Стелла-5. Светило. Ад. Изольда 6 страница

Девочка грустно на меня посмотрела и тихо спросила:

— Она живёт теперь с ангелами?.. Папа мне говорил, что она теперь живёт в таком месте, где всё, как на открытках, что мне дарят на рождество. И там такие красивые крылатые ангелы... Почему она не взяла меня с собой?..

— Потому, что ты должна прожить свою жизнь здесь, милая, а потом ты тоже пойдёшь в тот же мир, где сейчас твоя мама.

Девочка засияла.

— Значит, там я её увижу? — радостно пролепетала она.

— Конечно, Алинушка. Поэтому ты должна быть всего лишь терпеливой девочкой и помочь твоей маме сейчас, если ты её так сильно любишь.

— Что я должна делать? — очень серьёзно спросила малышка.

— Всего лишь думать о ней и помнить её, потому, что она видит тебя. И если ты не будешь грустить, твоя мама наконец-то обретёт покой.

— Она и теперь видит меня?— спросила девочка и её губки начали предательски дёргаться.

— Да милая.

Она на какой-то миг замолчала, как бы собираясь внутри, а потом крепко сжала кулачки и тихо прошептала:

— Я буду очень хорошей, милая мамочка… ты иди… иди пожалуйста… Я тебя так люблю!..

Слёзы большими горошинами катились по её бледным щёчкам, но лицо было очень серьёзным и сосредоточенным… Жизнь впервые наносила ей свой жестокий удар и казалось, будто эта маленькая, так глубоко раненная девчушка вдруг совершенно по-взрослому что-то для себя осознала и теперь пыталась серьёзно и открыто это принять. Моё сердце разрывалось от жалости к этим двум несчастным и таким милым существам, но я, к сожалению, ничем больше не могла им помочь… Окружающий их мир был таким невероятно светлым и красивым, но для обеих это уже не мог больше быть их общий мир...

Жизнь порой бывает очень жестокой, и мы никогда не знаем, в чём заключается смысл приготовленной нам боли или потери. Видимо, это правда, что без потерь невозможно осмыслить того, что по праву или по счастливой случайности дарит нам судьба. Только вот, что же могла осмыслить эта несчастная, съёжившаяся, как раненный зверёк девчушка, когда мир вдруг обрушился на неё всей своей жестокостью и болью самой страшной в жизни потери?..

Я ещё долго сидела с ними и старалась, как могла, помочь им обеим обрести хоть какой-то душевный покой. Я вспомнила своего дедушку и ту жуткую боль, которую принесла мне его смерть… Как же должно было быть страшно этой хрупкой, ничем не защищённой малышке потерять самое дорогое на свете — свою мать?..

Мы никогда не задумываемся о том, что те, которых по той или иной причине отнимает у нас судьба, переживают намного глубже нас последствия своей смерти. Мы чувствуем боль потери и страдаем (иногда даже злясь), что они так безжалостно нас покинули. Но, каково же им, когда их страдание умножается в тысячи раз, видя то, как страдаем от этого мы?!. И каким беспомощным должен себя чувствовать человек, не имея возможности ничего больше сказать и ничего изменить?..

Я бы многое тогда отдала, чтобы найти хоть какую-то возможность предупредить об этом людей. Но, к сожалению, у меня таковой возможности не было… Поэтому, после печального визита Вероники, я стала с нетерпением ждать, когда же ещё кому-то смогу помочь. И жизнь, как это всегда обычно бывало, не заставила себя долго ждать.

Сущности приходили ко мне днём и ночью, молодые и старые, мужские и женские, и все просили помочь им говорить с их дочерью, сыном, мужем, женой, отцом, матерью, сестрой… Это продолжалось нескончаемым потоком, пока, под конец, я не почувствовала, что у меня нет больше сил. Я не знала, что входя с ними в контакт, я должна была обязательно закрываться своей (к тому же, очень сильной!) защитой, а не открываться эмоционально, как водопад, постепенно отдавая им всю свою жизненную силу, которую тогда ещё, к сожалению, я не знала, как восполнять.

