Он увидел, что она улыбается.

— Вообще-то нет.

На это он нахмурился ещё больше.

— Это успокаивает. — И всё же он заметил, что сам слишком увлечён созданными ей формами. Единорог, Хогвартс, русалки. Наконец, он откашлялся, приходя в себя. — Но я признаю, что это захватывающее зрелище.

Гермиона, казалось, растерялась от его похвалы и посмотрела на него с расширенными глазами.

— Значит, такими словами ты ещё можешь хвалить?

— Конечно.

— Почему? Чем они отличаются от слова «прелестно»?

— У них свой стиль. «Прелестно» это слово для... — Он помедлил, предупреждающе взглянул на неё, дьявольски улыбнулся и продолжил, — …женщин.

Гермиона сжала губы и ответила:

— Значит, ты утверждаешь, что есть типично женские и типично мужские слова?

— Ничего подобного. Я только утверждаю, что есть слова, которые я не использую, потому что они неизменно напоминают мне о сплетницах Хогвартса.

Её недоверчивое выражение лица исчезло, и она громко рассмеялась.

— Дай угадаю — профессоры Трелони и Хуч?

— О, нет. Поппи, Аврора и Минерва.

— Мадам Помфрей? Никогда бы не подумала.

— Она умела притворяться. В конце концов, она должна была хранить врачебную тайну, а врач склонный к болтовне никогда не будет иметь успех. Но я не раз видел, как вечерами она проскальзывала в кабинет к Минерве.

— Вот как... — Пробормотала Гермиона тихо и создала в воздухе пару новых животных.

Северус наблюдал за ней, нахмурившись. Он уже видел, как в воздухе из света создавались грубые очертания предметов. Но он ни разу не видел таких филигранных, как у Гермионы.

— Как тебе это удаётся?

— Что? — Она выглядела задумчивой. Он всего лишь указал наверх. — Lumos externus и немного воли. Попробуй сам.

Северус скривил губы. Его магические умения за последние дни сильно улучшились, но для игр такого рода он был ещё не готов. Она взглянула на него, и Северус неохотно вынул из кармана волшебную палочку.

Он направил её на собрание созданных Гермионой фигур и произвёл на свет расплывчатую кляксу. Она была не то грязно-синей, не то чёрной и бесцельно зависла в воздухе, не превращаясь больше ни во что. Северус всё больше хмурил лоб, лицо его окаменело.

— Ух ты, — пробормотала Гермиона, как раз когда он пытался уничтожить своё произведение. — Такое точное воспроизведение одного из созданий Невилла мне бы ни за что не повторить.

Северус повернулся и посмотрел на неё с еще более окаменевшим лицом. Гермиона ответила на его взгляд, но не могла долго оставаться серьёзной. Улыбка становилась всё шире, затем она захихикала и, наконец, стала хохотать. Он тоже не смог удержаться.

И всё же он оставил свои попытки и убрал палочку.

— Смотри! — Гермиона прикусила губу и создала мальчика с котлом, который подозрительно напоминал Лонгботтома. В следующий момент ввысь взметнулся жёлтый луч, превращая мальчика в жабу.

— И это называется гриффиндорка, ― произнёс Северус сухо.

— Гриффиндоркам не обязательно отказываться от всех удовольствий. — И всё же она вернулась к созданию более невинных предметов.

Северус наслаждался молчанием, царившим между ними. Оно не было ни неприятным, ни напряжённым. Более того, казалось, что им достаточно лишь быть рядом. Это было нечто такое, чего он никогда раньше не испытывал. Он никогда ни с кем не сидел в тишине. В присутствии других он всегда обсуждал важные вопросы и затем удалялся к себе.

— Я согласен избавиться от шрамов, ― вдруг сказал он.

Фигуры так внезапно исчезли, что они оказались в темноте.

— Серьёзно?

Он фыркнул.

— Ты всё ещё не избавилась от привычки сомневаться в моих словах?

Она смущённо опустила глаза.

— Ну, хорошо. Завтра я позабочусь об этом.

— Завтра вечером,― уточнил он. — Я не собираюсь из-за этого прерывать занятия.

— Нет, конечно. — Она улыбнулась, и даже в темноте можно было видеть, как блестят её глаза.

— Спокойной ночи, — произнёс он, оторвавшись от размышлений, и встал.

— Спокойной ночи.

Ему показалось, что голос её звучал как-то задумчиво.

— — -

Гермиона велела ему лечь на стол в гостиной. Подушка под головой придавала хоть какой-то комфорт. Это, однако, не избавило Гермиону от его недовольства. — Если ты всегда так обращаешься со своими пациентами, то я не советую тебе открывать собственную практику.

— Если все мои пациенты будут такими как ты, я буду встречать их уколом наркоза.