным округам, и они также стали называться митрополиями, а главные епископы их получили титул митрополитов.

Впервые титул «митрополит» упоминается уже на Первом Вселенском соборе. Права митрополита определялись соборными правилами. На этом пирамида церковной организации не закончилась, ее вершину увенчал первоиерарх Церкви – патриарх, который возглавил еще больший церковный округ, получивший название патриархата. Большинство митрополий, как на Востоке, так и на Западе были поделены между этими округами, вошли в их состав, и митрополиты стали в подчиненное отношение к патриархам, что исторически сложилось еще в недрах первых веков церковной жизни. Некоторые из митрополитов в силу особого церковного значения их кафедр и особого политического значения городов, в которых находились их кафедры, и раньше пользовались особым преимуществом власти сравнительно с другими митрополитами. В Египте таким преимуществом пользовался митрополит Александрийский, на Востоке – Антиохийский, на Западе – Римский. Александрийскому митрополиту в силу древних обычаев Никейским собором подчинены были церкви всего Египта, Ливии и Пентаполя с такой же властью, какую имел также, по древнему обычаю, в церквах Римского округа епископ Римский. Относительно Антиохийского митрополита было вынесено постановление об особой юрисдикции Антиохийской Церкви. К области его ведения относились Антиохия, Сирия, Киликия, Иверия, Месопотамия и ряд других стран Востока.

Из других епископов Востока в IV веке стали возвышаться Константинопольский и Иерусалимский епископы. Возвышение Константинопольского епископа зависело исключительно от политического значения Константинополя как столицы Восточной империи. Второй Вселен-ский собор 381 года, предоставляя преимущество чести Константинопольскому епископу непосредственно после Римского епископа, мотивировал это тем, что Константинополь стал вторым Римом. Иерусалимский же епископ возвысился вследствие славных церковных традиций своей кафедры, как матери всех христианских Церквей. На Первом Вселенском соборе ему дан был почетный титул митрополита. Эти четыре митрополита Востока по определению Четвертого Вселенского собора 451 года получили титул патриархов и встали во главе крупнейших церковных округов – патриархатов. На Западе выделилась Римская кафедра как кафедра апостольского происхождения, и потому Римский епископ стал патриархом всего Запада.

Таким образом, вся христианская Церковь в пределах Римской империи была разделена на пять патриархатов. Объем власти патриархов и территория патриархатов определялись отчасти соборными постановлениями, отчасти императорскими указами.

Но некоторые церкви не вошли в состав патриархатов. Они управлялись своими митрополитами. Эти церкви назывались автокефальными. К ним принадлежали: на Востоке – Кипрская, на Западе – Медиоланская, Аквилейская, Равенская и Карфагенская. Права и преимущества митрополитов и патриархов были одинаковы и различались только широтой своих границ. Митрополит был главным блюстителем порядков церковной жизни в пределах митрополии, патриарху принадлежал верховный надзор за церковной жизнью во всем патриархате. Митрополиту подчинены были все епископы его митрополии, патриарху подчинены были все митрополиты его патриархата. Митрополиту принадлежало право утверждения и посвящения избранных кандидатов в епископы, патриархам такое же право принадлежало по отношению к избранным кандидатам на митрополию, а Александрийский патриарх, по установившемуся издавна обычаю, посвящал и всех епископов своего патриархата. Митрополит с ведома патриарха имел право собирать провинциальные соборы в пределах своей митрополии, председательствовал на соборах и руководил ими, патриарху принадлежало право созывать соборы областные в пределах патриархата. Постановления митрополичьих соборов имели обязательное значение для митрополичьих округов; постановления патриарших соборов имели такое же значение для всего патриархата. Кроме того, соборы митрополичьи – провинциальные, и областные – патриаршие, служили высшей судебной инстанцией: суду митрополичьих соборов подлежали епископы, патриарших – митрополиты.

К исключительной прерогативе патриарха нужно отнести его право представительства на Вселенских соборах и у императора от своей Церкви. Участие на Вселенских соборах епископов того или другого патриархата тогда только считалось законным, когда во главе их стояли или сам патриарх или уполномоченный им заместитель его личности. Представители патриархов, которые сносились с императорами, у Константинопольского патриарха назывались референдариями (с латинского – докладчики), у других патриархов апокрисиариями (с греческого – ответчики).

Экзархи

Кроме митрополитов и патриархов в эпоху Вселенских соборов упоминается еще иерархическая должность экзархов (с греческого – руководитель, начинатель). При организации митрополичьих округов этот титул давался тем митрополитам, которые по гражданскому значению своих кафедр возвышались над другими митрополитами. Но когда все митрополии вошли в состав патриархатов и митрополиты были подчинены патриархам, необходимость давать митрополитам титул экзарха отпала. Экзархом называлось лицо, получившее от патриарха особые полномочия по обозрению церковной жизни в разных частях патриархата.

