лышишь, слышишь, как сердце моё бьётся?

https://ficbook.net/readfic/4762776

Направленность: Слэш
Автор: Beningfield (https://ficbook.net/authors/598899)
Фэндом: SHINee, EXO - K/M (кроссовер)
Основные персонажи: Ву Ифань (Крис), Пак Чанёль
Пейринг или персонажи: У Ифань/Пак Чанёль
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романтика, Фантастика, Hurt/comfort, AU, Попаданцы

Размер: Миди, 25 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Они теряют Ифаня.
Нет, даже не так.
Ифань теряется сам.

Публикация на других ресурсах:
Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку

Примечания автора:
1. Работа написана специально для EXO: Русская Рулетка (https://vk.com/kofapeszy)
2. Пара У Ифань/Пак Чанёль
3. Цитата: "Соблюдая все правила, пропускаешь все удовольствия". Е. Шварц

Фантастика и любимый пейринг, что может быть сердцу милее!

И да, возможные намёки на другие пары не особо важны для сюжета, поэтому не вижу смысла выносить их в шапку.

В какой-то момент мой мозг практически закоротило так же, как у Чанёля. Но, тем не менее, мы оба выжили.

У меня уже давно была эта идея, но она требовала усилий, большого количества страниц и стимула. И фест дал мне их, чему я очень и очень рада.

№36 в жанре «Фантастика»

***

 

Они теряют Ифаня.

Нет, даже не так.

Ифань теряется сам.

Да, думает Чанёль, из последних сил пробегая последнюю милю.

Да, именно так.

Ифань окончательно теряет совесть и решает потеряться. Как будто у них и без этого мало проблем.

- Слева! – кричит ему Минхо, и Чанёль умудряется увернуться в последний момент. Инопланетная тварь, кинувшаяся было на него, отлетает в противоположную сторону, подброшенная залпом выстрелов Тэмина.

- Ты не мог бы бежать помедленней, а то ещё не всё местное население успевает за тобой! – кричит он ему, и Чанёль показывает средний палец, всё же ускоряясь. До их корабля считанные сотни метров.

И Чанёль снова вспоминает, что именно волновало его минутой ранее.

У Ифань, естественно.

Кто, как ни он.

Кто, как ни их капитан, не вернувшийся с ночного дежурства и заставивший их долгие часы подряд прослоняться по новой и неизвестной им планете в его поисках.

Чанёль первым замечает ещё одну тварь, пикирующую на них с высоты одного из деревьев, и успевает вспороть ей брюхо всего четырьмя выстрелами до того, как она выпускает когти.

- Вы ведёте себя достойно своего звания, сэр! – салютует ему Тэмин, ловко перескакивая через тушу.

Чанёль хмыкает, обгоняя его с другой стороны.

Ифаня они не находят.

Вполне ожидаемо, на самом деле, не находят.

Зато находят возбуждённого и одновременно с этим обеспокоенного Кибома, ждущего их прямо у трапа их корабля.

Они следуют за ним, предусмотрительно выставляя часовых и проверяя все входы и выходы.

- Есть один способ, - быстро проговаривает Кибом, и Чанёль чувствует, как его товарищи, подобно ему, цепенеют рядом. Двери за ними захлопываются, и Тэмин бегло просматривает показатели безопасности на цифровом щитке. – Вполне себе неплохой способ.

Все самые жуткие, пугающие и незабываемые события во время их службы начинаются именно с таких слов Кибома.
Чанёль вздыхает.

- Я думал, это всё байки, - поражённо шепчет Минхо позже, когда они все вместе собираются в зале для переговоров, до этого проведя инструктаж с экипажем их корабля и наспех приняв охлаждающий душ.

Чанёль молчит, как молчат и другие, обдумывая предложение Кибома.

Самое нелепое и невозможное предложение за всё время их совместной работы.

- То есть, параллельная вселенная, да? И какова вероятность успеха? – кивает он в сторону экрана с предусмотрительными расчётами и схемами Кибома.

- Я не гарантирую стопроцентную вероятность успеха или безопасность, - качает головой Кибом, - я же говорю, всё это пока лишь на стадии разработки. Но иначе нам Ифаня на этой планете не найти. Корабль уже почти починен и скоро будет готов ко взлёту. А запас кислородных масок не рассчитан на столь длительное пребывание здесь. Думаю, у Ифаня те же проблемы, где бы он сейчас ни был.

Чанёль смотрит в потолок.

Ифаня нет уже больше десяти часов, и вряд ли им всё ещё стоит лелеять надежду, что он просто так возьмёт и ввалится через аварийный выход с парочкой подстреленных тварей на плече и боевым окрасом. Чанёлю всё меньше верится в то, что они когда-нибудь снова увидят его.

Ещё меньше ему верится в теорию Кибома.

- Повторяю ещё раз, - вздыхает Кибом, потирая переносицу, - здесь всё устроено по стандартной схеме: моё устройство транспортирует одного из вас в параллельный мир, а вы знаете, много времени там проводить нельзя, иначе это станет билетом в один конец.

Чанёль кивает, снова глядя на Кибома и внимательно его слушая.

- Устройство будет настроено так, что этот человек окажется в непосредственной близости от Ифаня. Того Ифаня, что существует в параллельном мире. А вот здесь уже небольшая загвоздка, - добавляет Кибом, - следуя теории параллельности и вероятности столкновения полей, каждый из вас, так или иначе, как в этом мире, так и в том другом, будет входить в круг Ифаня. Будь то работа, родственные связи или другие человеческие факторы и способы взаимосвязи. Вы все снова окажетесь в его окружении. Но этого мало.

Чанёль чуть наклоняется вперёд.

- Это должен быть кто-то, кто будет ближе всего к нему там, в том мире. Это необязательно должно совпадать с нашим измерением хотя бы потому, что в разных условиях люди принимают разные решения, а потому и взаимоотношения тоже выстраиваются разными путями. Но факт остаётся фактом. Если вы важны ему здесь, там вы ему важны тоже. И наоборот. Принцип параллельности, ребята. Второй курс академии, - ухмыляется Кибом, и Тэмин раздражённо цокает, закатывая глаза. - И нам понадобится самый важный для него человек из всех нас, чтобы повлиять на его воспоминания.

Они переглядываются.

- И как нам узнать, кого капитан ценил больше других? – озвучивает главный вопрос Тэмин, выпрямляясь в кресле. – Провести анкетирование? У кого с ним были одинаковый любимый цвет или марка шампуня.

- Устройство всё сделает за вас, - с непередаваемой гордостью улыбается в ответ Кибом, глядя на них. – Из всех оно отправит лишь одного человека. Того, кто в том мире в этот момент будет к нему ближе всех. Того, кто способен сильнее всех на него повлиять.

Чанёль понимает, что обсуждать тут уже и нечего.

В итоге им не остаётся ничего другого, кроме как согласиться.

На сборы дано полчаса, и Чанёль смотрит на себя в зеркало, не в силах сосредоточиться ни на чём, кроме их плана.

На словах всё просто: перенестись в параллельный мир, найти Ифаня, подсыпать ему в еду или напиток порошок, активирующий дополнительную работу мозга и памяти, провести какое-то время рядом, ожидая, пока он почувствует инородность человека рядом и начнёт совмещать в себе две личности, узнать у него, где он и что помнит об исчезновении, вернуться обратно и спасти его.

