Глава 1. Исследование отца о Викторе Емельяновиче Котове

И ставит память

Людям обелиски

Не грудой мрамора,

А грудой наших дел.

(В.Е.Котов)

ДП. В первом рукописном изданни отец написал, что идея увековечить память Виктору Емельяновичу принадлежит Анне Константиновне Брыль (папа в самиздате подготовил и трижды переиздал в машинописном варианте воспоминания. Я писала обливаясь срезами только в третьем, спустя двенадцать лет после ухода В.Е.К. в мир иной.

Никто, кроме В.Е.К. больше не видел во мне педагога – исследователя, експериментатора……

ДП. От составителя (К.А.Бондаренко)

27-29 сентября 1990 года все почитатели памяти Виктора Емельяновича Котова-Хроменко отметили воспоминаниями его жизнь. Для друзей Виктора - замечательного человека, внимательного друга, хорошего ученого эти воспоминания тягостны и волнительны для сердец.

Тягостны, волнительны воспоминания и для вдовы Виктора - Лидии Кондратьевны, которая как бы по завещанию остается с ним -

Я знаю, что солнце погаснуть может

И небо покроется черной мглой,

Но это меня ни чуть не тревожит –

Я знаю - любимая будет со мной.

24 ноября исполнится 16 лет дочери Виктора Валентине, точной копии отца. Она обаятельна, красива. Полна энергии. С интересом учится в школе. Мечтает в следующем году поступить в пединститут, чтобы продлить дело отца и матери на ниве просвещения.

В 1979 году было исполнено 5 рукописных книг-альбомов памяти Виктора Емельяновича.

В 1988 году исполнено второе рукописное издание книги, а которую вошли новые документы: воспоминания Ивана Александрович Власенко, В.П. Дроздовского и других.

И вот теперь третья книга, в которой опубликованы многие, но не все найденные стихотворения Виктора Емельяновича, воспоминания Анны Брыль.

Обещал написать свои воспоминания известный ученый, профессор Иван Михайлович Дузь. В 1979 году он говорил: "Я пока не настроен на то, чтобы о Викторе мог говорить в прошлом. Он для меня не может быть а прошлом". В 1987 г. я не обращался к Ивану Михайловичу. А сейчас трижды он назначал время готовности воспоминаний, когда в четвертый раз я объявил, что книгу сдаю в переплет, Иван Михайлович сказал: "Спасибо". Я понял, что и сейчас он не может без волнений, без переживаний писать о Викторе.

Инициатором сбора материалов по сохранению наследия Виктора Емельяновича, воспоминаний о нем является его аспирантка Анна Брыль, которую в свое время он благословил и направил на тернистый путь педагогической науки. Итак, читатель, перед вами третье издание рукописной книги о Викторе Емельяновиче.

К.А.Б.

ДП. Мои воспоминания. В 90-е годы я преподавала педагогику на факультете психологи. В нашем универе. Услышала, что Валечка Котова будет у нас учится. У меня появился особый стимул совершенствоваться именно в преподавательском плане. Но увы…

И еще, ко мне позвонила Лиля, - вдова В.Е.К. Предложила встретиться. Договорись, что это будет у нас с Артуром дома.

Время было тяжелое. На гроши закупила докторской колбаски, хлебушек…Ждали Лилю. Но она не пришла.

В конце 90-х на Пасху (точнее на ночной Пасхальной службе) в Сяято-Ильинском монастыре на улице Пушкинской я оказалась с Лилией у одной и той же иконы: Покрова Пресвятой Богородицы. Так мы с ней и простояли всю службу. Со мной была внучка моя Анечка Анечка описала события той Пасхальной ночи» в книжечке «Последняя Пасха 20 века». Книжечка была издана, а повесть-эссе даже опубликована в сборнике «Проза и поэзия детей и юношества Одещины» В тот год она была награждена стипендией Губернатора в номинации «Литература».

Пазл из отцовского архива. Из вопроминания друзей Виктора Емельяновича

Лариса Семеновна Баркан, сотрудница института до 1980 г. пишет.

В 1962 году я поступила в педагогический институт на заочно-вечерний так называемый "инженерный факультет". Мы, студенты этого факультета, все имели высшее техническое образование, но стремились получить высшее педагогическое образование.

Помню, однажды вечером в аудитории 48 у нас должна быть лекция. Мы ждем, а преподавателя нет и нет. Вдруг открывается дверь, входит высокий, в сером костюме, начавший лысеть еще молодой человек с зачесанными на лысине волосами, очень обаятельный. Увидишь такого человека только один раз, а помнить будешь всю жизнь. Один раз и навсегда. В аудитории тишина. Обращаясь к сидящим за партами студентам, он говорит: Извините меня, товарищи. Я не только преподаватель. Больше всего я проректор института по учебной и научной работе и вырваться из кабинете мне не всегда легко. Вы меня, надеюсь, поймете. Если кто из вас будет опаздывать или задерживаться, а я буду читать лекции, без спроса заходите в аудиторию и включайтесь в работу. И он начал лекцию.

Мы услышали приятную речь и прекрасную лекцию. Благодаря Котову я полюбила психологию. Часто в своей жизни руководствовалась примерами, которыми Виктор Емельянович подкреплял теоретические моменты.

