Анналы после Второй Мировой войны. Люсьен Февр.

Вторая половина XX века стала временем подъема и обновления исторической науки. Во Франции появилась целая плеяда крупных историков, труды которых обрели широкое международное звучание. Продолжая и развивая традиции школы "Анналов" межвоенного времени, они подвергли пересмотру тематику, исследовательские методы и само понимание предмета исторической науки. По мнению многих историков, произошла своеобразная "историографическая революция", которая привела к возникновению "новой исторической науки" и оказала глубокое воздействие на всю мировую историографию. Обновление исторической науки было тесно связано с эволюцией французского общества и с общими процессами социального развития. События всемирно-исторического значения: вторая мировая война и разгром фашизма, возникновение целого ряда государств, провозгласивших своей целью строительство социализма, конец колониальной системы, научно-техническая революция, а в более позднее время - крушение социалистической системы, распад СССР и многое другое, потребовали осмысления нового исторического опыта, адаптации исторической науки к условиям стремительно меняющегося мира.

В развитии французской историографии второй половины XX века выделяются 2 основных периода, границей между которыми можно считать приблизительно сер. 70 - х г. По мнению французских историков, наиболее плодотворным было "славное тридцатилетие"1945 - 1975 гг., когда французская историография заняла ведущую роль в мировой историографии и пользовалась огромным авторитетом в общественном мнении. Состояние исторической науки в первые послевоенные годы во многом определялось общественно-политической обстановкой, сложившейся во Франции после освобождения от немецко-фашистской оккупации. Ее характерной чертой был небывалый подъем левых сил и рост влияния марксизма, связанный с победой Советского Союза в войне против фашизма, участием Французской коммунистической партии в движении Сопротивления и ее превращением в самую многочисленную партию страны.

Наряду с Италией, Франция стала одной из двух крупных капиталистических стран, в которых марксистские идеи получили сравнительно широкое распространение. В послевоенное время выросла и активизировалась группа французских историков - марксистов, формирование кот. нач. в 30-е годы. К работе над докторскими диссертациями приступили А. Собуль и К. Виллар. В коммунистическую партию вступили, (но потом в разное время вышли из нее) молодые талантливые историки, ставшие позднее крупными учеными: М. Агюлон, Ж. Бувье, Ф. Фюре, Э. Ле Руа Лядюри и другие.

Воздействие марксизма сказалось и на трудах многих других историков, не являвшихся марксистами. Марксистская терминология, в первую очередь такие понятия как базис", "надстройка", "способ производства", "производственные отношения", "классовая борьба" прочно вошла в обиход. "Французские историки становились все более восприимчивыми к расплывчатому "диффузному" марксизму, который побуждал их придавать особую ценность экономическому фактору в историческом объяснении; в то же время некоторые точные понятия воспринимались ими и проникали в их словарь", - указывается в коллективном труде, изданном в 1965 г. Французским комитетом исторических наук. Однако, и соглашаясь с отдельными марксистскими положениями, большинство историков отвергало общую теорию, методологию и, особенно, политические выводы марксизма.

Решающее влияние на развитие французской историографии продолжали оказывать работы крупных историков, которые еще в 30-е годы поставили вопрос о пересмотре методологических принципов традиционной "позитивистской" историографии. Это были, прежде всего, труды школы "Анналов", а также работы Э. Лябрусса, П. Ренувена и Ж. Лефевра.

Главную роль в перестройке французской историографии сыграли историки Люсьен Февр (1878-1956) и Марк Блок (1886- 1944).Талантливый писатель и полемист, Февр обладал и качествами выдающегося организатора науки. Основные исследования Февра относятся к истории средних веков. Главные произведения Февра "Судьба Мартина Лютера"(1928) и "Проблема неверия в XVI веке. Религия Рабле" (1942). Кроме того, Февр написал огромное количество полемических статей и рецензий, часть которых позднее была собрана в сборниках "Битвы за историю"(1953) и "За целостную историю"(1962). Воззрения Февра на содержание и методы исторической науки складывались под сильным воздействием Дюркгейма и особенно Берра, с которым они тесно сотрудничали, стремясь реализовать его идею "исторического синтеза" путем организации междисциплинарных исследований. С большим уважением Февр относился к марксизму. Февр считал, что "многие из идей, которые Маркс выразил с бесспорным мастерством, давно уже перешли в общий фонд, составляющий интеллектуальную сокровищницу целого поколения". К числу таких идей Февр относил, прежде всего, мысль о ведущей роли экономики и социальных отношении в развитии общества. Блок и Февр остро критиковали традиционную позитивистскую "событийную" историографию, которая, прозябала "в эмбриональной форме повествования". Он утверждал, что история призвана не просто описывать события, а выдвигать гипотезы, ставить и решать проблемы. Основную задачу исторической науки Февр видел в создании всеобъемлющей синтетической "глобальной" истории, охватывающей все стороны жизни человека, - "истории, которая стала бы центром, сердцем общественных наук, средоточием всех наук, изучающих общество с различных точек зрения - социальной, психологической, моральной, религиозной и эстетической, наконец, с политической, экономической и культурной.

