Докладчик №7. Социально ориентированная рыночная экономика - выбор России.

Деловая игра

«Социоэкономика: экономическая основа социального государства»

Форма проведения: научные чтения.

Ведущий:На данном занятии мы рассмотрим проблему:"Новая экономика: вызовы, тенденции, реализуемость". Сначала обсудим вопрос: Формирование концептуальных основ и парадигматических установок социоэкономики.

Логика развития общественных наук, тенденции становления постиндустриального общества в конце XX в. способствовали зарождению и формированию новых научных направлений и научных дисциплин, которые находятся на стыке нескольких наук. Среди них - "этическая экономика", "экологическая экономика", "демоэкономика", "институциональная экономика", " социоэкономика". Основания нового научного направления (а, возможно, и новой самостоятельной науки - социоэкономики) заложил в конце 1980-х годов один из самых известных американских социальных мыслителей А. Этциони. Новая парадигма социоэкономики начала активно освещаться и в отечественной литературе с начала 2000 г.

Следует подчеркнуть, что концептуальной основой социоэкономики стал мультидисциплинарный подход. В частности, приставка "социо" в термине "социоэкономика" олицетворяет не "социологию" как науку, а объединяет целый ряд общественных дисциплин, изучающих взаимоотношения и взаимодействия между экономикой и обществом. Среди них, наряду с социологией, этика, психология, философия, история, политология, право и др. Поэтому при исследовании общественных процессов социоэкономика, принимающая во внимание экономические, социальные, политические, психологические и иные факторы, оказывается более продуктивной, чем отдельные науки.

Ведущий: Так что же такое социоэкономика? Об этом расскажет докладчик №1---------------------------------------------------

Докладчик №1. Социоэконо́мика — направление, основанное Амитаем Этциони, развивается параллельно экономической социологией, в основном опираясь на критику неоклассического подхода. Этциони не отрицает неоклассическую парадигму, но пытается включить ее в деонтологическую парадигму, синтезировать их. Неоклассическая парадигма является утилитарной (потребностной), рационалистической и индивидуалистской. Она представляет индивидов, как стремящихся максимизировать полезность (максимально обеспечить свои потребности (maximize utility), рационально выбирая лучшие средства для достижения своих целей. Рациональные индивиды являются единицами, принимающими решения. Сообщество, в той степени, в которой оно представлено в неоклассической парадигме, часто рассматривается как сумма всех индивидуальных рациональных решений.

Этциони предлагает в своей работе иную межпарадигмальную схему (pattern). Эгоистичное (self-oriented), рациональное поведение, «смоделированное» неоклассицистами, возникает в контексте общества и личностной структуры. Они, в свою очередь, воспринимаются не просто как отраженная сумма индивидуальных действий, но как сформированные, в значительной степени, некими силами и динамикой, которые коренным образом отличаются от тех, что приняты в неоклассической парадигме. Другими словами, используемый здесь подход можно назвать соопределяющим (codetermination). Он содержит в себе факторы, которые определяют общество и личность наравне с неоклассическими факторами, которые определяют рынки и рационально принимаемые решения.

Предлагаемая Этциони парадигма пытается описать тот контекст, в котором силы, на которых фокусируется неоклассический подход, уже не действуют; контекст, который ставит рамки этим силам и определяет направления их движения. Неоклассическая парадигма дает представление о человеке, который пытается максимально удовлетворить свои потребности (будь то удовольствие, счастье, потребление или просто формальное чувство общей единой цели). Этциони же предлагает рассматривать человека как имеющего по крайней мере две базовые потребности и два источника оценки: удовольствие и мораль. Неоклассическое предположение о том, что люди принимают решения рационально замещается предположением, что люди обычно выбирают средства, не только цели, в первую очередь на основе своих ценностных установок и эмоций. И это касается не только социального поведения, но и экономического.

Ведущий: Какие парадигматические установки взяла на вооружение социоэкономика? Ответить на этот вопрос попрошу докладчика №2-------------------------.

Докладчик №2. На макроуровне социоэкономика также, как и традиционная экономика, исходит из того, что она призвана формулировать и решать задачи, непосредственно связанные с хозяйствованием, с развитием рынка и рыночной конкуренции. Но учитывая, что экономика с ее конкуренцией погружена в общество, его культуру, разветвленные социальные процессы, то социоэкономика должна исследовать хозяйствование в социальном контексте, который включает нравственные ценности, властные взаимодействия и социальные отношения. Социальный контекст одновременно стимулирует конкуренцию и ограничивает ее. Социоэкономическая теория исходит из того, что эгоистические экономические интересы не обязательно являются гармоничными и взаимодополняющими друг друга: требуется социальный источник порядка. А. Этциони доказывает: "Любое общество, вне зависимости от своих ценностей (или же их отсутствия), должно поддерживать определенный минимум социального порядка, иначе оно не выживает".

На микроуровне хозяйствование, экономическая деятельность представляется индивидами (акторами, лицами, агентами, субъектами), стремящихся максимизировать полезность (utility), выигрыш (benefit) или прибыль (в случае фирмы), рационально выбирать лучшие средства для достижения своих целей. В экономической теории подобный способ действия и составляет традиционное экономическое рациональное действие.

Однако социоэкономика рассматривает экономическую деятельность через призму деонтологической парадигмы. Напомним, что деонтология - (от греч. - δεου (δεουτος) - должное, долженствовать + λογος - учение, понятие) - это наука о должном - область (раздел) этики, в котором рассматриваются проблемы долга, представления и о "должном" (о том, что "должно быть", что "обязан сделать") с позиций нравственных требований, правовых, моральных норм и принципов. Из представления о должном складываются нравственные требования к человеку, которые выступают как его обязанности.

С учетом деонтологической парадигмы социоэкономика исходит из того, что индивидуальный выбор агентов (акторов, индивидов, субъектов) на рынке формируется под воздействием не только рационального личного интереса, стремления к максимизации выгоды (прибыли), но и морально-этических ограничений, социальных обязательств и ожиданий (социального порядка), веры, эмоций, знаний, нравственных ценностей и др. Ценностные ориентации экономических акторов, разделяемые ими культурные и моральные нормы ограничивают спектр выбора в экономической сфере как целей, так и средств их достижения.