С 1963 года по 1976 год я работала с Виктором Емельяновичем. Он руководил лабораторией и возглавлял кафедру. И все мы, сотрудники, преподаватели, работали над процессом программированного обучения «Опыты, опыты и еще раз опыты. О, сколько споров, сколько мнений. Виктор Емельянович все это терпеливо выслушивал. Давал оценку тому или другое выводу, он просто, но убедительно отвергал или подтверждал выводы других. Так рождалась истина.

Виктор Емельянович не терпел сплетен. А такое иногда было. Он тогда говорил: "Бабы, да вам не надоело кляузничать друг на друга. Вы бы вашу энергию лучше потратили на что-то полезное для людей и общества.."

Виктор Емельянович всегда уважал в человеке человека. Для него ректор был человеком, дворник был человеком, уборщипа была человеком. Он умел в каждом увидеть индивидуальность и подчеркнуть эту индивидуальность. Он считал оскорбительным говорить "эта категория лодей..." Он любил свою старшую дочь Марину, переживал за нее, но не менее любил и свою маленькую Валюшу от второй жены. Как часто, жалуясь мне, он сокрушалея, что не увидит ее взросление, не сможет отдать ей свою отцовскую любовь. Она родилась 24 ноября 1974 года, а 24 декабря, обращаясь ко мне, Виктор Емельянович как-то сказал: "Вы знаете какой сегодня день? Сегодня день рождения моей Валентины. Я буду отмечать каждый месяц день ее рождения, ибо в будущем сделать я этого не смогу».

Котов никогда не требовал невыполнимого. Он понимал, что невыполнимые требования приучают людей к симуляции. "Сделайте меньше того, о чем я вас прошу, но это немногое сделайте хорошо, чтобы мне не было стыдно ни за вас, ни за себя. Хорошо и вовремя сделанное дело говорит о самоуважении". Котов считал, что преподаватель - не робот и не обучающая машина. Он считал, что доброе слово - это доброе дело, а злое слово способно убить человека. Считая, что система обучения несовершенна, что нужны новые методы, новые формы, он уделял этой проблеме много времени и добился определенных успехов. Виктор Емельянович считал, что угроза, окрик, рапорт на провинившегося, выговор на работе - это не самый лучший метод воспитания. Основываясь на экспериментах психологии и зоопсихологии, он говорил, что труд нужно стимулировать, что труд должен превратиться в радостный, творческий процесс, стать духовной необходимостью человека. А это возможно только при доброжелательном отношении. Как часто в своих лекциях, обращаясь к студентам, он говорил: "воспитывать надо пряником, а не кнутом".

"Разговаривая с ребенком, помните, что перед вами человек со своей психикой, своими суждениями, своими взглядами на жизнь и окружающий мир. Нельзя думать о людях по своему образу и подобию. Ваш пример не всегда может быть самым лучшим. Работая с детьми, вы должны это помнить и не забывать" - говорил Виктор Емельянович.

Декабрь 1979 г.

ДП. У меня с Ларисой Семеновной Баркан дни рождения рядышком. У нее – 23 марта, а у меня – 24. Мы решаем их отмечать вместе.

Лариса Семеновна прекрасный старший лаборант. Такого еще надо поискать.

Вообще это говорит только о том, что Виктор Емельянович разбирался в людях.

ЛИРИЧЕСКИЙ ЭТЮД ПАМЯТИ ДРУГА

Виктор Емельянович Котов - мой самый близкий, самый задушевный Друг и наставник. Дружба с Витей зародилась в студенческие годы, в университете на филологическом факультете. Закрепилась вскоре в многоаспектной общественной работе в университете. Началось это с 1953 года. После этого дружба продолжалась и не угасала до отъезда Виктора Емельяновича в Москву на операцию.

Помню, как в канун отъезда, на его квартире по улице Калинина, 62 мы около двух часов провели в самом задушевном и ответственном разговоре. Говорили обо всем: о жизни и ее проблемах, о человеческих и дружеских отношениях, которые он всегда высоко ценил. Более того - жил ими. На этом, как потом оказалось, завершающем жизненном пути, Витя больше всего рассказывал о любимой дочурке Валечке, которой посвятил свою задушевную "Почемучку". Много рассказывал о своих научных интересах, которые из года в год расширялись и углублялись и даже планах, о роли психологии в жизни вообще и в научно-воспитательной работе в частности. Говорил, рассказывал... и время от времени давал понять, что всему этому, наверное, не сбыться. Он осознавал, что шел на величайший риск, ибо другого выхода не видел. Шел во имя жизни на труднейшую операцию, осознавая, что к жизни не возвратиться. Очень и очень трудно было поддерживать такой разговор. А еще труднее... прощаться. Не скрою: Витя дал понять, что прощается навсегда. И это вскоре подтвердилось.

Очень, очень уже многие годы не хватает мне и моей семье Вити Котова. Ведь мы часами просиживали в его рабочей комнатушке рядом с любимым котом в задушевных беседах. Часто приходил к нему за житейским советом. Он был для меня наиболее авторитетным. Мудрым, искренним, доброжелательным. Давался при полном напряжении мысли и чувства. Как бы ни был он занят, никогда не показывал вида. Садись, дорогой.. Слушаю, - не раз слышалось.

