Этот серьезный человек дошкольник 3 страница

Так что же дороже нам в наших детях? Сиюминут
ное, сегодняшнее послушание или богатство детской
фантазии, радость творчества, радость игры?

Как дарить подарки

Подарки! Подарки! Вся семья довольна! Тут в альбомах марки... Новый мяч футбольный...

А. Барто

Все знают, что игрушка — лучший подарок для ребенка. Но мало кто из родителей задумывается над тем, какое это сложное дело — выбор подарка. Если вы хотите, чтобы подаренная игрушка принесла ребенку радость, не забывайте, что игра — мир вашего ребенка, а игрушки — кирпичики этого мира. Поэтому постарайтесь быть внимательными и чуткими к просьбам детей. Не всегда

дети просят купить им самые дорогие игрушки. Часто ре
бенку милее какие-нибудь бруски, веревки, лоскутки,
все то, что родители принимают за ненужный мусор. A
купив дорогую электрическую машину, мы нередко оби-
жаемся, когда видим, что очень быстро пропал у ребен-
ка интерес. Своей невнимательностью, несерьезным от-
ношением к игровым потребностям мы не только лишаем
детей удовольствия, но нередко глубоко обижаем их или
роняем в души детей первую горькую мысль о возмож-
ном непонимании со стороны самых близких людей.

Детские психологи часто обращают внимание на то,
что о «проблеме отцов и детей» начинают говорить лишь
в семьях подростков, хотя зерна будущих противоречий
закладываются значительно раньше подросткового воз
раста. Они могут возникать и в игре, если взрослые, пы
таясь руководить игровыми действиями, не учитывают
возможности ребенка. |

Мама купила дочке куклу с набором одежды. Девочка спешит нарядить куклу и сразу же берется за платье. Мама прерывает ее: «Нет! Сначала нужно рубашечку». Девочка надела рубашечку и опять к платью. Мама советует: «Теперь надо штанишки надеть!» Девочка не в силах выпустить платье из рук, она спешит, кукла падает. Мама сердится, дочка заливается слезами. Игра превращается в неприятность.

Мне могут возразить: «Вы же сами говорили, что надо приучать детей правильно выполнять последовательность действий. Мама хотела научить свою дочь игровому действию». Это, конечно, верно. Однако воспитание, осо- ' бенно в игровой деятельности, должно быть продуманным не только в своем содержании, но и в методах воздействия. Согласитесь, в данной ситуации мама явно не учитывала эмоциональное состояние ребенка, вполне понятное возбуждение девочки, ее радость. Часто, очень часто нам не хватает терпения. Гораздо эффективнее было

бы сначала понаблюдать за игрой, дать ребенку насладиться новой куклой, а уж потом осторожно посоветовать, как лучше играть, или показать игровое действие. Для развития игры полезно рассказать, как мама помогает дочке одеваться, обратить внимание малыша на ваши домашние занятия, разъяснить смысл ваших действий. И очень скоро вы увидите, какой разнообразной и содержательной станет игра ребенка с теми же игрушками!

В доме появилась новая железная дорога. Сын так мечтал о ней! Теперь они с отцом разбирают рельсы, достают из коробки вагончики. Мальчик волнуется, спешит. Как хочется увидеть бегущий по рельсам состав! Но папа хочет все объяснить сыну, он внимательно читает инструкцию, разбирается, как нужно управлять движением вагонов, как переводить стрелку. Папа сам увлекся и забыл, что сыну всего лишь 5 лет и он устал от волнения, от ожидания. Мальчик не слушает, отвлекается, не понимает объяснений. Папа нервничает. Сын чувствует, что им недовольны, но не может понять, что же он делает не так? Ведь они с папой так мечтали о железной дороге!