Очень скоро я буквально не имела сил двигаться и слегла в постель... Когда мама пригласила нашего врача, Дану, проверить, что же такое снова со мной стряслось, та сказала, что это у меня «временная потеря сил от физического переутомления»… Я не сказала никому ничего, хотя прекрасно знала настоящую причину этого «переутомления». И как делала уже давно, просто честно глотала любое лекарство, которое прописала мне моя двоюродная сестра и отлежавшись в постели около недели, опять была готова на свои очередные «подвиги»…

Я давно поняла, что искренние попытки объяснений того, что по-настоящему со мной происходило, не давали мне ничего, кроме головной боли и усиления постоянного наблюдения за мной моих бабушки и мамы. А в этом, честно говоря, я не находила никакого удовольствия...

Моё долгое «общение» с сущностями умерших в очередной раз «перевернуло» мой и так уже достаточно необычный мир. Я не могла забыть того нескончаемого потока глубокого людского отчаяния и горечи и всячески пыталась найти хоть какой-нибудь способ им помочь. Но дни шли, а я так ничего и не смогла придумать в одиночку, кроме как, опять же — действовать тем же способом, только уже намного осторожнее тратя на это свою жизненную силу. Но так как относиться спокойно к происходящему я никак не могла, то всё же продолжала выходить на контакты и пыталась помочь, как могла, всем отчаявшимся в их беспомощности душам.

Правда, иногда бывали и забавные, почти что смешные случаи, об одном из которых мне хотелось здесь рассказать...

Полтергейст

На дворе был серый пасмурный день. Низкие набрякшие водой свинцовые тучи еле-еле тащились по небу, грозясь в любой момент разразиться «водопадным» ливнем. В комнате было душно, не хотелось ничем заниматься, только лежать, уставившись в «никуда» и ни о чём не думать… Но дело в том, что именно не думать-то я никогда и не умела, даже тогда, когда честно пыталась расслабиться или отдыхать. Поэтому я сидела в своём излюбленном папином кресле и пыталась прогнать своё «муторное» настроение чтением одной из своих любимых «положительных» книг.

Через какое-то время я почувствовала чужое присутствие и мысленно приготовилась встречать нового «гостя»… Но вместо привычного мягкого ветерка меня почти что приклеило к спинке кресла, а мою книжку швырнуло на пол. Я очень удивилась такому неожиданному бурному проявлению чувств, но решила подождать и посмотреть, что же будет дальше.

В комнате появился «взъерошенный» мужчина, который, не поздоровавшись и не назвавшись (что обычно делали все остальные), сразу же потребовал, чтобы я «немедленно пошла с ним», потому что я ему «срочно нужна»… Он был настолько взвинченным и «кипящим», что меня это чуть ли не рассмешило. Никакой грустью или болью, как это бывало с остальными, тут и не пахло. Я попыталась собраться, чтобы выглядеть как можно более серьёзно и спокойно спросила:

— А почему Вы думаете, что я с Вами куда-то пойду?

— Ты что, ничего не понимаешь? Я мёртвый!!! — заорал в моём мозге его голос.

— Ну, почему не понимаю, я прекрасно знаю, откуда вы, но это ещё совершенно не значит, что вы имеете право мне грубить — спокойно ответила я. — Как я понимаю, в помощи нуждаетесь вы, а не я, поэтому будет лучше, если вы постараетесь быть немножко повежливее.

На мужчину мои слова произвели впечатление разорвавшейся гранаты... Казалось, что он сам сейчас же взорвётся. Я подумала, что при жизни он наверняка был очень избалованным судьбой человеком или просто имел совершенно жуткий характер.

— Ты не имеешь права мне отказать! Больше меня никто не слышит!!! — опять заорал он.

