Откуда есть и пошла Москва и Московия 12 страница

И я надеюсь, читатель понимает: судьба князя Михаила Ярославича была предрешена. Князь-московит сыграл в свою игру. Приведя татаро-монгольские отряды в Суздальскую землю, он в любом случае выигрывал: и в случае победы татаро-монголов, и в случае победы Князя Михаила. Он ведь оставался в стороне.

В последующие годы московские князья очень часто любили использовать эту грязную наработку своих предков — политику стравливания то ли друзей, то ли врагов, то ли одних с другими. В ставке Хана Узбека Михаила тверского ожидала жестокая смерть. Юрий Московский исполнил свое обычное злодеяние.

«Георгий (Юрий. — В.Б.) и Кавгадый остановились близ шатра (где жил Михаил. — В.Б.), на площади и сошли с коней, отрядив убийц совершить беззаконие. Всех людей Княжеских разогнали, Михаил стоял один и молился. Злодеи повергли его на землю, мучили, били пятами. Один из них… вонзил ему нож в ребра и вырезал сердце… Георгий (Юрий, внук Невского. — В.Б.) и Кавгадый… сели на коней и подъехали к шатру. Тело Михаилово лежало нагое. Кавгадый, свирепо взглянув на Георгия (Юрия. — В.Б.), сказал ему: «он твой дядя, оставишь ли труп его на поругание?»… Георгий (Юрий. — В.Б.) послал тело Великого Князя в Маджары, город торговый… Там многие купцы, знав лично Михаила, желали прикрыть оное драгоценными плащеницами и внести в церковь, но бояре Георгиевы (Юрия. — В.Б.) не пустили их к окровавленному трупу и поставили (бросили. — В.Б.) его в хлеве».[155]

Как видим, на вооружении у князей-московитов появились новые методы борьбы со своими сородичами Рюриковичами. Если раньше князья Рюриковичи хоть как-то терпели инакомыслие среди своей братии, даже зачастую совещались, как им быть, то с Александра, так называемого Невского, и его потомства был перенят чисто татаро-монгольский стиль правления: уничтожение под корень всех инакомыслящих. В XIV веке князья-московиты проявляли жестокость еще с разрешения Ордынских Ханов, но в последующие века они войдут во вкус и уже по собственному хотению станут убийцами родных детей, отцов, братьев и так далее. Вспомните Ивана III, Ивана Грозного, Петра I, Екатерину II, Александра I и прочих. Вот вам, читатели, настоящая галерея русских князей и царей, поистине — выдающихся убийц. Но они одновременно и так называемый цвет русского самодержавия. А произросли эти «убийцы-цветочки» благодаря татаро-монгольскому «садоводческому» мастерству.

Так на крови соплеменников, благодаря татаро-монгольским Ханам, начиналось становление Московии в составе государства Золотой Орды. Все деяния, все повадки Московии идут из чисто Ханского государственного опыта. Даже опыт Новгородского Веча для Московии вскоре стал столь неприемлем, что жители Новгорода, как носители новгородского инакомыслия, были полностью уничтожены. Не стоит ошибаться на этот счет! Но надобно отметить существование некоторых факторов, которые поспособствовали в получении Московским Улусом преимущества в развитии перед другими Улусами земли Моксель.

Первый из них — породнение в свое время Александра, так называемого Невского, с сыном Батыя Сартаком. Здесь преимущество династии Александра Невского перед иными Рюриковичами вполне очевидное и о нем мы уже говорили читателю.

Второй фактор — Москва и Московский Улус были основаны с позволения Ханов в составе Золотой Орды так же, как Сарай — Батый или Сарай — Берке и были татаро-монгольской знати намного роднее, как собственное порождение.

