Лекции.Орг


Поиск:




Откуда есть и пошла Москва и Московия 11 страница




Вот она — двойная русская мера! Здесь не важно, каков ты на самом деле, каковы твои деяния. Важно, чтобы их можно было преподнести, как деяния во славу Московии, всего лишь.

Вскоре после «смерти в пути из Орды» Ярослава ярлык на Владимирский великокняжеский стол получил последний из братьев Александра Невского — Василий.

«В 1272 г. Василий Костромской стал великим князем Владимирским (получил ярлык на стол от Хана Менгу-Тимура. — В.Б.). При нем была проведена вторая (?) татарская перепись (населения. — В.Б.)».[140]

С занятием Василием великокняжеского стола наступила величайшая свара в земле Суздальской: сначала между ним и сыновьями Невского, а позже, между самими сыновьями Александра. Свара полыхала многие десятки лет. Но особенно приобрела черты варварства и жестокости в восьмидесятые и девяностые годы, к концу века. Сыновья Невского, как увидим, не уступали в мерзких деяниях и предательстве родному отцу.

Вернемся, читатель, все же к Василию Ярославовичу. Проследим, хорошо известную закономерность со «смертью в пути».

«Через два года, спокойные для России (речь идет о суздальской земле. — В.Б.), Великий Князь отправился к Хану…и… по возвращении из Орды преставился в Костроме…к горести Князей и народа, чтивших в нем Государя (это, который подползал под ханское ярмо, — оказывается все же государь! — В.Б.) умного и добродушного. — В его время чиновники Могольские сделали вторично общую перепись людям во всех Российских (надо понимать: Суздальских и Новгородских землях. — В.Б.) областях для платежа дани». [141]

Как видим, и князь Василий был отравлен за ненадобностью. Произошло сие в 1276 году.

А зачем Н.М. Карамзин произвел князя в Государи — знает он один. По Карамзину, и с ярмом на шее можно быть государем, по всей видимости, государем Ханского подворья. Очень уж старается заиметь государя «сказатель истории». А Государь-то был — сидел в Сарае! Обращает на себя внимание тот факт, что Н.М. Карамзин ни в чем не осуждает князя Василия — он хороший. Оценку князь получил оттого, что не вышел за рамки последующих измышлений великороссов.

После смерти князя Василия на арену Суздальской земли выходят драчливые и продажные сыновья Александра, так называемого Невского. Даже «сочинитель русской истории» Н.М. Карамзин вынужден признать, что при всех горестях народа после нашествия Батыя, он всего лишь отдыхал. Напасть пришла вместе с сыновьями Александра Невского.

Послушайте:

«В таком (хорошем. — В.Б.) состоянии находилось Великое Княжение (Владимирское. — В.Б.), когда Димитрий Александрович (к тому времени, старший сын Невского. — В.Б.) восшел (в 1276 году. — В.Б.) на престол оного, к несчастию подданных и своему, к стыду века и крови Героя Невского». [142]

Я не стану перечислять великое множество бед, принесенных на Суздальскую землю сыновьями Александра, так называемого Невского. Приведу лишь сжато «перечень их заслуг» перед великим Владимирским Улусом.

«Дмитрий Александрович (?-1294), сын Александра Невского… С 1276 г. стал великим князем Владимирским. Против него выступал его младший брат Андрей Александрович, который в 1281,1285 и в 1293 гг. приводил на Русь (земля Моксель. — В.Б.) татаро-монгольские рати.