Книги в комнате закружились вихрем и дружно шлёпнулись на пол. Казалось, что внутри этого странного человека бушует тайфун. Но тут уж я тоже возмутилась и медленно произнесла:

— Если вы сейчас же не успокоитесь, я уйду с контакта, а вы можете дальше бунтовать в одиночку, если это доставляет вам такое большое удовольствие.

Мужчина явно удивился, но чуть-чуть «остыл». Было впечатление, что он не привык, чтобы ему не подчинялись немедленно, как только он «изъявлял» любое своё желание. Я никогда не любила людей этого типа — ни тогда, ни когда стала взрослым человеком. Меня всегда возмущало хамство, даже если, как в данном случае, оно исходило от мёртвого...

Мой буйный гость вроде бы успокоился и уже более нормальным голосом спросил, хочу ли я ему помочь? Я сказала, что да, если он обещает себя нормально вести. Тогда он сказал, что ему совершенно необходимо поговорить со своей женой, и что он не уйдёт (с земли) пока он не сможет до неё «достучаться». Я наивно подумала, что это один из тех вариантов, когда муж очень любил свою жену (несмотря на то, как ни дико это выглядело по отношению к нему) и решила помочь, даже если он мне и очень не нравился. Мы договорились, что он вернётся ко мне на завтра, когда я буду не дома, и я попробую сделать для него всё, что смогу.

На следующий день я с самого утра чувствовала его сумасшедшее (иначе назвать не могу) присутствие. Я мысленно посылала ему сигнал, что я не могу торопить события и выйду из дома, когда смогу, чтобы не вызывать лишних вопросов у своих домашних. Но не тут то было... Мой новый знакомый был опять совершенно нестерпимым, видимо возможность ещё раз поговорить со своей женой делала его просто невменяемым. Тогда я решила поторопить события и отвязаться от него, как можно скорее. Обычно в помощи я никому старалась не отказывать, поэтому не отказала и этой странной, взбалмошной сущности. Я сказала бабушке, что хочу пройтись и вышла на двор.

— Ну что ж, ведите, — мысленно сказала я своему спутнику.

Мы шли около десяти минут. Его дом оказался на параллельной улице, совсем недалеко от нас, но этого человека я почему-то совершенно не помнила, хотя вроде бы знала всех своих соседей. Я спросила, как давно он умер? Он сказал, что уже десять лет (!!!)… Это было совершенно невозможно, и по моему понятию это было слишком давно!

— Но как вы можете до сих пор здесь находиться? — ошарашено спросила я.

— Я же тебе сказал — я не уйду пока не поговорю с ней! — раздражённо ответил он.

Что-то здесь было не так, но я никак не могла понять — что. Из всех моих умерших «гостей» ни один не находился здесь на земле так долго. Возможно, я была не права, и этот странный человек так любил свою жену, что никак не решался её покинуть?.. Хотя, если честно, в это мне верилось почему-то с большим трудом. Ну, не тянул он никак на «вечно-влюблённого рыцаря», даже с большой натяжкой… Мы подошли к дому… и тут я вдруг почувствовала, что мой незнакомец оробел.

— Ну что, пойдёмте? — спросила я.

— Ты же не знаешь, как меня зовут — пробормотал он.

— Об этом вы должны были подумать ещё в начале, — ответила я.

Тут вдруг у меня в памяти как будто открылась какая-то дверца — я вспомнила, что я знала об этих соседях…

Это был довольно-таки «известный» своими странностями (в которые верила во всей нашей округе, по-моему, только я одна) дом. Среди соседей ходили слухи, что хозяйка видимо не совсем нормальная, так как она постоянно рассказывала какие-то «дикие» истории с летающими в воздухе предметами, самопишущими ручками, привидениями, и т.д. и т.п. (очень хорошо похожие вещи показаны в фильме «Привидение», который я увидела уже много лет спустя).

