Кейнсианство и неокейнсианство 3 страница

Рассматриваемая концепция не дает убедительного ответа и на вопрос о том, насколько обоснованы ожидания, какова степень соответствия прогнозов реальной действительности. Не оправдывается и подвергается критике одно из важнейших положений теории рациональных ожиданий о равной доступности информации всем участникам экономического процесса.

 

Эволюция кейнсианства

В современной западной экономической литературе и в практике государственного регулирования экономики сохраняет определенное влияние кейнсианское направление, хотя его сторонники оттеснены на второстепенные позиции и критика в их адрес не прекращается. До середины 1970-х годов в большинстве развитых стран кейнсианство составляло теоретическую основу государственного регулирования экономики. Дж. Кейнс разработал макроэкономическую теорию эффективного спроса, составившую основу его теории государственного регулирования. Считая одной из важнейших задач такого регулирования экономики достижение «полной занятости», он концентрировал внимание на образовании и движении национального дохода, рассматривая все экономические процессы сквозь призму реализации, обеспечения эффективного спроса. Многие теоретические положения Дж. Кейнса были восприняты многочисленными последователями, претерпели определенную эволюцию и используются до сего времени.

Современное кейнсианство не является чем-то единым. В нем выделяется течение ортодоксальных кейнсианцев, считающих себя главными хранителями концепции Дж. Кейнса. Этот вариант разрабатывался такими известными экономистами, как Э. Хансен, Дж. Хикс, С. Харрис, П. Самуэльсоном и др. Непосредственным воплощением кейнсианской ортодоксии явилась, прежде всего, инвестиционная теория цикла, составившая основу антициклического регулирования экономики, ориентирующая на гибкое использование доходов и расходов бюджета в связи с изменением конъюнктуры, налоговой системы, выплат по социальному страхованию и др. Ортодоксальное кейнсианство включилось также в решение проблемы экономической динамики. В дальнейшем кейнсианская ортодоксия пошла по пути интеграции с неоклассической теорией, в результате чего появился неоклассический синтез Пола Самуэльсона, сформировавшего модель смешанной экономики. Новая концепция базировалась на соединении кейнсианства с традиционными положениями неоклассицизма. Этот ортодоксальный вариант включил, с одной стороны, инструментарий кейнсианской теории с бюджетными, налоговыми, финансово-кредитными методами государственного регулирования экономики, а с другой — ориентировал на более строгий учет и широкое использование рыночных условий (конкуренция, динамика цен и др.). В неоклассическом синтезе ортодоксальное кейнсианство во многом теряло своё лицо, поскольку низводилось до частного случая неоклассической теории, которая в свою очередь рассматривалась в качестве общей основы функционирования экономической системы, включая оптимальное распределение ресурсов, рыночное саморегулирование, распределение доходов. Как утверждал П. Самуэльсон, «с одной стороны, надо проводить политику кредитно-денежной экспансии, способствующей развитию капитала вглубь и значительным масштабам капиталовложения; с другой стороны, тенденция к возникновению инфляционного разрыва в результате такого увеличения инвестиционных расходов должна быть нейтрализована при помощи жёсткой фискальной политики, предусматривающей достаточно высокие налоговые ставки (и достаточно низкие правительственные расходы). Это должно привести к такому сокращению доходов, оставшихся у населения (после уплаты налогов), чтобы заставить его сократить потребление и, таким образом, освободить средства для инвестиций не вызывая при этом инфляции».[35]

Формальное объединение кейнсианства с неоклассицизмом не дало ожидаемых результатов. Однако идея синтеза продолжает привлекать внимание экономистов до сего времени. Признавая бесплодность очередных попыток создания на основе ортодоксального кейнсианства эффективной экономической теории, как это было с неоклассическим синтезом, сторонники данного направления вынуждены вновь и вновь возвращаться к идее синтеза двух ведущих экономических концепций. На такой же основе предпринимались усилия по модификации концепции регулируемого капитализма сторонниками так называемой «новой экономической теории» (new economic) У. Хеллером, Дж. Тобином, А. Оукеном и др. Они пытались усовершенствовать систему кратковременного антициклического регулирования как средства обеспечения устойчивого экономического роста. Одним из главных рычагов воздействия на конъюнктуру принималось снижение налогов. Приверженцы new economic обосновывали экспансионистский внешний курс, недооценивавший угрозу инфляции. В результате весьма высокое влияние, каким данная теория пользовалась в США, было подорвано.