Почти как видеоигра, только они первыми испытывают демоверсию и рискуют застрять где-то между мирами на ближайшую вечность.

В лучшем случае.

Чанёль вздыхает.

В конце концов, Ифань ради любого из них сделал бы то же самое.

И делал уже не раз на разных миссиях и заданиях.

Чанёль хлопает дверью своей комнаты, уверенно следуя за остальными в зал для общих сборов.

***

 

Сколько Чанёль себя помнит, Ифань всегда мечтает лишь об одном – о форме воздушного флота и месте капитана в одном из кораблей. Чанёль листает изображения с различными кителями, галстуками в разного цвета полоску и прямые брюки и не может не согласиться, что больше, чем Ифаню, они не подойдут никому.

В те времена Ифань учится в одном классе с его старшей сестрой, носит очки в толстой оправе, всегда забитый учебниками и книгами рюкзак и низко кланяется их родителям, приходя вместе с остальными ребятами в гости.

Приятелями они становятся много позже, уже когда Ифань в выпускном классе, а Чанёль что есть мочи вчитывается в замудрённые формулы и пытается понять схему одного из шаттлов, изображённых в учебнике.

Чанёль с детства любит собирать и разбирать сложные конструкции и механизмы, и звание инженера в любом из флотов - его первостепенная цель и задача.

- Посмотрим, - ухмыляется Ифань, сверкая в его стороны толстыми стёклами очков, - может, возьму тебя к себе на корабль. Полы подметать, например.

Чанёль щурится из-за слабого, но всё ещё ощутимого сентябрьского солнца и подкладывает руки под голову.

В воздухе пахнет скорыми морозами, мечтами и осенью.

Ифань попадает в ту академию, о которой мечтал, и Чанёль крепко сжимает его в объятиях напоследок, провожая к кораблю на одну из космических станций.

Наверное, это чувство в нём так же долго, как и их мечты о будущем, но он не делает ничего больше, отступая на несколько шагов назад. Ифань в своих неизменных дурацких очках слегка возвышается над всеми остальными в толпе, и Чанёль искренне улыбается ему в ответ.

Когда Чанёлю исполняется двадцать два и он, наконец, заканчивает учёбу и готовится приступить к работе на одном из кораблей, куда его распределяет руководство, он сам оказывается выше большинства парней в корпусе, делает короткую стрижку и позволяет себе проводить ночи вне своей комнаты с постоянно меняющимися медсёстрами, студентками или студентами. В зависимости от настроения и погоды.

На своём первом корабле он работает ровно год и благодаря своим хорошим показателям добивается того, чтобы с транспортного средства по перевозке оружия и боеприпасов его перевели на экспедиционное. Эти корабли летают в самые отдалённые участки вселенной и всегда в центре событий, Чанёль переминается с ноги на ногу, в ожидании окончательного решения совета.

- Место уборщика уже занято, - пожимает плечами Ифань и сверкает металлическими пуговицами своего кителя, - да и кто вообще додумался назначить тебя на столь важную должность?

Чанёль не верит своим глазам, видя перед собой повзрослевшего и словно возмужавшего Ифаня. От него веет спокойствием, уверенностью и какой-то искренней, всегда бывшей в нём и вокруг него добротой.

Чанёль бросает привычку курить и болтаться где-то ночами со случайными спутниками, Ифань похлопывает его по плечу при встрече и всегда ходит в бары именно с ним, когда у них выдаются редкие дни отпуска.

Сейчас же Чанёль открывает глаза и чувствует, как сильно и яро раскалывается голова, пока он пытается сориентироваться и понять, что происходит и куда это его занесло волшебным устройством Кибома.

Стоп.

Стоп-стоп-стоп.

Чанёля пронзает острой вспышкой боли где-то внутри черепа, но он даже не замечает этого, не веря в происходящее.

Значит, понимает он, чуть приподнимаясь и видя прямо над собой встревоженное лицо Ифаня, вот оно!

Чанёль слегка улыбается, порывается что-то сказать и чувствует, как кружится всё вокруг и внутри его головы. Бетонный пол оказывается не слишком рад их вынужденной близости, Чанёль не успевает даже попытаться это предотвратить.

***

 

- Кто снова дал ему выпить, а? – Чанёль чуть морщится из-за громких голосов над головой. – Забыли, что было в прошлый раз? Забыли, что произошло с нашей квартирой?

Говорящий, кажется, разозлён не на шутку, Чанёль чувствует дрожащие от раздражения нотки в его интонации и тупую боль в районе висков. Голос кажется одновременно знакомым и новым, непривычным.

Чанёль пытается сложить два и два и снова не потерять сознание из-за раскалывающейся головы.

- Выступление через несколько часов, менеджер точно нас прикончит! – справа Чанёля кто-то чуть трясёт за плечо, и новый, расстроенный и встревоженный голос эхом отдаётся в голове, отскакивает от стенок черепа и пропадает где-то глубоко внутри, вызывая новый прилив ностальгии и сомнений.

Чанёль никак не может понять, чего же он не понимает.

- Эй, Ифань! – раздаётся откуда-то издалека. – Тут только охлаждённая бутылка шампанского и …

Чанёль резко распахивает глаза и так же резко подскакивает, вызывая небольшое головокружение и приступ тошноты.

Ифань.

- Ифань?! – практически хрипит он, стараясь дышать как можно глубже и спокойней. – Ифань!

Ифань, сидящий рядом с ним на корточках, обеспокоенно наклоняется ближе и пристально вглядывается в его лицо.

- Чанёль, как ты? Мы думали, ты …

- Ифань! – уже практически стонет Чанёль, всё ещё не веря своим глазам, и в едином, неконтролируемом порыве, хватает его за лацканы иссиня-чёрного пиджака. – Я так рад тебя видеть, Ифань! Ты не представляешь, как же я рад!

Ифань в удивлении округляет глаза, но не пытается оттолкнуть его или отстраниться.

Чанёль в восторге пожирает его взглядом, а затем сначала чувствует, как улыбка медленно сползает с его лица, а уже потом понимает, почему это происходит.

Чанёль мельком подмечает, что они находятся в небольшой комнате с кучей зеркал, одежды на вешалках и людьми в костюмах и одежде стаффа, неотрывно следящими за ними двумя. Ифань рядом с ним с более длинными волосами и в очевидно весьма дорогой чёрной рубашке, он упирается в пол руками в больших и увесистых кольцах. Чанёль шумно сглатывает, отводя взгляд от его оголившегося запястья и окончательного осознания.

Всё и правда сработало.

Перед ним сейчас Ифань.

Ифань!

Чанёль кривится.

Чужой и абсолютно незнакомый ему Ифань.

Не тот Ифань и не то место.

- Так, с этого дня я лично буду проверять всё то, что Чанёль пьёт. И все те заведения, куда Кибом с ним ходит по ночам, - Чанёль замечает подходящего к ним Минхо и слабо улыбается.

Ифань отводит взгляд и высвобождается из его рук.

- Как голова? – он протягивает ему ладонь, и Чанёль мгновение колеблется, отчасти потому, что это и Ифань, и одновременно не он сейчас перед ним. Но чувствует себя глупо и раздражённо, отвлекаясь на такие мысли, и сразу ухватывается за неё, позволяя ему помочь себе подняться. – Ты дважды рухнул в обморок, мы решили, у тебя недоедание или типа того.