Еще раз приходится повторить, что дети играют с одними и теми же игрушками по-разному, в зависимости от уровня развития игры. Не торопите ребенка. Позвольте детям использовать игрушку так, как им хочется. А если вы хотите играть вместе и научить ребенка новым игровым действиям, то сначала пусть дети покажут вам, как нужно играть. И только после этого вы можете предложить свой вариант игры. Но в этом случае обязательно учитывайте возможности ребенка. Не спешите предлагать то, что требует слишком больших усилий. Пусть ребенок осознает себя в игре умелым и сильным. Ведь пока только игра дает дошкольникам возможность почувствовать равенство со взрослыми. Мы, родители, мечтаем о том, чтобы дети, став взрослыми, превзошли нас, были ум-

________________________________________________ 67

нее, сильнее, совершеннее. Поэтому дадим детям возможность пережить радость от успешно выполненного игрового действия. А наградой нам будет гордое восклицание нашего ребенка: «Смотри! У меня получилось, как у папы!»

Хочется предостеречь и от другой ошибочной, но, к сожалению, распространенной реакции на игровые действия детей. Это излишний восторг, постоянное умиление, которое окружает детей в некоторых семьях. Такая атмосфера вредна для становления личности, она тормозит полноценное развитие игровой деятельности. Если вы заметили, что ребенок освоил игровые действия со старыми игрушками, измените замысел игры, предложите более сложное содержание, придумайте новую игровую роль. Вот тогда можно подумать о подарке для ребенка. И пусть новая игрушка поведет малыша вперед, к новым играм, к новому этапу развития.

День рождения! Кто из нас не помнит этих едва ли не самых счастливых дней нашего детства! Ожидание завтрашнего утра, хлопоты мамы на кухне, запах праздничного пирога, много гостей и, конечно, подарки! Но чувство меры нужно и здесь.

«Сердце у Алика то часто стучит, то замирает. Что за день!

— Какой ты нарядный! Да ты уж совсем взрослый! Подумать только — пять лет!

Алик от счастья подпрыгивает то на одной, то на другой ноге и поспешно исчезает с очередным свертком в своей комнате. Не успевает он хорошенько рассмотреть один подарок, как опять звонок в дверь. Пока развязываешь ленту, пока разворачиваешь бумагу, пока открываешь таинственные коробки, сердце того и гляди выпрыгнет! А звонок уже возвещает о прибытии нового гостя. А вот один гость не принес никакого подарка. Он просто пожелал: «Расти большой и здоровый!» И все. Мальчик все враждебнее смотрит на гостя. «Ты почему не принес подарка?» — не

выдерживает наконец Алик, глядя исподлобья. «Пусть он уходит! Не нужно мне такого гостя!» Алик уже не говорит, а вопит. Щеки залиты слезами, подбородок дрожит, глаза сверкают гневом. Матери с трудом удается увести его в другую комнату и успокоить. За столом воцаряется тишина. Но правила хорошего тона требуют, чтобы гости не чувствовали себя стесненно. Поэтому хозяин первым поднимает бокал с вином: «Выпьем, друзья, за здоровье нашего дорогого доктора! Только благодаря ему мой бесстыдник празднует сегодня свой пятый день рождения...»

Что же, отменить подарки, отменить дни рождения?
Нет, конечно же, нет. Только постараться, чтобы радость \
не переходила в нездоровое возбуждение, интерес к но
вым игрушкам—в подсчитывание количества подаренных
ценностей, а желание получить подарок—в душевную
черствость и пустую, холодную требовательность...

Подарок..тем дороже, чем дольше о нем мечталось, Пусть дети получат в подарок самую желанную игрушку. '

Но часто наша родительская способность и готовность покупать и платить совмещается с «важным» воспитательным умыслом: «Куплю, если...». Педагогам давно известно, что поощрение ребенка не должно носить характера подкупа или обязательства. Однако в повседневной жизни мы все часто переходим именно на этот путь: «Вот съешь котлетку, мама даст тебе книжечку. Не ходи гулять — на тебе за это шоколадку». Часто обсуждая будущий подарок, родители говорят: «Если ты будешь хорошим, послушным, я тебе куплю..»

«Покупают и продают, покупают и продают? Роди-тели покупают игрушки, дети продают послушание. Но послушание на полках не лежит. Там — только куклы со стеклянными глазами. Игрушки, в которые вдыхает жизнь Детская фантазия. Бывает, что послушанию приходит конец с приобретением вещи. А дальше'что? Опять идти в магазин? Кончится ли когда-нибудь вообще купля и продажа? Детский мир... Мир? Или только — магазин?»

Этот вопрос вместе с писательницей Д. Римкуле-Земзаре мы задаем себе и всем родителям.