Третий фактор — так сложилось, что только у последнего сына Александра Невского — Даниила, к началу XIV века сохранились сыновья — продолжатели рода. И эти князья оказались именно в Московии. Князья-московиты, наследники Александра, в полном объеме использовали в своих личных, корыстных целях два вышеприведенных фактора. Необходимо также обратить внимание, что именно на конец XIII и на первую половину XIV века пришлось еще одно важнейшее событие в жизни Золотой Орды, имевшее прямое влияние на становление Московского Улуса.

Именно в этот период с 1256 по 1312 годы в Золотой Орде принималась мусульманская вера. Хан Узбек в 1312 году окончательно повелел считать религию Ислам государственной религией. Притом, все, что делалось по указанию Хана, исполнялось беспрекословно — то есть, без обсуждений.

Но среди как самих татаро-монголов, так и прочих кочевых племен Золотой Орды, к тому времени (1270-ые годы) уже имелось очень много людей, исповедующих христианство. Драма этих людей была столь серьезной еще со времени Хана Берке, что им ничего не оставалось делать, как бежать в Суздальскую землю, то есть перекочевать из места на место в пределах единого государства. Тем более что и сам Хан постоянно кочевал вдоль Волги от реки Москвы до реки Терек. Об этом имеются исторические подтверждения.

И как говаривали русские историки, монголо-тюркский народ, исповедующий христианскую религию, «потоком потек» в Московию. Послушаем русских историков.

«Спрятаться от ханского гнева можно было только среди единоверцев внутри своего государства. Значит на Руси!..(Речь идет всего лишь о Суздальской земле! — В.Б.).

И вот начались выходы на Русь (землю Моксель. — В.Б.) татарских богатырей, с детства научившихся стрелять на полном скаку из тугого длинного лука и рубить легкой саблей наискосок, от плеча до пояса.

Для князей и церкви такие специалисты военного дела были находкой. Их принимали с распростертыми объятиями, женили на боярышнях и сразу же давали назначения в войска. Татарину, приехавшему на Москву зимой, жаловали шубу, а прибывшему летом — княжеский титул. Доверять им можно было спокойно. Путь назад им был отрезан, особенно после 1312 г., когда Узбек ввел в Золотой Орде ислам».[156]

То были годы первого значительного пополнения мордово-финских племен тюркским этносом. Даже в «великорусских» народных былинах того времени зафиксированы именно такого, татарского типа богатыри.

Что интересно, в украинских народных сказаниях богатыри татарского типа напрочь отсутствуют. Даже русские профессора С.М. Соловьев и В.О. Ключевский вынуждены были это признать.

Как видим, этот «переток» тюркского этноса пришелся именно на период зарождения и становления Московии, то есть на 1270–1330 годы. Этот фактор насыщения Московского Улуса монголо-тюркским этносом оказал исключительно положительную роль в деле становления и укрепления Московии среди других земель Золотой Орды. Он обогатил этнос Моксель более воинственным монголо-татарским и привнес в среду обитания нравы и обычаи, которые были значительно ближе и понятнее правящей элите Золотой Орды.

Прежде чем вернуться к московским князьям, я хочу вместе с читателем наших исследований, обратиться еще к одному замалчиваемому явлению или, вернее, факту русской истории. Речь идет об участии Суздальских войск и дружин в военных действиях Империи. Нам сотни лет проповедовали российские «сказатели истории» об изолированном от Золотой Орды развитии Суздальской земли и, особенно, Московии.

Но и этот миф при детальном изучении окажется всего лишь очередной ложью для облагораживания Российской истории.

Не только татарские Баскаки да суздальские Князья приводили войска Орды в великое Владимирское княжение — улус, дабы наводить государственный порядок, собирать дань и карать неповинных. И войска Суздальских князей принимали не менее важное участие во внутригосударственных разборках и войнах государства Золотая Орда.

Вот факты, которые найдены в обычной литературе, доступные каждому человеку:

— 1247–1249 годы. Участие войск Суздальских княжеств в походе Батыя против Хана Гуюка. В походе принимали участие князья Андрей и Александр, так называемый Невский. Именно после этого военного похода Андрей получил ярлык на великокняжеский Владимирский стол.