В хозяйствовании предпочтительным как раз и являются групповые (коллективные) решения и интересы перед индивидуальными из-за их более вероятной эффективности и признание существования диалектического противоречия между "Я" и "Мы" в силу стремления каждого индивида максимизировать собственную удовлетворенность.

Социоэкономика не привержена какой-либо одной идеологической позиции, она открыта по отношению к широкому кругу позиций, объединенных общим научным взглядом на экономическое поведение: предполагается, что оно затрагивает жизнедеятельность как отдельного человека в целом, так и все стороны функционирования общества.

Резюмируя сказанное, можно предложить следующее рабочее определение социоэкономики: это научное междисциплинарное направление (область научного знания), исследующее закономерности современной экономической жизни во времени и пространстве сквозь призму морально-этических требований (ограничений) и критериев социальной справедливости.

Объектом социоэкономики может быть хозяйственная деятельность (в том числе и собственно хозяйствование) на различных территориальных уровнях и временных горизонтах. К предмету социоэкономики обобщенно можно отнести процессы и отношения, протекающие в сфере хозяйствования, имеющего определенные характеристики. Предметное поле социоэкономики значительно шире по сравнению с традиционной экономикой, ибо возникают, расширяют и активизируют свое действие в процессах хозяйствования морально-этические требования, установки и предписания.

Ведущий: "Основным понятием социоэкономики является человек социоэкономический, которое пришло на смену понятия человека экономического (А. Смитт) и рассматривает человека в трех ипастасиях, как труженика, потребителя и субъекта личностного развития, в том числе свободного времени". О становлении социоэкономики как новой общественной науки нам расскажет докладчик №3---------------------------------------

Докладчик №3: Социальная экономика изучает взаимосвязи экономики и социальной жизни общества, механизм воздействия экономики на развитие социальных процессов и обратного влияния социального фактора на экономику. Центральным звеном в такой взаимосвязи выступает человек с его неуклонно растущими потребностями. В свою очередь, человеческий фактор выступает одним из основных условий развития экономики.

Чисто рыночный подход к человеку означает рассмотрение его, как фактора производства и рабочей силы, создающей доход для предпринимателя. От уровня производительности его труда зависят объемы производства и масса прибыли. На этой основе возникла концепция «Экономический человек». Суть этой концепции заключается в том, что человек рассматривается как рационально мыслящий субъект, строящий свои планы и действия, исходя из принципа получения максимальной выгоды.

В противоположность такой концепции, социальная экономика рассматривает человека, с его постоянно растущими жизненными потребностями, как конечную цель развития экономики. Только удовлетворенная потребность побуждает человека к более производительной деятельности.

Одной из концептуальных основ социальной экономики служит теория предельной полезности, которая известна как концепция «Маржинализма». Классическая школа экономической теории акцентирует своё внимание на изучении производства и предложения. Маржиналисты при исследовании экономических процессов придерживаются субъективно- психологического метода. Если представители классической школы рассматривали стоимость товара как объективную величину, не связанную с желаниями субъектов рынка, то маржиналистская концепция исходит из того, что стоимость определяется субъективными факторами, суждениями и ощущениями людей.

Теория полезности, истоки которой восходят к Аристотелю, Тюрго, маржиналисты развили дальше и обогатили ее исходя из условий ограниченных ресурсов рыночной экономики. Они разработали новую теорию предельных величин, предельного анализа. Маржиналисткая теория экономическую жизнь рассматривает, как совокупность различных рынков, где происходит выбор альтернативных путей решения тех или иных проблем. Считается, что люди четко представляют очередность удовлетворения потребностей, исходя из своих доходов. При покупке товаров или услуг они действуют наиболее рационально. Свой ограниченный доход распределяют, стараясь максимизировать общее удовлетворение. Производитель таким же образом поступает при покупке факторов производства и выбора номенклатуры товаров, при ограниченных своих финансовых возможностях.

Концепция маржинализма связана с именами таких исследователей как Уильям Стенли Джевонс, Альфред Маршалл (Англия), Карл Менгер, Фридрих Фон Визер, Ойген Фон Бем-Баверк (Австрия), Леон Вальрас (Швейцария), Джон Кларк (США), Кнут Виксель (Швеция), которые заложили основы оптимального использования ограниченных ресурсов.

Теория предельной полезности в дальнейшем легла в основу разработки многих других концепций: закона спроса и предложения, рыночного равновесия, потребительского выбора, кривых безразличия, теорий налогообложения и других. Маржиналистский подход широко используется при составлении и реализации социальных программ многими странами, в том числе, и странами с переходной экономикой.

Маржинализм совершил подлинную революцию в экономической теории. Если классическая политическая экономия считала сферу производства первичной по отношению к сфере обращения, то маржиналисты, в качестве первичной сферы, выдвинули сферу потребления, а в дальнейшем, они показали неразрывную связь производства и потребления. В классической экономической теории не нашлось места для проблемы личного потребления. Маржинализм на передний план выдвинул человека с его потребностями. Задачей экономической теории маржинализм считает исследование личных интересов и мотивов в действиях потребителей. Эти положения легли в основу разработки теории «потребительского поведения».

Докладчик №4: Методологические основы курса социальной экономики тесно связаны с теорией благосостояния. Проблемы благосостояния населения в разные периоды интересовали многих ученых. Так, история экономических учений, в качестве родоначальников теории благосостояния, называет видных классиков политической экономии А. Смита, Д. Рикардо, представителей маржинализма А.Маршалла, В. Парето, К. Векселя, А.Пигу. Теория благосостояния была обогащена в трудах сторонников институционализма. В конце Х1Х века создал свою теорию благосостояния английский ученый Генри Сиджвик (1838 – 1900). Основными идеями его учения являются:

1) Во взаимосвязях производства и распределения частные и общественные интересы не совпадают;

2) Рыночные механизмы обеспечивают лишь эффективное производство, но не эффективное распределение богатства;

3) Рынку должно «помогать» государство, обеспечивая более равномерное распределение доходов, что позволит увеличить общий уровень общественного благосостояния;

4) Частные и общественные интересы не только не совпадают, но и между ними существует конфликт. Особенно это касается выгоды текущего момента и интересов будущего поколения. Интенсивные темпы использования природных ресурсов страны нынешним поколением противоречит интересам будущих поколений.