Андрей Александрович (?-1304), сын Александра Невского… В 1281 г. пытался захватить владимирский стол (как видим, это отнюдь не Государь, а всего лишь- нахлебник. — В.Б.) у своего брата Дмитрия. Поехав в Орду, он получил там ярлык и татарские войска (вот оно- настоящее право на «Русское великое княжение» в Суздальской земле! — В.Б.). Но Дмитрий обратился за помощью к хану Ногаю, (ошибка сознательная, Ногай был темником! — В.Б.)... и с его помощью восстановил свое положение. В 1285 г. А(ндрей) А(лександрович) опять начал враждебные действия, но неудачно. В 1293 г. А(ндрей) А(лександрович) в третий раз привел на Русь (всего лишь на землю Моксель. — В.Б.) татар и с их помощью занял великокняжеский стол, на котором пробыл еще 10 лет». [143]

Поступки сыновей Невского характеризуют их как дельцов, лишенных моральных принципов, жестоких поработителей соплеменников, наконец, людей, одержимых одной лишь личной выгодой.

Воистину народ был гениален, сказав в своем обобщении: яблоко от яблони далеко не падает.

Предательство брата братом и лживые доносы на ближнего сыновья переняли у Невского. Здесь ничего не попишешь. Таковых злодеев — наследников породил вымышленный герой «Русской земли».

Очень симптоматично, что и лучшие честные люди нынешней России понимают необходимость перестать верить историческим мифам, а попросту говоря, избавиться от «примеса лжи» в имперской истории. Приведу слова, пусть еще не до конца осознанные, но честно произнесенные, ректором Российского государственного гуманитарного университета профессором Юрием Афанасьевым в 1997 году:

«Вот князь Александр Невский… избивал и мучил русских людей совсем не меньше, чем татары». [144]

Очень осторожно и деликатно сказал профессор о человеке, который только в Новгороде «оному носа урезаша, а иному очи выимаша». Подобные поступки на избиения не похожи. Профессор пытался, порицая, одновременно — восхвалять.

Я сознательно упустил в изречении профессора всего лишь три слова: «святой и великий герой», так как по логике любого земного цивилизованного народа, не может быть святым человек, кромсавший не единожды плоть верующих в Бога соплеменников. Это абсурд! Нельзя, сказав «А», не сказать «Б», хотя сказать «Б» запрещает Русская Православная церковь. Это всего лишь ее ведомственный вымысел о святости Александра Невского. К истинному Богу сей вымысел не имеет никакого отношения.

Настало время привести хотя бы два примера величайшей беды, которую приносили в Суздальскую землю сыновья Александра, так называемого Невского. Страшный военный молох, похуже Батыева, катился по земле народа Моксель из конца в конец с 1281 по 1293 годы, по прихоти сыновей Александра.

«Лестию и дарами задобрив Хана, Андрей (сын Александра Невского. — В.Б.) получил от него грамоту (ярлык. — В.Б.) и войско, подступил к Мурому и велел всем Удельным Князьям явиться к нему в стан (татаро-монгольский. — В.Б.) с их дружинами…Изумленный сею внезапною грозою, Великий Князь (Дмитрий — сын Невского. — В.Б.) искал спасения в бегстве, а Татары, пользуясь случаем, напомнили России (Владимирскому княжеству. — В.Б.) время Батыево. Муром, окрестности Владимира, Суздаля, Юрьева, Ростова, Твери, до самого Торжка, были разорены ими: они жгли и грабили домы, монастыри, церкви, не оставляя ни икон, ни сосудов, ни книг, украшенных богатым переплетом (сворованных в Киевских храмах Андреем Боголюбским. — В.Б.), гнали людей толпами в плен или убивали… Переславль, удельный город Димитриев, хотел обороняться и был ужасным образом за то наказан, не осталось жителя… который не оплакал бы смерти отца или сына, брата или друга. Сие несчастие случилось декабря 19, в Рождество Христово церкви стояли пусты, вместо священного пения раздавался в городе один плач и стон. Андрей, злобный сын отца столь великого и любезного России, праздновал один с Татарами и, совершив дело свое, отпустил их с благодарностию к Хану». [145]

У читателя не должно складываться мнение, что татаро- монголы приходили в Суздальскую землю чтобы только грабить и убивать. Именно эту мысль и прививала нам сотни лет официальная Россия. Откровенная ложь. На карательные набеги провоцировала татаро-монголов лживость и своекорыстие князей. Князь выискивал компромат на своего сородича, собирал свидетелей и дары и поспешно направлялся в Золотую Орду к Хану, где компромат возводил в поклеп и требовал от Хана справедливости. Естественно, за подлые деяния наследников Александра Невского расплачиваться приходилось простому христианину.