Соседка была очень приятной женщиной лет сорока пяти, у которой и вправду около десяти лет назад умер муж. И вот с тех пор у неё в доме и начались все эти невероятные чудеса. Я бывала у неё несколько раз, горя желанием узнать, что же там такое у неё происходит, но разговорить мою замкнутую соседку мне, к сожалению, так и не удалось. Поэтому сейчас я полностью разделяла нетерпение её странного мужа и спешила поскорее войти, заранее предвкушая то, что должно было по моим понятиям там произойти.

— Меня зовут Влад — прохрипел мой бывший сосед.

Я с удивлением на него взглянула и поняла, что он, оказывается, очень боится… Но я решила не обращать на это внимания и вошла в дом. Соседка сидела у камина и вышивала подушку. Я поздоровалась и уже собиралась объяснить, зачем я сюда пришла, как она неожиданно быстро проговорила:

— Пожалуйста, милая, уходи поскорее! Здесь может быть опасно.

Бедная женщина была напугана до полусмерти, и я вдруг поняла, чего она так боится… Она видимо всегда чувствовала присутствие своего мужа, когда он к ней приходил!.. И все, у неё случавшиеся раньше проявления полтергейста, видимо происходили по его вине. Поэтому опять почувствовав его присутствие, бедная женщина хотела меня всего лишь «уберечь» от возможного шока… Я ласково взяла её за руки и как можно мягче сказала:

— Я знаю, чего вы боитесь. Пожалуйста, послушайте, что я хочу вам сказать, и всё это кончится навсегда.

Я попыталась ей объяснить, как могла, о приходящих ко мне душах и о том, как я пытаюсь им всем помочь. Я видела, что она мне верит, но почему-то боится мне это показать.

— Со мной ваш муж, Миля, и если хотите, можете поговорить с ним, — осторожно сказала я.

К моему удивлению, она долго молчала, а потом тихо произнесла:

— Оставь меня в покое, Влад, ты меня мучил достаточно долго. Уходи.

Меня совершенно потрясло то, сколько муки было в голосе этой женщины!.. И, как оказалось, это потрясло не только меня, ответ ошарашил и её странного мужа, но только уже по-другому. Я почувствовала рядом с собой дикий вихрь чужой энергии, который буквально разрывал всё вокруг. Книги, цветы, чайная чашка — всё, что лежало на столе, с грохотом полетело в низ. Соседка побледнела, как полотно и поспешно начала выталкивать меня наружу. Но такими «эффектами», как швыряние чашек, меня уже очень давно было не испугать. Поэтому я мягко отстранила бедную трясущуюся женщину и твёрдо сказала:

— Если вы не прекратите так гнусно пугать свою жену, я уйду, и ищите себе кого-нибудь другого ещё столько же лет...

Но мужчина не обращал на меня никакого внимания. Видимо все эти долгие годы он только и ждал, что кого-то всё-таки когда-нибудь найдёт, кто мог бы помочь ему «достать» его бедную жену и его десятилетняя «жертва» не пройдёт даром. И вот теперь, когда это наконец-то реально произошло — он полностью потерял над собой контроль...

— Миля, Миленка, я так давно хотел сказать… пойдём со мной, родная... пойдём. Я один не могу... без тебя не могу столько лет... пойдём со мной.

Он бессвязно лопотал что-то, повторяя всё время те же самые слова. И тут только до меня дошло, что по-настоящему хотел этот человек!!! Он просил свою живую красавицу жену уйти с ним вместе, что значило просто — умереть…

Тут я уже больше выдержать не могла.

— Послушайте вы! Да вы ведь просто сумасшедший! — мысленно закричала я. — Я не буду говорить ей этих подлых слов! Убирайтесь туда, где вы давно уже должны были быть!.. Это как раз ваше место.

