Найл Хоран.
Иногда я удивляюсь, как мое детство подготовило меня к такому безумию, как One Direction. С одной стороны, мы не были готовы к тому, что группа вырастит до таких масштабов. Но я вижу, как некоторые вещи из моего детства помогают мне. Для начала, я был очень самостоятельным с раннего детства. Мои родители развелись, когда мне было пять, так что я знаю, как некоторым детям приходится трудно, если их родители не вместе. Если рассматривать ситуацию с такой точки зрения, то меня она расстраивала, но в то же время я чувствовал, что я брал лучшее из обоих миров, живя на два дома. Мне не на что жаловаться. У меня было детство, которое хотел бы иметь каждый живущий рядом со мной. Я пошел в хорошую начальную и среднюю школы, веселился с друзьями. Это было грандиозно, и я был очень счастливым ребенком. Да, я пробыл в школе совсем немного, но это было мое лучшее время.
Моя мама жила в деревне, а так как мои друзья были в городе, мне пришлось вернуться туда и жить с отцом. Мой папа работал по ночам, и поэтому многое мне приходилось делать самому. Мой отец заботился обо мне, это очевидно, но мне доставляло удовольствие стирать самому и готовиться к школе. Люди говорили мне: «Ты взрослый для своих лет». Такое чувство самостоятельности оказалось действительно полезным позже, когда возникли One Direction, и мне подростком пришлось жить в этом безумном мире вдали от дома.
С очень раннего детства мой папа всегда брал меня на футбольные матчи в Англии. Я думаю, мне было всего четыре года, когда я пошел на свою первую игру. Так что я привык к путешествиям, и это пригодилось в моей работе! Рано по утрам в субботу он будил меня: «Просыпайся, Найл. Мы должны быть на корабле, который отправляется из Дублина в пять утра». Приходилось быстро вскакивать с кровати, добираться на пароме до Холихеда, затем прыгать на поезд в Лландидно через Кру и садиться на поезд из Кру в Дерби. Мне нравились эти путешествия и просмотр футбола с отцом. Оглядываясь назад, я думаю, что все путешествия в детстве помогли мне справиться с огромным количеством перелетов и поездок, с которыми мы сталкиваемся в группе.
Самый очевидный аспект моего детства, который повлиял на мою роль в группе – это моя пожизненная любовь к музыке. Как ни странно, в нашей семье нет музыкальной истории - мои родители не имеют музыкальной карьеры и даже не поют, но они действительно большие поклонники музыки. Я хорошо помню два ключевых концерта, которые очень повлияли на меня - оба были группы The Eagles. Я видел их два раза, когда мне не было еще и десяти. Это было довольно значимое событие для меня, и я сказал: «Пап, это была просто лучшая ночь. Я хочу уметь петь так же!» Первый концерт, на который я пошел, был McFly, а второй - The Eagles. Две совершенно разные крайности.
Я был поражен, мне просто захотелось выйти на сцену. Был ли это хор или местные спектакли, как «Оливер!», шоу талантов или уличные выступления - все, что связано с этим родом деятельности - я просто хотел стоять там и выступать, хоть тогда и нервничал. Было у меня время, когда я хотел стать звукорежиссером. Я посещал много концертов, потому что мой отец большой любитель музыки. Я всегда восхищался, как звук мог сливаться, хотя я понятия не имел, как на самом деле это делается. Я видел музыку как способ расширить свои горизонты, возможность путешествовать и увидеть мир. Так что я предполагаю, что вы можете взглянуть на мое детство и сказать: повлияло ли оно на мое решение хотеть быть участником группы в дальнейшем, помогло ли мне присоединиться к One Direction.