Подтверждающие выписки приведены ранее из книги Л.Н. Гумилева «В поисках вымышленного царства».

— 1258–1260 годы. «Берке-хан посылал русских ратников в войска (Хана) Хубилая». Выписка сделана из книги Л.Н. Гумилева «В поисках вымышленного царства», стр. 350. Но подтверждение этого факта можно найти и в работе Г.В. Вернадского «Начертание русской истории», изданной в 1927 году в Праге, стр. 82. То есть, Суздальские дружины при Хане Золотой Орды, Берке, принимали участие в военных действиях Хана Хубилая, при завоевании Империей Китая.

— 1262–1263 годы. «В 1262 (году хан Берке. — В.Б.) начал войну с хулагидами за присоединение Азербайджана к Золотой Орде».[157]

В войнах, ведущихся Золотой Ордой на Кавказе, Суздальские, а позже Московские дружины принимали постоянное участие. Мы это увидим в текстах, приводимых ниже.

— 1269–1271 годы. Суздальские дружины принимали участие в войсках Хана Менгу-Тимура в военном походе на Византию — прародительницу православной веры, что лишний раз подтверждает о переносе титула Царя в Русской Православной церкви того времени с Византийского престола на татаро-монгольский.

— 1275 год. Суздальские части в составе татаро-монгольских войск принимали участие в военном походе на Литву.

— 1270–1278 годы. Войска Суздальских Улусов в составе Ордынских войск под руководством татарских Темников осуществили завоевательный военный поход на Кавказ.

Приведу несколько подтверждающих выписок этих военных походов.

«Менгу-Тимур, хан Золотой Орды, в 1266–1282 (годы). Внук хана Батыя. При нем татары… с союзными (эко хватили, назвав вассалов — союзниками! — В.Б.) рус(скими) (И здесь наврали, всего лишь — суздальскими! — В.Б.) князьями совершили походы на Византию (1269-71), Литву (1275), Кавказ (1277)».[158]

Из этой выписки видно, как неприлично продолжали врать русские коммунисты-державники, похлеще «царских писателей истории».

«…другие князья — Борис Ростовский, Глеб Белозерский, Феодор Ярославский и Андрей Городецкий, сын Невского… — повели войско в Орду, чтобы вместе с Ханом Мангу-Тимуром итти на кавказских Ясов, или алан, из коих многие не хотели повиноваться Татарам и еще с усилием противоборствовали их оружию. Князья наши завоевали Ясский город… сожгли его, взяв знатную добычу, пленников и сим подвигом заслуживали отменное благоволение Хана… ходили и в следующий год…единственно исполняя волю Хана…».[159]

— 1281–1290 годы. Суздальские дружины в составе татаро-монгольских войск принимали участие в военных завоевательных походах в Венгрию, в Польшу, в Иран. Все походы были неудачны, с большими потерями. Поэтому в русской литературе и истории о них говорится очень мало и вскользь.[160]

— 1319–1320 годы. Хан Узбек во главе татаро-монгольских войск, с привлечением суздальских и московских дружин, совершил поход на Арран — владение Хулагуидов на территории современного Азербайджана.

— 1330 год и далее. Суздальские и московские военные дружины направлены в поверженный монголами Китай, где выступают в качестве отдельного полка гвардии, представляя Московский Улус в церемониальных торжествах.