Вмешательство государства в экономику в качестве регулирующей силы имеет свои границы. В 1970-е годы отношение к кейнсианской концепции резко изменилось. Критика кейнсианства в это время усилилась. Последователей Дж. Кейнса обвинили прежде всего в том, что их теория нарушала принципы свободного предпринимательства, мешала естественному ходу экономического процесса, его саморегулированию. Кейнсианцев упрекали и в том, что они не проявили должного внимания к вопросам движения денежной массы, ценообразования, динамики цен, нормы процента, отбросив их на второстепенные позиции как несущественные. Все это в значительной мере не принималось в расчет при формировании антициклических программ, моделей экономической динамики.

К ортодоксальному кейнсианству относятся также некоторые экономисты старой кембриджской школы в Англии, которую в 1970-х годах представляли М. Познер, Р. Кан и др. Они исходили из принятого кейнсианцами толкования природы и причин нестабильности экономики и роли государственного регулирования в ее преодолении. Отличительной особенностью этой группы был анализ воспроизводительных процессов, которые рассматривались с учётом основных хозяйственных потоков, получавших реальные количественные оценки. Полагаясь на инструменты бюджетной политики и методы регулирования валютного курса, сторонники старой кембриджской школы были убеждены, что всё это одновременно в состоянии обеспечить как достижение полной занятости, так и стабильность цен и равновесие платёжного баланса.

Современное кейнсианство включает несколько течений. Наряду с приверженцами кейнсианской ортодоксии многие экономисты — сторонники теории Дж. Кейнса — отвергают ортодоксальный вариант, обосновывают необходимость очищения и обновления кейнсианской концепции. С одной стороны, они ратуют за восстановление чистоты теории Дж. Кейнса, удаление из нее различных наслоений, внесённых в нее его многочисленными последователями. С другой — стремятся дополнить кейнсианскую концепцию недостающими, на их взгляд, элементами, обновить ее на собственной основе, влить в кейнсианство новую кровь, оживить его, придать ему современное звучание и сделать вновь дееспособным. Такой вариант обновления был начат, например, группой представляющих монетаристское посткейнсианство влиятельных американских экономистов, в числе которых А. Лейонхуфвуд, С. Вайнтрауб, Д. Давидсон, Р. Клауэр, Х. Мински и др.

По мнению американских экономистов, различия между учением Дж. Кейнса и неоклассической концепцией более глубокие, нежели их представляли его ортодоксальные последователи, рассматривавшие кейнсианскую концепцию как теорию равновесия в условиях неполной занятости. Р. Клауэр, а вслед за ним А. Лейонхуфвуд, отвергая эти утверждения, квалифицировали кейнсианство как теорию неравновесия, как макроэкономическую теорию приспособления к нарушению экономического равновесия.

Современные кейнсианцы считают, что сама теория Дж. Кейнса в состоянии дать обоснованное решение этих вопросов, если её очистить от всех чуждых наслоений.

Выступая за возрождение кейнсианства с учетом современных потребностей, С. Вайнтрауб, Д. Давидсон, А. Лейонхуфвуд и другие экономисты стремятся не только очистить ее от всего, по их мнению, не свойственного самому основанию учения, но и устранить упрощенные подходы к экономическим процессам. «Для того, чтобы вернуться на утерянные позиции, — пишет X. Мински, — теорию денег Кейнса следует возродить в том виде, в каком она изложена в книге «Общая теория», что позволит продемонстрировать упущения и ошибки как традиционной «кейнсианской теории», так и современного монетаризма».[36] Восстановлению денежных аспектов придается особое значение, поскольку в этом случае, как считают авторы, кейнсианская концепция будет пригодна и для анализа инфляционных ситуаций, и для разработки антиинфляционных мероприятий. Большое место при этом отводится вопросам организации оперативных и надежных источников достоверной экономической информации.