- А потом увидели почти пустую коробку Орео в твоём рюкзаке и успокоились, - встревает Тэмин, подходя к ним. – Воды?

Чанёль кивает и присаживается на ближайший стул. Голова болит уже меньше, несмотря на вновь возобновившееся мельтешение людей вокруг и непрекращающийся поток слов, льющийся из уст Кибома.

Кибома, одетого в блестящий пиджак и с десятком разноцветных серёжек в ушах.

Чанёль улыбается, уже предвкушая, как расскажет об этом по возвращении домой.

- Точно всё нормально? – Ифань садится рядом и смотрит на него, пока Чанёль залпом осушает стакан воды. – С чего вдруг ты такой хилый сегодня?

Он слегка неуверенно хлопает его по плечу, Чанёль молчит и улыбается в ответ.

Как ни крути, а в любом измерении Ифань всегда будет Ифанем.

Эта мысль одновременно и успокаивает, и отрезвляет.

Чанёлю, наконец, удаётся сосредоточиться, и, прижимая ко лбу ледяную бутылку шампанского, он внимательнее оглядывается по сторонам.

Что ж, в этом измерении они явно не бедствуют, и это уже хорошо, думает он. Одной проблемой меньше, если здесь ему не придётся бороться за еду или крышу над головой.

Помещение, сперва показавшееся ему чем-то отдалённо напоминающим старые гримёрки из фильмов, этим и оказывается. Он видит множество столиков с зеркалами и косметическими принадлежностями, девушек с фенами и расчёсками в руках, людей снующих туда-сюда с бутылками воды, полотенцами, микрофонами и телефонами в руках, одновременно близких и совершенно чужих ему.

Чанёль замечает своё отражение в одном из зеркал и подходит ближе, не сводя с него глаз.

Чанёль здешний совсем другой, совсем не такой.

Словно персонаж видеоигры с другим набором умений и униформой.

Самому Чанёлю одновременно и жутковато, и интересно вглядываться в его алый цвет волос, в вычурный костюм, в сценический макияж и микрофон, прикреплённый к лацкану пиджака.

Так странно и так чудно.

Так необычно.

- Всё никак не налюбуешься? – Ифань оказывается рядом слишком неожиданно, и Чанёль вздрагивает, чуть было не роняя на пол уже слегка нагревшуюся бутылку. – Значит, с головой всё в порядке, раз ты так быстро переключил своё внимание на более насущные проблемы.

Чанёль отшатывается от зеркала и от Ифаня одновременно, внезапно понимая ещё кое-что.

- Эй, Чанёль, ты … О, чёрт! – вдруг ругается Ифань, кидаясь к нему. – Только не говори, что снова собираешься отключиться!

Чанёль сначала непонимающе глядит на него, а затем качает головой, улыбаясь.

- Всё в порядке, хён, всё, - Ифаня окликает по имени кто-то из незнакомых Чанёлю людей, и тот, ещё раз пристально его оглядев и удовлетворённо кивнув, уходит раньше, чем Чанёль успевает закончить. – Всё прекрасно.

Всё и правда прекрасно, понимает он.

Ведь из всех людей с корабля здесь оказывается именно он.

Из всей их команды, из всех тех, кто зашёл в устройство Кибома и был готов отправиться на поиски Ифаня, из всех них именно он.

Чанёль улыбается, думая об этом.

А потом замирает.

Вокруг него по-прежнему гримёрка, на нём по-прежнему микрофон, а люди вокруг него по-прежнему не перестают говорить о каком-то выступлении.

В их вселенной, хоть и более развитой и намного опередившей эту, если верить словам первоисследователей и учёных, но тоже всё ещё имеются подобные вещи. Чанёль не может не знать, что всё это означает.

Здесь они – чёртовы айдолы, и, кажется, прямо сейчас у них разгар камбэка.

Он нервно сглатывает.

Кажется, как раз сейчас самое время вновь потерять сознание.

Или откупорить бутылку шампанского, по-прежнему прижатую к его лбу.

***

 

Первые минут пять он вообще отказывается как-либо реагировать на происходящее. Кто-то что-то ему говорит, прикладывает разного цвета пробники тонального к лицу, подносит к уху телефон или стакан холодной воды к пересохшим губам, откуда-то издалека слышатся голоса Ифаня и остальных. Но Чанёль непреклонен.

Ему необходимы эти пять минут, чтобы продумать дальнейший план действий.

Чанёль знает: сейчас в нём две личности, и все умения, навыки, воспоминания и привычки прямо здесь, в его теле и в коре его головного мозга. Всё, что нужно, - хорошенько сосредоточиться.

Чанёль горестно вздыхает, наконец, прерывая раздумья и обводя взглядом всех собравшихся.

В который уже раз.

- На выход! – командует некий мужчина с кучей девайсов в руках и красными от усталости глазами, Чанёль щурится и с опозданием понимает, что его блэкаут длится явно намного дольше пяти минут.

- Хён! – зовёт он Ифаня, отыскивая того глазами в толпе, и Тэмин, стоящий к нему ближе всех, улыбается понятливо и немного хитро.

Чанёль делает пометку в уме разобраться во всём этом позже, когда Ифань подходит ближе, высокий и впечатляющий в тёмном костюме и с ярко горящими глазами.
Чанёль не сразу вспоминает, что собирался сказать.

- Всё в порядке, - Ифань словно чувствует его волнение, мягко сжимая его предплечье и чуть улыбаясь, - всё хорошо. Ты справишься, как всегда. А потом мы все вместе поедем отрываться.

Чанёль сглатывает, когда начинается обратный отсчёт.

Всё происходит слишком быстро и не по заранее продуманному плану. Которого, в общем-то, и нет.

Свет десятков софитов и прожекторов ослепляет и отрезвляет одновременно, и в какой-то момент Чанёль мысленно извиняется перед Чанёлем из этой реальности, понимая, как же сильно подпортит ему жизнь своим присутствием.

Тэмин в центре сцены делает первое движение бёдрами, Кибом берёт первые ноты, зал телеканала, наполненный орущими в припадке экстаза фанатками взрывается и беснуётся, и Чанёль прикрывает глаза.

Эту песню он слышит впервые, движения, которые выполняют остальные, кажутся ему инородными и непосильными, Чанёль глубоко вдыхает, борясь с приступом паники.

Несколько часов назад он преодолевает пространство и время, чтобы спасти своего капитана.

А сейчас готов снова лишиться чувств из-за боязни сцены?

Чанёль мысленно нервно посмеивается.

А потом, словно сам по себе и без его на то ведома, открывается его рот, и Чанёль в ужасе и восторге понимает, что читает рэп и попадает во все движения трудной хореографии.

Его руки, ноги и всё тело движутся плавно и так, словно этот танец – самая естественная для него вещь, самая простая и оточенная до мелочей.

Ифань слева подхватывает следующие строки и продолжает зачитывать текст, Чанёль инстинктивно ухмыляется в камеру, смещаясь ближе к центру площадки.

Ситуация стресса, думает он.

Зато не пришлось рисковать жизнью ради прилива адреналина.

Он подмигивает девчонкам в толпе и сексуально стонет в микрофон, как же стыдно ему будет после! Чанёль убеждает себя, что всё это ради благого дела.