Меня просто выворачивало от возмущения!.. Неужели такое вправду может произойти?!. Я ещё не знала, что буду делать, но одно знала наверняка — ни за что на свете я ему эту женщину не отдам.

Его взбесило, что я не повторяю ей того, что он говорил. Он кричал на меня, орал на неё, бранился такими словами, которых я не слышала никогда… Плакал, если это возможно назвать плачем... И я поняла, что теперь он уже по-настоящему может стать опасным, только я ещё не понимала, каким образом это может произойти. В доме всё бешено двигалось, разлетелись оконные стёкла. Миля в ужасе стояла в ступоре, не в состоянии произнести ни слова. Ей было очень страшно, потому что, в отличие от меня, она не видела ничего из того, что происходило в той «другой», для неё закрытой реальности, а видела лишь «танцующие» перед ней в каком-то сумасшедшем танце неодушевлённые предметы… и потихоньку сходила с ума…

Это в книгах очень забавно читать о загадочных полтергейстах, других реальностях и восторгаться героями, которые всегда «побеждают драконов»… В реальности же ничего «забавного» в этом нет, кроме тихого ужаса, что не знаешь, что с этим делать и что из-за твоей беспомощности может прямо сейчас погибнуть хороший человек…

Я вдруг увидела, как Миля начала оседать на пол и стала бледной, как смерть. Мне стало до жути страшно. Я вдруг почувствовала себя тем, кем по-настоящему тогда была — просто маленькой девочкой, которая по своей глупости вляпалась во что-то ужасное и теперь не знает, как из этого всего выбраться.

— Ну, уж нет, — подумала я, — не получишь!..

И изо всех сил энергетически ударила эту ничтожную сущность, вкладывая в этот удар всё своё возмущение… Послышался странный вой… и всё исчезло. Не было больше сумасшедшего движения предметов в комнате, не было страха… и не было больше того странного полоумного человека, чуть не отправившего свою ни в чём не повинную жену на тот свет… В доме стояла мёртвая тишина. Только иногда позвякивали какие-то разбитые вещи. Миля сидела на полу с закрытыми глазами и не проявляла никаких признаков жизни. Но я почему-то была уверена, что с ней будет всё хорошо. Я подошла к ней и погладила по щеке.

— Тётя Миля, всё уже кончилось, — тихо, пытаясь не испугать, прошептала я. — Он уже больше никогда не придёт.

Она открыла глаза и неверяще обвела усталым взглядом свою изуродованную комнату.

— Что это было, милая? — прошептала она.

— Это был ваш муж, Влад, но он уже никогда не придёт.

Тут её как будто прорвало... Я никогда до того не слышала такого душераздирающего плача!.. Казалось, что эта бедная женщина хочет выплакать всё, что в её жизни скопилось за эти долгие и, как я позже узнала, весьма ужасные, годы. Но, как говорится, каково бы не было отчаяние или обида, нельзя плакать без конца. Что-то переполняется в душе, будто слёзы смывают всю горечь и боль, и душа, как цветок, потихонечку начинает возвращаться к жизни. Так и Миля, понемножку начала оживать. В глазах появилось удивление, постепенно сменившееся робкой радостью.

— Откуда ты знаешь, что он не придёт, малышка? — как бы желая получить подтверждение, спросила она.

Малышкой меня уже давно никто не называл и особенно в тот момент это прозвучало немножечко странно, потому что я была именно той «малышкой», которая только что, можно сказать, нечаянно спасла её жизнь… Но обижаться я, естественно, не собиралась. Да и не было никаких сил не то, что на обиду, а даже просто… чтобы пересесть на диван. Видимо всё до последнего «истратилось» на тот единственный удар, который повторить теперь я не смогла бы ни за что.

Мы просидели с моей соседкой вместе ещё довольно долго, и она мне наконец-то рассказала, как всё это время (целых десять лет!!!) мучил её муж. Правда она тогда не была совершенно уверена, что это был именно он, но теперь её сомнения рассеялись, и она знала наверняка, что была права. Умирая, Влад ей сказал, что не успокоится, пока не заберёт её с собой. Вот и старался так много лет...