Как дарить подарки? Давайте подойдем к этому вопросу еще с одной стороны. Вспомним скорее грустную, чем смешную французскую кинокомедию «Игрушка»: одинокий ребенок среди сказочно богатой коллекции игрушек, ребенок, задаренный всем, что только душе угодно. Одинокий ребенок, жаждущий простого человеческого тепла, жаждущий любви. Пронзительная и высокая нота этого фильма заставляет внимательнее оглянуться на самих себя. Всегда ли мы покупаем детям игрушки, руководствуясь любовью и заботой о них? Не открываются ли то тут, то там наши взрослые проблемы? Подарил дорогую игрушку, потому что обещал взять на рыбалку и не взял, вместо желанной куклы купили роскошную меховую собачку, потому что у какой-то там тети Нины, представьте, такая же... Забываем, обманываем, раскаиваемся, проявляем неоправданную жестокость, ищем забвения от собственных. неудач и дарим, дарим, дарим игрушки... А дети еще не все понимают, но очень многое чувствуют. «Ишь, подлизывается...» — реакция на подарок может бы±^ и такой.

Если вас, уважаемые читатели, все еще волнует вопрос о том, сколько же нужно ребенку игрушек, отвечу вам так: мало. И много, много внимания, терпения, творчества, такта, заботы и любви. Много любви...

Глава 3

«ДАВАЙ, КАК БУДТО МЫ...»

ТВОРЧЕСКОЕ

ВООБРАЖЕНИЕ -

ПРОДУКТ ДЕТСКОЙ ИГРЫ

Фантазия или реальность?

Я знаю, что надо придумать, Чтоб не было больше зимы, Чтоб вместо высоких сугробов Вокруг зеленели холмы. Смотрю я в стекляшку Зеленого цвета, И сразу зима Превращается в лето.

А. Барто

Однажды ко мне за консультацией обратилась мама пятилетнего мальчика. Ее тревожило поведение сына: быстро менялось настроение — он то безудержно смеялся, а то вдруг по малейшему поводу начинал плакать, с трудом засыпал по вечерам, спал неспокойно, боялся темноты. Рассказывая об этом, мама старательно подчеркивала его развитое воображение, поясняла, что фантазирование — излюбленное занятие ребенка. А вот на вопрос, умеет ли ее сын играть, мама ответить не смогла.

Мальчик играл мало, да и игры как таковой у него не было.

Воображение без игры. Игра — без воображения. Возможно ли это? Вопрос о соотношении воображения и /детской игры один из фундаментальных вопросов психологии.

В истории науки долго господствовало представление о первичности воображения и об игре как продукте детской фантазии. «Когда видишь, как всецело ребенок поглощен содержанием рассказываемой ему сказки или рассказываемой им самим фантастической истории, с какой серьезностью он действует в своих играх и в какое отчаяние приходит, если ему мешают, то не можешь не признать, что здесь еще существует полная или почти полная иллюзия действительности». Такое понимание соотношения игры, фантазии и реальности принадлежит немецкому психологу Вильяму Штерну. Игре отводится роль некоего буфера между все возрастающими воздействиями реального мира, необходимостью приспособиться к нему и желанием продлить наслаждение в воображаемом и потому безопасном мире фантазии. Игра — продукт воображения, ее содержание — символизация неудовлетворенных желаний. Эти теоретические положения использовались при анализе различных особенностей поведения, для нас особенно любопытен анализ игры. «Ганс играет маленькой лошадкой. В этот момент лошадка падает. Он кричит: «Упала лошадка! Смотри, какой шум она делает!» Это весьма реалистическое игровое действие объяснялось как фантастическое выражение подавляемой ревности ребенка к могущественному отцу и желания большей близости с матерью.

Последователи и реформаторы психоаналитической теории детской игры вносили новые уточнения, детали, фрагменты. Например, в_с_овременном виде психоанализ придает игре как продукту воображения роль защиты от

угрожающего детским фантазиям общества, и прежде всего защиты от травмирующего реализма семейного вое-питания. Хочется обратить внимание читателей на то, что в литературе, посвященной психоаналитическим исследованиям игры, имеются серьезные расхождения между собственно анализом и самими анализируемыми факта- ми. Тонко подмеченные особенности игры, отражающие встречающиеся в семьях ошибки воспитания, неправо- мерно оцениваются как закономерность развития вооб- ражения и игры.