«Обмен подданными для несения военной службы между уделами (Улусами. — В.Б.) Монгольской империи имел место еще в XIV в. Узбек, хан Золотой Орды, как Чингисид, имел в Китае большие земельные владения, с которых получал доход.(Кстати, не меньшие владения Хан Узбек имел и в Московии! — В.Б.). Зато он поставлял из своего (большого. — В.Б.) улуса воинов, русских (московитов. — В.Б.) и ясов, в состав императорской (имеется в виду — татаро-монгольская Империя. — В.Б.) гвардии, в Пекин. Там в 1330 г. был сформирован «Охранный полк из русских (московитов. — В.Б.), прославляющий верность». (Верность империи. — В.Б.). Полк был расквартирован севернее Пекина, и в мирное время военнопоселенцы поставляли к императорскому столу дичь и рыбу».[161]

— 1335–1336 годы. Хан Золотой Орды Узбек совершил вторично поход на Арран — владение Хулагуидов на территории современного Азербайджана, куда, как всегда, привлекал войска Московского князя.[162]

— 1339–1340 годы. По указанию хана Узбека ордынские и московские войска пытались покорить Смоленское княжество, которое к тому времени уже вошло в состав Великого Литовского княжества. Поход войск оказался неудачным. Послушаем Н.М. Карамзина:

«…Иоанн (Иван) Александрович, (князь Смоленский. — В.Б.)…, вступив в союз с Гедимином (Великий князь Литовский. — В.Б.), захотел… совершенной независимости…Узбек… отрядил в Россию (Даже Смоленск к середине XIV века — не входит в состав татаро-монгольской Империи. — В.Б.) Могольского Воеводу, именем Товлубия, и дал повеление всем нашим (московским и суздальским) Князьям итти на Смоленск…Казалось, что соединенные полки Моголов и Князей Российских (всего лишь москово-суздальских. — В.Б.) должны были одним ударом сокрушить Державу Смоленскую, но, подступив к городу, они только взглянули на стены и, не сделав ничего, удалились!».[163]

Здесь не стоит удивляться «примесу лжи». Татаро-монголов никогда не пугали стены. Они испугались литовско-украинских войск, выступивших на стороне Смоленска.

— 1356–1357 годы. По указанию хана Джанибека, правившего в Золотой Орде с 1342 по 1357 годы, московские дружины принимали участие в военном походе Хана в Персию. Именно в войска на Кавказ был вызван и Митрополит Алексий, дабы лечить жену хана Джанибека — Тайдулу. А сейчас мы сопоставим два интересных факта из разных источников. Итак, слушаем:

«Джанибек, хан Золотой Орды в 1342–1357, сын и преемник хана Узбека… Активно вмешивался во внутр(енние) дела рус(ских), (то есть суздальских. — В.Б.) княжеств и Литвы… В 1356 Д(жанибек) совершил поход в Азербайджан (Персию. — В.Б.), захватил Тебриз и посадил там наместника… На обратном пути в Орду Д(жанибек) погиб (1357 год. — В.Б.)».[164]

«Жена Чанибекова (Джанибека. — В.Б.), Тайдула, страдая в тяжкой болезни, требовала его (Митрополита Алексия. — В.Б.) помощи… Алексий поехал в Орду с надеждою на Бога и не обманулся, Тайдула выздоровела…Завоевав в Персии город Таврис… и навьючив 400 вельблюдов взятыми в добычу драгоценностями, сей Хан был (в 1357 году) злодейски убит сыном Бердибеком… Митрополит, очевидец столь ужасного происшествия, едва успел возвратиться в Москву».[165]

Как видим, даже Митрополиты были не вольны в своих действиях. Беспрекословно исполняли повеления Хана, сопровождали его в военных походах, годами жили при ставке Царя — Хана, восхваляли Ханов в храмах как наследников Бога на земле, призывали народ к повиновению единому Царю-Хану. Православная церковь Суздальской земли, а позже Московии, усердно и честно служила единому татаро-монгольскому государству. Она была необходимой и составной частью единой Империи и никогда не противилась этому предназначению. Московская церковь цементировала устои Ордынского государства. Князей, пытавшихся бунтовать против татар, зачастую отлучала от церкви или проклинала. И всякие измышления «великороссов» о так называемой независимости Московской церкви от Ханов — это очередная ложь Российской империи.