Я никак не могла понять, как человек может быть настолько жестоким и ещё осмелиться называть такой ужас любовью?!. Но я была, как моя соседка сказала, всего лишь маленькой девочкой, которая ещё не могла до конца поверить, что иногда человек может быть ужасным, даже в таком возвышенном чувстве, как любовь…

Авария

Один из наиболее шокирующих случаев в моей весьма продолжительной «практике» контактов с сущностями умерших произошёл, когда я однажды преспокойно шла тёплым осенним вечером из школы домой... Обычно я возвращалась всегда намного позже, так как ходила во вторую смену, и уроки у нас кончались где-то около семи часов вечера, но в тот день двух последних уроков не было, и нас раньше обычного отпустили домой.

Погода была на редкость приятной, не хотелось никуда спешить и перед тем, как пойти домой, я решила немного прогуляться. В воздухе пахло cладко-горьковатым ароматом последних осенних цветов. Игривый лёгкий ветерок шебуршился в опавших листьях, что-то тихо нашёптывая стыдливо краснеющим в отблесках заката обнажённым деревьям. Покоем и тишиной дышали мягкие сумерки...

Я очень любила это время суток, оно притягивало меня своей загадочностью и хрупкостью чего-то не свершившегося и в то же время даже ещё не начавшегося... Когда ещё не ушёл в прошлое сегодняшний день, а ночь тоже пока ещё не вступила в свои права... Что-то «ничейное» и волшебное, что-то как бы зависшее в «междувременье», что-то неуловимое... Я обожала этот коротенький промежуток времени и всегда чувствовала себя в нём очень особенно.

Но в тот день именно и случилось что-то «особенное», но уж точно не то особенное, что я бы хотела увидеть или пережить ещё раз...

Я спокойно шла к перекрёстку, о чём-то глубоко задумавшись, как вдруг оказалась резко вырванной из своих «грёз» диким визгом тормозов и криками испуганных людей.

Прямо передо мной, маленькая белая легковая машина каким-то образом умудрилась стукнуться о цементный столб и со всего маху ударила огромную встречную машину прямо в лоб...

Через какие-то считанные мгновения из смятой почти что в лепёшку белой машины «выскочили» сущности маленьких мальчика и девочки, которые растерянно озирались вокруг, пока, наконец, обалдело не уставились на свои же изуродованные сильнейшим ударом физические тела...

— Это что-о?!. — испуганно спросила девчушка. — Это разве там мы?.. — показывая пальчиком на своё окровавленное физическое личико совсем тихо прошептала она. — Как же так... но ведь здесь, это же тоже мы?..

Было ясно, что всё происходящее её шокировало, и самое большое её желание в тот момент было куда-то от всего этого спрятаться...

— Мама ты где?! — вдруг закричала малышка. — Мама-а!

На вид ей было годика четыре, не более. Тоненькие светлые косички с вплетёнными в них огромными розовыми бантами, смешными «крендельками» топорщились с обеих сторон, делая её похожей на доброго фавна. Широко распахнутые большие серые глаза растерянно смотрели на так хорошо ей знакомый и такой привычный мир, который вдруг почему-то стал непонятным, чужим и холодным... Ей было очень страшно, и она совершенно этого не скрывала.

Мальчонке было лет восемь-девять. Он был худеньким и хрупким, но его круглые «профессорские» очки делали его чуточку старше, и он казался в них очень деловым и серьёзным. Но в данный момент вся его серьёзность куда-то вдруг испарилась, уступая место абсолютной растерянности.

Вокруг машин уже собралась ойкающая сочувствующая толпа, а через несколько минут появилась и милиция, сопровождающая скорую помощь. Наш городок тогда всё ещё не был большим, поэтому на любое «экстренное» происшествие городские службы могли реагировать достаточно организованно и быстро.

