Православная Церковь в годы революции и гражданской войны

В революционную эпоху Русская православная Церковь (РПЦ) вступала будучи мощной организацией. К 1914 г. в Российской империи насчитывалось 117 млн православных христиан, проживающих в 67 епархиях. 130 епископов и свыше 50 тыс. священников и дьяконов проводили службы в 48 тыс. приходских храмов. В ведении РПЦ находилось 35 тыс. начальных школ и 58 семинарий, а также более тысячи действующих монастырей и 95 тыс. монашествующих. К моменту революции в России имелись значительные достижения и в области православного миссионерства, особенно на территории Аляски, Японии, Сибири и Дальнего Востока.

Одновременно Церковь, не имея к началу революции патриарха (патриаршество было отменено Петром I в 1700 г.), не могла обеспечивать тесной связи центра с периферией. Отречение Николая II от престола означало, что РПЦ оказалась не только разъединенной, но и обезглавленной. Временное правительство, придя к власти, дало разрешение на созыв Всероссийского Поместного Собора, который и открылся в Успенском соборе Московского Кремля 15 августа 1917 г. Уже на следующий день в храме Христа Спасителя состоялось первое заседание Собора, председателем которого был избран митрополит Тихон. В общей сложности состоялось три сессии Собора: 1-я - с 15 августа по 9 декабря 1917 г.; 2-я - с 20 января по 20 апреля 1918 г. и 3-я - со 2 июля по 20 сентября 1918 г.

28 октября Собор вынес историческое решение, в соответствии с которым высшая законодательная, административная, судебная и контролирующая власть в РПЦ должна была принадлежать Поместному Собору. Восстанавливалось патриаршество, при этом патриарх подчинялся Собору. После четырех туров голосования Собор избрал трех кандидатов на патриарший престол. 5 ноября 1917 г. в храме Христа Спасителя, вмещавшем 12 тыс. человек, по жребию одиннадцатым патриархом Московским и всея Руси был избран митрополит Московский Тихон (в миру Василий Иванович Беллавин). На заключительном заседании Собора 20 сентября 1918 г. было решено очередной Поместный Собор созвать весной 1921 г. Заседая более года, Собор не исчерпал всей своей программы. Тем не менее это время стало периодом самоопределения РПЦ в новых исторических условиях. Была упразднена окончательно изжившая себя синодальная система церковного управления, и восстановлено патриаршество.

Идея "светского государства" в России разделялась многими. Уже Временное правительство отменило обязательное преподавание Закона Божия и передало церковно-приходские школы в ведение Министерства народного просвещения. Поместный Собор возражал против этих мер правительства, но убедить Керенского отменить принятые законы не смог. Премьер-министр заявил, что Временное правительство исполнено решимости уничтожить те нити, которые мешают новому строю стать внеконфессиональным.

После событий октября 1917 г. советская власть пошла еще дальше - была развернута борьба за "атеистическое государство". Первые государственные мероприятия по вопросу отделения церкви от государства были проведены уже на следующий день после свержения Временного правительства. Декретом о земле, принятым в ночь с 26 на 27 октября 1917 г., монастыри и церкви лишались своих земель. Этим подрывалось экономическое могущество РПЦ. Вскоре постановлением СНК от 11 декабря 1917 г. школы духовного ведомства передавались в ведение Наркомпроса. Передаче подлежали все церков-но-приходские (начальные, одноклассные, двухклассные) школы, учительские семинарии, духовные училища, академии и все другие низшие, средние и высшие школы и учреждения духовного ведомства. При этом все их движимое и недвижимое имущество (здания, земельные участки, библиотеки, ценные бумаги к т. д.) также переходило в ведение государства. Тревога служителей Церкви усиливалась еще и от того, что революционный процесс сопровождался значительным количеством эксцессов, жертвами которых становились православные храмы, монастыри, духовные лица. В Петрограде были закрыты дворцовые церкви, конфискована синодальная типография. Ряд облеченных властью деятелей говорили в это время о предстоящем изъятии из храмов священных сосудов, сравнивая причащение с "колдовским актом". Одновременно появляются-лозунги: "Попы - это вши на народном теле", "священники - пособники мародеров и помещиков". Наиболее влиятельные представители РПЦ пытались привлечь внимание большевистского руководства к ситуации, складывавшейся вокруг служителей культа. 10 января 1918 г. митрополит Петроградский Вениамин обратился с письмом в Совнарком, в котором призывал власть "не приводить в исполнение предполагаемого проекта об отобрании церковного достояния".