Однако экономическое развитие в 1980-е годы, НТР потребовали снижения издержек государственного регулирования за счёт сокращения прямого вмешательства государства и его бюрократического аппарата в экономику. Всё это привело к расширению рамок свободного предпринимательства на основе рынка, конкуренции и усиления роли внутрифирменного планирования экономической деятельности. В таких условиях о восстановлении прежнего положения, утраченного доверия и престижа кейнсианской теории не может быть и речи.

Наряду с этим в 1980-е годы экономисты не отказались от идеи синтеза, от того, чтобы интегрировать макроанализ и неоклассическую теорию, что в отличие от неоклассического синтеза получило название кейнсианизма. Кейнсианизм по-прежнему ориентирует на использование таких кейнсианских категорий, как эффективный спрос, макроэкономический анализ рынка, рациональные предпочтения денег и др. Вместе с тем сторонники кейнсианизма не противопоставляют кейнсианские постулаты неоклассической концепции. Напротив, принципы неоклассицизма рассматриваются как универсальные. Особое внимание уделяется использованию рынка, конкуренции в распределении ресурсов в соответствии с агрегативными предпочтениями индивидуумов.

Современные кейнсианцы считают, что экономическая теория требует обновления и дальнейшего развития. По-прежнему уделяется большое внимание таким факторам, как инвестиция, инвестиционный спрос. Пытаются найти новые подходы, расширяющие возможности регулирования. Примером этого может служить обоснование концепции бюджета капиталовложений, разработка методов его сбалансирования. Большое внимание исследователей привлекает также теория «финансовой нестабильности», рассматриваемая как основа для определения антикризисных мероприятий, регулирования бюджетного дефицита. Вместе с тем современные кейнсианцы ищут средства эффективного воздействия на рыночный механизм, регулирования конкуренции, выясняют влияние рынка на динамику инвестиций, движение безработицы, инвестиционный процесс. Современные последователи Дж. Кейнса настойчиво продолжают поиски обновления кейнсианства. Процесс этот сложный, неоднозначный, развивающийся далеко не гладко, но дающий и определенные позитивные результаты, которые продлевают его жизнеспособность.

В свое время на основе учения Кейнса сложилось левое течение, выступившее с антимонополистических позиций — левое кейнсианство. Оно получило наибольшее распространение в Великобритании. Его основу составила влиятельная группа экономистов Кембриджского университета, являющегося цитаделью кейнсианства. Возглавила левое кейнсианство Джоан Робинсон. Сторонниками его были Н. Калдор, П. Сраффа, Дж. Итуэлл, Л. Пазинетти и др. Дж. Робинсон одна из первых заявила о кризисе ортодоксального кейнсианства. Отвергая неоклассическую теорию, левые кейнсианцы подвергли критике и концепцию кейнсианской ортодоксии. Они критиковали ортодоксальную концепцию за то, что в ней не нашли отражения и не получили решения социальные проблемы (например, неравенство в распределении доходов), без которых немыслимо позитивное решение вопросов функционирования экономики, ее регулирование.

В дальнейшем левое кейнсианство эволюционировало в более широкое течение — посткейнсианство. Левые кейнсианцы составили его основу. Посткейнсианцы продолжили критику ортодоксального варианта, в особенности неоклассицизма. Резкую критику у них вызывает маржинализм. Поставив своей задачей обновление учения Дж. Кейнса и завершение «кейнсианской революции», посткейнсианцы одновременно стремятся довести до логического конца и критику неоклассицизма. Посткейнсианцы опираются не только на теорию Дж. Кейнса. Они используют и другие источники: институционализм, учение Рикардо, концепцию радикалов, экономическую теорию К. Маркса. Примечательна в этом отношении неорикардианская ветвь посткейнсианства, разрабатываемая П. Сраффой, а также Дж. Итуэллом, П. Гареньяни, П. Пазинетти и др., преследующая цель восполнить пробелы в теории стоимости и эффективного спроса. Посткейнсианство представляет также одну из современных разновидностей западных интерпретаций марксистской политэкономии.

