Я приведу пример, чтобы проиллюстрировать тонкую особенность в заботе о младенчестве. Младенец находится в слиянии с матерью, и пока это так, чем ближе мать может приблизиться к точному пониманию потребностей младенца, тем лучше. Изменение, однако приходит с окончанием слияния, причем это окончание не обязательно происходит постепенно. Как только мать и младенец становятся отдельными с точки зрения младенца, можно заметить, что мать склонна к изменению своего отношения. Как если бы она осознала, что младенец уже не ожидает от нее магического понимания его потребностей. Кажется, что мать знает о новой способности младенца, давать сигналы, руководствуясь которыми мать может удовлетворить потребности младенца. Можно сказать, что если сейчас мать слишком хорошо знает, в чем нуждается младенец, то это имеет магический характер и не создает основы для формирования объектных отношений. Здесь давайте обратимся к словам Фрейда: "Вероятно, он (дитя) галлюцинирует исполнение своих внутренних потребностей; при возрастании раздражающих стимулов и отсутствии удовлетворения он выражает свое неудовольствие в моторной разрядке - в виде крика и барахтанья руками и ногами - и вслед за этим переживает галлюцинаторное удовлетворение". Другими словами, к концу слияния, когда ребенок достигает отделения от окружения, важное качество состоит в том, что младенец дает сигнал.14) Мы обнаружили, что эта тонкая особенность ясно проявляется в переносе во время аналитической работы. Исключая состояния, в которых пациент регрессировал к самому раннему младенчеству и состоянию слияния, очень важно, чтобы аналитик не знал ответов до того времени пока пациент не даст намеки. Аналитик собирает намеки и делает интерпретации, причем часто так происходит, что пациенты не дают намеков, определенно делая так, чтобы аналитик не делал ничего. Для пациента имеет важное значение такое ограничение власти аналитика, так как власть аналитика представлена правильной, данной в верный момент интерпретацией, основанной на намеках и бессознательной кооперации пациента, сообщающий материал, на котором основывается интерпретация, а затем материал, который подтверждает ее. В связи с этим аналитик-студент порой лучше осуществляет анализ вначале, чем через несколько лет обучения, когда он уже больше знает. Когда у него появляется несколько пациентов, он находит утомительным двигаться так медленно, как это делает пациент и поэтому начинает давать интерпретации, которые основаны не на том материале, который предоставляет пациент, а исходя из приобретенных им знаний и его приверженности к той или иной группе идей. Такие интерпретации не являются полезными для пациента. Аналитику может казаться, что он очень умен, и пациент может выразить восхищение, но следствием такой правильной интерпретации будет травма, поэтому она должна быть отвергнута пациентом, так как не принадлежит ему. Пациент может пожаловаться, что аналитик пытается загипнотизировать его, что означает, что он стимулирует у пациента сильную регрессию к зависимости и вновь принуждает его к слиянию с аналитиком.
То же самое можно наблюдать у матерей младенцев; матери, у которых было несколько детей, порой начинают настолько хорошо осуществлять материнские функции, делая правильные вещи в правильный момент, что когда младенец начинает становиться отдельным от матери, он не имеет возможности обрести контроль над всеми теми хорошими вещами, которые с ним происходят. Творческая поза, крик, протест - те маленькие сигналы, которые, как мы предполагаем, приводят к тому, что затем делает мать. Все это отсутствует в том случае, если мать очень быстро понимает и удовлетворяет потребность младенца, как если бы она и младенец еще находились в слиянии. Ведя себя таким образом, будучи как бы хорошей матерью она делает нечто, что хуже кастрации младенца. Ребенок в данных условиях оказывается перед двумя альтернативами: находиться в неизменном состоянии регрессии и слияния с матерью или осуществить тотальное отвержение матери.
Таким образом, мы видим, что в младенчестве и при ухаживании за младенцами существует очень тонкое отличие между основанным на эмпатии пониманием матерью потребности младенца и, пониманием, которое уже основано на сигналах о наличии потребности младенца (или маленького ребенка). Это ставит перед матерями трудную задачу, так как дети колеблются между двумя этими состояниями: в одну минуту они находятся в слиянии со своими матерями и требуют эмпатии, в следующую минуту они уже отделены от нее. Если мать заранее знает о потребности ребенка, то она опасна, она становится ведьмой. Это очень странный факт, что матери, которые не инструктированы о том, как им себя вести, и без знания теории, удовлетворительно адаптируются к этим изменениям растущего младенца. Эта особенность повторятся в психоаналитической работе с пограничными пациентами, а также во всех случаях в определенные чрезвычайно важные моменты, когда зависимость в переносе становится максимальной.