Теория Сиджвика была впоследствии доработана Артуром Пигу в его главной работе «Экономическая теория благосостояния (1912 г.) В своих исследованиях А.Пигу приходит к выводу, что экономическое благосостояние нации зависит от двух величин: а) от величины национального дохода; б) от способа распределения национального дохода. Пигу пытается дать научное обоснование более равномерному (не уравнительному) распределению доходов. При этом он подчеркивает, что любой доход подвержен действию закона убывающей предельной полезности. Для богатого человека предельная полезность его дохода гораздо ниже, нежели для бедного. Отсюда делается вывод, что при перераспределении доходов в пользу нуждающихся потери богатых будут менее значимыми, чем выгода бедных. В конечном счете, в результате перераспределения доходов, общее благосостояние нации растет. Одним из средств сокращения безработицы в условиях экономического кризиса А.Пигу считал организацию государством общественных работ.

Определенное методологическое значение для изучения социальной экономики имеет теория «Глобалистики», разработанная впервые Я.Тинбергеном и Г.Мюрдаллем. В ней научно обоснованна новая комплексная наука «Основы глобалистики». Они приняли участие в составлении доклада «Пересмотр международного порядка», в котором научно обоснованы идея «Нового международного экономического порядка». Они подчеркивают необходимость регулирования мировых экономических отношений. Ими предложена концепция «Общего наследия человечества», согласно которой природные ресурсы всего мира должны принадлежать всему человечеству, а не отдельным странам.

Докладчик №5. Во второй половине ХХ века институционалистами были выдвинуты также теории «Революция управляющих» и «Коллективный капитализм». Согласно этим концепциям в современном капиталистическом обществе происходит демонополизация и распыление собственности. Власть находится в руках не отдельных лиц, а коллективов, технократов и менеджеров. Концепция «Революция менеджеров» выдвигает идею о том, что необходимо переориентировать производство от стремления максимизации прибыли на реализацию общественных интересов. Сторонники концепции «Народного капитализма» утверждают, что капитализм ХХ века резко отличается от капитализма Х1Х века. Развитие акционерных обществ, право каждого на владение неограниченным количеством акций дает возможность наёмным работникам стать владельцами части капитала, принимать участие в управлении производством и распределении доходов. Между работодателями и наемными работниками границы исчезают. Капитализм становится народным. Активная перераспределительная роль государства, развитие малого бизнеса и акционерной системы производства создают благоприятные условия для повышения индивидуальных и семейных доходов, стирания различий между социальными группами.

Во второй половине ХХ века. в связи с достижениями в области экономики и повышения уровня жизни населения, усиления роли сферы услуг, развития информационного сектора экономики, возникли концепции «Постиндустриального общества», «информационного общества». Один из авторов «Информационного общества» американский социолог Дэниель Белл, главной преобразующей и движущей силой современного общества считает научно- техническую революцию. По его мнению, центральной проблемой постиндустриального общества является организация деятельности университетов и научно исследовательских центров, создающих продукцию для «экономики информации». Информация такой продукт, которого весьма трудно монополизировать. Как отмечает Белл, «…собственность сегодня это не более, чем юридическая функция; корпорация утратила черты института частной собственности и являет собой просто форму организации» (см. Ю.Б.Юсупов. Становление и развитие экономической науки. Ташкент. 1999. стр.299). Положение человека в обществе, его статус и благополучие в современных условиях зависят не столько от его имущественного богатства, сколько от его профессии и степени освоения знаний.

Концепции «постиндустриального общества», «информационного общества» способствуют изучению процессов, характерных социальной экономике. Научно- технический прогресс (НТП) служит решающим условием создания материально- технической базы социальной экономики. На базе НТП достигается повышение производительности труда, которое служит основным фактором развития производства, повышения доходов и уровня жизни населения страны.

Ещё одним теоретическим объяснением современного общества служит концепция «Супериндустриального общества». Среди создателей этой концепции можно выделить американского социолога Элвина Тоффлера. В качестве основополагающих моментов супериндустриального общества Тоффлер выдвигает «эфемеризацию», что означает ускорение темпов обновления явлений в повседневной жизни - одноразовое использование вещей; учащение контактов между людьми; усиление миграционных процессов; частая смена профессий; общее ускорение ритма жизни и рост его качества и др.

Эфемеризация и повышение качества жизни, по мнению его автора, ведет к существенной трансформации отношений собственности. Потребители начнут коллекционировать не вещи, а впечатления. Постепенно теряется чувство собственности. В людях будет развиваться психология «выбрасывания». Теория эфемеризации имеет право на существование. Однако, наряду с многими интересными выводами и рекомендациями (быстрое обновление рынка товаров и услуг, прогрессивные изменения в потребностях и структуре потребления и т.д.), имеются идеи, которые на наш взгляд, не должны быть характерными для социальной экономики (новая психология «выбрасывания», потребители начнут коллекционировать не собственность а впечатления и др.) Спорным следует считать прогнозы о дальнейшем падении роли городов в экономически развитых странах, повышение роли домашнего труда (производства), преобладание деятельности «вдали от городской суеты».

В распоряжении стран, с переходной экономикой, имеются многочисленные теоретические разработки, которые требуют глубокого осмысления. Многие идеи, выдвинутые в выше перечисленных и других концепциях, могут быть полезными для выработки национальных моделей социально ориентированной рыночной экономики.

Современные концепции социальной экономики нашли своё отражение в теории и практике создания нового общества с рыночной экономикой и сильной социальной ориентацией. С этой точки зрения, представляет определённый интерес рассмотрение некоторых моделей социальной экономики на современном этапе развития общества.

Докладчик 6. Нужно отметить, что существующие рыночные системы и направленность их развития зависят: от географического положения; от наличия природных ресурсов; от исторических условий развития; от традиций населения и его обычаев; от уровня развития производительных сил; от социальной направленности общества.

Во всех странах имеются свои подходы, отличительные особенности рыночных

условий хозяйствования.

Вместе с тем во всех рыночных моделях есть общие черты, к числу которых

относятся: наличие многообразных форм собственности; преобладание свободных цен на товары и услуги; развитая система свободной конкуренции; распространение предпринимательской деятельности; определенная система государственного регулирования экономики.

Можно выделить несколько характерных моделей рыночной экономики,

используемых в современных условиях.