- Отлично постарались, может, даже удастся выкроить пару деньков для небольших каникул! – менеджер хлопает кого-то по плечу, кого-то удостаивает улыбкой и рукопожатием, Чанёль вспоминает, что у него жена на шестом месяце беременности, трёхлетний сын и красивый домик у озера.

А Ифань смотрит на него так, словно видит впервые.

- Хён? – неуверенно зовёт его Чанёль, нервно дёргаясь в его сторону и сдувая со лба прилипшие волосы.

Ифань моргает несколько раз, и наваждение пропадает.

- Я просто зверски голоден, - он чуть приобнимает Чанёля за плечи, и тот растерянно улыбается, не привыкший к подобным действиям с его стороны.

Тот У Ифань, которого он знает, всегда проверяет каждый показатель в кабине управления кораблём, не надевает одну рубашку больше двух раз, отдаёт чёткие и прямые приказы и иногда, очень редко и невпопад, заставляет мысли Чанёля путаться и сходить с рельсов, словно огромные и несущиеся в никуда поезда из старых фильмов.

Чанёль предпочитает не задумываться об этом, но здесь, в этой временной и словно украденной ненадолго реальности, решается и обнимает его в ответ, кладя руку на талию.

Он не знает, сколько времени всё это займёт.

Время здесь не совпадает со временем в его мире, и даже столетия в этой вселенной займут всего несколько мгновений в его.

Но, думает он, садясь в машине рядом с Ифанем и откидываясь на сидении, всё не так уж плохо.

Совсем не плохо.

***

 

Кибом заранее предупреждает их:

- Во-первых, не ожидайте там каменного века или, наоборот, летающих людей и бесконечного запаса топлива.

Чанёль ухмыляется, переглядываясь с Минхо.

- Твои афоризмы, как всегда, саркастичны и ярки, -Тэмин закатывает глаза, глядя на взволнованного Кибома. – Зачем летающим людям топливо?

Чанёль ухмыляется ещё шире, но и он, и все остальные прекрасно понимают, что это всё от волнения и переживаний. Ифань непонятно где, а совсем скоро кто-то из них окажется в ином измерении и пространстве, и это явно не то, к чему их годами готовят в академии.

Кибом отмахивается, никак это не комментируя.

- Во-вторых, - он тычет в экран с сотней вычислений и кодов лазерной указкой, - я, по правде говоря, понятия не имею, сколько времени это может занять.

Теперь уже Тэмин прикрывает рот и прислушивается, переставая раскачиваться на стуле. Джунки, до этого орудовавший в другом отсеке и лишь недавно введённый в курс дела, громко присвистывает. Чанёль передёргивает плечами.

- День, может, неделя. Возможно, месяц, - Кибом трёт пальцами переносицу и отводит взгляд.

Чанёль тогда морально готовится к худшему.

И, по истечении первой недели в этом мире, всё ещё забывает о том, как пройти к ближайшему киоску за выпивкой и журналами. Ифань всегда рядом и находит его первым, когда он теряется в лабиринте маленьких ресторанов и вспышек камер, и Чанёлю хочется сделать для него то же самое, нестерпимо и больно. Ифань уверенно берёт его за запястье, и Чанёль прикусывает губу, следуя за ним.

Проходит неделя, и Ифань по-прежнему видит в нём лишь одного из участников своей группы и соседа по общежитию.

Чанёль подавлен и опустошён.

И с интересом разглядывает витрины магазинов и ресторанов, когда они проезжают мимо в предусмотрительно вызванном Ифанем такси.

В этом мире всё иначе.

Чанёль носит фирменную одежду вместо форменной, делает растяжку вместо отжиманий, тренирует голос ради пения, а не отдачи приказов. В их квартире, где кроме пяти участников группы иногда бывает Джинки, их хореограф и близкий друг, а так же менеджер, в котором со временем Чанёль припоминает Джонхёна, старого школьного приятеля его сестры и Ифаня, обычно шумно и оживлённо. Это непохоже на обычные будни на их корабле, по утрам Минхо на всех варит крепкий кофе и опустошает пепельницу, цокая языком.

Чанёль быстро приспосабливается к местным порядкам. Привыкнув к ранним подъёмам и жёсткому графику, он внезапно удивляет остальных жителей квартиры, проявляя чудеса стойкости и выносливости. По утрам Ифань кидает в пытающихся разбудить его всем, что попадается под руку. И, когда как-то раз Чанёль, отчаявшийся вытянуть его из вороха одеял, резонно напоминает Ифаню о его почётной должности лидера, тот не жалеет новый телефон, почти попадая в цель.

Чанёль поливает его холодной водой из тазика, после Ифань уныло шмыгает носом и тычет пальцем в погасший экран девайса. Менеджер обещает Чанёлю премию за его тяжкий труд, Тэмин закатывает глаза, отбирая у него кружку с горячим кофе.

- Как будто Ифаню это не нравится, - ворчит он, и Чанёль непонимающе смотрит на него, а после решает разобраться с этим позднее.

В очередной раз.

Из-за частых полётов на незнакомые и порой весьма враждебно настроенные планеты, Чанёль привыкает к постоянной опасности и неожиданным ситуациям. Его тяжело застать врасплох, но когда во время одной из поездок на машину кидается толпа орущих девушек с камерами, флаерами, лайтстиками и телефонами, даже он нервно сглатывает, подальше отодвигаясь от бронированных стёкол.

- Спи ещё, - шепчет Ифань, удобнее устраиваясь рядом с ним на заднем сидении, и Чанёль не вполне себя контролирует, но подчиняется мимолётному порыву.

Всю дорогу до очередного мероприятия он спит, положив голову на плечо Ифаня, и неохотно отодвигается после, когда они приезжают к месту назначения.

В этой вселенной их отношения какие-то странные, понимает Чанёль.

Ифань то молчит подолгу, то почему-то так же долго смотрит на него за завтраком или во время общего просмотра кино, и Чанёль не знает, что думать и как на всё это реагировать. На второй день его пребывания здесь он подбрасывает ему в еду порошок из капсулы, которую предусмотрительно по указаниям Кибома из того мира раздобывает за большую сумму на нелегальном рынке, и понимает, что пока что ему остаётся лишь ждать.

Его первостепенной задачей являются поиски Ифаня из их вселенной, и все эти трудности взаимоотношений этого мира явно не в числе его приоритетов.

И он снова обещает себе разобраться со всем этим позже, снимая с лица сценический макияж и поражаясь тому, как много времени уходит на столь бессмысленные вещи.

Всё это непривычно и чуждо ему, но отчего-то кажется Чанёлю небольшим перерывом, отпуском и возможностью заново всё обдумать и переосмыслить.

Пока здесь проносятся часы и званые вечера, в его реальности экипаж корабля не успевает состариться даже на несколько секунд, и это поразительно и жутко одновременно.

- Эй, хён, - Чанёль поворачивается к Ифаню, и тот отрывает взгляд от телефона. – Ты когда-нибудь мечтал о космосе?

Во взгляде Ифаня, его осанке и чуть нахмуренных бровях мелькает, проскальзывает что-то, но мгновение это исчезает так же стремительно, как и появляется.

- А кто нет, – пожимает он плечами, и Чанёль отворачивается к окну.

Этим вечером они впятером собираются в гостиной играть в карты, и Чанёля всё ещё слегка удивляет то, как он, совместив в себе две личности, так быстро приноравливается и приспосабливается ко всему происходящему.