Золотоордынские Ханы, как любые правители, требовали от своих подданных — Владимирских Улусных князей, а статус их был намного ниже татаро-монгольских Баскаков, — строгого повиновения законам Орды, четкого сбора и сдачи дани в казну Хана, присылки войсковых дружин для участия в военных походах. Князья же были вороваты, и поводы для доноса всегда находились.

Беда народа Суздальской земли состояла еще и в том, что братья Дмитрий и Андрей в своих личных, корыстных целях опирались в Орде на разные военные силы: сначала на законные войска Хана, потом на войска отбившегося от Ханских рук темника Ногая (военный чин, командовавший 10-ю тысячами войска).

Факты свидетельствуют, что сыновья Александра Невского опирались на опыт отца, в свое время предавшего своего собственного брата, — Великого Владимирского князя, ради великокняжеского стола.

История, как видим, повторилась, но ее оценка и изложение в корне изменились. Таковы методы русской двойной меры.

Уважаемый читатель, я мог бы, пользуясь только русскими источниками, привести множество примеров, как под корень выжигались селения Суздальской земли, как истреблялся народ и его достояние благодаря злому умыслу сыновей Александра Невского. Но не стану этого делать. Приведу лишь последнее описание так называемого нашествия Дюденевой рати, произошедшее в 1293 году.

«Ногай сказал слово, и многочисленные полки Моголов устремились на разрушение. Дюдень, брат Хана Тохты, предводительствовал ими, а князья, Андрей и Феодор, указывали ему путь в сердце отечества. Димитрий находился в Переславле, не имея отважности встреть Дюденя ни с оружием, ни с убедительными доказательствами своей невиновности, он бежал через Волок в отдаленный Псков, к верному зятю Довмонту (литовский князь. — В.Б.). Татары шли возвести Андрея на Великое Княжение… Муром, Суздаль, Владимир, Юрьев, Переславль, Углич, Коломна, Москва (Вот она впервые появилась после 1277 года в ряду удельных Владимирских княжеств. — В.Б.), Дмитров, Можайск и еще несколько других… были ими взяты как неприятельские, люди пленены, жены и девицы обруганы. Духовенство, свободное от дани Ханской, не спаслося от всеобщего бедствия; обнажая церкви, Татары выломали… медный пол Собора Владимирского, называемый чудесным в летописях…Даниил Александрович Московский (младший сын Александра Невского. — В.Б.), брат и союзник Андреев, дружелюбно впустил Татар в свой город, не мог защитить его от грабежа. Ужас царствовал повсюду. Одни леса дремучие, коими сия часть России (земля Моксель. — В.Б.) тогда изобиловала, служили убежищем для земледельцев и граждан». [146]

Я надеюсь, читатель помнит, что несчастия финских племен Ростово-Суздальской земли начались еще с первого Рюриковича — Андрея Боголюбского. Гляди, читатель, уже второй век огонь и ненависть царят в земле мордово-финского этноса Моксель, не знавшего раньше ничего подобного. А нам ведь усиленно внушали: еще с 1155 года в Залешанскую землю сместился политический и культурный центр Киевской Руси. Величайшая неправда! Если это действительно центр — то он может быть назван только центром мракобесия, варварства, всеобщего предательства.

Но мы, уважаемый читатель, наконец впервые увидели настоящее, а не мифическое, поселение Москву и ее удельного князя Даниила. С этого времени (конец XIII века!) Московский Улус становится известным среди прочих Улусов Золотой Орды, рожденный по велению Хана Золотой Орды и руководствовавшийся законами Орды. Не стоит забывать, что Золотая Орда XIII века была развитым и передовым государством. Московия сотни лет была ее лишь глубоким захолустьем, не желавшая ни просвещаться, ни заимствовать передовую культуру других провинций (улусов) Золотоордынской Империи. Ведь Казань к тому времени уже имела водопровод и высшие учебные заведения, а в самой столице империи, Сарае, возводились замечательные дворцы, камнем мостились улицы, строились водосточные сооружения.