Мое детство было сокращено участием в «Икс-Факторе», потому что после того, как прославились One Direction, я даже не успел сдать экзамены. Я как-то сказал на первом прослушивании: «Я собрал всё, вся моя жизнь в этой сумке». Это была абсолютная правда. В то время, заталкивая вещи в свой маленький чемодан, я не осознавал, что уезжаю из дома довольно надолго. После того как One Direction объединились, мне пришлось курсировать между Ирландией и Англией для продолжения шоу. После «Дома судей» и живых выступлений, я поехал домой повторно собирать чемодан… Я собрал все свои вещи, повесил на плечо гитару и уехал.
Я думаю, в течение года я был дома в общей сложности всего 26 дней – и то с перерывами! Хотя, давайте проясним. Я не жалуюсь. У меня действительно не получалось тосковать - я не знаю как это. Я иногда сильно скучал по своей семье и друзьям, но к счастью у меня двоюродный брат в Лондоне, и вокруг меня всегда люди, особенно парни из группы, живущие рядом. Так что у меня всегда была возможность с кем-нибудь посмеяться, а если мне было плохо, я мог довольно быстро кого-нибудь найти, чтобы поговорить. Иногда я раздражаю людей своей болтовней. Лучший способ развеять любую тоску, просто знать, что ты в One Direction. Я без ума от этой группы.
Переезд в большой город не был таким шоком для меня. Моя мама, очевидно, переживала и спрашивала, хорошо ли мне будет там, и я думал: «Да, там будет грандиозно. Я не могу дождаться!» Хотя я уезжал из города, в котором все знают друг друга, здороваясь за руки, начинать в Лондоне с нуля не было для меня проблемой. Я бывал там несколько раз, смотрел футбол с отцом, я был готов к трудностям. Я был слишком взволнован. А как иначе?
Поселился я в Лондоне легко, но та минута, когда я переехал, была похожа на «Свет, камера, мотор!» каждую субботу на крупнейшем шоу в стране! Привыкание к этому заняло некоторое время! Ничто не может подготовить вас к «Икс-Фактору». Ты прямо там, камера направлена прямо в лицо, почти 24/7. УДАР! Вы просыпаетесь рано, ложитесь поздно, есть только студия, репетиции, интервью, мечетесь в течение всей недели для выступления в субботу… БУМ! К воскресенью вы просто «выжаты», а потом все начинается сначала. Какой кайф, однако!
Я очень хорошо помню первый день после завершения «Икс-Фактора». Вместе с Мэттом Кардлом и Ребеккой Фергюссон мы оставались последними – в этом безумном, грязном, огромном доме, с десятью спальнями. Ни у кого из парней не были собраны вещи, хотя мы должны были покинуть дом к 11 утра. Раздался стук в дверь. Это был наш новый тур-менеджер Пол, большой ирландский парень, который заходит в комнату и говорит: «Ребята, я Пол! У вас есть полчаса, чтобы собраться».
Мы пошли в отель «K West» в районе Шепердс Буш, это было где-то примерно в обед. Мы были взволнованы и задавались вопросами: «Что случится дальше? Куда мы пойдем сегодня? Что мы будем делать?» Что мы можем на это ответить? У нас даже нет контракта, хотя нам сделали одно любопытное предложение.
Потом выяснилось, что у Зейна умер дедушка. Говоря о контрасте. Это было шоком для Зейна. Мы сели все в машину и поехали в Брэдфорд на похороны дедушки. Зейн оставался сильным. Поддерживал семью, но все же он вернулся в группу. Я не знаю, как он сделал это. Мы вернулись в Лондон и через несколько дней отправились в офис «Sony». Мы вошли в зал заседаний и нас попросили спеть. Я просто сидел там, думая о том, как это классно!
Это было действительно заметно, как мы все так быстро поладили. Мы веселились, между ребятами в группе не было никакого напряжения. Мы проводили каждый день вместе и никогда не ссорились. Конечно, было несколько стычек - но это не было настолько значительным. Наш первый PA-тур проходил в небольших клубах, это было началом чего-то большего, мы ездили по разным странам в небольшом туристическом автобусе, выступая в разных клубах, барах и прочее. Реакция была каждый раз разной, однажды мы выступали в странном клубе в Лидсе, и вдруг в нас стали бросать разные вещи и, в конце концов, освистали.
