Права человека, политика, власть

Для того, чтобы предметно показать тесную взаимосвязь феномена прав человека и политической науки необходимо детально рассмотреть взаимосвязь данного феномена с ключевыми категориями политологии «политика» и «политическая власть» и производными от них понятиями.

Категория «политика» имеет множество определений в умах мыслителей и в рамках различных научных подходов и традиций. Она рассматривается как сфера общественной жизни, включающая отношения между её субъектами, властно-управленческую и организаторскую деятельность и поведение людей, их социально-политические интересы, потребности, мотивы и интересы [9, с. 156]; управление, поддержание порядка, сохранение внутреннего и внешнего мира или, наоборот, ведение войны, контроль общества и человека [10, с. 2808]; сфера деятельности, связанная с реализацией потребностей и интересов индивидов, социальных групп, классов, наций, общества в целом, ядром которой является борьба за завоевание, удержание и использование средств государственного подчинения [11, с. З01]. Известный немецкий политолог Макс Вебер подчёркивал, что политика «… означает стремление к участию во власти или оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства между группами людей, которых оно в себя заключает… Кто занимается политикой, тот стремится к власти» [12, с. 646]. На наш взгляд, рассматривать права человека в качестве так или иначе мета-политических, враждебных к власти и находящихся вне властных отношений было бы ошибкой. Это можно легко показать путём нескольких различий. С точки зрения их обоснованности, права человека, действительно, имеют сильные моральные устои, так или иначе ограничивающие мощь власти. Права человека – это соотношение человек – власть [13, с.23]. Нельзя не сказать и о том, что права человека устанавливают моральные стандарты легитимности государственной политики, поскольку понятие «права», по мнению известного американского политолога Джека Донелли, имеет два основных значения – моральное и политическое [14, с. 33]. Кроме того, с точки зрения политической ориентации, права человека, равно расположены как за пределами левого, так и правого спектров, так как они совместимы с любой политической доктриной, которая не связана с их нарушением. Тем не менее, необходимо признать, что права человека взаимодействуют с властью на определенных уровнях и для того, чтобы их освободительные цели были реализованы, они должны работать в политической сфере. Таким образом, утверждает канадский политолог, профессор университета Торонто Майкл Игнатьев, как деятельность права человека являются одной из форм политики [15, с. 67].

Одним из центральных вопросов политики была проблема нахождения правильного баланса между правами человека и интересами государства. В то время как сильная власть и суверенитет государства имеют важное значение для поддержания порядка и стабильности в стране, права человека создают условия для всестороннего развития личности индивида. Таким образом «права» и «власть» не противостоят друг другу, они имеют тесную диалектическую связь. Иными словами, права человека дополняют полномочия и возможности государства, данные политические феномены формируют характер, значимость и содержание друг друга. С такой позицией в некоторой степени перекликается и точка зрения украинских учёных В. В. Копейчикова и С. И. Сущука, которые утверждают, что понятие «права» следует связывать с властными полномочиями лица, поскольку они позволяют решить вопрос о взаимной ответственности государства и личности [16, с. 75].

Важность тесного взаимодействия власти и прав человека подчёркивает белорусский учёный доктор философских, профессор наук В.Л. Акулов: «Власть не может выходить за рамки наделенных гражданами полномочий. В ряду их не числится ограничение прав граждан по собственному усмотрению власти. Такое ограничение было бы уже не исполнением властью возложенных на нее функций, а произволом власти… В одном только и общество, и власть должны отдавать себе полный отчет: злоупотребление властью в вопросах, касающихся прав граждан, есть одно из самых тяжких преступлений. Ибо, нарушая эти права, власть нарушает не «права человека». Она разрушает основы самой государственности. Проблема «прав человека» – вещь слишком серьезная, чтобы делать ее объектом демагогии и политических спекуляций» [17, с. 123].

Таким образом, права человека могут найти лучшую защиту в упорядоченной и стабильной политической системе. Кроме того, тип политической системы определяет наличие и степень защиты прав человека в государстве. Большинство современных политических систем и политических режимов, в зависимости от степени и видов прав человека, гарантированных гражданам, помечены как демократические или авторитарные. Исторический опыт показывает, что приоритет прав человека по отношению к политике существует только в условиях демократических режимов. Именно права и свободы, их четкая формулировка и реальное наполнение обусловливают формирование и реализацию политики государства и такой ее неотъемлемой составляющей, как политика в области прав человека. По мнению американского политолога Ханны Арендт: «… там, где политика занята властью, одной лишь властью, она может обернуться чем угодно, но только не свободой, законностью и демократией» [18, с. 175]. Исходя из вышесказанного, всё, что связано с правами и свободами на уровне государства происходит в плоскости взаимоотношений человек – власть, они выступают как средство достижения власти, удержания власти, легитимности власти, ограничения, контроля и неповиновения власти.

Права человека и трансформации конфликта рассматриваются как неразрывно связанные между собой и дополняют друг друга. Права человека были восприняты в качестве краеугольного камня для развития стабильной обстановки в постконфликтных обществах, преобразования разрушенного войной государстваи большинство мирных соглашений включают права человека [19. С. 49]. Тем не менее, права человека не стоит рассматривать в качестве панацеи в проблеме возникновения, развития и преодоления политического конфликта.

Современная концепция прав человека подтверждает факт того, что права человека, установленные международными соглашениями, являются результатом политического процесса. Государства, которые придерживаются международных норм в области прав человека, неоспоримо выделяются с международной точки зрения как государства реальной демократии, а законность способствует стабильной и успешной деятельности власти. Права человека, таким образом, являются очень весомой частью мировой политики [20, с. 107].

Важнейшей задачей внешней и внутренней политики каждого государства, политики таких межгосударственных структур, как ООН, ОБСЕ, ПАСЕ и др., на наш взгляд, является реализация принципа объективности оценки степени соблюдения прав человека в любой стране, выработка на международном и внутригосударственном уровнях политической линии «единого стандарта». В последние годы исследователи и политики анализируют проблему прав человека в связи с процессами глобализации и распространением таких явлений, как «гуманитарная интервенция», «гуманитарное вмешательство», «гуманитарная бомбардировка». Страны, находящиеся на различных этапах развития имеющие разные исторические традиции, по-разному понимают и претворяют в жизнь права человека. Таким образом, не стоит полагать, что стандарты и модели прав человека некоторых стран являются единственно приемлемыми и требовать от других стран действовать в соответствии с ними [21, с. 162]. Неопределенность принципов прав человека, а потому их декларативность, то есть невключенность в механизм реализации прав человека, ведёт к расширению политики «двойных стандартов» в том числе, и в отношении к Республике Беларусь. Двойные стандарты – это официально отрицаемый, но молчаливо признаваемый нормой дискриминационный подход к оценке поведения, прав и обязанностей разных стран, представителей разных категорий населения, рас и т. п. Таким образом, центральным элементом такого явления, как двойные стандарты, является несоблюдение принципа равенства, что выражается в избирательной критике, более строгих требованиях по отношению к отдельным лицам, группам лиц, странам, что можно охарактеризовать как двуличие, лицемерие [22, с. 112]. Вышеназванная проблема ведёт к кризису легитимности международных стандартов прав человека