Иногда этот титул давался иерархам в отдаленных странах от патриархата. В этом случае они являлись представителями патриаршей власти в этой стране. Такое значение экзарха в принципе сохранилось и до нашего времени.

Восточные патриархаты. Последствия завоевания арабов

До VII столетия все восточные патриархаты находились в состоянии расцвета. Церковная жизнь в них достигла всестороннего развития, они стали центрами просвещения и богословской науки. В этом отношении выделялись патриархаты Александрийский и Антиохийский, где было много различного рода церковных учреждений, великолепных храмов, благотворительных заведений и монастырей с книжными сокровищами. Но в VII веке нашествие арабов превратило три восточных патриархата – Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский в развалины. От них остались одни только названия. Церковная жизнь в них практически прекратила существование, православное население в количественном отношении сократилось. Эти патриархаты в эпоху арабского владычества изредка заявляли о своем существовании на соборах этого времени.

Константинопольский патриархат

В условиях арабского владычества центр церковной жизни православия на Востоке переместился в Константинополь, в связи с чем Константинопольский патриарх занял первенствующее положение. Другие восточные патриархи в силу сложившихся исторических условий прислушивались к голосу Константи-нопольского предстоятеля, у которого часто проживали и получали от него посвящение на свои поместные кафедры. При таком положении голос Константинопольского патриарха был авторитетнее в церковных кругах, и к нему прислушивались восточные патриархи. Влияние патриарха было также достаточно сильным, благодаря чему число епископских кафедр в Византии было гораздо больше, чем во всех остальных патриархатах. Для управления патриархатом и патриаршей епархией в качестве вспомогательных органов при дворе Константинопольского патриарха организованы были особые учреждения с целым штатом из 45 должностных лиц, которые в свою очередь делились на 9 пятериц. Патриаршую власть представляли великий эконом, великий сакелларий, великий скевофилакс, хартофилакс и сакеллий. Они были представителями или начальниками особых присутственных мест, называв-шихся советами, в ведении которых находились разные стороны патриаршего управления.

Великий эконом заведовал всем имуществом и всем хозяйством в патриаршей епархии. В ведении великого сакеллария находились константи-нопольские монастыри. Он наблюдал за монастырским хозяйством и монастыр-ской дисциплиной. Сакеллий и его совет руководили приходскими церквями и их хозяйством. Они же наблюдали за поведением клириков и при необходи-мости принимали дисциплинарные меры воздействия на священников.

Великий скевофилакс заведовал церковной утварью в патриаршей епархии и наблюдал за благочинием в храме. У великого хартофилакса не было специальных обязанностей. Круг его деятельности как управляющего делами касался практически всех вопросов патриаршего управления. Ему подчинялась канцелярия патриархата. Поэтому должность хартофилакса была самой влиятельной и почетной при патриархе. Не случайно хартофилакс назывался «устами и оком» патриарха. Весь чиновничий аппарат патриаршего двора был диаконским, но посвящался с совершением особых обрядов, причем хартофилаксу вручались особые символические знаки его достоинства, кольцо и ключи, а на грудь возлагалась хартия. При богослужении он имел право носить золотые венцы с крестами.

Высшим административным и судебным учреждением при патриархе был патриарший собор, или синод, в состав которого входили все проживавшие в данный момент в Константинополе епископы, без различия диоцеза или патриархата, к которому они принадлежали. Обязательными его членами были также и высшие духовные чиновники патриаршего двора. Особенное значение в синоде имел хартофилакс. Патриарх являлся председателем синода, но когда он отсутствовал, то председательствовал хартофилакс. Постановления синода тогда только получали силу, когда скреплены были подписью и печатью хартофилакса.

В других восточных патриархатах организация центрального аппарата принципиально не отличалась от Константинопольского, хотя во время арабского владычества он сократился. Но несмотря на это, никто не посягал на автокефалию Восточных Церквей. Церковные писатели и на соборах того времени со всей ясностью и определенностью проводили мысль, что полноту церковной власти составляют в совокупности все пять патриархов.

Вселенские и поместные соборы, их значение для формирования канонического права

Высшим органом власти в христианской Церкви являлись соборы. Их постановлениям были обязаны подчиняться и патриархи. Благодаря благоприятным условиям, наступившим для церкви со времени Константина Великого, соборная деятельность церкви достигла большого размаха. По своему значению соборы этой эпохи делились на поместные и вселенские. Поместные соборы созывались или в пределах митрополий или в пределах патриархатов. В первом случае их постановления имели обязательное значение для митрополичьего округа, во втором – для патриархата.