Против устаревшего позитивизма и иррационалистического субъективизма выступили французские историки Марк Блок (1886-1944) и 'Люсьен Февр (1878-1956), создавшие в конце 20-х годов журнал "Анналы экономической и социальной истории", ориентированный на построение обобщающего исторического синтеза. Строго говоря, требования французских историков обратиться к сравнительному анализу социально-экономических процессов, к психологической стороне исторической жизни, к синтезу истории и географии оригинальными не являлись. Новизна "Анналов" межвоенного периода заключалась в другом: в новой концепции творчества самого историка. Традиционной истории-повествованию была противопоставлена история-проблема. При таком подходе историк переставал быть рабом источников, зависимым от текстов, а становился активным создателем научной проблемы, диктовавшей как отбор материала, так и угол зрения, под которым этот материал анализировался. Сама постановка научной проблемы вызвана потребностями современного историку общества. Не в том смысле, что историк переписывает прошлое в угоду настоящему, а в том, о' котором еще прежде писали Генрих Риккерт и Макс Вебер. Историк исходит и не может не исходить, хотя и обычно неосознанно, из той системы ценностей, которая характеризует его собственную культуру. Ею он руководствуется при отборе и анализе материала, поэтому любая историческая концепция или теория неизбежно приобретает релятивный характер. Разумеется, это не означало, будто каждый историк сочиняет свою собственную историю в духе презентистов. Блок и Февр подчеркивали, что речь идет об изменении точки зрения на целое, на общую картину прошлого в соответствии с новым пониманием и новыми потребностями человеческого общества. Иначе говоря, историческое познание руководствуется определенной ценностной системой, но само оно не должно выносить оценочных суждений, ибо, как подчеркивал еще Макс Вебер, ценность и оценка - это совершенно различные понятия, путать которые недопустимо. Блок считал, что задача ученого заканчивается объяснением того, как и почему произошло то или иное событие. Что касается оценок, то они всегда имеют субъективный характер, и поэтому от них лучше воздержаться, тем более что стремление судить, в конце концов, отбивает желание объяснять. История рассматривалась Февром как "тотальная" или "глобальная". Под этим понятием подразумевалась не всемирная история, а история людей, которые жили в определенном регионе и в определенное время, взятая в аспекте максимально возможных точек зрения с максимально возможной широтой охвата. Тем самым отвергалось разделение истории на политическую, экономическую, социальную, духовную и тому подобные частичные истории, она приобретала комплексный синтезирующий характер. В сущности, та задача, которую поставили основатели школы "Анналов" - органически, а не механистически соединить социальное и культурное в историческом исследовании, показать их взаимную обусловленность - до сего времени остается нерешенной проблемой. Но Блок и Февр показали, в каком направлении должно продвигаться историческое исследование, чтобы исполнить свою роль, и в этом их огромное достижение и значение для последующего развития историографии.

Февр отчетливо ощущал, что "вся концепция мира, вся стройная система, выработанная поколениями ученых в течение следовавших друг за другом веков, разлетелась вдребезги... Нужно было заменить старые теории новыми. Нужно было пересмотреть всё научные понятия, которыми пользовались до сих пор". Первоочередной задачей Февр считал решительный пересмотр методологических принципов позитивистской историографии.