АМЕРИКАНСКАЯ МОДЕЛЬ

Эта модель получила название “либеральная модель капитализма”. Ее

характерными особенностями являются:

. малый удельный вес государственной собственности. Такое

вмешательство, как правило, инициируется экономическими

кризисами или резким подъемом экономики;

. минимальная регулирующая роль государства в экономике;

. всемерное поощрение предпринимательства.

. большое различие в уровне заработной платы, составляющее 110-

кратных разрывов между главой фирмы и служащими;

. приемлемый уровень жизни малообеспеченных групп населения.

ЯПОНСКАЯ МОДЕЛЬ

Функционирование этой модели больше основано на исторических традициях

Японии, на приоритете интересов нации над личными интересами, высокой

трудовой дисциплинированности и ответственности работников, сильно

развитой восприимчивости ко всему новому. За счет перечисленных и других

факторов достигается значительное снижение себестоимости продукции, ее

высокое качество, что обеспечивает высокую конкурентоспособность японских

товаров на мировом рынке. Японцы не преувеличивали роль “свободного рынка”

с послевоенных лет активно применяют механизмы макроэкономического

планирования. К основным чертам японской модели относятся:

. высокий уровень гос. воздействия на основные направления

национальной экономики;

. составление пятилетних планов укрепления и развития сил

самообороны, которые развиваются с 1957г. Перед тем как

произошло “Японское чудо”, был составлен 30-летний

стратегический план вывода экономики из кризисного состояния и

создания высокоэффективных производств;

. широкое распространение пожизненного найма рабочих на фирмах;

объединение их общими интересами; привлечение работников к

управлению и принятию решений;

. незначительное различие в уровне заработной платы, которое

составляет семнадцатикратный разрыв между главой фирмы и

служащими;

. социальная направленность модели. Государство ведет борьбу

против социального неравенства, следит за соблюдением

социальных прав граждан в случае болезни, безработицы и ухода

на пенсию. Обязанности по решению социальных задач работающих

во многом возлагаются на корпорации и объединения.

НЕМЕЦКАЯ МОДЕЛЬ или КОНТИНЕНТАЛЬНАЯ (Германия, Австрия, Швейцария, отчасти Франция)

Отличительными особенностями немецкой модели являются: значительный удельный вес гос. собственности; сильное государственное воздействие на экономику, которое

проявляется преимущественно при решении социальных проблем;. различие в уровне заработной платы является незначительным; решающая роль отводится банкам, при этом центральному банку предоставлена полная автономия.

ШВЕДСКАЯ МОДЕЛЬ или СКАНДИНАВСКАЯ (Швеция, Дания, Норвегия и Финляндия)

Отличительной особенностью шведской модели является: социальная

направленность, сокращение имущественного неравенства, забота о мало -

обеспеченных слоях населения. Высокая норма налогообложения позволяет

государству сосредоточивать в своих руках значительные финансовые средства

и направлять их на решение социальных задач. В результате в стране один из

самых низких уровней безработицы, в значительной степени выравнены текущие

доходы населения. В последнее время, правда, все чаще звучат голоса о том,

что подобная “благотворительная” деятельность государства вносит негативные

моменты в развитие общественной деловой активности, не инициируя ее.

 

Докладчик №7. Социально ориентированная рыночная экономика - выбор России.

Если попытаться перечислить гипотетически возможные модели будущего социально-экономического устройства России - имея в виду как наиболее вероятные, так и заведомо фантомные, не поддающиеся реализации на практике, но демагогически декларируемые теми или иными политическими силами - то таких можно насчитать немало. Сгруппирую их следующим образом:

Марксистская теоретическая модель социализма (первой фазы коммунистической формации). Она рассматривалась ее приверженцами в качестве единственной "научно обоснованной" модели и служила ориентиром для практической политики. Эта теоретическая модель социализма отчасти улавливала прогрессивные тенденции общественного развития, но часто - и чем дальше, тем больше - вступала в резкое противоречие с ними. С каждым годом накапливались свидетельства глубокого несоответствия практических результатов теоретическим ожиданиям, несостоятельности отрицания позитивных сторон мирового ("капиталистического") социального опыта.

Нисколько не отрицая того видного места, которое заняла марксистская теоретическая модель социализма в истории духовных исканий человечества, нисколько не принижая ее роль в стимулировании поисков путей его прогресса, нисколько не игнорируя ее базовое значение для действительно имевших место тех или иных исторических практических достижений в "странах социализма", приходится все же констатировать - эта теоретическая модель не может стать моделью будущего человечества. Это, разумеется, не означает, что данная модель, несколько подправленная, более не будет служить идеологическим оружием определенных политических сил, но восстановить ее прежнее влияние на общество, хотя бы и в значительно меньших масштабах, уже невозможно. Невозможно и ее сколько-нибудь существенное воздействие на путь развития современной России, хотя пропаганда модели будет использоваться некоторыми политическими силами для решения своих тактических задач.

Следует признать, что не "реальный социализм", а развивающийся, модернизируемый капитализм, находил более жизненные и эффективные формы обобществления производства, методы более полного отражения успехов развития производительных сил в жизненном уровне населения, пути обеспечения социальной ответственности и действительной социальной солидарности в обществе, разрешения социальных противоречий. В этой связи становится все очевиднее необоснованность и непродуктивность оперирования традиционными характеристиками капитализма без учета его трансформации, интенсивно протекавшей в XX веке.

Докладчик №8. Я расскажу о Модели "реального социализма", существовавшего в СССР и других государствах "социалистического лагеря". Еще не сложилось единого понимания сущности реализовавшего эту модель общественного строя. Этот вариант присвоил себе определение "социализм", но лишь в значительной мере дискредитировал это понятие. Термина же, адекватного содержанию данной модели, еще не выработано, как нет еще должного объективного анализа и самого содержания.