Посткейнсианцы обосновали один из вариантов реформирования экономики. Дж. Робинсон и её коллеги ищут не только пути обеспечения устойчивого динамического равновесия, важнейшим элементом которого является государственное регулирование экономических процессов. В их теории большое место занимает устранение неравенства в распределении доходов на просвещение, здравоохранение и другие социальные нужды, развитие социального страхования. Всё это свидетельствует о том, что посткейнсианцы делают акцент на использовании социальных факторов, предусматривая их реализацию через широкую регулирующую деятельность государства, демократизацию экономической политики, в особенности в области распределения доходов.

В начале 1980-х годов в английском посткейнсианстве обозначилась ещё одна ветвь, получившая название новой кембриджской школы. Её представляет группа экономистов, в которую входят У. Годли, К. Куттс, Р. Тарлинг, М. Фезерстон и др. Выделение ветви новой кембриджской школы произошло не столько под влиянием теории самого Дж. Кейнса, сколько в результате переосмысления и модернизации концепции одного из его учеников Н. Калдора. Более того, как отметил, например, профессор Мельбурнского университета Р. Диксон, «доктрина новой кембриджской школы представляет собой резкий разрыв с идеями Кейнса». В интерпретации проблем воспроизводства капитала экономисты данной ветви кейнсианства сделали большой шаг в сторону традиционных положений неоклассицизма. Так, например, отдавая дань идее саморегулирования экономики, они согласны с тем, что колебания производства чаще всего являются следствием регулирующего вмешательства государства по поддержанию совокупного спроса. Отсюда делается вывод о необходимости отказа от политики точной настройки. Не отвергая полностью государственное вмешательство в экономику, теоретики новой кембриджской школы предлагают ограничить его рамками среднесрочных или дальних целей. Изменилось и отношение к традиционным для кейнсианства бюджетным методам регулирования. Но, несмотря на это, связь с кейнсианской концепцией здесь ещё достаточно прочная. С ней тесно связаны корни новой кембриджской школы. Признаётся положение о том, что занятость зависит прежде всего от процесса производства, безработица носит вынужденный характер, а мультипликационный процесс составляет основу увеличения национального дохода.

Наиболее заметной работой экономистов новой кембриджской школы является книга У. Годли и Ф. Криппса «Макроэкономика» (1983), в которой предпринята попытка обосновать важнейшие параметры концепции. Как и другие разновидности кейнсианства, новая кембриджская школа поставила некоторые новые вопросы, требующие как теоретической разработки, так и практического решения. Они связаны с исследованием влияния фактора интернационализации экономической деятельности на открытую систему, а также с проблемой взаимосвязи динамики доходов и расходов с движением активов. Концепция новой кембриджской школы вышла за рамки одной из ветвей, образовавшихся в процессе эволюции современного кейнсианства.

Таким образом, кейнсианство сегодня весьма многолико. Эволюция учения последователей Дж. Кейнса продолжается. Кейнсианская теория оказывает влияние на систему хозяйствования, проявляется в инструментарии хозяйственного механизма. Поскольку проблема соотношения между государством и частным предпринимательством с учётом влияния современного этапа НТР и интернационализации экономики остаётся одной из актуальных в определении оптимального и наиболее рационального их соотношения, эволюция посткейнсианства будет развиваться и далее. Не исключено, что новые варианты посткейнсианства в дальнейшем могут приобрести большее влияние в разработке теоретических основ хозяйствования.

