Администрирование арбитража - 2; см. также Арбитражное учреждение 5 страница

В соответствии с ч. 7 ст. 2 Закона об арбитраже компетентный суд - это суд Российской Федерации, определенный в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации. Имеется в виду арбитражный суд субъекта Федерации по спорам, подведомственным арбитражным судам, районный суд по спорам, подведомственным судам общей юрисдикции, в соответствии с установленной подсудностью.

2. Закон об арбитраже ввел правило, что компетентный суд выполняет запрос третейского суда (или стороны) либо отказывает в его выполнении в порядке и по основаниям, которые предусмотрены процессуальным законодательством Российской Федерации.

АПК и ГПК дополнены специальными нормами, вступающими в силу с момента введения в действие Закона об арбитраже. Законом N 409-ФЗ АПК дополнен ст. 74.1, а ГПК - аналогичной по содержанию ст. 63.1. В соответствии с новыми правилами третейский суд с местом арбитража на территории России (за исключением третейского суда в рамках арбитража для разрешения конкретного спора) вправе обратиться в суд субъекта Федерации, на территории которого находятся истребуемые доказательства, с запросом о содействии в получении этих доказательств.

Решен вопрос о том, в какой компетентный суд может обратиться третейский суд - лишь в тот суд, в котором дело было бы рассмотрено при отсутствии арбитражного соглашения (именно такой вариант следует из буквального толкования норм ст. 30 Закона об арбитраже <1>), либо в суд любого субъекта Российской Федерации (это существенно ускорило бы процесс представления доказательств). В нормах процессуальных кодексов четко введено правило - об обращении в суд любого субъекта России.

--------------------------------

<1> Статья 30 Закона об арбитраже устанавливает, что запрос адресовывается компетентному суду, т.е. суду Российской Федерации, определенный в соответствии с процессуальным законодательством, т.е. при соблюдении общих правил подведомственности.

 

Порядок обращения с запросом устанавливается ст. 66 АПК и ст. 57 ГПК. Статья 66 АПК содержит правила о представлении и истребовании доказательств. Так, лицо, не имеющее возможности самостоятельно получить необходимое доказательство от лица, у которого оно находится, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании данного доказательства (п. 4 ст. 66 АПК). В таком ходатайстве должно быть обозначено само необходимое доказательство, указано, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены этим доказательством, указаны причины, препятствующие получению доказательства, и место его нахождения.

В процессуальных законах установлено, что запрос может быть выдан третейским судом стороне третейского разбирательства для непосредственного направления этого запроса в арбитражный суд указанной стороной третейского разбирательства. Подобная норма в определенной мере противоречит положениям ст. 30 Закона об арбитраже, в соответствии с которым с запросом к компетентному суду может обратиться не только третейский суд, но и сторона с согласия третейского суда. Нормы процессуальных законов говорят лишь об обращении третейского суда и о выдаче запроса стороне для непосредственного обращения в компетентный суд. Получается, что в соответствии с АПК и ГПК субъект запроса о содействии в получении доказательств - третейский суд (кроме суда, образованного сторонами для разрешения конкретного спора).

Пункт 4 ст. 74.1 АПК, п. 4 ст. 63.1 ГПК содержат нормы, что запрос подлежит исполнению не позднее чем в 30-дневный срок со дня его получения судом, которому он адресован.

Пунктом 2 ст. 74.1 АПК, п. 2 ст. 63.1 ГПК установлено, что в запросе указываются обстоятельства, подлежащие выяснению, а также доказательства, которые должен получить суд, исполняющий запрос.

Пункт 3 ст. 74.1 АПК, п. 3 ст. 63.1 ГПК вводят правило, что запрос может быть направлен для получения письменных доказательств, вещественных доказательств и иных документов и материалов в соответствии со ст. ст. 75, 76 и 89 АПК, ст. ст. 71, 73 и 77 ГПК.

Статья 75 АПК признает письменными доказательствами содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, договоры, акты, справки, деловую корреспонденцию, иные документы, выполненные в форме цифровой, графической записи или иным способом, позволяющим установить достоверность документа, протоколы судебных заседаний, протоколы совершения отдельных процессуальных действий и приложения к ним. В качестве письменных доказательств, в случаях и по правилам, установленным АПК, допускаются документы, полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи, в том числе с использованием информационно-телекоммуникационной сети Интернет, а также документы, подписанные электронной подписью или иным аналогом собственноручной подписи.