- Только не на деньги, - Тэмин ворчит и опасливо косится на ухмыляющегося Минхо, Ифань открывает первую банку пива.

Они ложатся спать лишь после полуночи под победоносный клич Минхо и громкие недовольства Кибома, и утром, когда Джонхён замечает мешки у них под глазами и прищуренные из-за яркого света глаза, Чанёль прячет голову в сгибе локтя и чувствует, как аккуратно водит рукой по его спине Ифань.

- Можешь вздремнуть по дороге на шоу, - тихо говорит он, добавляя сливки в кофе.

Чанёль понимает, насколько разные у них жизни в двух реальностях.

И насколько же, на самом деле, одинаковый в них обеих Ифань.

***

 

Чанёль запоминает всё: время подъёма и расписание, строчки песен и нужные движения в танце, воспроизводит в памяти привычки и интересы.

И вместе с этим воспоминания, тысячи ярких картинок в своей голове.

Вот их первое выступление и его пальцы, сжимающие запястье Ифаня. Вот новогодняя вечеринка, на которой он, кажется, чуть ли не внутренности свои выблёвывает, пока Ифань придерживает его волосы и шутит о неопытности современной молодёжи. Вот покупка первого автомобиля и перчатки, зажигалка и прочая мелочовка, оставленная в ней Ифанем. Вот они на борту самолёта, вот они в гримёрке, вот они в ресторанах и на награждениях, вот они на кухне и балконе их квартиры, вот бесчисленные отели, вывески магазинов и лица.

Но везде, в каждом воспоминании и каждой мелочи вокруг него, всюду Ифань.

Чанёль позволяет себе, задремав у него на плече в машине, ненадолго позволяет себе задуматься, осознать то, что именно иначе в этом мире.

А что по-прежнему такое же, только уже не прикрытое званиями, положением и капитанским креслом, с которого Ифань отдаёт приказания и команды.

- Иногда я даже завидую тому, как он над тобой трясётся,- говорит ему Тэмин, пока стафф выгружает из машины их вещи, а Ифань вместе с менеджером переговариваются чуть поодаль.

Чанёль морщится из-за яркого солнца и всё ещё не прошедшего похмелья.

- Он со всеми такой, это в его натуре, - пожимает он плечами как можно непринуждённей.

Перед глазами его первая встреча с Ифанем, то, каким высоким и взрослым кажется он ему.

Перед глазами первая встреча с ним на корабле, его уверенный взгляд и крепкое рукопожатие.

Перед глазами всё ещё Ифань, и Чанёль жалко стонет в душе, наспех водя рукой по своему члену и пытаясь стереть его из мыслей и не думать, не думать, не думать.

Чанёль, кажется, перестаёт замечать вообще кого-либо вокруг себя с тех пор, как его определяют на службу к Ифаню на корабль.

Тэмин всё так же проницателен что в одной, что в другой вселенной.

- Он и с тобой так же носится, и с Кибомом, и даже за менеджером иногда приглядывает, - Чанёль упрямо отводит глаза, и слышит смешок Тэмина рядом и укор в его голосе.

- Твоё несчастье в том, что он такой же тугодум, как и ты, - смеётся он, и Чанёль больно щипает его локоть, подталкивая ко входу в здание.

Через час у них запись очередного развлекательного шоу, после съёмки в рекламе косметической фирмы, далее тренировки в зале и всего несколько свободных минут на душ и скорый ужин. Чанёль даже не знает, в каком из миров их график и расписание жёстче.

Так проходит вторая неделя, и в субботу, пока Кибом на кухне варит мисо, а Минхо устанавливает новый диск с игрой, Ифань матерится, роняя на пол стакан с водой, и в замешательстве глядит на него. Чанёль не отводит глаз, понимая, что что-то происходит.

Что-то, наконец, происходит.

***

 

- Чанёль, - зовёт его Ифань, пока Чанёль решает, как лучше убрать с пола осколки. – Чанёль, ты проверил показатели в машинном отсеке? Я точно помню, что вчера с двигателем было что-то не так.

Чанёль как раз тянется за тряпкой в кухонном шкафчике, когда до него доходит смысл слов Ифаня и тон, которым он их произносит.

Равнодушно-приказной, такой, словно Чанёль по определению обязан выполнять то, что он говорит.

Чанёль замирает на месте, боясь повернуться в его сторону.

- Я не уверен, сделал ли это Джинки, он в последнее время какой-то рассеянный.

Чанёль замечает удивление на лице Кибома, прекращающего помешивать суп, и понимает, что ему это точно не мерещится.

За его спиной Ифань несёт абсолютно неуместный для этого мира и этой реальности бред, но Чанёлю кажется, что это лучший момент в его жизни.

И, когда он, наконец, набирает побольше воздуха в лёгкие и оборачивается, Ифань уже замолкает и выглядит так, словно только сейчас осознал, где он и кем, собственно, является.

- Эй, Ифань, - аккуратно окликает его Кибом, откладывая в сторону большую ложку, - ты это вообще о чём сейчас?

Чанёль повнимательнее приглядывается ко вконец растерявшемуся Ифаню.

- О каком двигателе и каких показателях ты говоришь? Ты уверен, что, - Кибом не заканчивает фразу, переводя взгляд с Чанёля на Ифаня и обратно. – Что тут вообще происходит?

Чанёль видит, как взгляд Ифаня постепенно обретает осознанность и он чуть трясёт головой, будто прогоняя внезапное наваждение.

- Кажется, я перетрудился, - Ифань чуть кривовато улыбается и быстро разворачивается, выходя с кухни. Чанёль, дёрнувшийся было в его сторону, почти что теряет равновесие и чуть было не падает прямо в рассыпанные по полу осколки.

Кибом молчит, помогая ему прибраться.

Чанёль молчит тоже, не зная, как быть дальше.

К Ифаню очевидно на одно короткое мгновение вернулось воспоминание из другого прошлого, а это значит, что они близки к цели.

Вот только, думает Чанёль, замечая позже вечером, как внимательно разглядывает притихшего Ифаня Кибом, вряд ли такие вспышки прозрения должны происходить публично.

- Ифань, - он тихонько стучится и заходит в слабо освещённую комнату, пока Тэмин принимает душ, а остальные смотрят дораму в гостиной, - Ифань.

Ифань отрывается от книги, поднимая на него взгляд и поправляя сползающие на нос очки. Чанёль мягкими шагами пересекает комнату и присаживается на краешек кровати, глядя на него. В комнате темно, освещение от настольной лампы падает лишь на небольшой участок его кровати, и Чанёль успевает заметить имя автора на обложке и голые предплечья Ифаня прежде, чем он меняет положение, приподнимаясь и садясь рядом.

- Слушай, Чанёль, - от долгого молчания голос Ифаня слегка хрипловатый и тихий, и Чанёль по инерции наклоняется к нему, так, словно от этого ему будет лучше слышно, а на самом деле просто ближе к тёплому телу, - я что-то совсем с ума схожу уже.

Чанёль качает головой, улыбаясь.

- Не больше, чем все остальные, - говорит он, и в этот момент как раз доносятся разочарованные возгласы из гостиной. Кажется, главный герой всё ещё не поцеловал свою избранницу, и Минхо, как обычно, возмущается громче всех, не скупясь на ругательства. – Завтра финальная серия, а тот чувак их сериала всё ещё ломается. Сценаристы над ними просто издеваются.