 

Институционализм

В начале XX в. в США возник институционализм, виднейшими представителями которого выступили Торстейн Веблен,[37] Джон Коммонс,[38] Уэсли Митчелл.[39]

Методология институционалистов предусматривала: 1) широкое использование описательно-статистического метода; 2) историко-генетический метод; 3) как исходное — категорию института (совокупность правовых норм, обычаев, привычек).

В рамках этого течения были образованы социально-психологическое (Веблен), социально-правовое (Коммонс), институционально-статистическое (Митчелл) направления.

Веблен связал основу экономики с действием психологического фактора. Коммонс основной упор делал на правовые категории, юридические учреждения, определяющие, по его мнению, развитие экономики. Разработка методов борьбы с экономическими кризисами проводилась Гарвардской школой конъюнктуроведения. Её ведущий теоретик Митчелл ставил задачу создания методов ослабления экономических кризисов. В его теории отсутствовала цикличность, а кризис был заменён рецессией — плавным снижением темпов роста. Митчелл создал теорию регулируемого капитализма.

Своё название это направление получило после того, как американский экономист У. Гамильтон в 1916г. впервые применил термин «институционализм». Заметное влияние на формирование этого направления оказали труды английского экономиста Дж. Гобсона. Распространение институционализма было связано в первую очередь с эволюцией экономической теории в США, где в 1920-х годах текущего столетия он занял лидирующее положение.

В дальнейшем идеи институционализма развивались в работах Дж.М. Кларка, Г. Минза, А. Берли, Э. Богарта, Д. Бернхема, Ж. Фурастье, Ж. Эллюля, У. Ростоу, Г. Кольма, А. Лоува, Р. Арона и др. Современный институционализм, или неоинституционализм, во многом отличается от своего предшественника — раннего институционализма, хотя и сохраняет многие исходные понятия, сложившиеся в период становления и развития этого учения. Его идеи развивают такие влиятельные экономисты, как Дж. Гелбрейт, Г. Мюрдаль, Р. Хейлбронер, Д. Белл, О. Тоффлер, Я. Тинберген и др.

Своё название рассматриваемое направление получило в связи с тем, что его сторонники активно использовали социальный элемент и интерпретировали экономические процессы с помощью неэкономических факторов, включая социально-политический, технологический, правовой, социально-психологический, этический и др. Такое сочетание различных факторов объясняется тем, что в области методологии институционалисты ориентируются не только на материалистическое начало, но одновременно и на субъективный идеализм в толковании общественных процессов. Институционалисты широко используют социологию, соединяя её с политэкономией, дополняя экономическую науку социологическими категориями. Идея синтеза социологического и экономического анализа лежит в основе их концепций. Термин «институционализм» (англ. institutionalism от лат. Institutio — образ действия, обычай, направление, указание) был принят для обозначения системы взглядов на общество и экономику, в основе которой лежит категория института, составляющая костяк социально-экономических построений сторонников данного направления. По определению У. Гамильтона, институт — это «словесный символ для лучшего описания группы общественных обычаев», «способ мышления», ставший привычкой для группы людей или обычаем для народа. У. Гамильтон утверждал, что «институты устанавливают границы и формы человеческой деятельности. Мир обычаев и привычек, к которому мы приспосабливаем нашу жизнь, представляет собой сплетение и непрерывную ткань институтов». В основу системы взглядов институционалисты положили принцип естественного отбора институтов, представленный Т. Вебленом как содержание эволюции общественной структуры, основа общественного прогресса.

Таким образом, согласно логике институционалистов, способ мышления, словесный символ, обычаи и привычки выступают как первопричина социально-экономического развития общества. Реально существующие экономические отношения оказываются производными, преподносятся как проявление воплощённых в институтах нравов людей, их способа мышления. Экономический строй общества в подобных интерпретациях предстаёт в искажённом виде.

