средние века заключались и договоры об арбитраже.

Их число увеличилось в период абсолютизма и разложения феодального общества, когда международные отношения начали принимать буржуазный характер и роль судов вообще стала возрастать.
Большей частью договоры по-прежнему были двусторонними, но заключались и многосторонние. Это прежде всего мирные договоры. Важнейший из них - Вестфальский мирный договор 1648 года, ознаменовавший окончание Тридцатилетней войны и регулировавший отношения между государствами Европы вплоть до Французской буржуазной революции. Особенность этого договора по способу заключения состояла в том, что он имел как бы две самостоятельные части, подписанные в разных местах разными субъектами: одна - в Оснабрюке (императорско-шведская), другая - в Мюнстере (императорско-французская). Это было вызвано острыми противоречиями между Швецией и Францией, которые вели борьбу во время Тридцатилетней войны.

Претерпели значительные изменения форма и структура международных договоров*(23). Как правило, они стали заключаться в письменной форме, например в России - в форме "крестных грамот", которые утверждались целованием креста. Однако и устные договоры признавались имеющими одинаковую силу с письменными. Изменились структура международных договоров, их язык и другие аксессуары формы. Прежде всего обращают на себя внимание чрезвычайно длинные преамбулы средневековых договоров. Это объясняется тем, что в них подробно перечислялись все титулы и владения государей, от имени которых заключались договоры, а также все чины, звания и даже ордена уполномоченных в точном соответствии с феодальной иерархической лестницей. Все договоры европейских государств заключались "именем бога всемогущего и святой троицы", упоминание о которых обязательно включалось в преамбулу.
Основная часть международных договоров феодального периода, в отличие от древних договоров, обычно разбивается на статьи. Статьи встречаются изредка уже в раннефеодальных договорах IX-XIII веков*(24), и прочно вводятся в договорную практику с XIV века. На первых порах номер имела только первая статья, которая называлась primo et in primis, а все последующие статьи, точнее абзацы, отделялись друг от друга словом "item" ("далее"). Постепенно красная строка договора стала писаться под определенным номером и вошло в употребление само слово "статья". В период абсолютизма, в конце средних веков, это сделалось правилом. Лишь небольшие по объему договоры продолжали составляться без разбивки на статьи.

Феодальная дипломатия и внешняя политика, неразрывно связанные с внутренней политикой эксплуататорских феодальных классов, глубоко чуждых народным массам, определили и форму средневековых договоров.

Отсюда большое количество секретных статей в международных договорах, которые узаконивались феодальным правом договоров и которые получили широкое распространение в качестве всеобщей практики государств. Изменилась и заключительная часть договоров, она стала более сложной. В договорах XVII века в ней уже содержались не только обещания верности договору, но и порядок и срок ратификации, иногда срок действия договора и другие постановления. Появляются и специальные статьи о возможности в течение определенного срока присоединиться к договору. ("Всем в сей трактат или союз вступить хотящим дается время одного года", - говорилось в ст. 13 русско-австрийского договора о сохранении мира в Европе от 6 августа 1726 г.)*(25).

В отличие от современного права международных договоров, феодальное право не признавало оговорок. Напротив, договаривающиеся стороны обязывались не пользоваться ими. По договору 1356 года Венеция и Триполитания условились не пользоваться "оговорками, ухищрениями и какими бы то ни было возражениями и всеми другими изобретениями, прикрасами и тонкостями"*(26). Иногда в договоры включались специальные статьи о непротиворечии прежним договорным обязательствам по отношению к третьим государствам. В союзном договоре между Россией и Австрией 1697 года указывалось, что он не может нанести никакого вреда союзным договорам Австрии с Польшей и России с Польшей, чтобы "через сей союз им отнюдь ущербление не разумелось" (ст. 6 и 7).
В феодальную эпоху, как и в древности, не существовало какого-либо единого общеобязательного языка международных договоров*(27). Но наиболее распространенным был латинский язык, на котором составлялось большое число как многосторонних, так и двусторонних договоров. На нем составлены обе части Вестфальского договора 1648 года. Двусторонние договоры писались и на языках великих держав того времени: испанском, немецком, французском, русском, причем не обязательно на языках обеих сторон. Например, договор Новгорода с немцами 1270 года составлен только на русском языке, а латинский текст являлся переводом. На русском языке были составлены также договоры Новгорода со шведами (1323 г.) и норвежцами (1326 г.) и др.
Русский и испанский языки были распространены уже в самом раннем средневековье. В 1977 году минуло 1000 лет с тех пор, как была сделана первая известная историкам запись на испанском языке из 43 слов*(28).
Обязательным реквизитом формы договоров стали подписи и печати. Однако клятва еще долгое время оставалась необходимым моментом в заключении международных договоров. Последний раз она применена в 1777 году в союзном договоре между Францией и Швейцарией. В Западной Европе гарантии соблюдения договоров предоставляли римские папы, издавая специальные буллы. Позже стали браться заложники. Институт заложников получил особенно широкое распространение на Западе. Заложниками являлись, как и в древности, самые важные персоны, именитые граждане городов, принцы крови. Последний раз заложники использовались в 1748 году при подписании Аахенского мирного договора между Англией и Францией, подведшего черту под войной за австрийское наследство. Затем вместо заложников стали прибегать к закладу ценностей и даже территорий. В России заложники брались редко.
Специфическим видом обеспечения феодальных договоров служил институт их хранителей. Крупные феодалы - вассалы короля или императора ручались за точное соблюдение договора их сеньором. В случае если он нарушит договор, хранители могли считать себя свободными от своих вассальных обязательств и даже силой оружия принудить сюзерена к соблюдению договора. Институт хранителей часто встречается в договорах XV-XVI веков. С развитием феодального строя и переходом от сословно-представительной монархии к абсолютизму этот институт перерос в обычное поручительство, которое особенно часто встречается в практике России (например, гарантия Россией Утрехтского мирного договора 1713 г., Копенгагенской конвенции между Данией и Францией 1758 г.). В гарантии говорилось: "Мы ничего не оставим, дабы все артикулы той конвенции, сколько от нас зависит, свято были исполнены"*(29). Договорная практика России во многом содействовала укреплению принципа pacta sunt servanda, сильно подорванного в средние века на Западе деятельностью пап, их практикой выдачи индульгенций на односторонний отказ от международных договоров.
Договоры заключались на срок или бессрочно. Бессрочными были обычно мирные договоры. Они заключались навечно, как говорилось в договорах Руси, "пока сияет солнце и весь мир стоит" или "пока хмель не потонет и камень не поплывет"*(30). Срок действия договоров, особенно в эпоху раннего феодализма, определялся периодом жизни заключивших их королей, князей, феодалов. Такая практика существовала и на Руси и сохранилась до XVI века. Позже срок стал определяться точным числом - 3 года, 5, 25 и 50 лет. Он мог продлеваться иногда на неопределенное время. Создававшаяся неопределенность в сроках побуждала подтверждать действие заключенных договоров в последующих договорах.
Для вступления в силу международный договор стал нуждаться в ратификации его государями. Но в некоторых случаях, когда обстоятельства не терпели отлагательств, стороны специально предусматривали возможность введения договора в силу до его ратификации. Так было с русско-австрийской конвенцией от 9 января 1737 г. о взаимной помощи в войне против Турции*(31).
Ратификация происходила в торжественной обстановке. В России она сопровождалась целованием креста и Евангелия при участии духовных лиц и в присутствии посла другой стороны*(32).