Чанёль старается звучать как можно естественней и непринуждённей, но при этом внимательней следить за Ифанем.

Ифань несмело улыбается в ответ, и внезапно атмосфера в комнате становится в разы страннее и напряжённее. Чанёль понимает, как близко они друг к другу на узкой кровати, как приятно пахнет от Ифаня, только недавно принявшего ванну, и как тяжело сосредоточиться на разговоре, когда на нём широкая футболка, открывающая вид на шею и руки.

Он сглатывает, отворачиваясь и резко подскакивая.

- Пошли прогуляемся, - улыбается он снова молчаливому Ифаню. – В четырёх стенах кто угодно начнёт сходить с ума. Только посмотри на это!

Мимо открытой двери как раз проходит Тэмин в алом шёлковом кимоно и с недовольным лицом, Чанёль подозревает, что того тоже не вполне устраивает происходящее в дораме. Ифань хрипловато смеётся, отбрасывая книгу, и они не предупреждают остальных, тихонько выбираясь из квартиры.

На улице веет ледяным ветром и первыми каплями дождя, они ловят такси и уже полчаса спустя оказываются где-то на краю города. Ифань приносит им горячий кофе из автомата на заправке и дынные булочки, Чанёль плотнее кутается в шарф, удобнее устраиваясь рядом с ним на скамейке.

- Ты помнишь, как мы впервые встретились? – вдруг спрашивает Ифань, и у Чанёля перед глазами уже не бескрайнее поле, которое они всё это время разглядывают, но что-то такое же большое и обширное.

Это Ифань, когда он его впервые встречает. Ифань, который страшнее и выше. И намного серьёзнее на первый взгляд, а после роняющий от волнения на пол кружку. Совсем так, как сегодня утром, вот только и год не тот, и вселенная не та, и они тоже.

Чанёль улыбается про себя: он сейчас словно в фантастическом романе с невероятным сюжетом, вот только всё взаправду, и рядом с ним Ифань, который смотрит задумчиво вдаль и передёргивает плечами из-за холодного ветра.

- Я тогда подумал: отлично, хоть кто-то здесь моего роста, - смеётся он, и Чанёль моргает снова и снова, потому что даже воспоминания о первой встрече у них разные.

И сами они совсем разные, но иногда такие похожие, словно правильнее, вернее и быть не может.

- Знаешь, сколько раз он возлюбленных своих бросал, стоило тебе лишь позвонить, лишь пропеть это своё «хён»? – совсем тихо говорит Тэмин, когда Чанёль однажды ночью заходит на кухню выпить воды. Вокруг Тэмина клубы табачного дыма, и Чанёль прикусывает язык следующим утром, когда Минхо снова обводит их всех недовольным взглядом, вытряхивая окурки из пепельницы. – Знаешь, как давно это всё уже длится?

Чанёль не знает, но очень хотел бы.

Чанёль не знает, какой он человек здесь, в этом мире, и иногда, когда Минхо или Кибом смеются, удивляясь его реакциям или словам, понимает, что вряд ли слишком сильно от него отличающийся.

Чанёль, кажется, совсем ничего не знает.

И потому молчит, пока они едут домой, и в квартире тоже, накрывая себя с головой одеялом.

***

 

Второй раз случается двумя днями позже, как раз после их выступления.

Кибом им во время подготовки говорит:

- Это неконтролируемо, на самом деле. Это или прилив сильных эмоций, или знакомые ситуации, или самые обычные химические реакции в голове – в общем, что угодно и когда угодно. Нужно быть ко всему готовыми.

Чанёль старается, правда.

Хоть и не представляет, как именно к такому готовиться.

Но когда Ифань хватает его за плечи во время переодеваний в гримёрке и с отчаянием заглядывает в глаза, самоконтроль даётся ему с трудом. Как и попытки не привлекать внимания остальных к разворачивающейся сцене.

- Где мы, Чанёль? – Ифань сжимает пальцы на его плечах и чуть потряхивает его, озираясь по сторонам. – Что это за место? Как мы тут оказались?

Чанёль лишь открывает и закрывает рот, не зная, что сказать, а потом резко приходит в себя, утягивая Ифаня в коридор. Он сцепляет пальцы вокруг его запястья и тянет мимо снующих туда-сюда людей, мимо вспышек камер и общей оживлённости и веселья.

Ифань молчит, лишь смотрит безучастно и слегка потеряно.

- Ифань, - начинает Чанёль, когда они оказываются в небольшой комнате туалета, отрезанные от остального мира неплотно прикрытой дверью и своими расплывчатыми отражениями в мутных зеркалах. – Что такое, Ифань? Что-то не так?

Ифань переводит взгляд с пола на него, и Чанёлю становится невыносимо жаль его, такого потерянного и неуверенного сейчас.

- Ты знаешь ведь, да? – внезапно спокойно и немного устало говорит Ифань, и Чанёль вздрагивает от такого его голоса. – Ты ведь знаешь, что такое. Знаешь, что не так.

Несколько мгновений они просто смотрят друг другу в глаза, а затем Ифань почему-то опускает взгляд на его губы и не моргает. Чанёль чувствует, как горит его лицо и что-то внутри, слабое и беззащитное.

Мгновение исчезает, и Ифань удивлённо озирается вокруг, отступая от него на пару шагов.

Обратно они едут домой молча, а Кибом перехватывает его всё на той же кухне, где всегда происходят самые сокровенные разговоры и самые сокровенные вещи, думает Чанёль, вспоминая, как однажды застал здесь Минхо и Тэмина, слишком быстро отскакивающих друг от друга в вечернем полумраке.

- Что происходит, Чанёль? – заглядывает ему в глаза Кибом. – Ты ведь знаешь, да?

У Чанёля сильное чувство дежавю и головная боль, Кибом напротив него взволнован и расстроен. И он его друг слишком долго, пусть и не здесь и не при таких обстоятельствах, потому Чанёль глубоко вздыхает и наклоняется к его уху.

- Я не из этого мира, Кибом, - чуть слышно говорит он. – Я здесь, чтобы найти Ифаня там, в своей вселенной. И мне очень и очень нужно, чтобы он всё вспомнил и помог мне, понимаешь?

Кибом выдыхает вместо него, отшатываясь.

- Пошёл ты, - хрипит он и задевает его плечом, выходя из кухни.

Чанёль хочет, чтобы всё это побыстрей закончилось.

И чтобы Чанёлю, настоящему Чанёлю в этом месте не пришлось слишком долго возвращать всё на свои места.

- Файтинг, - шепчет он одновременно им обоим и утыкается лбом в скрещенные на столешнице руки.

Утром менеджер приносит им пригласительные на день рождения его сына, расписание на ближайшую неделю и хорошее настроение своей улыбкой, даже Кибом ведёт себя как ни в чём не бывало, пока они завтракают.

Тогда-то кое-что происходит и с Чанёлем.

В один момент он лениво водит ложкой в кружке с кофе, обдумывая, сколько ещё времени ему предстоит здесь оставаться. А уже в следующий придумывает, как бы незаметней выбраться в магазин за новыми часами и позвонить сестре. И не может понять, почему за мгновение до этого его так волновало что-то, связанное с Ифанем.

Наваждение проходит, и Чанёль пытается не подать виду, что что-то происходит, выходя из-за стола и запираясь в ванной.

Он отчётливо помнит, как к концу своей напутственной речи Кибом заметно мрачнеет и обводит их всех взглядом.

