Развитие антимонопольных механизмов в России на рубеже XIX - XX вв.

Выше отмечалось, что период рубежа XIX - XX вв. следует выделить в особый этап первого монархического периода истории антимонопольного права в России. Это связано со следующими обстоятельствами.

До конца XIX века вышеуказанные уголовные запреты и гражданско-правовые механизмы вполне успешно выполняли свои задачи борьбы с частными случаями появления спекулятивных монополий. Однако экономическая действительность эпохи, последовавшей за промышленной революцией, характеризующейся бурным ростом промышленности, торговли, финансовой деятельности, интенсивной концентрацией капитала, широкой монополизацией многих рынков, обусловленной во многих случаях, с одной стороны, необходимостью преодоления экономических кризисов и развития объемов производства, но с другой стороны, нередко просто стремлением к получению сверхприбылей с использованием своего монопольного положения, ставила перед государственным управлением новые вызовы и новые задачи. Прямые и жесткие уголовно-правовые запреты монопольных соглашений были уже трудно применимы во всех случаях обнаружения синдикатов, картелей и трестов, формально подпадавших под указанные уголовные запреты. Дело в том, что любое соглашение предпринимателей о поддержании, или завышении, или занижении цен, или регулирования объема выпуска товаров на рынок оказывалось вне закона. Когда такие соглашения могли заключаться исключительно в спекулятивных целях наживы на потребителях, тогда уголовный запрет и соответствующие санкции оправдывали себя полностью. Но ведь нередко картельные, синдикатские соглашения в конце XIX - начале XX в. и последующих времен, регламентировавшие объем производства товара и вопросы ценообразования, были направлены более на преодоление экономических кризисов, на предотвращение разорения, которое могло последовать из-за чрезмерного падения цен на товары в результате острой конкуренции и перепроизводства товаров, в том числе даже ниже себестоимости, что, в свою очередь, приводило к невозможности из-за отсутствия прибыли содержать предприятие и вести дело. Отсюда стремление вступать в соглашения с конкурентами и нормировать объем производства, выпуска товара и установить хотя бы минимальную цену их продажи, настолько высокую, насколько она покрывала бы издержки и давала хотя некоторую прибыль промышленнику. Такие соглашения не только приносили пользу самим участникам соглашений, от них выигрывало и общество, получавшее преимущества от стабильной деятельности предприятий, сумевших защитить себя от кризиса. С другой стороны, к сожалению, история свидетельствует, что весьма часто, добившись стабильности и монополизировав рынки, предприниматели не останавливались на спасении себя от разорения посредством картельных соглашений. Они начинали злоупотреблять своей монопольной властью и совершать такие действия, как установление чрезмерных монопольных цен, создание искусственного дефицита с целью стимулирования роста цен и более выгодной продажи товара, искусственной минимизации цен в целях демпинга для разорения конкурентов и др.

Из-за трудностей определения должностными лицами органов уголовного преследования и судьями, которые по своему статусу не могли иметь достаточных познаний в конъюнктуре рынков, содержания конкретного картельного, синдикатного объединения (соглашения) - положительно ли в целом это содержание, влечет ли оно благие последствия не только для синдиката, но и для общества, или налицо корыстный спекулятивный сговор - в конце XIX - начале XX в. в России, как и в других странах, правовые системы которых содержали аналогичные уголовные запреты и гражданско-правовые ограничения, в частности, во Франции эти запреты и ограничения в отношении синдикатов, картелей, трестов применялись довольно слабо и редко или вообще не применялись из-за боязни причинить вред развитию промышленности и экономике в целом. С одной стороны, это спасало добросовестные синдикаты от неприятных последствий и не ставило препятствий экономическому развитию страны, но с другой не могло защитить общество от все увеличивавшихся злоупотреблений монопольных объединений.

Политические элиты и научный мир в России и зарубежных странах на рубеже веков интенсивно искали правовой выход. Он был найден в создании гибкой системы подхода к картельным соглашениям и монопольным объединениям. Этот гибкий механизм заключался в создании или наделении специального административного ведомства экономического направления полномочиями по контролю за крупными хозяйствующими субъектами, за картельными соглашениями. В рамках этого контроля специальное административное ведомство, аккумулировавшее у себя информацию о рынках, тщательно изучало конкретный картель, синдикат, иное монопольное объединение, оценивало его поведение на рынке с точки зрения положительных и отрицательных последствий для экономики, конкуренции, общества и принимало частное решение в отношении него - разрешать его деятельность и тогда признавать за ним все необходимые права, в том числе гражданско- и публично-правовую законность такого соглашения или объединения, либо не разрешать деятельность такого лица или нескольких объединенных соглашением лиц, и соответственно, признавать этих лиц или это лицо вне охраны гражданско-правового закона и под запретом закона уголовного.

Впервые эту идею в России сформулировал академик И.И. Янжул в своей книге "Промысловые синдикаты или предпринимательские союзы для регулирования производства преимущественно в Соединенных Штатах Северной Америки", ставшей итогом его наблюдений за развитием трестов и синдикатов и правительственными попытками противодействовать исходившим от них злоупотреблениям в странах Северной Америке и некоторых других государствах.

Правительственный российский законопроект о синдикатах и трестах, предусматривавший создание такой гибкой системы, появился в 1914 г. <106>. Вот что сообщалось об этом законопроекте в юридической газете "Право": "В Совет Министров поступил разработанный высшими чинами Министерства торговли и промышленности единогласно одобренный междуведомственным совещанием, работавшим под председательством министра торговли и промышленности С.И. Тимашева, законопроект о синдикатах и трестах. К законопроекту приложены две объяснительныя записки.

--------------------------------

<106> Неофициально опубликован в юридической газете "Право" (1914, N 23).

 

Общия соображения, легшия в основу законопроекта и излагающия взгляды Правительства на предпринимательские объединения, изложены в обширной записке, составленной по поручению С.И. Тимашева членом Совета Министров торговли В.В. Добровольским. Приводим самый законопроект".

Первая часть его состоит из 10 статей и определяет понятие синдиката: "Предпринимательскими объединениями, подлежащими действию настоящих правил, - говорится в законопроекте, - признаются временные соглашения, длящиеся союзы или полные слияния двух или нескольких или производящих одинаковые, однородные или имеющие связь предметы торговых предприятий с целью регулирования массового производства и сбыта означенных предметов и цен на них.

Договоры предпринимательских объединений могут быть как письменные, так и устные и заключаются в любом порядке, но в каком бы порядке они ни заключаясь, Министерству торговли должны сообщаться для регистрации все сведения (курсив авт.), касающиеся деятельности данного объединения. К этим сведениям относятся отрасли производства и торговли каждого предприятия, цель объединения, средства его, срок соглашения, коммерческие операции и организация управления.

Предпринимательские объединения, учрежденные с образованием акционерного капитала, подчиняются, независимо от настоящего порядка, законам, касающимся акционерных обществ. Независимо от годовых отчетов по операциям, представляемым по закону и уставу отчетными предприятиями в Министерство торговли и промышленности, предпринимательские объединения представляют названному Министерству не позже 1-го апреля следующего за отчетным года особый ежегодный отчет.