К счастью, это был единичный случай. Первые шесть месяцев для One Direction были сумасшедшими. Как только мы добирались до телестудий и радиостанций, люди говорили: «Там у ворот стоят, возможно, несколько сотен девушек». Таким образом, мы всегда выходили с ними поболтать и старались уделить как можно больше времени им. За довольно короткий промежуток времени их число все росло, и люди уже говорили: «Там несколько тысяч…»
Когда мы были на «Икс-Факторе», мы думали, что это была тяжелая работа - и это так и было, по правде говоря. Но как только мы выбыли из шоу и стали работать самостоятельно, все закрутилось с безумной скоростью, просто сумасшедшей. Все отслеживали, где мы и куда направляемся, и хотели частичку каждого из нас. Я не отрицаю, что часть меня думала: «Хорошо, у тебя есть шесть месяцев, чтобы сделать все, что только можно. Потому что после этого все может закончиться». Я думал, что, скорей всего, так оно и будет, и это означало, что я не должен расслабляться и принимать эту возможность как должное. Очевидно, что нам удалось продержаться немного дольше, чем шесть месяцев, и мы достигли кое-какого успеха, но тогда мы еще не знали, какой концерт может стать последним. Мы были уверены, что нам нечего терять, потому что никто не знал, чего ожидать от нас. На том этапе мы просто говорили: «Давайте повеселимся и сделаем все настолько хорошо, насколько сможем!» Оглядываясь в прошлое, это были прекрасные дни, полные веселья!
Я был в ещё большем восторге, когда мы летали в Лос-Анджелес и в Швецию для записи дебютного альбома. Это было удивительно. До этого я был в Нью-Йорке и Бостоне, а Зейн вообще только один раз летал на самолете, в «Дом судей», и мы говорили ему что-то вроде: «Самолет собирается сделать мертвую петлю и все эти сумасшедшие трюки, Зейн!» Ему было так страшно, но это было весело! Когда мы прилетели в аэропорт Лос-Анджелеса, мы подверглись в шок, увидев несколько поклонников, но мы не предали этому должного значения. «Нет, этого не может быть...» Мы были в восторге, наслаждались погодой, время от времени выходя из студий, это было наименее напряженное время. В Лос-Анджелесе никто не начинает работать до 4 вечера, поэтому мы проводили несколько часов сидя у бассейна. Было здорово.
Я был так неопытен во всем этом студийном деле. Мы бывали в студии, когда записывали песню на случай победы на «Икс-Факторе», но это было не так уж продолжительно. А теперь мы здесь, в Лос-Анджелесе, и записываем наш собственный альбом, и это было буквально: «Так, ребята, знаете для чего эти наушники?» Микшерный пульт студии казался мне столом с непонятными кнопками. Мы также восхищались продюсерами, казалось, что они знают так много и записали столько хитов. Мы не знали продюсеров, было немного странно, и когда мы пели перед ними, то чувствовали себя снова, как на прослушивании «Икс-Фактора». Мне было не по себе, и я сказал ребятам: «Надеюсь, они подумают, что я хорошо делаю свою работу. Потому что они записывали очень многих!» Я бы не сказал, что тогда я был лучшим певцом в мире. Оглядываясь назад, это было довольно просто. Нам говорили: «Сначала ты вступаешь и поешь эту строчку, потом здесь заканчиваешь, и чуть дальше ты будешь петь эту строчку…»
По правде говоря, мы не имели ни малейшего понятия, что мы делали, и поэтому я рад, что тогда нас направляли и помогали нам, потому что иначе у нас бы не было «What Makes You Beautiful» и прекрасного альбома, который мы записали. Нас окружали хорошие люди, те, кто уже работал в этой индустрии в течение многих лет и знали точно, что они делают. Мы были еще детьми, и к тому же мы были очень заняты продвижением группы, интервью на радио и концертами, так что у нас не было времени, чтобы писать песни, даже если бы у нас была такая возможность. Этот первый альбом был решающе важным, и было слишком рискованно, если бы вдруг мы провалились с написанием песен. Все ждали, что же мы будем делать по окончании шоу, какую музыку мы будем выпускать, какое у нее будет звучание.