Документы, представляемые в арбитражный суд и подтверждающие совершение юридически значимых действий, должны соответствовать требованиям, установленным для данного вида документов. К письменным доказательствам, исполненным полностью или частично на иностранном языке, должны быть приложены их надлежащим образом заверенные переводы на русский язык. Письменные доказательства представляются в суд в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Если к рассматриваемому делу имеет отношение только часть документа, представляется заверенная выписка из него. Подлинные документы представляются в арбитражный суд в случае, если обстоятельства дела согласно федеральному закону или иному нормативному правовому акту подлежат подтверждению только такими документами, а также по требованию арбитражного суда.

К вещественным доказательствам ст. 76 АПК относит предметы, которые своим внешним видом, свойствами, местом нахождения или иными признаками могут служить средством установления обстоятельств, имеющих значение для дела. К иным документам и материалам, допускаемым в качестве доказательств, могут относиться материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации (ст. 89 АПК).

Пункт 5 ст. 74.1 АПК, п. 5 ст. 63.1 ГПК гласят, что об отказе в исполнении запроса суд выносит не подлежащее обжалованию определение, которое пересылается в третейский суд, направивший запрос.

В соответствии с п. 4 ст. 74.1 АПК, п. 4 ст. 63.1 ГПК запрос об оказании содействия в получении доказательств не подлежит исполнению в следующих случаях:

1) запрос направлен для получения объектов, не относимых к доказательствам в соответствии с нормами процессуального законодательства;

2) исполнение запроса может нарушить права и законные интересы третьих лиц, не участвующих в третейском разбирательстве;

3) запрос направлен в отношении споров, подведомственных судам общей юрисдикции и арбитражным судам, которые не могут быть переданы на рассмотрение третейского суда;

4) запрос позволяет обеспечить доступ к информации, составляющей государственную тайну;

5) запрос позволяет обеспечить доступ к информации, составляющей служебную, коммерческую, банковскую или иную охраняемую законом тайну, в отношении лиц, не участвующих в третейском разбирательстве.

Пункты 6 и 7 ст. 74.1 АПК, п. п. 6 и 7 ст. 63.1 ГПК содержат правила об исполнении запроса в судебном заседании. Стороны третейского разбирательства извещаются о времени и месте судебного заседания. Неявка сторон, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, не является препятствием к проведению заседания, если это не противоречит существу запроса. Об исполнении запроса выносится определение, которое со всеми материалами, собранными при исполнении запроса, в трехдневный срок пересылается в третейский суд, направивший запрос, либо передается стороне третейского разбирательства, представившей запрос третейского суда, если в запросе прямо оговорена возможность получения истребуемых доказательств стороной третейского разбирательства. При невозможности исполнения запроса по независящим от суда общей юрисдикции или арбитражного суда причинам на это указывается в определении.

 

Глава 6. ПРИНЯТИЕ АРБИТРАЖНОГО РЕШЕНИЯ

И ПРЕКРАЩЕНИЕ АРБИТРАЖА

 

Статья 31. Нормы, применимые к существу спора

 

Комментарий к статье 31

 

1. Статья регулирует вопросы применения арбитражем материально-правовых норм. По сравнению с положениями Закона о третейских судах (ст. 6) нормы нового Закона, регулирующие соответствующие вопросы, имеют значительные отличия, при этом обладая сходством с положениями ст. 28 Закона о МКА и ст. 25 Типового закона ЮНСИТРАЛ.

По общему правилу третейский суд, рассматривая споры по Закону об арбитраже, применяет нормы российского материального права.

Вместе с тем не только в соответствии с Законом о МКА, но и согласно Закону об арбитраже возможно разбирательство, при котором стороны могут избрать в качестве применимого к своим отношениям иностранное право.

Речь идет об арбитраже из сделок с иностранным элементом, не связанным с предпринимательскими отношениями. Такой арбитраж по смыслу комментируемого Закона отнесен к "арбитражу внутренних споров", которым в силу п. 4 ст. 2 Закона признается любой арбитраж, кроме международного коммерческого.

Выбор права в отношениях с иностранным элементом регулируется соответствующими коллизионными нормами.