С резкими обличениями тех, кто осуществлял нападки на Церковь, выступил в январе 1918 г. патриарх Тихон. Он призвал всех верующих встать на защиту "оскорбляемой и угнетаемой ныне святой матери нашей", противопоставить врагам Церкви "силу властного всенародного вопля". В послании патриарха не содержалось суждений политического характера и не было оценок нового государственного строя с точки зрения его политической целесообразности. Однако слова Тихона "ана-фемствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной" многими современниками были поняты как анафема советскому строю. Резкий тон заявления патриарха был обусловлен ошибочным убеждением, что новая власть падет в самом скором времени.

Государственный нажим на РПЦ продолжал усиливаться. 20 января 1918 г. Совнарком утвердил декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви. Проект декрета, который официально назывался "О свободе совести, церковных и религиозных обществах", готовился специальной комиссией, в составе которой были А. В. Луначарский, П. И. Стучка, П. А. Красиков, М. А. Рейснер и М. В. Галкин. Подписанный В. И. Лениным и рядом наркомов, декрет объявлял народным достоянием все имущество церковных и религиозных обществ и лишал их права на преимущества и субсидии от государства. Церковь теряла права юридического лица. Все здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдавались по особым постановлениям местной или центральной власти в бесплатное пользование соответствующих религиозных обществ. Декрет устранял любое вмешательство духовенства в школьную жизнь. Преподавание религиозных вероучений в учебных заведениях запрещалось. Одновременно декрет, развивая положение Декларации прав народов России, провозгласившей свободу вероисповеданий, объявлял о свободе совести: граждане могли исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Запрещалось издавать какие-либо местные законы, которые устанавливали бы преимущества и привилегии одного вероисповедания перед другим. В декрете, однако, содержалось указание на то, что свободное исполнение религиозных обрядов обеспечивается постольку, "поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательством на права граждан и Советской Республики". Местным властям давалось право "принимать все необходимые меры для обеспечения в этих случаях общественного порядка и безопасности". Таким образом, декрет завершал серию государственных мероприятий по, вопросу отделения церкви от государства. Не удивительно, что в среде священнослужителей он был встречен резко отрицательно.

На местах реализация декрета также встретила существенные трудности. Крестьянство выступило против насильственного "обмирщения" своего традиционного уклада жизни, против ломки незыблемых, как ему казалось, освященных православными канонами устоев.

Во исполнение декрета от 20 января 1918 г. у церкви начинают отбирать храмы и монастыри. Эксперт Наркомюста М. В. Галкин, бывший священник и один из авторов проекта декрета, побывав в конце 1918 г. в Новоладожском уезде Петроградской губернии, сделал заключение, что "монастыри благоденствуют по-прежнему. Так, например, в Зеленецком монастыре 28 монахов владеют 42 коровами". Вывод Галкина был категоричным: "Необходимо, не разрушая прекрасно поставленной молочной монастырской фермы, выселить из Зеленецкого монастыря монахов и устроить здесь санаторию или для детей петроградского пролетариата, или же для туберкулезных больных".

В развернувшейся гражданской войне РПЦ оставалась на позиции политического нейтралитета. Еще до прихода к власти большевиков Поместный Собор принял решение не участвовать в сиюминутной борьбе за власть, отказавшись послать делегатов в Предпарламент. В ноябре 1917 г., к концу восстания московских юнкеров, Собор обратился к обеим сторонам с призывом не мстить, прекратить кровопролитие и проявить милосердие к побежденным. Тогда же было принято решение об отпевании погибших с обеих сторон и выдвинуто обращение ко всему русскому народу покаяться в грехе братоубийства.

Стремился избегать вовлеченности в политические события и патриарх Тихон. Весной 1918 г. перед отъездом на юг к Деникину его посетил известный церковный деятель князь Г. И. Трубецкой. Тихон дал понять, что отказывает в благословении войскам Добровольческой армии так же, как и отдельным участникам белого движения. В своем послании от 8 октября 1919 г. патриарх запрещал духовенству становиться на сторону белых и публично их поддерживать. В тот момент это обстоятельство сильно беспокоило вождей контрреволюции.

Серьезным потрясением для Церкви стало повсеместное вскрытие мощей, с особой силой развернувшееся в 1919 г. Специальное постановление по этому поводу было издано Наркоматом юстиции в феврале 1919 г. Вскрытия производили особые комиссии в присутствии священнослужителей. В ходе операции составлялись протоколы. Если в результате вскрытия обнаруживалось, что мощи не сохранились в целостном виде, это обстоятельство использовалось для атеистической пропаганды и выдавалось за сознательный обман и подделку. Всего до осени 1920 г. было проведено 63 публичных вскрытия. Эти акции продолжались и в последующие годы.

Попытки верующих и духовенства оказывать сопротивление властям заканчивались, как правило, арестами, судами и высылками. Общее количество "погибших за Церковь" в годы гражданской войны составило около 12 тыс. мирян, несколько тысяч человек приходского духовенства и монашествующих, а также 28 архиереев (высшего духовенства в РПЦ).