Пасодобль на столе в субботнюю ночь.

Гномик был совсем крошечным, сантиметров десять высотой, не больше.

Когда он выглянул из-за китайского ресиверционного системника, стоящего на столе в обшарпанной охранной каморке, Грант совершенно не удивился.

Была тёплая сентябрьская ночь. Дежурство пришлось с пятницы на субботу и Грант полудремал, полуразмышлял, развалившись в кресле перед мониторами видео наблюдения. Почёсывая короткую бороду, он неспешно рисовал в голове закатную картинку морского горизонта с исчезающим в дали парусником и думал, что в сущности, многие привязанности и обязанности, вяжут по рукам и ногам человеческих дух и Свобода, остаётся лишь лёгким, ностальгическим словом, пока парусник юношеских надежд, исчезает в закат навсегда.

Грант было решил, что уже провалился в ту Золотую Середину состояний между бодрствованием и сном, и вспомнил про не допитый на столе кофе. В этот момент и появился гномик. Привычную обстановку рабочего стола, нарушило лёгкое движение.

Грант на секунду сильно зажмурился, сосредотачиваясь в слабом свете мониторов и дежурных ламп, пробивающихся из вестибюля в аквариум его каморки, и ясно рассмотрел крошечную ручку, держащуюся за пластиковый угол системника, и крошечное же выглядывающее из-за угла личико.

Не было ни испуга, ни удивления. В сонном сознании Гранта, не было ни каких сильных эмоций вообще. Он только успел подумать – «Ух, ты..», дальше просто остановился внутренний диалог, будто кто-то выключил тумблер и, в этом безмыслии Грант просто отрешённо смотрел. Тем временем, фигурка показалась полностью. Человечек был ладненький, с ярко рыжими волосами до плеч, одетый в свободную, тёмно-зелёную рубаху навыпуск, схваченную пояском и в длинную, цвета осенней листвы юбку, из-под которой выглядывали полосатые носки в коричневых полусапожках. Человечек осторожно подошёл к кружке с недопитым кофе, заглянул в неё, лукаво посмотрел на молчащего Гранта и с ясным личиком весело сказал: - «Гядла!»

Внутренний диалог безмолвствовал. Бездумно взяв со стола пачку сигарет и связку ключей, Грант буднично встал с кресла, и вышел в вестибюль. Дверь за собой, он закрыл на ключ.

Выйдя в ночной воздух, Грант закурил, облокотившись спиной на фонарный столб.

- Зелёные человечки на столе.., - произнёс он, выдохнув горьковатый дым. Сдерживающая мысли ниточка лопнула.

«Вроде ничего не пил», - думал Грант, - «Пиво.., но это было два дня назад. А сегодня смена, потому ни чего и не пил. Не.. ну, раз смена, то понятно.., а тут зелёные человечки.., а я ничего и не пил!..Те, вчера, по пять – были очень большие», - вспомнил Грант старую юмореску, - А сегодня маленькие.. и зелёные, - сказал он в слух и быстро затянулся сигаретой. Он пытался припомнить клиническую симптоматику подобных явлений, описанную в различного рода литературе. Никакими стимуляторами и релаксантами, Грант никогда не пользовался. Ну, разве, что пиво.., много пива.., но это было два.., - он обжёг палец, ругнулся и раздавил окурок ногой. –Гядла? – повторил он странное слово, -Гномики, значит..! – Грант с силой провел ладонью по лбу и, нервно поигрывая ключами, поспешил назад.

Отперев дверь, он осторожно заглянул в каморку. Человечек приплясывал на раскрытом учётном журнале, от чего его юбка временами взлетала, открывая полосатые ноги и Грант отметил, что это не носки, а скорее трико. Грант продолжал смотреть, как маленькое создание кружилось просто и изящно, выделывая замысловатые па, под, видимо ему одному, слышимую музыку. Грант решил держаться спокойно, он подошёл, как ни в чём ни бывало, уселся в кресло и сказал: - Ну, привет!

- Здрасте! – бодро крикнул в ответ гномик.