Особое соглашение о форме утверждаемого министром торговли и промышленности надзора за возникновением и деятельностью предпринимательских объединений значится в Министерстве торговли и промышленности по отделу торговли (выделено авт.), в котором ведутся регистрация предпринимательских объединений и рассмотрение представляемых ими отчетов. Министерству торговли и промышленности предоставляется право назначать ревизии деятельности предпринимательских объединений с правом рассматривать их торговые книги, документы и деловую переписку и требовать необходимые сведения от прикосновенных к объединению лиц, предъявлять в подлежащие судебные места в случаях, указанных статьями 11801 и 11971 Уложения о наказаниях, гражданские иски о закрытии предпринимательского объединения и возбуждать против виновных в нарушении настоящих правил уголовное преследование.

В особом примечании объясняется, что содержащиеся в годовых отчетах предпринимательских объединений сведения, составляющие, согласно заявлению объединения, коммерческую тайну, а равно сведения, извлеченные из торговых книг, документов и переписки, не подлежали оглашению со стороны Министерства.

В случае опасности или вредности для государственных интересов деятельности предпринимательского объединения, выражающейся в значительном, не оправдываемом условиями производства и сбыта повышении или понижении цен на массовые продукты, кои производятся или торговля коими составляет предмет деятельности объединения, могут быть применены с утверждения Совета министров следующие меры: повышение или понижение железнодорожных тарифов, повышение, понижение или отмена таможенных пошлин и введение вывозных пошлин.

Принятию указанных мер должно предшествовать подробное обследование той отрасли промышленности, относительно которой имеется предположение об искусственной регулировке цен, с истребованием от подлежащих предприятий подробных объяснений и выписок из книг. Обследование производится правительственными чинами, половина которых назначается Министерством торговли и промышленности, а половина избирается промышленниками".

Карательная часть законопроекта предлагает включить в Уложение о наказаниях четыре новых статьи следующего содержания:

Статья 1180(1). "Члены предпринимательская объединения, члены его правления, поверенные и другие прикосновенные к объединению лица, виновные в неоправдываемом условиями производства и сбыта повышении или понижении цен на массовые товары, производство или сбыт которых составляет предмет деятельности входящих в объединение предприятий, наказываются заключением в тюрьму на срок от 4-хъ месяцев до 1-го года и, сверх того, денежным взысканием не свыше 10000 руб., обращаемых, при несостоятельности виновного к платежу, на имущество предпринимательского объединения".

Статья 1197(1): "Виновные в открытии действия предпринимательского объединения без соблюдения установленного порядка, в поддержании действия закрытого соглашения и в деятельности объединения, несогласной с сообщенными министерству торговли для регистрации сведениями договора и устава, а также в изменении и дополнении такового наказуются заключением в тюрьму на срок от 2-х до 4-х месяцев и сверх того, денежным взысканием не свыше 10000 руб., обращаемым при несостоятельности виновного к платежу, на имущество предпринимательского объединения".

Статья 1197(4): "Лица, виновные в уклонении от предъявления ревизующему по поручению министра торговли должностному лицу для рассмотрения торговых книг, документов и деловой переписки объединения или от сообщения ему сведений по делам объединения, наказываются арестом на срок не свыше 3-х месяцев или денежным взысканием не свыше 1000 руб.".

Статья 1191(1): "Наказаниям, означенным в статьях 1198 в 1199 Уложения о наказаниях, и на основаниях в сих статьях определенных, подвергаются также члены предпринимательских объединений и члены управления и наблюдения их".

"Проект правил заканчивается требованием о том, чтобы действующие ныне в какой бы то ни было форме предпринимательские объединения, за исключением образованных на основании действующих узаконений, обязалось в 6-месячный срок со дня обнародования правил о предпринимательских объединениях представить все установленные сведения и копии договоров в Министерство торговли и промышленности для надлежащей регистрации. Не исполнившие сего предпринимательские объединения считаются по истечении срока сего закрытыми" <107>.

--------------------------------

<107> Право. СПб., 1914. N 23.

 

В полном объеме концепция данного законопроекта не была реализована. Революционные потрясения 1917 г. остановили естественный поступательный ход государственного строительства. Тем не менее основная идея новой парадигмы отечественного антимонопольного права, связанная с созданием гибких административных механизмов контроля за крупными субъектами рынков, все же успела воплотиться в основных своих чертах в русском позитивном праве. Это произошло в 1916 г., Специальный административный механизм антимонопольного контроля - характерный элемент всех современных национальных систем антимонопольного регулирования был установлен в России " изданным на основании статьи 87 Основных государственных законов Законом от 8 сентября 1916 г. "Об уголовной ответственности торговцев и промышленников за повышение цен на предметы продовольствия или необходимой потребности" <108>.

--------------------------------

<108> Законы о новейших налогах, о гражданской и уголовной ответственности торговцев и промышленников и другие законы 1914 - 1916 гг. с необходимыми разъяснениями, алфавитным указателем, инструкциями и образцами прошений. (Издание неофициальное.) Издание Книгоиздательского т-ва "Законы военного времени". С. 275 - 276.

 

Россия этим законом одна из первых создала антимонопольные механизмы нового поколения, связанные с системой административного антимонопольного контроля и надзора. Ранее такие механизмы появились, в частности, в Австралии в 1906 г., затем в США, учредивших в 1914 г. специальный административный орган, ответственный за реализацию конкурентной политики, - Федеральную торговую комиссию. С принятием Закона 1916 г. Россия стала, пожалуй, первым среди европейских стран государством, начавшем законодательное установление административных механизмов антимонопольного регулирования, соответствующих новым условиям экономического развития.

Закон 1916 г. развивал уже существовавшие в русском праве антимонопольные механизмы. Запросы новой экономической эпохи, требовавшие создания гибкого административного антимонопольного механизма удовлетворялись следующей нормой. Согласно ст. III вышеуказанного Закона предусматривалось:

"1. Министру торговли и промышленности предоставляется, в случае предположения о наличности спекулятивных действий, направленных к непомерному возвышению цен на предметы необходимой потребности, производить через особо назначенных им лиц обследование деятельности отдельных торговых и промышленных предприятия и торгово-промышленной деятельности отдельных лиц в целях выяснения характера этой деятельности". При этом пунктом 2 данной статьи устанавливалось также, что "лица, назначаемые Министром торговли и промышленности для производства такого обследования, имеют право входа во все помещения обследуемого ими предприятия, право знакомиться со всеми торговыми книгами и документами последнего, допрашивать всех лиц, причастных к его деятельности, и вообще совершать все действия, необходимыя для всестороннего освещения деятельности обследуемого предприятия".

Таким образом, теперь не уголовный следователь и судья изначально самостоятельно разбирались в сложных экономических вопросах с целью правильной квалификации действий монополиста, а экономическое министерство принимало принципиальное решение о положительности или отрицательности - пользе или вреде конкретного синдиката, картеля, иного монопольного объединения. Судье оставалось лишь согласиться с законностью принятого решения, в качестве арбитра принять окончательное решение.