Как ни странно, но и Дмитрий (сын Невского), уже отказавшись от великокняжеского стола в пользу брата Андрея, и сведав, что его вотчина Переславль обращена в пепел, умер в пути близ Волока: то ли, его тоже отравили, то ли — своей смертью. Но в этот раз Переславль сожгли не татаро-монголы, а сородичи Рюриковичи — князь Федор Ростиславович, как говорится, — «позаботился» о родном человеке.

На этом свара сыновей Александра Невского не закончилась. В грязную игру вступил младший сын — Даниил. Видя, как средний брат Андрей клеветой и наветом сверг с великокняжеского стола старшего брата Димитрия, он также попытался отделиться от Андрея, дабы самому собирать и отвозить дань в Орду. Ведь именно в этом и состояла вся свара братьев. Здравомыслящий читатель понимает, какой простор для воровства открывался перед князем — как путем завышения количества дани, так и путем обычного утаивания из татаро-монгольской части. Бедного христианина обирали князья и их подельники, как липу, — до гола.

«Открылась (очередная. — В.Б.) распря, дошедшая до вышнего судилища Ханова, сам Великий Князь (Андрей. — В.Б.) ездил в Орду с своею молодою супругою, чтобы снискать милость Тохты. Посол Ханский, избранный быть миротворцем, созвал Князей в Владимир…

Татарин слушал подсудимых с важностию и с гордым видом, но не мог удержать их в пределах надлежащего смирения. Разгоряченные спором Князья и Вельможи взялись было за мечи. Епископы, Владимирский Симеон и Сарский Исмаил, став посреди шумного сонма, не дали братьям резаться между собою. Суд кончился миром или, лучше сказать, ничем». [147]

К счастью для Суздальского населения, на этот раз противостояние закончилось быстро, так как Даниил (первый московский князь) скоропостижно скончался в 1303 году.

Но разгорелись новые распри между князьями Владимирскими, Тверскими и Рязанскими. В конце концов княжеские распри надоели и Хану Золотой Орды. Хан снова повелел собрать всех князей и утихомирить непослушных.

Послушаем Н.М. Карамзина:

«Наконец Великий Князь (Андрей, сын Невского. — В.Б.), быв целый год в Орде, возвратился с Послами Тохты (Хан Золотой Орды. — В.Б.). Князья съехались в Переславле на общий Сейм (осенью в 1303 году). Там, в присутствии Митрополита Максима, читали ярлыки или грамоты Ханские, в коих сей надменный повелитель объявлял свою верховную волю, да наслаждается Великое Княжение (татаро- монгольский Улус. — В.Б.) тишиною, да пресекутся распри Владителей, и каждый из них да будет доволен тем, что имеет. (Что дал Хан — тому и радуйся! — В.Б.)».[148]

Читатель понимает, что Хан Тохта не называл Суздальских князей — «Владетелями» и никогда ни один Хан не произносил — «Великое Княжение». Эту мелкую ложь нам подают сознательно, как мелкую порцию наркотика, дабы приучить к «русскому величию». Князья были обычными рабами своего Хана, они даже получали ярлык, в прямом смысле, надев ярмо на шею. И «Великое Княжение» — было лишь составной частью Великого татаро-монгольского Улуса. А Хан в своих ярлыках — позволениях примерно так и писал: «Я — Хан, с благоволения Великого Бога, повелеваю моему рабу Андрею, сыну Александра, хранить и блюсти законы Великой Орды в моем Владимирском Улусе, своевременно собирать Ханскую подушную дань…» и так далее в той же интерпретации.