В этой главе, уважаемый читатель, я хочу обратить твое внимание еще на два очень серьезных события тех лет.

Описывая участие суздальских и московских дружин в походах татаро-монгольских войск, мы слегка опередили события. Их участие в военном походе 1356–1357 годов опережает чередование знакомых нам московских князей того времени. Если вспомним, мы остановились на князе-московите — Юрии. Нам еще придется к нему вернуться, есть очень веская тому причина.

Сейчас же я хочу обратить внимание читателя на тот факт, что военный поход 1356–1357 годов проходил уже при жизни второго, так называемого святого Русской Православной церкви, Димитрия Донского. То есть будущий московский князь Димитрий воочию видел, какие жестокие военные законы существовали в его Отечестве — Золотой Орде.

Именно он, Димитрий, по писанию Н.М. Карамзина, вместе со своим отцом и прочей челядью встречал возвращавшегося из Орды Митрополита Алексия. Послушаем.

«Великий Князь (Московский. — В.Б.), его семейство, Бояре, народ встретили добродетельного Митрополита как утешителя небесного, и — что было всего трогательнее — восьмилетний сын Иоаннов, Димитрий… умиленный знаками всеобщей любви к Алексию, проливая слезы, говорил ему с необыкновенною для своего нежного возраста силою: «о Владыко! ты даровал нам житие мирное, чем изъявим тебе свою признательность?»[166]

Заведомо сочиненная ложь как живительный бальзам легла на душу «сочинителя истории». Он, казалось, лично побывал при том разговоре и обожествил Дмитрия прямо с детского возраста. Ему ничего не стоило любые вымышленные слова приписать будущему святому. Все исполнялось по методе — как хочу, так и ворочу. Но с таковой ложью мы встречаемся в русской истории повсеместно, поэтому сей «словесный мусор» «сочинителя истории» нельзя принимать всерьез. Нам из этого панегирика важен всего лишь факт: Дмитрий знал об участии московских князей и их войск в военных походах Ханов. Военное соучастие и повиновение Золотоордынскому Хану, как наместнику Бога на земле, было святой обязанностью московского князя — сии познания Димитрий Донской, усвоил, как видим, с детских лет. И о втором, исключительно важном факте поведал Карамзин, правда, пытаясь его оспорить.

«Сей мужественный витязь (Гедимин Литовский. — В.Б.), в 1319 году победою окончив войну с Орденом, немедленно устремился на Владимир (Волынский. — В.Б.)… Город сдался… Как скоро весна наступила (1320 год. — В.Б.) и земля покрылась травою, Гедимин с новою бодростию выступил в поле, взял Овруч, Житомир, города Киевские и шел к Днепру…осадил Киев. Еще жители не теряли надежды и мужественно отразили несколько приступов, наконец, не видя помощи…и зная, что Гедимин щадит побежденных, отворили ворота. Духовенство вышло с крестами и вместе с народом присягнуло быть верным Государю Литовскому, который, избавив Киев от ига Моголов…. скоро завоевал всю южную Россию (Речь идет о Киевской Руси. — В.Б.) до Путивля и Брянска».[167]

Русская элита с исключительной настырностью пытается оспорить этот знаменательный факт истории — факт освобождения Киевской Руси от татаро-монгольского влияния в 1319–1320 годы. И мотив у них всего лишь один: мол, наши, так званные «летописные своды», ничего об этом историческом событии не сообщают. Не зафиксировали — и точка!

Но мы уже поведали читателю, что представляют найденные на потребу «летописные своды».

И, как всегда, возникают закономерные вопросы:

— Почему русские историки так яростно оспаривали факт освобождения Киевской Руси от татаро-монголов в 1319–1320 годы?

— Зачем сознательно запускали «примес лжи» в этот вопрос?

Для ответа необходимо всего лишь найти, в чем состоит московский интерес. И ларчик откроется вмиг.