Наши горизонты вскоре тоже начали расширяться, нам были зарезервированы зарубежные студии для наших первых звукозаписей. Одной из первых была запись в Швеции, и это было действительно круто. В первый день, когда мы пошли на обед, на обратном пути у входа в студию стояли две девушки. И мы просто прошли мимо них, потому что и подумать не могли, что они пришли, чтобы увидеть нас. Они крикнули нам: «Вы не против дать автографы и сделать пару фотографий, пожалуйста?» И мы, конечно же, согласились: «Без проблем!», но в то же время спросили: «Откуда вы, ребята?». Они рассказали, что проехали очень долгий путь на поезде почти через всю Швецию, чтобы сюда попасть. Мы были просто ошеломлены. Так мы узнали, что у нас есть фанаты где-то, помимо Великобритании.
В первый день, когда мы записывались в Швеции, было буквально только две фанатки снаружи, но с каждым днем становилось все больше и больше девочек, которые ждали, чтобы встретиться с нами, и к концу недели дорогу в студию перекрыли из-за сотни фанатов, которые там стояли. Это был хаос.
Полный беспредел и сумасшедший интерес к группе стали распространяться по всей Европе. Звукозаписывающая компания организовывала специальные дни для фанатов, чтобы они могли прийти, получить браслеты, мы пели для них несколько песен и раздавали автографы. Это было немыслимо. Мы никогда не видели ничего подобного в нашей жизни.
Как вы знаете, наш первый сингл после «Икс-Фактора» не выходил до сентября. Девять месяцев мы работали до изнеможения, все время в дороге, из отеля в отель, выступления в туре с «Икс-Фактором», записи в студии, интервью на радио, видеосъемки и фотосессии. Мы издали книгу, провели автограф-сессии и дали интервью почти каждому подростковому журналу в мире. Когда стало ясно, что наша популярность в Европе растет, и что наши фанаты просто удивительны, нам нужно было заняться раскруткой и в Европе. О группе узнавали все больше и больше с каждым днем. Вспоминая все это, тяжело подумать, что все происходило на самом деле. Все было как в тумане.
Я знаю, наш дебютный сингл был выпущен давно, но я помню, какое мы тогда произвели впечатление. Было ощущение, что это действительно хорошая и качественная поп-песня, которая дала нам отличный старт. Очевидно, заняв первые строчки в чартах, это послужило сумасшедшим началом нашей карьеры, но, если честно, мы работали так тяжело, что почти и не отпраздновали это. Мы принялись снова за работу. Без остановок. Я был рад каждому дню, прекрасное было время. Тогда в сентябре мне исполнилось 18 лет, и в то время мы выступали перед очень плохой аудиторией, работниками супермаркета, которым было абсолютно безразлично. Вот так я пересек этот рубеж!
После выхода дебютного сингла популярность нашей группы просто взлетела до небес. И то, как мы определяли сумасшествие до этого, было не сравнить с тем, как теперь оно перешло на совсем другой уровень. У нас никогда не было времени сидеть и протирать штаны.
Я пытался проанализировать, почему One Direction стали настолько безумно популярными. Мне нравится думать, что если бы это все было только из-за музыки (и больше не по каким другим причинам), мы бы до сих пор оставались популярной группой с отличной поддержкой фанатов, потому что, на мой взгляд, мы написали пару отличных песен. Но я реалист и знаю, что дело не только в музыке – есть еще маркетинг, продвижение в социальных сетях, расписание звукозаписей – столько вещей, о которых вы не можете подозревать, пока не станете участником группы.