Другие положения данного Закона усовершенствовали непосредственно сами уголовно-правовые антимонопольные механизмы, существовавшие в русском праве к этому времени. За основу Закон брал уже указанные нами выше антимонопольные статьи Уложения о наказаниях.

Закон об уголовной ответственности торговцев и промышленников был официально принят, вступил в силу и был действующим, но, к сожалению, срок его действия оказался недолгим в силу революционных потрясений и отмены революционной властью действовавших прежде узаконений, на которые ушло столько трудов и стараний, знаний и умения отечественной правовой и политической элиты. Тем не менее этот акт вошел в историю российского антимонопольного законодательства и имеет важное значение для изучения отечественного опыта конкурентного регулирования, полагаем, что некоторые его положения могут быть учтены также для развития теории и законодательного регулирования в данной области и на современном этапе.

Закон об уголовной ответственности торговцев и промышленников был небольшим по размеру и ниже хотелось бы привести его полностью:

"Высочайше утвержденный 8 сентября 1916 г. изданный на основании 87 статьи Основных государственных законов

Закон Об уголовной ответственности торговцев и промышленников за повышение цен на предметы продовольствия или необходимой потребности

Высочайше утвержденное положение Совета министров:

Об уголовной ответственности торговцев и промышленников за повышение или понижение цен на предметы продовольствия или необходимой потребности.

Высочайше утвержденным положением в 8 день сентября 1916 года положением Совета министров постановлено, на основании статьи 87 Основных государственных законов (Св. зак., т. I, ч. 1, изд. 1906 г.):

I. Статьи 913 и 1180 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных (Св. зак., XV, изд. 1885 г.) изложить следующим образом:

Ст. 913. За стачку, сделку или другое соглашение торговцев или промышленников к возвышению цен на предметы продовольствия виновные подвергаются:

наказаниям, определенным в статье 1180 сего Уложения.

Ст. 1180. За стачку торговцев или промышленников для возвышения цены не только предметов продовольствия, но и других необходимой потребности товаров или для непомерного понижения сей цены, в намерении стеснить действия привозящих или доставляющих сии товары, а через то препятствовать дальнейшему в большем количестве привозу оных, зачинщики таких противозаконных соглашений подвергаются:

лишению некоторых особенных, на основании статьи 50 сего Уложения, прав и преимуществ и заключению в тюрьму на время от восьми месяцев до одного года и четырех месяцев (ст. 30 IV);

а прочие, только участвовавшие в них, приговариваются, смотря по степени сего участия:

к заключению в тюрьме на время от четырех до восьми месяцев.

Когда же от такой стачки произойдет действительный недостаток в предметах продовольствия или товарах необходимой потребности и сие будет поводом к нарушению общественного спокойствия или когда такая стачка последует во время войны либо иного общественного бедствия, то зачинщики приговариваются:

К лишению некоторых, особенных на основании статьи 50 сего Уложения, прав и преимуществ и к заключению в тюрьму на время от одного года и четырех месяцев до двух лет;

а прочие виновные:

к лишению некоторых особенных на основании статьи 50 сего Уложения прав и преимуществ к заключению в тюрьме на время от восьми месяцев до одного года и четырех месяцев.

Независимо от сего, виновные в преступных деяниях, в сей статье поименованных, приговариваются к денежному взысканию от ста рублей до десяти тысяч рублей.

II. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (Св. зак., т. XV, изд. 1885 г.) дополнить статьями 913(1), 1180(1) и 1180(2) <109> следующего содержания:

--------------------------------

<109> Здесь дополнительные номера статей даны в скобках для удобства. В типографском оригинале текста Закона данного издания, по которому передается текст Закона, эти дополнительные номера статей напечатаны уменьшенным шрифтом и без скобок.

 

Ст. 913(1). Торговец или промышленник, а равно заведывающие делами обществ, товариществ, установлений и компаний, члены их правлений и поверенные, виновные в умышленном непомерном, не оправдываемом условиями производства и сбыта возвышении цен на предметы продовольствия, если виновные воспользовались для сего особо ощущаемою среди местного населения нуждою в этих предметах, подвергаются:

наказаниям, определенным в статье 1180(1) сего Уложения.

Действие настоящей статьи не распространяется на случаи повышения цены на предметы продовольствия, когда цена на сии предметы определена в особо установленном законом порядке.

Ст. 1180 (1). Торговец или промышленник, а равно заведывающие делами обществ, товариществ, установлений и компаний члены их правлений и поверенные, виновные в умышленном непомерном, не оправдываемом условиями производства и сбыта возвышении цен не только на предметы продовольствия, но и на другие предметы необходимой потребности, если они воспользовались для сего особо ощущаемою среди местного населения нуждою в этих предметах, подвергаются:

заключению в тюрьму на время от четырех до восьми месяцев.

Действие приведенного постановления не распространяется на случаи повышения цены на предметы продовольствия, когда цена на сии предметы определена в особо установленном законом порядке.

Когда же означенное в части 1 сей статьи повышение цен будет поводом к нарушению общественного спокойствия или последует во время войны или иного общественного бедствия, то виновные приговариваются:

к лишению некоторых особенных, на основании ст. 50 сего Уложения прав и преимуществ и к заключению в тюрьме на время от одного года и четырех месяцев до двух лет;

независимо от сего, виновные в преступных деяниях, в сей статье поименованных приговариваются:

к денежному взысканию от ста рублей до десяти тысяч рублей.

Действие постановления третьей части сей статьи <110> распространяется и на случаи повышения цен, определенных в особо установленном законом порядке.

--------------------------------

<110> По нашему мнению, под "третьей частью сей статьи" понимается указанный на четыре абзаца выше следующий текст данной статьи: "Когда же означенное в части 1 сей статьи повышение цен будет поводом к нарушению общественного спокойствия или последует во время войны или иного общественного бедствия, то виновные приговариваются...". То есть если указанные в части 1 статьи 1180(1) действия являлись поводом к нарушению общественного спокойствия или последуют во время войны или иного общественного бедствия, то виновные подвергались наказаниям, установленным частью 3 данной статьи.

 

Ст. 1180(2). Торговец или промышленник, а равно заведывающие делами обществ, товариществ, установлений и компаний, члены их правлений и поверенные, виновные в сокрытии запасов предметов продовольствия или предметов необходимой потребности, а равно в прекращении продажи или отказе в продаже имеющихся у них означенного ряда предметов, если прекращение или отказ последовали без уважительного к тому основания, подвергаются:

заключению в тюрьму на время от четырех до восьми месяцев.

Когда же такое сокрытие запасов, прекращение продажи или отказ от продаж будут поводом к нарушению общественного спокойствия или последуют во время войны либо иного общественного бедствия, то виновные приговариваются:

к лишении некоторых, особенных на основании статьи 50 сего Уложения прав и преимуществ и к заключению в тюрьме на время от одного года и четырех месяцев до двух лет;

независимо от сего, виновные приговариваются:

к денежному взысканию от ста рублей до десяти тысяч рублей.