Неоднократно встречались на квартире и у нас, в кругу моей семьи. Все члены семьи очень любили Витю и не представляли без него ни одного семейного праздника. Не перечесть встреч и воспоминаний об университете, об общеетвенной комсомольской и партийной работе, о друзьях-товарищах Вове Егорове, Алеше Богатском, Юре Литовченко, Рае Девчишиной, Наде Бугаевой, Вите и Лине Шишовых... Не раз и не два Виктор Емельянович выявлял сокровенное желание встретиться со всем прежним составом университетских друзей. Помнится не раз заходил к Алексею Всеволодовичу Богатскому, когда последний ректорствовал. Очень переживал, что объективные обстоятельства, многочисленные жизненные и рабочие обязанности друзей не позволяли им наметить время и место встречи. Так она и не состялась. Но мысль о такой встрече не лишала Витю до последних дней. Невероятно много раз вспоминал он трудовые будни на филологическом факультете Одесского университета. Здесь ему особенно близкими были Коля Павлюк и Ваня Дузь, Вася Фещенко и Гриша Вязовский. С большим уважением относился он к преподавателям Ирине Исааковне Цукерман, Лидии Владимировне Берловской, Елене Владимировне Ковальчук, Софье Августиновне Савицкой, Анатолию Андреевичу Жаборюку, Назарию Ивановичу Букатевичу, Федору Евдокимовичу Тычау, Александру Ивановичу Заинчевскому, Моисею Михайловичу Копыленко, Коле Зарицкому, Зое Антоновне Бабайцевой... Вместе с ними он утверждал на факультете интеллигентность, добропорядочность и доброжелательность. С чувством радости и гордости общались все с Виктором Емельяновичем как с секретарем факультетской партийной организации. И преподаватели, и студенты. Создавалось впечетление, что радость общения с Виктором Емельяновичем всегда была во главе углов. Его всегда хотелось обнять и поцеловать, искренне поделиться успехами, радостями и житейскими трудностями. С ним всегда хотелось сверить жизненный и научные ориентиры. На доброжелательность он никогда не жалел ни сил, ни времени.

А как он умел выслушивать, вести непринужденный уважительный диалог!? Как просто и мудро советовал. Всегда казалось, что его душевные человеческие и дружеские качества неисчерпаемы. После встреч и бесед, ободряющих советов у каждого появлялся заряд бодрости, жизненного оптимизма, положительных эмоций. Хотелось жить и радоваться жизни, которую он так ценил и так щедро дарил себя другим. Без оглядки, никогда, ни в любом случае Витя не был себе на уме. Его ум, душа, мудрость, совесть, интеллигентность, скромность - принадлежали другим. Хотелось подражать житейской мудрости, душевной щедрости. Частицу души и своих качеств Витя оставил у многих, в том числе и у меня. И я горжусь этим.

Оптимизм и жизнелюбие, душевная щедрость, демократизм, творческое перенапряжение не оставляли Виктора Емельяновича и в годы, когда заметно и ощутительно подкачивалось здоровье, когда участились встречи с врачами кардиологами. Таким помнят Витю его близкие друзья, коллеги и студенты, доценты, профессора и рабочие, уборщицы, сотрудники библиотеки. Каждому он дарил доброе слово и добросердечную улыбку. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что на многие годы он определил стиль работы комитета комсомола университета, стиль работы комсомольских факультетских организаций. Стиль деловитости, гуманности, внимательности, возможности максимального проявления души прекрасные порывы. Помнится, что менее всего члены комитета заседали в главном университетском корпусе. Они постоянно тянулись к факультетам, часто бывали на заседаниях бюро, собраниях комсомольских групп и факультетов, много времени проводили в индивидуальных беседах с комсомольцами. Такой стиль утверждался и на филологическом факультете университета. Представляется, что не случайно и не без Витиного психологического облучения многие из комсомольских вожаков того периода занимали и занимают ответственные административные и партийные должности. Так, Д.В. Богатский работал в должности ректора Одесского университета и директора Института, В.Н. Егоров работал проректором Одесской высшей партийной школы и работает проректором Киевской ВПШ, В.П. Ващенко — декан исторического факультета, Юра Литовченко работал деканом факультета гидрометинститута и т.д. Все они дорожили и дорожат дружбой с В.Е. Котовым, память о нем. Всегда хотелось сделать Вите что-нибудь приятное, заслужить похвалу и улыбку. Не скрою, иногда, особенно в последние годы жизни, Витя начал осознавать, что некоторые злоупотребляли его доверительностью и щедростью души. Были неумерены в просьбах. Работая в педагогическом институте, В.Е. Котов живо интересовался жинью университета, родного филфака, успехами, здоровьем коллег, друзей. Всегда передавал в университет и на факультет сердечные приветы. В беседе со мной, Витей Шишовым он не раз сознавался, что скучает за университетом, его атмасферой, за университетской студенческой аудиторией. И, естественно, что когда предоставлялась возможность возвратиться в университет и возглавить кафедру психологии, прежде всего по просьбе Леона Хачиховича Капустьяна, Виктор Емельянович воспользовался этим.