Никогда Хан не считал князя равным себе. Даже на приеме у Хана, как нам поведал Плано Карпини, князь сидел на полу среди челяди и своих подчиненных вельмож, ничем от них не отличаясь. Таково величие князя без мишуры.

Заканчивая эту главу, хочу обратить внимание читателя еще на один парадокс русской истории, бросающийся в глаза. Глядите, как только доходит до родственников Александра Невского, где по ходу изложения есть возможность сопоставления дат, то сии родственники отчего-то теряют свои года рождения:

— брат Андрей Ярославович- (?) год рождения неизвестен,

— сын Дмитрий Александрович- (?) год рождения неизвестен,

— сын Андрей Александрович- (?) год рождения неизвестен,

— сын Василий Александрович- (?) год рождения неизвестен.

Думаю, эти мелкие хитрости «писателей истории», запущены сознательно, как «примес лжи», чтобы навсегда запрятать истинный год рождения князя Александра, так называемого Невского, приходящийся на 1228–1230 годы.

Да и Екатерина II недаром 25 сентября 1791 года сказала о существовании неведомой нам жизни князя Александра: «жизнь Святаго Александра Невского, без чудесъ».

Итак, настало время подвести итоги второй части нашего романа-исследования. Сопоставив полученные из разных источников исторические сведения, мы должны признать следующие принципиальные истины, сознательно скрываемые российской историей и московским истеблишментом от народов мира и своего собственного.

— В российскую историю правящей элитой запущено величайшее количество «примеса лжи», дабы доказать славянское происхождение Московии и ее, так называемое право «собирания земли русской». В действительности Москва и Московия являются продуктом государственной деятельности татаро-монгольской Империи и личным достоянием Хана Золотой Орды Менгу-Тимура. Именно при нем они впервые и появились — Москва, как поселение, зафиксирована в 1272 году, то есть, при третьей татаро-монгольской подушной переписи, а первый Московский Улус (княжество) появился в составе Золотой Орды в 1277 году, когда Хан Менгу-Тимур вручил ярлык «на княжение» младшему сыну Александра Невского — Даниилу, достигшему к тому времени, по татаро-монгольским законам, совершеннолетия (16 лет).

— Будучи андой сына Батыя — Сартака, что подтверждают, русские и тюркские историки, князь Александр, так называемый Невский, мог родиться не ранее 1228–1230 годов. В результате чего он не мог принимать участие, как руководитель, в Невской и Чудской стычках. Установлено также, что Чудская и Невская стычки не были судьбоносными в истории России, так как аналогичные стычки между новгородцами и псковитянами, с одной стороны, и шведами, эстами, литовцами, немцами, с другой стороны, после смерти князя Александра, происходили сотни раз с переменными успехами. О чем на десятках страниц ведет речь Н.М. Карамзин в своей книге «История государства Российского». Да и последующие войны Ивана Грозного, Петра I, Екатерины II и прочих, включая Иосифа Сталина, в Балтийском регионе, безоговорочно подтверждают эту истину.

— Князь Александр, так называемый Невский, стал первым князем, который вполне сознательно и рьяно обеспечил подушную перепись населения Суздальской и Новгородской земель, проведенную татаро-монголами, чем вовлек все население в состав татаро-монгольской Империи и способствовал ее хозяйственному и государственному становлению. Князь в дальнейшем (с 1252 года), как и его наследники, братья и сыновья, жестоко и насильственно насаждали законы и порядки Золотой Орды, татаро-монгольские обычаи поведения и само татаро-монгольское понятие «державности» и «единовластия».

— И последнее. Привожу читателю истинных Хозяев — владетелей и Повелителей Ростово-Суздальских и Московского княжеств с 1238 по 1357 годы:

1. Хан Батый (Саин) — (1238–1250 годы),

2. Хан Сартак — (1250–1257 годы),

3. Хан Берке — (1257–1266 годы),

4. Хан Менгу-Тимур — (1266–1282 годы),

5. Хан Туда-Менгу — (1282–1287 годы),

6. Хан Талабуга — (1287–1290 годы),

7. Хан Тохта — (1291–1312 годы),

8. Хан Узбек — (1312–1342 годы),

9. Хан Джанибек — (1342–1357 годы).