После трагической гибели Марка Блока, расстрелянного оккупантами в 1944 году за участие в движении Сопротивления, главой "школы Анналов" остался Люсьен Февр, избранный в 1951 г. членом Академии. В послевоенный период он занимался, главным образом, научно-организационной деятельностью: руководил журналом "Анналы" и созданной в 1947 г. VI секцией (экономических и социальных наук). Практической школы высших исследований, которую Февр превратил в крупное научно-учебное учреждение, располагающее большими финансовыми и издательскими возможностями. Февр очень остро ощущал происходящие в мире гигантские перемены, требовавшие объяснения со стороны историков."Все сразу рушится вокруг нас ", - писал он в 1954 году. "... Научные концепции ниспровергаются под неудержимым напором новой физики, революция в искусстве подвергает сомнению прежние эстетические воззрения, карта мира полностью меняется, новые средства сообщения преобразуют экономику. Повсюду против старой Европы и против государств, проникнутых европейской культурой, восстают вчера еще порабощенные нации Востока и Дальнего Востока, Африки и Азии; нации, которые казались навсегда погребенными в витринах застывших археологических музеев, теперь пробуждаются и требуют своего права на жизнь. Все это и еще многое другое нас тревожит и предвещает нам близкую гибель. Но мы видим также рождение нового мира и не имеем права отчаиваться. Его еще надо понять и не отказываться от света, который может пролить муза истории Клио".

Продолжая начатую им вместе с Блоком борьбу против традиционно-позитивистской "событийной" истории, Февр взывал "к другой истории ", включающей в себе все стороны жизни и деятельности человека. Он предлагал постепенно переходить от изучения экономической и социальной истории, являвшейся главным предметом внимания "Анналов" межвоенного времени, к более широким темам: истории различных человеческих обществ, их экономическим основам, их цивилизациям. В соответствии с такой программой журнал "Анналы" в 1946 г. изменил свое прежнее название "Анналы экономической и социальной истории ", на новое, отражавшее изменение его интересов: "Анналы. (Экономика. Общества. Цивилизации.)"

(Не много про движение «Сопротивление» мало ли спросит) Сознавая научное и политическое значение исследования истории второй мировой войны, французское правительство вскоре после освобождения страны создал о специальный Комитет по истории второй мировой войны при премьер-министре Франции. Основателями комитета были известные историки Л. Февр, П. Ренувен, Э. Лябруссидр. Генеральным секретарем комитета и фактически его бессменным руководителем являлся профессор Анри Мишель. Комитет организовал сбор документов о движении Сопротивления и правительстве Виши, создал научную библиотеку, развернул издательскую деятельность, с 1950 выпускал журнал " Обозрение истории второй мировой войны".

Отечественные историографы о школе «Анналов»:

Французская историография XX века и школа "Анналов" нашли освещение в двух появившихся почти одновременно монографиях М. Н. Соколовой "Современная французская историография: Основные тенденции в объяснении исторического процесса" (М., 1979) и Ю. Н. Афанасьева "Историзм против эклектики: Французская историческая школа "Анналов" в современной буржуазной историографии" (М, 1980). При методологической схожести позиций между авторами были и некоторые разногласия. М. Н. Соколова основное внимание уделила не столько общим тенденциям развития французской историографии, сколько отдельным проблемам на примере творчества ряда ученых. Она подчеркнула, что М. Блок и Л. Февр, в сущности, не создавали новой научной школы, а только наиболее выпукло отразили новые веяния в своем творчестве. Отделенным от "Анналов" оказался и Ф.Бродель, теория которого о разных скоростях исторического времени, по мнению автора, связана с "Анналами" лишь в отдельных деталях и вообще оценена, как научно несостоятельная. Ю. Н. Афанасьев, наоборот, исходил из концепции "Анналов" как направления с относительно целостным представлением об историческом процессе. Он дал освещение полувекового развития "Анналов", выделив три этапа: период становления с конца 20-х до середины 40-х гг., кульминационный период развития в 40-е - 60-е гг., связанный с творчеством Броделя и стремлением создать "глобальную историю", период конца 50-х - начала 70-х гг., когда на сцену выступило третье поколение школы "Анналов" (Э. Ле Руа Лядюри, Ф. Фюре, П. Шоню), решительно повернувшее, по словам автора, в сторону "дегуманизации и парцелляции" исторической науки. В книге заметно весьма позитивное в целом отношение автора к Блоку, Февру и Броделю, что является вполне оправданным. Но трудно согласиться с мало аргументированными выпадами против П. Шоню, Э. Ле Руа Лядюри, М. Ферро, творчество и новаторский характер концепций которых явно принижены.