С внесением с 1 ноября 2013 г. изменений в разд. VI ГК РФ международные коммерческие договоры не выделены в качестве специального предмета регулирования, что расширило возможности сторон договора по выбору применимого материального права.

В п. 1 ст. 1186 ГК РФ понятие "иностранный элемент" сформулировано неисчерпывающим образом, т.е. необязательно, чтобы одна из сторон договора имела местонахождение или место жительства за границей России. В доктрине имеются различные подходы к вопросу о необходимости, достаточности и способах выраженности иностранного элемента в правоотношении, чтобы допустить применение к обязательственному статуту иного материального права, нежели национальное. Тем не менее, если следовать классическому пониманию иностранного элемента как сугубо объективной категории, положения п. 1 ст. 1186 ГК РФ выглядят достаточными для того, чтобы зафиксировать возможность коллизионного выбора применимого права только для трансграничных договоров, имеющих объективный иностранный элемент <1>.

--------------------------------

<1> Асосков А.В. Трансграничные и внутренние контракты: пределы автономии воли сторон при выборе применимого права // Вестник гражданского права. 2011. Т. 11. N 4.

 

Понятие договорного отношения, осложненного иностранным элементом, охватывает договоры с различным субъектным составом (как в рамках предпринимательской деятельности, так и вне ее).

Этот подход нашел отражение в том числе в ст. 1210 ГК РФ "Выбор права сторонами договора", в которой закреплен принцип автономии воли сторон договора.

В силу п. 1 ст. 1210 ГК РФ стороны могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору.

При этом следует учитывать п. 5 ст. 1210 ГК РФ, согласно которому если в момент выбора сторонами договора подлежащего применению права все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства связаны только с одной страной, то выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм права той страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства.

Так, особый порядок установлен в ст. 1212 ГК РФ для определения права, применимого к договору с участием потребителя. Предусматриваются определенные изъятия из общих правил, включая перечисление обстоятельств, когда к такому договору применяется право страны места жительства потребителя.

2. При отсутствии какого-либо указания сторон о выборе материального права этот вопрос решается арбитрами на основе коллизионных норм, которые арбитры сочтут применимыми. Эти полномочия арбитров отличаются от полномочий судей государственных судов свободой от использования принципа lex fori, предполагающего применение коллизионных норм страны местонахождения суда.

Предусмотренный в коммент. ст. метод определения третейским судом применимого права на основе выбранных им коллизионных норм в отсутствие соглашения сторон о выборе права связывают с принятием Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г. и поэтому также именуют "формулой Конвенции 1961 г.".

Тем не менее в арбитраже на территории России арбитры, как правило, обращаются к коллизионным нормам, являющимся частью российского гражданского законодательства. При этом принимается во внимание коллизионная норма, действовавшая на момент заключения контракта, из которого возник соответствующий спор.

3. Необходимо принимать во внимание, что российские коллизионные нормы в последние годы подвергались значительным изменениям. Часть третья ГК РФ, в разд. VI которой содержатся действующие коллизионные нормы, вступила в силу 1 марта 2002 г., а обновленная ее редакция - с 1 ноября 2013 г.

Положение об использовании коллизионных норм для определения применимого права при отсутствии какого-либо указания сторон по этому вопросу действует лишь в случаях, когда отношения сторон либо вообще, либо частично не регулируются нормами международных договоров. Это соответствует предписаниям ГК РФ (п. 3 ст. 1186), согласно которым исключается определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегулированным материально-правовыми нормами, содержащимися в международном договоре Российской Федерации.

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 7 ГК РФ составной частью правовой системы Российской Федерации признаются международные договоры Российской Федерации и общепризнанные принципы и нормы международного права, которые имеют приоритет над национальным законодательством.

Необходимо иметь в виду, что Российская Федерация является участницей нескольких международных договоров, предусматривающих иной нормативно установленный подход определения подлежащей использованию коллизионной нормы. Однако следует обращать внимание на сферу действия конкретного международного договора и его применимость к конкретному субъектному составу, принимая во внимание и учитывая ратификацию данного международного договора соответствующими государствами. К примеру, Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22 января 1993 г.) (ст. 41), участниками которой являются государства - члены СНГ, предусматривает, что права и обязанности сторон по сделке определяются по законодательству места ее совершения, если иное не предусмотрено соглашением сторон.