Эта модель базируется на интерпретации социализма, характерной для идеологии коммунистических партий, интерпретации, при которой важнейшими признаками нового строя являются ликвидация частной собственности и огосударствление ("обобществление") экономики, а утверждение демократии связывается с тотальной властью партии-государства и ее идеологической монополией

Вместе с тем примечательна способность этой модели относительно длительное время обеспечивать общественно-политическую стабильность на основе жесткого политического, административного и идеологического контроля над обществом, эффективного функционирования мощного репрессивного аппарата, поддержания высокой степени "упорядоченности" (как правовой, так и внеправовой) общественных отношений посредством строгой иерархии социальных групп и слоев, пронизывающей все сферы жизни. Но было бы неверно ограничиваться этой констатацией и игнорировать тот факт, что стабильность достигалась и иными мерами социальной политики: удержанием в определенных рамках имущественного расслоения, тщательной маскировкой жизненного уровня господствующих групп, насаждением заниженных стандартов потребления и в то же время реальным постепенным повышением жизненного уровня населенияя предоставлением широкого круга социальных гарантий. Социальные гарантии были различны по своей реальности и весомости в различных сферах общественной жизни, для различных слоев населения и различных территорий, но тем не менее в целом они создавали ситуацию определенной социальной защищенности основной массы населения, и эта защищенность на фоне общего невысокого жизненного уровня либо представлялась достаточной, либо вообще не мыслилась иной. Наряду с этим в условиях неразвитости потребностей, во многом искусственно культивируемой, и низкого уровня самосознания социальных групп и слоев для поддержания общественно-политической стабильности широко использовались и такие своеобразные социальные гарантии, как занижение требований к работнику, особенно в отношении качества труда, неформальное гарантирование определенного уровня заработка вне зависимости от результатов труда работника и хозяйственной деятельности предприятия (т. н. "выводиловка" и т. п.), уравнительное распределение для основной массы населения. На определенном уровне развития общества и в рамках определенного исторического периода такая политика давала некоторый стабилизирующий эффект, но одновременно формировала экономические и социальные предпосылки для глубокого кризиса.

С учетом накопленного в международном масштабе исторического опыта можно утверждать, что модель "реального социализма" оказалась способной в лучшем случае к осуществлению "мобилизационного" варианта общественного развития, применимого лишь в особой ситуации и в течение короткого периода времени ради концентрации ресурсов с целью решения ограниченного круга задач. Нельзя не отметить и то, что реализация этой модели сопровождалась не только решением определенных задач, но и накоплением диспропорций и противоречий и подводила общество к необходимости пересмотра модели развития и компенсации возникшего ущерба. Вне особой ситуации это была модель всего лишь временной адаптации общества к существованию в условиях экстенсивного развития народного хозяйства с невысоким по меркам развитых стран и снижающимся уровнем экономической и социальной эффективности общества. Такая модель могла сохраняться и даже соревноваться с другими моделями на международной арене на этапе относительной стабильности научно-технических и социально-организационных основ жизни человечества, но быстро выявила свою недееспособность, когда в мире произошли не только ускорение эволюционных процессов, но и глубокие революционные прогрессивные изменения в этих сферах.

Признавая ценность и историческую значимость определенных социально-экономических достижений "реального социализма", следует одновременно упомянуть и неизбежно возникающий вопрос о том, не были ли бы эти достижения масштабнее и устойчивее, если бы страны избежали "социалистического эксперимента". И применительно к социальной сфере приходится констатировать, что "реальный социализм" привел к далеко не однозначным результатам. Достигнутый уровень социальной защищенности все более отставал от уровня стран с развитой экономикой. Механизмы системы социальных гарантий по существу исключали возможность личных усилий, направляемых на укрепление социальной защищенности индивида и его семьи. Эта система во многом культивировала социальное иждивенчество и в то же время жестко лимитировала развитие социальной сферы.

В целом же общественная практика XX века выявила историческую ограниченность возможностей модели "реального социализма" и в конечном счете ее историческую несостоятельность. Эта констатация содержит лишь оценку способности "реального социализма" решать современные долгосрочные задачи общественного развития и оставляет за рамками анализа вопрос о моральной оценке и вообще о приемлемости с гуманистических позиций этой модели, реализация которой сопровождалась совершаемыми систематически на государственном уровне массовыми преступлениями против достоинства, свободы и жизни отдельных людей и целых социальных групп, причем очевидно, что эти преступления были не столько спровоцированы определенными историческими обстоятельствами, сколько детерминированы политическим строем и идеологией, органически присущими данной модели.

Разумеется, "реальный социализм" не оставался неизменным, прошел свой путь развития. Однако этот путь своеобразен: он охватывает период становления, который вскоре сменяется периодом нарастающего упадка, разложения, т. е. на этом пути отсутствует сколько-нибудь длительный период совершенствования модели, реализации ее зрелых возможностей, ее социальной и экономической отдачи. Так, советское общество "построенного социализма", лишь начав избавляться в конце 50-х- начале 60-х годов от наиболее одиозных черт сталинского режима, вскоре вступило в период нарастающего кризиса общественных устоев, снижения дееспособности властных механизмов, углубляющегося разложения системы. Еще более примечателен интернациональный, почти всеохватывающий и почти синхронный характер процесса ее демонтажа в 90-е годы.

Несмотря на упоминавшийся выше шаблонно-консервативный характер модели "реального социализма", она все-таки с течением времени претерпевала существенные изменения. Эти изменения касались различных сфер. Так, применительно к социальной сфере следует отметить такие позитивные сдвиги, как, например, постепенное смягчение дискриминационнного положения крестьянства, укрепление материальной базы социального обслуживания, расширение жилищного строительства и т. д.

Однако главной тенденцией эволюции модели "реального социализма" за весь советский период был постепенный, из десятилетия в десятилетие, демонтаж норм и форм присвоения материальных благ, идеологических, моральных и других ограничений, которые господствующий класс, "номенклатура" устанавливала для себя в силу экономических обстоятельств, политических соображений, идеологических установок в интересах самосохранения, обеспечения своей внутренней консолидированности, успешного противостояния остальному обществу. Анализ этой тенденции способствовал бы раскрытию существа главных социальных процессов, развернувшихся в годы "перестройки" и в "постпере-строечный" период, и более раннему формированию адекватных представлений о складывающемся строе, о практической неизбежности именно такого его содержания, которое ныне стало очевидной реальностью.