- Почему ты не танцуешь? – существо продолжало приплясывать, улыбаясь и иногда хлопая в ладошки над своей огненно-рыжей головой.

Грант немного опешил от такого вопроса, но звонкий, и как показалось Гранту, женский голосок невозможного существа, вызвал у Гранта приятные мурашки на затылке. Ощущение было таким хорошим, что Гранту захотелось так же непринуждённо ответить в тон, лишь бы мурашки не кончались.

- Я не умею. - сказал он, наблюдая, как миниатюрная девчушка, теперь Грант был уверен, что это именно девчушка, пытается, балансируя, что-то начертить в журнале, с трудом удерживаемой авторучкой. Её движения были нарочито-неуклюжими, всё говорило о том, что она просто дурачится.

- Умею, не умею!.., - передразнивая, говорила она, - Некоторые к себе слишком серьёзно относятся! – девчушка говорила, хоть и тонким, но в полнее нормальным голоском, никаких модуляций и мультяшных искажений, так любимых кинорежиссёрами, не было.

- Некоторые, - продолжала она, - Всю жизнь смотрят на себя чьими-то чужими глазами! И это мешает им видеть всё, как есть. И мешает слышать Музыку! –она выделила последнее слово, - Может по этому ты и не танцуешь? – спросила она уже с серьёзным видом и немного погодя, весело рассмеялась, - Ну же! Давай же! Говори!

И от этого непосредственно-хамоватого и какого-то настоящего утверждения о том, что он понимал и сам, когда-то в давно забытом детстве, Гранта окатило новой волной приятных мурашек. Он смотрел на это смеющееся, рыжеволосое чудо и осознавал, как в нём одна за другой, рушатся фундаментальные башни экзистенциональных догматов, самостоятельно вбитых им себе в голову на пути становления.

«А значит, Он есть!» -думал Грант.

-- Я, признаться, растерян, - проговорил он, - Кто же ты такая? – Грант теребил себя за бороду, в голове всплывали мистико-литературные аллюзии из Бажова.

- Эх! Прям слышу, как ты звенишь! - девушка зажала ушки, подошла к краю стола и уселась, свесив ноги в полусапожках.

-Звеню? – Грант вопросительно посмотрел на неё.

-Ага! Отмычками! – она улыбалась до ушей и её симпатичная мордашка лучилась задором., - То одну подбираешь, то другую! – девонька достала из складок платья гребешок и говорила, начёсывая свою яркую копну, от чего она вставала дыбом.

- Много их у тебя скопилось за сорок три года! На одной связке ключей написано «Религия», на другой «Фольклор», на третьей «Постулирование бесконечности», ещё и «Суеверие» попадается! – странная крошечная девушка хитро, но мило улыбалась.

- Хорошо, что ты не носишь с собой связки отмычек из серии «Тонкие и Астральные Миры» и «Снятие Венца Безбрачия с Рода Серых Псов посредством Неисповедимого Пути Главной Седалищной Чакры Кастанеды», встречаются и такие ментальные взломщики реальности! - гномишная девчушка засмеялась, наполовину присняла один сапожок и прямо с ноги, запустила им точно в лоб Гранту.

Грант от неожиданности дёрнулся, но сумел поймать сапожёк. Тот был размером чуть меньше ногтя на его мизинце. Девчушка карикатурно надулась.

- Верните даме туфельку, принц!, - сказала она затем и весело продолжила говорить, - Всё дело в том, что люди смотрят на Мир, через свои собственные замочные скважины, и видимая им часть, принимает форму этих вычурных дырочек, потому, они и не могут договориться друг с другом о том, что видят. И им ничего другого не остаётся, как до гробовой доски подбирать ключи к замку, которого нет. А всё потому, что замочные скважины они придумывают на каменных стенах, в нарисованных дверях своих надёжных и безопасных домиках, которые они строят всю свою жизнь. Помнишь сказку о Трёх поросятах? –девушка снова подмигнула и смешно сморщила носик.

- Это ты на меня намекаешь?, спросил Грант и снисходительно улыбнулся.