Игра — это фантастический мир, освобождающий от деспотизма и подавления взрослых, мир открытия вытесненных желаний, мир реализации нереализуемого. Такой представляется игра с позиции идеи первичности воображения, которая и сегодня сохраняется в некоторых теориях детской игры. Интересно, что само воображение понимается при этом весьма специфично. Поэтому, уважаемые читатели, давайте немного отвлечемся от игры и задумаемся, а что же, в сущности, это такое, казалось бы, так хорошо знакомое нам детское воображение?

«Я любил сказки про гномов. Чем больше я читал книг про добрых и веселых карликов, тем больше верил, что они живут где-то среди нас... Каждый день я находил следы веселых шуток, но самих шутников не видел. И только однажды зимой мне повезло. Я катался на лыжах в овраге за нашим поселком. Каждый раз, съехав с горы, я задерживался в долине и подолгу рассматривал разные снежные бугорки и кочки, и подтаявшие корки снега, и заиндевевшие сухие травы... И эти травы уже не были для меня обыкновенными травами. Они представлялись мне деревьями в лилипутском лесу. Я различал их тонкие, как карандаши, стволы и корявые ветви, заснеженные рыхлыми шапками».

Реальность и фантазия, правда и вымысел... Некото-Рие исследователи считают, что мир, созданный вооб-

ражением ребенка, по яркости, отчетливости, зримости не уступает миру реальному, непосредственно видимому. Полагают, что ребенок живет в мире иллюзий, смешивая фантазии с образами реальной действительности. Казалось бы, и в нашем примере мир гномов заслонил для героя рассказа писателя Л. Сергеева реальный, действительно существующий мир. Мальчик увидел гнома. Но это уже не был образ воображения, это было особое, отличное от нормы состояние, похожее на галлюцинацию. В этом убеждает нас финал этого очень точно психологически написанного рассказа.

Мальчик заболел. «Где же ты так долго катался? — сказала мама. — И что это с тобой? Ты весь красный! — Мама приложила руку к моему лбу. — Да у тебя температура! -- Мама стряхнула с моей куртки снежную пыль, развязала шарф и шапку. Потом сняла мои валенки и на пол шлепнулись лепешки снега, как вафли».

Психологические исследования показывают, что, как бы ни были отчетливы и эмоционально насыщены образы воображения ребенка, тем не менее дети очень хорошо отличают воображаемое от действительного. И в то же время и по содержанию, и по происхождению образы воображения тесно связаны с образами реальности.

Существует несколько форм связи действительности с продукцией воображения.

Во-первых, всякое создание воображения строится из элементов, взятых из действительности и содержащихся в прежнем опыте человека. Воображение может создавать все новые и новые комбинации, но первоначальными элементами, из которых создается самое отдаленное от реальности фантастическое представление, всегда будут впечатления действительности. Вот как фантазируют о тех же гномиках пятилетние малыши. «Однажды у одного гномика сломалась от землетрясения пещерка. Другой гномик пригласил его к себе. Стали они вместе жить. Им

очень мешал великан. Задумали они схитрить и наказать великана. Однажды маленькие гномики сказали друг другу: «Давай пригласим к себе двух молоденьких Дюймовочек и поженимся». Не правда ли, в этой фантастической истории немало реализма?

Творческая деятельность воображения зависит от богатства и разнообразия прежнего опыта человека, потому что опыт представляет материал, из которого создается ткань фантазии. Чем богаче опыт человека, тем больше материала, которым располагает его воображение. Это заставляет признать, что воображение ребенка все же значительно беднее воображения взрослого.

Отсюда следует важный вывод. Если мы хотим развить воображение наших детей, надо расширять их представления об окружающем реальном мире. Чем разнообразнее представления о реальности, тем богаче фантазия. Это первый парадокс воображения.

