Волюнтаризм — философия воинствующих мракобесов стремящихся любой ценой задержать ход исторического развития и отвлечь массы от революционной борьбы.

 

Философия немецкого нацизма считала именно волю (особенно волю «фюрера») определяющей силой исторических событий. Философия «украинского национализма» целиком и полностью копирует в этом немецких нацистов, опиравшихся на волюнтаризм. Именно из этого следует ненависть к разуму и науке, рациональному мышлению у украинских нацистов, их превознесение «героев» и полная невозможность вести с ними дискуссию.

 

Кроме того, волюнтаризм — спутник политического авантюризма. Современные философы империализма, такие как, например, Александр Дугин и Эдуард Лимонов, используют волюнтаризм для «обоснования» политических авантюр новых претендентов на мировое господство. Именно этим объясняется выдвижение российскими империалистами харизматического лидера, такого как Борис Ельцин или Владимир Путин, для продвижения своей империалистической политики, которая, по существу, является не более чем политической авантюрой.

 

Аналогичными волюнтаристическими установками пользуется и современная украинская правящая верхушка, у которой роль «фюрера» исполняет, прежде всего, президент страны — Петр Порошенко, а также верхушка правящей на Украине клики.

 

Следует отметить, что волюнтаризм, как ненаучная концепция развития, не позволяет предвидеть хода событий в экономической и политической жизни и потому — не может обеспечить налаживания даже самого простого руководства экономической и политической жизнью, а значит, при неограниченном применении, ведёт руководствующиеся им политические силы к неминуемой гибели.

 

Фатализм

 

Фатализм, в отличие от волюнтаризма, полностью исключает какую-либо роль человеческой личности и воли из истории.

Фатализм так же реакционен, контрреволюционен потому, что он призывает к пассивности, бездействию, пусканию всего на самотёк и отрицает какой-либо смысл революционной борьбы, активной позиции политической партии, класса в целом.

Фатализм, как указывалось выше, является содержанием религиозных учений о божественной воле и предопределении.

 

Кроме того, фатализм часто проявляется в выводах при метафизическом рассмотрении экономических и общественных законов. Делается вывод о том, что, если действие экономических законов происходит помимо воли человека, значит никакого смысла в деятельности для влияния на действие этих законов нет.

 

Такая трактовка экономических и общественных законов называется экономизмом и часто является основой оппортунизма — теории и практики предательства рабочего движения, революции, проповеди сотрудничества с классом капиталистов и эволюционного развития, «перерастания», «врастания капитализма в социализм».

 

Свобода и необходимость

 

Потребность установления соотношение человеческих действий и закономерностей окружающего мира, природы подводит нас к вопросу о другом соотношении – соотношении свободы и необходимости.

 

Свобода предполагает, как кажется с точки зрения «здравого смысла», коим часто представляется метафизика, полнейшей независимостью от всяких законов природы, тогда как необходимость – ее противоположность, абсолютную обусловленность и зависимость.

 

Как видно, такое соотношение в рамках формальной, метафизической логики является неразрешимым противоречием. Свобода и необходимость, закономерность, кажутся взаимоисключающими для тех, кто не понимает движения, развития окружающей его действительности, мыслит выражениями «или «А», или «НЕ А».

 

Однако, если подходить к вопросу с точки зрения диалектики, если противоречия понимать, как единства противоположностей, то тогда можно увидеть и другую сторону соотношения свободы и необходимости.

Научный, диалектический подход отрицает как ту, так и другую постановку вопрос о свободе и необходимости, считает их ошибочными и вредными. Диалектический и исторический материализм предполагает взгляд на свободу и необходимость в их взаимной связи и обусловленности.

 

Свобода заключается не в воображаемой независимости от законов природы и прочих материальных условий, а в познании этих законов, в возможности использования их в практической деятельности:

«…пока мы не знаем закона природы, он, существуя и действуя помимо, вне нашего познания, делает нас рабами «слепой необходимости.» Раз мы узнали этот закон, действующий (как тысячи раз повторял Маркс) независимо от нашей волн и от нашего сознания, — мы господа природы» (Ленин, ПСС., т. 14, с. 177).

Необходимость, закономерность природы есть первичное, а воля и сознание человека, отражение этой необходимости, закономерности — вторичное.

 

До тех пор, пока человек не изучил необходимости, он действует слепо, неосознанно. Когда же человек познаёт необходимость, он учится владеть ею, использует её в интересах общества. Таким образом, свободная деятельность возможна лишь на основе осознания необходимости.