Докладчик №9. К реально реализовавшейся модели социализма примыкает гипотетическая модель "подлинного социализма", "социализма, освобожденного от искажений и наслоений", "социализма с человеческим лицом", вытекающая из концепции "обновления социализма". Правящий класс стран "реального социализма" рассматривал модель "социализма с человеческим лицом" как недопустимое проявление ревизионизма и оппортунизма и стремился подавить в зародыше любые идеи и действия, способные породить представление о возможности какой-либо альтернативы "реальному социализму", пусть даже и в рамках социалистической концепции. Редкие проявления духовной оппозиции "реальному социализму", существовавшие в социалистических странах, нацеленные на гуманизацию общества и включение своих стран в мировое прогрессивное развитие, были связаны почти исключительно с идеей "обновления социализма". Однако сама эта концепция "обновления", как правило, по существу не отмежевывалась от многих фундаментальных черт "реального социализма", и вытекающая из нее модель общества была однотипной с ним со всеми вытекающими отсюда последствиями. Концепция "обновления социализма", с одной стороны, была отправным моментом для критики "реального социализма" с позиций, наиболее доступных для понимания населением социалистических стран с его сложившимся мировосприятием. С другой стороны, эта концепция питала иллюзии относительности ценности основ "реального социализма" и возможности его реформирования. Практика отдельных социалистических стран знает попытки частичного "обновления социализма" в виде ослабления давления репрессивного аппарата на общество и идеологической монополии, внедрения ограниченных элементов рыночных отношений и т. п., но судьба этих попыток служит лишь подтверждением нереформируемости системы "реального социализма" без демонтажа его основ. Концепция "обновления социализма", модель "социализма с человеческим лицом " были и остаются нереализуемыми, фантомными.

Докладчи к №10 --------------------------

Проблема поиска Россией оптимальной социально-экономической модели сохраняет все свое значение, однако многие признаки свидетельствуют о том, что в нашей стране уже далеко зашел процесс утверждения модели, не обеспечивающей решения экономических и социальных задач развития страны. Зачастую ее именуют "мафиозно-бюрократическим" капитализмом.

Многое говорит о том, что сегодняшняя действительность - это естественное продолжение развития прежней модели "реального социализма" и раскрытие ее потенций, завершающая стадия ее существования. Наиболее важные черты, ее характеризующие, непосредственно порождены недавним прошлым. Но ей не принадлежит будущее, за ней сохраняется тупиковый характер прежней модели. Вопрос лишь в том, как долго будет существовать нынешняя модель, закрепится ли она на несколько десятилетий или наступает этап ее преодоления. Появление "мафиозно-бюрократической" модели было предопределено сохранением властных позиций номенклатурного класса, тем что такая модель соответствует его обозначившимся задолго до сегодняшнего дня устремлениям. Благоприятной почвой для ее реализации при постепенной трансформации "номенклатуры" в обычный класс капиталистов служит состояние российского общества, соотношение общественных сил, отсутствие контрэлиты, способной сформировать альтернативу и бороться за ее осуществление. Нынешний переходный к рыночной экономике период стал не столько периодом собственно перехода, сколько периодом становления и - в будущем - преодоления модели, далекой от современного регулируемого рынка, социально контролируемого воспроизводства капитала, производственной демократии, социального партнерства, общественной солидарности. Нынешняя модель, с одной стороны, обозначает подходы к этим целям, но, с другой стороны, блокирует движение к ним.

В основе этой модели лежит трансформация власти в собственность, при сохранении, как правило, и властных рычагов. Причем главную роль в механизме трансформации играет не раздел государственной собственности, не превращение ее в частную, а приватизация потоков государственных финансовых средств, присвоение бюджетных ресурсов либо "перехват" средств на пути в государственную казну. Налицо специфический хищнический тип формирования и воспроизводства капитала, складывающийся благодаря использованию рычагов государственной власти ("приватизации государства") и отсутствию дееспособных общественных сил, которые могли бы обеспечить другой путь развития. Специфика России на данном этапе сказывается прежде всего в том, что данная модель - проявилась ярче и масштабнее, чем в большинстве других стран, переходящих от "реального социализма" к современной капиталистической экономике.

Какую бы резкую оценку ни давать этой модели, нельзя не признать не только то, что в российских условиях она была практически неизбежна (по крайней мере на первых этапах реформирования), но и другое: пока прежде всего именно она обеспечивала эволюционный характер демонтажа модели "реального социализма", предотвращала появление в среде правящего класса антагонистических противоречий, возникновение открытого вооруженного противостояния в обществе, которое могло бы быть вызвано этими противоречиями. Негласно реализовавшийся принцип: "кто, что имел, тем владеет и дальше" и ему подобные "правила" реформы позволили исключить возможность самых опасных для жизни общества взрывных социальных конфликтов. Можно утверждать, что в этом заключается некоторая-позитивная роль нынешней модели. Но на этом она и исчерпывается, поскольку соответствующие ей социально-экономические и общественно-политические отношения, сложившиеся для обслуживания данной модели, функции государства не позволяют в полной мере перейти к рыночной экономике, ввести в действие присущие ей экономические рычаги повышения эффективности производства, осуществлять экономически и социально обоснованное государственное регулирование воспроизводственных механизмов и процессов, рационализировать использование государственных средств, адекватно оплачивать труд, увеличивать объем ресурсов, затрачиваемых на социальные цели.

Примечательно, что данная модель сформировалась и утверждается без какого-либо идеологического обоснования и пропагандистской поддержки со стороны российских политических сил. Более того, практически всеми этими силами осуждаются ее пороки. В то же время социально-экономические механизмы этой модели активно используются ими для реализации своих интересов, особенно для укрепления имущественных и иных экономических позиций. Отсюда вытекают и практические действия различных политических сил как правой, так и левой ориентации, поддерживающие сохранение различных элементов социально-экономических отношений, сложившихся на базе данной модели.

Вместе с тем, в обществе происходят, несмотря на самое различное противодействие, реформаторские процессы, создающие предпосылки для усиления его сопротивления наблюдаемым деформациям и извращениям, тенденциям к движению вспять. Произошла дифференциация элиты, появились группы, интересы которых связаны не только с замедлением, но и с ускорением реформирования. Однако, пока для общественного развития более характерно накопление противоречий и кризисных явлений, чем социальных предпосылок для формирования эффективной экономики и решения социальных проблем. Велика опасность закрепления на тот или иной период социально-экономического строя, мало способного к реальной модернизации. В этом проявилось состояние российского общества в целом, оказавшегося способным в своем большинстве отвергнуть прежний псевдосоциалистический путь, но и не способным выработать новые демократические ориентиры, механизмы достижения таких целей, сформировать массовые демократические движения.

Докладчик №11.