Однако постановления десяти Поместных соборов получили осново-полагающее значение для всех христианских церквей. К ним относятся Анкирский в Галатии (314 г.), Неокесарийский в Каппадокии (315 г.), Гангрский в Пафлагонии (ок. 340 г.), Антиохийский (341 г.), Сардикийский (344 г.), Лаодикийский (381 г.), Константинопольский (394 г.), Карфагенский (419 г.), Константинопольские соборы 861 и 879 годов. Но неизмеримо выше по своему значению были Вселенские соборы. Они оправдывали свое название в силу своей вселенской власти, как последней безапелляционной инстанции. На них были представители от церковных округов всей Римской империи, в т.ч. и епископы церквей, не входивших в состав империи. Таким образом, на этих соборах был слышен голос всей христианской Церкви, а постановления и определения собора носили характер вселенской воли. Вот почему определения Вселенских соборов относительно догматического учения, богослужебных, канонических и дисциплинарных порядков имеют обязательное значение для всей христианской Церкви. Их историческое значение состоит в том, что они явились выражением вселенского христианского единства на все времена. Вселенские соборы созывались императорами по согласованию с высшей церковной властью. Представителем государственной власти на них был особый чиновник, назначаемый государем. Он открывал заседание собора чтением императорских грамот. Деятельность соборов, а также расходы, связанные с поездкой их участников на собор, финансировались государством, где проходил собор.

В соборных совещаниях могли принимать участие члены низших ступеней клира и миряне, но решающее значение имел голос епископов.

История Церкви знает семь Вселенских соборов: Никейский (325 г.) осудил арианскую ересь, Константинопольский (381 г.) осудил духобор-ческую ересь, Ефесский (431 г.) – несторианскую ересь, Халкидонский (451г.) – евтихианскую (монофизитскую), Константинопольский (553 г.) – ересь о трех главах, Константинопольский (680 г.) – монофелитскую ересь, Никейский (787 г.) – иконоборческую ересь. Кроме правил, постановлений и определений Вселенских и Поместных соборов в каноническое право были включены апостольские правила (85), правила святых отцов: Дионисия Александрийского, Григория Неокесарийского, Афанасия Великого, Василия Великого, Григория Нисского и др., которые постепенно патриархами Иоанном Схоластиком (VI в.), Фотием (IХ в.), римским аббатом Дионисием Малым (VIв.),1 и другими были приведены в систему.

Источники материального обеспечения духовенства

Благодаря заботе государства, для христианского клира определились более устойчивые источники материальных средств, к чему в первую очередь относилось недвижимое имущество. Недвижимое имущество находилось во владении епископских кафедр, монастырей и приходских церквей. Знать, строя церкви, обеспечила их одновременно землей. Такой порядок император Юстиниан I Великий (527–565 гг.) закрепил законом. Он установил, чтобы при устройстве новых храмов указывался и источник содержания при нем клира. Другую статью содержания клира составляли добровольные приношения верующих деньгами и натурой. Из денежных приношений часть отделялась на содержание храма, часть на содержание клира и часть на благо-творительность бедным. Но со времени Юстиниана I большая часть приношений стала идти на содержание клира. Приношения натурой по-прежнему состояли из хлеба и вина, разных плодов, но размер их постепенно сокращался. На Западе в провинциях не с римским населением (в Галлии) этот обычай еще сохранялся, но на Востоке уже в IV веке для его поддержания епископы и священники прибегали к решительной мере – церковному отлучению. Наконец, третью статью содержания духовенства составляла плата за требы и совершение таинств. Этот источник содержания не одобрялся Церковью, но оказался наиболее устойчивым, потому что другие источники с течением времени стали сокращаться. Была попытка ввести в пользу содержания клира, по примеру Церкви Ветхозаветной, десятину, т.е. отчисление 10-й части всех доходов вообще и продуктов земледелия. За нее высказывались такие авторитетные голоса, как св. Иоанн Златоуст и Блаженный Августин. Но десятина не привилась на Востоке, а на Западе привилась в странах со смешанным, преимущественно с варварским населением. Что касается высшей иерархии, то у нее были свои источники содержания. Кроме недвижимого имущества и приношений верующих в пользу епископских кафедр поступали значительные суммы по духовным завещаниям. Немаловажную статью доходов епископов составляли суммы, которые взимались ими при посвящении на церковные должности. Против этой практики выступал святитель Василий Великий, а Халкидонский собор 451 года категорически запретил брать деньги при поставлении в