Без сомнения, наши фанаты сыграли огромную роль в нашем успехе на начальном этапе. В частности, ключевым моментом стало наше продвижение в социальных сетях. Фанаты восприняли это так хорошо, что они просто создали колоссально быстрое распространение информации о One Direction, это было словно пожар, который охватывает весь мир. Я думаю, что они знали тогда и по сегодняшний день знают, что наши собственные аккаунты являются подлинными. Они знают, что то, что мы говорим – это наши собственные мысли, наши собственные слова. Менеджеры не пишут мне: «Сегодня, Найл, тебе нужно написать об этом в Твиттере...» Я делаю все по своему желанию. Думаю, это с первого дня создало реально близкую связь с фанатами, которую они ценят и которая им нравится, и поскольку они также могут принимать в этом участие, получился такой невероятный эффект. Я думаю, что трудно определить точные причины взлета популярности группы в первые месяцы, но какими бы он не были, с One Direction происходило что-то неимоверное. Словно ты находился в середине мыльного пузыря, который ветер поднимает вверх.
На мой взгляд, наш первый альбом «Up All Night» - это хорошая поп-запись. Ладно, я сейчас, конечно, не так часто слушаю песни из этого альбома, но думаю, большинство артистов сказали бы то же самое про их первые работы, если бы они были до конца честны. Как я уже говорил, мы не были слишком вовлечены в написание песен, но мы все равно чувствовали связь с ними, и было круто их исполнять. Когда альбом занял второе место в британских чартах и первое место в 17 странах, я просто не мог поверить в происходящее. Я знал, что мы прилагали все усилия, и знал, какой шум был поднят вокруг группы, что это стало инфекцией, знал, как сильно старались наши фанаты, помогая нам, но это стало еще большим шоком для меня. Я подумал: «Наверное, это будет продолжаться дольше, чем шесть месяцев».
Я думаю, что все наши ранние выступления, а затем и тур в поддержку первого альбома, действительно сплотили One Direction вместе как пятеро друзей в этой сумасшедшей гонке по всему миру. Вот когда химия действительно началась. Неделя, проведенная в бунгало отца Гарри, очень помогла нам тогда, но первый концертный тур действительно скрепил отношения между всей командой. У нас один и тот же водитель автобуса на протяжении всех этих лет, Дон с ливерпульским акцентом, который также сопровождал нас в первом туре. Кстати, наша команда остается почти в прежнем составе с самого начала этого сумасшедшего путешествия.
Наш первый собственный концерт был в «Watford Coliseum», скромном здании городского совета, размером с маленькую спальню. Реакция толпы была просто потрясающей, все веселились. Я помню это шоу очень отчетливо, как и то, что сказал ребятам во время концерта: «Это место невероятное! Фанаты просто сходят с ума!» Мы ездили, давая концерты, спали в одном гастрольном автобусе и проводили вместе каждый день недели. Мы были подростками, и я говорил: «Парни, это лучшее время нашей жизни!» Разве это могло быть не так?
One Direction, казалось, добились успеха так быстро. Мы были в шоке, когда узнали, что стали популярны после выступлений в ночных клубах Великобритании, а потом были еще больше удивлены, узнав, что у нас есть фанаты в Европе. Затем последовало самое странное из всего этого – мы поехали в Штаты. Нам, пятерым обычным парням, которые любят повеселиться, было интересно к чему это приведет, но все просто вышло из-под контроля.
Если честно, мы не строили больших ожиданий, когда летели с первым промо-туром в США. Да, мы понимали, что стать популярными в Америке многого стоит, и мы просто не рассчитывали на успех. Почему? Вы слышите о многих группах, работающих изо всех сил, но, которые, в конечном счете, терпят неудачу. Мы смотрели на это так: «Давайте просто попробуем, повеселимся, будем самими собой, сделаем промо настолько хорошо, насколько сможем и посмотрим, что получится…» Тогда у нас был только один охранник Пол, которому приходилось ходить с нами повсюду. Мы начали работать, не ожидая ничего, только нас пятеро и Пол в маленьком фургоне, куда бы мы ни поехали.