III. В дополнение и изменение подлежащих узаконений постановить:

1. Министру торговли и промышленности предоставляется, в случае предположения о наличности спекулятивных действий, направленных к непомерному возвышению цен на предметы необходимой потребности, производить через особо назначенных им лиц обследование деятельности отдельных торговых и промышленных предприятий и торгово-промышленной деятельности отдельных лиц в целях выяснения характера этой деятельности.

2. Лица, назначаемые Министром торговли и промышленности для производства такого обследования, имеют право входа во все помещения обследуемого ими предприятия, право знакомиться со всеми торговыми книгами и документами последнего, допрашивать всех лиц, причастных к его деятельности, и вообще совершать все действия, необходимыя для всестороннего освещения деятельности обследуемого предприятия" <111>.

--------------------------------

<111> Законы о новейших налогах, о гражданской и уголовной ответственности торговцев и промышленников и другие законы 1914 - 1916 гг. с необходимыми разъяснениями, алфавитным указателем, инструкциями и образцами прошений. (Издание неофициальное.) Издание Книгоиздательского т-ва "Законы военного времени". С. 269 - 276.

 

История этого Закона и дальнейший ход развития антимонопольной политики и антимонопольного права могли бы быть иными, если бы не революционные потрясения. К сожалению, как уже отмечалось, жизнь этого Закона 1916 г., многообещающего для дальнейшего развития отечественного антимонопольного контроля и надзора, с учетом готовящихся законопроектов в данной области, оказалась недолгой. С падением законной власти и приходом к власти большевистского правительства в 1917 г., с последовавшей за этим отменой, за некоторыми исключениями, существовавшего на тот период российского законодательства завершается первый творческий этап развития отечественной научной мысли в области антимонопольного и в целом конкурентного права. Прервалось естественное, поступательное развитие государственного управления и научной мысли, в том числе и в области противодействия негативным монополистическим тенденциям, прервался первый опыт отечественного законодательного регулирования антимонопольной политики с использованием административных механизмов контроля и надзора за рыночным поведением и монопольными соглашениями торговцев и промышленников.

 

§ 3. Метаморфозы правового регулирования конкуренции

и монополии в России в советский период

 

С осени 1917 г. Россия постепенно вступает на путь тотальной монополизации, правового беспредела, научных и политических гонений, явлений, которые, конечно, во всей полноте проявили себя не сразу. По мнению И.В. Князевой, с экономической точки зрения в 1917 г. завершается первый этап развития отечественного монополизма и наступает его следующий, второй этап, который продолжится до 1929 г. <112>, до завершения периода НЭПа. Экономическая установка большевиков на монополизацию торговли и промышленности в руках государства, их негативное отношение к конкуренции делали невозможным и невостребованным развитие антимонопольного регулирования в России в советский период. Тем не менее в период НЭПа, когда наблюдалось некоторое оживление рыночной экономики и когда для регулирования рыночных отношений потребовались и соответствующие им правовые механизмы, антимонопольные и некоторые иные конкурентные механизмы вновь появляются в отечественном законодательстве, но уже ненадолго: конец НЭПа сопровождается свертыванием рыночных правовых регуляторов, в том числе антимонопольных механизмов.

--------------------------------

<112> Князева И.В. Указ. соч. С. 162.

 

Рассмотрим вопросы отечественного антимонопольного регулирования в советский период подробнее.

По мнению И.В. Князевой, советский период развития монополизма характеризуется поначалу созданием государственной монополии народного хозяйства в рамках политики военного коммунизма, затем поисками побудительных мотивов развития хозяйства с помощью новой экономической политики (НЭПа) и активизации в этот период мелкой промышленности, производственных кооперативов. Вместе с тем в период НЭПа одновременно создается крупная национализированная промышленность, представленная синдикатами и трестами, национализируется крупный капитал <113>. "В период новой экономической политики государством были впервые выработаны и апробированы регуляторы взаимоотношений различных форм собственности: государственной, частной и кооперативной. Этот исторический этап развития характеризуется и как особый по содержанию второй этап формирования монополий". Понимание того, что социалистический уклад должен доказывать свои преимущества в конкурентной борьбе, нашло свое воплощение в позиции Н.И. Бухарина: "Через борьбу на рынке, через рыночные отношения, через конкуренцию государственные предприятия и кооперация будут вытеснять своего конкурента, т.е. частный капитал". В 1921 г. было разрешено создавать мелкие частные предприятия, денационализировать предприятия, где по найму работало менее 21 человека. Только за один год частным лицам было отдано 10 тыс. предприятий на срок от двух до пяти лет взамен 10 - 15% производимой ими продукции. Одновременно утверждалось два принципа экономического развития: централизация и децентрализация. Предприятиям, принадлежавшим к одной отрасли производства, требовалось объединяться в тресты. Свою продукцию предприятия должны были реализовывать прежде всего внутри национализированного сектора, а излишки могли продавать на рынке. Таким образом, сохранялось централизованное распределение ресурсов и одновременно развивался хозрасчет. К лету 1923 г. было создано 378 трестов (в том числе 133 треста центрального подчинения), в которые была включена 3561 производственная единица из существовавших 5585. Иными словами, был объединен в тресты 81% всех производственных единиц промышленности СССР. При этом 180 трестов и 8 предприятий на правах трестов были синдицированы в 19 отраслевых синдикатов, осуществлявших снабженческо-сбытовые функции. Тресты, охватившие максимальную долю продукции государственной промышленности и монополизировавшие таким образом значительную часть рынка, по мнению Гинзбурга, становятся "всеобщей формой организации советской промышленности, а их руководители - обыкновенными государственными чиновниками" <114>. К вопросу о правовом оформлении политики государства на данном этапе следует обратить внимание на Декрет о трестах от 17 июля 1923 г. <115>. Согласно данному Декрету "подразумевалось, что тресты должны действовать раздельно, быть независимыми и освобождаться от прямого административного контроля государства. Являясь государственными промышленными предприятиями, они должны сами формировать план производства и сбывать свою продукцию, действовать на началах коммерческого расчета с целью извлечения прибыли. Декретом утверждалось, что именно трест объявляется единым предприятием, тогда как входящие в его состав заведения (фабрики, заводы, промыслы, магазины и т.п.) низводятся до уровня производственных единиц" <116>.

--------------------------------

<113> Там же. С. 162, 166.

<114> Там же. С. 167.

<115> Там же. С. 168.

<116> Там же. С. 168.