Во-вторых, общность фантазии и реальности — это более сложная'связь между готовыми продуктами фантазии и каким-нибудь сложным явлением действительности. Воображение — средство расширения опыта, потому что ребенок может вообразить то, чего не видел, может представить себе по чужому рассказу или описанию то, чего непосредственно в его личном опыте не было. С помощью воображения ребенок может выходить далеко за пределы своего собственного или непосредственно наблюдаемого опыта, усваивая исторический социальный опыт других поколений. Опыт опирается на воображение, чем богаче воображение, тем богаче и внутренний опыт человека. Это второй парадокс воображения.

«Кирюша мечтает о юге, о жарких странах, часто спрашивает: «Ну когда же мы поедем на этот юг?» Сейчас он сидит в саду и самозабвенно тянет:

«Волны по морю колыхаются, ветер помчался за мною вдогонку.

Мчится ветер и снег. Я никогда, никогда не видел юга.

Я никогда, никогда твоей красоты не увидел. Я никогда, никогда, никогда не увидел тебя, мой юг».

В-третьих, форма связи реальности и фантазии — это эмоциональная связь. Ребенок подобно поэту вкладывает в свои фантастические продукции искренние реальные переживания. Поэт ненавидит, любит и страдает вместе с собственным творением, девочка на самом деле любит свою куклу, как если бы это был ребенок.

Воображаемое не всегда вызывает приятные переживания положительные эмоции. Вспомним С. Маршака: «Дали Мурочке тетрадь, стала Мура рисовать!» Рисунок закончен, надо бы радоваться, а тут слезы: очень уж страшной получилась «бяка-закаляка, кусачая», которую Мура сама «из головы выдумала».

И, наконец, связь фантазии и реальности заключается^ переходе из одного в другое. Действительно, образ воображения, воплощенный в произведении искусства, творении мастера, изобретении конструктора, начинает свою реальную действительную жизнь. Это «кристаллизованное» воображение, сделавшись вещью, начинает влиять не только на другие вещи, но и на людей. Новый предмет создает новую потребность. Фантазия стала реальностью, а эта новая реальность порождает новый полет воображения и фантазии.

Итак, мы пришли к выводу, что никакой непреодолимой пропасти между воображаемым и реальным в психике нет, наоборот, одно без другого не существует. Отсюда становится понятным, что воображение ребенка не строит свой детский, фантастический, оторванный от реальности мир. Воображение ребенка рождается из впечатлений окружающего мира.

В первой главе подчеркивалось, что игра возникает из потребности ребенка узнать окружающий его мир, причем жить в этом мире так, как взрослые. Игра как способ познания действительности есть одно из главных условий развития детского воображения. Да-да, конкретный психологический анализ игры и воображения в детском возрасте показывает, что все обстоит несколько иначе, чем долгое время казалось наблюдателям игры. Не воображение порождает игру, а деятельность ребенка, познающего мир, творит его фантазию, его воображение. Игра подчиняется законам реальности, а ее продуктом может быть мир детской фантазии, детского творчества.

Воображаемая ситуация

Мы путешествовали на парусном корабле «Воробей». На реке, около сломанной ивы, мы разбили племя краснокожих дикарей. После этого потерпели кораблекрушение и подверглись нападению зверей, но нас спас храбрый барабанщик. 'Мы гостили в лагере у одного очень дружественного народа и благополучно вернулись (Митя и Никита).

А. Толстой

Игра подчиняется законам реальности. «Как же так? — спросит читатель. — Мальчик, перевернув стул, воображает себя едущим в автомобиле, а девочка угощает всех только что приготовленным супом. Где же здесь реальность?»

Давайте разберемся в структуре игровых действий. Используем предложенный читателем пример. В игровой Деятельности мальчика можно выделить действие, направляемое сознаваемой ребенком целью. Цель данного игрового действия ехать на автомобиле (в отличие от продук-

тивного «взрослого» действия приехать куда -либо). Всякое действие, помимо цели, может быть определено через операцию. Операция — это тот способ, которым осуществляется данное действие. В игровых действиях возникает несколько необычное соотношение между действием и операцией. Понаблюдаем за играющим ребенком, но, конечно, сделаем это осторожно, чтобы не нарушить игру. Мальчик уселся в образованное ножками стула углубление, вот он руками обхватил концы ножек и приподнимает слегка стул. Стоп. Операция, способ выполнения действия, соответствует стулу. Ребенок учитывает его физические свойства: тяжесть, длину и форму ножек. А действие? На какой предмет направлено сознание ребенка? На стул? Нет, нет. Игровое действие ребенка соответствует автомобилю. Причем ехать на автомобиле — это для ребенка совершенно реальное действие, оно извлечено из реальной, наблюдаемой жизни. Давайте спросим мальчика, что он делает? В ответ удивленное: «На машине еду!» Читатель скажет: «Ну, реальность игрового действия надо еще доказать, автомобиля же нет, есть стул». Вы правы.