Первое время он был очень одухотворенным, находился, как говорится, на седьмом небе. Делился, что очень интересно было готовиться и читать лекции, находится в окружении любопытных студентов после лекции, работать со студентами над дипломными и курсовыми работами.

Вместе с тем, постепенно начал замечать, что неудобно себя чувствует. Работа требовала много сил, на него возлагали большие надежды, а здоровье не позволяло. Появились больничные... Совестливый Виктор Емельянович начал чувствовать себя неудобно и жалеть, что перешел из пединститута в университет. Начал понимать, что в пединституте его состояние здоровья все знали и оберегали.

А каким был Виктор Емельянович в кругу друзей, в семейном застолье?!. Он всегда был душой самой компании. Шутил, играл на гитаре, пел, декламировал собственные фронтовые окопные стихотворения. Из последних явствовало, что на фронте Виктор Емельянович хлебнул всего, похоронил не одного друга. Возможно, в их память он доставлял столько тепла и искренних порывов души живущим после Великой Отечественной войны. Память о нем довечна и неизгладима.

18 ноября 1987 года, Володя Дроздовский.

ДП. Это моем отце. Константин Алексавдрович Бондаренко, с января 1967 года по октябрь 1986 г. работал начальником отдела кадров пединститута. Он один из составителей книги "Память огненных лет", Одесса, изд."Маяк", 1990 г.

Эта книга посвящена сотрудникам педагогического института, фронтовиков.

Котов-Хроменко Виктор Емельянович. Родился в 1924 году. Украинец, член КПСС. В Красную Армию призван по мобилизации в аргусте 1941 года и воевал в самых разных частях Южного, Центрального и 1-го Прибалтийского фронтов. В декабре 1942 года окончил ускоренный курс артиллерийского училища и воевал в качестве командира огневого взвода, командира ба- тареии. Трижды ранен.

Из рядов армии уволен в июне 1946 года в звании старого лейтенанта.

- Первый орден Красной Звезды я получил, - вспоминал Виктор Емельянович, - на Центральном фронте. Наша армия готовилась к наступлению. К нам прибыло пополнение: танки, "Катюши", минометы. Видимо, это заметили и немцы. Моя батарея занимала выгодную высотку, вид с которой хорошо просматривался на 3-5 километров. Высотку мы хорошо укрепили, замаскировали. Поздно ночью, когда ничего не предвещало чего-то особого, один из моих солдат заметил движение трех немецких солдат. Двигались они медленно и прямо к нам. Мне показалось,что немцы хотят взять нашего "языка". Мы решили захватить этих разведчиков и хорошо подготовились к этому. Когда немцы подползли к нашим окопам, мои ребята набросились на них и всех троих взяли в плен. Они и пикнуть не смогли. Но не прошло и полчаса, как с немецкой стороны посыпались на нас снаряды. Два немецких разведчика из пленных были убиты, я и два моих солдата ранены. Доставленный в наш штаб немецкий ефрейтор дал ценные сведения для нашего командования.

В боях на Курской дуге моей минометной батарее удалось отбить атаку немецких танков и сопровождавших их пехотинцев. В этом бою мы подбили около семи танков, уничтожили до 50 пехотинцев. Я был вторично ранен.

Непрерывные бои шли и в Латвии. И здесь немцы без боя не оставляли ни одного сколько-нибудь значительного населенного пункта. И только тогда уходили, когда видели, что им угрожает окружение.

Наша часть вела наступление по шоссе на Клайпеду. Помню бои за Ретавал.

Командир батальона собрал всех командиров рот, батарей и поставил боевую задачу. Артиллерия, танки, "Катюши" поддерживали пехоту. Наша батарея действовала в центре. Наши части охватывали городок с двух сторон. Немцы оказывались в клещах и они начали отход. Наша батарея, заметив отход немцев, открыла огонь прямой наводкой по отходившим войскам. Один удачный прицельный выстрел по группе убегавших - и группы нет. Так мы уничтожили не один десяток немецких солдат, подбили грузовую автомашину. Меня в этом бою ранили в третий раз.

ДП. Мои воспоминания (1990). Анна Константиновна Брыль, кандидат педнаук, д оцент пединститута.

Прошло более 12 лет со дня моей последней научной консультации у Виктора Емельяновича.

Тогда, 9 мая 1978 года, я еще не знала, что это последняя встреча с живым Учителем. Но даже позднее, тогда, когда все друзья и близкие прощались с телом покойного и предавали его тело земле, - я не поверила, что он мёртв. И не только тогда.

О чем был разговор 9 мая? О жизни, о профессиональном и человеческом долге, о воспитании собственных детей... И обо всем этом говорилось просто, без высокопарности, а интонационно - очень исповедально. Я и сейчас слышу его голос. Тогда я не знала, что это были интонации прощания. В тот день он дал мне совет: единственный человек, который может помочь мне довести до защиты мою кандидатскую диссертацию - Раиса Ильинична Хмелюк. Сказал твердо и даже жестко. А потом мягче, менее категорично добавил, что он психолог, а она педагог (моя диссертация готовилась на защиту в педагогическом совете).