Тяжело в точности описать момент во время первого промо-тура в США, когда я понял, что происходит что-то невероятное. Тур с Big Time Rush был сумасшедшим, мы не могли понять, как эти все американские фанаты поют одновременно вместе с нами каждое слово в каждой песне. После шоу мы обычно садились на задние сидения автобуса и были просто ошеломлены, а затем кто-то из ребят обязательно сказал бы: «Что, черт возьми, здесь происходит?» А я продолжал думать про себя: «Я мог бы сейчас вернуться в школу, однако, вот он я, разъезжаю в туре по Штатам».
Также удивительным было то, что «What Makes You Beautiful» попала в «Топ-30» в Штатах. Слышать, что наш альбом был распродан за неделю из-за невероятного интереса к нам, было довольно круто. Но когда тысячи фанатов на улице пришли поддержать нас перед «The Today Show», то это был уже совсем другой уровень. Эта программа была широко известна, но если честно, мы знали о ней совсем немного, ведь мы не американцы. Позже мы выяснили, что некоторые фанаты провели всю морозную ночь в очереди на улицах Нью-Йорка. Как вообще можно отблагодарить людей за это?
Видеть столько народа на улицах Нью-Йорка было просто невероятным опытом, это трудно описать. Одним из моих самых ранних детских воспоминаний была поездка к моей тете на праздники, так что Нью-Йорк занимал особое место в моей жизни. Затем мы узнали об огромном количестве людей, присутствующих на «The Today Show» – 10,000 фанатов, которые преодолели столько всего, чтобы прийти и увидеть, и которым мы были рады. После этого группа не испытывала трудности с получением признания в Штатах. Остаток года был невероятным: тур, еще больше эфиров на телевидении и радио, промо, и везде, где бы мы ни появлялись, фанаты были просто сходили с ума.
Это довольно странно, но, честно говоря, больше всего я переживаю перед выступлениями на телевизионных шоу. На самом деле, я до такой степени напряжен, что иногда думаю, что меня вот-вот стошнит. Я не вру, мне действительно становится плохо. Даже сейчас, после всего опыта, приобретенного на телевидении, это просто убивает меня. Мы начали свой путь на телевизионном шоу, поэтому, думаю, я должен чувствовать себя здесь как дома, но каждый раз, когда мы снимаем, меня просто трясет от нервов. На телевидении я просто столбенею, начиная с момента, когда я готовлюсь в гримерке, и до выхода на съемочную площадку. Я не знаю, почему так происходит, но, по правде, иногда все становится еще хуже. Думаю, я сначала вхожу в нервное состояние, а затем и вовсе превращаюсь в один большой комок нервов. Потом, когда наступает следующее шоу, в тот же час меня настигает плохое предчувствие и все начинается сначала, только еще хуже. Может, это из-за чего-то личного? Я не люблю петь перед небольшим количеством людей. Если вы попросите меня спеть на вечеринке перед друзьями, то ничего не выйдет, но будь я на сцене перед 50 000 людьми, я буду петь от всей души, расслаблено, как вам нравится. Я понимаю, что это действительно не имеет смысла, но я просто говорю, как есть.
Даже в 2013, когда мы были приглашены выступать на церемонии «American Music Awards», я был в таком же состоянии, хотя знал, что мы будем исполнять песню, из-за которой я обычно не нервничаю. Честно говоря, все это из-за статуса артистов, которые были на шоу. Перед тем, как мы вышли на сцену, Джастин Тимберлейк поднялся получить награду, и я помню, как посмотрел на него и сказал ребятам: «Все люди, присутствующие здесь, такого же уровня?» Я просмотрел толпу с края сцены и увидел Леди Гагу, сидящую в первом ряду, Джастин был там же, и Кэти Перри находилась в нескольких рядах от него. Было так нелепо! Это было просто в театре, не говоря уже о том, что десятки миллионов людей смотрят это дома! Я подумал: «Вот дерьмо!»