В зале царит полумрак, остальные трудятся, подготавливая машину и все необходимые детали, мелкие нюансы, в итоге способные стать огромной проблемой. Им в очередной раз приносят крепкий кофе, Кибом шелестит бумагами и продолжает:

- Есть ещё кое-что, – вздыхает он, неловко почёсывая затылок. – Тут всё дело во времени. И в вашем разуме, конечно.

Чанёль не вполне понимает, к чему это конечно, и почему Кибом говорит так, словно они по умолчанию должны всё понимать. Тэмин рядом с ним хмурится, Чанёль снова смотрит на предельно серьёзного Кибома.

- Чем дольше вы там находитесь, тем труднее вашему разуму совмещать в себе эти две личности. Две жизни и два набора совершенно разных воспоминаний, понимаете? Он перегружается и грозит коротким замыканием в худшем случае.

Чанёль пытается представить себе это самое короткое замыкание в собственном мозгу и морщится, быстро это прекращая. Судя по взгляду и тону Кибома, вероятность этого довольно-таки высока, и Чанёль не хочет заранее смиряться с печальным концом.

- Но до того, как ваш мозг начнёт сдавать, возможен ещё один вариант – а именно вытеснение одной личностью другую, полное её стирание.

Кибом делает паузу.

- С наибольшей вероятностью могу сказать, что победит именно та личность, которая является доминирующей. Какая вселенная, такая и главная личность. А впоследствии вы настоящие, вы из этого мира, просто перестанет быть. И вернуться сюда уже просто не сможете.

Никто не говорит ни слова.

- Как только ваша личность будет стёрта, ваше сердце уже в этом мире просто перестанет биться. Всё, конец. Вас никогда и не было.

***

 

Чанёль умывается ледяной водой, когда в дверь ванной кто-то стучится.

- Чанёль, - Ифань заглядывает внутрь, - всё в порядке, Чанёль?

Чанёль смотрит на Ифаня перед собой, высокого, с широкими и худыми плечами, с ярко очерченными линиями лица и всегда, всегда, чёрт бы его побрал, так ярко горящими глазами.

Чанёлю нестерпимо хочется его поцеловать, дотронуться, прижать к себе и перестать, наконец, сдерживаться. Хочется, наверное, ещё с тех пор, как они снова встречаются уже как экипаж одного корабля, а, может, и раньше, намного раньше, ещё в те самые бесконечные и бесконечно далёкие дни юности.

Чанёлю так много всего хочется рядом с Ифанем, но он просто улыбается в ответ, сжимая края раковины и пытаясь контролировать своё лицо.

- Всё отлично, хён. Буду готов через пару минут.

К выходным, на которых намечается большой праздник по случаю дня рождения сынишки Джонхёна, у Ифаня на счету ещё четыре небольших ступора с обрывочными воспоминаниями и недоистерика, когда они очень удачно отдаляются от остальных, решая ненадолго прогуляться за подарком имениннику и мелочью для себя.

Ифань тогда падает на колени прямо в грязную лужу, и Чанёль накрывает его собой сверху, не в силах смотреть на его искривлённое болью лицо.

- Чанёль, – шепчет в тот момент Ифань, ледяными пальцами сжимая его запястья и предплечья, не в силах ни на чём сфокусировать взгляд, - Чанёль, кажется, я потерялся, Чанёль. Дорога к кораблю привела не туда, я помню только все эти деревья, и крики животных вдалеке, и, кажется, голос из рации, а потом …

Чанёль заходится в припадке истеричного хохота, когда, как в каком-нибудь дешёвом сериале или боевике, воспоминания Ифаня прерываются на самом главном месте и они оказываются парочкой промокших и продрогших под дождём айдолов, валяющихся в грязи в каком-то закоулке.

По дороге домой Чанёль сжимает руку Ифаня в своей, а тот недоумевающе смотрит на него, но ничего не спрашивает.

Вечером перед праздничным днём Чанёль уже привычно обнаруживает на кухне о чём-то тихо переговаривающихся Минхо и Тэмина, и всё же отводит взгляд, замечая их скрещенные под столом ноги и переплетённые пальцы.

- Моя очередь идти в ванную, - Минхо кивает ему перед тем, как выйти с кухни, и Тэмин ловко ухватывает Чанёля за края длинной и широкой кофты, утягивая на соседний стул.

- Я не буду спрашивать, что происходит, Чанёль, правда. Ни с Ифанем, ни с тобой.

Чанёль вспоминает, как ещё два раза после того происшествия за завтраком у него случались провалы в памяти, и кивает, глядя ему в глаза.

- И почему-то я уверен, что, в отличие от всех нас, ты сам прекрасно понимаешь, что нынче творится.

Чанёль молчит, но взгляд не отводит.

- Чанёль, - качает головой Тэмин, - я не сказал бы тебе этого раньше, но сейчас, в последнее время, несколько последних недель ты кажешься мне другим, словно улучшенной версией себя, а потому я просто не могу молчать.

Чанёль задерживает дыхание, стараясь не упустить ни слова.

- Все эти годы, - Тэмин придвигается ближе, так, словно его шёпот могут и правда услышать за закрытой дверью, - всё то время, что ты менял парней и девчонок, всегда он смотрел только на тебя. Так, словно при твоём появлении в комнате всё остальное теряло своё значение. Словно всего этого уже и не было вовсе.

Чанёль чувствует быстрое биение своего сердца и запах кофе, ореолом витающий вокруг по-домашнему тёплого и свежего Тэмина.

- И, мне кажется, он всегда знал, что ты не чувствуешь того же, что для тебя он только друг, - Тэмин гладит его запястье большим пальцем, опуская взгляд. – Но в последнее время ты смотришь на него так же, и я не понимаю, почему вы по-прежнему всё усложняете.

Чанёль слышит, как за стенкой играет музыка из дорамы, которую они обычно смотрят по вечерам. Как где-то смеётся Ифань и Кибом кричит в ответ, чем-то громко стуча. Как Минхо, в огромном махровом халате проходящий мимо кухни по коридору, диктует кому-то из доставки их адрес и просит добавить ещё несколько видов мяса.

Чанёль сжимает Тэмина в объятиях, одновременно с этим чувствуя, как сердце его, тревожное и рвущееся наружу, сжимается тоже.

Днём на празднике у Чанмина, слишком быстрого и слишком прозорливого для своего возраста сынишки Джонхёна, они распивают детское шампанское, катаются на лошадях и почти что дерутся за лучшие куски торта.

Тэмин и Минхо вместе с другими ребятишками играют в бадминтон на лужайке, и Чанёль благодарно улыбается, потому что Тэмин ничего не говорит и не пытается ничего сделать, такой взрослый и рассудительный, такой бесконечно добрый в любом из миров.

Какая-то девочка просит покатать её на плечах, и Чанёль чудом не сбивает никого с ног, носясь вместе с ней между столов и качелей, мимо Джонхёна с женой и верещащей малышни, мимо незаметно пригубляющего явно что-то покрепче, чем детский приторный пунш, Кибома и останавливается лишь когда замечает Ифаня, роющегося в корзинке с печеньем.

- Оппа такой большой и красивый, - девочка краснеет, когда они подходят ближе к Ифаню, - у моей старшей сестры вся комнаты в фотографиях оппы.

Ифань смеётся в ответ и помогает Чанёлю аккуратно опустить её на землю.