В который раз я слушала от Виктора Емельяновича его мнение о теориях, которые состоятельны войти в следующее десятилетие: Давыдовская теория обобщения в обучении, модель потребного будущего Н.А. Бернштейна, идеи Д.Н. Узнадзе... При этом, как всегда, перед моими глазами, как бы невзначай, оказывалась библиотечная карточка со словами, выписанными рукой Виктора Емельяновича: "Космонавтом трудно стать, но еще труднее стать человеком", Амосов. Но теперь я думаю, может быть это была мысль самого Виктора Емельяновича. Прошло 12 лет, но меня не покидает чувство признательности и благодарности к своему Учителю.

Пазл отцовского архива. В.Е.К.

ИЗ КНИГИ В.Е. КОТОВА "ПСИХОЛОГО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ УПРАВЛЕНИЯ ПРОЦЕССОМ ОБУЧЕНИЯ В ВУЗЕ"

В монографии рассматривается вопрос о путях и средствах оптимизации информационных связей и управления в обучении. Анализируется с логико-методологической точки зрения существующие модели управления обучением, предлагается новый подход к моделированию дидактической системы с оптимальным механизмом управления, приводится ряд практических рекомендаций о путях, средствах и методах оптимизации информационных связей и управления в обучении.

Рассчитана на преподавателей вузов, психологов и педагогов- исследователей, научных работников.

Редакция гуманитарной и естественной литературы при Одесском государственном университете.

Зав. редакцией В.А. Цветков.

Издательство "Вища школа", 1976.

Тираж 3000 экз.

СТИХИ ВИКТОРА КОТОВА, опубликованные в книге

ПОЧЕМУЧКА,

Одесса, издательство "Маяк", 1977 г.

КНИЖКА

Маленькая Леночка

Села на скамеечку,

Покормила Мишку,

Почитала книжку.

В этой книжке всё понятно,

В этой книжке всё занятно -

Про деда и бабу,

Про курочку рябу,

Про внучку и дедку,

Про мышку и репку,

Про Ивана-дурачка,

Что умнее всех в роду,

Про печального бычка,

Что вздыхает на ходу,

Про веселые делишки

Чиполлино-луковки -

Всё понятно в этой книжке...

Непонятны буковки.

ПОЧЕМУЧКА

Почему звенит струна?

Почему у кошки глазки?

Почему висит луна?

Почему скользят салазки?

Почему люблю играть?

Почему бываю скучной?

И еще хочу узнать,

Почему я непослушный?

Солнце светит - почему?

Почему на небе тучка?

И еще я не пойму

Почему я почемучка?

ВЕРБЛЮД

Жара и поклажа вздохнуть не дают:

Идет по пустыне степенно верблюд.

От яркого солнца слезятся глаза.

Бежать по пустыне верблюду нельзя,

Нельзя торопиться, нельзя суетиться,

Устанешь, вспотеешь...

А где прохладиться?

БЕГЕМОТ

В очень жаркую погоду

Бегемот залезет в воду.

Заберется и сидит:

То ли дремлет, то ли спит.

Примет ванну бегемот,

Отоспится и зевнет,

Ну и рот у бегемота,

Как футбольные ворота!

ВОЛК

Мчится, мчится, мчится, мчится

За оленями волчица...

Только это всё без толку -

Не догнать оленя волку.

Жадно щелкают клыки...

Только ноги коротки.

ОЛЕНЬ

Через овраги и кусты,

как облачная тень,

Как воплощение быстроты,

стрелой летит олень,

Как будто в воздухе парит...

и вот исчез в кустах.

И только дробь его копыт

еще звенит в ушах.

ТИГРЯТА

Что за странные зверята,

Полосатые зверята

Веселятся под кустом?

Это глупые тигрята,

Несмышленные тигрята

Забавляются хвостом.

Забавлялись, кувыркались,

Вдруг чего-то испугались,

Стали тише двух овечек:

Испугал тигрят...кузнечик.

КОТ

Что задумал Васька рыжий?

То как тень ползет по крыше,

То на брюхо припадет...

К воробью крадется кот.

Подползает тише мыши.

Воробей: "Чирик" - и с крыши.

Рыжий кот прищурил глазки

и ушел...Просить колбаски.

ВОРОБЕЙ

Серенький воробышек

не боится кошки,

Серенький воробышек

собирает крошки.

Серенький воробышек -

воробьиный папа

А на клёне рядышком

хнычут воробьята.

Малышам-воробушкам

надо много крошек,

Потому воробышку

просто не до кошек.

МОЛОТОК

Есть у папы молоток -

Работяга-непоседа,

Окно, двери, потолок

Починяет молоток

И у нас, и у соседа.

То опустит полку вниз,

То поднимит крышу выше,

То прибьет к стене карниз,

То стучит уже на крыше,

То починит нашу дверь,

То возьмется за скамейку,

То за стулья...А теперь

Лечит клетку канарейки.

Молоток не знает скуки.

Ну, а вместе с ним и руки.

Настучится молоток,

Пригнет в шкаф - и на бочок.