Разговор ночью, на пульте охраны, с каким-то, явно сказочным, существом, в силу совершенно не ясных для Гранта причин, не казался ему чем-то из ряда вон выходящим. Разумеется, он осознавал всю фантасмагорию происходящего и ему до убийственного зуда внутри, хотелось узнать кто эта малютка и ещё в его голове крутился тысяча и один вопрос.

- Намекаю на тебя? –она явно веселилась, - Oh, our beloved dignity! Oh, our honor! – театрально проговорила она, не переставая похохатывать, - Ты, ну, разве что первый поросёнок, который всё лето отдыхал в соломенном бунгало, а как только запахло жаренным, побежал по родственникам!

Грант почувствовал, как краснеет.

- Мой милый, это ваша общечеловеческая позиция., -беспечно продолжала она, - И уж прости, но большинство ваших потуг и стремлений, просто поросячьи песенки. Она замолчала и внимательно смотрела на Гранта.

- Так ты мне скажешь, кто ты такая и откуда здесь взялась? – попытался сменить тему Грант.

- Я тот волк, что дует на ваши смешные домики-крепости. – она вновь весело улыбнулась, - Пойдём, погуляем?

- Погуляем? – Грант на секунду затуманился, - ну, что ж, пошли, только как.., - он не успел договорить, а рыжая мелкая девчушка, спрыгнув со стола на колени к Гранту, уже ловко забралась, по футболке к нему на плечо и уселась там, вцепившись лапками в ткань.

Грант аккуратно поднялся и стараясь не шевелить торсом, вышел на крыльцо.

В уголке его сознания, кто-то отчаянно кричал, что это безумие, что ему пора в дурдом и что для всех и в первую очередь для него, будет лучше, если завтра он явится туда сам..

Но Грант чувствовал какую-то правильную эйфорию. Ему было легко и тепло.

медленно прогуливаясь по саду, он совсем уже было собрался достать сигареты, но постеснявшись соседства на своём плече, осёкся.

- И как мне тебя называть, мадмуазель серый волк? Какая твоя национальность? Леприкон? Кикимора? – Грант понял, что опять ляпнул что-то не то, как это обычно с ним бывает, но девушка на его левом плече ни чуть не обиделась и только подняв в верх малюсенький пальчик, сказала, - О! Ключик номер два! – и хихикнула.

- Станцуем? – неожиданно спросила она.

- Да не умею я. – выдохнул Грант, - да и глупо это.., - сказал он не уверенно.

Девушка опершись на руки, пододвинулась чуть ближе к его шее.

- Прислушайся к себе. – проговорила она спокойно, - Слышишь музыку? Грант не нашёлся, что ответить.

- Перестань постоянно думать обо мне, о себе, о работе, о соседском коте, о зарплате и новых ботинках! Выкинь из седой головушки весь этот мусор, который ты перебираешь без остановки неделями, месяцами, годами! Выбрось и прислушайся! Весь Мир вокруг, со всей его бесконечностью снаружи и внутри тебя, это Музыка! Прислушайся к ней!

Грант честно попытался прислушаться. Было тихо. Он услышал ночь. Где-то проехала машина и когда её шум стих, вдалеке послышался стук колёс одинокого поезда. Ему в голову пришла мысль..

- Музыка? Ты имеешь в виду, что Мир состоит из вибрации?

Девушка показушно-скучно зевнула, - Этот Мир и всё что он в себе несёт, - говорила она, - Был сотворён как бесконечная мелодия! Таков он и есть. – просто ответила она. – И если бы твой ум не был занят своими поросячьими песенками, ты услышал бы это и танцевал со мной! – она пихнула его локотком в шею. – Эмоции, намерения, мечты, всё сущее, это квадриллионы терций одной мелодии возведённой в степень бесконечности, которую Бог играет сам себе. А Жизнь, это приглашение на танец! – она замолчала. Грант млел от звука её голоса и ему вдруг показалось, что сам он всегда это понимал.., чувствовал, что каждая красивая мелодия, это попытка Бога говорить с нами. Какое-то время Грант шёл молча.

- Становится прохладно, -сказал он.

- Давай вернёмся, - согласилась она.