Декларируемые концепции российского будущего у большинства политических сил страны сходятся на том, что России надлежит реализовать модель социально ориентированной рыночной экономики. Этот факт примечателен хотя бы потому, что впервые за семь десятилетий принимается модель, которая вытекает из объективных потребностей общества, опирается на мировой опыт, а не является искусственно конструируемой схемой, навязываемой обществу. Но консенсус этот во многом лишь формальный, сложившийся больше вокруг термина, чем существа дела. Формирование социально ориентированной рыночной экономики сталкивается не только с отсутствием необходимой материальной базы, но и с прямым противодействием, часто замаскированным рассуждениями о социальных приоритетах.

В рассуждениях о необходимости социально ориентированной рыночной экономики зачастую отсутствует требование обеспечить высокую эффективность производства. Социальная ориентация экономики - это прежде всего подчинение производства потребителю, удовлетворению в конечном счете массовых потребностей населения. Но это присуще именно экономике эффективной, которая располагает развитым рыночным механизмом, при условии, что данный механизм не деформирован ни монополизмом производителей, ни произвольным государственным вмешательством. Социальная ориентация экономики предполагает строгую регламентацию государственного регулирования, соответствие его общественным интересам, а не интересам тех или иных экономических или политических группировок. Социальная ориентация предполагает, помимо многих других признаков, значительные масштабы перераспределения доходов в целях оказания социальных услуг населению, предоставления определенных социальных гарантий. Но социально ориентированная рыночная экономика жизнеспособна лишь до тех пор, пока соблюдаются необходимые пределы социальной защиты, за которыми начинается социальное иждивенчество и паразитизм, неоправданная растрата общественных ресурсов.

Такая экономика предполагает наличие общественных условий для того, чтобы человек мог увеличивать свой трудовой вклад, реализовывать свои способности, переходить в более высокодоходную группу населения. Социальная база такой экономики -массовый слой экономически активных и материально обеспеченных людей, чуждых иждивенческих настроений, осознающих личную ответственность за свою судьбу, способных служить двигателем экономики по своему отношению к труду, по квалификации, по способности адаптироваться к процессам развития экономики, по способности к накоплению и капитализации трудовых доходов.

В такой экономике развито использование согласительных процедур для увязки интересов различных социальных групп, получает широкое признание солидарность общества и личности, идея социальной справедливости. Социальная справедливость осознается не только как предотвращение дискриминации социально слабых слоев населения и их поддержка, но и как предоставление по возможности равных шансов для успеха в хозяйственной жизни тех, кто участвует в развитии эффективной экономики, и как общественное признание их вклада. Принижение принципов материального стимулирования и культивирование уравнительности среди основной массы населения, отрыв оплаты труда от его результатов, ограничение, а чаще исключение возможности использовать личные средства для удовлетворения потребностей в жилье, медицинских услугах и т. д., лицемерное отождествление бесплатности и доступности, огромные масштабы неоправданного перераспределения необходимого продукта между различными отраслевыми и профессионально-квалификационными группами работников - все это несовместимо с социально ориентированной рыночной экономикой и должно остаться в прошлом. Вместе с тем, неотъемлемой чертой такой экономики являются развитые

Докладчик №12

В качестве альтернативы как современной российской ситуации, так и мировому опыту некоторые политические силы России выдвигают социально-экономические модели, которые призваны обозначить некий особый путь России. Эти модели - "национально-державнические", "коммуно-патриотические" и т. п.-не разработаны, обосновываются скорее эмоционально, чем по существу. Лежащие в их основе идеи нередко могут вести к провоцированию передела власти и собственности в ходе ожесточенной политической борьбы в пользу более консервативных сил, к оправданию государственного произвола, к возврату в той или иной степени огосударствления экономики, к самоизоляции страны в мировом хозяйстве, к дискредитации гуманистических общечеловеческих ценностей. Модели с таким содержанием лишены какой-либо перспективы, но попытки их реализации могут существенно осложнить развитие страны. Возможность того, что они могут стать реальной альтернативой сформировавшейся ныне модели, весьма сомнительна, но шансы на то, что они послужат ее консервации, достаточно велики. Вместе с тем, в российском обществе имеется немало факторов, способных противодействовать реализации моделей такого содержания.

Позитивное развитие России как в ближайшем будущем, так и в перспективе следует связывать с реформаторской переходной моделью, которая: а) обеспечивала бы преодоление мафиозно-бюрократических черт, складывавшихся до сих пор социально-экономических отношений, устранение подчинения государственного аппарата и государственных финансов частным интересам; б) укрепляла бы наметившиеся элементы финансовой стабилизации, способствовала бы оздоровлению государственного бюджета; в) формировала бы ресурсные и иные предпосылки для возобновления экономического роста и предусматривала бы структурную перестройку экономики; г) была бы нацелена на рационализацию использования всех ресурсов, в том числе выделяемых на социальные цели; д) служила бы обеспечению перелома в неблагоприятной динамике жизненного уровня населения и его имущественной дифференциации на основе оздоровления всего общественного воспроизводства в социальном, структурном, ресурсном отношении и в отношении экономической эффективности. Именно эта модель ориентирована на постепенное формирование в полном объеме социально ориентированной рыночной экономики. Лишь в рамках такой модели можно будет реализовать требования усиления социальной направленности реформ, снижения социальных издержек, исключить возможность воспроизводства в будущем прежних системных экономических, социальных и политических пороков.

Особый, здесь не затрагиваемый вопрос - вопрос об общественных силах, которые могли бы достаточно результативно и без чрезмерных социальных потрясений осуществить преобразования, вытекающие из такой реформаторской переходной модели.

В последнее время наблюдаются признаки того, что делаются выводы из факта длительной нерешаемости узловых проблем страны и блокирования позитивных перемен.. Важно, что поиск выходу из этой ситуации ведется на направлении углубления рыночных реформ, а не отказа от них, на направлении коррекции асоциальных действий капитала, а не примирения с ними. При этом ситуация диктует в качестве первоочередных меры экономии, в том числе в социальной сфере, отказа от тех элементов государственного регулирования, которые должны были бы служить нормализации экономической динамики, а на деле использовались различными экономическими и политическими силами в собственных интересах. Такие меры не могут не встречать сопротивления самых различных слоев общества. Тем важнее использовать все возможности для их поддержки. Если бы удалось реализовать переходную реформаторскую модель взвешенно и результативно, она могла бы положить начало социально-экономическому подъему России.