Формируя своё понимание общественной структуры, факторов общественного развития, институционалисты исходят в основном из внешнего относительно поверхностного подхода к этим явлениям, не проникают в сущностные, глубинные связи, не обнажают их. Они игнорируют примат производства, не признают определяющей роли отношений собственности на средства производства, обусловленного ими классового состава общества. Отвергая идею о производственных отношениях как основы социально-экономической структуры, институционалисты сформировали свой специфический подход к изучению общественных явлений, экономического процесса.

По словам американского экономиста А. Грачи, «неоинституционализм и традиционная теория представляют собой, по существу, два совершенно различных способа отражения экономической реальности, первый — с позиций ее эволюции, а другой — с позиции статики и структуры». Отношение институционалистов к кейнсианству иное. Между ними больше точек соприкосновения, общих подходов, сказывается общность социально-классовых позиций. Наиболее близок институционализм к посткейнсианству в Англии.

Концепцию неоклассиков сторонники социально-институционального направления отвергают и подвергают суровой критике. Они критикуют их за узость толкования экономических проблем в рамках саморегулирующейся рыночной экономики, за отрыв от социальных вопросов, от политики. Отвергается методологическая концепция неоклассиков — маржинализм. Ориентируясь на систему, базирующуюся на социальных отношениях, институционалисты, как отмечает А. Грачи, не приемлют механического равновесия, определяющего сущность традиционной экономической концепции. Споры между институционалистами и неоклассиками не прекращаются на протяжении многих десятилетий. В последнее время они вновь разгорелись в связи с очередным неоклассическим возрождением. Инсгигуционалисты резко критикуют монетаристов, сторонников теории экономики предложения, новой классики. Как отметил американский экономист В. Брейт, споры между Дж. Гэлбрейтом и М. Фридменом существенным образом влияют на официальную экономическую доктрину США и других стран. По его словам, в отличие от М. Фридмена Дж. Гэлбрейт обоснованно полагает, что кейнсианская политика стимулирования агрегативного спроса лучше, чем рынок, способна решать задачи эффективного использования ресурсов, если она сопровождается мерами по контролю над ценами и доходами. Дж. Гэлбрейт не разделяет положения о кризисе кейнсианства. По его мнению, можно говорить лишь о трудностях, переживаемых в настоящее время этой концепцией. Вину за провалы экономической политики администрации США в 1980-е годы он возлагает на монетаристов и сторонников экономики предложения.

Коренной порок неоклассической концепции институционалисты видят в том, что она неизменно исходит из идеи незыблемости приоритета рыночной структуры, рынка в экономике. Институционалисты отвергают ее, как и неоклассический тезис о суверенности потребителя. Они критикуют сторонников неоклассических школ за игнорирование глубинных и долговременных изменений в развитии общества. И в этом вопросе позиция представителей социально-институционального направления явно предпочтительнее.

По своему составу, социальным симпатиям современный институционализм далеко не однороден. В нем достаточно отчетливо проявляется консервативное крыло, которое представляли такие экономисты, как А. Берли, Д. Берхнем, А. Грачи, У. Ростоу. Но наиболее характерно для данного направления либеральное крыло, отстаивающее либеральные позиции в решении социально-экономических вопросов. Его представляют Дж. Гэлбрейт, Р. Хейлбронер, Я. Тинберген, Л. Тороу и др.

Социализм институционалисты не приемлют. Дж. Гэлбрейт характеризует капитализм как строй, претерпевающий процесс постоянных преобразований. Основу этого, по его мнению, составляет эволюционное обновление общества, его спонтанная трансформация. Институционалисты концентрируют внимание на широком спектре социально-экономических изменений, проявляющихся в обществе в процессе его эволюционного обновления. Они стремятся раскрыть механизмы изменений, объяснить их динамику и выявить рычаги эффективного воздействия. Эволюционный характер концепции институционалистов проявляется при рассмотрении ими характерных для капитализма социально-экономических процессов, хозяйственного механизма, реальных форм организации экономической жизни в их конкретно-исторической национальной определенности.