 

Однако, помимо актов, законодательно оформлявших процесс монополизации экономики, период НЭПа оставил также интересный правовой материал, свидетельствующий об антимонопольной политике государства в этот период. Такой интерес представляют, в частности, статьи Уголовных кодексов РСФСР 1922 и 1926 гг., направленные против монопольных соглашений предпринимателей. Анализ формулировки этих статей позволяет говорить о преемственности этих антимонопольных механизмов по отношению к уголовно-правовым антимонопольным статьям уголовного законодательства Российской империи. Антимонопольные статьи Уголовных кодексов РСФСР 1922 и 1926 гг. напоминают антимонопольные уголовные статьи Уложения о наказаниях, в том числе в редакции Закона об уголовной ответственности торговцев и промышленников 1916 г. А это говорит о том, что крепкие и социально обоснованные правовые традиции все же обладают запасом прочности и выживаемости даже в условиях сильного идеологического пресса и проводимого в жизнь революционного передела. Итак, что же это за статьи? Статья 137 УК РСФСР 1922 г. устанавливала уголовную ответственность за искусственное повышение цен на товары путем сговора или стачки торговцев между собой или путем злостного невыпуска товара на рынок, что каралось лишением свободы на срок не ниже шести месяцев и конфискацией части имущества с запрещением права торговли. Данная статья была помещена в главе IV "Преступления хозяйственные" УК РСФСР. Статья в части определения конкретных составов преступлений следовала уголовным антимонопольным нормам царского права, поскольку, как и антимонопольные статьи Уложения о наказаниях, ст. 137 УК РСФСР 1922 г. предусматривала ответственность не только за повышение цен по соглашению, но и за невыпуск товара на рынок (в УК РСФСР - согласованный злостный невыпуск товаров на рынок). Отступлением от царских статей стало, правда, отсутствие в УК РСФСР ответственности за монопольное согласованное понижение цен на товары, направленное к ослаблению или вытеснению конкурентов. Да и штрафные санкции за монопольные соглашения в УК РСФСР были существенно понижены.

Несколько видоизмененную конструкцию, но в целом подтверждающую прежние традиции преследования монопольных действий по русскому праву, содержал УК РСФСР 1926 г. Статья 107 УК РСФСР предусматривала ответственность за злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок. При этом данная статья устанавливала ответственность уже не только за монопольные соглашения, имеющие целью такие действия, но и за индивидуальные монополистические действия хозяйствующего субъекта, направленные на злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок. Таким образом, здесь мы впервые видим установление государством мер антимонопольного характера по сути за злоупотребление хозяйствующим субъектом своим рыночным монопольным положением в форме злостного повышения цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок. Если для скупки не во всяком случае необходимо обладание монопольным положением на рынке, то очевидно, что сокрытие или невыпуск товаров на рынок может иметь выгоду для хозяйствующего субъекта, только если он обладает полной монополией или доминированием на данном рынке. В противном случае пока он будет скрывать свой товар, конкуренты продадут аналогичные товары и получат прибыль. Поэтому, очевидно, что данная норма ст. 107 УК РСФСР, предусматривающая ответственность за повышение цен на товары путем сокрытия или невыпуска таковых на рынок, является мерой противодействия злоупотреблениям хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением, выразившимся в данных действиях. Квалифицировать скупку товаров в целях повышения цены изначально как форму злоупотребления доминирующим положением, вероятно, не всегда возможно, однако после скупки всех товаров очевидно, что скупивший, пусть на время, но становится монополистом, который, искусственно завышая цену на скупленный товар, по сути злоупотребляет своим положением. Все эти индивидуальные действия предусматривали согласно статье 107 УК РСФСР уголовную ответственность в виде лишения свободы на срок до одного года с конфискацией всего или части имущества или без таковой. А вот ч. 2 данной статьи предусматривала уже ответственность за сговор с целью совершения тех же действий, которые рассматривались данной статьей как квалифицированный состав. В части 2 ст. 107 указывалось: те же действия, т.е. злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок, при установлении наличия сговора торговцев влекут лишение свободы на срок до трех лет с конфискацией всего имущества.

Полностью эта статья выглядит следующим образом:

"107. Злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок -

лишение свободы на срок до одного года с конфискацией всего или части имущества или без таковой.

Те же действия при установлении наличия сговора торговцев -

лишение свободы на срок до трех лет с конфискацией всего имущества" <117>.

--------------------------------

<117> СУ РСФСР. 1926. N 80. Ст. 600.

 

Характерно, и вероятно, это было сделано в духе и в соответствии с новыми установками эпохи советского строительства, в УК РСФСР 1926 г. статья 107 была помещена не среди хозяйственных преступлений, а в главе II "Преступления против порядка управления", т.е. указанные действия приобретали некий новый оттенок, новое значение в системе общественных ценностей России того времени. Следует также отметить, что новый УК РСФСР 1926 г. увеличил ответственность за указанные монопольные действия. Низшей планкой теперь было лишение свободы на срок до одного года с конфискацией всего или части имущества или без таковой, а высшей - лишение свободы на срок до трех лет с конфискацией всего имущества. Напомним, что УК РСФСР 1922 г. в качестве санкции за монопольные соглашения предусматривал лишение свободы на срок не ниже шести месяцев и конфискацию части имущества с запрещением права торговли. Правда, УК РСФСР 1926 г. такой вид наказаний, известный УК РСФСР 1922 г., как запрещение права торговли, среди санкций не предусматривал.

В таком виде статья 107 просуществовала до 1932 г., когда, после внесения соответствующих изменений в УК РСФСР 1926 г., она превратилась из антимонопольной в статью, устанавливающую уголовную ответственность за спекуляцию, с сохранением того же номера статьи. В связи с этим интересно заметить "генетическую" связь между спекуляцией и монополистическим завышением цен. Такое изменение редакции ст. 107 вполне понятно. В условиях командной экономики, тотальной государственной монополизации, отсутствия свободного рынка практически по всем видам товаров, работ, услуг не существовало условий и для возникновения рыночных монополий. После НЭПа им неоткуда было взяться. Единственным продавцом было государство, цены фиксировались. Отсюда единственная возможность нажиться на продаже товаров - перепродать их по завышенным ценам, против чего и была направлена новая редакции ст. 107 УК РСФСР, появившаяся в 1932 г. Уголовная ответственность за спекуляцию сохранилась в России до эпохи преобразований 90-х годов, когда она вновь уступила место антимонопольным запретам, свойственным рыночному регулированию.

Как указывает И.В. Князева, свертывание новой экономической политики с конца 1929 г. ознаменовало наступлений третьего этапа развития монополизма в России. Соответствующие изменения произошли и в законодательстве. Так, Постановлением ЦК ВКП(б) от 5 декабря 1929 г. "О реорганизации управления промышленностью" было установлено, что "предприятие является основным звеном управления промышленностью". Следовательно, как отмечает И.В. Князева, наметилось концептуальное направление экономического развития страны в изменении отношения к управлению крупной национализированной промышленностью, и НЭП, как попытка развития многообразия форм собственности, оказался устраненным монополистическими производственными структурами. НЭП стал жертвой промышленного монополизма, за которым стояла государственная монополия. Следовательно, попытка развития многообразия форм общественной собственности была устранена монополистическими производственными единицами. Действенный механизм реализации общенародной собственности складывался в условиях ее огосударствления и перехода к формированию единого хозяйствующего субъекта - государства с монополизацией общественного производства в масштабах страны" <118>.

--------------------------------

<118> Князева И.В. Указ. соч. С. 168.