Главное при этом - освоить современные цивилизованные механизмы формирования и функционирования капитала, контролируемые обществом с позиций требований экономического и социального прогресса. Эта глобальная задача по существу состоит из совокупности вполне конкретных задач обеспечения правил социально регулируемого рыночного взаимодействия субъектов хозяйствования, соблюдения обоснованных общественными интересами приоритетов, контроля за вывозом капитала, блокирования "отмывания грязных" денег, борьбы с коррупцией, а также задач регулирования социальных отношений, их оздоровления. Хотя нынешняя "посткоммунистическая" ситуация исторически уникальна, но в принципе инструменты решения этих задач известны мировой практике.

Ведущий. Завершая наше заседание, мне хотелось бы обратить ваше внимание на следующее. На основе анализа противоречий современной цивилизации, ожидаемых ресурсных ограничений, прогнозов эволюции мировосприятия человека и его отношений с обществом все чаще ищутся подходы к разработке футурологических моделей социально-экономических отношений. В этих моделях фиксируется то или иное видение перспектив обобществления производства, социализации человека и общества, эволюции отношении собственности, системы ценностей и стимулов человеческой деятельности. Такие модели нередко обосновываются ссылками на кризисное состояние общества в развитых странах, исчерпание ресурсов для развития, упадок морали и пр. В этих моделях находят свое отражение и результаты реалистического анализа существующих и новых, неизбежных в будущем общественных противоречий, и преувеличенные представления о лимитах и тупиках развития, и умозаключения, продиктованные политическими пристрастиями и моральными установками. Важно выявить те элементы этих концепций, которые очерчивают наиболее вероятные тенденции движения в будущее, нацеливают на снижение остроты общественных противоречий и уровня общественных конфликтов, на продолжение процессов гуманизации общества и укрепление его ресурсных основ. Такие элементы должны находить использование в практике управления общественным развитием. Но неоправдана тяга к умозрительным схемам, искусственному форсированию развития, ориентации его на субъективно предпочитаемые цели, с тем, чтобы народы не были принесены в жертву ложным ориентирам.

Выработать правильный подход к различным футурологическим моделям важно в сегодняшней России в особенности потому, что не исключены попытки противопоставления тех или иных из этих моделей работе по формированию в России развитого общества с экономическим фундаментом в виде социально ориентированной рыночной экономики. Известны суждения о необходимости для нашей страны избежать якобы заводящего в кризис "западного пути", суждения об "исключительности" нашей страны, о ее миссии найти особый путь и указать его человечеству. Не умаляя потенции России, необходимо однако избежать всего того, что способно привести ее в очередной исторический тупик.

Список использованных источников

1. Бабашкина А.М. Государственное регулирование национальной экономики: Учеб. пособие. – М.: Финансы и статистика, 2003. – 480 с.
2. Белокрылова О.С., Ищенко О.А. Современная экономика: Учеб. пособие. – Ростов н/Д: Феникс, 2003. – 436 с.
3. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия 2006: (Электрон. ресурс): Современная универсальная российская энциклопедия. – Электрон. дан. – М.: ООО «Си Ди КЛУБ», 2006. – 3 электрон. опт. диска (CD-ROM).
4. Борисов Е.Ф. Экономическая теория: Учебник. – М.: Юрайт-Издат, 2005. – 399 с.
5. Биншток Ф.И. История Экономических учений. Учебное пособие. 2 издание. Москва РИОР 2006 г. с. 153–159
6. Васина Л.Л. Социальное рыночное хозяйство: Словарь терминов. - М.:ИНФРА-М, 1997
7. Ватрин Х. Социальная рыночная экономика – основные идеи и их влияние на экономическую политику Германии / Социальное рыночное хозяйство. Теория и этика экономического порядка в России и Германии. - СПб.: Экономическая школа, 1999
8. Капелюшников Р. Свободный ум в несвободную эпоху. - М.: Изограф, 2001
9. Козловски П. Виды капитализма – виды либерализма / Социальное рыночное хозяйство и разновидности капитализма // Социальное рыночное хозяйство. Теория и этика экономического порядка в России и Германии. - СПб.: Экономическая школа, 1999
10. Колесов В.П. Осьмова М.Н. Мировая экономика. Экономика зарубежных стран: Учебник/.– М.: Флинта: Московский психолого-социальный институт, 2001 – 480 с.
11. Костюк В.Н. История экономических учений. - М.: Центр, 1997
12. Куликов А.М. Основы экономической теории: Учеб. пособие. – М.: Финансы и статистика, 2003. – 400 с.
13. Мюллер-Армак А. О свободе и социальной справедливости / Предложения по осуществлению социальной рыночной экономики / Социальное рыночное хозяйство // Политэконом. - 1996. – №1
14. Мюллер-Армак А. Принципы социального рыночного хозяйства / Социальное рыночное хозяйство. Теория и этика экономического порядка в России и Германии. - СПб.: Экономическая школа, 1999).
15. Ойкен В. Основные принципы экономической политики. - М.: Прогресс - Универс, 1995
16. Ойкен В. Основы национальной экономии. - М.: Экономика, 1996
17. Сидорович А.В. Курс экономической теории: Общие основы экономической теории. Микроэкономика. Макроэкономика. Основы национальной экономики: Учеб. пособие; МГУ им. М.В. Ломоносова. – М.: «Дело и Сервис». 2001. – 832 с.
18. Хайек Ф.А. Конкуренция как процедура открытия // Мировая экономика и международные отношения. - 1989. - №12
19. Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность: Ошибки социализма. - М.: Новости, 1992
20. Хайек Ф.А. Смысл конкуренции / Индивидуализм и экономический порядок. - М.: Изограф, 2001
21. Чепуренко А.Ю. Социальное рыночное хозяйство в Гермнии: Истоки, концепция, практика – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2002
22. Эрхард Л. Полвека размышлений: Речи и статьи. - М.: Руссико: Ордынка, 1993 (к 90-летию Людвига фон Мизеса).
23. Ядгаров Я.С. История экономических учений: учебник. - 4-е изд., перераб. и доп./ Ядгаров Я.С. - М.: ИНФРА-М, 2006.- С.367-374.