В следующей главе мы воочию увидим, что Московия заполучила великокняжеский стол только в 1328 году, при Иване Калите, после жестокого погрома Твери. Именно тридцатые-шестидесятые годы XIV века стали изначальными годами становления Московского великокняжеского Улуса. Посему русские «писатели истории» сознательно умалчивали, что Киев отвоевал свою свободу у татаро-монголов еще в те времена, когда Москва и Московия не получили даже статуса великокняжеского. Они всегда проповедовали: мол, в 1380 году Московия показала свою силу, почти государственную, на Куликовом поле, а Киевская Русь всего лишь ушла под Литву. Как видим, одна «великорусская» ложь покрывалась следующей. Во благо Московской державы!

Но мы считаем, что в данном случае литовские и немецкие летописи более объективны, и необходимо пользоваться ими. Эти летописи еще в XIII веке именовали Галицких и Волынских князей князьями «всей земли Русской».

В те годы Московия даже не ведала, что это за понятие — Русская держава, ведь северных Рюриковичей до конца XVII века сначала именовали князьями Суздальской земли, а позже князьями Московскими — московитами. И не иначе!

При этом необходимо помнить, что до XVI века о Московии как о самостоятельном государственном образовании вообще нельзя вести речи. Даже в царской России в конце XIX века не отрицали эту мысль. Недаром в 1889 году в России даже была издана книга А.В. Экземплярского под названием: «Великие и удельные князья Северной Руси (?) в татарский период с 1238 по 1505 год».

Здесь, как говорится, ни убавить, ни прибавить.

Московия до XVI века оставалась в составе единого государства — Орды на правах рядового Улуса. И этнос Московского улуса оставался преимущественно финно-татарским.

 

 

Итак, мы снова возвращаемся к московскому князю Юрию Данииловичу. Как помним из нашего изложения, он, в конце концов, заполучил Владимирский великокняжеский стол. То есть, именно он стал собирать Ханскую подушную дань и отвозить ее в столицу Золотой Орды.

Вот как об этом сообщает Н.М. Карамзин:

«Утвержденный Ханом на Великом Княжении и взяв с собой юного Константина Михайловича (сын убитого Великого князя Михаила Тверского. — В.Б.) и Бояр Тверских в виде пленников, Георгий (Юрий. — В.Б.) приехал господствовать в Владимир…Гонцы (Тверские. — В.Б.) возвратились с… известием о всех ужасных обстоятельствах Михайловой кончины».[168]

Мы помним, что именно благодаря доносу князя-московита был подвергнут жестокой казни Великий князь Михаил Тверской. И вполне нормально, что возмездие все же настигло подлеца — внука Александра Невского.

«В следующий год отправился к Хану и Димитрий (старший сын Михаила Тверского. — В.Б.). Там они увидели друг друга (Димитрий Тверской увидел Юрия Московского. — В.Б.), и нежный сын (Дмитрий. — В.Б.), живо представив себе окровавленную тень Михаилову (отца. — В.Б.), затрепетав от ужаса, от гнева, — вонзил меч в убийцу. Георгий (Юрий Московский. — В.Б.) испустил дух, а Димитрий, совершив месть по его чувству справедливую и законную, спокойно ожидал следствий (решения Хана Узбека. — В.Б.)».[169]

Хан, естественно, встал на сторону своего погибшего зятя. Он повелел казнить Димитрия, дабы показать всем, что казнить и миловать может только он. Однако даже Хан понимал всю низость и мерзость Юрия Московского, и поэтому «Несмотря на казнь Димитриеву, Узбек в знак милости признал его брата (Александра Михайловича Тверского. — В.Б.) Великим Князем…Сия грамота писанная в 1327 году…»[170]

Но, как писал русский профессор В.О. Ключевский, «московские князья были гибкие и сообразительные дельцы», и, одновременно, как мы уже установили, — величайшие подлецы и мерзавцы. В этот раз стал плести интригу так званный Иван Калита, еще один внук Александра Невского, брат Юрия Московского.