Врачи скорой помощи, о чём-то быстро посоветовавшись, начали осторожно вынимать по одному изувеченные тела. Первым оказалось тело мальчика, сущность которого стояла в ступоре рядом со мной, не в состоянии что-либо сказать или подумать.

Бедняжку дико трясло, видимо, для его детского перевозбуждённого мозга это было слишком тяжело. Он только смотрел вытаращенными глазами на то, что только что было «им» и никак не мог выйти из затянувшегося «столбняка».

— Мамочка, Мама!!! — опять закричала девочка. — Видас, Видас, ну почему она меня не слышит?!.

Вернее, кричала-то она лишь мысленно, потому что в тот момент, к сожалению, физически уже была мертва... так же, как и её маленький братишка. А её бедная мама, физическое тело которой всё ещё цепко держалось за свою хрупкую, чуть теплившуюся в нём жизнь, никаким образом не могла её услышать, так как находились они в тот момент уже в разных, недоступных друг другу мирах... Малыши всё больше и больше терялись, и я чувствовала, что ещё чуть-чуть, и у девочки начнётся настоящий нервный шок (если это можно так назвать, говоря о бестелесной сущности?).

— Почему мы там лежим?!.. Почему мама не отвечает нам?! — всё ещё кричала девчушка, дёргая брата за рукав.

— Наверное, потому что мы мертвы... — мелко стуча зубами, проговорил мальчонка.

— А мама? — в ужасе прошептала малышка.

— Мама жива, — не очень уверенно ответил брат.

— А как же мы? Ну, скажи им, что мы здесь, что они не могут без нас уйти! Скажи им!!! — всё ещё не могла успокоиться девчушка.

— Я не могу, они нас не слышат... Ты же видишь, они нас не слышат, — пробовал как-то объяснить девочке брат.

Но она была ещё слишком маленькой, чтобы понять, что мама уже не может ни услышать её, ни с ней говорить. Она не могла всего этого ужаса понять и не хотела его принимать... Маленькими кулачками размазывая льющиеся по бледным щёчкам крупные слёзы, она видела только свою маму, которая почему-то не хотела ей отвечать и не хотела подниматься.

— Мамочка, ну вставай же! — опять закричала она. — Ну, вставай, мама!!!

Врачи начали переносить тела в скорую помощь и тут уже девочка совершенно растерялась...

— Видас, Видас, они нас всех забирают!!! А как же мы? Почему мы здесь?.. — не унималась она.

Мальчик стоял в тихом столбняке, не произнося ни слова, на короткий миг забыв даже про свою маленькую сестру.

— Что же нам теперь делать?.. — уже совсем запаниковала малышка. — Пойдём же, ну, пойдём!!!

— Куда?— тихо спросил мальчик. — Нам теперь некуда идти...

Я не могла этого дольше выносить и решила поговорить с этой несчастной, цеплявшейся друг за друга, перепуганной парой детей, которых судьба вдруг, ни за что, ни про что, вышвырнула в какой-то чужой и совершенно им непонятный мир. И я могла только лишь попробовать представить, как страшно и дико всё это должно было быть, особенно этой маленькой крошке, которая ещё вообще понятия не имела о том, что такое смерть...

Я подошла к ним ближе и тихо, чтобы не напугать, сказала:

— Давайте поговорим, я могу вас слышать.

— Ой, Видас, видишь, она нас слышит!!! — заверещала малышка. — А ты кто? Ты хорошая? Ты можешь сказать маме, что нам страшно?..

Слова лились сплошным потоком из её уст, видимо она очень боялась, что я вдруг исчезну, и она не успеет всего сказать. И тут она опять посмотрела на скорую помощь и увидела, что активность врачей удвоилась.

— Смотрите, смотрите, они сейчас нас всех увезут — а как же мы?!. — в ужасе лепетала, совершенно не понимая происходящего, малышка.