ДП. Книжечка «Почемучка» переиздавалась в Одесском издательстве «Маяк» три раза. Не одно поколение воспитывалось на этой книге.

Ее читали моей внучке Анечке, ее читает уже в 2014 доченьке молодой психолог, наша выпускница Ирочка Л.

В.Е.К. очень был счастлив, получив отзыв на книжечку от студентки из Николаевского педагогического института.

Книжечку можно найти в инете. Она прекрасно иллюстрирована другом Виктора Емельяновича, художником Любарским.

Самое главное, что стихотворения для детей наполнены нравственным, но не назидательным содержанием.

Я даже мечтала и мечтаю о том, чтобы кто-то сочинил музыку на эти слова. Чтобы получились песенки для детей.

Ведь планшеты в руках забирают у деток живую жизнь. Детки сегодня нуждаются в «делание» и «создании».

Пазл. Неопубликованные стихотворения В.Е.К

ВНИМАНИЕ - ТАНКИ

Не видно ни ночи, ни дня

Под пологом артогня,

Пехота смята, и прорваны наши фланги...

Но тот, кто остался жив,

Услышал тревожный призыв -

Орудия к бою! Внимание, - прямо, танки.

Танки...

Стоять! И ни шагу назад!

Для слабых - загранотряд.

Могила наша здесь - на полустанке.

Но только немецкой броне

Сначала пылать в огне...

Так пусть же надгробием нашим будут танки.

Танки...

На войне хоронят без роз,

На войне хоронят без слез,

Лишь поставят звезду над тобою из консервной банки,

Да может быть ржавый штык...

Но там, где лежит шрафник –

Задрали в небо рыла немецкие танки.

Танки...

Не видно ни ночи, ни дня

Под пологом артогня,

Пехота смята и прорваны наши фланги...

Но тот, кто остался жив

Должен закрыть прорыв...

Так пусть же у смелых надгробием будут танки.

Танки...

Район г. Николаева, 1941 г.

ДП. Зашла на Черноморке в продовольственный магазин «Ганна». В этом магазине можно купить все необходимое.

За прилавком очень красивая женщина. Внимательная. Но глаза у нее очень грустные. Я спросила:

- У вас что-то случилось?

- Да, - ответила Женщина. Сын под Донецком. У них забрали мобильные телефоны…

ТАНК

Мы сегодня снова отступали...

Снова танки вышли нам во фланг.

Сорок тонн огня, смертей и стали –

Это все в коротком слове - танк.

Дрогнули пехотные порядки,

Первый раз узревши танк живым,

Тявкают взахлеб сорокопятки –

Дескать, стойте! Мы пока живем...

В грохоте упало небо наземь,

Вся вселенная слилась в один прицел,

Только бы не мимо, не промазать –

Значит выживешь, и может даже будешь цел

Но не долго длилась эта схватка –

Плетью обушок да перебьет.

Эх ты милая моя сорокопятка,

Жизнь твоя - на сорок пять минут

И опять мы долго отступали,

Снова танки рвались нам во фланг...

Сорок тонн огня, смертей и стали –

Это все в коротком слове - танк.

г. Николаев, сентябрь 1941 г.

ДП. Все повторяется.

ПЕХОТА

Разбух дождями небосвод...

Пехоте впору веселиться –

Таким болотом не попрет

Ни фриц на нас, ни мы на фрица.

Все перепутала война –

Теперь дожди ласкают душу,

Грозит бомбежками луна,

И люди толом пашут сушу.

Вокзал, землянка - все равно,

В бездомьи мечется полмира,

Укрыло серое сукно

Героя, труса, дезертира...

Все перепутала война.

Лишь ты стоишь сама собою –

Моя земля, моя страна,

И чашу горькую до дна

Мы выпьем, Родина, с тобою!

Район Курска, 1943 г.

ВОЙНА

Ночь. Война. Дождит, в окопах месиво,

Вошь за пазухой и ту берет озноб,

Лишь тебе шальная дура весело –

Свищешь в поле, ищешь чей-то лоб.

Не спеши, возьми пока сторонкою,

Дай хоть спину малость разогнуть,

Чтоб вонючей курской самогонкою

И живых и мертвых помянуть, -

Затянуться крепкою махрою,

О родном, далеком помечтать...

А потом пойми - война войною,

А портянки надо поменять.

Мне бы только где-то обсушиться,

Да погладить бритвою лицо,

Где-нибудь в землянке примоститься

И черкнуть мамаше письмецо, -

Дескать, знаю, ты устала, милая,

Всех святых слезами ублажать,

Над моей некопаной могилою

Слезы материнские ронять.

Только брось раздумия тяжелые,

Похоронных не страшись вестей,

Смерть на фронте - дело не веселое,

Только жизнь - она не веселей...

Ночь. Дождит. Под сапогами месиво

Где-то в тучах кроется луна.

А на сердце смутно и невесело…

Это называется война.

Район Курска, 1943.

ДП. Мне очень не нравится слово ВОЙНА. Вой-на…Что-то зловещее исходит от одного этого слова.

Помню в юности нам говорили:

-Какие вы счастливые. Вы не знаете, что такое война.