Грант подумал, что она так и не назвала себя..

- А ведь я догадывался! – сказал он, когда они вернулись внутрь и Грант аккуратно снял с плеча свою ночную гостью и опустил на стол.

- О чём? – она хитрыми глазками, быстро зыркнула на него.

- О твоей природе! Ты прокололась, деточка! – Грант чувствовал, что попал наконец в нужное направление. – Твои слова о Сотворении Мира, о Боге.. – ты ангел! Правда, весьма не аутентичный. И кстати, ты так и не сказала, как тебя называть!

девушка тряхнула рыжими волосами нараспев спросила, - А как тебе больше нравится? Хочешь, называй меня Огневушкой-Поскакушкой! Ты ведь именно так подумал сперва! – она опять засмеялась, - Или придумай мне имя сам. Если б ты мог слышать меня, ты бы узнал. Пойми, слова, это язык разума. И возвращаясь к Сотворению, о коем ты тут так блистательно интуичишь, - она смачно выговорила это словечко, - То не было в Начале никакого Слова. Было Намерение и была Воля и, случилась Музыка! С тех пор и звучит!

Рыжая огневушка закружилась на месте, от чего её жёлтая с розовыми подпалинами юбка, надулась волной воздуха и широкие фонарики зелёных рукавов, затрепетали в потоке вращения. Она резко остановилась, прогнулась в спине, отставив ногу назад и заломив над головой руки, затем быстро распрямившись, сделала сложный крендель ногой.

Поскакушка продолжала какой-то странно-красивый танец, отбивая каблучками ритм и при этом громко выкрикивая фразы, обращённые к Гранту.

- Не цепляйся за свои слова! «Ангел»! «Сотворение»! «Бог»! Эти понятия тебе близки, так как придуманы людьми для людей! Сколько же империй возникло из тьмы и сколько кануло во тьму! И всякий раз вы придумываете новые названия, новые религии, новые законы мироздания, пытаясь словами, приложив уши к щелям в нарисованных дверях, описать Музыку, которую описывать можно лишь танцем! Но чтобы танцевать, нужно слышать душой! А чтобы слышать душой, нужно перестать возводить во круг неё крепость и увешивать стены гобеленами из завесы слов!

Дальше она танцевала молча и её светлое личико улыбалось ему.

Грант заворожено следил за ней. Впервые, казалось, он всё знал, но мысль эту, не возможно было сформулировать. Ему и не хотелось.

Он машинально, едва касаясь пальцами столешницы, отбивал ритм.

- А почему ты пришла ко мне?

- Мелодия твоя понравилась, - улыбнулась она, - Про закатный горизонт про парусник исчезающий в морской дали.. Пришла послушать и станцевать.

Грант невольно улыбнулся в ответ, вспомнив свою недавнюю картинку о паруснике юношеских надежд.

- Какая маленькая.. И юбка.. зачем?

- Тебе не нравится? – спросила она, изобразив на своём личике что-то вроде обиды, - Это же крепдешин!

- Нет! Что ты! Мне так уютно на тебя смотреть..!

Он по прежнему отстукивал пальцами какие-то синкопы и неожиданно для себя, тихо пропел:

«За окном звенят трамваи -

Они железные, они пугают нас.

Только рожицы, они плевали.

Они не ваши, им не до вас…»

Вдруг, девушка остановила танец, подошла к краю стола и заглянул Гранту в глаза.

- Ты тоже хочешь стать малюсеньким? – то ли сказала, то ли подпела она ему.

- Да. – проникновенно-тихо сказал Грант, - Чтоб хватило место в столике, моей малюсенькой мечте.

- Подними меня, - попросила она тогда.

Грант тихонько взял в руки рыжеволосую танцовщицу и поднёс к лицу.

Она вцепилась ему в бороду и поцеловала. Это было очень странно, но не смотря на едва различимые черты её крошечного лица, Грант ощутил полномерный поцелуй. И в нём было по не многу от каждой звезды в ночном сентябрьском небе.