Именно эти люди явились прародителями так называемой русской державности. При этом Ростово-Суздальские и Московские князья были у Золотоордынских Ханов всего лишь «мальчиками на побегушках». Здесь великороссам нечего лукавить. Как Ханы, так и Рюриковичи были для коренного населения земли Моксель, а впоследствии — Московии, людьми пришлыми.

 

Часть третья

Первоначальное «собирание земли русской»

 

 

 

Русская историческая наука, и, естественно, советская, вдохновенно внушала всем слушателям о великом предначертании Москвы, о ее исторической миссии по «собиранию земли русской», о величайшем благе для покоренных народов, «собранных» в «земли русские».

Русские до такой степени уверовали в эту ложь, что и сегодня, в начале ХХI века, продолжают все те же «песни» об интеграции, о совместной защите границ, о военных базах на землях суверенных государств, о собственных, весьма поношенных, геополитических интересах.

Давайте поглядим, приоткроем пыльный занавес лживых мифов, как же все проделывалось; какими методами и средствами происходило «собирание земли русской»; насколько эта «собранная земля» действительно «великорусская»; есть ли в этих мифических «песнях» хоть толика правды; установим при помощи имперских источников всю хронологическую цепочку величайшего мирового разбоя, совершенного Московскими правителями.

Итак, мы знаем, что до нашествия татаро-монголов, Москвы, как поселения и как княжества не существовало. Именно татаро-монголы, как владельцы покоренной земли, в знак величайшей благодарности Александру Невскому, разрешили его сыновьям основать Московское княжество где-то к концу ХIII — жестокого века. Даже в Суздальской земле Московский князь не мог питать иллюзий по поводу получения стола великокняжеского. С тех пор, с конца ХIII века, московские князья начали действовать, как очень мягко сказано у профессора В.О. Ключевского, «иными средствами».

Вот эти «иные средства»:

«Первый московский князь Александрова племени Даниил, по рассказу летописца… врасплох напал на своего рязанского соседа князя Константина, победил его «некоей хитростью», т. е. обманом, взял его в плен и отнял у него Коломну. Сын этого Даниила Юрий в 1303 г., напав на другого соседа, князя можайского, также взял его в плен и захватил Можайский удел в самых верховьях р. Москвы, потом убил отцова пленника Константина и удержал за собой Коломну… Московский князь — враг всякому великому князю, кто бы он ни был: казалось, самаяя почва Москвы питала в ее князьях неуважение к прежним понятиям и отношениям старшинства».[149]

Каково, уважаемый читатель? Вот они, повадки волка, рыскающего по лесу, выискивающего ослабевшего и слабо защищенного.

Но интересно иное. Ни один из русских историков не задумался над этим явлением московского бандитизма и не дал ему объяснения. А ларчик открывается очень просто: все потомство Александра Невского, его сыновья, внуки, правнуки и т. д. отчетливо помнили, что они являются породненными родичами, ведущими свое начало от Хана Батыя и его сына — Сартака. Они могли надеть ярмо, получая ярлык, могли валяться в пыли у ног Хана, но не могли считать равным себе другого Рюриковича. Таков парадокс поведения московского князя.

А сейчас послушаем русских историков и понаблюдаем, как дальше повел себя Юрий… князь Московского Улуса.

Вот что по этому поводу написал Н.М. Карамзин:

«Как жизнь, так и кончина Андреева (1304 год. — В.Б.) была несчастием для России (напоминаю читателю — речь идет всего лишь о Суздальской земле. — В.Б.). Два князя объявили себя его наследниками: Михаил (Ярославич. — В.Б.) Тверской и Георгий (Юрий. — В.Б.) Даниилович Московский».[150]

Естественно, первый из упомянутых князей приходился Юрию дядей и по существующим в те времена законам должен был заполучить ярлык на Владимирский великокняжеский стол. Но, как мы уже говорили выше, в конце ХIII века появился новый тип князей Рюриковичей, так называемые московиты, по иному — москвитяне. А для себя они считали приемлемыми только законы Чингисидов.