4. Следует учитывать возможность применения в отношениях с иностранным элементом международных договоров РФ, содержащих унифицированное материально-правовое регулирование по определенным вопросам.

5. В силу ч. 2 коммент. ст. третейский суд принимает решение в соответствии с условиями договора и с учетом применимых обычаев. Данное положение исходит из принципа свободы договора, который в российском праве закреплен, в частности, в п. п. 1, 2 ст. 1, ст. 421 ГК РФ.

Арбитраж, рассматривая спор и принимая решение, должен исходить прежде всего из урегулированных условиями договора отношений сторон, применяя в необходимых случаях правила толкования договора (ст. 431 ГК РФ).

При выявлении содержания договора следует учитывать общие пределы усмотрения сторон в установлении условий договора, выявляя случаи, когда соответствующее условие закреплено в императивных нормах законодательства, при этом признавая приоритет условий договора над диспозитивными нормами закона (п. 4 ст. 421, ст. 422 ГК РФ).

При разрешении международных коммерческих споров обычаи нередко применяются арбитражем.

Согласно п. 1 ст. 5 ГК РФ (в ред. от 30 декабря 2012 г.) обычаем признается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности, не предусмотренное законодательством правило поведения, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе.

В ГК РФ и других нормативных правовых актах наряду с термином "обычай" используются и иные, близкие по значению термины ("обыкновения", "обычно предъявляемые требования", "практика, установившаяся во взаимных отношениях сторон" и др. (см., например, ст. ст. 165.1, 309, 309.2, 314 - 316 ГК РФ)). Концептуальное совершенствование ГК РФ в 2012 - 2015 гг. расширило сферу применения обычаев.

Соответствующая терминология используется и в других актах гражданского законодательства, в частности в Кодексе торгового мореплавания РФ, где говорится о морских обычаях, обычаях делового оборота, обычаях данного порта, обычаях торгового мореплавания. Сводами систематизированных обычаев международного торгового оборота признаются Международные правила толкования торговых терминов "ИНКОТЕРМС", Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА. Последние редакции указанных сводов утверждены в 2010 г.

В п. 5 ст. 421 ГК РФ установлено, что если условие договора не определено сторонами или диспозитивной нормой, то соответствующие условия определяются обычаями, применимыми к отношениям сторон. Особое правило установлено относительно порядка определения примерных условий договора. Согласно п. 2 ст. 427 ГК РФ в случаях, когда в договоре не содержится отсылка к примерным условиям, такие примерные условия применяются к отношениям сторон в качестве обычаев (если они отвечают требованиям, установленным ст. 5 и п. 5 ст. 421 ГК РФ). Наряду с этим обычаи должны учитываться и при толковании третейским судом условий конкретного договора (часть вторая ст. 431 ГК РФ).

6. Представляется, что арбитраж при рассмотрении споров обязан следовать толкованию положений Конституции РФ, содержащемуся в актах КС РФ, поскольку в соответствии с ч. 6 ст. 125 Конституции акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу. Постановления иных высших судебных органов хотя и не являются источниками российского гражданского права, однако оказывают существенное влияние на правоприменительную практику, поэтому их использование при применении российского материального права может помочь арбитрам при толковании и применении норм права.

Следует, в частности, отметить, объемные разъяснения норм ГК РФ, содержащиеся в Постановлениях Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств".

 

Статья 32. Принятие решения коллегией арбитров

 

Комментарий к статье 32

 

1. Принятие арбитражного решения является завершающим этапом третейского разбирательства. В Законе не дается понятие арбитражного решения. Но исходя из традиционного понимания оно представляет собой акт, которым дело разрешается по существу. Это следует также из ст. 35 Закона об арбитраже, устанавливающей, что по вопросам, не затрагивающим существа спора, третейский суд выносит постановление. Соответственно решение может приниматься только по существу спора и только после исследования обстоятельств дела.

По своей сути арбитражное решение не отличается от решений государственных судов. Оно точно так же является правоприменительным актом. В ст. 31 Закона об арбитраже указываются нормы, которыми третейский суд должен руководствоваться при рассмотрении дела по существу, а в п. 7 ч. 2 ст. 34 прямо предусмотрено, что в арбитражном решении должны содержаться правовые нормы, которыми руководствовался третейский суд при принятии арбитражного решения.