- Сенсимилья! – сказала она весело, спрыгнула на стол и подбежала к забытому недопитому кофе. Повозившись у пояска, она достала что-то вроде кошеля и вытряхнула его содержимое в кружку. Грант с интересом наблюдал. Золотая танцовщица что-то чертила на стенке кружки, Гранту было трудно разглядеть, но как показалось, это были какие-то ноты.

-Пей! – шуточно-властным голосом приказала она.

Грант, не думая и не спрашивая больше ни о чём, взял кружку с остатками холодного кофе и залпом выпил. – И что теперь? – спросил он, прислушиваясь к себе

- Теперь, я приглашаю тебя на Белый Танец! – она всё так же лучисто улыбалась.

И тут Грант почувствовал, будто с него сорвали все маски разом. – Господи, подумал он, - Как же много их было! Он понимал, что он – всё ещё он, но что-то изменилось, о чём нельзя было сказать наверняка. И вдруг, он услышал Музыку..

- Подожди, - сказал он не то танцовщице, не то самому себе, - Я должен это записать! – он схватил авторучку, выдрал из журнала листок и принялся быстро записывать. В какой-то момент, он не смог удерживать ручку и та щёлкнув, упала на пол.

Он стоял на столе рядом с рыжеволосой девушкой. Она была очень мила вблизи. Грант протянул ей руку, - Я услышал!- сказал он, - Я узнал тебя! Но почему рыжая? Почему сапожки? – спросил он не в полнее понятно, но девушка ласково и вкрадчиво ответила,

- А ты предпочитаешь страшилку в балахоне с инструментом для покоса?- она смотрела на него иронично, но по доброму.

- Нет! – засмеялся Грант, - Мне нравятся твои сапожки.

Музыка заполняла собой всё вокруг, она влекла, звала. Грант взял девушку за руку, улыбаясь, коротко кивнул, обнял её за талию, - И…. Раз.. два.. три.., - Музыка подхватила их.

Такого всепоглощающего счастья и свободы, Грант не ощущал никогда. Он и предположить не мог, что такое состояние души возможно.

- Почему ты подписался «Грант»? – спросила Она Его, или это музыка так прозвучала, Ему было уже не важно и Он прозвучал в ответ, - Был такой роман «В поисках капитана Гранта».

- Нашли? – звучала Она в такт, - Нашли, -вторил Он в унисон. - Я думал, что и меня когда-нибудь найдут.

Она смеялась, а быть может это мелодия смеялась в ответ.

- Так вот ты какой, Бог! – танцевал Грант.

- Так вот ты какой, Грант! – танцем отвечала рыжая девушка.

- Так что же теперь всё таки будет? – делал паузу Он.

- Капитана ждёт его фрегат! – скользня за спину, обхватывала Его ногой Она.

***

Где-то, Когда-то, в оранжево-розовом закате, там, где небо сливается с морем, исчезал в дали красивейший на свете фрегат. За его штурвалом стоял бородатый капитан Грант.

Он был Свободен и счастлив. Его никто уже не искал. И сам он не искал больше себя.

Внизу, на палубе, зелёно-жёлтая, рыжая девушка танцевала пасодобль.

Грант улыбаясь, смотрел на закат, он пел «I follow the sun» и небо множило звуки – Да, Грант! Следуй!

- Плыви за солнцем, пело море, - Плыву! -Отвечал ему капитан Грант.

***

В обшарпанной каморке, проникая сквозь жалюзи, слабы утренний свет пытался тщетно согреть холодное, белое лицо, сидящего в кресле, не старого ещё бородатого мужчины.

Неподвижные, не видящие уже ничего глаза его, смотрели куда-то в недостижимую даль, не замечая на мониторе, запоздалого мотылька, бьющегося в наружную камеру наблюдения.

Его губы застыли в мечтательной улыбке. Пальцы его, сжимали вырванный из лежащего рядом журнала, исписанный листок…

..Та Музыка, волшебною струёй,

Лилась, сквозь уши праздных пробегая,

И для себя, слова прекрасные слагая,

Сверкая пролетала над Землёй..»

ГрантЪ.

субботняя ночь. 02.09.2016.