Все же, как ни пыжился Юрий Даниилович Московский, но ярлык на великокняжеский стол был отдан татаро-монголами Михаилу Тверскому. Глядя с высоты нашего времени, мы понимаем, если бы князь Михаил Ярославич знал, какая жестокая кончина ожидает его, он не стал бы перечить князю-московиту.

Но Хан Золотой Орды Тохта, умудренный опытом, пытался сохранять существовавшие в Империи законы и по традиции отдал ярлык на стол великого князя старейшему в Суздальской ветви Рюриковичей — Михаилу Тверскому. Однако вскоре хан Тохта умер (1312 год), и «на Ханском престоле воцарился сын его, юный Узбек». И снова запылали селения в земле Моксель, начались новые дрязги.

Пока великий князь Михаил находился в Орде, где принимал участие в торжествах по поводу вступления на престол нового Хана, приносил ему клятву и дары, пока заводил знакомства среди новой свиты Хана Узбека, московский князь Юрий Даниилович поднял мятеж в Новгороде против Михаила Тверского. Причиной мятежа стал навет князя-московита на Михаила, мол, тот завышает количество собираемой дани для татаро-монголов. Взбунтовав новгородцев и сведав о том, что Михаил Тверской идет вместе с татаро-монголами усмирять бунтующих, князь Юрий срочно убежал к Хану Узбеку, дабы плести интригу дальше:

«…взяв с собою богатые дары, надеялся быть правым в таком судилище, где председательствовало алчное корыстолюбие».

Глядите, даже в этих словах, казалось бы, осуждавших князя-московита, которые я привожу из книги Н.М. Карамзина, сей «писатель истории» с этаким жестоким ехидством осуждает Хана за мздоимство, позабыв заклеймить князя интригана и склочника.

И пока в землях Суздальской и Новгородской рекой лилась кровь людей, пока в бескомпромиссной сечи сходились рати, князь Юрий все годы сидел в Орде, охотился и пировал возле Хана, лизоблюдствовал, унижался, да все нашептывал. И нашептал!

«Между тем Георгий (Юрий. — В.Б.) жил в Орде, три года кланялся, дарил и приобрел наконец столь великую милость, что юный Узбек, дав ему старейшинство между Князьями…, женил его на своей любимой сестре Кончаке».[151]

Здесь необходимо напомнить читателю, что именно Хан Узбек принудительно ввел мусульманскую веру в Улусах Золотой Орды. Поэтому, как ни пытались нас убедить «сказатели истории» о принятии Кончакой при венчании православной веры, это всего лишь миф и пожелание. Скорее князь-московит, дабы окончательно склонить Хана на свою сторону, принял мусульманскую веру.

Нам не стоит думать, что князь Юрий Даниилович совершил что-то противоестественное. Суздальская земля в начале XIV века имела одного Царя (Хана) совместно со всеми Улусами Золотой Орды. То было единое государство, в нем был единый Повелитель от Бога данный, и воспевали Хана Узбека, как в мусульманских, так и в Православных храмах. Поэтому Хан Узбек не притеснял Православную церковь в Суздальской земле: «ибо сии люди молитвою своею блюдут нас и наше воинство укрепляют. Да будут они подсудны единому Митрополиту, согласно с древним законом их и грамотами прежних Царей Ордынских».[152]

А нас пытались сотни лет убеждать, что Московия развивалась самостоятельно, вне власти и вне единого государства Золотой Орды!..

Однако даже такое внезапное возвеличивание Юрия не ублажило князя-московита. Теперь ему понадобилась голова собственного дяди, князя Михаила Тверского.