14. Второе поколение “Анналов”

Второе поколение школы «Анналов» включало нескольких исследователей: Жоржа Дюби, Фернана Броделя и Жака Ле Гоффа. Им пришлось адаптировать историческую парадигму этого направления к новым веяниям в исторической науке. Но интересным образом, в работах этого поколения французских историков повторилась дихотомия, которая изначально была заложена в философской концепции школы. Второе поколение школы «Ан- налов», как и ее основатели, боролось с классической позитивистской нарративной историей в духе Леопольда фон Ранке, ставившей во главу угла политические события и историю отдельных исторических личностей. Ф. Бродель и Ж. Дюби попытались разорвать с традиционными позитивистскими концепциями, развивая идеи об исследовании социальных структур, содержав- шиеся в работе Марка Блока «Феодальное общество». В трудах Ф. Броделя «Средиземноморье в эпоху Филиппа II» и «Материальная цивилизация, экономика и капитализм» была разработана концепция трех видов исторического времени: времени длительных экономических процессов, обусловленных природными факторами, времени социальных преобразований и времени политических событий, которое противоположно времени длительной протяженности и, наоборот, построено на крайне коротких циклах4. Фактически, Ф. Бродель попытался доказать идею о примате естественных и социальных факторов в истории, отодвинув события нарративной истории на второй план. Ж. Дюби исследовал социальные процессы становления феодального общества, попытавшись подтвердить идею Марка Блока о периодизации феодализма как феномена, существовавшего в период с XI по XVIII вв.5 Изучение ментальностей хоть и декларировалось этим поколением историков, но фактически оставалось на втором плане, в то время как на первый выходило изучение социальных и властных структур общества. Жак Ле Гофф воплотил в себе как раз другую ипостась школы «Анналов», изучая в первую очередь культурные факторы и ментальности. Он сделал два важных поворота в тематике исследований этого направления. В отличие от Дюби, заострившего внимание на феодальной революции XI в., и Броделя, которого интересовали в первую очередь темпы времени «longue duree» и неизменные структуры общества, Жак Ле Гофф обратился, наоборот, к динамическим кратковременным процессам, происходившим в Средневековье. Но его интересовали не политические события. Он в большей степени, чем его предшественники, обратился к идеям М. Блока, содержавшимся в труде «Короли-чудотворцы», и творчески развил их. Развернув свои исследования, Ле Гофф вошел в противоречие с основателем школы М. Блоком, подчеркнув не преемственность и статичность, а динамическое развитие основных структур ментальности в Высоком Средневековье. В частности, он показал, что именно в Средние века были сформированы те идеи и системы представлений, которые стали впоследствии актуальными и нужными для развития всей европейской цивилизации в раннем Новом и Новом времени. В своей работе «Интеллектуалы в Средние Века» Жак Ле Гофф показал, что этот период явился эпохой активного развития культуры, в результате чего в Европе появилась новая социальная прослойка, почти что сословие, интеллектуалов6. Более того, он подчеркнул, что его возникновение было связано не столько с объективными экономическими предпосылками, сколько с деятельностью конкретных лиц, которые в поиске истины, испытывая неподдельный интерес к интеллектуальному труду, создали на пустом месте новую социальную группу и добились ее включения в существовавшую структуру средневекового общества. В работе «Возникновение чистилища» Ле Гофф показал, что ментальность Средневековья не была статичной, и что в этот период появлялись ранее неизвестные новые культурные веяния, являвшиеся ответом на развитие городов, образование новых городских сословий и размывание типичной трехчастной средневековой структуры общества. Ле Гофф настаивал на том, что новые возникшие в Средневековье ментальности и структуры являлись основополагающими для развития не только средневекового общества, но и общества Нового времени. Он подчеркивал уникальный характер Средневековья как особой, динамичной цивилизации, созданной внове после исчезновения цивилизации Поздней Античности, и значительно отличающейся от цивилизации Нового времени. Однако в своих работах Ле Гофф всегда показывал значимость Средних Веков для современности, говоря о том интеллектуальном, культурном и политическом вкладе, которое они внесли в Новое время.