ПРОТИВОТАНКИСТЫ

Не помнили мы

матерей и невест,

О них мы не думали,

дрогнуть не смели,

Когда в перекрестке

желтый крест

На черной броне

ловили в прицеле.

От жженного пороха

едкая вонь,

И слепнут глаза

от соленого пота,

Как выстрел над ухом

команда "Огонь!"

Ну что же, война -

это тоже работа.

Но если ты

хоть на миг запоздал,

И если к тебе

развернулась башня,-

Считай,

что последний твой день настал,

И твой предпоследний день –

вчерашний...

Не помнили мы

матерей и невест,

И них мы не думали,

дрогнуть не смели,

Когда в перекрестке

желтый крест

На черной броне

ловили в прицеле.

1943г., район Курска.

МЕДАЛИ

Начальник штаба

прочитал бумагу,

Потом комбриг,

неловко, как-нибудь

Заветную медаль За храбрость и отвагу

Повесил в спешке

каждому на грудь.

Вчерашний бой

уйдет в седые дали...

Но только нам

с тобой не позабыть,

Что получил на грудь

заветные медали

Из пятерых один,

кому судилось жить.

Медаль в бою -

высокая награда,

Но кто поймет

потом, из далека,

Чем заслужил медаль

штабник загранотряда,

И ванька-взводный

с передка.

Тебе - на грудь медаль

за штык в немецких глотках,

За вражий пулемет,

разбитый до клочков...

Ему - за нашу кровь,

расписанную в сводках,

И за расстрелянных

мальчишек новичков.

Нам выдали одну казенную бумагу -

Одна война - один солдатский путь…

Одну медаль за храбрость и отвагу

Ему и взводному повесили на грудь.

Фронт, 1943 г.

Д.П. Все как всегда. Кому война, а кому мать родная.

РАЗВЕДЧИКИ

Нейтралка... над нею ничейный флаг,

Здесь нет ни ветрил, ни руля, -

Попробуй, сделай неверный шаг,

И станет пухом земля.

Шуршит под локтями сухой бурьян,

И тянется в ночь рука...

Четверо наших осталось там,

Но с нами два языка.

Кому-то лягут на грудь ордена –

Два языка - это куш,

Но только за них велика цена –

За каждого двое душ.

Сегодня притихнет разведотряд,

И будет порядок строг,

И станут четыре кружки в ряд,

Чтобы каждый простится мог.

Незримо в землянку войдет тишина,

Подпирая бревенчатый свод,

И каждому честно нальет старшине

Из того, что оставил в расход...

А завтра снова кому-то шагать

Сквозь ночь и притихший тол.

И чьи-то кружки наверно опять

Станут радом на стол.

Восточная Пруссия, 1944.

ПЕРЕД АТАКОЙ

Что ты смотришь на меня, костлявая?

Мой черед? А может подождешь?

Пулю, штык, или гранату ржавую,

Что ты мне в подарок поднесешь?

Ты пугаешь? Эх ты баба глупая!

Где тебе безмозглая понять –

Пятый год планету брюхом щупая

Мы привыкли на тебя плевать.

Мы давно знакомы, слепоглазая,

В ожерельи горя и невзгод

С первой бомбой ты упала на землю

В тот кровавый сорок первый год.

Ты грозишься, требуешь почтения

Хочешь страх и слезы увидать!

Брось дурачить! Наше поколение

Научилось молча умирать.

Погляди-ка - ночь какая лунная!

Не мешай, костлявая, иди.

Мы о смерти перед смертью не думаем,

А сейчас - атака впереди.

Восточная Пруссия, Тильзит, 19444

ДП. Что оставило поколение, к которому отношусь Я?. Те, кто родился после войны?

ЗАПОВЕДЬ

Жить - это значит сначала быть, -

Видеть траву и снег,

Потеть от жары, на морозе стыть,

И чувствовать времени бег,

Слышать шорохи, пение птиц,

Слышать симфонию слов,

И тишину предрассветных зарниц,

И грохот морских валов.

Жить на земле - это значит любить...

Ту хату и старый клён,

И двор, на котором учился ходить,

И землю, которой рожден.

И женщину - ту, что одна, как маяк

Светит тебе в пути...

И ненавидеть - кто недруг и враг

Тому, что любишь ты.

Жить - это значит помнить и знать,

Что цена человеку - честь.

Ее как алмаз нелегко добывать

И через жизнь пронести.

Что в жизни надо правду, искать,

И правде вглаза смотреть...

И если это у жизни отнять –

Тогда не грех умереть.

1968 г.

СОВЕСТЬ

Приходит день, когда закончен путь –

От радостей весны до зимнего ненастья —

Все познано - любви и верности суть,

Падение и взлет изменчивого счастья,

Все в прошлом, позади и не вернется вновь.

Когда к концу подходит жизни повесть,

Уходит все - волнения, любовь,

И останется только совесть.

Теперь она с тобой всегда наедине.

И если жизнь твоя увертки и расчеты,

И если совесть прятал ты на дне –

Теперь она сведет с тобою счеты.

Простят друзья и может враг простить,

И только совесть будет вечно мстить.

***

ПАМЯТЬ

Туманы памяти

времен кариотиды,

Тропинки в прошлое -

к делам и дням былым.