Давайте чуть-чуть вмешаемся в игру. Возьмем на себя роль постового милиционера и будем зажигать огни игрушечного светофора. «Красный свет» — автомобиль тормозит и останавливается. Малышу очень хочется ехать, но нельзя, где ж это видано, чтобы машины ехали на красный свет.

Итак, мы убедились, что игровое действие подчиняется не логике грезящегося желания, а логике реальных жизненных отношений. Выходит, что в структуре игрового действия нет никаких фантастических элементов? А куда исчезло воображение? Мы раньше говорили, что оно возникает как продукт игры. Действительно, это так. Своеобразие строения игрового действия, в котором, как мы видели, имеется расхождение между сознавае-

мой целью и реальной двигательной операцией, и порождает фантастический момент игры или, как говорят психологи, воображаемую игровую ситуацию. Чтобы окончательно понять психологический смысл воображаемой ситуации, продолжим наше наблюдение в уже совместной с ребенком игре на правах партнера. Постовой милиционер, останавливая машину, просит шофера показать, скажем, исправность тормоза. Ребенок объясняет, что его машина исправна, что она только что из ремонта и с тормозами все в порядке. Ребенок эмоционален, его поведение — это желание доказать, что его машина самая лучшая на свете. Закончим игру, разрушим игровую ситуацию, перевернем стул и поставим его на место. Спросим ребенка как бы невзначай, что это за предмет такой, и получим ответ: «Да это же стул, я сижу на нем, когда обедаю». Ребенок прекрасно сознает значение предмета, способы его функционального употребления. Теперь становится яснее особенность игровой воображаемой ситуации, отличающей ее от реальной.

Обычно в продуктивном действии личностный смысл конкретизирует значение предмета. Что же такое_лимнос-_ тный смысле Поездка в автомобиле в зависимости от обстоятельств может иметь для одного человека разный смысл. Одно и то же по своему операциональному соста-j ву действие психологически может быть очень различ-1 ным. Сравните: деловая поездка к месту работы, свадеб-1 ное путешествие, соревнование автомобилистов или) похищение автомобиля преступником. Однако во всех этих ' случаях значение автомобиля как средства передвижения уточняется в соответствии с данным человеком или данными обстоятельствами. В игре все происходит несколько' иначе. Предметы приобретают особый игровой смысл. \ Возникновение игрового смысла и есть единственный;' фантастический элемент детской игры, порождающий \ соображаемую ситуацию.

Может быть, психологический анализ игры в авто
мобиль показался читателям слишком академическим и
далеким от повседневных родительских забот. С этим труд
но согласиться. Дело в том, что знание законов построе
ния воображаемой ситуации в детской игре помогает
правильно реагировать на различные формы развиваю
щейся игровой деятельности у детей.
: Парадоксы воображения связаны с парадоксами игры.

: Если мы хотим, чтобы игра наших детей была развитой, полноценной, способствующей гармоническому развитию душевной жизни, в том числе способности к вооб-; ражению, необходимо в игре подчеркивать и воспитывать некоторый реализм. Надо ненавязчиво и осторожно следить, чтобы игра не превратилась в бесплодное фантазирование, манипуляции игровыми смыслами. В семьях, где воспитывается один ребенок, где по тем или иным причинам ограничено общение со сверстниками, возникают и укореняются речевые игры, когда воображаемая ситуация не создается, а рассказывается. Родителям проще играть с ребенком, только разговаривая с ним, к тому же от такой игры не бывает беспорядка в квартире. Нередко в результате возникает устойчивое переименование предметов, игровой смысл как бы заслоняет реальное значение. Иногда переименовываются люди, чаще; всего ближайшие взрослые. «После ужина играли. Ехали; поездом, а потом самолетом в Москву... Папа, как выяс-| нилось, вскочил не на тот поезд... Впрочем, не папа, а I Алеша. Да, опять все вернулось на круги своя: я — Але-¹ ша, мамочка наша — Маша, а Маша — мама».