Проблема трансформации выдвинута на первый план и занимает центральное место в теоретических построениях институционалистов. Вместе с тем концепции институционалистов нацелены на разработку футурологических сценариев, прогнозов развития общества в ближайшем и более отдаленном будущем.

В концепциях институционалистов отчетливо проявляется характерное для современных социальных теорий стремление опираться на реальные процессы. Они исходят из быстрорастущего промышленного производства, базирующегося на крупных корпорациях, возрастающем влиянии НТР, неизбежном усложнении систем управления, возрастающей потребности в планомерной организации производства. В числе важнейших проблем, разрабатываемых институционалистами, следует назвать корпорацию — крупное монополистическое объединение, воплощающее в себе экономическую мощь. Корпорация рассматривается в качестве основы организационной структуры индустриальной системы современного общества, исследование которого призвано ответить на многие вопросы, встающие при рассмотрении индустриальных отношений. Институционалисты активно исследуют взаимодействие монополии и конкуренции, олигополии, управление динамикой доходов, цен, различные стороны хозяйственного механизма. В их поле зрения и такие институты, как государство и его роль в развитии экономики, профсоюзов, различные общественные явления правового, морально-этического, психологического характера. Всё это в совокупности образует весьма многоликий объект исследований сторонников социально-институционального направления, представляющего собой сложное и противоречивое явление в современной экономической теории.

Механизм трансформации общества трактуется исходя из того, что развитие экономической системы и отношения между хозяйственными агентами складываются не только под воздействием непосредственно экономических, но и социальных, политических, психологических, морально-этических факторов. Среди факторов эволюционного обновления общества на первый план институционалисты выдвигают научно-техническую революцию, преобразующую индустриальную структуру общества. Источник перемен они видят в развитии науки, техники, в создании новых технологий. Технологическую трактовку приобретают проблемы экономического роста, экономических кризисов, безработицы, заработной платы, а также сдвиги в социальной структуре общества. Институционалисты исходят из того, что научно-технический прогресс непосредственно определяет экономическое и социальное развитие общества, является решающим фактором его обновления. Техника, технология, по существу, отождествляется с социально-экономическими структурами. На принципе технологического детерминизма созданы теории индустриального, постиндустриального, супериндустриального, технотронного, информационного обществ и др.

Одним из самых главных институтов в индустриальной структуре общества институционалисты считают корпорацию. Признавая как непреложный факт господство крупного производства, они рассматривают корпорацию в качестве его основного звена, уделяя ее исследованию большое внимание. По мнению Дж. Гэлбрейта, «ничто так не характерно для индустриальной системы, как масштабы современного корпоративного предприятия».[40] Не отрицая возникающих внутри корпорации проблем во взаимоотношениях собственников (акционеров), менеджеров и рабочих, теоретики институционализма акцентируют внимание прежде всего на проблеме взаимоотношений менеджеров с собственниками. Вопрос власти и управления рассматривается как один из центральных применительно к корпорации и к индустриальной системе в целом.

Озабоченность судьбами крупных корпораций просматривается в работах многих представителей социально-институционального направления. Американский экономист Д. Мюллер в книге «Современная корпорация: прибыли, власть, рост и функционирование» (1988), анализируя конфликты, возникающие внутри монополий, выделяет не только конфликт по формуле «капиталист — рабочий», но и «менеджер — акционер», возникающий на основе распределения прибыли. Определяя мотивы конфликтов, Д. Мюллер делает акцент на политике максимизации роста компаний, приводящей в конечном счете к сокращению доходов акционеров.

Одну из центральных проблем развития и обновления экономики институционалисты видят в создании системы социального контроля над экономикой. Эта проблема трактуется весьма широко: от внутрифирменного корпоративного уровня до организации социального контроля на макроэкономическом уровне, реализация которого связана с активной деятельностью государства. Идея социального контроля над экономикой прошла через все этапы эволюции институционализма и определяет одно из коренных требований его экономической теории. Реализация социального контроля является неотъемлемой чертой теории трансформации капитализма.