 

Наступающий третий этап развития монополизма в России охватывает, по мнению И.В. Князевой, период с 1929 по 1956 г. В это время возникает и существуют "тотальное властное доминирование административной системы, высокая управляемость деятельностью предприятий и организаций из центра", складывается "централизованный государственный монополизм". Третий этап характеризуется достижением наивысшего расцвета государственной монополии. Хозяйствующим субъектом стал экономический центр (система государственных учреждений), а производящим единицам отводились исключительно производственные функции. Ускоренная индустриализация и насильственная коллективизация строились только на административном принуждении. Рынок требовал сбалансированности, равновесия, а рывок вперед, определенный программой индустриализации, можно было сделать только при крупной структурной перестройке <119>.

--------------------------------

<119> Князева И.В. Указ. соч. С. 162.

 

К концу 1930-х гг. "в силу внешнеполитических условий государственный монополизм принял милитаризированную форму, сохранившуюся до конца 1980-х гг. Система директивного планирования не могла опираться на экономические методы реализации плана. Рынок был заменен административной системой с жесткой централизацией и четким разграничением линий подчиненности. В этих условиях началась специализация министерств и их главков, породившая ряд проблем:

- создавались ведомственные барьеры, которые ослабляли и разрушали нормальные производственные связи между предприятиями разных министерств;

- отсутствие кооперации стимулировало разрастание предприятий, они стремились удовлетворить свои потребности в ресурсах самостоятельно путем создания вспомогательных производств, что часто было нерационально и вело к большим потерям;

- происходило разбухание непроизводственного аппарата в промышленности.

Следовательно, стремление поставить государственную монополию на пользу всему обществу оказалось далеко не простым и, по существу, не было реализовано. Этот хозяйственный механизм просуществовал до середины 1950-х гг., когда была сделана первая попытка его изменения" <120>.

--------------------------------

<120> Князева И.В. Указ. соч. С. 162.

 

В середине 1950-х годов наступает четвертый этап развития монополизма в России, который характеризуется "децентрализацией властно-хозяйственных отношений административно-хозяйственной экономики и созданием локально-территориальных монопольных структур - совнархозов". На данном этапе была реализована система мер, расширившая права союзных республик по руководству народным хозяйством и усилившая территориальный подход в управлении. Согласно Закону от 10 мая 1957 г. были созданы органы управления экономическими районами - совнархозы. К 1957 г. на территории РСФСР действовало 70 совнархозов, в подчинение которым передали предприятия, находившиеся на территории данного экономического района. В этот период из союзного в республиканское подчинение было передано 11 тыс. предприятий, которые должны были установить прямые связи между собой. К концу 1957 г. доля предприятий республиканского и местного подчинения (малых и средних) возросла с 33 до 47%. Но ни совнархозы, ни их отраслевые производственные управления не осуществляли оперативно-хозяйственной деятельности. Таким образом, децентрализация властно-хозяйственных отношений при помощи новой системы в некоторой степени осуществлялась, но появились локально-территориальные монопольные структуры, деятельность которых была неэффективной. Как отмечают ученые, новые органы стали просто многоотраслевыми министерствами со схожими задачами, но только на областном и республиканском уровнях <121>.

--------------------------------

<121> Дроздов В.В. Экономические реформы в СССР (1953 - 1985). Взгляды зарубежных ученых. М., 1998. Цит. по: Указ. соч. С. 170. Подробнее о четвертом этапе см.: Князева И.В. Указ. соч. С. 170 - 171.

 

Следующий, пятый этап развития монополизма в России наступает с середины 60-х годов. Он характеризовался усилением отраслевого подхода в управлении, необходимостью проведения новой административной централизации, а также упразднением совнархозов и восстановлением центральных промышленных министерств. На этом этапе начала формироваться организационная монополия, имеющая ведомственно-бюрократическую форму, которая была создана в целях уменьшения числа объектов управления и объединила одинаковые по профилю и виду деятельности предприятия. Именно тогда начался процесс сращивания интересов партийно-государственной системы, сохранявшей элитарное положение в обществе, и отраслевых ведомств с корпоративными структурами, добивавшимися монопольного положения на рынке. В результате этого процесса к концу 1970-х годов ведомственно-отраслевые монополии стали доминировать на своих локальных рынках при полном отсутствии конкурентов и контроля со стороны общества. Ведомства от лица государства получили распорядительские полномочия, которые использовали для реализации своих узкогрупповых интересов. Монополизм пронизывал все сферы и отрасли советской экономики, все уровни подсистемы организации и управления. Он переплетался с монополией других сфер общественной жизни, ставя личность в подчиненное положение по отношению к административным и хозяйственным иерархиям <122>.

--------------------------------

<122> Князева И.В. Указ. соч. С. 171 - 174.

 

Монополизм в СССР стал к этому времени настолько мощной и инертной силой, что многие государственные меры, направляемые на ограничение ведомственного монополизма, в период 80-х гг., когда стали серьезно осознаваться масштаб накопившихся экономических проблем и необходимость экономических преобразований, встречали сопротивление ведомственных кланов и не достигали результата. Как пишет И.В. Князева, массив проблем российской экономики на рубеже XX - XXI вв. оказался настолько глубоким и масштабным, что их решение имело нетривиальный характер. Первые годы экономической реформы показали, что дилемма "конкуренция или монополия" требует серьезного исследования и принятия комплекса мер, направленных на либерализацию и демонополизацию российской экономики, развитие конкурентной среды, диверсификацию форм собственности, демократизацию всех форм жизни. С 1988 г. все активнее стали появляться публикации, посвященные вопросам государственного и ведомственного монополизма в стране и мировому опыту антимонопольного регулирования. В то же время ни одно из принятых партийных или правительственных решений кардинальных изменений в монопольную структуру государства не вносило. К этому времени государство как экономический центр уже не могло ограничить ведомственную экспансию. Оно лишь эпизодически при помощи властных регулятивных норм пыталось сдерживать натиск мощных монополистических систем на потребителя. Именно монополизм долгое время оказывал негативное влияние на развитие рыночных реформ <123>.

--------------------------------

<123> Там же. С. 171.

 

Тем не менее конец 80-х был, по мнению И.В. Князевой, началом нового, шестого этапа в развитии отечественного монополизма, основным содержанием которого стали "перестройка экономических отношений, диверсификация форм собственности, создание рыночных структур, демонополизация и развитие конкурентной среды" <124>. Этот же этап развития отечественного монополизма становится, по нашему мнению, и первым этапом становления правовой и организационной системы регулирования отношений конкуренции и монополии в новой России.

--------------------------------

<124> Там же. С. 162.

 

Шестой экономический этап развития монополизма длился с конца 80-х г., т.е. с начала рыночных преобразований и процессов демонополизации российской экономики, до 1998 г., когда Россия вступила в новую полосу развития монополизма, но на сей раз не государственного, а частного. С 1998 г., считает И.В. Князева, нашу страну захлестнула "волна горизонтальных слияний, создание вертикально интегрированных систем". Началось "перераспределение капитала и собственности", увеличивались темпы концентрации предприятий <125>. Но к этому времени в России уже существовала система антимонопольного законодательства, предусматривающая определенные властные механизмы антимонопольного контроля. И при наличии политической воли данные механизмы могли использоваться для сдерживания монополизации и противодействия негативным, противоправным проявлениям монополизма. Вместе с тем исследователи отмечают, что на этом этапе политическая элита не стремилась активно использовать потенциал антимонопольного законодательства и регулирования для радикального противостояния формированию монопольных и олигопольных рынков, появлению частных монополистов, переходу бывших государственных предприятий-монополистов в частные руки.