Такая игра может быть забавной, однако психологическая ее полезность невелика. Особенно нежелательно фиксировать внимание ребенка на этой деятельности, что может привести к вытеснению иных форм игровой активности. Правильно руководить игрой — значит воздействовать на игру в интересах полноценного психического

развития ребенка. Но при этом необходимо понимать логику и закономерности развития самой игры. Иначе, по незнанию, мы можем подкреплять некоторые нежелательные формы поведения или неосторожным вмешательством разрушить намечающиеся позитивные моменты.

Чтобы избежать ошибок в руководстве игрой, рассмотрим некоторые особенности воображаемой игровой ситуации, в этом нам помогут оригинальные эксперименты, проведенные психологом Л. С. Славиной. Посмотрим, как был организован этот эксперимент. Вначале изучали игры по одинаковым сюжетам у детей младшего и старшего дошкольного возраста. Выяснилось, что дети разных возрастов играют в одинаковые по сюжетам игры, однако по своему содержанию это игры разные. Изучались простые бытовые игры типа «дочки-матери». Дети старшего возраста создавали воображаемую ситуацию детского сада или семьи, распределяли роли, использовали игрушки. Детям предлагали куклы, мебель, столовую и чайную посуду, тарелочки и ведерки большого размера, плиту с кухонными принадлежностями, много мелких кубиков и кирпичиков, которые можно бы раскладывать в тарелочки. Все игровые действия старших детей подчинялись принятым в игре ролям, соотносились с действиями партнеров.

Затем изучали игру малышей. После рассматривания выбора игрушек дети начинали манипулировать с наиболее понравившимися предметами, совершая однообразные действия, которые никак не сочетались с игрой партнера. Воспользуемся записью наблюдений за игрой четырехлетних девочек.

«Люся расставила мебель, посадила за стол кукол, затем отошла к столу, на котором были кубики, и стала перекладывать кубики из одного большого ведрышка в другое. Так продолжается до конца игры. В это время Оля,

О 0

повернувшись спиной к Люсе, раскладывает кубики по тарелочкам. Тарелки стоят стопками. Она берет из стоящего перед ней ведрышка один кубик, кладет его в тарелочку, снимает со стопки и ставит на пустой стул, стоящий рядом. Затем берет следующий кубик и т. д., пока более 40 тарелочек не было расставлено таким образом. Затем она так же методично начала по очереди брать кубики с каждой тарелочки и класть их в ведро, а тарелочки ставить опять стопками. Когда кончила, начала опять все сначала. Игра эта длилась 1 ч. 20 мин. Ни та, ни другая девочка за все время игры ни разу не обратились друг к другу, а также не обращали решительно никакого внимания на кукол».

Для понимания игры одного наблюдения недостаточно, часто истинный смысл игрового действия открывается только в беседе с ребенком.

Эксп.: «Ты кто?» Люся: «Я — руководительница». Эксп.: «А ты?» Оля: «Я тоже». Эксп.: «Что ты делаешь?» Люся: «Обед готовлю». Эксп.: «Оля, а ты что делаешь?» Оля: «Я кашу раздаю».

Эксперименты обнаружили интересную особенность игры младших детей. Действительно, реальное содержание игры заключается в воспроизведении простых и однообразных манипуляций предметами. Но из ответов девочек следует, что в игре имелись и воображаемая ситуация, и игровая роль. Логика эксперимента заставляет искать ответ на вопрос, какую же функцию выполняет воображаемая ситуация в предметной игре младших дошкольников?

Как найти ответ? Давайте, вслед за Л. С. Славиной, попробуем сконструировать специальный эксперимент. Будем рассуждать так. Если воображаемая ситуация необходима ребенку, то, как бы мы ни пытались устранить ее, это не должно получаться. Естественно, что мы не будем разрушать игру так таковую. Попробуем устранить из игры все игрушки, которые могут наталкивать детей