- Правда же я красивей его? – Ифань указывает на Чанёля и треплет ещё сильнее краснеющую девочку по голове.

Чанёль в шутку делает вид, будто обижен такой расстановкой приоритетов, но не понять эту девочку не может. Ифань и правда такой красивый и восхитительный в белой рубашке и с этой его особенной улыбкой, такому невозможно противостоять.

- Ты тоже попробуй, - когда девочка уходит играть к остальным, Ифань протягивает его корзинку с печеньем, и Чанёль берёт одно, обнаруживая внутри небольшой клочок бумаги. – Джонхён вечно такой сентиментальный, - смеётся Ифань, заглядывая в написанное.

"Соблюдая все правила, пропускаешь все удовольствия" – гласит внутри, и Чанёль задирает голову к небу, крепко зажмуриваясь.

На мгновение он представляет, что он не здесь. Что он всё ещё в своём мире, где Ифань ни за что не позволил бы себе таких вольностей в улыбках и столь частых тактильных контактов. Где Ифань всегда первым уходит с праздников, как капитан, ответственный за корабль и экипаж и считающий себя не в праве слишком сильно напиваться или слишком сильно веселиться. Где Ифань из детства и юношеской поры неожиданно становится чужим и словно незнакомым, хотя Чанёль и знает, что внутри он всё тот же и всё такой же.

Чанёль хмурится из-за яркого полуденного солнца и странного жжения в глазах, а потом чувствует, как из его рук мягко забирают и корзинку, и печенья, и пресловутую бумажку со странной фразой.

- Да и к чёрту их, эти правила, - шепчет Ифань совсем рядом, и Чанёль распахивает глаза, резко к нему поворачиваясь.

Совсем недалеко от гостей и друзей, недалеко от веселья праздника и громкого смеха Ифань целует Чанёля, сжимая в ладонях его лицо, и он чуть стонет, облегчённо и болезненно, отвечая.

И, когда Ифань, наконец, отстраняется, глубоко и тяжело дыша, Чанёль вспоминает последнее из того, что говорит им Кибом уже в самом конце.

- Но как только он окончательно всё вспомнит, у вас будут считанные минуты до того, как вы вернётесь обратно. Вы не можете быть там вдвоём, вы другу друга взаимоисключите. А как только исчезнете вы, исчезнет и фактор, пробуждающий его к воспоминаниям. Там всё останется по-прежнему: тот же Ифань и тот же человек, который на него влияет.

Сейчас же Чанёль смотрит ему в глаза и только порывается что-то сказать, признаться в чём-то важном, сделать, наконец, что-то из того, о чём так долго, так болезненно и невыносимо долго мечтает, как его взгляд меняется.

- Чанёль? – шепчет он, и Чанёлю вмиг становится тяжело дышать. – Где мы, Чанёль? Что происходит?!

Чанёль ждёт, что это лишь очередное наваждение, лишь маленький проблеск воспоминаний, но Ифань смотрит совсем так же, как и в их мире, и Чанёль понимает, что время пришло.

- Хён, – говорит он, глядя на него, - прямо сейчас, хён, мне нужно, чтобы ты делал и говорил только то, о чём я тебя попрошу.

Он понимает: не пробудись в Ифане эти воспоминания, Чанёль бы всё равно исчез, уступив место себе из этого мира и провалив миссию.

Он понимает: пробудись Ифань, Чанёль бы всё равно исчез, но появился бы в своём собственном мире с надеждой и шансом на спасение их капитана.

Чанёль всё прекрасно понимает.

И улыбается спокойно и понятливо, задавая Ифаню нужные вопросы, направляя его, подбадривая и стараясь игнорировать саднящее губы послевкусие их поцелуя.

Минуты ускользают сквозь пальцы, как и его сознание, как и лицо Ифаня прямо перед ним.

***

 

Всё оказывается элементарно просто: они находят Ифаня в небольшом овраге, куда он случайно падает в темноте, заодно стукнувшись головой о выступающий камень.

Чанёль заранее себя настраивает, он знает: стоит лишь прекратиться поискам, стоит им всем вернуться обратно на корабль, как начнутся расспросы.

Он готовится к этому, он продумывает ответы и недоговорки, пока они направляются к нужному месту, пока вытаскивают Ифаня, пока приносят его обратно на корабль и облегчённо выдыхают, узнав от врача о его дееспособности и, в общем, стабильном состоянии.

Чанёль последним прикрывает за собой дверь в медотсек и натыкается на горящие взгляды напротив.

Чанёль улыбается, отвечая на первый нетерпеливый вопрос.

А после нескольких часов расспросов, удивлённых или восхищённых возгласов, всеобщего внимания и интереса падает лицом в подушку на своей койке и беззвучно орёт.

Следующим утром Ифань стучится к нему, когда он переодевается после завтрака, и Чанёль на миг задерживает на нём свой взгляд, забывая, что теперь и время то, и место, и они тоже.

А всё остальное в том мире и останется.

- Чанёль, - Ифань подходит ближе, - Чанёль, я не могу подобрать нужных слов.

Чанёль по-прежнему улыбается в ответ.

Ему одновременно смешно и горько, так горько смешно, ведь он понимает.

Он понимает: в том мире Ифань влюблён в него чуть ли не с первой встречи и никогда не сводит взгляда, пока Чанёль не видит в нём никого, кроме самого близкого друга и соседа по квартире.

Он понимает: в том мире всё, наверное, так и останется. И даже после их поцелуя Ифань всё осознает, как только обратно вернётся прежний Чанёль. Прежний Чанёль с его прежними дружескими чувствами.

Он понимает: в каждой вселенной они, так или иначе, близки, но выборы всегда разные. И близость тоже.

А ещё он прекрасно понимает, что в этой вселенной, где муж Ифаня – инженер на одной из станций и его бывший одноклассник, они так органично и нелепо меняются местами.

Чанёль думает о том, как хорошо было бы совместить эти две вселенные, слушая, как Ифань его благодарит, и наблюдая за его улыбкой.

Чанёль думает о том, как жестоко и неправильно было давать ему надежду в том мире, как жестоко было вот так вот ломать его после всех этих лет борьбы с собой и своими чувствами.

Чанёль думает о том, что, так или иначе, Ифань, чуть приобнимающий его напоследок и после покидающий его комнату, по-прежнему видит в нём хорошего друга и близкого человека, пусть это и не та близость, которую он хочет.

Чанёль прислоняется лбом к прохладному зеркалу в ванной и думает о том дне, который, кажется, был вечность назад, а на деле лишь вчера. Дне, когда они теряют Ифаня, и он ни секунды не колеблется, закрывая глаза в устройстве Кибома.

Ифань абсолютно одинаковый в обеих вселенных, и Чанёль, наверное, тоже.

Только чувства иронично разные.

И он старается не думать, забыть об этом, вместе с остальными приступая к работе и готовя их корабль ко взлёту.

Когда эта планета оказывается позади, когда вопросы его друзей и коллег относительно его путешествия иссякают, а ночью из иллюминаторов становятся видны далёкие и близкие звёзды, Чанёль вспоминает их первую встречу в детстве и не знает, чего хочет больше – никогда не встречать его или никогда не терять из виду.

Ифань несколько раз стучится к нему в дверь, зовя на небольшое празднество к остальным, и Чанёль улыбается ему, идя следом.

 

Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/4762776