--------------------------------

<125> Князева И.В. Указ. соч. С. 162.

 

В последнее время, напротив, в России наметилась тенденция к применению жестких антимонопольных мер, были проведены реформы антимонопольного законодательства, законодательства о размещении публичных заказов, реформируются ряд естественно-монопольных сфер, усилена ответственность за нарушение антимонопольного законодательства. Последние 15 лет, охватывающие шестой и седьмой, последний, этапы развития монополизма в России, характеризуются, по мнению И.В. Князевой, "трансформацией экономических отношений и созданием рыночных структур в стране, изменением форм и методов функционирования монополий, формированием конкурентных отношений и демонополизацией отраслевых рынков" <126>.

--------------------------------

<126> Там же. С. 176.

 

§ 4. Развитие правового регулирования противодействия

недобросовестной конкуренции в России в монархический

и советский периоды

 

Субъекты, цели, задачи, предмет, механизмы правового регулирования противодействия недобросовестной конкуренции имеют определенную специфику в конкурентном праве, отличающую его от собственно антимонопольного регулирования. Право недобросовестной конкуренции борется не с монополизмом, а с недобросовестными формами самой конкуренции. В связи с этим правовое регулирование противодействия недобросовестной конкуренции имеет и собственную историю своего развития, как в России, так и мире <127>.

--------------------------------

<127> Подробнее об истории правового регулирования недобросовестной конкуренции в мире см. в изд.: Писенко К.А., Цинделиани И.А., Бадмаев Б.Г. Правовое регулирование конкуренции и монополии в Российской Федерации: Курс лекций (учебное пособие) / Под ред. С.В. Запольского. М.: Российская академия правосудия; Статут, 2010. 414 с.; Писенко К.А., Цинделиани И.А., Бадмаев Б.Г. Правовое регулирование конкуренции и монополии в Российской Федерации: Курс лекций (учебное пособие) / Под ред. С.В. Запольского. 2-е издание. М.: Российская академия правосудия; Статут, 2011. 414 с.

 

Поэтому целесообразно сказать об истории правового регулирования противодействия недобросовестной конкуренции в России в монархический и советский периоды отдельно, при этом для лучшего понимания отечественного опыта целесообразно обратиться прежде к вехам мировой истории развития правового регулирования противодействия недобросовестной конкуренции.

Из глубокой древности известны проявления недобросовестных действий предпринимателей против потребителей и своих собратьев по ремеслу, равно как и правовые меры борьбы с такими вредными явлениями со стороны государства и заинтересованных лиц.

Так, один из первых исследователей в России вопросов правового регулирования конкуренции и монополии, выдающийся юрист, цивилист А.И. Каминка отмечал, что "недобросовестные приемы, стремление надуть проявлялись в торговле во все времена, и притом в доброе старое время, в формах, несравненно более бесцеремонных, нежели представляется теперь (начало XX в. - Прим. авт.). Оставляем в стороне античную торговлю, которая представляет нам картины самой бесцеремонной эксплуатации. Но и в течение Средних веков мы отнюдь не наблюдаем в области торговли особой щепетильности, особой добросовестности, которую мы могли бы поставить в пример современному купцу....В какой мере склонность к обманам в области торгового, да и вообще делового оборота была, однако, явлением повседневным, видно хотя бы из того, что цеховые организации считали себя вынужденными принимать целый ряд мер к тому, чтобы защищать публику против обмера, обвеса, дурного качества товара и т.д. Крайне идеализируя цеховую организацию Средних веков, Гирке в своем капитальном исследовании (Rechtsgeschihte der deutschen Genossenschaft) подробно описывает ту сложную сеть мероприятий, которая имела единственной целью защитить публику против недобросовестных приемов со стороны продавцов и упорядочить самую торговлю, устранив недобросовестную рекламу и т.п." <128>. Еще один выдающийся юрист, один из первых исследователей вопросов правового противодействия недобросовестной конкуренции, В.Н. Шретер, трудившийся в конце XIX - первой половине XX в., отмечал, что "уже в Средние века, в эпоху господства цехового строя и феодальных регалий, в тесных рамках дозволенной конкуренции, при сравнительной немногочисленности соперников погоня за покупателем вызывала приемы подчас весьма недобросовестные, как в отношении публики, так и конкурентов. Kohler, Lobe и др. приводят ряд примеров мероприятий, при помощи которых законодатель того времени старался бороться с этим явлением" <129>.

--------------------------------

<128> Каминка А.И. Очерки торгового права. М., 2002. С. 265.

<129> Шретер В. Недобросовестная конкуренция // Сборник статей по гражданскому и торговому праву. Памяти профессора Габриэля Феликсовича Шершеневича. М., 2005. С. 548 - 549.

 

В Новое время, в эпоху революционных перемен и борьбы за свободу хозяйственной деятельности, по политическим причинам борьба с недобросовестным предпринимательством в Европе еще более ослабевает. "Ликвидация цехового строя <130>, - пишет В.Н. Шретер, - и торжество начала "свободной конкуренции" - свободного доступа к занятию в торговле и промышленности, - усвоенного со времен исторического французского закона 7 марта 1791 года <131> законодательствами всех культурных стран, смыли вместе с тем, скромные попытки регламентации (выделено авт.) соревнования конкурирующих предприятий. В борьбе за рынок, в борьбе за покупателя промышленнику предоставлена широчайшая возможность в развитии своей деятельности" <132>. Однако тот же автор отмечает, что даже и тогда государством осознавались необходимость ограничения свободы рыночной стихии, стихии конкуренции, важность создания и поддержки хотя бы общих, но правил конкурентной борьбы. "Правда, революция во Франции, - пишет он, - окончательно устранила всякую опеку цехов и права привилегированных сословий вмешиваться и ограничивать торговую деятельность, но остались общий закон и государственная власть, которые отныне были призваны регламентировать эту сторону народной жизни. Закон от 7 марта 1791 г. счел даже нужным особенно оговорить это обстоятельство, он гласил (пар. 7): "С будущего 1 апреля каждому предоставляется свобода заниматься торговлей или избирать по своему усмотрению любую профессию, искусство или ремесло; однако он обязан подчиняться при этом всем полицейским правилам, как существующим так и тем, которые могут быть изданы". Таким образом, свобода конкуренции с момента ее признания была сознательно поставлена под известный контроль государственной власти" <133>.