Я чувствовала себя в полном тупике, так как первый раз столкнулась с только что погибшими детьми и понятия не имела, как им всё это объяснить. Мальчик вроде бы что-то уже понимал, а вот его сестра была так страшно напугана происходящим, что её маленькое сердечко не хотело понимать ничего вообще...

На какой-то момент я совершенно растерялась. Мне очень хотелось её успокоить, но я никак не могла найти нужных для этого слов и, боясь сделать хуже, пока молчала.

Вдруг из скорой помощи появилась фигура мужчины, и я услышала, как одна из медсестёр кому-то крикнула: «Теряем, теряем!». И поняла, что следующим расставшимся с жизнью, видимо, был отец...

— Ой, па-апочка!!! — радостно запищала девчушка. — А я уже думала, ты нас оставил, а ты здесь! Ой, как хорошо!..

Отец, ничего не понимая, оглядывался по сторонам, как вдруг увидев своё израненное тело и хлопочущих вокруг него врачей, схватился обеими руками за голову и тихо взвыл... Было очень странно наблюдать такого большого и сильного взрослого человека в таком диком ужасе созерцавшего свою смерть. Или может, именно так и должно было происходить?.. Потому что он,в отличие от детей, как раз-то и понимал, что его земная жизнь окончена, и сделать, даже при самом большом желании, уже ничего больше нельзя...

— Папа, папочка, разве ты не рад? Ты же можешь видеть нас? Можешь ведь?.. — счастливо верещала, не понимая его отчаяния, дочка.

А отец смотрел на них с такой растерянностью и болью, что у меня просто разрывалось сердце...

— Боже мой, и вы тоже?!.. И вы?.. — только и мог произнести он. — Ну, за что же — вы?!

В машине скорой помощи три тела уже были закрыты полностью, и никаких сомнений больше не вызывало, что все эти несчастные уже мертвы. В живых осталась пока одна только мать, чьему «пробуждению» я честно признаться, совсем не завидовала. Ведь увидев, что она потеряла всю свою семью, эта женщина просто могла отказаться жить.

— Папа, папа, а мама тоже скоро проснётся? — как ни в чём не бывало, радостно спросила девчушка.

Отец стоял в полной растерянности, но я видела, что он изо всех сил пытается собраться, чтобы хоть как-то успокоить свою малышку дочь.

— Катенька, милая, мама не проснётся. Она уже не будет больше с нами, — как можно спокойнее произнёс отец.

— Как не будет?!.. Мы же все в месте? Мы должны быть вместе!!! Разве нет?.. — не сдавалась маленькая Катя.

Я поняла, что отцу будет весьма сложно как-то доступно объяснить этому маленькому человечку — своей дочурке — что жизнь для них сильно изменилась, и возврата в старый мир не будет, как бы ей этого не хотелось... Отец сам был в совершенном шоке и, по-моему, не меньше дочери нуждался в утешении. Лучше всех пока держался мальчик, хотя я прекрасно видела, что ему также было очень и очень страшно. Всё произошло слишком неожиданно, и никто из них не был к этому готов. Но видимо, у мальчонки сработал какой-то «инстинкт мужественности», когда он увидел своего «большого и сильного» папу в таком растерянном состоянии, и он, бедняжка, чисто по мужски перенял «бразды правления» из рук растерявшегося отца в свои маленькие, трясущиеся детские руки...

До этого я никогда не видела людей (кроме моего дедушки) в настоящий момент их смерти. И именно в тот злосчастный вечер я поняла, какими беспомощными и неподготовленными люди встречают момент своего перехода в другой мир!.. Наверное, страх чего-то совершенно им неизвестного, а также вид своего тела со стороны (но уже без их в нём присутствия!) создавал настоящий шок ничего об этом не подозревавшим, но, к сожалению, уже «уходящим» людям.