На Тверь был натравлен сын Дюденя, двоюродный брат Хана Узбека — темник Шевкал.

Тверь во главе со своим князем снова восстала, пытаясь вырваться из порочного Московского круга доносов, сплетен и лжи.

«Сеча была ужасна. От восхода солнечного до темного вечера резались на улицах с остервенением необычайным. Уступив превосходству сил, Моголы заключились во дворце (Обрати, читатель, внимание: татаро-монгольская знать в городах Суздальской земли владела лучшим имуществом — дворцами. — В.Б.), Александр обратил его в пепел, и Шевкал сгорел там с остатком Ханской дружины. К свету не было уже ни одного Татарина живого. Граждане (Твери. — В.Б.) умертвили и купцов Ордынских».[171]

Здесь уместно обратить внимание читателей на тот факт, о котором русские «сказатели истории» обычно умалчивают. Все города и селения Суздальской земли и Московии в XIV веке были сплошь наполнены проживающим в них татарским людом: баскаками, купцами, ордынской знатью, имеющей свои владения, искателями приключений и т. д. Это явление совместного проживания финского и татарского этносов очень существенно, так как лишний раз подтверждает факт существования единого государства — Золотой Орды на пространстве от Новгорода до Каспия. Не существовало в XIV и XV веках какого-то обособленного «русского Московского государства», как настырно пыталась внушить миру русская историческая наука.

Вернемся все же к тем далеким событиям.

«Узбек, пылая гневом, клялся истребить гнездо мятежников…призвал Иоанна Данииловича Московского, обещал сделать его Великим Князем и, дав ему в помощь 50 000 воинов, предводимых пятью Ханскими Темниками, велел итти на Александра, чтобы казнить Россиян Россиянами (Тверитян — московитами. — В.Б.)».[172]

Что бы там не пытались внушить русские историки, но истина неоспорима. Москва снова (уже в какой раз!) предала своих соседей и в очередной раз стала на сторону татаро-монгольской государственности. В данной ситуации московским величием или московской независимостью даже и «не пахнет». Иного и не могло быть, внук Александра Невского, Иван Калита, очень хорошо помнил, что его дед Александр вполне осознанно поставил свой род на службу татаро-монгольской Империи, побратавшись с сыном Батыя. И внуки понимали, чем ревностнее будет их служба Хану, тем больше преимущества они заимеют перед иными Рюриковичами. Они даже предвидеть не могли, что в последующем Золотая Орда развалится и потомки через сотни лет, назовут их деяния «собиранием земли русской». Наследники Невского, как и их предок, всего лишь ревностно служили своему Хану — Государю.

«Между тем Иоанн (Калита. — В.Б.) и Князь Суздальский, верные слуги Узбековой мести, приближались (с войсками. — В.Б.) ко Твери, несмотря на глубокие снега и морозы жестокой зимы… Тверь, Кашин, Торжок были взяты, опустошены со всеми пригородами, жители истреблены огнем и мечом, другие отведены в неволю… Хан… будучи доволен верностию Князя Московского (Ивана Калиты. — В.Б.), дал ему самую милостивую грамоту на Великое Княжение, приобретенное бедствием столь многих Россиян (тверитян. — В.Б.)».[173]

Вот таким образом Московия «за тридцать серебряников» купила, наконец, себе право на великокняжеский стол. Каким долгим и страшным путем они шли к этому праву на воровство!

Великороссов никогда не мучила совесть за сии жестокие деяния. Описывая события Московского предательства Твери, Н.М. Карамзин даже слегка не пытается осудить за бандитизм Ивана Калиту. Нет! Он не осуждает предателя — московита. Он осуждает тверского великого князя Александра Михайловича. Мол, зачем он все это затеял, лучше бы стал на колени, залез в ярмо, да испросил прощения у Хана. Он осуждает «хитрого» Хана Узбека, который «казнит россиян россиянами». Он осуждает жестоких и «свирепых монгольских воевод». Но для предателя Ивана Калиты не находит даже простейшего слова осуждения.