Что еще хуже, после того, как Джастин Тимберлейк получил награду, он подошел поздороваться, а я просто стоял, как вкопанный, думая, что меня вот-вот стошнит. Я просто сказал: «Парни, думаю, меня сейчас стошнит». Позже я пришел в норму, я хорошо спел песню, но я был истощен из-за переживания.
Я никогда не забуду момент, когда узнал, что «Up All Night» занял первую строчку в США. Мы были в Нью-Йорке, делали кое-какие промо и появлялись на всех радиостанциях, ТВ-шоу, встречах, везде, где только было возможно. Я был на заднем сиденье такси с моим другом, мы ехали в офис «Sony», чтобы забрать билеты на баскетбол на игру Knicks, когда мне позвонил наш менеджер Уилл. Он сказал очень смешным тоном: «У меня есть для тебя новости, Найл». И добавил: «Могло бы быть, конечно, и лучше...», и я подумал: «Вот отстой!», но потом он сказал: «Вы заняли первую позицию!» От радости мы с другом начали колотить друг друга так, что водитель выгнал нас из такси, потому что он не понял, что происходит.
После того, как мы заняли первую строчку в США, мы думали, что это было безумием, но вскоре поняли, что это всего лишь маленькая частичка того, что произойдет в будущем с One Direction. И чем больше мы становились занятыми, тем больше меня это устраивало, ей-богу. Честно говоря, мне очень тяжело сконцентрироваться. Я самый неугомонный человек в мире. Я, наверное, раз десять отвлекался, играя в моем телефоне за последние десять секунд пока писал это, при этом - даже не осознавая этого. Мне очень нравится, что моя жизнь такая безумная, и мы носимся повсюду.
Большой тур в поддержку первого альбома совершенно отличался. Некоторые места в Штатах, где мы выступали, были скромными театрами, а однажды это была площадка с навесом на 8 000 посадочных мест с огромным газоном позади. Мы спросили: «Для чего это лужайка?», а они ответили: «Мы всегда продаем билеты на места в этой зоне... так что вы можете ожидать еще 25 000 человек, которые придут на шоу».
Примерно в это же время мы также встретились с Мишель Обамой, и я должен сказать, что она была невероятна. Ее дочери тоже очень милые, общительные и порой говорили: «Мой папа сказал это...» или «Мой папа сделал то...», впрочем, как и любые дети, но поскольку они вели себя как совершенно обычные дети, приходилось напоминать себе, что они говорят о президенте. Они такие скромные, им просто суждено быть дочерями президента. Они могут общаться с кем-либо, и очевидно, что они очень хорошо воспитаны. Вам будет достаточно увидеть их маму, чтобы убедиться в этом - Мишель удивительная и очаровательная женщина. Мы никогда не встречались с президентом лично, но он связался с нами, чтобы поблагодарить за билеты для его дочек и все в этом роде. Я большой поклонник Обамы – у меня даже есть его фигурка на заднем дворе!
Тур в поддержку дебютного альбома длился вечность, потому что мы все время продолжали добавлять новые даты выступлений. Да, это было утомительно, и в какой-то момент каждый из нас уставал. В итоге мы дали больше 60 концертов, и это было неизбежно. Просто сумасшествие! Но в туре ты просто должен напоминать себе, что вы все находитесь в одной упряжке. Мы говорили себе: «Не только мы не можем поехать домой, но также не может и звукорежиссер, и наш тур-менеджер, и вся охрана, менеджмент, команда...» Мы просто таким образом смотрели на это все - мы одна команда. Нам так повезло получить такой шанс, чтобы выйти и показать, что наши рекордные продажи были не просто нашумевшей рекламой, а что на наших концертах в поддержку альбома мы выступаем живьем. Мы всегда хотели работать настолько усердно, как только сможем, чтобы оправдать возрастающий интерес прессы и публики к One Direction.
