Дополнительные свидетельства 9 страница

И чем всё это кончится?

Не имею ни малейшего понятия. Как бы могли те, кто первыми заметили сокращение мышц под действием электрического тока, предвидеть создание трансатлантического кабеля или дуговой лампы? Все наши сведения говорят нам только о том, что некое великое потрясение в скором времени ожидает человеческую расу, каковое в конце концов и стряхнёт с неё апатию и будет сопровождаться при этом такими психическими знаками, что тем, кто будут жить дальше, окажется более невозможным отрицать истины, которые мы проповедуем.

Подлинное значение нашего движения станет тогда зримо, ибо обнаружится, что мы приучили общественный ум к таким идеям и дали вполне определённое Учение, одновременно научное и религиозное, к которому люди смогут обратиться за водительством.

Что касается до пророчеств, предрекающих человечеству в ближайшее время несчастья, то я допускаю, что нам следует быть начеку. Но даже люди, бывшие в окружении Христа, самым прискорбным образом обманулись и доверительно заявляли, что мир не переживёт их собственного поколения. Самые разные религии также делали напрасные предсказания о конце света.

Я остро осознаю всё это, также как и трудность, связанную с исчислением времени при взгляде на нас из мира потустороннего. Но, сделав все возможные для этого допущения, следует признать, что информация по этому пункту была столь детализирована и достигала меня из столь многих совершенно независимых друг от друга источников, что я был вынужден отнестись к ней достаточно серьёзно и задуматься над тем, не будет ли в скором времени человеческим опытом пройден некий величайший рубеж, самый, как говорят нам, великий из всех, которые до сей поры приходилось пересекать нашей многострадальной расе?*

* Так оно и оказалось. Повидимому, здесь идёт речь о Второй мировой войне. Сегодня мы можем сказать, что это прозорливое предупреждение людям в своё время пропало всуе. Что такое «великий октябрь», две мировые войны, геноцид в ленинско-сталинской России, гитлеровской Германии и других местах – как не разнузданная игра звериных инстинктов, не знающих удержу? И это-то человек, претендующий на цивилизованность и культуру? (Й.Р.)

Люди, которые не вдавались глубоко в этот предмет, вполне могут спросить: «А вам-то откуда знать всё это? Вы что, лучше других?» Мы можем ответить только, что вся жизнь изменилась для нас с той поры, как нас достигло это недвусмысленное знание. Смерть более не загораживает нам света. Мы оставили долину и поднялись на гору, и нам видны теперь необозримые просторы перед нами.

Почему нам бояться смерти, которая, как мы теперь точно знаем, есть пора невыразимого счастья?

Почему нам так бояться смерти родных и любимых, если мы можем быть с ними так близко после этого?

Разве я сейчас не значительно ближе к моему сыну, чем то было бы, будь он жив, но служи в этой Армейской медицинской службе, которая могла бы услать его по своим надобностям на край света? Не бывает месяца, а то и недели, чтобы я с ним не общался. Ну, разве не очевидно, что факты, подобные этим, целиком изменяют весь характер жизни и превращают серый туман исчезновения и разложения в розовую зарю воскресения и вечной жизни?

Вы можете сказать, что ту же уверенность даёт нам христианское откровение. Это правда, и вот почему мы не антихристиане, пока христианство является учением смиренного Христа, а не его заносчивых представителей.

Каждая ветвь христианства представлена в наших рядах, зачастую это оказываются и священнослужители самого разного ранга. Но в описаниях потустороннего мира, данных в священных писаниях, нет ничего определённого. Информация же, которой мы располагаем, описывает небо как мир, наполненный радостным трудом и не менее радостной игрой со всеми родами умственной и физической деятельности, вынесенной из земной жизни, но перенесённой на более высокий уровень: небо искусства, науки, мысли и ума, созидания, борьбы со злом, домашнего уюта, цветов, далёких путешествий, спортивных игр и состязаний, соединения душ, полной гармонии. Вот что описывают нам наши «усопшие» друзья.

С другой стороны, мы слышим от них, и иногда напрямую, о разного рода «адах», каковые суть не что иное, как временные области очищения. Мы слышим о туманах, мраке, бесцельных блужданиях, умственном смятении, угрызениях совести.

«Наше положение ужасно», – написал мне один из них на недавнем сеансе. Вещи эти и реальны, и живы, и вполне удостоверены для нас. Вот почему мы являемся огромной силой для воскресения истинной религии, и вот почему духовенство берёт на себя тяжёлую ответственность, когда оно выступает против нас.

Конечный результат нашего воздействия на научную мысль невообразим. Единственное, что вполне определённо, так это то, что источники всякой силы будут усмотрены скорее в духовных, нежели в материальных причинах.

В религии, быть может, можно видеть немного более ясно. Теология и догма исчезнут.

Люди поймут, что такие вопросы, как число лиц в Божестве или непорочное зачатие, не имеют никакого отношения к развитию человеческого духа, которое является единственной целью жизни.

Все религии станут равны, ибо все оне воспитывают души кроткие и неэгоистичные, каковые суть избранницы Божьи. Христианин, иудей, буддист и магометанин соответственно сбросят различия своих учений и будут следовать собственным верховным Учителям по общему пути нравственности и забудут свою былую вражду, которая сделала религию скорее проклятием, а не благословением мира.

Мы будем в тесном соприкосновении с потусторонними силами, и знание вытеснит ту веру, которая в прошлом воткнула в землю дюжину различных указательных столбов, с тем чтобы они предопределяли путь по соответствующему числу разных направлений.

Таким будет будущее, насколько мне удаётся его разглядеть сквозь отделяющее нас от него расстояние. И всё это вырастет и расцветёт из семени, которое уже посажено и за которым мы сейчас ухаживаем и которое поливаем посреди холодных порывов ветра этого враждебного мира.

Не подумайте, будто я притязаю на какое-то особое лидерство в этом движении. Я делаю, что могу, но многие другие тоже сделали то, что могли – многие скромные труженики и сотрудники, выдержавшие лишения и оскорбления, но которые в конце концов были признаны как современные Апостолы. Что касается до меня, то я могу претендовать только на то, что был инструментом таким образом устроенным, что он имел некоторую благоприятную возможность распространять данное Учение среди людей.

Это есть работа, которую я буду делать как голосом, так и пером и которая займёт весь остаток моей жизни. Какую форму она вскорости примет, я не могу сказать. Планы человеческие вещь пустая, и орудию лучше лежать пассивно, пока рука великого мастера снова не пустит его в дело.

1924г.