Так выглядит в обнаженном виде двойная русская мера: для своих и для чужих.

Однако читателю не стоит заблуждаться относительно московского князя Ивана Калиты. То был всего лишь ревностный служака Золотоордынских Ханов. Значительно позже, когда «сказателям» русской истории понадобится обосновать грязные деяния своих московских предков, они изыщут новые приличные термины, типа: «собирание земли русской», «Московский государь», «монарше повеление» и тому подобное. И весь этот букет украшений возложат не на истинного хозяина Суздальской земли и Московии — Золотоордынского Хана, а на Рюриковичей-московитов, ползавших на коленях в ярме перед Ханом, жадно искавших Ханской улыбки.

Но вернемся к событиям тех далеких времен. Князь Александр Михайлович, побивший татар в Твери, вынужден был сбежать из своей вотчины в Псков. Однако и там его настигли прислужник Хана Узбека — Иван Калита совместно с Митрополитом.

«Иоанн (Калита. — В.Б.), боясь казаться Хану ослушником или нерадивым исполнителем его воли, приехал в Новгород с Митрополитом и многими Князьями…видя, что надобно сражаться или уступить, прибегнул к иному способу, необыкновенному в древней России (Московии. — В.Б.): склонил Митрополита наложить проклятие на Александра и на всех жителей Пскова (вставших на защиту князя Александра Тверского. — В.Б.), если они не покорятся (приказу Хана. — В.Б.)».[174]

В этих событиях очень впечатляет поведение Митрополита. Как бы Русская Православная церковь не пыталась отмежеваться от связи с татаро-монголами, проделать ей это не удастся. Нагляднейший пример, когда простые христиане целого города подвергнуты церковному проклятию, ради сохранения величия, признанного Русской церковью своим Верховным Царем, Хана Узбека. Московская Православная церковь и ее Митрополит были верными слугами Хана Золотой Орды, служили ему преданно, денно и нощно молясь за него.

В приведенных выше словах Н.М. Карамзина кроется вся так называемая «обособленная независимость развития Московии от Золотой Орды». Как видим, уважаемый читатель, даже самые изощренные тезисы русской мифологии рушатся под жестким напором фактов. Требуется всего лишь отбросить словесную шелуху оправданий. Если московские дела и события ХIII-ХV веков рассматривать без добавленного впоследствии «примеса лжи», то факты повествования имеют отчетливую логику: повелитель единого государства — Хан Узбек, где оба московита, и князь Иван Калита, и Митрополит Феогност, всего лишь верные слуги Золотой Орды, повелел им доставить к нему проштрафившегося подданного. Что ретивые Митрополит с Московским князем и делают. Всего — то!

Но псковитяне не пошли на поводу у, проклявшего и отлучившего их от церкви, Митрополита. Они не предали Александра Тверского, и тот свободно уехал в Литву.

Как же вел себя в дальнейшем Иван Калита?

Я не стану излагать в деталях его действия, а приведу несколько выписок из Н.М. Карамзина. Суди, читатель, сам.

«…Иоанн частыми путешествиями в Орду доказывал свою преданность Хану…»

«Новогородцы, торгуя на границах Сибири, доставали много серебра из-за Камы, Иоанн требовал оного для себя и, получив отказ… в гневе уехал тогда к Хану (жаловаться. — В.Б.)».

«Истощая казну свою частыми путешествиями в корыстолюбивую Орду и видя, что Новогородцы не расположены добровольно поделиться с ним сокровищами Сибирской торговли, он хотел вооруженною рукою перехватить оные. Полки Иоанновы шли зимою, изнуренные трудностями… встреченные сильным отпором Двинских чиновников, они не имели успеха и возвратились, потеряв множество людей».