Одновременно с происходящими событиями мы начали писать наш второй альбом. Лично я чувствовал огромное давление во время его написания. Перед тем, как мы выпустили первый альбом, по сути, не было никакого давления... ну, его было не так много, потому что люди тогда еще не знали нас. Я, если быть честным, чувствовал, что нам нечего было терять. Но после того как дебютный альбом занял первую позицию по всему миру, нам надо было превзойти самих себя. С наступившими переменами пришли и серьезные ожидания. И так как мы были очень заняты, мы должны были найти время, чтобы где-нибудь записывать и сочинять, но мы были все время в пути, и, работая так много, означало, что сделать это будет непросто. Мы привыкли обсуждать это вместе, пытаясь придумать, как записать альбом: «Где мы найдем место, чтобы записать эту новую песню? Может быть, начнем завтра в этом отеле? Если нет, то мы не освободимся в течение нескольких дней...» И так это все происходило.
Столько много невероятных событий случилось в 2012 году, я даже не знаю, какие и выбрать. Очевидно, что церемония закрытия Олимпийских игр стала важным моментом в жизни каждого из нас. Все было немного сумасшедшим, когда думаешь (или пытаешься не думать) о миллиардах людей, которые смотрят на это событие по всему миру.
Я помню, как за кулисами сказал остальной части группы: «Парни! Madness в раздевалке рядом с нами!» Они были удивительными. Они обычные ребята из Северного Лондона, которые умеют хорошо посмеяться. Также там были Эд Ширан и Лиам Галлахер. Я помню, как мы шутили с ними.
«What Makes You Beautiful» была отредактирована покороче, чтобы ее длительности хватало на один круг, и это было супербыстро. Все что я мог видеть, когда мы пели, это тысячи вспышек от камер, и прежде чем мы поняли это, мы закончили все и снова оказались за сценой. Мы просто смотрели друг на друга. Я сказал: «Парни, неужели это произошло?» Оглядываясь назад, ты понимаешь масштаб того, что сейчас вы сделали.
Когда альбом, который вы сделали, становится номером 1 в 31 стране, по правде говоря, это просто полностью сбивает тебя с толку. Это было достаточно сумасшедшим, когда «Up All Night» имел международную славу, но когда второй альбом «Take Me Home» просто взорвал весь мир - это было немного тяжело принять. Как можно не сходить с ума от этого? Вам никогда не понять этого чувства. Я был абсолютно счастлив и доволен, потому что мы усердно работали, и казалось, что наши труды окупились.
Я уже говорил о нашем выступлении на Мэдисон Сквер Гарден ранее, но это действительно важная часть в истории One Direction. У нас была новая сцена, сделанная для шоу, мы усердно репетировали в Англии до отправления в Штаты, и мы выступали на некоторых маленьких аренах, прежде чем покорить МСГ. Мы все еще были юны и наивны, и еще одной причиной было то, что мы не Американцы – поэтому это было невозможным для нас в полной мере понять значение этого культового американского шоу. Я свободно признаю, что не воспринимал всего этого заранее, но я скажу вам, что в тот момент, когда я вошел в помещение, где мы будем выступать, меня словно грузовик переехал. Ты просто осознаешь это. Ты заряжаешься энергией, когда ходишь вокруг этого места и можешь почувствовать историю. Нервы начали зашкаливать тогда, и я не против признать, что мы были жутко напуганы (прим. Ред. были готовы наделать в штаны lol). Вы видите все эти фотографии с боя Али Мухаммеда, концерта Синатры и Элвиса, и, если вы посмотрите наш фильм, вы увидите нас грызущими ногти – это выворачивающее желудок чувство. Мы должны были сделать это выступление настолько хорошим, насколько это было возможно. Мы сделали это для себя, для наших фанатов и также из-за уважения к этому месту и этой потрясающей истории. Что за ночь!