--------------------------------

<130> Ликвидация цехового строя во Франции была осуществлена Декретом Учредительного национального собрания Франции от 16 февраля 1791 г. "Об упразднении цехов и их привилегий". Напомним, что Учредительное национальное собрание (Assemblee Nationale Constituante) было высшим представительным и законодательным органом Франции (1789 - 1791) в период Великой французской революции. Кратко об актах Учредительного национального собрания Франции см.: http://hrono.rspu.ryazan.ru/organ/rossiya/uchredit_fr.html и др. источники.

<131> По всей вероятности, В.Н. Шретер имеет ввиду Декрет Учредительного национального собрания Франции от 7 марта 1791 г., которым уничтожались регламентация и другие ограничения, препятствующие развитию торговли и промышленности. См., например: Французская буржуазная революция 18 века // Малая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1960. Т. 9. С. 1143.

<132> Шретер В. Недобросовестная конкуренция // Сборник статей по гражданскому и торговому праву. Памяти профессора Габриэля Феликсовича Шершеневича. М., 2005. С. 548 - 549.

<133> Там же. С. 563. К вопросу о правомерности и необходимости ограничения свободы конкуренции интересное и характерное рассуждение В.Н. Шретера: "Когда ярый апологет французской доктрины J. Kohler и его школа требовали в Германии подражания французским судам в борьбе с недобросовестной конкуренцией, здесь весьма энергично выдвигалось возражение, что свободное толкование норм права именно, и особенно в данном случае, недопустимо, так как оно будто бы противоречит "абсолютной свободе" конкуренции, на которой зиждется современный экономический строй, исключающий всякую возможность вмешательства государственной и судебной власти, поскольку оно прямо не предписано законом. Такое понимание "идеи свободной конкуренции" страдает преувеличением необходимости различать принцип неограниченного и свободного доступа в любую отрасль торговой и промышленной профессии и свободу деятельности в избранной профессии. В отношении последней - "об "абсолютной свободе" - не может быть и речи, ибо в культурном государстве всякая свобода мыслима только в определенных рамках права". См.: Там же. С. 562 - 563.

 

В период капитализма свободной конкуренции XIX в. законными и допустимыми признавались любые методы конкурентной борьбы, не противоречащие нормам гражданских и уголовных законов <134>.

--------------------------------

<134> Паращук С.А. Конкурентное право: правовое регулирование конкуренции и монополии. С. 181.

 

Итак, мы видим, что недобросовестное поведение предпринимателей имело место в давней истории ведения производства и торговли, и подтверждением тому являются правовые источники противодействия этому злу как со стороны самих предпринимателей, так и со стороны государства. Вместе с тем системного комплекса механизмов противодействия недобросовестной деловой практике как особому явлению ни в Новое время, ни в Средневековье, ни тем более в античности не сложилось. Такое ограниченное регулирование противодействия недобросовестной конкуренции в Средние века, в Новое время и до начала процесса концентрации капиталов и образования крупных монополистических структур было вызвано тем, что в эти периоды недобросовестные конкурентные действия не получили массового распространения и не могли оказать существенного дестабилизирующего влияния на экономику и интересы общества в целом. Экономический механизм свободной конкуренции с присущими ему специфическими условиями (большим числом покупателей и продавцов и наличием однородной продукции, отсутствием барьеров к доступу на рынок и др.) мог нейтрализовать недобросовестные методы конкуренции и их негативные последствия. И поэтому в данные периоды экономического развития недобросовестные методы не могли образовать системы и сложиться как экономико-правовое явление вследствие неразвитости капиталистических отношений и отсутствия к тому объективных предпосылок, позволяющих реализовать причины недобросовестной конкуренции <135>. В связи с этим государства приблизительно до начала XIX в. боролись еще не с целостным явлением - недобросовестной конкуренцией, а с отдельными ее проявлениями, характерными для экономической среды тех времен.

--------------------------------

<135> Там же.

 

Провозглашение принципа свободы рынка, свободы конкуренции, господства принципа невмешательства или минимального вмешательства государства в регулирование хозяйственных отношений частных лиц в либеральную и революционную эпоху Нового времени привело к бурному развитию конкуренции, увеличению числа производителей, объемов производства. Но вместе с тем жесткая конкуренция в условиях незначительности правовых ограничений недобросовестной конкуренции привела и к расширению объемов и способов недобросовестной деловой практики предпринимателей как по отношению к потребителям, так и друг к другу. В конце XVIII - начале XIX в. значительно расширяются масштабы недобросовестной конкуренции и возникают новые ее формы. До этого времени отсутствие широкой конкуренции не давало распространяться и недобросовестной конкуренции, однако, когда сама конкуренция приняла столь широкие размеры, тогда стало возможным и широкое распространение недобросовестной конкуренции <136>, что существенно отразилось на правах и интересах как конкурентов, так и потребителей.

--------------------------------

<136> Каминка А.И. Очерки торгового права. М., 2002. С. 265 - 266.

 

"С развитием предпринимательства и конкуренции на основе научно-технического прогресса, - отмечает С.А. Паращук, - усилилось негативное влияние разнообразных форм недобросовестной конкуренции на развитие экономики" <137>. А вот законодательство того времени в силу общих либеральных тенденций к регулированию экономической деятельности было явно не готовым к такому бурному увеличению масштабов недобросовестной конкуренции. Поначалу с конца XVIII - начала XIX в. в регламентации противодействия недобросовестной конкуренции в зарубежных странах основную роль играли общие положения гражданского и уголовного права, которые применялись против подпадающих под их действие некоторых форм недобросовестной конкуренции. При этом политики и не спешили радикально законодательно ограничивать недобросовестную конкуренцию из-за боязни встать в оппозицию господствующему в то время принципу "неограниченной свободы конкуренции". Как пишет В.Н. Шретер, "опасение стеснить свободу конкуренции и тем затормозить подъем торговли и промышленности долгое время побуждало законодателей к крайней осторожности и скупости в этой области. Вследствие этого положительное право (законодательство. - Прим. авт.) до конца прошлого столетия (XIX века - прим. авт.) сумело выдвинуть, по выражению профессора Kohler, только "одинокие форты", правда, затруднившие проделки, но оставлявшие большой простор для проявления недобросовестной конкуренции во всем ее бесконечном многообразии" <138>. Тем не менее правовое регулирование противодействия недобросовестной конкуренции с начала XIX в. постепенно и медленно, а к концу XIX в. все быстрее и быстрее развивалось. При этом изначально институты правовой защиты от недобросовестной конкуренции развивались по двум направлениям: судебному и законодательному <139>. Первой борьбу с недобросовестной конкуренцией начала Франции, судебная практика которой пошла по судебному пути преследования недобросовестной конкуренции, "разработав иск о пресечении недобросовестной конкуренции" <140>.

--------------------------------

<137> Там же. С. 181.

<138> Шретер В. Указ. соч. С. 550 - 551.

<139> Паращук С.А. Указ. соч. С. 117.

<140> Там же. С. 117.

 

Как отмечает О.Н. Зименкова и другие исследователи, в тот период " первой на путь защиты предпринимателей от недобросовестной конкуренции встала французская судебная практика" <141>. По замечанию В.Н. Шретера, во Франции борьба с недобросовестной конкуренцией ведется с величайшей энергией