Однако в отличие от решений государственных судов, являющихся актами органов государственной власти - актами правосудия, решение третейского суда - это правоприменительный акт органа частной юрисдикции, избранного сторонами. Поэтому юридическая сила арбитражного решения распространяется только на стороны арбитражного соглашения.

2. Данная статья претерпела существенные изменения по сравнению с Законом о третейских судах. Из нее были исключены, в частности, положения о том, что решение объявляется в заседании третейского суда, что третейский суд вправе объявить только резолютивную часть решения и что мотивированное решение в этом случае должно быть направлено сторонам не позднее 15 дней со дня объявления резолютивной части. Содержание новой нормы основано на Типовом законе ЮНСИТРАЛ и приведено в соответствие с Законом о МКА (ст. 29).

3. В коммент. ст. определяется общее правило принятия арбитражного решения, которое основано на том, что число арбитров должно быть нечетным и что, если стороны не определят число арбитров, назначаются три арбитра (ст. 10 Закона об арбитраже). В связи с этим в данной статье речь идет именно о коллегиальном вынесении решения. Если стороны не договорились об ином, оно принимается большинством арбитров. Очевидно, что если дело рассматривается единолично арбитром, то и решение принимается им единолично.

Закон не регламентирует ситуацию, когда арбитры не могут прийти к мнению большинства. Безусловно, данная ситуация не должна быть препятствием для принятия окончательного решения. Этот вопрос может быть урегулирован в правилах ПДАУ. Так, Регламент МКАС при ТПП РФ в п. 2 § 38 предусматривает, что если решение не может быть принято большинством голосов, то оно принимается председателем состава арбитража. Кроме того, сами стороны могут договориться о том, что при отсутствии мнения большинства арбитров решение принимается председателем состава арбитров. Подобный выход представляется вполне логичным и соответствующим общепринятому механизму избрания арбитров, когда каждая сторона назначает своего арбитра, а двое избранных назначают третьего арбитра, который наделяется полномочиями председателя состава.

4. Статья 32 также определяет, что вопросы процедуры могут разрешаться арбитром, являющимся председателем третейского суда, если он будет уполномочен на это сторонами или всеми другими арбитрами. Возникает вопрос: что понимается под вопросами процедуры, которые могут решаться единолично председателем состава арбитров? По мнению Т.Е. Абовой, имеются в виду, по всей вероятности, вопросы, связанные именно с принятием решения (порядок обсуждения арбитрами установленных в ходе разбирательства дела обстоятельств, оценки представленных доказательств, очередность высказывания арбитрами своего мнения по поводу удовлетворения или отказа в иске и мотивов такого мнения) <1>. И.П. Грешников полагает, что в данной норме речь идет не только об установлении порядка вынесения решения, но и о процедуре рассмотрения спора в целом <2>.

--------------------------------

<1> См.: Комментарий к Закону Российской Федерации "О международном коммерческом арбитраже": постатейный, научно-практический / Сост. Г.В. Севастьянов; под ред. А.С. Комарова, С.Н. Лебедева, В.А. Мусина. С. 120.

<2> См.: Международный коммерческий арбитраж: Учебник / Под ред. В.А. Мусина, О.Ю. Скворцова. С. 120.

 

С нашей точки зрения, комментируемое положение применимо не только к порядку принятия решений, но и к порядку принятия постановлений третейского суда, которые выносятся по вопросам, не затрагивающим существа спора, т.е. по процедурным вопросам (см. комментарий к ст. 35). Данная норма может использоваться по аналогии, поскольку Закон об арбитраже не предусматривает отдельного порядка принятия постановлений третейского суда по процедурным вопросам.

4. Как уже отмечалось, коммент. ст., в отличие от прежнего Закона, не содержит указания на порядок объявления решения. Во многих правилах внутренних ПДАУ традиционно закрепляется положение о том, что сторонам объявляется только резолютивная часть арбитражного решения. Например, Регламент третейского разбирательства в Третейском суде при НАП в ст. 24.2 предусматривает, что "резолютивная часть решения объявляется сторонам в заседании третейского суда устно. Мотивированное решение должно быть изготовлено и подписано третейскими судьями, входящими в состав третейского суда, в срок, как правило не превышающий пяти дней со дня объявления резолютивной части решения".