Нет, не для мертвых память

строит пирамиды,

А для напутствия

преемникам живым.

Все ныне близкое

становится неблизким,

Все настоящее

имеет свой предел,

И ставит память

людям обелиски

Не грудой мрамора,

а грудой наших дел.

Они уходят

к будущим столетьям –

Крупицы мудрости,

твое упорство, риск...

И тот, кто подарил

сиянье жизни детям,

Тот должен на земле

оставить обелиск.

Одесса, 1970.

Кариотида - колонна, опора в здании в виде женской фигуры.

ДП. Да, это правда Нет, не для мертвых память

строит пирамиды,

А для напутствия

преемникам живым.

ДП. Научный руководитель В.Е. – Давид Генрихович Элькин. крупный ученый в области психологии в СССР. Он и его научная школа внесли вклад в развитие психологии времени.

ДП. Виктор Емельянович, как все советские люди в Брежневские времена, отмечали наиболее важные события дважды: в кругу семьи и обязательно среди своих коллег. Виктор Емельянович был на торжествах незаменимы. Он объединял всех.

И еще обязательно пел свою любимую песню на музыку Людвига Бетховена. А голос у В.Е.К. – баритон.

Заздравную чару
До края, до края нальём,
Застольную песню,
Играя, споём.
А-а-а
А-а-а-а
А-а-а-а
А-а-а-а-а-а-а

Заздравную чару
До края нальём,
Застольную песню,
Играя, споём.
Любой нам подтянет,
Любой подпоёт,
И песня, словно чарка,
По кругу пойдёт.

Заздравную чару
До края, до края нальём,
Застольную песню,
Играя, споём.
А-а-а
А-а-а-а
А-а-а-а
А-а-а-а-а-а-а

Застольная песня,
Звени веселей.
Сегодня мы вместе
Средь милых друзей.
И говор весёлый
Звучит вкруг стола,
И лица так сияют,
И радость светла.

Виктор Емельянович умер в клинической больнице города Москвы сразу же после операции на сердце 27 сентября 1978 года, а похоронен в Одессе на Втором городском кладбище в день рождения - 29 сентября.

В 2014 году – 90 лет со дня его рождения. Круглая дата.

Пазл. Содерждание книги воспоминаний

1. От составителя 3

2. Воспоминания друзей: С.Ф. Збандуто 5

Р.И. Хмелюк 7

Л.С. Баркан 9

П.И. Горбулин 12

М.Ф. Макогонова 13

И.А. Власенко 14

В.П. Дроздовский 15

К.А. Бондаренко 21

А.К. Брыль 23

2. В.П. Дроздовский. Поэзия верности и нежности

4. Из книги В.Е. Котова 29

5. Стихи В. Котова, опубликованные в книге "Почемучка":

Книжка

Почемучка 30

Верблюд

Бегемот 31

Волк

Олень

Тигрята 32

Кот

Воробей 33

Молоток

Неопубликованные стихотворения:

Внимание - танки 36

Танки 37

Пехота 38

Война 39

Противотанкисты 40

Мздали 41

Разведчики 42

Перед атакой 43

*** Стояло время сосулькой 44

*** В терпком запахе... 45

Заповедь

Совесть

Разум

Память

Друзьям к Дню Победы

Тебе

Годы

Болдинская осень

Дождик

Документальные данные

Анкета

Диплом ОГУ

Диплом кандидата наук

Аттестат доцента

О кончине

Бондаренко Константин Александрович

Виктор Емельянович Котов-Хроменко: сборник воспоминаний, стихотворений, документов

Издание третье, рукописное

ДП. Книгу в рукописи дала прочитать Саше Михайловскому. Он мой аспирант, муж моей единственной внучки Анечки Унтиловой-Михайловской. Их поколению достается по полной.

- Саша! Мой главный учитель - Виктор Емельянович Котов. Он мне подарил еще другого удивительного Учителя – Раисочку Ильиничну Хмелюк. На обложке моей кандидатской диссертации – две фамилии – одна в черной рамочке.

- Анна Константиновна, вам повезло. Некоторые за всю жизнь не встречают вообще учителя своего.

- Да, Саша. Но мне и сейчас нужен научный Гуру… Я пошла в свою маму Сюту. Она мне всегда говорила: ты меня учи всему новому, а то я буду тебе не интересна.

Учусь у своих студентов, у своих молодых коллег. Учусь у дочки, учусь у тебя и Анечки. Учусь жить в современном социуме.

И еще ухватилась как за спасение: одному из моих главных Учителей – Виктору Емельяновичу Котову - 90 лет со дня рождения.

ПыСы. Встреча с юностью все же состоялась. Я встретилась с Танечкой Н. Господи – это счастье. Но об этом – потом.

А сегодня 29 июля 2014 года. Мы даче. Черноморка. Одесса.

Вчера все мальчики получили повестки в военкомат со словами: «Негайно» (перевод с укр. - срочно).

Я услышала, как одна женщина, внук которой получил такую повестку сказала:

- Я хочу проснуться и услышать, что война на Донбассе закончена и наступил мир.

-Я тоже так хочу. Хочу мира.