Получив татаро-монгольское войско, возглавляемое темником Кавгадыем, Юрий Московский двинулся на Тверь.

Пошел процесс «собирания земли русской» Московией. Запылала в огне земля тверская, полилась, как всегда, невинная, человеческая кровь.

«Михаил (Тверской. — В.Б.) отправил к нему (Юрию московскому. — В.Б.) Послов. «Будь Великим Князем, если так угодно царю (Хану Узбеку. — В.Б.), — сказали они…, - только оставь Михаила спокойно княжить в его наследии…». Ответом Князя Московского было опустошение Тверских сел и городов до самых берегов Волги».[153]

В изложенных выше писаниях Н.М. Карамзина очень сильно просматривается величайшая уверенность князя-московита в ордынском всесилии и в собственном преимуществе. Думаю, что за этим, как всегда, скрывалась та запрятанная истина, о которой «великоросс-сказатель» пытался умолчать.

По всей вероятности Московский князь Юрий не так легко, всего лишь по прихоти Хана Узбека, заполучил в жены женщину из рода Чингисидов. Браки такого уровня всегда были обоснованы. Здесь прихоть главенствующую роль сыграть не могла. Да и принятие Юрием Московским исламских обычаев и канонов служило всего лишь предпосылкой к браку, не иначе. В самом факте женитьбы Юрия на сестре Хана — Кончаке, существовала более тонкая подоплека. Ведь брак для всех, знающих обычаи и правила тех времен, выглядит очень унизительным для Чингисидов — выдать сестру за собственного раба. Московиту, прислуживая Хану три года к ряду, пришлось очень много попотеть. Через подкупленных приближенных к Хану лиц, пришлось напомнить Узбеку о первородстве в земле Моксель потомства Александрова, так называемого Невского. Пришлось через придворную знать напомнить Хану, что сие первородство даровано Ханом Сартаком, с величайшего дозволения Великого Батыя, чьим родственником являлся и сам Хан Узбек. Я надеюсь, что Хану Узбеку также поведали о его далеком, идущем с андовой клятвы Сартака и Александра, родстве с Юрием Московским. Только в случае полного доказательства сравнительного «величия рода князя Юрия», монгольская правящая знать позволила ему взять в жены сестру Хана Узбека. Именно в том оказалось преимущество внука Александра Невского перед собственным дядей. А дары возить да задабривать Хана, умели все князья Суздальской земли.

Мы оставили Юрия Московского, когда он вместе с ордынским темником Кавгадыем жгли Тверские селения, приближаясь к Твери. Князь Михаил Ярославич двинул свои войска навстречу пришельцам.

«Михаил (Тверской. — В.Б.)… отражал неприятелей и наконец обратил их в бегство. Сия победа спасла множество несчастных…жителей Тверской области, взятых в неволю Татарами… Михаилу представили жену Георгиеву (Юрия. — В.Б.), брата его Бориса Данииловича и Воеводу Узбекова, Кавгадыя, вместе с другими пленниками. Великий Князь (Михаил. — В.Б.) запретил воинам убивать Татар и, ласково угостив Кавгадыя в Твери, с богатыми дарами отпустил его к Хану… и предложил Георгию (Юрию. — В.Б.) ехать с ним в Орду. «Хан рассудит нас, — говорил Михаил, — и воля его будет мне законом. Возвращаю свободу супруге твоей, брату и всем Новогородским аманатам (заложникам. — В.Б.)»… К несчастию, жена Георгиева (Юрия. — В.Б.) скоропостижно умерла в Твери, и враги Михаиловы распустили слух, что она была отравлена ядом».[154]





Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2016-12-18; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 264 | Нарушение авторских прав


Поиск на сайте:

Лучшие изречения:

Бутерброд по-студенчески - кусок черного хлеба, а на него кусок белого. © Неизвестно
==> читать все изречения...

751 - | 828 -


© 2015-2024 lektsii.org - Контакты - Последнее добавление

Ген: 0.012 с.