В практике международного коммерческого арбитража в последние годы сложился другой порядок. Так, в соответствии с п. 1 § 38 Регламента МКАС при ТПП РФ после того, как состав арбитража сочтет, что все обстоятельства, связанные со спором, достаточно выяснены, он объявляет устное слушание дела законченным и приступает к вынесению решения. При этом отдельного срока для принятия решения не установлено. Оно должно быть вынесено с учетом установленного Регламентом общего срока рассмотрения дела. Таким образом, Регламент МКАС при ТПП не предполагает оглашения резолютивной части решения по окончании разбирательства дела. Данное положение рассматривается специалистами как позитивное явление, отвечающее современным международным стандартам и позволяющее избежать целого ряда проблем, связанных с оглашением резолютивной части решения <1>.

--------------------------------

 

КонсультантПлюс: примечание.

Монография "Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 80-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации" (под ред. А.А. Костина) включен в информационный банк согласно публикации - Статут, 2012.

 

<1> См.: Костин А.А. Порядок принятия решений МКАС при ТПП РФ: сравнительно-исторический анализ // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 75-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации / Под ред. А.С. Комарова; МКАС при ТПП РФ. С. 239 - 240.

 

В связи с тем что коммент. ст. заимствована из Закона о МКА и не содержит никакого указания на объявление решения, можно предположить, что законодатель допускает возможность использования обозначенного выше подхода к внутреннему арбитражу.

 

Статья 33. Мировое соглашение

 

Комментарий к статье 33

 

1. Сущности третейского разбирательства в наибольшей степени соответствует мировое соглашение, которое, как отмечал еще в 1970 г. Р.Е. Гукасян применительно к мировым соглашениям в государственных судах, очень часто становится первым шагом к окончательному примирению сторон, в то время как судебное решение нередко увеличивает пропасть между спорящими сторонами <1>. Это положение вполне применимо и к мировым соглашениям, к которым стороны приходят в ходе арбитража. Типовой закон ЮНСИТРАЛ рекомендует как можно ближе придерживаться его положений при внедрении в свои правовые системы. Сведение к минимуму отступлений от текста, принятого ЮНСИТРАЛ, позволит также, как ожидается, добиться большей гармонизации. В настоящее время российское законодательство (коммент. ст. и ст. 30 Закона о МКА) о мировых соглашениях практически дословно воспроизводит Типовой закон ЮНСИТРАЛ.

--------------------------------

<1> См.: Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1970. С. 126.

 

В современной юридической литературе сложились два различных понимания соотношения понятий "мировое соглашение" и "мировая сделка". Первое заключается в том, что это тождественные понятия <1>. При втором подходе происходит разграничение (разделение) данных понятий. Так, М.А. Рожкова использует термин "мировая сделка" для сделок, заключенных до суда, а термин "мировое соглашение" - для сделок, заключенных после того, как одна из спорящих сторон обратилась за разрешением возникшего спора в судебный орган - суд общей юрисдикции, арбитражный суд, третейский суд <2>. Как справедливо отмечает М.А. Рожкова, отличие мирового соглашения от внесудебной мировой сделки заключается в следующем. Во-первых, мировое соглашение касается спорного правоотношения, которое стало предметом рассмотрения суда; во-вторых, мировое соглашение вступает в действие только с момента его утверждения судом; в-третьих, мировое соглашение исполняется по правилам, предусмотренным для исполнения судебного акта <3>. В Законе об арбитраже не предусматривается утверждение мирового соглашения третейским судом, а по вопросам, не затрагивающим существа спора, третейский суд выносит не определение, а постановление. Представляется, что с учетом этих уточнений с таким разграничением понятий следует согласиться.

--------------------------------

<1> См.: Прохоренко В.В. Правовая природа мирового соглашения // Цивилистические записки: Межвузовский сборник научных трудов. М.: Статут; Екатеринбург: Ин-т частного права, 2002. Вып. 2. С. 332 - 333.

<2> См.: Рожкова М.А. Мировая сделка: ошибки судебной практики как отражение недостатков правового регулирования // Гражданское право и современность: Сборник статей, посвященный памяти М.И. Брагинского / Под ред. В.Н. Литовкина и К.Б. Ярошенко; Ин-т законодательства и сравн. правоведения при Правительстве РФ. М.: Статут, 2013. С. 695.